Текст книги "Прыжок барса (СИ)"

Автор книги: Майя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 36 страниц)

Бригар мрачно улыбнулся. Он вспомнил и Луи, и Эмилию, свое замешательство. Пока она не спросила про "нечто такое" он воспринимал ее как реального человека.

– Однажды слышал. Мне было тринадцать. Я уже выбрал это время и готовился к переходу. Мне было страшно. Но упрямство тогда перевесило мои опасения. Меня направили на стажировку, для погружения в среду. Был такой историк, Том Мисс. Под его руководством я оказался в среде похожей на эту. И я влюбился в это время. Наверное, как в девушку. От того ученого я слышал о пропорциях. У него был остров, еще недостроенный. Там была мастерская по моделированию исторической среды, – Этьен остановился и замер.

Этьен подумал, что он сейчас похож на Эмилию.

– Удивительная координата время, – сказала Эл любимую фразу Тома и чуть улыбнулась. Хорошо ли то, что он ее знает? – А я вас не помню.

– Мы не встречались. Я видел вас на стене в доме Тома. Панораму на стене. Вы тогда уже улетели в экспедицию. Том скучал и часто включал то изображение. Вы были подростком, как и я. Поэтому, наверное, мой возраст он не считал недостаточным. Как он сейчас?

– Том погиб. Давно. Для меня уже очень давно. – Эл задумалась и произнесла. – А зря я не выбрала другую дату. Лет на двенадцать раньше. Отправила бы вас в будущее, и вы не дали бы Тому погибнуть.

Бригару стало не по себе, он замотал головой.

– Нельзя менять историю. Все события имеют свои причины, не стоит нарушать законы, не имея понятия, к чему это приведет. Тут я консервативен. Я бы отказался.

– Всегда есть искушение что-то изменить. Вам еще не случалось попасть под это искушение, – сказала она. – Но вы правы. Сначала я хотела, чтобы патруль вас отсюда эвакуировал. Находится в будущем куда безопаснее. А потом я передумала. Вы любите свою работу и это время. Двое патрульных согласились остаться. Через пару лет я вас навещу. И быть может, вы доедете до Наварры на своем сером. Дайте же вы ему имя, наконец!

Она улыбнулась.

– Если он не умер от разряда, – вздохнул Бригар.

– У лошадей чуткое сердце, но крепкое. Он вас обожает, если кинулся защищать. Все будет хорошо. Идем. Нам нужно торопиться.

***

Через три часа они вышли к морскому побережью, недалеко река впадала в Средиземное море. Не было сильного ветра, на открытом водном пространстве гуляла мелкая волна.

Дмитрия потянуло к воде. Эл отстала, оставаясь под кроной небольшого дерева. Они первыми вышли на берег, патрульные предпочли оставаться в прибрежной полосе растительности. К ней подошли Патрик и Бригар. Заинтересованный патрульный добродушно спросил:

– Короткий был маршрут. Изучали местность?

– Конечно. И на что рассчитывал Хёйлер? На количество? Гоняли бы нас по этой местности. Тут полно притоков реки, лес. Весна. Как вы собирались ловить двоих людей без опознавательных маркеров? Вы нас даже не видели, – она не скрыла иронию.

– Нас посылал не Хёйлер, а консультационный совет. Хёйлер отказался участвовать в этой травле. Он зол на вас, но мстить не стал, вы ошибаетесь.

– Ай да, Хёйлер! Он вернул мое уважение.

– Вы полагаете Хёйлер позволил бы мне придти сюда? Он мои симпатии знает, – Патрик скосился на нее. – Благодарите Дубова, что я тут. Он поступил совсем как Самадин Бхудт в случае с Веной.

– А почему нет нашего третьего заговорщика? – с улыбкой спросила Эл, косясь на патрульного.

– Эдвин – аналитик. По статусу он меня выше.

– Но не по опыту, – намекнула Эл.

– Он вносит путаницу в другом месте, – Патрик хитро улыбнулся.

– А тут заговор, – вмешался Бригар.

– Еще какой! – ответил Патрик. – Но не судите нас. Вы всех обстоятельств не знаете.

– Я сужу. И строго, – категорично ответил ему Бригар. – Простите мою прямоту, но вы нарушили много правил. И в моих глазах вас оправдывает только то, что никто из вас не стремился меня убить. Если бы не дротик, который бросила Эл в вашего человека, я бы умер от разряда в сердце. Перспектива непривлекательная для меня. Если вы ждете от меня благодарности, то я буду весьма благодарен за мою безопасность. Что до моего отношения к этой ситуации вообще, то оно еще не сложилось. Вероятно, Эл права. Мне придется посетить будущее. Но сейчас историческая ситуация такова, что я не могу покинуть Перпиньян. Здесь грядет смена власти.

– Вы не понимаете? – удивился Патрик. – С новыми возможностями вы можете сюда возвратиться день в день с расстоянием в несколько минут. Минут, понимаете? Повторить цикл здесь или в другом месте и времени.

– Понимаю, – кивнул наблюдатель. – Но минуты здесь могут превратиться в дни или недели там. Я не хочу утрать тот дух и ритм времени, в который я вживался столько лет. В будущем, если я вернусь ради разбирательства в этом странном деле, мне придется направить свой разум в другое русло, а мне бы сейчас этого не хотелось. Поэтому я возвращаюсь в Перпиньян. С тревогой в сердце, но я буду выполнять свой долг здесь. Только крайняя нужда может заставить меня покинуть это время. Сюда я пришел, чтобы вас проводить и убедиться, что вы не вмешаетесь в еще одну жизнь. Довольно с вас Луи.

– Старик жив и придет в себя, – возразил Патрик.

– Зато, какие небылицы он теперь будет всем рассказывать. Если окончательно не свихнется от пережитого. Эти россказни будут связаны с моим домом.

– Вы же сами запретили стирать ему воспоминания.

– Ваше счастье, что он ничего не поймет из того, что видел.

Бригар не был настолько озабочен последствиями, как пытался показать. За время пути сюда он смог осознать, в какой ситуации оказался. Участие старика Луи -наименьшее по ценности из всего ряда происшествий. Долгая ходьба по знакомой местности давала возможность размышлять. Маршрут прокладывал не он, поэтому шел со всеми и наблюдал – это его работа и его конек. Замечал он достаточно много событий, чтобы увидеть, что "группа сопровождения" не озабочена ничем, кроме выстраивания маршрута в виде схемы поиска, словно группа искала кого-то. Патрульные вели себя так, словно Эл и Дмитрия среди них нет. Ничего из арсенала его базы для имитации поисков задействовано не было. Проход к побережью был частью общего плана. Они прикрывали работу Дмитрия и Эл. Эти двое "нарушителей" чувствовали себя непринужденно. Бригар видел, что для них такие события – обыденность.

– Мне пора, – напомнила о себе Эл. – Приятно было познакомиться, господин Этьен Бригар.

– Мне тоже было поучительно это знакомство, Эл. Я с трудом могу назвать вас командором. Тут, в этом времени, подобное звание редкость и сопряжено с рыцарской доблестью и честью. То, что вы делаете, в моем понимании с рыцарскими поступками не вяжется.

– Напрасно вы так, – нахмурился Патрик.

– Спасибо за прямоту, наблюдатель. Уверена, мы еще увидимся.

Эл пошла к Дмитрию.

– Командор! – Патрик встревожено окликнул ее. – Вы не сказали, куда вы теперь! Где вас искать?

Эл обернулась.

– Нас с борта видят?

– Нет. Наш борт сейчас не здесь. К переброске такого рода смогли подготовить одну космическую навигационную станцию. Я вам это объясняю?

Эл улыбнулась, взяла палку и стала чертить что-то на песке.

– Поиграем в загадки! Будете наверху, – она ткнула пальцем в небо, – попросите осмотреть побережье и этот район.

– Вы собрались еще куда-то? – Патрик помрачнел и замотал головой.

Эл закончила чертить.

– Да бросьте смущаться, Патрик! Как далеко вы сможете пойти за мной? Мой вам совет – в следующий раз притащите с собой Хёйлера. У него рефлекс на меня, как у овчарки.

– Хёйлер не давал команды вас уничтожать. Красная пометка – это не его приказ.

– Он нанес мне оскорбление иным способом, которое я ему не простила. Я заставлю его извиняться, так ему и передайте. Он поймет, что мы на одной стороне. Я не позволю ему долго соблюдать нейтралитет. Хочет он или нет, ему придется выбрать.

– Эл, я не хочу прожить часть жизни, гоняясь за вами, – признался патрульный.

– Вам же нравится гоняться за мной!

– Мне нравится с вами работать, – заявил Патрик и всплеснул руками. – А искать вас – сущее наказание! Куда вы теперь?!

– Дубов знает!

Потом берег огласил окрик Дмитрия. Бригар не предполагал, что этот человек может быть таким громким.

– Эл! Быстро ко мне! Время!

Командор сорвалась с места.

– Почему она бежит? – спросил Бригар.

– Не знаю. Или... знаю... Это не наш метод переброски! – дошло до Патрика.

Ответом им было мгновенное исчезновение с берега Эл и Дмитрия, все, что сопровождало событие – это волна воздуха, рванувшая ветки дерева над их головами.

Они одновременно двинулись к надписи, что оставила Эл.

– Она отметила точку ухода, но зачем? – спросил Бригар.

– Что это за надпись? – Бригар заметил, что патрульный искренне недоумевает, разглядывая рисунки на песке.

Этьен ощутил собственное превосходство. Хоть в чем-то.

На песке было начерчено "???? ???????? ???????-??????. – CLXXVII. ????????".

– Вы не знаете, что тут написано? Какой у вас исторический профиль? – поинтересовался Бригар.

– Помимо работы в патруле я занимался мировой экономикой второй половины второго тысячелетия. Погодите. Это римский счет? – догадался Патрик.

– Именно.

– Не понимаю. Сто семьдесят два? Командор не может без ребусов, – фыркнул Патрик.

– Предположу, что это дата. Сто семьдесят второй год. До Рождества Христова... Если учесть минус в начале надписи. А потом слово на греческом. "Ракотис". Это место.

– А еще три слова? Впереди даты, – в глазах Патрика Бригар прочел некоторую обреченность. – Вы можете прочесть?

– Здесь не совсем верно написано. Примерно "прыжок кота с пестрой шкурой" и время. Ваша командор умна так шутить?

– Это не шутка. Пестрый кот. Барс. Прыжок барса. – Патрик широко улыбнулся. -После реорганизации патруля старые кодовые имена отменили. Она взяла другое. Это означает, что она оставит археологический маркер. Нам придется его найти, а это возможно только в будущем. Значит отсюда мы возвращаемся домой.

– Она при мне сказала название операции: "Прыжок барса". Я сообщил его по каналу связи. Она так в себе уверена, что может позволить роскошь так действовать и не прятаться? Она оставит службе метку? – Бригар рассмеялся. – Не скромно с ее стороны.

– Тут дело не в скромности. Это сообщение. Если в эту временную координату еще возможно проникнуть через платформы, старыми приемами, то по этим временным координатам – нет.

– Новый метод?

– Да. Только с помощью новой системы переброски.

– Тогда она скорее нескромно уверена в вас, Патрик. Сможете?

Патрульный помрачнел.

Бригару хотелось смеяться, он сдерживался, старался казаться серьезным. День сегодня выдался необычайный. Переживания патрульного читались на его лице. Он был младше Бригара. Патрик казался ему озадаченным молодым человеком, попавшим в сложный круг проблем. Бригар посочувствовал ему. Этьен испытывал подъем и азарт, почти как в юности. Когда страх за свою жизнь ушел, происходящее увлекло его. Не пожалел, что пришел сюда, бросив Луи и дела в Перпиньяне. Ради такой-то интриги!

– Не мне решать. Но я бы туда не пошел без приказа, – с сомнением в голосе сказал Патрик. – Слишком глубоко. Я не так отважен как вы. Вы понравились командору, вы – тип человека, который она ценит. Поверьте моему скромному опыту. В лице командора вы получили покровительство.

– Ну, еще бы! Она старалась быть такой учтивой, благородной, в манере сильного мире сего. Еще и жизнь мне спасла. Щедрый жест. Наверное, на короля Арагона я теперь взгляну менее почтительно, – Бригар все-таки засмеялся.

– Напрасно иронизируете. Совершенно напрасно.

– А спутник ее всегда так суров?

– А про него вообще ходят легенды. Эмилия вам расскажет.

Он подал знак, к ним подошли остальные.

– Знаки не топчите, – заворчал Бригар. Люди по его просьбе осматривались вокруг.

– Нам стоит торопиться, скоро начнет темнеть. Я опасаюсь, что ночью нас не пустят в город. Здесь, возможно, найдется рыбацкая хижина. Хотя я решительно собираюсь возвращаться в Перпиньян, – настаивал Бригар.

– Эмилия и Виктор останутся с вами, – сообщил Патрик. – Ситуация в лучшем случае проясниться через месяц-полтора.

– Оставшаяся на базе группа уже покинула город, – сказал один из спутников Патрика. – Нет смысла им там оставаться. Задание провалено, объекты ушли неизвестно куда, нас заберут с побережья, южнее этого места.

– Вам придется вернуться в город втроем. Одиночество вам теперь не грозит.

– Мне не привыкать, – ответил Бригар.

Глава 5

Окрестности Александрии Египетской.

172 год до н.э.

Было прохладно. У береговой линии ветер дул с напором.

Панорама напоминала Дмитрию остров, здесь пляж был широким и казался бесконечно длинным. Эл назвала расстояние в местных мерах, он не перевел их сразу в понятную величину, поэтому плохо представлял, сколько им еще идти.

Его язык здесь был плох, он с трудом связывал слова, не представлял пока, как будет понимать местных, понадеялся на новые ощущения. Знать язык – этого мало, нужно вникнуть в образ мыслей. Дмитрий подумал о Нике.

Они по дороге пытались разговаривать по-гречески. Эл, согнулась пополам от хохота, когда он пробовал выразить мысль. Ей пока не пришлось испытать на местных свои познания в языке, веселилась она зря.

Дмитрий разумно заключил, что возможная его роль – это молчаливый человек с крепкими кулаками и максимально внимательный. Он едва знал смысл задания. В интеллектуальном смысле он никуда не годился, поскольку его познания в этом времени были скудны, чтобы их правильно употребить.

До момента переброски сюда он длительное время был один, пока Эл устраивала последние консультации с теми, кто провожал их сюда. Ему следовало попросить о лингвистическом кодировании, но его подозрительность и недоверие к инопланетным гостям заставили отказаться от этого намерения. Эл как он подметил до конца не доверяла заказчикам этой экспедиции.

Они шли по береговой линии с сумерек. Сейчас восходило солнце. Вдали уже был различим город, его западная стена тянулась полоской, почти сливаясь с песком. Исторические хроники обещали плотно населенный город. Это обстоятельство наполняло смятением его душу.

– Эл, поделись мыслями. Твое молчание меня тревожит, – сознался он.

– Отошел от переброски? Как ощущения? – спросила она.

– Самые приятные. Эл, слишком просто они нас сюда забросили. Словно не впервые. Что ты думаешь об этом?

– Как раз об этом я сейчас размышляю, – она вздохнула.

– Хёйлер голос сорвет, вопя об этике. Их методы слишком опережают наши, а ты согласилась с ними работать. Что им помешает шляться в наше прошлое впредь? – поделился он опасениями.

– Опоздали мы с осторожностью. Судя потому, как они подготовились, они уже сюда добрались. С одеждой, с оружием. Они тут уже были. Еще бы карту дали. – Эл заулыбалась, перестала кутаться в свою хламиду, потерла пальцем поверхность фибулы на плече. – Смотри, какая ювелирная работа?

– Серебряные бруски, медь. Они разбираются в местной валюте. У тебя свиток с рукописью по медицине. Он тоже имеет цену.

– Это возможность проникнуть в библиотеку.

– Почему они выбрали тебя?

– Это сложный вопрос. Я способностями не обладала, когда они появились. Ты был свидетелем нашего первого знакомства. Знала бы я, куда они тогда направлялись... Есть один фактор, который повлиял на мое согласие. Ящик с мечами им передал Радоборт. Раньше я не связывала наше будущее, миры и возможность коммуникации между ними, кроме дверей в пространстве. А Радоборт взял и все это связал. Он поверил, что я выберусь из миров, и эта нить связи мне понадобиться. То, что он сделал для меня – неоценимо.

Дмитрий понял, что она размышляла совсем не об этом времени и предстоящих трудностях. Мысли Эл были где-то далеко.

– Не мерзнешь? Может быть, уйти глубже на материк.

– Нет тут материка. Это коса шириной километра два с половиной. Там некрополь.

– Кладбище?

– Да.

– Вот почему здесь пустынно.

– До порта километра три, я полагаю. То есть приблизительно шестнадцать с половиной стадий. Надо приучить ум к местным мерам.

– Зачем такие ухищрения? Эл, я же не ошибаюсь, у нас будет Геликс? Он в состоянии изучить местную среду за часы, в отличие от нас. Где он вообще?

Эл хмыкнула.

– Пока у меня с ним контакта нет. У Геликса есть особенность. Человек с возможностями ясновидца может его заметить. Геликс – тело с необычной энергией, но доступной обостренному человеческому восприятию. Какой-нибудь телепат, наподобие Ники, его заметит. Как показывает предыдущий опыт, на всем это пространстве один такой непременно найдется. Геликс осторожно проведет разведку. Сначала он изучит ситуацию: смогут ли его здесь засечь, потом проверит контакт в пределах прямой видимости, только потом начнет изучать среду. Если только его уже чем-нибудь не озадачили наши друзья. А это я могу спорить будет непременно. Для составления картины мира ему придется просканировать все Средиземноморье. До нашего появления он будет работать ради спокойствия команды. Ника – это отдельное бедствие, с ней он много времени провозиться, она без него не может. С ее темпераментом она натворит здесь бед без подготовки. Это ее первый проход, и сразу – в неизвестность. А с благоразумием и спокойствием у нее что-то последнее время плохо.

– А ты уверена, что я не буду ей подстать?

– Ты имеешь опыт. И ты можешь вовремя смолчать.

– Я могу изображать немого. Можно? Буду изображать тупого легионера.

– Деметрий. Легионер – в римской армии. Ты – гоплит. Запомни, – потребовала Эл. – Как меня зовут?

– Елена. Ты – спартанка.

– Уже лучше. У спартанцев красноречие не является добродетелью и достоинством. Молчи, если не знаешь, что ответить. Роль моего слуги тебе это позволит. Не захочешь быть спартанцем, мы поменяем тебе легенду, пока ее нет – молчи.

Дмитрий потер щетину на подбородке.

– Борода маловата, не находишь.

– Отрастет.

– Ты как-то отстраненно себя ведешь. Про задание не рассказала.

– Я говорила. Этого достаточно. Не то чтобы я чего-то боюсь. Вклиниваться в неизвестную культуру для меня не в диковинку. Потому Дубов и согласился на эту авантюру. У них нет равных нам специалистов по контактам. Здесь своего рода тоже иная цивилизация, не думаю, что будет легче, чем с инопланетными культурами. И ты не совсем прав. Мне тоже не по себе. Я не чувствую себя уверенно. Я, признаться, в наших братьев по разуму верю больше, чем в то, что в Службе Времени отнесутся к нам в рамках здравого смысла. Патрик сказал, что Хейлер не отдавал приказа на уничтожение. Это очень хорошо.

– Я вас слышал. И что ты думаешь? Какие ощущения, Эл?

– Ты отвлек меня от интересных размышлений, между прочим.

– Поделись.

Она потянула его в сторону, за дюну. Песчаный холм был довольно высокий, чтобы скрыть их от ветра. Эл попыталась надеть на голову свою широкополую шляпу, но ветер мешал ей, она снова отбросила ее за спину и затянула на шее шнурок.

Эл собралась с мыслями и заговорила:

–Я думала о личном опыте. Собственном. Тут есть одна интересная схема, я надеюсь, что она и на сей раз сработает. Как только меня выгоняют со службы, обязательно появляется другое поле деятельности, иные, более обширные, возможности. Я сбежала из Космофлота и оказалась в Галактисе, где уровень превосходил земной на несколько порядков. По тем временам, мне открылись новые возможности для полетов и для работы с телом. После Галактиса – пираты. И хоть галактическому сообществу есть чем гордиться в инженерии, я отгрохала для Нейбо штурмовик с такими возможностями, что сами пираты его боялись. Про возможности Нейбо едва ли стоит упоминать. И снова меня выталкивает в другое измерение – Хеум. Вот уж точно – непостижимое пространство. Потом остров, миры. И уж если говорить о перемещениях, то стоит отметить, что пусть моя родная цивилизация космос не открыла, зато пространственные перемещения превзошли все, с чем я сталкивалась до этого. Определенно. И дело не в качестве самого пространства. А теперь мы столкнулись с таким способом проникновений, который дает объяснение дверей. Я мечтала связать методы работы Самадина с возможностью открывать двери. Представь, если после освоения их навыков, я сама открою дверь. Это очень интересно.

– Трудности в этом времени тебя не заботят?

– Они еще не начались. Найдем своих, тогда можно судить о масштабе трудностей. – Эл добродушно улыбнулась.

– А что с патрулем? Не они должны найти нас первыми, а мы их.

– Я думаю, они уже перебросили сюда всех кого сочли нужным. На входе в город мы это узнаем. Сможешь уловить чей-нибудь посторонний пристальный взгляд? А лицо знакомое узнаешь?

– Лица узнаю, – кивнул он. – Но каковы гарантии, что они будут теми же?

– Я даю тебе такие гарантии. В Службе времени работают всего полторы тысячи людей. Большинство, а это тысяча сто восемнадцать человек, являются постоянными наблюдателями. Штат администрации службы и совет – это всего девяносто два человека, из которых на нашей стороне оказались двенадцать. Из шестидесяти аналитиков к нам примкнули двадцать или двадцать два. Аналитиков крайне редко привлекают к оперативной работе. Если вернут в должности всех патрульных, соберут всех у кого есть допуск, привлекут аналитиков, инженеров, то таких умелых и подготовленных наберется десятка два. Повесят над нами навигационную систему. Сколько это потребует времени? Я могу спорить на все богатства мира, что они не рискнут всеми этими ресурсами ради нас. В худшем случае они будут просто ждать нашего возвращения в доступных им временных рамках, в лучшем случае – сюда явится тот же состав, что был во Франции. Население Перпиньяна не сопоставимо меньше Александрии. Пятки сотрут нас искать. Они в Вене нас не нашли, что уж про это время рассуждать. Нам важно, чтобы они сюда прыгнули. Если они дежурят здесь с начала года, то у них пять-шесть недель уйдет на адаптацию – это минимум. Сейчас февраль. Пятое число второй декады месяца мехир по местному исчислению.

Дмитрий посмотрел на нее мрачным взглядом.

– Алик, ты, я, Ника. В массе наши возможности дают преимущество. Их спасет только техника на орбите. На переброску с уточнением навигации, переоборудованием и точным расчетом орбиты, они потратят три месяца. Ты права.

– Я предлагала заслать к ним Алика. Он бы нас быстрее нашел.

– Эл. Представь, чтобы он устроил, если бы мы его сюда не взяли.

– Не хмурься. Я шучу, – она дружески шлепнула его по плечу. – Я рада, что ты разговорился. А то эти "да", "нет", фразы из трех слов пугают наших друзей.

– Я знаю. Это с тобой мне легче, а для других мне придется себя ломать. Я не могу в толпе.

– Наши друзья – не толпа.

– Они вникают с суть моих проблем, Эл. Я не хочу.

– Знаю. Знаю. Я была на твоем месте. Это по началу сложно и выматывает, но потом наступит момент, когда нервы привыкнут, станет все равно, – стала успокаивать она. Эл попыталась отшутиться. – Надеюсь, местные греки и египтяне, македоняне и евреи не так шумят, как люди будущего.

Дмитрий как-то резко встрепенулся.

– Эл, слышишь?

– Пока нет.

– За холмом. Что-то движется. Быстро.

Они побежали, огибая большую песчаную дюну.

Оказывается, они уже были вблизи порта, Эл ошиблась с расстоянием, на берег было вытащено десятка два рыбацких суденышек. Суетились люди. Эл не сообразила, откуда Дмитрий уловил движение.

Скоро все стало ясно.

Вдоль береговой линии, в сторону города во весь опор летела колесница-бига. Две лошади неслись, как ветер. Зрелище было восхитительным. Саму колесницу с возничим кидало на неровностях берега.

Эл повернула голову в сторону рыбаков и лодок. Люди спешно забегали в воду.

– Лошади понесли, – сказала она. – А мне помниться ипподром на другом конце города. Что он делает? Он убьет кого-нибудь.

– Э-э-эл, – Дмитрий промахнулся, мгновения не хватило, чтобы ухватить ее за одежду.

Эл, скользя по песку, сбежала с дюны и помчалась по берегу наперерез колеснице.

Дмитрий оторопел, а потом помчался за ней с опозданием.

– Эл, что ты творишь? Нельзя, – он не мог крикнуть, не вовремя вспомнил о языке.

Немногочисленные свидетели на берегу смотрели на двоих бегущих.

Потом Эл встала почти на пути несущейся пары и подняла вверх обе руки.

Когда Дмитрий догнал ее, подхватил за талию, оторвав от земли, рванулся в сторону, стремясь уйти от удара, колесница уже стояла так близко, что он слышал хриплый храп коней. За спиной вопили невольные свидетели. Дмитрию казалось, что возницы в повозке нет, он не видел человека. Он поставил Эл и осадил коней назад, ухватив за поводья. Рыжий гладкий, холеный и высокий в холке красавец-жеребец громко фыркнул, а потом заржал, дико косясь.

– Ш-ш-ш!

Дмитрий обернулся. Шипела Эл. Она снова подняла руки, словно делая магические пасы в сторону коней, наступая на них. Рыжий жеребец хрипел и рвал поводья. Дмитрий удерживал его и готов был стукнуть кулаком ему в морду, вспомнив, как Бригар хотел утихомирить своего коня. Наверное, это средство помогло бы. Эл приблизилась, и конь присмирел.

Наконец, из-за борта возка, опираясь о края, поднялся человек, в глазах испуг. Он был молод, на первый взгляд даже слишком. Это был возница. Он открыл рот, словно хотел заговорить, но повстречался глазами с полуседым мрачным, как обитатель Аида, человеком, замер на месте.

Эл дернула Дмитрия за локоть и пошла прочь, дальше по берегу. Он пошел за ней, отстав на полшага.

– Я прошу вас остановиться. Назовите ваши имена. Я принесу жертву богам за мое спасение, – за их спинами слышался совсем молодой с детскими интонациями голос.

– Богов благодари, а нас не нужно, – бросила через плечо Эл.

Но возница их догнал.

– Мои лошади все равно идут за вами. Во имя Посейдона Гиппия! Это знак! Я хотел бы знать имя моей спасительницы!

– Елена, – ответила Эл, чуть обернувшись через плечо.

Тон Эл был слегка высокомерным.

– Какой силой ты остановила их?

– Много знать будешь – скоро состаришься, – фыркнула Эл по-русски, потом перешла на греческий. – Поезжай своей дорогой, мальчик.

– Меня зовут Пелий, меня знают многие, – голос его дрожал, но звучал уже строго. – Ты спасла жизнь племяннику диойкета. Я не останусь в долгу. Отныне, я ваш должник, вы – мои гости в этом городе. Я буду вам покровительствовать.

Эл выставила в сторону руку, тем самым, остановив Дмитрия. Он изобразил недовольство, посмотрел на паренька угрожающе.

– Мы влипли, – прошептала снова по-русски Эл. Она остановилась и повернулась лицом к Пелию.

Собираясь с мыслями, она рассматривала незадачливого возницу. На вид он был лет четырнадцати, подростковая худоба компенсировалась крепкими мышцами рук, крепкими ногами, хорошей осанкой. Он еще не пришел в себя, плечи его нервно вздрагивали.

Пелий поймал на себе жесткий взгляд молодой женщины. Никогда не видел, чтобы эллинки так глядели на мужчину. Он избегал женщин, считая их глупыми, как считали многие в его кругу. Пелий был смущен и чуть раздосадован, а потом вовсе растерялся от этого уверенного взгляда.

– Разве я просила благодарности? – спросила она, гордо вздернув подбородок. – Тебя похвалят, когда узнают, что я остановила твоих разъяренных коней? Твои родные будут довольны, что ты гнал бигу вблизи кладбища и напугал рыбаков? Ипподром в другой стороне для таких развлечений.

Дмитрий из ее речи понял только интонации и несколько словосочетаний, но когда спасенный парнишка снова с испугом побледнел, он понял, что Эл отделается от него.

Эл двинулась дальше, Дмитрий почувствовал, как у него внутри что-то шевельнулось. Он понял, что парень расстроился так, что готов расплакаться.

– Елена, – тихо позвал он, когда Эл оглянулась, он показал взглядом себе за плечо.

Эл опять посмотрела на Пелия.

– Я соглашусь, чтобы мы доехали на твоей колеснице до Ворот Луны. Если угодно назови, где ты живешь, мы придем в гости. Потом, – заявила она.

Эл подняла одну бровь и чуть улыбнулась Пелию. Юноша встрепенулся. Он вдумывался в ее слова, когда Эл обошла лошадей и по-хозяйски взяла поводья. Дмитрий спрятал ухмылку в бороду и пошел за ней.

– Никогда не видел, чтобы женщина правила лошадьми, – проговорил Пелий, устремляясь за ними. – Ты из Спарты?

Эл выдержала паузу.

– Ты догадлив.

Они едва помещались в возке. Дмитрий встал на краю, на случай, если кони резко тронутся, взялся руками за борта. Юноша забрал у Эл поводья, потянул, но рыжий правый жеребец заржал и стал упираться.

– Он чувствует, что ты нервничаешь. Мягче. Он не любит упряжь, – сказала Эл.

– Он был куплен для верховой езды, но нрав у него плохой, конюх пустил его в упряжке, и тут с ним не справится, – сказал Пелий.

Эл взялась править сама, кони заплясали на месте, а потом колесница тронулась.

Пелий отвернулся от десятка рыбаков, когда они проехали мимо лодок. Он опять поймал взгляд Елены. Она догадалась, что он прячется.

Когда он успокоился, происшествие стало казаться ему наваждением. Он посмотрел назад, где за их спинами стоял спутник Елены, имени которого он не знал. Вид у него был отстраненный, кажется, он был погружен в свои мысли, не замечая изучающего взгляда юноши. Пелий не смог распознать возраста и происхождения незнакомца. По виду нельзя было сказать кто он. Раб? Для раба он хорошо одет, по виду независим. Тогда почему женщина не доверила управлять конями ему, он бы с ними справился лучше.

Елена бросила поводья недалеко от городских ворот. Кони встали. Двое спрыгнули на песок, оставив Пелия в колеснице одного. Они обошли упряжку, проходя мимо рыжего, Елена похлопала коня по холке, и пара опять пошла. Так они и вошли в город. Двое странных людей впереди шедшей за ними колесницы.

Пелий на прощание сообщил, где искать его дом и просил приходить с любой просьбой.

Они углубились в западный квартал Александрии – старый Ракотис.

– Что ты почувствовал? – спросила Эл у Дмитрия.

– Что-то странное. Парнишка вроде бы сирота. Резануло что-то.

Эл покивала. Пелий не лгал.

– Ты сказала, что мы влипли. Что это значит? – спросил он.

– Мальчик родственник высокого государственного чиновника из окружения фараона или царя. В отношении этого города нужно еще уточнить, что это за должность и что за человек. Это не слишком хорошее знакомство, поскольку контактировать с властями нам не стоит, – ответила она.

– Ты зачем к лошадям рванула? Может быть, он должен был кувырнуться и умереть.

Эл скривила губы и пожала плечами.

– Не знаю. Интуиция.

– А сшибло бы тебя с твоей интуицией, что бы я делал? Не делай так больше.

– Я поняла, что у меня контакт с животным. С конем Бригара так же было. Был у меня случай в мирах, когда я остановила большое стадо. Правда, я в них стреляла. А тут я почувствовала, что если напугать рыжего, то он остановится. Почувствовала и все. В мирах было иначе. Сейчас ощущения напоминают тот период, после Нейбо, к моему удовольствию уже без прежних неудобств. Не могу сказать, к чему такие ощущения приведут, но в этом конкретном случае – сработало.