Текст книги "Лунные дети (СИ)"

Автор книги: Наталья Тишь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 46 страниц)

– Брысь отсюда, – как кошку шуганул его тот и опустился перед Алвой.

Комок в горле пропал, когда Хили взялся за дело. Он пришел не один, и его помощники аккуратно оттеснили Колина в сторону, принимаясь помогать. Кэл коротко кивнул Колину, молча прося проследить здесь, и стремительно вышел на улицу. К счастью, стража уже оцепила проулок и разгоняла любопытных. Близнецы оставались на месте. Они не пошевелились, когда Кэл прошел мимо, только вперились взглядами в спину: он чувствовал это.

Алек ждал неподалеку, он протянул кристалл, мрачно разглядывая дорогу.

– Операция провалилась, – хрипло констатировал он. – Как она?

– Жить будет, – получилось резче, чем хотелось, но Кэл не мог позволить себе сомневаться. – Что со слежкой?

Алек вскинул голову и неожиданно горько усмехнулся, разводя руками.

– Операция провалилась, я же сказал. Тарлах и мальчишка исчезли где-то в городе. За ними следили, а потом – бац, – и они как сквозь землю провалились. У нас никто зелье или заклинание невидимости не изобрел часом?

– Провалились, – повторил Кэл, пытаясь осознать услышанное. – Мы не знаем, где они сейчас, что с ними, вернутся ли.

– Свидание назначить не удалось, – вернулся к привычным метафорам Алек и оскалился. – Декан не обрадуется, если Тарлах опять пропустит занятия.

– Это последнее, о чем ей стоит беспокоиться, – огрызнулся Кэл и вызвал Тайга. – Через час в штабе, если не нападете на след.

Тайг хотел что-то спросить, но он деактивировал кристалл и засунул его за пазуху. Разъяснять сейчас было выше сил, на плечи навалилась усталость – привычная, почти родная, но от того еще менее желанная. Она всегда тянула за собой ощущение беспомощности, а его Кэл ненавидел больше всего. Он едва не потерял Алву – не потерял и не потеряет, других вариантов и быть не может! И Элиш… где она? Что с ней и Дином? Живы ли оба, или лунные убили ее, обнаружив слежку? Могли убить и Алву, да только, похоже, решили оставить послание. Кэл не сомневался в том, какой подтекст вложил лунный в свой поступок, оставив Алву в живых. Они могут убить любого в этом городе, потому что невидимки, потому что сыщики не знают их лиц, а тот же Гради Кларк выглядит всегда по-другому. Открыто следить – значит, ставить Элиш под удар. Хотя куда больше? Она и так рискует, каждый раз рискует, а отказаться не может, потому что на кону стоит ее жизнь.

Кэл стиснул голову и склонился практически к коленям, пережидая внезапно вспыхнувшую боль. В висках стучало, на переносицу словно надавили, и на мгновение он потерялся в звуках свистящего ветра. Сидящий рядом Алек, поймавший для них кэб, что-то бросил извозчику, но Кэл не разобрал ни слова. Боль отступила, только стало еще паршивее: мысли не отпускали, толкались в голове, перебивая друг друга, но были похожи. Алва и Элиш. Элиш и Алва. Две самые важные девушки в его жизни. Сестра и… возлюбленная? Любимая? Услышь Элиш, она бы фыркнула, но вдруг бы хватило совести смутиться? Алва бы обрадовалась и обняла… Она легко бы доверилась, потому что доверяла всегда. Поверила и сейчас, и поплатилась за доверие.

– Навестим Алву после совещания, – хрипло сообщил Кэл, когда кэб уехал.

– А Тарлах, шеф?

– Ждем, – тяжело обронил он.

Других вариантов не было.

* * *

Кеннет редко приходил без приглашения, но в часы плохого настроения поступал именно так. Кэл только вернулся из клиники и отослал всех в город, чтобы в тишине обдумать сложившуюся ситуацию, когда дверь с грохотом распахнулась. Он вскинул голову, машинально бросив щит, но завидев гостя, со стоном упал обратно на стул.

– Дядя…

– Тяжелые времена? – Кеннет широким шагом подошел к столу и, неловко сгорбившись, тяжело оперся на него. – Что случилось?

– Алва со вчерашнего дня в клинике, – честно ответил Кэл. – Жизнь вне опасности… Но люди умирают и от меньшего, знаешь.

Тот коротко кивнул и склонился чуть ниже, заглядывая в глаза, словно пытался отыскать там ответ прежде, чем задать вопрос. И вздохнул, так и не увидев его.

– Я не вовремя, судя по всему, но расскажешь мне кое-что?

– Раскрывать детали дела не в праве, – поспешно предупредил Кэл, кривя душой. Детали. Какие, к бесу, детали, если они так ничего и не выяснили, лишь потеряли мальчика?

– Плевать я хотел на детали, – отмахнулся Кеннет. – Лучше скажи мне: что происходит с Элиш?

– Это как раз детали, – Кэл замялся под выжидательным взглядом. – Она работает. Да и… мне кажется, ты в курсе, – наконец нашелся он. – Разве Ханрахан тебе ничего не сказал? Ты был при разговоре, когда…

– Кэл Эмонн, прекращай заговаривать мне зубы! – рявкнул Кеннет. – Где Элиш?

– Да не знаю я! – не выдержав, зло выплюнул Кэл. – Бес побери, я понятия не имею, где она, Кеннет! Мы вчера проводили операцию… идиотскую операцию, а лунные наверняка стояли и смеялись над нами… Какие мы слепые идиоты! Вообразили, что сможем что-то изменить!.. – он горько рассмеялся и стиснул кулаки. – Что мне делать, Кеннет? Что?! Я знаю, кто мой противник, но у него тысяча лиц. Как мне узнать его настоящее лицо? Как, дядя? Тень невозможно поймать, чтобы ее уничтожить, нужно стереть свет из этого мира, но мы умрем без света. Так как, как, скажи мне, я должен поймать тень?!

Кеннет мрачнел с каждым его словом. Он втянул воздух сквозь стиснутые зубы, когда Кэл замолчал, и выпрямился.

– Не смей уходить, – бросил он. – Я сейчас вернусь.

Кэл еще с минуту смотрел на дверь, пытаясь понять, что случилось. Куда?.. По коридору внезапно вновь раздались шаги – куда более легкие, торопливые, и в кабинет ворвалась Элиш. Она резко остановилась посреди кабинета, загнанно оглядываясь – лисица, ищущая укрытия от своры охотничьих кошек. Кэл, встревоженный, шагнул к ней из-за стола, молча стиснул в объятиях, и Элиш вцепилась в него, словно он был единственным спасением среди враждебного леса. Она никак не могла успокоить дыхание, только сильнее стискивала рубашку на его спине и едва ощутимо подрагивала.

– Что случилось? – наконец выдохнул Кэл. – Где ты была? И Дин?..

Элиш нервно всхлипнула при упоминании имени, отпрянула, заглядывая в его лицо.

– Я убила его, – почти провыла она, ее лицо исказилось от ненависти, превращаясь практически в маску. – Убила! Я… Они убивают детей, Кэл! Убивают! Где-то там, в лесу, убивают… Я убила Дина! Кэл!.. Кэл!.. Что мне делать?..

– И Алва в клинике, – невпопад ответил он. Внутри все замерзло, в груди разросся огромный снежный цветок, а голова опустела. Заболело сердце. – А лунные убивают детей.

– Алва?.. – непонимающе переспросила Элиш, словно на мгновение успокоившись. – Что с ней?..

– Она следила за тобой, напали со спины… – Кэл прикусил язык, запоздало осознав, что этого не стоило говорить. Не сейчас. – Элиш!..

Элиш медленно, неохотно отпустила его и отступила назад, обняла себя за плечи, потеряв последнюю опору. Как прежде Кеннет, она вглядывалась в его лицо, пытаясь отыскать что-то, но тоже не сумела увидеть. Ее затрясло еще сильнее, и не похоже было, чтобы она могла справиться с эмоциями.

– Элиш… – Кэл умоляюще протянул руки, коря себя за длинный язык. – Прости, не думай об этом. Ты не при чем, правда. Мы же знали, на что шли…

– Нет, – на бледном, почти белом лице стали отчетливо видны синяки под глазами. Небо, какой хрупкой она была сейчас! – Нет, ты же знаешь, что не так… Кэл, я же… я подвела всех.

– Неправда, – он шагнул вперед, но Элиш отшатнулась, как от зараженного Серой Химерой. – Пожалуйста… Небо, Элиш, пожалуйста!..

Открывшаяся в очередной дверь едва не саданула ее по спине, каким-то чудом не задев, но Элиш, кажется, даже не заметила этого. Вошедший Кеннет замер на пороге, в замешательстве глядя на них, а потом, словно увидев, поняв что-то совсем другое, откинул Кэла как беспомощного щенка и крепко прижал Элиш к себе, обнимая ее обеими руками и укрывая плащом.

– Тише, девочка, тише, – в его резком голосе только глухой мог не услышать нежность. – Тише, маленькая, все хорошо, все хорошо, Эл. Никто не посмеет тебя тронуть, никто, слышишь? Ты не одна, мы здесь, с тобой. Я и Джет, мы вместе и поможем. Ты слышишь? Тише, Эл, тише. Плачь, моя милая, плачь, Эл, но ты – ни в чем не виновата, что бы тебе не говорили эти ублюдочные окружающие. Ни в чем. Мы с тобой, ты не одна.

Кэл сполз на пол по стене, он стиснул голову руками, не сводя взгляда с Кеннета. Тот не казался привычно тщедушным, не казался худым, он умудрился спрятать Элиш, и плащ сейчас казался стеной куда более крепкой, чем любой камень Рохстала и магический щит. Заполошный шепот перекрыл всхлипывания, а может, Элиш вовсе не плакала, не позволила себе дать слабину даже сейчас. Перед Кеннетом… Если даже перед Кеннетом она не открылась до конца, то ему не откроется точно, странно спокойно осознал Кэл. Никому не откроется, никогда – потому что до сих пор считает, что одной быть лучше… и легче.

– Идем, – Кеннет подтолкнул ее к выходу, и Кэл обреченно улыбнулся, поймав его почти презрительный взгляд. Он не произнес ни слова, но этого не требовалось: прочитать по глазам не составило труда. Только Кэл не собирался следовать молчаливому то ли совету, то ли приказу, потому упрямо поджал губы, сжал кулаки и резко задрал голову, возражая всем существом Кеннету. Только тот этого уже не увидел.

Дверь с грохотом закрылась.

* * *

В «Джохо» хватало свободных мест, даже создавалось впечатление, что таверна пустует, но Кэл помнил: Гестоль прятал своих детей, и эту волю выражали родители. Несколько завсегдатаев, больше похожих на бездомных, забились в угол, составив столики, пара человек сидела за стойкой, но и их вид не внушал доверия. Интересно, есть ли здесь лунные? Многоликое чудовище с пастью вместо лица – как узнать его настоящий облик? Как поймать тень?

Кэл тряхнул головой и улыбнулся кельнеру, впрочем, судя по тому, как вздрогнула и едва не отшатнулась девочка, улыбка не получилась. Она поспешно выставила три звякнувшие бутылки с темным виски, бокал, сгребла деньги и метнулась в подсобку. Кэл проводил ее недоуменным взглядом и выкинул поспешное бегство из без того пустой головы. Он вымотался за день, вымотался, кажется, сильнее, чем за все предыдущие годы, и теперь хотелось напиться и просто уснуть, не думая о проблемах. Правда, он не представлял, как доберется до дома, но Джет, наверное, не выгонит и позволит переночевать здесь, прямо за тем столом в самом темном углу.

Несколько раз срабатывал кристалл вызова – скорее всего, Тайг порывался либо поговорить, либо надрать ему уши, за то что ушел пить в одиночку. Он долго не хотел отправляться вечером в город вместе с остальными, но Кэлу требовалась тишина, чтобы осознать: та бледная девушка с истончившейся кожей и белыми губами – птица, лишившаяся крыльев, – это Алва. Его солнечная птица, его любимая младшая сестренка, которую он сам же обрек на мучения. Видеть ее, окутанную магическими исцеляющими нитями, было невыносимо больно, сердце замирало, перехватывало горло и хотелось идти убивать.

Кто бы мог подумать, что шли всего вторые сутки? И сколько впереди еще таких дней, которые придется провести без Алвы и… без Элиш. Без вспыльчивой, язвительной верткой лисицы, которую даже утешить не смог, только оттолкнул, только разрушил, пожалуй, все, что сумел выстроить.

Кэл покрутил стакан с виски и в несколько глотков выпил его. Первая бутылка упрямо не хотела заканчиваться, но алкоголь уже туманил голову и наталкивал на не самые приятные мысли о женщинах в его жизни. С ними не везло. Как с матерью, излишне любившей своего старшего сына, как с Алвой, безответно любившей его, как с Элиш… которую полюбил он сам. Почему? За что вообще можно было полюбить эту упрямую, язвительную, непослушную девчонку, младшего его самого на семь лет? Как так вышло?

Он помотал головой, почти испугавшись собственных мыслей. Как-то не приходилось прежде пить в одиночестве, а в компании обсуждалось совсем другое – иногда дела, иногда начальство, иногда женщины, но абсолютно не в таком ключе. Кэл повертел чуть больше чем наполовину опустошенную бутылку и снова налил. Нет уж, ему точно стоит забыться. Просто жизненно необходимо; родителям не позвонишь, иначе мать, чего доброго, вообще примчится в Гестоль. С нее станется, и никакая ссора не остановит Тару Эмонн.

Наверное, все-таки стоило позвать Тайга.

Кэл вздрогнул, не успев додумать следующую мысль, когда напротив уселся Кеннет. Он демонстративно переставил на пол поближе к себе две непочатые бутылки, первую тоже отодвинул на край и выразительно уставился на него.

– Виски смакуют, – рыкнул он, поморщившись, когда Кэл снова в три больших глотка опустошил бокал. – Так ты только заработаешь себе язву желудка. Наверное.

– Ты пьешь больше моего, – вяло заметил Кэл. – И дольше. Верни виски, я заплатил за них.

– Я отдам деньги, – отрезал Кеннет и отобрал стакан. – Хватит дурить. Пить в одиночку – не лучший выход. Что с тобой творится, Кэл?

– Одна девушка в больнице, вторая считает, что убила ребенка. Лунные убивают людей в принципе, – он скривился и едва сдержался, чтобы зло не сплюнуть на пол. – А ты спрашиваешь, дядя, что со мной творится. Непонятно, что ли?

– Детали, – передразнил его тот. – Элиш практически не появляется в «Джохо», а потом что я вижу? У нее срыв. Впервые, мать твою, Кэл.

– Не трогай мою… мать! – вскинулся Кэл и тут же осел на место. – Срыв… Кеннет… Дядя… Где она?.. Где Элиш?.. Небо, – он судорожно вздохнул и потер лицо, – я так хочу ее увидеть и обнять. Она нужна мне, понимаешь? Так нужна, что я понятия не имею, что с этим делать. – Он помолчал, разглядывая собственные сцепленные пальцы, и тоскливо продолжил: – Это глупо, да? Алва в клинике, едва избежала смерти, а волнуюсь об Элиш. Это… подло.

– Ничего подлого, – Кеннет успокаивающе хлопнул его по плечу и криво усмехнулся. – Мы всегда думаем в первую очередь о тех, кто нам дороже всего, ближе всего. Даже любовь имеет свои градации, Кэл.

– Алву я знаю семь… восемь… не помню, сколько лет. Элиш – чуть больше года, – он прижался правой щекой к столу, глядя в стену. – Это нерп… правильно, дядя. Я чувствую, что нерп… то самое… понимаешь? Ты… о ком бы?.. – язык постепенно переставал слушаться, мысли медленно исчезали, оставляя блаженную и такую желанную пустоту. Только эмоции продолжали царапаться в груди, больно раздирая сердце.

– Эл и Джет, – Кеннет не задумался ни на секунду. Он прищурился и покачал головой в ответ каким-то своим мыслям. – Я же говорю, Кэл, тебе не за что себя корить. Любовь бывает разная, разной силы, разной… направленности, разной… не знаю, чего-то еще разного, – Кэл поднял взгляд, чтобы увидеть, как на губах дяди появляется мягкая, совершенно незнакомая улыбка. – Эл и Джет – моя семья, и если бы мне пришлось выбирать, о ком больше волноваться – скажем, о тебе или об Эл, я бы выбрал ее.

– Ты уже продест… монст… – он не сдержал стона, – ты понял, дядя, понял!..

– Наверное, – тот шумно вздохнул, словно жалея, что вообще начал этот разговор. – Не время пить и не время спать. Поднимайся.

Кеннет практически на себе перетащил Кэла в кабинет Джета и сгрузил его на кушетку. Кабинет пустовал, но у Кэла не было ни сил, ни желания спрашивать, куда сегодня делся Джет. На его памяти хозяин «Джохо» ни разу не уходил раньше, чем закрывалась таверна. Можно сказать, он жил здесь – или хотел создать такое впечатление, и у него это вполне получалось.

– Джет утром разбудит тебя и даже выдаст что-нибудь от похмелья. Наверное. Он сейчас не в лучшем расположении духа, знаешь ли.

– Пр… равда? – Кэл закрыл глаза и старался теперь не провалиться в сон раньше, чем Кеннет уйдет.

– Угу, швыряется магией во всех.

– Ч-что?..

– Спи, – Кеннет толкнул его обратно на кушетку. – Шучу. Он присматривает за Эл. Спи. Утром будет еще хуже.

Он, как обычно, оказался прав. Голова раскалывалась так, что больше хотелось умереть, и никакие обязанности или привязанности не помешали бы этому, соберись Кэл воплотить свое желание в жизнь.

Негромкое покашливание показалось звуком молота, потом его потрясли за плечо, и он раздраженно застонал, попытался отмахнуться, но кто-то крепко перехватил его за запястье.

– Вставай, – если бы голос можно было превратить в воду, она была бы ледяной. – Поднимайся, сыщик. Пора работать.

Кэл разлепил глаза и заморгал, пытаясь сфокусировать взгляд. Лицо человека, первоначально расплывающееся, наконец приобрело резкость. Джет не улыбался, даже не думал об этом. Он только коротко кивнул, заметив, что тот пришел в себя, отпустил его руку и показал пиалу с черным порошком.

– Уголь, – коротко сообщил он, ставя пиалу на пол рядом с кушеткой. Там же оказался стакан воды и бокал с каким-то прозрачным коктейлем, отчетливо пахнувший алкоголем. Джет отошел к столу и показал на еще одну пиалу, значительно большую. От нее шел горячий пар. – Овсяный отвар, – пояснил все тем же холодным голосом Джет. – Массаж делать не буду, извини.

– Спасибо, – прохрипел Кэл и сморщился: слова оцарапали пересохшее горло. Казалось, что за ночь из организма испарилась вся вода, и даже в венах осталась только красная кровяная пыль. Впрочем, вяло бьющееся сердце намекало, что он все-таки до сих пор жив, несмотря на отвратительнейшее самочувствие.

Джет молча занял свое место и принялся разбирать бумаги, словно в кабинете кроме него никого не было. Кэл медленно сел, вцепившись в кушетку: он боялся, как бы она не сбежала и не оставила его без опоры. Валяться на полу не хотелось, а голова кружилась от малейшего движения. Внутри кто-то колотился и, кажется, пытался вскрыть черепную коробку, чтобы выбраться на волю. Кэл сморщился и слизнул из пиалы уголь, сразу запивая его водой. Черная пыль противно прилипла к нёбу, пришлось сделать еще несколько глотков, чтоб избавиться от нее. Немного помедлив, он выпил и коктейль, а затем с тоской взглянул на пиалу с овсяным отваром, все еще стоявшую на краю стола. Чтобы добраться до нее, пришлось бы встать, а Кэл был совершенно не уверен в своей способности стоять прямо. Он бросил осторожный взгляд на Джета, но тот демонстративно что-то писал и подсчитывал на счетах, не обращая на гостя ни малейшего внимания.

– Дж… Джет, – неуверенно окликнул его Кэл. – Джет!..

Хозяин «Джохо» медленно поднял голову, и в глазах, если Кэла не подводило собственное зрение, плескался тот же холод, что жил в его голосе.

– Вы… не могли бы подать мне отвар? – нерешительно попросил он. – Я… боюсь, я сейчас… не в состоянии встать.

– Неужели? – Джет провел ладонью по лысине и все же встал, выполнил просьбу и неожиданно опустился на пол перед кушеткой, скрестив ноги. Он внимательно следил, как Кэл медленно прихлебывает отвар и шипит, когда обжигается горячей жидкостью, понятия не имел, как тот мысленно взвывает к Небу, надеясь не подавиться под пристальным взглядом. – Скажите, господин сыщик, у вас принято доводить сотрудников до нервных срывов?

Кэл вздрогнул, отвар выплеснулся на рубашку, обжигая кожу. Он стиснул зубы, чтобы не вскрикнуть, и резко качнул головой. Зря, конечно, от такого движения снова застучало в висках, но уже значительно меньше. Коктейль вкупе с углем и едой начинали действовать. Кэл подозревал, что и в отвар что-то добавлено, но постороннего вкуса не чувствовалось, да и вряд ли Джет хотел его отравить.

Наверное.

– Не принято, – голос все еще оставался хриплым, но горло больше не болело. – Глупо вчера все вышло.

– Лис рассказал, – кивнул Джет, не сводя с него взгляда. – От Эл было сложно добиться хоть слова, у нее зуб на зуб не попадал. – Он скривился и явно нехотя добавил: – Никогда не думал, что ее придется насильно поить успокоительным и накладывать усыпляющие заклинания. Знаешь, Кэл Эмонн, – он чуть подался вперед, переходя на «ты», – если бы не Лис, я вышвырнул бы тебя вчера вечером и навсегда бы закрыл ход в «Джохо» только за то, что ты сотворил с Эл.

Кэл послушно кивнул, лишь сейчас сообразив, что амулеты, которые скрывали магию Джета, деактивированы. Он обвел кабинет взглядом: все висело на своих местах, но иррийская магия плескалась где-то рядом, обволакивала обманчиво нежно, успокаивала внимание, чтобы по велению хозяина в следующую секунду превратиться в тысячи кинжалов и уничтожить обидчика. Кэл судорожно сглотнул и опустил ложку в пустую пиалу.

– Спасибо, что не выкинули, – серьезно поблагодарил он. – Я… если признаю, что был дураком, это не поможет, так?

– Так, потому что ты им и остаешься, – Джет поднялся, но голос зазвучал на пару градусов теплее. – Дети, играющие во взрослые игры. Взрослые, затеявшие детскую игру в догонялки со смертельным исходом. Вы, сыщики, несете потери в этой игре. Неужели в детстве не играли в догонялки?

– В двадцать семь немного сложно считать себя ребенком, – осторожно возразил Кэл и попробовал подняться. Даже получилось с первого раза, хотя голова до сих пор гудела, а желудок периодически булькал. То ли требовал нормальной пищи, то ли пытался переварить смесь из коктейля, угля и овсяного отвара.

– Можно и в девяносто оставаться ребенком, – Джет вернулся за стол и, откинувшись на спинку кресла, скрестил руки на груди. – Ты – ребенок, и Элиш тоже. Влюбленные дети-подростки, которые путаются в детской игре и пытаются решить, что им делать и как делать. Пока у вас не будет четких планов, вы не сможете отыскать правильный ход и будете нести потери.

Кэл пожал плечами, не зная, что на это возразить. У него было другое мнение, но спорить с этим человеком он не собирался. Он хотел попрощаться, но Джет, было замолчавший, вдруг продолжил:

– Ты хотел знать, как поймать тень, господин сыщик. Разве это не очевидно? Любая тень кому-то принадлежит. Найдешь хозяина, поймаешь и тень.

– Хозяин многолик. Я не знаю его настоящего лица.

Джет хмыкнул и тонко улыбнулся.

– Что мешает вам играть с врагом по тем же правилам? Если вы сами не можете установить правила игры, то не просто принимайте чужие, но подстраивайте их под себя. Или страдает гордость?

– К бесу гордость, – зло бросил Кэл. Раздражение закололо пальцы, внезапно захотелось пойти и уже что-нибудь сделать. Он отыскал взглядом часы: пятнадцать минут восьмого. В самый раз, чтобы добраться до штаба и составить список необходимых дел, потом навестить Алву и… Что «и» Кэл еще не знал, но намеревался выяснить. Слова Джета вызвали жгучую досаду, хотя он не сказал ничего нового или обидного. Или неочевидного. Досада требовала действий – немедленных, решительных, что угодно, лишь бы не стоять на месте, как прежде.

– Идите, – Джет больше не улыбался, но и в голосе не было льда. – Идите, господин сыщик. Полагаю, у вас много дел.

* * *

Сыщики на этот раз собрались в его кабинете, и у Кэла на мгновение перехватило дыхание: слишком свежи оказались воспоминания о той из ниоткуда взявшейся толпе. Он тряхнул головой, прогоняя неуместную панику, и коротко кивнул собравшимся.

– Алек?

– Просил передать, что Каллаган в этот самый момент отрывает ему голову за пропущенные занятия, – хмурый тон Тайга не вязался со словами. Он скрестил руки на груди и стоял, опираясь на косяк открытой двери. – Думаю, он немного преувеличил.

– Но все равно не придет, я понял, – кивнул Кэл, избегая смотреть другу в глаза. Он уже выслушал с утра отчасти, что Тайг думает о нем и вчерашнем молчании. При воспоминании почему-то начинали гореть уши, как у малолетнего мальчишки, впервые услышавшего ругательства и осознавшего, что они все-таки значат. Он еще раз обвел взглядом своих подчиненных, отметил каждого и нахмурился. – Где Эрк?

– В городе, – коротко ответил Ниалл. – Работает.

– Работает?..

– Он давно сам ищет следы лунных, – бросил тот. – Разве вы не замечали?

На этот раз Кэл вовремя прикусил язык, но честно покачал головой, признавая поражение. Он настолько увлекся лунными… и Элиш, что перестал обращать внимание на всех остальных. На своих подчиненных, которые, конечно, работают, как всегда, но следовало бы задуматься, что они думают, что они чувствуют, что они видят. Когда он успел настолько оказаться одержимым решением проблемы, что окружающие люди превратились в своего рода инструменты для достижения мелких целей или выполнения привычных действий? Это даже не правая рука… или левая – неважно. Это как искусственная конечность, причем третья. Вроде бы ей можно пользоваться в каких-то случаях, а вроде бы и не задумываешься особенно.

Нет, Кэл сморщился, понимая, что подобрал неудачное сравнение. Нельзя сравнивать живых людей с искусственным, они разные. Все.

– Я понял, – он вновь кивнул – на этот раз только Ниаллу, глядя ему в глаза. – Я поговорю с ним.

Похоже, Ниалл понял его правильно, потому что кивнул в ответ и отступил назад, признавая превосходство. По крайней мере, на этот раз. Кэл дал себе слово, что обязательно снова посмотрит на сыщиков, увидит их, и ощутил странное чувство узнавания: словно когда-то уже думал об этом. Вполне возможно, мысленно согласился он сам с собой. Прошедшее время в эту секунду растянулось практически до бесконечности, и он бы не поручился, сколько дней или месяцев прошлого с тех пор, как он вновь очнулся и осознал, что увяз в болоте.

– Мы будем играть по правилам лунных, – наконец сообщил Кэл и помахал рукой, увидев, как изменились в лице сыщики. – Я хочу сказать, мы все равно не знаем, как они выглядят, так почему бы и нам не сменить внешность?

– Иллюзорное?.. – с сомнением уточнил Шеналл. – Не выйдет.

– Иллюзорное раскусят, – фыркнул Тайг. – Они не идиоты.

– Они не ждут этого, – возразил Кэл и тряхнул головой. – На самом деле, я хочу выслушать ваши предложения. Как мы можем стать невидимками, когда наш враг знает нас в лицо?

– Соткать накидку невидимости?

– Или все-таки иллюзию…

– Или переодеться?

– Маски?

– Накидка невидимости мне нравится больше всего, – оценил Кэл. – У кого есть схема?

Сыщики неуверенно рассмеялись, но атмосфера в кабинете стала ощутимо легче. Напряжение спало, хотя Кэл видел, что парни до сих пор встревожены. Впрочем, чему тут удивляться?

– Для начала сменим внешность, – объявил он и обвел взглядом собравшихся. – Не все. Два-три человека, самые незаметные. Эрик и… Рори, и… – он почесал нос, выбирая последнего подопытного, хотя назвать тех же Эрика и Рори незаметными было сложно. Один ярко-рыжий и тощий, как медведь по весне, другой смуглый, словно на юг ездит каждую ночь, и кудрявый. С другой стороны, оба никогда не стараются выслужиться, просто делают свою работу. Взгляд остановился на низеньком светловолосом парнишке с детским лицом. Кэл моргнул раз, другой, но тщетно: память отказывалась делиться личным делом. – И Этан. Да, Эрик, Рори и Этан.

– Самые незаметные, – хохотнул Ниалл, остальные тоже зафыркали, и Кэл пожал плечами, но тоже ухмыльнулся.

– Они изменят внешность, станут другими. Попробуем обыграть лунных на их же поле.

– Только я не буду меняться, – заявил вдруг Этан и продолжил, опережая вопросы: – Я поступлю по-своему, ладно? Разрешите действовать вольно, шеф?

– Разрешаю, – Кэл махнул рукой, с любопытством разглядывая его.

Он тихо повторил имена, покатал их на языке, понимая, что как будто впервые произносит их. Заново. Сыщиков стало меньше, лунные убили многих из них, но оставшиеся горели жаждой мстить, и он разрешил им так поступить. Кэл помнил об этом, но совсем позабыл о том, какими людьми руководит. Они подчинялись, почти безмолвно, но выполняли приказы и держали слово… «Даже с таким идиотом-шефом», – невольно посочувствовал своим подчиненным Кэл и глубоко вдохнул. Предстояло рассказать последние новости о состоянии Алвы, но даже при воспоминании о ее виде перехватывало горло, и слова застревали где-то глубоко, опускались тяжелым комком в живот и неприятно кололись. Но сказать следовало, просто чтобы держать всех в курсе, хотя Кэл был уверен: те, кто хотел, и без того знали.

– Алва постепенно приходит в себя, – он все-таки справился с голосом, выцарапывая слова изнутри и стараясь не обращать внимания на нехватку воздуха. Сыщики снова притихли, они внимательно ловили каждое слово, и невозможно сейчас было понять, кому безразлично, что с Алвой, а кто действительно переживает. Кэл мысленно поморщился и сглотнул. – Хили говорит, что опасности жизни больше нет, но как долго она будет выздоравливать, предполагать он не берется. Пока, по крайней мере.

Никто не произнес ни слова, даже Тайг отвел взгляд и едва заметно покачал головой и кивнул на коридор. Кэл дернул плечом и прикрыл глаза, помассировал виски. Впереди его ждала встреча с Элиш… наверное, но что-то подсказывало, что встретиться не получиться. Из упрямства он не хотел довольствоваться только разговором по кристаллу, учитывая, что Элиш вполне могла проигнорировать вызов или деактивировать кристалл. Но им следовало прояснить ситуацию, обговорить вчерашние слова и к чему-нибудь да прийти. Кэл пока решил не сообщать сыщикам услышанное, справедливо полагая, что подтолкнет их таким образом совсем не к тем действиям.

Убийства детей означали, что лунные перешли все границы. Убийство само по себе свидетельствовало об угрозе, но дети – их смерти говорили о куда большем. Дети были невинны, дети не могли постоять за себя, даже будучи магами. Так у кого, кроме сумасшедших – диких, как бешеные звери – могла подняться рука, чтобы отобрать жизнь доверчивого ребенка? Кэл мог понять, наверное, используй лунные детей в качестве заложников или слуг, или рабов, или загипнотизированных посыльных, но убивать? Это в голове не укладывалось.

Элиш. Нужно поговорить с Элиш.

Он поднялся из-за стола, снова привлекая к себе внимание, и сыщики замерли. Кэл невольно улыбнулся.

– Свободны, – махнул он рукой и взглянул на Тайга. – Пора заняться делом. Ниалл, отыщи Эрка. Если нужно, проследи за ним, чтобы он в одиночку не натворил глупостей.

– Есть, шеф.

– Эрик, Рори, Этан…

– Есть, шеф, – откликнулись они хором и переглянулись.

Кэл удовлетворенно кивнул.

– Остальные возвращаются к привычным обязанностям. – Он дождался, пока в кабинете никого не останется, и окликнул Тайга. – Надо поговорить?

Тайг хмуро кивнул и подошел ближе. Снова сложил руки на груди, не сводя с Кэла пристального взгляда.

– Элиш не ночевала в общежитии, – заговорил он, не дав Кэлу больше открыть рот. – Она была с тобой? Алек сказал, что ее искал Каллаган, но, естественно, не нашел. Кристалл деактивирован. Что происходит, Кэл?

Он потер лоб и качнул головой.

– Элиш была у Кеннета. Так получилось, – Кэл развел руками и неловко улыбнулся. Рассказывать о случившемся не хотелось никому, иначе от стыда придется повеситься. А пока тенью Серой Химеры нависают лунные, придется повременить.

– Так получилось, – повторил Тайг и недовольно кривил губы. – Какая замечательная формулировка проблемы. Ей плохо?