Текст книги "Прыжок барса (СИ)"

Автор книги: Майя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 36 страниц)

Зента сосредоточился на ней. Приятное покалывание в теле, сопровождающее соприкосновением с этим миром, сменилось тяжелой волной его влияния. Разница была столь ощутима, что Эл сморщилась, глядя на монстра. Мелькнула мысль не подпускать его, но передать воспоминания – единственное верное средство. Она задержала дыхание, подавила выработанный рефлекс сопротивляться воздействию. На это требовалось время. Эл знала, что ему нужно. Она позволила воспоминаниям о видении выплеснуться в сознание. Финальная сцена с Бариэлем и Нейдой, со всем букетом их переживаний выкинула ее из короткого, как ей показалось, забытья. Эл, вздрогнув всем телом, подалась назад вместе с легким сидением. Зента был очень близко, и он занимался не только просмотром видения. С воспоминаниями он вытянул из нее часть энергии.

– Ты не можешь быть осторожнее! – прикрикнула она, зажимая глаза руками и стискивая лоб. – Зента! Что ты делаешь?

– Раньше ты не жаловалась.

– Потому что не знала, что ты способен таким образом паразитировать!

– А как же Нейбо? Он делал процедуры и похуже.

– Ты не Нейбо, мне казалось!

– Зато ты можешь считать, что ничем мне не обязана за помощь. Твоя жизнь научила тебя торговаться. Прежняя Эл не любила торговаться. Но ты не хочешь быть мне обязанной.

Эл приходила в себя, сил возразить ему не было.

– О, Космос! Тебе мало благодатной атмосферы этого мира? – проворчала она после паузы. – Зачем тебе моя энергия?

– Мне ее не хватает. Здесь я смог забыть, что ты из себя представляешь. Мы давно не встречались, вот так. То, что ты принимаешь за вандализм с моей стороны необходимо, чтобы тебе помочь.

– Приму как оправдание. Видел?

– Да.

– Я бы взяла с тебя клятву, что об этом никто не узнает.

– Я не рассержусь. Эл, я никогда не раскаюсь за то, что сделал тебе плохо. Никогда. Это было необходимо. Но я не бездушен, как ты думаешь, я стал причиной твоих страданий, и мне – жаль. Не только в этой ситуации. Я делал для тебя все необходимое. Но я вижу, что ты подошла к грани, когда готова пойти на сделку с теми, кого считаешь врагами. Или я не прав?

– Не прав, – гордо заявила она. Зента "засопел". Злорадно улыбнувшись, разгибая ноющие плечи, Эл продолжила. – Когда-то я ушла в своем сознании от того, чтобы делить мир на друзей и врагов. Ты мне не мало в этом помог. Ценю. Всем достижениям, всем, что я могу, я обязана своим, так называемым, врагам. Сколько раз существа, которые желали мне зла, оказывались полезнее тех, кто искренне хотел помочь. Меня это обстоятельство последнее время не тревожит. Зато меня поражает такое странное поведение мироздания. Как эволюция создала столь высокое существо, как ты, и при этом сделала его таким паразитом! Ты мог бы попросить, я поделилась бы силой добровольно. Рана донимает?

Зента проигнорировал ее тираду, подчеркивая малозначительность ее замечаний. Эл знала, что колкость достигла цели. С Зентой нужно уметь держать паузу. Она выждала, когда он сам пойдет на контакт.

– Я напомнил тебе, что всем действительно нужно от тебя. Сила.

– Твое право так считать, – возразила она.

– Спрашивай.

– Что я, по-твоему, видела? Это конструкция моего подсознания или реальность?

– Ты видела прошлое, через щель своего сознания. Тот, кто научил тебя этому, сказал тебе верно... Самадин Бхудт. Эл, пока у вашей цивилизации есть такие особи, ваш мир небезнадежен.

– Спасибо. Приму как комплимент. Значит, прошлое...

– Да. Почему ты решила, что запуталась? Я вижу другое. Ты не запуталась, но да, ты путаешь прошлое с действительностью. Прошлого – нет.

– Что именно я путаю?

– Какие доказательства ты ищешь? У тебя есть оружие, ты привела с собой доказательство.

– Дмитрий.

– Эл, ты не запуталась.

– Время. Как давно это могло быть? Какие сроки?

– В какие единицы измерения ты хочешь перевести эту древность?

– Возьми за измерение мою жизнь.

– Она коротка, – Зента умолк, Эл ждала. – Поколения. Несколько поколений.

– Я и Бариэль или Монту – одно и тоже?

– Не ты и Бариэль, а твой создатель и Бариэль.

Эл ощутила, как внутри все каменеет.

– Боишься, – язвительно заметил Зента. – Ты привыкла думать о нем иначе. А теперь боишься.

Эл с трудом вдохнула.

– Бариэль погиб? Там. Он выполнил то, что должен был сделать?

– Я видел все, что видела ты. Я не могу дорисовать финал, который ты не видела. Зачем тебе это? В этом нет смысла. Финал не важен. Все что нужно, можно разыскать в настоящем. Тебе было бы довольно одного доказательства, а у тебя их много. Ты боишься надвигающегося будущего. Своей судьбы. Напряги волю, заставь себя принять то, что и так является твоим будущим.

– Если Бариэль выжил – это все меняет.

– А зачем тебе Бариэль? Твоему миру больше не нужен странник. Тебе не нужно так много думать о прошлом, думай о будущем, Эл. Прошлое само тебя настигнет, когда придет время.

– А тот второй Алик, другой, из видения? Это что? Моя проекция?

– Ответь мне, когда и где он впервые возник?

– Ты знаешь.

– Я уточняю для тебя.

– Там же, на острове. Потом я видела его в беспамятстве, в мирах. Я вижу его только в видении. Он нереален. В реальности никого другого Алика не существует. Я не могу отделаться от ощущения, что они разные. Того в видении я чувствую очень остро, а этот реальный оказался для меня загадкой.

– Твой остров всего лишь осколок старого мира, он не обладает собственной способностью что-то создавать. Он лишь динамичное пространство, где материя соединяется под влиянием старых еще устойчивых форм и новых сил, которые их воскрешают. Ты привыкла думать, что он дает тебе подсказки. Ты их находишь. Твое видение – такой же элемент прошлого, как все на твоем острове. Там есть ответы, они хороши для прошлого, в настоящем они тебе не помогут. У тебя нет настоящего, Эл. Ты пришла ко мне, чтобы начать думать правильно! Ты этого хочешь? Ты изменила цепь событий, когда спасала своего Рассела. Ты пришла с этим ко мне, и я тебе помог, потому что это решало твое будущее. Что же там было ценно? Неужели Рассел? Я соглашусь помочь теперь, если ты этого действительно хочешь. Ты привыкла, наконец-то, ощущать себя существом выше, чем человек, так веди себя соответственно. Хватит притворяться людьми, Эл! И тебе и ему! Ты долго привыкала к этому. Он тщеславен, с ним этого не будет. Только помани, он с легкостью примет это бремя силы. В твоей жизни нет места случайности, твоя сила притягивает в твое окружение нужные инструменты для работы. Не увлекайся привязанностями. Все – лишь инструменты.

– Я на мгновение забыла, что ты соплеменник Нейбо.

– Разве ты ломаешь оружие, которым пользуешься? Всему есть место и назначение. Есть цель.

– Что ты хочешь из меня вытащить?

– Правду! Зачем спасала Рассела?! – Зента навис над ней с угрожающим видом.

– Потому что таким образом я могу спасти свои миры, – опешив от яростного напора монстра, ответила она. – Когда старый владыка уйдет, я должна найти ему замену. Смерть Рассела заставила бы меня поступать иначе, по другой схеме. Ты прав Рассел не важен, он – повод. Он помог тебе занять мое место. Место Нейбо. Мое дело теперь – миры. Я выбрала эту дорогу тогда. Я найду мирам нового владыку.

– Неужели? И как ты это сделаешь? – с мерзкой презрительной интонацией спросил он.

– Не знаю! При чем здесь это?! Когда это еще будет! – Эл ощутила, что теряет самообладание. Проклятье, Зента знал, на что давить. Ей пришлось сказать. – Я, вероятно, вышла замуж за брата.

– Уже выяснилось! Тебе не хватает смелости согласиться, Эл. Ты, как твой друг, "Белая смерть", умеешь глупеть, когда тебе этого хочется. Это предрассудок. Ты на столько глупа, чтобы возвести формальность в закон? Не путайте себя с людьми! Вы созданы. В твоем мире все по-другому! Ты уверена, что знаешь как создали тебя? Или его? Знаешь как?

– Нет, – ответила она и добавила. – Наши отношения не формальность.

– Я тебе сказал не об отношениях. Ты позволяешь себе очеловечиваться. В юности ты умела не воспринимать общие рамки. Что меняется в тебе теперь? Ты редкое существо, нашла то, что так на тебя похоже. Ты заключена в оболочку с двуполыми параметрами. Тебе важен партнер другого пола. Он должен быть! Затем тебя и создали такой! Стоило возникнуть рядом равной силе, и ты сбежала от нее. Ты его боишься, Эл? Что тебя побуждает так вести себя? Сила, которую ты не можешь контролировать! Ты боишься, что он начнет контролировать тебя. Теперь ему для этого не понадобиться насилие. Не так ли?

Зента увидел в ней ту детскую беззащитность, которую наблюдал однажды, в дни, когда ей сообщили, что она окажется рядом с Нейбо. Он знал куда наносить удары.

Эл сидела в кресле, закусив губу, бледная и сверлила его своими глазищами. Зента блаженно ликовал. Напугать Эл может сама Эл. Совсем недавно она готова была придти в ярость, а вместо этого ход ее мыслей пошел так, что лишил желания сопротивляться. Она вспоминала, как Алик случайно ранил ее, как она осторожничает, чтобы не посвятить его в тонкости своих отношений с владыкой, чувствуя границы, за которые не стоит уходить. А сейчас оберегает от той правды, которая так была очевидна ей после пробуждения, и которую она за последнее время умудрилась загнать в глубину своего сознания, в память. Зента бесцеремонно тряхнул ее. Он умеет. Она хотела этого. Сейчас он был зол, а она беззащитна. Но монстр не воспользовался ситуацией в свою пользу.

Зента знал, что в их взаимоотношениях есть тонкость. Особая форма соперничества, которая нравилась ему с первых минут знакомства. Так же как он мог найти брешь в обороне Эл и довести ее до яростного припадка, так же она обладала способностью гасить его ярость. В те времена, когда они только познакомились, он посчитал это собственной слабостью, притяжение к ее силе злило его и заставляло ждать ее визитов. Он старался преодолеть зависимость, но все сильней привязывался к ней, чего не позволял в отношении других. Немного наблюдений – и он успокоился. Девочка не из тех, кто подчиняет другого своей воле. Ей свойственны воинские чувства без склонности к насилию. Он знал все о ее пиратском плене, как она вызывала чувство благоговения у толпы, чем ее враг пользовался беззастенчиво. Лишь несколько случаев были известны ему, когда она сознательно вызывала чувства у окружающих. Ей повиновались, не по воле, а по согласию. Эта черта в ней расходилась с традициями его народа, он желал, чтобы она проявляла волю в отношении окружения, он планировал научить ее этому, но не успел. Нейбо этого не смог. Он тоже.

Зента был готов причинить ей боль за то, что она не желает принять очевидное, чтобы наступила та ясность, которой она хотела. Вывести Эл из себя он считал верным средством. Он достиг цели. Зента смягчился.

Стоило ей представить, с какой силой столкнется ее мальчишка, и она готова была отступить ради него. Им достаточно было объединиться, чтобы одолеть силу, которая превосходила их поодиночке. Зенте было на что сердиться. Вокруг нее такой арсенал средств и сил, которые могут повернуть негативный ход событий вспять, она знает, как воспользоваться ими, и не делает попыток пользоваться тем, чем обладает. Не хочет жертв! Ее человеколюбие было ему омерзительно. Эл, хорошо владевшая военной стратегией, не допускала мысли о войне ради уничтожения. Она знала, что способна победить. Мирное решение она считала единственно возможным для себя, но понимала, что по ту сторону так никто поступать не собирается. Их ждет стычка с сильным противником. Мирного решения Зента не видел.

– Все это ты увидел там? – спросила она тихо.

– Я увидел это в тебе, – смягчился Зента. – Я не вижу твой мир сам, я вижу его через тебя, а это сужает мое восприятие. Ты учила своего Рассела искать плюсы вместо минусов. Не заняться ли тебе тем же.

Она глубоко дышала, чтобы успокоиться. Зента выждал время, обошел ее и, склонившись, спросил:

– Помогло?

– Еще как!

– Обращайся снова. У меня мало развлечений.

– А твоя империя? Уже наскучила?

– Я делаю так, чтобы во мне нуждались все меньше. Посеянные тобой идеи начали воплощаться. Я сделаю свою власть номинальной, а потом ее упраздню. Тебе же нравятся такие варианты завершения. Правда?

Эл тряхнула головой, передернула печами – признак того, что она приходит в себя. Она вздохнула:

– Я этого не увижу.

– Я тебя успокою. Сейчас не время заниматься делами твоих миров. Твое окружение должно этого захотеть. У тебя есть дела земные. Перемены, которые там грядут, они будут не в лучшую сторону, если тыне вмешаешься. Тебе придется взять на себя кое-какой груз. Видение увлекло тебя, но скоро оно потеряет важность. Тебе пора на время отвлечься от него, – сообщил Зента.

– Мне бы твое восприятие, – вздохнула Эл.

– Оставь себе это несовершенство, иначе тебе быстро станет скучно среди твоих смертных. Тебе не нужно так упорно искать ответы, они найдут тебя сами.

– Один ответ я все-таки собираюсь получить от того, кто хорошо знает о прошлом.

– Хочешь совет? Тебе понравится.

– Хочу.

– Ты легко проникаешься местными силами. Они благотворно действуют на тебя. Твоя оболочка, может вибрировать так, чтобы вызывать самые противоречивые чувства. Тебе не помешает немного величия, возвышенности и страстности, которые этот мир может тебе дать. Тебе это пригодиться при будущей встрече больше, чем сила и умение собой владеть. Его оружием была хитрость, так перехитри его обаянием. И не опасайся взять с собой друга, узнаешь, на что он способен.

– У меня сейчас глаза загорятся от азарта, – пошутила она.

– Если б я с такой легкостью мог ассимилировать свойства пространства, я бы дурил всех налево и направо. Это забавно. Прибегни к безобидному обману, и ты добьешься своей цели. Или твой кодекс этого не позволяет?

Эл помолчала, улыбнулась и покачала головой.

– Ты полагаешь, что мне не хватает развлечений? Ни один твой совет не был напрасным. И о каком кодексе ты говоришь?

Глава 5

Нику привлек незнакомец. В нем было что-то захватывающее. После тяжелых переживаний рядом с Дмитрием, болезненных страданий после полета, ей хотелась "отряхнуться".

Эл притащила ее сюда, значит, позволит остаться. Одно воспоминание о Дмитрии заставляло Нику морщиться. Этот мир потянул ее назад к воспоминаниям детства, когда война была далеко, а она не знала, что пропала Эл, что она в плену, а ее жизнь потеряла ценность. Она пребывала в блаженном неведении детства. Этот мир избавлял ее от той тесной связи с воспитательницей, предлагая взамен возможность увлекаться, познавать и экспериментировать со своими способностями. На Земле такое было невозможно, люди не обладают таким развитием, они слишком ограничены. Эл научила Нику уважать людей, но это не делало их выше, чем они были на самом деле. По телу то пробегал холодок, то приятная волна покалывания, в душе – чувство восторга. Она была рада, что вернулась сюда. Поэтому незнакомец, столь проницаемый для местных сил и необычный на вид, привлек Нику.

Она подошла к искусственной изгороди, у которой он стоял. Он ее не видел или, как многие местные, не был заинтересован в компании посторонних. Изгородь была ажурно-прозрачной, доходила ему до талии, дальше был обрыв и он смотрел туда, на долину внизу, усыпанную мозаикой цветов. Он любовался видом.

– Красиво, неправда ли? – задала она вопрос про себя. Для многих обитателей здешних мест речь была излишней.

Сознание Игоря было для Ники кладезем хороших манер. В его лексиконе было много образных конструкций подобных этой, а его манеры дипломата были приемлемы во многих культурах, не только в земной. Игорь не просто умел почтительно общаться словами, он был дипломатом внутри, в том, как себя держал при посторонних чутких инопланетянах. Ника этот арсенал знала не хуже дурных выражений Дмитрия или сленга двадцатого века. Ей хотелось быть приятной и вежливой.

Незнакомец ничего не ответил. Он мог ее не понять или не услышать. Ника добавила, переходя на речь, сопроводив свое извинение образным посылом:

– Я нарушила ваше уединение?

Незнакомец обернулся и посмотрел на нее. Он был в светлом балахоне с капюшоном, тело не угадывалось и Ника, с некоторым разочарованием, увидела человека. Он не землянин, такие мелочи Ника умела различать, "общие предки", как однажды выразился кто-то при Нике, у него и землян наверняка они были. Как это земной вид смог проникнуть так далеко? Тут? Сначала ее смутили существа при пробуждении, но едва придя в себя Ника смекнула, что это только акт вежливости по отношению к ним, их встретили те кому смена формы не доставляла неудобств. Но этот – определенно не мутант, не мульти-форма. Ника боролась с диким любопытством и такой же силы подозрительностью, но то что "источал" этот тип вызывало внутри нее трепет и восторг.

– Приятно с кем-нибудь разделить наслаждение красотой, – произнес он тихо.

Он обладал лицом с красивым овалом, четкими чертами лица, ясным взглядом и светлыми, почти белыми волосами, вьющимися как у Эл. Нику это потрясло больше того, что он заговорил на понятном языке с приятным не низким тембром голоса. Колкое ощущение чего-то странно знакомого заставило Нику отстраниться. Но он сделал жест, указывая рукой на долину, и произнес еще:

– Прекрасные краски. Тысячи живых существ, виды и классы сил, они мирно сосуществуют вместе. Жизнь в полном согласии на маленьком пятачке мира. Благословенное согласие.

Ника оцепенела. Он передал это не только словами, она моментально смогла уловить до мельчайших деталей его восприятие. Это было выше всего, с чем она сталкивалась последнее время. Это было сильнее того, что могла чувствовать Эл. Ника забыла обо всем.

– Как у тебя это получается? – вырвался у нее вопрос.

– Так же, как у тебя.

Она сосредоточилась на нем, а он увлекал ее туда, дальше в долину, ее уносило с потоком многогранного восприятия. Это уникальная его способность созерцать и чувствовать до мелочей покорила ее. Восторг, возвышенные чувства, жадное желание постигать, безграничность ощущений! Она как будто постигла все мгновенно! То, что ее недавно терзало, осталось далеко. Никаких угрызений совести оттого, что она готова бросить все ради того, чтобы научиться у него такому чувствованию. Позволит себе так чувствовать.

Они все еще оставались у изгороди? Ника с удивлением обнаружила это. У нее кружилась голова, мягкое прикосновение незнакомца к ее лицу и его заинтересованный взгляд, заставили Нику сосредоточиться.

– Кто тебя этому обучил? – спросил он с улыбкой.

– Никто. Я такая, – ответила она.

– В твоем мире все такие?

Ника не знала, что ответить. У нее не было мира. Какое пространство считать родным? Он понял ее. Это было замечательно. Он понял, что у нее нет мира.

– Тебе не нужно отвечать. Ты – гибрид.

Последнее слово резало слух и прозвучало обидно. Она сразу вспомнила, как Эл перед переброской сказала, что они три разных вида. На больную голову она не придала этому значения.

Он прочел ее ощущения.

– Ты путешествуешь не одна?

– Не одна.

Ника почувствовала, что надо бы смолчать про Эл и Димку, запуталась, догадалась, что он уже понял. Растерялась и готова была уже вопить, призывая на помощь Эл.

– Не нужно никого звать, – он предупредительно положил ей на плечо свою ладонь, тем самым успокоив участившийся пульс. – Ты боишься меня? Я не причиню вреда. Нет-нет. Я изучаю. Мне интересно. Я редко встречаю подобных тебе. Это любопытство. Я наблюдаю. Если я тебе мешаю, я исчезну.

Когда он начал отступать, она беспомощно схватила его за одежду.

– Я просто растерялась. У меня мало практики. Не обращай внимания. Я забыла, как здорово так общаться! Не уходи.

Он предложил путешествовать. Ника с радостью приняла это предложение. Ей хотелось новизны и остроты ощущений, которую мог дать ее новый знакомый.

***

Дмитрий бесцельно слонялся недалеко от места переброски, новых впечатлений ему было не нужно. Одиночество на острове Эл, на острове Тома и здесь отличались. Здешний мир действовал на него, как Эл. Он размышлял со всей ясностью ума, на какую теперь был способен. Он был не рад тому, что озадачил и отчасти напугал друзей. Был благодарен Расселу Курку за его уравновешенность, совсем как Эл, Рассел тоже действовал на него благодушно. Вероятно, сказалась старая привязанность, Рассел как-то резко постарел в его понимании, Дмитрий не мог вспомнить, сколько времени не видел его. Окружение казалось чужим и далеким, а Рассел – нет. Объяснения Дмитрий не нашел.

Эл отсутствовала достаточно долго. Он лег на лужайке не далеко от места, где проснулся. Подумал о Нике, которая стремительно исчезла, укол беспокойства заставил его волноваться за нее, а потом он успокоил себя. Ника не из тех, кто ищет опасных приключений, не Эл в юности. Поразительно, что Ника унаследовала от Эл много чего, но настоящей отваги не позаимствовала. Девочка эгоистична и капризна, как он раньше не признавал за ней этих недостатков. Алик ее сразу оценил, потому и стремился воспитывать. Дмитрий впервые за эти годы подумал о девочке, как об ошибке Эл, не стоило вытаскивать ее с той планеты.

Солнце приятно грело кожу, ему хотелось тепла, он стянул куртку, задел полоску акклиматизатора на шее, потрогал ее и подставил солнцу спину. Его мысли от Ники перетекли на Алика. Последнее, что он помнил о нем, как Алик силой втаскивает его на платформу переброски, его держат еще чьи-то руки, менее крепкие, но хватку капитана он запомнил особенно остро. Он не помнил слов, лица, одежды, он помнил только силу. Насилие. Тогда он подумал, что Алик перестал быть ему другом. Он был взбешен до предела от бессилия и отчаяния.

Он не сказал Эл, что не хочет с ним видеться, по возможности оттянул бы встречу на неопределенный срок.

За размышлениями его нашла Эл. По его ощущениям это была она. Он лежал на животе, не видя, но не спутал бы. А подумал, что спутал, когда перевернулся и, прикрывая глаза от света, посмотрел вверх. Он вскочил на ноги. Подумал, что опять спятил. Это было сравнимо с тем, какой он увидел ее в Вене, утром в библиотеке. Увиденное поразило его до немоты. Она улыбнулась ему обворожительно, склонила голову, посмотрела искоса кокетливо.

– Нравиться?

Он смог только покивать в ответ.

Этот слепящий белый цвет длиннополого платья, с ажурным драгоценным поясом, изысканный орнамент по вороту, подолу и рукавам, разобранные красивым прядями волосы – все не в духе Эл. Не она. Не ее. Его обдало теплой волной смешанной с возбуждением. Он тряс головой, стараясь избавиться от этого наваждения.

Она засмеялась.

– Работает.

Она не дала ему опомниться. Эл взяла его за руку, он попытался отстраниться, что-то мелькнуло перед глазами. Он увидел аппарат похожий на тот, что перенес их сюда, только у этого были две арки. Эл мягко толкнула его в арку и встала напротив. На этот раз он полностью ее видел, не пришлось раздеваться и принимать лекарство.

Он услышал ее приказ:

– Сосредоточься и вспомни, где именно ты и Алик встретили Кикху. Помнишь это место?

Он помнил.

***

Пещерный город показался Нике чудом. Ника, в отличие от Эл, к горам относилась равнодушно, ей нравились открытые пространства. Этот случай был исключением. Ее новый знакомый провел для нее увлекательную экскурсию. Особенным развлечением оказался "живой песок", который по велению воли мог повторить задуманное. Они вдвоем играли формами, показывая друг другу то, что когда-то видели. У него получались очень четкие изображения, а у нее смазанные и фрагментарные. Ника поняла, что, воспринимая мир, не замечает огромного количества деталей и мелочей. Она знала как "звучит" объект, но не могла точно вспомнить цвет или форму. Новый знакомый поразил ее тем, что был внимателен ко всему до мельчайших подробностей. Нику утомила эта игра, и она уселась тут же на пол и погрустнела. Ее знакомый сделал жест, и на высоту ее роста перед ней возникла конструкция небывалой, по мнению Ники, красоты. Это напоминало архитектуру, многоярусный дом с башней.

– Видела когда-нибудь что-то подобное?

– Никогда! – восторженно откликнулась она.

– Может, ты не помнишь?

– Я бы такое запомнила! Это что это?

– Это мой дом. Неужели не видела?

– Дом! – Ника кричала от восторга. – А он далеко? Я хочу его посмотреть!

– Ты же сказала, что живешь на острове. Разве там нет такого дома?

– Там? Хижина дяди Тома. – Ника показала бы ему хижину, но рушить такую красоту посчитала вандализмом. – Там нет такого дома, ничего подобного.

Ее собеседник переменился. Она его разочаровала. Ника поспешила сгладить напряжение.

– Мне жаль. Я живу в менее совершенном мире, чем ты.

Тогда он задал вопрос, с которого, по мнению Ники, начинают знакомство.

– Расскажи мне о себе, – попросил он.

Тут Ника впервые вспомнила об Эл, и что она должна была ее найти.

– Ты здесь не одна. Так? – поинтересовался он с видом невинным, чуть обиженно. – Я отвлек тебя от дел.

– Нет у меня никаких дел. Я тут, – Ника запнулась. – Я тут с сестрой.

И он засмеялся.

– Это неправда, – сказал он как-то резко. Он понял, что она солгала.

– Точнее это моя... – Ника никак не могла подобрать слово, что заставило ее сердиться и упрямо заявить. – Я на нее очень похожа, значит сестра.

– Как тебя зовут?

– Ника. А тебя?

– Мое имя – Лор. И она тебе не сестра. Ты лукавишь, девочка. Ты очень взрослая, чтобы не знать ответы на такие простые вопросы.

– Я знаю ответы, – фыркнула Ника, – я всего лишь об этом мало задумывалась.

Он вдруг улыбнулся обескураживающее.

– А вот это – правда, – согласился он. – Прости, я поставил тебя в тупик своим вопросом. Я был не вежлив. Видишь ли, я жертва собственного заблуждения. Этот мир доступен не многим, он для избранных, для тех, кто знает себя. Поэтому мне показалось странным, что ты не можешь ответить на простой вопрос. Мне не интересно, с кем ты здесь, я теперь понял, что ты тут не могла оказаться самостоятельно. Ты юна для подобных путешествий. И у тебя нет необходимых способностей. Вполне разумно предполагать, что у тебя имеется сильный покровитель и наставник. Здесь. Извини. Это все мое острое любопытство. Если ты устала, я могу проводить тебя или оставить в покое. Я верну тебя туда, где мы повстречались.

Ника моргнуть не успела, как оказалась у той самой изгороди над обрывом.

– Спасибо за прогулку, – сказал он и, взяв ее кисть, поднес к губам.

Ника вспомнила, что однажды видела, как Димка, флиртуя с очередной девушкой, поцеловал ей руку. Ей всегда хотелось чего-то такого. Лор сделал это. Ника вдруг так оробела и смутилась, что дышать стало трудно.

Он кивнул на прощание, улыбался добродушно и стал отходить. Нике почудилось, что он сейчас растает.

– Мы еще увидимся? – спросила она.

– Если ты пожелаешь, и у тебя будет время.

Он исчез у нее на глазах.

Ника не удержала эмоциональный порыв и взвизгнула, толи от испуга, то ли от переизбытка чувств. Она очнулась, поняла что улыбается, стоит на одной ноге, прижав кулаки к груди. Все предыдущие события выглядели, как сон.

Потом Ника вздохнула с грустью. В его глазах она – ребенок, он подчеркнул, что она несовершенна. Самой себе она казалась какой-то скованной, нелепой и глупой. Он такой невероятный, знает множество вещей, а ей нечего ему рассказать. Ника была готова сделать, что угодно лишь бы завоевать интерес нового знакомого.

Она сообразила с опозданием, что остановило ее от предельной откровенности. – секретность, которая всегда окружала Эл. Это усвоенная с детства привычка – не болтать с незнакомыми об Эл и ее друзьях, о том, что видит и слышит в их компании. Ника поняла, что случись рассказывать о себе, она будет выглядеть скучной и бесцветной, ей нечего о себе поведать интересного. Она ничего не значила за пределами узкого круга команды Эл. Окружающие неоднократно говорили Нике о том, что она уже довольно взрослая, чтобы жить собственной жизнью. Что это такое Ника не представляла, даже не фантазировала.

С такими мыслями Ника брела вдоль изгороди в неизвестном направлении.

***

Дмитрий очнулся в другом месте и в другой одежде. Эл была тут же, напротив. Дмитрий насторожился. Она окинула взглядом пространство. Ее вид не согласовывался с урбанистической обстановкой.

– Узнаешь места?

У Дмитрия кроме изумления при взгляде на переменившуюся Эл, еще было чувство, словно он возвратился в прошлое, на грани уверенности. Словно он только что ушел со встречи с Кикхой. Она извлекла его воспоминания, они вновь стали живыми.

Кикха представился не сразу, вел себя надменно, настоял на том, чтобы Алик пошел с ним один. Дмитрий так же ясно вспомнил, как они припирались по этому поводу, и как мучительно он ждал возвращения друга. Дмитрий не был свидетелем разговора между ними. Кикха нагло заявил, что он, Дмитрий, – лишний. Алик, воодушевленный возможностью найти Эл, утратил всякую осторожность и здравый смысл. Он выглядел и вел себя, как одержимый. Дмитрия преследовало чувство острого беспокойства, предчувствие дурного, что они дорого заплатят за доверчивость. Позади у них обоих был Хеум, который Дмитрий едва вспоминал в эти прошедшие годы. Там они оба утратили связь с реальностью, перестали жить старыми категориями, а следом приобрели свойства, которые проявились с годами. Они не думали о возвращении на Землю, она для их стала всего лишь дальней планетой, где-то "у черта на куличках". Вся их энергия была сосредоточена на том, чтобы разыскать Эл. Они обшарили к тому времени все основные центры обитания пиратов и почти все закутки пиратских территорий. Только после Хеума он понял, что ищут они не там. Эл отсутствовала в воображаемом им пространстве. За время войны он понял, что ощущает ее живой. Вне логики и четкого представления. Эл была все время, связь с ней не прерывалась и жила тонким чувством ее присутствия. Связь осталась, присутствия не было.

Дмитрию до ломоты в спине не понравился крупный высокий человекоподобный незнакомец с властным взглядом. Сначала он подумал, что здоровенная человекообразная фигура – подделка. Поскольку пираты открыли охоту на капитана Нейбо, точнее на Эл, они пойдут на все. Они были за пределами Галактиса и за пределами пиратских территорий. Землян сюда никаким космическим ветром не носило. У Алика после Хеума появилась какая-то невероятная выносливость и живучесть. Его тащила за собой незримая сила. Дмитрию приходилось уговаривать себя и успокаиваться тем, что Алик утратил рационализм, столь ему свойственный в обычной жизни, все это произошло от запоздалого осознания своей вины перед Эл и вновь пробудившихся чувств к ней. В таком состоянии его не остановить. Алик упрямо искал ее, до исступления хотел найти. Дмитрий принял решение следовать за ним. Дмитрий не мог простить себе Эл, а если бы и капитан пропал – осталось бы руки на себя наложить. Иной жизни, кроме поисков они себе оба тогда не представляли.