Текст книги "Прыжок барса (СИ)"

Автор книги: Майя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 36 страниц)

Алик поймал себя на мысли, что не воспринимает Дмитрия, как старого друга, он не менее странен, чем рисунки. А следом не воспринимает, что он хочет этим сказать. Они отдалились друг от друга, что вызывало в нем сожаление.

Дмитрий мотнул головой в сторону выхода.

– Эл проснулась. Иди к ней.

– Ее сильно потрепал Лоролан?

– Он устроил ей аварию. Она не осталась в долгу. Теперь эта сволочь близко к ней не подойдет. По крайней мере, пока. Это не из-за Лоролана. Полеты, переброски, Самадин – она же сказала, много что сложилось.

– Ты был с ней?

– Да.

– Как он вас нашел?

– Иди к ней. Она тебе все расскажет.

– Ты же все знаешь, – заупрямился Алик.

– Я знаю столько, сколько мне нужно, – недовольным тоном сказал Дмитрий.

Алику пришлось уйти.

Он вернулся в спальню и присел рядом с постелью. Глаза Эл открылись, и она улыбнулась ему.

– Привет, – хрипловатым голосом произнесла она.

Он приблизил свое лицо к ее.

– Так приятно видеть тебя опять. Рядом.

– Ты не сердишься? – спросила она.

– Сержусь я или нет, это не меняет моего желания быть с тобой. Я не сержусь.

– Кажется, ты своего добился. С будущим покончено. Я останусь здесь. Но не спеши радоваться. – Она умолкла. – У нас будет пара дел.

– Если быть справедливым, то я ничего такого не добивался, – Алик снисходительно улыбнулся и поцеловал ее в щеку. – Тут либо обстоятельства так сложились, либо я что-то предвидел.

Он задумался. У него было время на размышления. Свой последний поступок, в отношении Эл, он не считал промахом. Чем больше со временем остывала голова, тем отчетливей он осознавал, что тот его порыв, тот букет предощущений, непреодолимое желание вытащить Эл из забытья, были продиктованы чем-то необъяснимым, и вместе с тем разумным. После оценки всей череды событий, от своего отлета до возвращения на Землю, он считал себя правым. Принял как возможное, что Эл с ним не согласиться. Он не станет настаивать, но от убежденности не откажется.

– А как же остальные? – спросил он.

– Оля, Игорь и Ника сейчас в квартире Дмитрия. Я повезла Дмитрия сначала в нашу квартиру, там нашла твою записку с этим адресом. Он наотрез отказался оставлять меня. Мы приехали сюда. Алик, нам нужно серьезно поговорить. Я настаиваю, чтобы Дмитрий при этом присутствовал.

– Разве он чего-то не знает?

– Может быть, знает, но виду не подает. Я порой плохо понимаю, что твориться у него внутри. Но я в нем уверена.

– Как всегда, – добавил Алик.

– Теперь уже больше, чем всегда.

– Эл, – он выдохнул ее имя. – Меня распирает от вопросов, но еще сильнее я хочу оттянуть этот разговор. Дай мне время почувствовать твое возвращение. Хотя бы до утра.

Нежность в ее глазах заставила его внутренне ликовать, страсть, скопившаяся за эти месяцы, рвалась наружу. Она тоже с удовольствием отложила бы этот разговор. Она скучала по нему, а терзания последнего времени заставили ее сожалеть о ее отношении к нему. Эл приподнялась, чтобы обнять его. Реального, настоящего Алика.

***

Это было восхитительное утро. Свет от уличного фонаря бил в окошко, которое с вечера он забыл завесить шторой. Он отвернулся к окну спиной, но уже окончательно проснулся. Он открыл глаза, и увидеть ее лицо. "Черт побери, как же хорошо, когда она рядом!" – подумал Алик. Он больше не шевелился, стараясь ее не разбудить, и рассматривал черты в сумерках, пока она не заворчит, почувствовав взгляд.

Последние час-полтора обычной жизни. В большой комнате в печи потрескивали дрова. Дмитрий. Он совсем о нем забыл. Как Дмитрий смог вести себя так тихо, что не разбудил его? Домовой, наверняка, шуршал бы громче. Так странно не ощущать в доме постороннего присутствия, а потом вспомнить, что кто-то есть. Алик не чувствовал Дмитрия как не старался, новые способности ему не помогли, и это было удивительно.

Еще не слишком светло. Он посмотрел на наручные часы, которые научился носить здесь постоянно. Половина восьмого.

Он больше не шевелился и любовался женой. Он слышал, как тикает секундная стрелка наручных часов и воображал, что с каждым разом она тикает все медленней, а потом время замрет. Она дышала мерно, тихо. Тихое шуршание еще не облетевших листьев за окном, словно вдох и выдох поддерживали этот ритм.

И так могло длиться вечно...

Если бы глупая соседская собака не залаяла бы где-то вдалеке! Эл набрала воздух в грудь, и раздался шумный выдох пробуждения. А потом она тряхнула головой и уставилась на фонарь, бивший ей через окно в глаза.

Алику захотелось придушить собаку и разбить фонарь.

Эл мгновение соображала, где она. Алик понял, что возвратились они вчера, к нему приехали сразу, Эл была в недоумении несколько секунд, вспоминая, где она очнулась. Верный вывод, что она в последнее время много перемещалась.

Потом она обнаружила рядом его и вдруг беззаботно плюхнулась обратно на подушку. Ее лицо расцвело в улыбке.

– Доброе утро, – сказала она.

Улыбка предназначалась ему, и он оценил эту маленькую ложь с ее стороны. Она играла. Он хотел кинуться к ней, как вчера вечером, но тогда они оба напрочь забыли о Дмитрии, о времени, о тревоге, а сейчас он напомнил себе, что Эл тут не только потому что скучала. Он ограничился поцелуем и решил взять на себя обязанности хозяина, приготовить завтрак.

Его ждал сюрприз. На столе было все готово к завтраку. Алик кашлянул. Это все было очень странно. Обычно, ленивый до жути Дмитрий, вставал рано ради тренировки, потом заваливался спасть снова, уже до обеда. Завтракал он тогда, когда все обедали. Во всяком случае, тут в двадцатом веке, он придерживался такого распорядка, когда не работал пилотом. И как он умудрился не шуметь? Он вернулся к Эл.

– Прости мне мой эгоизм, но я не хочу, чтобы начинался этот день, чтобы заканчивалась эта ночь, – признался он.

Эл понимала, к чему он клонит, и ей было его жаль. Еще больше жаль нарушать его безмятежность. Она разделяла его чувства. Так хотелось спрятаться в кольце его объятий. Забыться опять. Если Дмитрий защищал ее от внешнего, Алик мог заслонить от нее самой. Она поняла, как глубоко и сильно любит его, а защитить от неумолимой надвигающейся волны обстоятельств не сможет. Скоро ему придется принимать себя иным или противится, что он все еще прежний.

Она открыла рот, чтобы сказать, увидела, как он протестующее мотает головой.

– Не сейчас. Потом. Позже, – попросил он.

Она передумала и спросила:

– А кофе есть?

– Конечно.

– Я сама сварю.

Она стала выбираться из постели, на ней была его футболка и эта мелочь была ему очень приятна.

Он любовался, как она натягивает джинсы, и думал, что после космической формы и комфортной одежды будущего, ей наверняка не слишком в них удобно.

Эл привлек его взгляд.

– Что-то не так? – спросила она.

– Ты прелестна в этом наряде.

– Ты весь день собираешься говорить мне комплименты?

– Всю жизнь.

Лучше бы он этого не говорил, на мгновение, но в глазах Эл мелькнула тревога. Ей все труднее, что-то таить от него. Он вспомнил рисунки Нали Бхудт. Вместо того чтобы задавать вопросы, он отправился искать Дмитрия. Его не было ни на чердаке, ни в гараже, ни в сарае, нигде на территории участка. Он выглянул за калитку и возвратился в дом встревоженным.

– Дмитрий пропал. Это нормально? – спросил он у Эл.

Она сосредоточенно засыпала кофе в турку, оглянулась не сразу, пожала плечами.

– Он где-нибудь рядом.

– Я его не нашел.

– Тут есть пруд или озеро? – спросила она.

– Да. Пруд по дороге, дальше, озеро – километра полтора по дороге, лесом – еще ближе.

– Так он купаться пошел, – догадалась она.

– Октябрь месяц. Заморозок на улице, какое купание, Эл?

– Ха. Ты на острове не был. Он запомнил зиму, когда очнулся и притащил ее туда с собой. Чуть ли не снег на голову валился. Меня только форма спасала. И он там постоянно лазал в воду, она его успокаивает.

Алик принял объяснения и прокомментировал:

– Да уж. Он осунулся весь. Половина осталась. Видок у него – жуть. Странно все это. И я его совершенно не ощущаю, я бы привидение лучше почувствовал.

Эл неопределенно улыбнулась и, опустив подбородок, хмыкнула. Кофе закипел, и она сняла турку с конфорки.

– Тебя ждет много наблюдений впереди. Давай завтракать. Он придет.

Алик с надеждой выглянул в окно и действительно увидел Дмитрия, подходящим к калитке. Алик не утерпел, пошел наружу.

Дмитрий был во дворе, через плечо у него было перекинуто полотенце.

– Ты купался? – спросил Алик, не скрывая удивления.

– Да, – последовал ответ.

– В пруду или в озере?

– В озере, там вода чище. – Дмитрий выудил из-за пазухи литровую банку молока. – Марья Дмитриевна передала. Я расплатился.

– Молоко! – раздался за спиной восторженный возглас Эл.

И Алик впервые со вчерашнего дня увидел, как улыбнулся Дмитрий, протягивая банку подбежавшей Эл.

– Спасибо за заботу, – поблагодарил Алик. – За завтрак. И за печку.

Дмитрий кивнул в ответ.

После завтрака настал роковой момент. Дмитрий сел поодаль в кресло, а Алик и Эл – за стол. Друг напротив друга. Эл держала в руках папку с рисунками и молчала.

– Думаю, ты уже понял. Это мое видение, – собравшись с мыслями, сказала она. – Алик, я была бы счастлива, оставить тебя в неведении, но точно знаю, что ты бы не одобрил такой мой подход. Ты сам мне сказал, что мы переросли этап, когда у нас секреты друг от друга. А теперь и обстоятельства таковы, что я молчать не могу.

– Загробный тон обязателен? – спросил Алик, чуть улыбнувшись. – Я видел рисунки. Дмитрий сказал, что это не я. Но если Самадин... Прости... Он не стал бы рисковать не будь это важно, во-первых; и не будь это правдой, во-вторых. Эл, скажи как есть, не нужно защищать меня, как мальчика.

Эл склонила голову.

– Сто раз готовила эту речь и так, и этак. Не могу, – призналась Эл.

Она не продолжила, а он ждал.

– Это так страшно? – задал Алик вопрос, чтобы ей помочь.

– Нет. Это трудно... Это может разрушить наши отношения.

Алик нахмурился и хмыкнул. Вот в чем ложь ее утренней улыбки.

– Есть что-то, что заставит меня разлюбить тебя? – спросил он напрямик.

Он почему-то в этот момент посмотрела не на Эл, а на Дмитрия. Дмитрий изучал их с интересом, напряжение его не тревожило. Он переводил взгляд с Алика на Эл. Алик почувствовал, что Эл подняла голову, и посмотрел на нее.

– Это не совсем тот вопрос, – уклончиво ответила она. – Я, скорее всего, тороплюсь... Не могу быть уверена... Вернее, я хочу оставить вероятность того, что я заблуждаюсь, или меня ввели в заблуждение. Правда в том, что я сама не хотела в это поверить...

– Тогда отложи этот разговор, когда будешь уверена, и расскажи мне о рисунках. Они могут быть важней.

– Как раз, наоборот.

– Эл, если тебе так трудно, пусть Дмитрий скажет.

– А я не знаю, что она именно хочет сказать, что из всего набора важнее, – сказал Дмитрий со свого места.

Сначала Алик подумал, что он лукавит, потом в голове черной змейкой проскользнула мысль. Неужели Эл и Дмитрий?... Мысль была крамольной и вызвала омерзительное чувство. Он не имел права так думать. Само по себе предположение, что Дмитрий отобрал у него Эл, было абсурдным. Или Эл из жалости... Он не смог уловить мгновения, когда эта минутная кутерьма в его голове вызвала ревность. А эта ночь? Он стиснул руку Эл так сильно, что она удивленно глянула на него.

– Эл. Правду. Сразу. Не нужно меня готовить. Говори.

И Эл ответила, выпалив фразы быстро с монотонной интонацией.

– Алик, ты такой же великий, как я. Такой же наследник. Ты – мой брат.

Краем глаза Алик увидел Дмитрия и понял, что он не лгал. Лицо Дмитрия исказилось, он ошарашено смотрел на Эл. Алик выглядел не лучше. Эл высвободила руку из его руки и отстранилась, облокотившись на спинку дивана. Она дала ему время придти в себя. Она предполагала, что сказать будет трудно, а теперь поняла, что сложнее будет последующее объяснение.

– Эл. Это бред! – произнес он растерянно и в то же время твердо. – Ты сделала этот вывод на основании своего видения? Видения? А как же реальность?! Я не найденыш, как ты! Я родился как все. Вплоть до справки из роддома! У меня есть нормальные родители! Я похож на маму! Этому у тебя найдется объяснение?

– А что было с тобой до того, как мы повстречались? – спросила Эл. – Как ты в тот день, один, вообще оказался около двери?

– Не видел я никакой двери. Ты свалилась с кручи рядом со мной! Я был нормальным ребенком, мне было одиннадцать, я был достаточно самостоятельным, чтобы не гулять с мамой!

– И в тот день нелегкая понесла тебя в лесопарк? – спросил Дмитрий, чем вызвал у Алика удивление и злость, он опять забыл о нем. Дмитрий строил какие-то предположения, что Алику мгновенно не понравилось. Кажется ситуация такова, что им с Эл проще разобраться вдвоем. Стоило настоять на этом.

Эл смотрела на него из-под бровей.

– Алик, ты вообще что-нибудь помнишь до момента нашей встречи? – спросила она.

– Конечно, помню! У меня было нормальное детство! Что ты, Эл, этим хочешь сказать?

– Что я вывалилась из двери, а вокруг – никого. Кроме тебя. А через год ты уговорил родителей перевести тебя в мою школу.

– Потому что рядом работал мой отец и в твоей школе были сильный английский и математика. Эл, не ищи причин там, где их нет.

– Ты мог выбрать другую школу.

– Что плохого в том, чтобы учиться вместе с друзьями? – парировал Алик.

– Я не собирался с тобой дружить. Ты мне вообще не нравился, – заявил Дмитрий.

Эл чуть улыбнулась. Это было правдой. Димка в детстве дулся на нее и вредничал, когда рядом появлялся Алик, им потребовался, наверное, год, чтобы подружиться. Алик хотел дружить с ней, а Димке пришлось смириться, что их пара превратилась в тройку. Эл вспомнила, как Димка фотографировал Алика на свой фотоаппарат, делал фото и фломастером пририсовывал ему рожки и усы.

– А приступы? – опять напомнил Дмитрий. – Хотя, когда последний раз был хоть один?

Эл скрестила руки на груди.

– Они начались из-за меня и прекратились после попадания в миры. Это совпадает с моментом, когда тело приспосабливается к энергиям, это своего рода взросление. И с тех пор не было ни одного, – дала объяснение Эл.

– Точно, – покивал Дмитрий.

– Это предположение, – возразил Алик.

– Уже нет, – возразила Эл. – Все так не просто. Понимание пришло не сразу и сложилось из сущих мелочей. Мне помог Лондер. До недавнего времени меня не интересовала периодичность твоих приступов, мне хватало своих. Война, Нейбо, Хеум, миры, после них всё, хвала небу, прекратилось. Я заблуждалась, связывая их начало с Тобосом, а окончание с войной и Хеумом. А ты скрыл, что у тебя приступы. Когда о них узнали ребята и Рассел, я была уже у Нейбо. Сведи мы все вместе, догадались бы раньше. Думаю, что догадались бы. Твои приступы появились из-за меня. Они были связаны со мной. И первый из них случился с тобой на Плутоне, а мы по ошибке приняли их за влияние Светланы Бернц, то есть, внушение стало толчком. Это совпадение все запутало. Но было одно обстоятельство – именно я вытащила тебя из комы. А это было видение, и ты ушел в него сам. Когда я и врач пытались вытащить тебя назад, ты повторял одно имя – Монтуэль. Той записи уже нет, но я помню. Монтуэль – имя моей матери. Мне все эти годы потребовались, чтобы отыскать объяснение. Вторая догадка посетила меня, когда я вытащила тебя с того света после нашей стычки с пиратами, в последний раз. Способ был такой же.

Алик собрался возразить, но Эл остановила его.

– Лондер все годы следил за тобой, ты сам посылал ему отчеты о своем здоровье. С тобой все началось на Плутоне. Со мной – раньше. На Тобосе. Меня нельзя убить взрывной волной. Я выжила из-за моей особенной природы. Инопланетяне предупредили, что нашли во мне что-то не соответствовавшее моей истинной матрице и убрали эти блоки. В течение следующего года механизм заработал. Это возможно. Зента продела это со мной во второй раз. Это возможно. А тогда... Ты прилетел ко мне на Плутон. Именно ты! Моя сила, еще слабая, запустила твой механизм. У тебя, предполагаю, процесс происходит стремительнее, чем у меня. Когда мы с Лондером проследили историю твоих приступов, у него была научная истерика. Они все связаны с твоими переживаниями, это все знали. Но в этом и крылась разгадка. Приступы связаны с чувствами ко мне. Они происходили, когда тебе меня остро не хватало. Ни в мирах, ни в двадцатом веке этого не случалось, эти пространства – наши, и мы были вместе. Они нам наиболее соответствуют. А космос только обострил инородность нашей природы. Я думаю, что в паре мы справились бы с этим легче и раньше. Мне следовало давно стать твоей женой. Я много думала об этом и должна признать, что твои предощущения поразительно точны.

– Вот почему он тогда угнал пиратский катер, и машина не убила его, – вспомнил Дмитрий.

– Точно. Тоже довод, – кивнула Эл. Подумала. Засмеялась. – А потом произошло совсем невероятное! Я попадаю в миры с Лороланом, а ты – с Кикхой. Мой братец тебя распознал, увлек идеей вытащить меня, сыграл на твоих чувствах, как по нотам, сыграл в свою пользу. Он понял, что отец собирается всех нас уничтожить. Ты выступаешь вместо Кикхи, он периодически меняетесь, я испытываю противоречивые чувства, и никто из наследников не видит подмены. Меня к Кикхе тянет как магнитом временами. Могу спорить на что угодно, это ты его подменял в те моменты. Кикха до сих пор думает, что это ему я отдала предпочтение, черт бы его побрал. И всех наследников с ним! Но ведь никто тебя не разоблачил! Великого трудно обмануть. Я это на себе проверила. Однако, то что не могли заметить великие, понял отец. Он знал о тебе и использовал подлог с максимальной выгодой. Устранить тебя – было самым лучшим решением. Но неожиданно я проявила волю и начала торговаться с ним. Меня надоумил Кикха. Я отпустила Тиамита, я знала, что умереть для тебя лучше, чем без меня жить. Такую жертву я принести не могла. Я поменялась с тобой местами. Отец не рискнул отказать мне. Ему было важно выглядеть справедливым. Он в любом случае меня заполучил. Я была целью его интриг. Ты ушел, а я осталась там. Так наша встреча заставила меня окончательно осознать, как сильно я тебя люблю.

А потом, Алик, все случилось наоборот. При уходе из миров мне заблокировали прежние возможности. Приговор был справедлив – опасно выпускать великую из миров. Они были правы, а мне величия не хотелось. На твой счет у меня даже подозрений не было. Но Зенте, моему страшному другу, это не понравилось, он счел это несправедливым, и он убрал ограничения, потому он знал про опыт на Тобосе. А ты вернул мне силу обратно. В день, когда мы дали обещания, я сделала предположение, что ты – великий.

– И ты мне не сказала, – возмутился Алик.

– Я легко приняла эту версию, осталось проверить. Ты попросил тебя учить. А потом поранил в запале. Причем, оружие-то было простым. Игорь его сделал. Вопрошать далее не имело смысла, но я оставляла за собой право сомневаться.

– Ты знал? – Алик метнул в Дмитрия гневный взгляд.

Дмитрий в ответ равнодушно скривил губы.

– Я ее Хранитель. Тиамит попросил не говорить.

– Знать бы, что это такое? Хранитель!

– Он защищает меня от великих, – с улыбкой сказала Эл.

– И от меня?! – повысил голос Алик.

– Если придется, – уверено ответил Дмитрий.

– Вот как! То есть, мы больше не друзья?

– Я этого не говорил, – так же жестко и спокойно ответил Дмитрий.

– Алик, не закипай, – остановила его Эл.

Раздраженный взгляд Алика с Дмитрия перешел на нее.

– Еще рано? Еще не все? Что-то осталось? – спросил он.

– Тиамит не случайно был против нашего брака. Он хотел, чтобы мы сначала разобрались, кто мы. В том состоянии, тогда, оценить твои способности мне было просто невозможно. Приняла бы я тогда такую новость?! Нет. Тиамит мне не сказал, чтобы я не удрала от тебя в очередной раз. Я о своем решении не жалею и не считаю его поспешным, в отличие от Тиамита. Я считаю наш брак закономерностью. Хотя, теперь оказалось, что ты прямой претендент на престол миров, потому что ты – мой муж. Вот ответ на твой вопрос, который мучил тебя в пещере перед отлетом. – Эл широко и властно расставила руки и обхватила ими края столешницы, чуть подаваясь вперед. Злость Алика не нравилась ей, она ожидала иной реакции. Бродит, бродит в нем сила, не дает справиться. Она сказала иронично. – Это привилегия великого – быстро получать ответы на свои вопросы. Задавайся ими осторожно.

– Ты вернешься туда?! – рыкнул Алик и надвинулся на нее.

Эл не отстранилась, он рисковал стукнуться с ней лбами. И тут Дмитрий вклинился между ними, преградив ему путь рукой. Дмитрий толкнул его назад.

– Тихо, мальчики. Не подеритесь, – примирительно сказала Эл. – Нужно будет – вернусь. По крайней мере, мне теперь никто голову снести не посмеет. Условия изменились. Я им нужна.

Алик встал и ушел.

– В следующий раз не делай так, – попросила Эл Дмитрия. – Ты задел его гордость. Он начал ревновать меня к тебе.

– Ничего, потерпит, – безжалостным тоном заявил Дмитрий. – Я видел двоих твоих братьев. А у него больше прав на тебя, чем у них.

– На меня ни у кого нет прав, включая тебя, – рассердилась Эл. – Я сама решаю, когда и кому давать такое право.

– Поэтому ты провела с ним ночь, – заметил Дмитрий холодным тоном, – а потом сказала ему, что он твой брат? Этим ты не сильно задела его гордость?

Эл посмотрела на него с удивлением и постучала по виску.

– Прости, – осекся он.

– Что-то вы оба..., – Эл не стала договаривать и начала выбираться из-за стола.

Дмитрий пошел ей на перерез и обнял.

– Прости, пожалуйста, я не хотел тебя обижать, – тихо попросил он прощения.

– Думай, что говоришь.

– Я отвык от общения. Извини, Эл. Пожалуйста.

– Отойди от меня. Если Алик заметит нас так близко, – она невольно улыбнулась, – он может придумать себе нечто.

– Он пошел пройтись. Не вернется быстро.

– Чувствуешь его?

– Как всех.

– А он тебя не чувствует. Заметил?

– Не обратил внимания.

Эл поднял палец вверх.

– Это тоже важно.

– Вы о рисунках не успели поговорить, – напомнил Дмитрий.

– Еще предстоит, – обреченно отозвалась Эл. – Дождусь, пока сам начнет спрашивать. Знала, что так будет. Молчать уже нельзя.

– Эл, у нас переброска через шесть дней. Может, зря ты ему рассказала именно сегодня.

Эл потянулась к папке и, порывшись в ней, достала лист. Она присела на угол стола и повернула изображение, показывая его Дмитрию.

– Это Вена, – он поморщился. Эл догадалась, что ему снова больно. Но Дмитрий смог удержаться и добавил. – Покушение.

– Самадин видел нас. И видел того, кто стрелял в меня. – Эл потыкала пальцем во фрагмент изображения. – Запомни этот облик. Нали подсунула его к остальным рисункам.

– Ты никому не показала финал. Где третья папка?

– У Тиамита. Он сейчас их изучает.

– Это только рисунок, – усомнился Дмитрий.

– Нали – антрополог. Для нее чтение лиц – это как дышать. Она меня сразу распознала. И Нику тоже. Она точно очертила лицо, черты не гармоничные для человека. Я позволила всем думать, что убийца из Службы Времени. Но кому там покушаться на меня и зачем? Времена и нравы не те. Об экспедиции в Вену знали единицы. Я проверила всех досконально. Даже милейшего Дубова. Никто в Службе к покушению не причастен.

– А как же Эрик?

– Эрик? Интересный вопрос. Он в будущем. Узнать нельзя. Запомни черты лица, сравни с другими рисунками. Нали не ошиблась. Так выглядят существа из самого развитого мира моего отца. Он нашел нас в прошлом Вот работа для Хранителя. Я не закончила разговор с Аликом, ему важно быстро осмыслить новость. Плохо если он начнет артачиться. Мне нужно в город возвращаться. Игорь с Олей Нику за шиворот, наверное, держат. Побудь с ним. Сможешь? Алик хоть и злой сейчас, он не станет делать резких движений. Я знаю, как тебе сложно с ним. Можешь на глаза ему не показываться, следи издали.

Дмитрий осмотрелся и грустно вздохнул.

– А знаешь, мне его жаль. Он надеялся на мирную жизнь. Дом купил.

– Не дави на больное, а. Я не помню, когда я ему дала эту надежду. До видения все было другим.

Эл собиралась уходить, Дмитрий исподволь следил за ней. Отпускать ее одну не хотелось.

– Погоди. – Он помог ей надеть куртку. – В бардачке машины есть ствол. Меч из багажника я заберу.

– Ладно тебе. Ничего со мной не случится. Меч забирай, только от Алика спрячь.

– Нечего было мне рисунок показывать.

– Не превращайся в параноика.

Дмитрий деловито застегнул ей молнию куртки до самого верха.

– Опоздала с советами.

Эл улыбнулась.

Они дошли до гаража. Эл вывела машину во двор. Она демонстративно добыла из бардачка пистолет.

– Это же моя "беретта"? Где ты его взял?

– У Алика в квартире. Документы то же в бардачке.

– Ну, ты даешь!

– Привыкай. Какое есть, все равно – оружие. Как рука? – спросил он.

– Нормально. Мы приедем часа через четыре-пять, если пробок не будет.

– Четыре часа? – Дмитрий сморщился.

Трудно понять, что ему не понравилось: местные скорости, ее отсутствие, четыре часа рядом с Аликом. Эл не хотелось вникать. Она уехала, ощущая внутри опустошенность.

***

Когда Алик вышел за калитку, первым порывом было возвратиться и учинить скандал. Ему хотелось бурного выяснения отношений. С ним творилось нечто трудно поддающееся описанию. Это было крайностью, а крайностей он старательно себе не позволял. Эмоции захлестывали. Обрывки разговора крутились в голове и подстегивали возбуждение. Казалось мозг вскипит от напряжения. Одна часть его души бурно протестовала, с ней спорило его подсознание. Он не хотел этой правды. И что лучше: знать или не знать – он не решил.

Он не повернул назад, припомнив, как повел себя Дмитрий. Алик помнил его бешенное поведение. Как в прошлые времена – драки не миновать. После кризиса Дмитрий мог повести себя как угодно. Хоть он не выглядел безумным, но Алик хорошо помнил, что творил друг в порыве бешенства. Алик сам был взвинчен до предела, если они схлестнуться – последствия могут быть наихудшими.

Он двинулся быстрым шагом в сторону озера. Это была самая длинная дорога. Если пойти в другую сторону, в десяти минутах ходьбы – железная дорога и станция. И люди. Там были люди.

Он пошел, а потом побежал. Жар в груди, сердце колотилось, как взбесившееся. Нагрузка поможет успокоиться. Он рванул к воде, что было сил.

Холодный воздух утра его не успокоил, в этом краю улицы дома были пустыми, он никого не встретил. Он выскочил на берег, спрыгнул с небольшого обрыва, менее метра. Рябь на воде от ветра, маленькая волна, а ему хотелось бури, что бы гром грянул и ливень. Пространство ответило ему только не сильным порывом ветра. Он вспомнил Дмитрия. Вода успокаивает. У него в голове, в груди, в душе, повсюду все полыхало. Это был уже не гнев. Тяжело и плохо. Все его существо готово было взорваться, виной тому была уже не Эл. Что-то внутри него бунтовало, вызывая эту мучительную, неподдающуюся описанию бурю ощущений.

Алик нервно стянул свитер, потом сбросил кроссовки. Залезть в воду в одежде? Нет. Он хотел холода. Замерзнуть, загасить пламя внутри. Он разделся и вошел в ледяную воду, не замечая резкого перепада температуры, вода обожгла его, но не загасила пыл. Он зашел по пояс и нырнул с головой. Дыхание перехватило. Он удержался, чтобы не глотнуть воды и вынырнул, а потом поплыл на глубину.

Показалось – плавал он не так долго. Ноги и руки закоченели, мышцы начало сводить судорогами. Ему стало чуть легче от простой физической боли в мышцах. Часть обратного пути он проплыл под водой, вынырнул недалеко от берега. Мелкий дождик начинал моросить по глади воды. На маленьком обрывчике берега сидел Дмитрий. На плече у него висело полотенце. Скулы свело. Алик чуть не зарычал. Нашел. Он выбрался из воды и в рост встал перед Дмитрием. Алик не скрывал, что зол. Пусть видит.

Дмитрий рассматривал его. Его непривычно флегматичное поведение вызывало у Алика протест. Не мог же он настолько измениться! Если бы прежний Дмитрий начал укорять его, отпускать шутки или донимать упрямыми доводами в попытке убедить, Алик мог быстрее справиться с собой. Дмитрий молчал.

Алик схватил камень, замахнулся, а потом со всей силы швырнул его далеко в озеро.

– Зачем она это делает?!!! – заорал Алик. – Зачем?!! Ты же сам был свидетелем. Ты не до конца спятил, чтобы забыть, что она нам обещала!! Она мне обещала! Обещала, что не вернется туда!!! Зачем ей это?!

Алик охрип от собственного крика. Дмитрий ему не ответил.

– Я здесь при чем?!! Что мне с этого?!!! Я просто хочу любить ее! Я люблю ее! Люблю! Большего мне не нужно!!! Я просто хочу, чтобы она была со мной! Да провались они в черную дыру этим проклятые миры! Что мне делать?!!

Алик схватил еще камень, на этот раз здоровый и так резко бросил его в воду, что брызги от удара разошлись веером и задели его.

Дмитрий поднялся и приблизился. Алик не мог ощутить его, а потому не смог уловить намерение. Чтобы убедиться, что Дмитрий не фантом, Алик схватил его за плечо и так впился пальцами, что Дмитрий должен был почувствовать боль. Он был настоящий. Мрачный Дмитрий вызывал чувство опасности. Вместо угрозы, Дмитрий краем полотенца вытер ил с его виска.

– Не дай им отобрать ее у тебя, – сказал он уверенно.

Он высвободил плечо. Дмитрий заботливо набросил полотенце на его плечи и стал сильно тереть. Губы Алика посинели от холода, его трясло.

С порывом ветра Алик ощутил, что, наконец-то, сильно замерз. Он посмотрел на поседевшие волосы Дмитрия и только в это мгновение понял смысл его фразы.

– Что-то происходит? – спросил он.

Дмитрий в ответ кивнул.

– Это очень опасно?

– Было бы не опасно, она бы тебе не рассказала. Не бесись, Эл права. Твоя жена – сущий демон, если дело дойдет до драки. Но ей нужен ты. Жаль, ты не видел, как она трепала Лоролана, который к ней заявился сразу после аварии. Вот уж кому я не позавидовал. Я поверил, что она его убьет.

– Что он хотел? Он действительно умеет убеждать?

– Он впечатляет и завораживает. Я понял, почему он смог тогда увести Эл. Он сильно действует, умеет склонить на свою сторону, это, видимо свойство его силы, которое похоже на обаяние. Он хотел, чтобы Эл сделала его регентом в мирах.

– Зачем тогда ее убивать?

– Он не собирался. Он хотел меня проверить. Кроме Эл, великие меня не чувствуют.

– Что она ему ответила?

– Она согласилась отдать ему власть.

– Правда?...Так она туда не собирается?

– Ты – болван, Алик. Рано ты вскипел. Стоило дослушать Эл. Ты должен был узнат первым.

Это была та самая нужная фраза, которая помогла Алику немного придти в себя.

– Так значит – нет?

– Нет. По крайней мере, не теперь. Этим Тиамит занимается. Ты Тиамиту веришь?

– Нет. Он мне лгал. Вы скрыли свои догадки от меня. Это дружба? Как это называется?

Алик обреченно выдохнул. Он закрыл глаза и сильно сжал веки. Сладостное отупение сменило бурный всплеск эмоций. Он ощущал, как ломит виски, но больная голова лучше, чем душевный ураган.