Текст книги "Лунные дети (СИ)"

Автор книги: Наталья Тишь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 46 страниц)

Следопыты дружно фыркнули и тут же вернулись к картам, как будто так и надо. В лаборатории опять что-то разбилось. Тайг забрал себе взятку.

Очень хотелось сказать пару ласковых другу, но применять силу в рабочее время при свидетелях, увы, было нельзя. Кэл погрозил кулаком игрокам и поспешил в лабораторию, пока ретивые сыщики-исследователи не разнесли ее к бесам.

Эхом нитей считалась остаточная энергия от заклинания, и за определенное время она истаивала и исчезала окончательно. В противном случае маги бы сейчас везде натыкались на оставшиеся отголоски, которые к тому же тогда наслаивались бы друг на друга, создавая хаотичный фон в магическом пространстве. Естественно, по этому же эху вполне спокойно определялось, какое именно заклинание использовалось и какой маг – солнечный или лунный – его произнес. Таким же образом тогда в переулке и выяснили, что Элиш убила гарма танатосом и применяла разные базовые щиты. Если бы подобное не было возможно, жизнь бы усложнилась у сыщиков в разы. Каждое заклятье обладало особенным звуком, своей мелодией, которую теоретики, без зазрения совести позаимствовав термин у музыкантов, называли мелосом. Мелос все-таки считался совокупностью мелодий, обладающих хоть каким-нибудь типологическим родством, торетики справедливо указывали на то, что мелодию заклинания как раз можно и расщепить на несколько отдельных звуков.

На первых четырех курсах эти основы никогда не рассказывали, поскольку все-таки именно мелосом обладали специальные и, как предполагал Кэл, специфические заклинания. Базовые содержали в себе один звук, но название прицепилось ко всем заклятьям. Кроме того, все заморочки с мелосами интересовали исключительно все тех же теоретиков. Немногие студенты выбирали это направление, Кэл считал, что для такой нудной работы нужен исключительный склад ума и желание сидеть на месте как приклеенный. Впрочем, он допускал, что все-таки, наверное, предвкушение от возможных открытий окрыляло исследователей, сподвигая их на долгие и зачастую бесплодные поиски. Все равно до сих пор никто не сумел выяснить, как же возникают заклинания и каким образом к сетям прикрепляются активирующие слова.

В лаборатории царил легкий погром. Младший помощник какими-то судорожными рывками подметал осколки и подозрительно шмыгал носом. Кэл остановился на пороге, оценивая масштабы бедствий. Лаборатория занимала четыре помещения в восточной части штаба. Из пятнадцати человек здесь работали пятеро: четверо старших сыщиков – старшие сержанты – и младший (а по факту единственный) помощник. Кэл припомнил, что Тола говорил о мальчишке. Он был на год старше Бернарда, и звали паренька вроде Шон Кеннеди.

– Шон, – окликнул его Кэл, мальчик, вздрогнув, выпрямился и резко повернулся, сжимая в руках метлу.

Заплаканный сыщик – анекдот, а Шон сейчас служил превосходной иллюстрацией. Спрашивается, что довело мальчишку до такого состояния? Кэл кашлянул, разглядывая заплаканные глаза, Шон, надо отдать ему должное, взгляда не отводил, только шмыгнул опять носом.

– Господин Эмонн? – неуверенно позвал он шефа.

Кэл цыкнул.

– Почему плакал?

– А! – Шон поспешно вытер глаза и несмело улыбнулся. – Простите! У меня ксерофтальмия первой степени, я на лечении, но не все симптомы исчезли.

Кэл едва не выдал пространное «э», но только озадаченно моргнул. Об этой болезни он слышал впервые. Паучья лихорадка, сонница, элементарная простуда – это все было привычно и в какой-то степени обыденно. Естественно, если запустить болезнь, то и от простуды был шанс умереть, но даже сонницу, которой раньше боялись, теперь в клиниках лечили, и люди просыпались вполне здоровые, только ослабленные. Почти единственной страшной болезнью оставалась Серая Химера, но повторения трагедии многотысячелетней давности, к счастью, до сих пор не происходило.

– «Сухие глаза», – пояснил Шон, верно истолковав заминку. – Слишком быстро высыхает роговица, и слезы начинают непроизвольно течь. Или вроде того, – не слишком уверенно закончил он и смущенно опустил голову. – Целители иногда слишком мудрено все объясняют.

Кэл поспешно согласился.

– Что разбили-то?

– Пару колб, – Шон снова потер глаза и неловко улыбнулся. – Старшие не сошлись во мнении насчет специфических и специальных заклинаний.

– Как различать эхо?

– Вроде того, – мальчишка становился увереннее на глазах. Кэл чуть улыбнулся. Надо взять паренька на заметку и присмотреть за ним.

– И где сейчас старшие?

Шон махнул рукой в сторону дальнего кабинета.

– Там. Опыты проводят.

– Спасибо.

Опыты? Какие еще опыты? Кэл открыл дверь в последний кабинет, но увидел только спины: сыщики склонились над столом и сосредоточенно что-то разглядывали. Они точно даже не слышали его прихода, иначе бы наверняка кто-то вышел на голоса. Кэл кашлянул, привлекая внимание.

– Ну конечно! – раздалось как будто в ответ, хотя восклицание явно относилось к тому, что лежало на столе.

– Что «конечно», Фелик? – огрызнулся, не поворачиваясь, другой сыщик.

По спинам в голубых халатах Кэл своих подчиненных еще узнавать не научился. Фелик, значит, тот русый парень, кажется, его ровесник. Кэл кашлянул еще раз, на этот раз громче, и горе-исследователи соизволили все-таки обернуться. Судя по их лицам, сыщикам очень хотелось испепелить на месте нарушителя, но, увидев шефа, они соизволили убрать с лица грозное выражение «сейчас пустим на опыты».

– Господин Эмонн, – старший сыщик, тридцатилетний Лаврас Уилсон вежливо улыбнулся. Его коллеги все косились на стол, явно желая как можно быстрее вернуться к предмету изучения. – Что-то случилось?

– Вы ругались.

– Обсуждали возможность применения специфических заклинаний солнечными магами, – тут же отрапортовал Лаврас, продолжая улыбаться.

Кэл едва не поежился: глупость, конечно, но сейчас сыщики выглядели слишком уж маниакально. Этак и наброситься могут. Он едва ли не с тоской вспомнил исследователей из Центрального сыска. Свои парни, пусть и старше Кэла раза в полтора, но разница в возрасте совершенно не чувствовалась. А тут почти ровесники, но ощущение, что сам малолетний пацан, по недоразумению сунувший нос в дела больших дяденек. Тьфу. Кэл тяжело вздохнул и махнул рукой.

– Обсуждайте дальше, только штаб не разнесите.

– Есть, шеф! – в унисон рявкнули сыщики и опять отвернулись.

Кэл кивнул Шону, перебиравшему колбы, и вернулся в свой кабинет.

Все нашли себе занятие, тоскливо подумал он, покосившись на Алву: подруга методично продолжала приводить в порядок документы, не обращая внимания на посторонних. В деле она была незаменимым помощникам, но сейчас Кэл никому ничего не мог предложить. Вот в Берстоле было хорошо… Но бросить все и уехать домой возможности не наблюдалось, к тому же как оставить здесь Элиш? Все-таки невероятно обидно, что открытие ничего не изменило, а сама Элиш не стремилась творить зло в принципе, проводя каникулы, как положено нормальной студентке: отдыхала и подрабатывала в «Джохо». Можно было, конечно, наведаться в таверну, поговорить с дядей, да только Кеннет все равно ничего интересного не скажет. С того инцидента с ледяным вином наступила тишь да гладь, и от этого тошнило. А ведь шла всего третья неделя первого месяца зимы!

* * *

– Я домой, – объявил Кэл, едва дождавшись пяти часов.

Алва только кивнула, зарывшись в бумаги по самую макушку, и вдруг подняла голову, улыбнулась.

– На тебя плохо действует зима.

– На меня плохо действует отсутствие дел, – возразил Кэл, наматывая шарф. – Уму непостижимо, как здесь Тола выживал? И остальные сыщики…

– Спроси у них, – посоветовала Алва, потягиваясь и разминая затекшие плечи. – Парни не первый год ведь тут работают, наверняка привыкли к подобному.

– Привыкли они, – проворчал Кэл и натянул пониже шапку. – Иди тоже домой, а остальные пусть сидят, спорят и играют. Работнички.

Алва только звонко рассмеялась ему вслед, но следовать совету пока явно не собиралась.

Зима в Гестоле не радовала. Приходилось надевать с десяток кофт и закутываться так, что оставались видны только глаза. Руки даже в варежках нещадно мерзли, а шуба не прибавляла уверенности. Кэл в этой одежде чувствовал себя жирным червем, которого можно с легкостью поймать и насадить на крючок. Его счастье, что в Гестоле никто не точил зуб на сыск, иначе сейчас бы Кэл оказался легкой добычей. Остальные-то привыкли, они родились здесь или в гестольских окрестностях и воспринимали холода совершенно по-другому. А Элиш, наверное, вообще почти не замечала, подумал Кэл, пытаясь поймать сани. Сейчас кэбы уже не могли проехать. Они еще в конце осени начинали буксовать, но извозчики до последнего не меняли колеса на полозья. Впрочем, теперь, когда зима официально наступила, сани легко скользили по накатанным колеям, которые, правда, часто заносило снегом, и по утрам приходилось накатывать новые.

Элиш Тарлах родилась в Северном Альси рядом с горами. Кэлу представлялось, что температуры опускаются там еще ниже, чем в Гестоле и, возможно, Элиш может ходить по такой погоде в легкой курточке. Картинка встала перед глазами настолько отчетливо, что Кэл едва не оступился, забираясь в сани. Из ниоткуда возникло желание немедленно проверить догадку и в случае ее подтверждения прочитать Элиш лекцию на тему, как опасно ходить в легкой одежде в такие морозы. Его мать в детстве частенько повторяла это сыновьям, любящим зимой бегать в ветровке, но холодные месяцы в Берстоле ни в какое сравнение не шли с гестольскими. И вообще – с какой радости он будет читать нотации Элиш, если то же самое с успехом может сделать Кеннет? Нет, вернее, почему вообще захотелось так поступить?

Кэл придержал шапку, прикрывая второй рукой заслезившиеся от ветра и снега глаза, и мысленно фыркнул: нужно срочно заняться делом, то в голову лезут воспоминания о детстве и невнятные желания. Неадекватные даже, а это в подобной ситуации могло привести к ненужным поступкам.

Извозчик остановился и повернулся к пассажиру, что-то пробубнил сквозь несколько слоев шарфа, но Кэл молча протянул деньги. Стоило сойти, и сани тут же растворились в снеге. Кто увидит извозчика в неверном свете, примет его за какую-нибудь нечисть, наверное. Если уж обычные люди одевались как можно теплее, то кучера, вынужденные много времени проводить на улице, и вовсе заворачивались в невозможное количество одежек, причем почему-то предпочитая черные шубы. Днем, конечно, это играло им на руку, но как только стемнялось, извозчики пугали прохожих, внезапно выныривая на своих санях с быстрыми клейсдалями из темноты и в ней же исчезая. Как фантомы.

Кэл припомнил один городской миф, который Тайг услышал от своей очередной подружки и охотно поделился с друзьями. Якобы в Гестоле среди обычных извозчиков существовал так называемый Черный Кучер – нечисть из разряда призраков, но не фантом или привидение, а настоящий бодах. Призрак предвещал смерть любому, кто его увидит, но согласно городской легенде Черный Кучер увозил случайного пассажира, и больше этого человека никто не видел. Кроме того, даже маг не мог распознать в закутанном в черное бодаха, что казалось немного странным, но легенда исключений не знала. Надо бы поинтересоваться у Алвы, находила она в архивных документах дела о пропаже людей или нет. Скорее всего, да, встречала, но вряд ли эти дела окажутся связаны с городской легендой. Не то чтобы Кэл не верил в мифы – сказки все-таки основывались на реальных событиях, но и принять за правду присутствие нечисти, которая игнорировала бы такие холода, было сложно. Нечисть вообще тепло любит, и в зимние месяцы норовит забраться в норы, подвалы, свить себе гнездо в домах людей в темном уголке и уснуть. Не вся, конечно, снежных духов и ледяных коротышек никто не отменял, но эта разновидность водилась преимущественно при более низких температурах. Наверное, Северный Альси и горы просто кишмя кишели такими существами, хотя зарекаться Кэл бы не стал. Ну кто еще три месяца назад мог предсказать, что он найдет тут лунного мага? Причем такого, да еще и с «хамелеоном», а заодно столкнется лицом к лицу с настоящим инквизитором. Наверное, стоило все-таки согласиться и позволить маме погадать, Тара даже как-то подозрительно настаивала на этом, но Кэл тогда махнул рукой. Предпочел уехать в неизвестность, чтобы приятно удивиться… или разочароваться. Хотя, по сути, не случилось ни того, ни другого. Полного разочарования не наступило, радоваться было, конечно, нечему, в Гестоле оказалось просто… скучно. Взять, что ли, отпуск на месяц и уехать домой? Потом и Тайга с Алвой сразу отпустить по возвращении, иначе Тайг точно поднимет бучу и будет долго возмущаться и намекать, что он пользуется своим положением начальника. Кэл усмехнулся: ну, оно почти так и было.

В квартире на удивление что-то звенело. Вернее, кто-то пытался связаться с Кэлом по шару связи. Он бросился в комнату, забыв разуться, и удивленно моргнул, увидев Кеннета.

– Дядя?..

Если его позовут выпить, откажется. Голова и без того плохо соображает, а усугублять свое положение Кэл не хотел. Это слишком бы смахивало на попытку утопить скуку в алкоголе.

– Только вернулся домой? – вопрос прозвучал неожиданно зло.

– Да. – Кэл расстегнул верхние пуговицы шубы и осторожно уточнил:

– Что-то не так?

– Возникла проблема, – Кеннет отвечал словно неохотно и все время на кого-то косился. На Джета, скорее всего.

– Проблема? – озадаченно переспросил Кэл и хлопнул себя по лбу. – Прости, холод плохо влияет на мозг. Что за проблема?

– Давай ты приедешь, и я расскажу.

– Скоро буду.

Снова надо было ловить сани, и теперь ждать пришлось несколько больше. Многие возвращались с работы, извозчики уже набрали пассажиров, хотя мимо проезжали и верхом. Имея в распоряжении своего клейсдаля, человек действительно мог не тратить время на ожидание свободных саней, но… Кэл только в который раз задумался о возможности купить коня и решительно откинул эту мысль.

Проблема. У Кеннета возникла проблема и, похоже, довольно серьезная. Он никогда не просил помощи ни у кого из Эмоннов, даже после эксперимента ни Кэл, ни его родители не знали, где отлеживался Кеннет, пока приходил в себя. Он пришел потом уже, довольно бодрый, хоть и невероятно похудевший, и веснушки на щеке казались чересчур яркими. Так описала его Тара, когда увидела на пороге. Кэлу было немного не до того в тот момент, Академия забирала много времени, но и он удивился, когда столкнулся с дядей.

Кеннет… да, он пришел к Эммонам благодаря Иннису. Несмотря на то, что Кеннет оказался младше Инниса Эмонна на почти семь лет, он все равно умудрился привязаться к старшему другу. Кэл помнил: отец рассказывал, как они пересеклись, совершенно случайно. Иннис расследовал дело, связанное с взломом и кражей, а Кеннет тогда связался с бандой хулиганов. Они никому не причиняли вреда, просто раскрашивали тротуары и стены домов в яркие краски, так чужеродно смотрящиеся в Берстоле. В одну прекрасную ночь Кеннет удирал от городской охраны и наткнулся на сидящего в засаде Инниса. Эмонн-старший не сдал парнишку только потому, что в этот момент показался вероятный преступник, и Кеннет послушно заткнулся только от одного взгляда. Еще и помог потом, когда облава спецохраны прошляпила тайный выход. Кеннет-то знал подземные пути и закоулки канализаций, так что провел Инниса. Отцу тогда исполнилось двадцать пять, Кеннету было всего восемнадцать, но для шестилетнего Кэла даже такой парень показался взрослым. Кто бы мог подумать, что время пролетит настолько быстро?

Что у Кеннета могло случиться такого серьезного, что он не погнушался обратиться к нему за помощью? К сыщику. Кэл задумчиво пожевал обветренную губу и поморщился от вкуса крови, когда прокусил тонкую кожу. В рот лезла шерсть от шарфа, но Кэл намеревался поужинать в «Джохо», раз не успел дома. Из-за постоянного сидения в штабе голод напоминал о себе исключительно утром или вечером по возвращении домой. Днем есть не хотелось, энергия все равно ни на что не тратилась.

Если в деле замешана магия, Кэл просто обязан помочь, а если нет… То есть, не так. Если проблемы конкретно у Кеннета, то Кэл был готов помочь вне зависимости от причины. Но если это касалось, например, Джета, и кто-то в очередной раз покушался на его жизнь, тут еще нужно было подумать. Джет всегда разбирался с проблемами сам на пару с Кеннетом. И если сейчас конкурент оказался ему не по зубам, то… что? Если внезапный соперник использовал магию, да, Кэл может вмешаться, к тому же Джет наверняка знает, кто пытается ему навредить. А если нет? Кэл поморщился: если не замешана магия, то он как сыщик не может в это вмешиваться, пусть обычными делами занимается местная охрана. Это в их ведомстве, а для сыска любое дело должно касаться в первую очередь магии. С одной стороны, хотелось на время об этом забыть и все-таки взяться за решение возникшей проблемы, так сказать, в частном порядке, а с другой – Кэл понимал, что не сможет поступиться принципами. Все, что не связано с магией, не его ума дело. Если это не касается семьи, пусть разбирается охрана. С каждой минутой крепло убеждение, что проблема и впрямь появилась у Джета, а Кеннет выступает лишь связным, человеком с определенными связями в Гестоле.

Сани остановились около последнего переулка, Кэл уверенно свернул за дом, выходя на почти не освещенную тропинку. Странно… Он остановился. Звуки главных улиц стихали, съедаемые домами, под ногами теперь громко скрипел снег, но Кэл не мог заставить себя сдвинуться с места, разглядывая переулок. Возникало ощущение, что здесь то ли кто-то радостно катался, то ли дрались. В темноте было слишком плохо видно, но чтобы почувствовать эхо магии, света не требовалось. В переулке не так давно применяли заклинания – щиты и… Кэл коснулся застывшего льда – да, и огненное, фотеа. Базовые заклинания. Где-то это уже было… Но кроме знакомых заклятий в воздухе витало что-то еще, непривычное. Тоже огненной природы – эхо сохранило отпечаток, но само заклинание, его мелос Кэл не узнавал. Не базовое определенно. Специальное? Огненное специальное заклинание, о котором он ни разу не слышал? Нет, точнее, ни разу не видел в действии, иначе по эху сумел бы определить. Но пресловутая интуиция сейчас молчала, зато волк с гончей, как будто уснувшие с наступлением зимы, внезапно очнулись в предвкушении дела. Кэл попробовал вытянуть нити от магии, но из-за фотеа они почти все сгорели, смешались со льдом и снегом. И все же… нет, того странного ощущения, как от заклинаний Элиш, не было, значит, есть вероятность, что замешан в этом солнечный. Хотя… Кэл резко развернулся, стянул варежку и прижал ладонь ко льду, стиснув зубы. Как же холодно! Но вот, да, что и требовалось доказать – щиты и фотеа применяла Элиш Тарлах, это ее лунная магия, которую теперь Кэл не мог ни с чем спутать. Значит, Элиш тоже замешана в этой проблеме? С кем она здесь столкнулась? На нее напали? Или она напала? Решила защитить Джета или сама разобраться?

Кэл поднялся и зашагал в сторону «Джохо», проглатывая рвущиеся наружу ругательства. Небо, похоже, все-таки услышало его ворчание и решило сбросить проблему. Ну не такую ведь! До зубной боли хотелось, чтобы не Элиш оказалась в центре этих разборок, еще этого ему не хватало! Одно дело – ее использовать для убийства нечисти, в контракте они прописали подобный пункт четко. Но ведь там не было указано, чтобы Элиш сама находила неприятности на свою бедовую голову, из-за которых могла погибнуть! Кэл хотел ее использовать, безусловно, выставить против гарма, возможно, кербера, фантома, еще какой-нибудь уровневой нечисти – да, лунные сильнее солнечных, но это не значит, что он готов был жертвовать жизнью Элиш! Заставить использовать все силы и получить откат – ради Неба, сколько угодно, да и всякое бывает, но не умирать ради достижения цели.

Уличные фонари таверны погасили, и создавалось впечатление, что «Джохо» заброшен всеми давным-давно. Кстати. Кэл резко остановился перед дверью: а с чего он решил, что Кеннет здесь? Конечно, как-то само собой подразумевалось, что дядю легче всего застать в таверне, но если он дома? Нет. Кэл открыл дверь и усмехнулся сам себе: Элиш дралась с кем-то неподалеку, значит, они здесь, в «Джохо».

В зале тоже оказалось темно, только около стойки горела лампа и маячила высокая фигура.

– Господин сыщик, – окликнул его знакомый голос. Кэл узнал Брана, второго кельнера.

– Где все? – резко спросил он, подходя к парню. – Кеннет связался со мной.

– Кеннет? – недоуменно переспросил Бран и мотнул головой. – Идемте, все в кабинете.

Кэл запоздало вспомнил, что кельнеры зовут Кеннета Лисом и не знают его настоящего имени. Интересно, почему дядя не называется? Или просто это не важно? Лис он и есть Лис – рыжий, худой и хитрый.

Бран выглядел сонным и – немного – напуганным. Кажется, все могло быть куда хуже, чем первоначально предположил Кэл. Он нахмурился, входя в кабинет, и первым делом заметил Элиш с повязкой на правом плече, чуть ниже самого плечевого сустава. Девушка выглядела бледной и уставшей. Она клевала носом и силилась не заснуть. Впрочем, завидев Кэла, Элиш встрепенулась.

– И во что ты ввязалась? – пожалуй, вопрос прозвучал чересчур резко, но Кэл и не подумал его смягчить. Он окинул взглядом подавшуюся вперед Эл и понял, что все-таки сейчас будет ругаться.

«Хамелеон» исчез! Заклинание активировалось – когда, почему? Что побудило сеть сработать? Зачем? О Небо, ну как он мог упустить этот момент?! Сначала отдал Ахерна, теперь это!..

– На тебе больше нет сети, – простонал Кэл, приваливаясь к стене, силы внезапно закончились. – Небо, Элиш, во что ты опять ввязалась?!

– Ты не заметил, что я ранена? – несмотря на ее усталость, Кэл отчетливо слышал в голосе девушки злой сарказм. Надо было все-таки поздороваться. – Хотя о чем я, господин сыщик, извините, совсем забыла, что вас волнует только сеть!

– Прекратите! – рявкнул Кеннет, прерывая явно назревающую ссору. Он шагнул ближе, отходя от Джета, и свирепо блеснул глазами. – Вас здороваться друг с другом сначала не учили?!

Кэл стиснул зубы: он волновался, волновался за Элиш, правда, но сеть!.. Как она пропала? Почему? Кербер их всех сожри, да что случилось?!

– Рассказывайте, – отрывисто велел Кэл и прямо посмотрел на странно спокойного Джета, сидящего на своем месте. – На вас напали? Ведь наверняка вы замешаны в этом?

Ирриец сейчас раздражал своим спокойствием, у него даже кулаки зачесались, снова, как с утра, и опять не было возможности с кем-нибудь подраться. Что знали Кеннет и Джет о Элиш? Были в курсе, что у них работает лунный маг, или раз сами не маги, то и не уточняли? Сеть… он умудрился упустить одну зацепку, конечно, бесполезную, но все равно… Потерять ее, потерять кусочек мозаики, которых и без того слишком мало!

– Бран, – вместо ответа обратился к парню Джет. Бран до сих пор подпирал дверь, он судорожно кивнул, услышав свое имя. – Тебе нужно выспаться. Сам понимаешь, сейчас отпустить мы тебя не можем.

– Спасибо, – бросил кельнер и быстро скрылся в соседней комнате, плотно прикрыв за собой двери.

Кэл отметил этот факт: Бран не был замешан в этом, его не желали вовлекать. Хорошо. И правда, обычный человек, не маг, не боец, он будет только мешаться и может пострадать куда сильнее, чем Элиш, способная защититься хотя бы с помощью щитов.

– Вот теперь мы поговорим, – снова спокойно произнес Джет, глядя Кэлу в глаза.

Он коротко обрисовал ситуацию: за ним охотится убийца из Ирры, это не связано с таверной. Элиш задело случайно, преследователь, похоже, хотел проучить Джета или показать, что будет, в случае сопротивления. У убийцы пистоль, причем усовершенствованный. И убийца скорее всего сих… маг.

– Ну и сдайтесь, – зло бросил Кэл, за что тут же заработал подзатыльник. – Кеннет!

Дядя только поджал губы и показал ему кулак. Тоже злой как гарм.

– Ладно, – решил согласиться Кэл, давя раздражение, и уселся в предложенное кресле, – шутки в сторону. Двоякая ситуация, говорю сразу. Вы не можете подтвердить, что убийца – маг, Джет. Все, что не связано с магией, находится в ведении городской охраны, а не сыска. Так что, сами понимаете, я не имею никакого права приниматься за это дело и дергать своих людей, чтобы разыскать какого-то иррийца, который пользуется пистолем и кинжалом, а не магией.

– Если бы это касалось Лиса, ты бы согласился, – Джет не спрашивал. Наверное, просто знал.

– Да, потому что он семья.

Кеннет издал странный звук, но промолчал.

Кэл не обернулся. Он чувствовал, что и дядя, и Элиш на него сейчас смотрят, и оба явно собираются проделать в спине дырку. Элиш при желании может, и Кэл машинально поднял щиты. Раздался тихий смешок.

– Думаешь, я на тебя нападу?

Кэл повернулся и подарил Элиш полуулыбку.

– Вдруг сорвешься.

– Ха-ха, – она скривилась и вздрогнула, пошевелив правой рукой.

– Обезболивающее проходит? – тут же среагировал Кеннет, но Элиш упрямо мотнула головой.

– Все нормально.

– Значит, – снова заговорил Джет, и Кэл вновь обернулся к нему, – ты отказываешься принимать это дело?

Вот что на это ответить? Все резко сорвалось с места и завертелось как в старые добрые времена, как это часто случалось в Берстоле. С час назад скука норовила проглотить его и не подавиться, а теперь наклевывалось дело. Хотелось… хотелось взять, чтобы опять не сидеть в болоте и не грызть локти от безделья. Но это противоречило принципам и сфере работы – убийцами с пистолями должна была заниматься гестольская охрана и только. Правда, была одна лазейка… Эта лазейка сейчас жаждала придушить своего временного (или вечного?) начальника.

– Подожди, Джет.

И собиралась вмешаться.

Кэл напрягся, когда Элиш снова заговорила. Стало внезапно не по себе: он знал, что именно Элиш скажет, но это значит, что Кеннет узнает о контракте. Узнает о том, что его девочка – лунный маг, но, скорее всего, не усмотрит в этом ничего страшного. А вот в контракте углядит угрозу и злоупотребление полномочиями. Кеннет может намылить ему шею и не постесняется присутствия Джета и самой виновницы грядущего конфликта.

– Элиш… – предупреждающе начал Кэл, но она не дала ему договорить.

– Помнишь, когда ты отравился вином? Ведь тоже порывался сам разобраться, несмотря на то, что магия не была замешана.

– Это касалось меня, – неохотно ответил он и едва сдержал дрожь от определенно мстительной улыбки Элиш.

– А сейчас касается меня. Ты, как начальник, должен заботиться о своих подчиненных, разве нет? И магия уже замешана – я ее использовала.

– Знаю, – обронил Кэл и откинулся на спинку кресла.

Тянуло все-таки отказаться, но за Элиш и правда следовало отвечать. К тому же – сеть. Вполне вероятно, что в ходе расследования можно будет что-нибудь выяснить.

– С каких пор ты начальник Элиш? – обманчиво спокойно поинтересовался Кеннет, подходя ближе. – О чем я не знаю?

– О своей девочке очень много, – Кэл честно постарался сохранить спокойствие. Опять накатило знакомое ощущение: он мальчишка, нашкодил и теперь не смеет поднять глаза на отца. Нет. Он взрослый, он глава гестольского сыска, в конце концов!

– И что именно? – Кеннет все так же сохранял спокойствие, но Кэл видел по подрагивающим пальцам: у дяди кулаки чешутся, возможно, тоже давно.

– Она лунный маг, – прямо сказал Кэл. – Я, как сыщик, обязан доложить о неучтенном лунном маге в Берстоль и сдать Элиш Тарлах на руки Следящим, чтобы те препроводили ее в больницу. Я этого не сделал. Мы заключили контракт, – он чеканил слова, стараясь донести до дяди суть, – согласно которому Элиш помогает в работе сыску, а я в свою очередь обязуюсь хранить ее секрет и не докладывать собственному начальству о неучтенном лунном маге.

Все. Он выдохся. Кэл шумно втянул воздух и прямо посмотрел на Кеннета, понимая, что вряд ли дядя так просто примет случившееся. Главная проблема была совсем в другом, но сейчас наверняка Кеннета больше волновал этот бесов контракт.

– Значит, это называется лунной магией? – неожиданно подал голос Джет. Он странно улыбался.

– Это? – не понял Кэл.

Вместо ответа хозяин «Джохо» снял с запястья браслет, и Кэл вздрогнул. Джет тоже оказался магом, судя по всему, очень сильным даже по рохстальским меркам. Хотя возможно, что для иррийца такое количество силы нормально, но магия Джета плескалась у самого горла гипотетического кувшина, а Джет ее с легкостью сдерживал и, похоже, не использовал. Антимагический браслет, запоздало сообразил Кэл, не сводя глаз с дядиного друга. Интересные у Кеннета знакомства. Сильный маг… сих и лунная в подопечных.

– Это, – соизволил подтвердить Джет и бросил взгляд на Кеннета. – Успокойся, Лис. Ты же знаешь собственные законы куда лучше меня.

– Я не маг и мне плевать, лунная Эл или нет, – огрызнулся дядя и сузил глаза. – Кэл. Если с ней хоть что-то случится, я не посмотрю, что ты сын Инниса, ясно?

– От меня аналогичное предупреждение.

Кэл подавил желание попятиться (да и сложно это было сделать в кресле): Джет и Кеннет старше его и сильнее вопреки всему. Вернее… От Кеннета можно было закрыться щитом, но физически несмотря на свое телосложение дядя превосходил его. Джет вовсе оказался черный псом – ведь до этого момента амулет успешно подавлял его силу, скрывая ото всех магию. Кэл бросил взгляд на Элиш, но она только довольно улыбалась, осторожно касаясь пальцами повязки, и молча наблюдала за происходящим. Да уж. А он даже и не подозревал, насколько сильно задел лунную. Безобидная девочка, обычная девочка – да, безусловно, но она не упустила своего шанса, чтобы насолить навязанному начальству.

Джет и Кеннет не сводили с него пристальных взглядов, Кэл чувствовал себя маленьким и слабым. Неприятное осознание кололось сильнее острой иголки: дядя Кеннет перестал входить в его семью. Он нашел людей, которых ставил выше благополучия любого из Эмоннов, и готов был наказать Кэла, если с Элиш или Джетом что-то случится.

Но, наверное, именно благодаря этому понимаю, Кэл вернул себе уверенность. Если Кеннет больше не входит в семью, которую он для себя когда-то обозначил, значит, они сейчас на равных. Два взрослых человека, и дядя… нет, Кеннет просто готов перегрызть любому глотку, если что случится с Элиш. Как и Кэл – он тоже способен был пойти едва ли не на все, чтобы отомстить тому, кто причинил вред его семье.

– Я понял, – наконец ответил Кэл и коротко кивнул, повернулся к Джету. – Элиш права: она теперь под моей ответственностью. Что с ее рукой?

– Рана не опасна, – Джет расслабился и заговорил деловым тоном, – пуля не задела ни мышцу, ни кость, так что заживет быстро. Я набросил обезболивающее, но, – он кинул взгляд на Элиш, – похоже, оно перестает действовать.