Текст книги "Четыре брода"

Автор книги: Михайло Стельмах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 35 страниц)

Роман-песня

Существуют смешанные в какой-то степени, в той или иной пропорции – жанры литературного творчества. Произведение, которое вы только что прочитали, хочется назвать романом-песней.

В творчестве его автора оно представляет собою естественно возникшее звено, закономерный этап.

Новый роман Михаила Стельмаха «Четыре брода», с которым вы познакомились сейчас, также займет, как вы могли убедиться, достойное место среди того, что создано и создается советской литературой. Значительно в нем многое. Сюжет охватил жизнь украинского села в давние и недавние годы. Художник развернул широкую панораму, картину эпического наполнения. Ему кровно близки, его глубоко волнуют судьбы изображаемых им людей. Его герои – труженики, созидатели.

Немалое достоинство книги состоит в том, что писатель не обошел сложных тем, а раскрыл их с гражданской мудростью и художественным тактом.

Те, кто читал другие произведения Стельмаха, хорошо знают, что народность – определяющая черта в его творчестве. И здесь, в новой книге, главное – раздумье о судьбах народных, о путях истории, о характерах, которые сама история, народ выковывали на этих путях. Как и в других – во всех! – книгах Стельмаха непримиримо противоборствуют правда и кривда, а романтический взлет столь же полярно противопоставлен бескрылости.

Надеюсь, что вы ощутили, как уже запевка произведения, первые его вступительные аккорды погрузили вас в поэтический мир эпических былинных сказаний, простых и возвышенных дум кобзарей и бандуристов:

«О память и грусть Украины! Дано ли вам, быть забытыми? Еще доныне седеет от печали жито над Ханским и Черным шляхами, еще доныне живы и татарский брод, и казачьи курганы. Это – прошлое, наше горькое, как полынь, прошлое, затерянное в старых книгах и все реже звучащее в думах слепых кобзарей. Но и по сей день в хатах-белянках, что, будто подснежники, взошли на опушках лесов и степей, печалятся матери котовцев и червонных казаков, и по сей день в купанных солнцем и грозами полях глазами, полными слез, нет-нет да и поглядывают матери из-под серпа на мглистые пути-дороги, по которым пролетали и взлетали в жаркий вихрь истории кони, кони вороные…»

Высоки здесь слова и мысли о романтике подвига, романтике битвы за народную долю, за счастье трудиться на родной земле, добывать людям хлеб – насущный и духовный.

И сразу проводит автор резкое размежевание. Если то были мысли, верования автора и его героя Данилы Бондаренко, то такой их антипод, как Семен Магазанник, клеймит подобные суждения, усматривая в них нечто вредное, некий «чад» романтики. И видны здесь не только противоположные взгляды на романтику… Над Магазанником тяготеет его злое, грязное прошлое – служба под началом Безбородько у гетмана Скоропадского: служба в палачах. Борьба правды против кривды – постоянная тема Михаила Стельмаха. Писатель показывает, какие тяжелые удары способна наносить кривда. Но неизменно свидетельствует он и о торжестве правды.

В романе силы правды – это и Данило, и агроном Ярослав Хоролец,и добрый богатырь Стах Артеменко, и секретарь райкома Виктор Мусульбас, и военный комиссар Зиновий Сагайдак, и директор школы Диденко, и Терентий Шульга, и лейтенант Василий Гарматюк, и Микола Константинович, старый мельник… А с каким чувством уважения и любви выписан портрет славного семейства Гримичей: степенного мастера-хлебороба Лаврина, пасечника деда Ярослава, счастливой матери Олены, «той непоседы, той метелицы, того щебета, той усмешки», что зовется Яринкою, ее братьев-близнецов Романа и Василя.

Им враждебны силы, которые получили воплощение в образах обоих Магазанников, отца и сына, давнего матерого мерзавца – Оникия Безбородько, лавочника Власа Кундрика, страдавшего в прошлом своими левацкими заскоками прокурора Прокопа Ступача, сверхбдительного, бездушного, полагающего, что лишь в гражданскую войну было время романтики, а теперь настало «время реализма, которое за фантазии обламывает крылья»…

Совсем по-иному чувствует самый вкус жизни, смотрит на мир Данило. Он твердо, радостно убежден, что это сам народ, мечтая о будущем, сказал: и хлеба надо, и неба надо! Данило, делясь с любимой мыслями, которые исповедует, говорит ей, что, какую бы работу ни исполнял человек, он должен думать о крыльях: иначе серенько, осенним туманцем, пройдет его жизнь.

Когда на Данилу обрушилось несправедливое обвинение, когда над его головой нависли тучи, он в своей горькой беде познал множество друзей. Не верили они в его вину перед честными людьми, поддерживали его, помогали укрепить духовные силы, выдержать жестокое испытание. Волнуют сцены, в которых Данило на путях своей селянской одиссеи встречается с Василем Гарматюком, с председателем колхоза Михайлом Чигириным, с Шульгой и Диденко, с верной своей Пенелопой – Мирославой.

Ярко и убедительно показывает писатель, что Великая Отечественная война стала бескомпромиссной проверкой истинной ценности каждого. Закономерны пути любого из персонажей книги.

Иной раз выявлялось подспудное, обнажалась изнанка души. Черные души пришли к прямой измене, к предательству. Безбородько стал у гитлеровцев председателем «украинской районной управы», Степочка Магазанник – старшим полицаем, на службе в полиции оказался и подонок Терешко. Открылось, что Кундрик – агент гестапо. На людском горе пытался нажиться староста Семен Магазанник, выдавший палачам советского командира. Бесславен конец предателя – гибель от руки партизан.

Данило Бондаренко не корил судьбу за то, что пришлось ему хлебнуть горькой несправедливости, он чужд был дурным помыслам, никогда не забредали они в его голову, он «до последней капли крови будет биться с недолей», ибо он «сын своей земли». Доблестен его путь партизанского воина-подрывника, велик его «личный счет» уничтоженных врагов. Партизанским командиром стал Зиновий Сагайдак, надежным помощником партизан – Стах Артеменко, подпольной группой руководил добрый парубок, жених Ярины, Ивась Лимаренко, у партизан увидели мы и Махайлу Чигирина, и Мирославу, эту «хрупкую вербочку с карабином на плече». Не один и не одна из них отдали свою жизнь за Родину. Высок подвиг Оксаны, которая завела полицаев-карателей в трясину. Как верная подруга мужа, надежный его соратник, приняла смерть Марина Чигирина.

Веет былинно-песенной романтикой от описания лихих подвигов разудалых Романа и Василя Гримичей, этих неустрашимых народных мстителей.

Порою автор ищет словесные краски, призванные выразить мудрость векового народного опыта. Тогда слог повествования естественно стремится к емкости афоризма. Так, к примеру, сказано о том, как страшно человеку, когда некому отворить ему дверь; о том, что красивым судьба не спешит отпустить счастье; о том, что годы никогда не возвращаются к человеку, но человек всегда возвращается к прожитым годам; о том, что судьба не говорит человеку о своих путях…

Образность, задумчивая живопись и тонкая поэзия окрашивают многие главы романа.

Хотелось бы, чтобы читатель вернулся хотя бы к некоторым страницам. Уходящий день в этой книге складывает свои белые крылья, а ночь поднимает черные и посылает на землю сон. В глазах Оксаны слезы – синие, как росы в расцветшем льне. О нарядных сапожках сказано, что в них можно и горе топтать и на людях щеголять. О глазах людей, видящих красавицу: словно удивленные звезды. Шесть лет любви Ярослава и Оксаны прошли как один нескончаемый благословенный день. Есть тут прудик, в котором вечером купаются девчата и звезды, а ночью – одни русалки. Мирослава – златокосый комочек крестьянской судьбы. Это о Мирославе, чьим лейтмотивом служит недоумевающая радость Данилы: с какого ты поля? Из какой мечты?

Если читать эту книгу медленно, рассматривать ее как вышивку народных искусниц, – тогда образы, рожденные народной песней и сказкой, обступают вас, ласково прикасаются к вашей душе.

Как поэт, воспел автор любовь. Светлой лирикой проникнуто в книге все, что посвящено этому чувству. Разве не прекрасен символ, возникающий в завершении романа-сказания о людской доле? Юная медицинская сестра Оля Ткачук возвращает к жизни тяжелораненого Романа Гримича. Разве не трогает своей поэзией то, как открываются друг другу их горячие, любящие сердца?

Написан роман. Сложена песня. Словно бы самим народом пропетая – о победе над недолей, о красоте добытого счастья.

В одной из телевизионных передач о творчестве Стельмаха, в которой мне довелось участвовать, Михаил Афанасьевич, отвечая на вопрос, чьи произведения имели наибольшее влияние на его индивидуальность как художника слова, назвал имя Максима Рыльского. И добавил, что мечтает написать такую книгу, которую смог бы посвятить его памяти.

И вот вы видели, что прочитанная вами книга открывается посвящением: «Максиму Фадеевичу Рыльскому – моему доброму учителю и старшему другу».

Думаю, что объективная ценность романа вполне отвечает такому ответственному посвящению.

Юрий Лукин

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.