Текст книги "История украинского народа. Автобиография"

Автор книги: Михайло Грушевський

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 33 страниц)

Остановки или задержки в процессе разложения киевской государственной системы были результатами более или менее счастливых усилий отдельных членов киевской династии – восстановить старую государственную систему. Эти усилия почти в продолжение целого столетия по смерти Владимира задерживают или ослабляют процесс разрушения, но вернуть киевское государство ко временам Владимира не удавалось никому, как вообще не удаются такие попытки повернуть назад колесо исторической эволюции.

Сам Владимир умер перед заревом семейной усобицы, собираясь походом на непокорного сына Ярослава. Его смерть была началом кровавой борьбы за власть среди его сыновей, продолжавшейся несколько лет. Победа в ней достается тому же Ярославу¹, правление которого представ-

¹ Утверждается прочно на Киевском столе с 1019 г.

@ 69

ляет ослабленное повторение правления его отца, характеризуясь тем же вниманием к западным границам государства, тою же борьбою с кочевниками и усиленными заботами, посвященными развито культурных начинаний, выдвинутых ею отцом. Однако, Ярославу не удается объединить в своих руках все земли, принадлежавшие Киевскому государству при его отце. Прежде всего, ему пришлось поделиться отцовскими землями с братом Мстиславом, победившим его в решительной битве: Ярослав уступил ему землю по левой стороне Днепра. Смерть Мстислава, не оставившего наследников, вернула Ярославу эти земли обратно (1036), но и после этого одна из значительных волостей осталась вне владений Ярослава – Полоцкая земля Изяслава Владимировича).

По смерти Ярослава {1054 г.) собранные им земли разделились на шесть частей между его потомством, и уже никому из его сыновей и внуков, несмотря на все их старания, не удалось собрать земли старого Киевского государства даже в той мере, в какой удалось это Ярославу. Династия все разрасталась, а вместе с тем все больше раздроблялось наследие Владимира. Из семьи Святослава Игоревича уцелел только один Владимир, из сыновей Владимира – уже два {быль и третий, но он был лишен владений); от сыновей Ярослава пошло уже целых пять династий! Распространение христианских понятий делало невозможным простое избиение претендентов, практиковавшееся прежде, и число князей возрастает беспрерывно.

С другой стороны, и земли, входившие в состав Русского государства, перестают быть безучастными зрителями княжеских отношений. По мере того, как государственная организация проникала глубже в жизнь земли, земли все более и более проявляют стремление не только приноровиться к новым государственным отношениям, но и приноровить их к своим интересам, и на почве нового, княжеско-дружинного уклада возобновить свою отдельную жизнь, обособиться в автономные политические тела. Княжеско-дружинный строй локализуется, из потомства Владимира В. образуются местные, земские династии, которые, не имея возможности опереться исключительно на свои, сравнительно небольшие дружины, ищут опоры в самом населении, в земле, прислушиваются к голосу ее веча, стараются приобрести симпатии ее и часто действительно успевают в этом. В результате киевским князьям, собирателям наследства Владимира В., приходилось вести борьбу не только с князьями отдельных земель, но и с самими землями, отстаивающими свою обособленность, и центростремительная энергия старой государственной машины ослабляется также и этими центробежными стремлениями земель.

На первых порах энергия собирателей все-таки преодолевала эти препятствия до некоторой степени, достигая от времени до времени значи-

⁷⁰ 651

тельных успехов. Из трех сыновей Ярослава (Изяслав, Святослав, Всеволод), занимавших киевский столь, особенно младший Всеволод (1078– 1093) ловкой и осторожной политикой успел собрать значительную часть отцовских земель: ему принадлежали княжества Киевское, Черниговское и Переяславское {ядро Киевского государства), Смоленск и Поволжье, т. е. большая часть наследства Ярослава. Но это не было спокойное и прочное владение: Вееволоду до самой смерти приходилось выдерживать борьбу с младшими родственниками, по наследству претендовавшими на те или другие волости, захваченные Всеволодом, и призывавшими на помощь орды Половцев,

Сын Всеволода, Владимир Мономах, продолжал осторожную политику отца. Уступив по смерти отца киев своему старшему двоюродному брату Святополку, он получает этот стол по его смерти (1113) и, утратив одни земли из отцовского наследства, приобретает ряд других. В общем его владения были все же меньше отцовских: наиболее чувствительна для киевского стола была утрата Черниговской земли; политическое единство среднего Поднепровья было утрачено безвозвратно. Зато господство Мономаха над оставшимися за ним землями было более прочным сравнительно с отцовским, так как рядом походов, предпринятых по его инициативе, была сломлена сила Половцев, у которых искали помощи обезземеленные претенденты {князья-изгои). Это доставило ему громкую популярность. Сохранившиеся обломки поэтических произведений прославляют этот триумф Руси над степными хищниками, когда

Погубил Мономах поганых Измаильтян Загнал Отрока ¹ за Железные врата ² .

А Сырчан, оставшись у Дона, рыбою питался ³ .

Тогда пил Володимир Дон златым шеломом,

Прияв землю всю и загнав окаянных Агарян.

На киевском столе Мономах пользовался большим влиянием, держал в повиновении прочих князей и сумел передать Киев после себя непосредственно своему старшему сыну Мстиславу.

Мстислав (1125—1132) также умел поддержать отцовский престиж. Это – последний князь на киевском столе, поддерживавший старые традиции, умевший держать если не в повиновении, то в границах почтения прочих князей. Полоцких князей, когда они не прислали ему своих

¹ Половецкого хана

² Дербент

³ Для кочевника, привыкшего питаться продуктами стада – самая жалкая пища

@ 71

полков в помощь против Половцев, Мстислав лишил владений и выслал в Византию. Его личные владения, однако, были уже сравнительно вовсе не велики: кроме Киева, он владел Новгородом, Смоленском и после упомянутого инцидента – также Полоцком. Авторитет этого князя опирался больше на его личные качества и на почтительное отношение к нему братьев, получивших остальные земли из наследства Мономаха.

Брать Ярополк (1132—S), заменивший Мстислава на киевском столе, не имел уже этого престижа. Вопрос о преемстве киевского стола посеял раздор между потомством Мономаха и вызвал борьбу между сыновьями Мстислава и младшими его братьями. Пользуясь этою распрей, черниговская династия – потомство Святослава Ярославича – поднимает голову после долговременного подчинения авторитету династии Всеволода и предъявляет также притязания на киевский стол, который династия Мономаха хотела сохранить исключительно для себя. По смерти Ярополка черниговский князь Всеволод Ольгович, действительно, успел захватить Киев и сохранить его за собою до смерти.

По смерти Всеволода (1139—1146) начинается еще более ожесточенная борьба князей за Киев. С линией Мстислава соперничают потомки младшего Мономаховича Юрия (линия суздальская) и черниговская династия Очень деятельное участие, особенно сначала, пока была надежда распутать эту усобицу, принимает в борьбе и само киевское население, желая помочь утвердиться на киевском столе династии Мстислава: Изяславу Мстиславовичу, потом его брату Ростиславу и сыну Мстиславу. Население хотело превратить Киевскую землю под владением этой династии в такое же обособленное и замкнутое государство, в какие превратились уже некоторые другие земли.

Но исключительное значение Киева, как самого большого и богатого города, старой столицы, с которой связывались традиции о первенстве и власти над прочими князьями, препятствовало этим стремлениям: другие династии не хотели донустить, чтобы Мстиславичи обратили Киев в свое исключительное владение. Положение запутывалось еще более вследствие отсутствия выработанного и признанного порядка преемства: принцип наследования в прямой линии (от отца к сыну) сталкивался с принципом родового старшинства (преемства от брата к брату, и только после младших дядей к старшим племянникам). Тридцать пять лет (1146– 1181) проходят в беспрестанных сменах князей и почти беспрерывных войнах за Киев, чрезвычайно тяжело отражающихся на благосостоянии города и земли, тем более, что некоторые претенденты (из династий суздальской и черниговской) призывали, в качестве союзников, половецких ханов в свои походы на Киев, и эти нападения половецких полчищ страшно разоряли землю. Несколько раз подвергается более или менее сильным погромам самый Киев.

Л/С Грушевский

72 0

Киев и Киевская земля вообще в продолжение XII в. быстро приходят в упадок. Много причин способствовало этому. Тюркский натиск подорвал благосостояние Полянской земли: за исключением северного угла, она несколько раз превращалась в пустыню; население отливало; хозяйство было в расстройстве, и этот упадок благосостояния земли отражался, конечно, очень сильно на его старой столице. Торговля очень терпела от унадка южных и восточных торговых дорог, на которых движение было, если не прекращено вовсе, то сопряжено с большими трудностями и вообще ослабело после того, как тюркские орды утвердились в степях и вытеснили оттуда славянское население Обособление земель – бывших провинций Киева, развивших в себе свои собственные центры и оттянувших значительную часть военно-торгового класса, этой «Руси», безраздельно тяготевшей прежде к Киеву, влияло тоже на ослабление последнего. И к довершению всего – полстолетия беспрерывных смут, войн за киевский стол, разорений земли и самого города. Богатство и блеск Киева начали исчезать, а это, в свою очередь, отражалось и на его политической роли.

Младшая, суздальская линия Мономаховичей, сыновья Юрия, которые, как младшие дядья, по родовым счетам имели старшинство перед старшими племянниками из династии Мстислава, начинают пренебрегать Киевом. Они претендуют на старейшинство, требуют покорности от южных, украинских князей, но в Киеве княжить не желают. Они остаются в своих великорусских владениях – земле Ростово-Суздальской и стремятся поднять до значения нового политического центра эту свою волость и ее полую столицу – Владимир на Клязьме. Предоставляя Киев разным младшим родственникам, они и стараются всячески держать их и Киев в подобающем почтении и умышленно содействуют упадку Киева. В 1169 г. войско Андрея Юрьевича во время войны с киевским кня-

Ярослав и его сыновья (фреска киевского собора св. Софии, ныне уничтоженная – зарисована в 1651 г.)

зем Мстиславом жестоко разорило Киев, очевидно умышленно, – чтобы еще более подорвать его значение. Когда в 1180—90 гг., после бесконечных войн, установился компромисс между династией Мстислава и черниговскими князьями, и в Киевской земле водворилось на некоторое время спокойствие, брат и преемник Андрея, Всеволод, умышленно перессорил южных князей, очевидно опасаясь, чтобы Киев и его князья не усилились и не вышли из-под его влияния. Его старания увенчались успехом, началась новая смута, новая борьба за Киев, и среди нее, в начале XIII в, Киев подвергся снова сильнейшему разорению. В первой половине XIII в. Киев уже совершенно отходит на второй план. Сильнейшие и более дальновидные князья, как упомянутый Всеволод или Роман, сын Мстислава Изяславича, уже пренебрегают им, как позицией безнадежною, и создают новые политические центры: Всеволод – в Ростово-Суздальской земле, Роман – в Галицко-Волынском княжестве, о котором будет речь ниже. Борьба за Киев идет дальше, но борются за него только менее значительные князья: из черниговской династии и из потомства Изяслава Мстиславича. Наконец, новое азиатское нашествие – Монгольско-татарской орды в середине XIII в. окончательно подрывает всякое значение Киева и разрушает государственную организацию земли, дезорганизуя княжеско-дружинный уклад на всем пространстве предстепного среднего Поднепровья.

Новое нашествие вышло из самой глубины центральной Азии, где в начале XIII в. зарождается монгольское государство Темуджина. Конфликта его с Ховарезмом (ныне Хива) обратил (в 1219 г.) его завоевательные планы на запад. Полководцы Темуджина выступили с проектом завоевания черноморских степей, представлявших продолжение только что покоренного Туркестана. Монгольское войско через Кавказский перешеек прошло в донские степи и здесь в 1222 г. разгромило Половецкую орду. Старый половецкий хан Котян обратился к украинским князьям с просьбою о помощи. Князья порешили помочь Половцам против новой орды, более могущественной и дикой, и двинули свои войска в донские степи. На реке Калке (теперь Калец, около Мариуполя) произошла битва, где Половцы и украинские князья потерпели страшное поражение (1223). Этот поход ввел западный Кинчак в завоевательные планы Темуджина, и его завоевание стало только вопросом времени. По смерти Темуджина осуществление этого плана выпало на долю его внука Бату.

С большим войском, составленным главным образом из тюркских народностей (в украинских и вообще восточно-европейских источниках они называются Татарами), Бату двинулся в Поволжье и, пройдя в продолжение 1236—8 гг. опустошительным походом все пространство до

74

'

верховьев Волги, повернул затем в черноморские Степи – покончить с Половцами. Более мелкие походы – на Кавказ и на пограничные украинские земли, на левой стороне Днепра, заняли Вату на некоторое время после половецкого погрома (1238—9 г.). Вовремя этих походов разорены были Чернигов и Переяслав и опустошены соседние местности. Затем осенью 1240 г. Бату двинулся со всеми силами на запад, за Днепр и в начале декабря обложил и взял Киев, несмотря на очень энергичное сопротивление Киевлян. Столицы Галицко-Волынской земли, Галич и Владимир, были также взяты и страшно опустошены. Весной 1241 г. Бату был уже в Венгрии и намеревался здесь прочно устроиться, но известие о смерти главного хана Огодая заставило его поспешить в Азию. Бату рассчитывал занять великоханский престол, но не успел.в этом и остался в Кипчаке. Его столицею сделался г. Сарай на нижней Волге, и здесь расположилась главная Орда. Другие три орды – в нисходящем порядке силы и значения – кочевали на Подонье и по обеим сторонам Днепра.

В литературе часто преувеличивали значение этого нашествия Бату для украинской колонизации. Дело представлялось так, что татарское нашествие обратило Киевскую землю и вообще среднее Поднепровье в совершенную кустыню, истребив огромную массу населения и разогнав, принудив к выселению остальное, так что эти земли надолго запустили и позже наново колонизировались; Киев совершенно запустел и т. под. В действительности до такой крайности не дошло; хотя онустошение было очень значительно и подорвало еще более экономический быт Поднепровья и вообще Украины, но до настоящего занустения оно, несомненно, не довело. Соседство Татарской орды не было чем либо более страшным юга тяжелым, чем соседство орды Печенежской или Половецкой. В качестве несколько организованного государства, считавшего восточно-украинские области своими подвластными землями, Татарская орда имела причины быть сравнительно сдержанной по отношение к ним, – насколько, разумеется, хватало на это дисциплины внутри самой орды.

Важнее было влияние нового фактора на политические и общественные отношения Украины. Киев еще более падает после погрома 1240 г.

Переяслав и Чернигов, соседние центры, – также. Жизнь здесь отодвигается на север, в леса северной Украины. Это особенно заметно в Северской земле. Экономический упадок и разложение государственного строя, о котором речь ниже, упадок княжеской власти и придворной жизни вызывают понижете культуры и духовной жизни в среднем Поднепровье, служившем очагом культурной жизни в прежнее время Перенесете митрополичьей резиденции из Киева в великорусские земли, в соседство нового государственного центра (1299 г.), служить симптомом этого упадка. Подробности о том, как Данило галицкий выбирал наиболее выдающиеся вещи

7 5

из киевских церквей для своих новых резиденций – другая мелкая, но характерная черта. Культурная жизнь отливала на север и на запад.

Пользуясь всеобщей паникой, произведенной Татарами в 1240 г,, население и, в особенности городские общины начинают разбивать рамки княжеско-дружинного уклада Они предпочитают зависеть непосредственно от Татар, чем от князей, давать дань Татарам («орать пшеницу и просо Татарам», как иронически говорить о них враждебный этому движению галицкий летописец), чем нести тяготы княжеской администрации, платить дани князю, принимать участие в утомительных, войнах князей между собою и терпеть вечные разорения во время княжеских усобиц. Ни угрозы, ни разорения от князей, испуганных этим грозным для них движением, не могли повлиять на население и возвратить его к прежним отношениям. Земля разлагалась на отдельные общины, управлявшийся своими мелкими князьями или советом старцев, возвращалась к старому состоянию общинной раздробленности предшествовавшей образованию централизованного Киевского государства. Наиболее определенные указания относительно этого интересного, движения мы имеем только для киевских земель, пограничных с Волынью. По всем соображениям, оно охватило также всю южную часть Киевской земли, вероятно с окрестностями самого Киева,

Переяславскую, может быть южную часть Черниговской земли Этим и объясняется, почему в Киеве и Переяславле после татарского нашествия 1240 с мы уже не видим и ие знаем никого из князей династии Владимира В., – их здесь и не было по всей вероятности, по крайней мере довольно долгое время.

В Черниговской земле княжеско-дружинный строй упелел, особенно в северных, полесских ее частях, но здесь он очень измельчал. Вследствие большой многолюдности династии, земли раздробилась на огромное множество мелких княжеств, из которых почти никому из князей не удавалось образовать более значительных и прочных владений, значительного государства; может быть, и татарская политика влияла в этом же направлении, не позволяя кому либо из князей усилиться и образовать более значительное владение. Государственная жизнь и традиции княжеско-дружинного уклада во второй половине XIII в. в полной силе сохранились почти исключительно в западной Украине, в государстве Галицко-Волынском.

Подробнее ИсторияУкраини-Руси, тII, гл 1 – 3 и8, тIII, гл 2 и 3

Резная плита из собора св. Софии

VII. КНЯЖЕСТВА-ЗЕМЛИ XII XIII ВЕКОВ. ГАЛИЦКО-ВОЛЫНСКОЕ ГОСУДАРСТВО

Разложение киевского государственного организма проявлялось, как было сказано, в ослаблении значения Киева и киевских князей и в обособлении земель под властью отдельных династий, выделившихся из потомства Владимира В.

Сама Киевская земля стремилась к обособлению, имея свою излюбленную династию в потомстве Мстислава Мономаховича и перенося в ней свои симпатии обыкновенно от отца к сыну, т. е. предпочитая преемство по прямой линии наследованию родовому. Но этому препятствовали исторические традиции Киева: каждый князь, воссев на киевском столе, в силу этих традиций хотел быть старейшим между князьями, иметь на них влияние и увеличивать свои владения для скрепления этого влияния. Поэтому князья не хотели уступить Киева в исключительное владение потомства Мстислава и признать его первенство, позволив ему превратиться в настоящую киевскую династию. Вследствие этого борьба за Киев не прекращается все время, и до самого татарского погрома политические отношения в Киевской земле не устанавливаются прочно. По этой же причине Киевская земля сохранила свое политическое единство: здесь не выработались местные династии, не обособились второстепенные центры в отдельные княжества, – потому что перемены на киевском столе встряхивали слишком часто всю политическую систему земли.

В состав Киевской земли, кроме старой Полянской земли, входила еще земля Древлян, так что территория Киевской земли занимала, кроме нынешней Киевской губернии (исключив ее южную окраину), еще значительную часть губернии Волынской (восточную). Жизнь культурная и политическая сосредоточивалась на старой Полянской территории, преимущественно в ее северной части, около Киева, так как южная часть, слишком часто разоряемая кочевниками, пустела и в XII—XIII в. заселена была в значительной степени тюркскими военными колонистами, малокультурными и чуждыми местной жизни. Население Древлянской земли также жило особняком и не принимало деятельного участия в политической жизни Киева, в стремлениях и симпатиях киевского населения. Политические стремления этого последнего мы отчасти знаем: они были направлены к тому, чтобы дать утвердиться в земле симпатичной Киеву династии Мстислава и установить прочный порядок и спокой-

ствие в земле; но эти стремления не осуществились. Жизненный интерес для Киева представляла также организация «обороны и наступательной борьбы с Тюрками, так страшно подрывавшими благосостояние земли, и князья, обращавшие в эту сторону свою энергию, пользовались особенными симпатии населения.

Из городов земли {Еышгород, Белгород, Юрьев, Канев, Торчеек, Овруч) ни один не выдвинулся настолько, чтобы играть какую-нибудь самостоятельную роль. Киев даже и остатками своего богатства, культуры и славы вполне доминировал над ними. Только погром 1240 г. надолго подорвал его значение, и как было сказано, Киевская земля в значительной части разложилась тогда на ряд обособленных общин связь земли разрушилась.

Иначе сложились отношения в старой земле Северян. Ее наибольший центр Чернигов, подобно Киеву, также притянул территории с слабо развитою политической жизнью – земли Радимичей и Вятичей, ко

торые, также не играя выдающейся роли в политической жизни земли, остаются прочно связанными с Черниговом в продолжение ряда столетий. Но на самой северской территории, кроме Чернигова, развился другой старинный политический и культурный центр – Переяславль, и он оттянул к себе южную часть этой территории, так что последняя разделилась на два княжества, Черниговское и Нереяславское. Это раздвоение восходит к очень давним временам: вероятно, оно предшествовало влиянию киевской государственности и исходило из старинных городских организаций Уже в рассказах о событиях и отношениях начала X в., в договорах с Византией, Переяслав выступает, как равнозначный с Черниговом пункт, а тот и другой, —■ как наиболее важные после Киева центры в русской государственной системе на юге, как политические и культурные очаги украинских земель. При всяких политических комбинациях они получают своих особых князей, и если черниговские князья проявляют стремление присоединить к черниговским владениям Переяславское княжество, то переяславское население, очевидно, не имеет

Княжеская диадема (из киевского клада)

М С. Грушевский

™ @

Украинские княжества XII—XIII веков.

79

ни малейшего желания примкнуть к единоплеменной Черниговской земле, хотя колонизационные условия земли заставляли его тяготеть к северу, к более защищенным естественными условиями местностям Черниговщины: стремление к политической самобытности берет верх над интересами экономическими и колонизационными.

Переяславскому княжеству историческая судьба вообще очень не благоприятствовала. Расположенное вне линии леса, оно было совершенно открыто со стороны Подонья, и со времени натиска тюркских орд, после того как украинское население степей отлило отсюда и открыло предстепную полосу нападениям Тюрков, положение Переяславской земли стало тяжелее, чем какого-либо другого княжества. Значение Переяслава и Переяславской земли, очевидно, выросло в совершенно иных, более благоприятных колонизационных условиях, и с X в., когда эти благоприятные условия исчезли, мы видим лишь постепенный упадок Переяслава, Временами Переяславское княжество подвергалось таким сильным разорениям, что пустело почти совершенно (напр., вконцеХ1 в.), Поэтому борьба с Тюрками составляла тут еще более жизненный вопрос, чем для Киева, и переяславские князья особенно заметны на этой арене.

Само по себе небольшое¹ и ослабленное тюркским натиском, Переяславское княжество не могло играть выдающейся роли. Ему приходилось держаться настороже с одной стороны от претензий черниговских князей, с другой стороны – отделываться от киевских князей, которые тоже хотели держать его в зависимости от себя: и в первой половине XII в. Переяслав, действительно, поставлен был в положение киевской провинции. Избегая сферы влияния как тех, так и других, Переяславская община предпочитает брать князей из далекой ростово-суздальской династии, которая в силу отдаленности своих владений не могла превратить ее в свою провинцию. Но превратиться в замкнутый политический организм Переяславской земле не удалось до самого татарского погрома 1240 г., а после этого исчезают здесь всякие следы сколько-нибудь заметной государственной жизни.

Черниговское княжество, наоборот, обособилось очень скоро. Земля была достаточно велика и сильна для этого², а династия (потомство Святослава Яроелавича) была талантливая и достаточно энергичная. Пользуясь несдержанностью Святослава, узурпировавшего Киев, другие линии,

¹ Если исключить слабо населенные окраины, нограничные со степью, то Переяславское княжество занимало северо-западную ноловину нынешней Полтавской губернии и южный край Черниговской.

² Она занимала нынешнюю Черниговскую губернию (кроме южной ее части), почти всю Орловскую и значительный части Могилевской, Калужской, Тульской и Курской.

правда, попробовали было лишить сыновей Святослава отцовских земель по его смерти, но Святославичи, особенно талантливый и энергичный Олег, родоначальник последующей черниговской династии, опираясь на сочувствие земли и беззастенчиво пользуясь тюркскими ордами, как союзниками против, князей-обидчиков, так упорно боролись, причиняли такое беспокойство и такие опустошения своими союзными ордами, что в конце концов Черниговское княжество было возвращено Святосла-

ликты и войны между князьями разных линий династии Олега были сравнительно редки, и земля жила довольно спокойной жизнью. Но с умножением династии земля все более и более дробилась на мелкие княжества, все резче обособлявшиеся и дробившиеся в свою очередь в течение последующих столетий на еще более мелкие владения, по величине и характеру своему переходившие просто в большие вотчины. Такие мелкие княжества развились особенно в северо-восточной части Черниговского княжества, в старой земле Вятичей, куда отливает жизнь из южных Черниговских земель иосле монгольского нашествия. Чернигов теряет значение, выдвигается Брянск, в земле Вятичей. Из других городов более важными были Новгород Северский, вторая столица после Чернигова (она не обособилась, так как новгородский стол обыкновенно служил только ступенью к черниговскому), далее Любек – старый торговый город на Днеп-

вичам и осталось в их руках до конца. Претендуя на Киев и Переяславль и захватывая первый очень часто, вообще придерживаясь весьма агрессивной внешней политики, черниговские «Ольговичи» не допускали никого з других династий в свои» черниговские земли и умели удержать последние целиком в исключительном своем владении.

Святослав и его сыновья, родоначальники черниговской династии (из Изборника Святослава 1073 г.)

Династия эта была очень многочисленна (со второй половины XII в. это были исключительно потомки Олега – другие линии вымерли). Она отличалась довольно значительной солидарностью и выработала, хотя в очень несовершенном виде, некоторый порядок перехода столов, по принципу родовому. Благодаря этому конф-

ре, игравший роль в X в., но позже заглохший, и Курск – центр юговосточной части, превратившийся в пограничный со степью город в период развития тюркской миграции.

Волы искал земля (старая территория Дулебов)¹ также отличалась исстари развитием сильных городских центров Одним из старейших среди них был город Волынь, в центре Волынской земли, сообщивший ей свое имя, но позже совершенно затертый и лишенный значения возникшим в его соседстве городом Владимиром, основанным, как показывает его имя, Владимиром Вел. В южной Волыни центром был Луцк; в западной – Бужск, позже Червень и еще позже Белз; в северной – Берестье и Дорогичин. Развитие некоторых из этих центров, как Волыни, Луцка, Червеня, выходит совершенно за границы наших сведений; мы видим их важными центрами уже в с X в., а развились – они, по крайней мере, некоторые из них, очевидно, еще значительно раньше. Но такого стремления к обособлению, как, наир., у Переяславцев, у этих городских центров мы не замечаем (наиболее слабо связана была с остальной Волынью северная, Берестейско-Дорогичинская область). Несмотря на это, земля представляла собою все время систему ясно обозначенных областей, часто обособлявшихся в отдельные княжества.

При разделе наследства Ярослава Волынь досталась одному из младших его сыновей, Игорю, но семье его не удалось удержать в своих руках это владение. Обстоятельства складывались так, что волынские земли от времени до времени все попадали в руки киевских князей и соединялись с Киевской землею. Только в середине XII в. Волынь обособляется прочно в руках потомков Изяслава Мстиславича, на которых местное население смотрело, как на свою династию, и чувствовало к ним живые симпатии. В руках внуков и правнуков Изяслава Волынь разделяется по своим составным частям на целый ряд княжеств, но постепенно эти многочисленные линии волынской династии угасают, и к середине XIII в. вся земля собирается в одних руках – кн. Василька Романовича.

Земля жила сравнительно спокойной жизнью. Устойчивость отношений, установившихся уже со второй четверти XIII в., способствовала образованию здесь крупных городских центров, богатого мещанства и родовитого, влиятельного боярства, в среду которого в XII в. приливает много служилых князей, малоземельных и безземельных. Так слагается могущественное сословие князей и бояр, впоследствии (в веках XIV—XVI и позже) сообщающее Волыни характер наиболее аристократической сре-

¹ Старая Волынь заключала в себе большую (занадную) половину нынешней Волынской губ , части губернии: Люблинской, Седлецкой и Гродненской (земли по зап, Бугу) и северо-восточный угол нынешней Галиции.

7 Зап. 35

ди украинских земель. Натиск тюркских орд не давал себя чувствовать здесь; фронт волынскон политики обращен больше на северо-запад, против Польши, с которой при постоянных, очень старых спорах за пограничные земли велись и очень оживленные сношения, существовали тесные династические связи и культурные влияния, сначала больше со стороны Руси, а позже, с XIV—XV вв., – со стороны Польши.