Текст книги "Истинный облик Лероя Дарси (СИ)"

Автор книги: Марьян Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 35 страниц)

– Королева улья. Своего улья. Куда кому попало хода нет и не будет! – хрипло процедил я. – Я слишком долго по крупицам собирал свою семью. Не смей ничего тут ломать и метить! Каждый мой ребёнок – литр моей крови и плоть от плоти моей… Я никому не позволю им навредить!

Видимо, я достучался: альфа слегка опустил голову, всем своим видом демонстрируя смирение. Я расслабился и мгновенно попал в кольцо его рук.

– Давай договоримся сразу, Колмагоров! Хочешь сидеть на двух стульях, сваливай немедленно! – я, не отрываясь, смотрел в темнеющие глаза.

Рудольф нехотя разжал объятия, и вовремя: возвратился Свят. Ему хватает одной затяжки воздухом, чтобы учуять на мне чужой запах. Макеев мрачно возрился на Колмагорова, потом на меня. Я был спокоен, как фашист в танке.

– Лерк, выйди! – вдруг коротко приказал мой альфа, и Пчелиной королеве почему-то стало не до сарказма.

– Выйду, если…

– Выйди, Лерк!!!

Я гордо вскидываю голову и вижу дьявольски-бешеный взгляд мужа. По спине пробегает холодок, и в кровь поступает инъекция адреналина. Свят недобро скалится, а я ухожу, понимая, что в этом мужском разговоре я всё-таки не участвую.

– Чем ты его удерживаешь? – спросил Макеева Колмагоров, не давая выплеснуться первой порции ярости. – Что даёшь?

– Тебе этого не понять! Не лезь к моему мужу, если не хочешь получить в рог.

– От тебя? – насмешливо рыкнул Рудольф.

Альфы стояли лицом к лицу, и воздух вокруг них становился тяжёлым и густым. Неизвестно, чем бы эти переглядушки закончились, но положение спас Пай. Он влетел в оранжерею мимо меня, тыкая Колмагорова под ребро.

– Ах ты кобелина!!! – возопил Престон. – Папенька мой приглянулся? Значит, так! Забирай своих драных кошек и вали на свою игру САМ!!! Видеть и знать тебя не хочу, скотина похотливая!

Рудольф подхватил Пайку под задницу и поднял на руки:

– Не ревнуй, Сахарочек! Никто мне, кроме тебя, не нужен! А папа твой слишком вкусно пахнет!

Мальчишка лягнул русского по коленке:

– Пусти! Папа повода не давал!

– Давал – не давал! Я от всей вашей семейки уже слюной давлюсь! Папочка… братики… Хоть гарем открывай! Остынь, лапонька!

Макеев в свою очередь бросился меня отчитывать, оставляя чужого альфу на растерзание Престону.

Я несильно стукнул мужа в грудь:

– Ну чего ты такой грозный? Ну облапали старика в гормональном ударе! Я ж не детка-малолетка! Рудольф по уши завяз, что-то в нашей природе, видимо, действительно сильнее него. Паечка сейчас его попрессует!

– Как вам это удаётся?!

– Знал бы прикуп, как евреи говорят… Давно бы уже вёл частную психологическую практику! – я поцеловал мужа в щеку.

Свят прорычал что-то и немилосердно впился в мои губы. Колмагоров, обнимающий взъерошенного и злого мальчика, хмыкая, прошёл мимо нас, не преминув задеть мою задницу своим бедром. Все любят Дарси! От Пая нервозной неуверенностью и не пахнет. Но меня беспокоит этот альфа. Он по-хищному умён! С таким шутки плохи! И сила его велика… и обоняние остро…

Ланс давал последние наставления Рыжику, Колмагоров помогал Престону надеть новую шубку, которая пацану невероятно шла. Пай всё ещё разыгрывал обиду, но когда Рудольф присел поправить пряжку на сапожке моего сына, челюсти отвалились у всех. Нехотя я доверил мальчишек крутому дядьке.

Свята опять долбили по мобиле, поэтому к Колмагорову подошёл я сам:

– Когда игра?

– Начало в 18:00.

– Полное прохождение по тестируемой версии заняло около 10 часов. Это будет 4 утра.

– После окончания мы проедем спать в гостиницу, а потом праздновать. Я позже вам позвоню, куда подъехать. Но это будет не раньше, чем в два часа завтрашнего дня. Скорее всего, в «Распутине». Я ж без пафоса не могу. И Пай, и его брат будут со мной, за них не переживай!

– Никаких поползновений на их счёт! – глухо процедил я. – У Престона ещё перевязка во вторник.

– Я же сказал, как у Христа за пазухой! – рыкнул Рудольф. – Мне Лапонька нужен расслабленный и согласный на всё. Я этого добьюсь, не сомневайся!

– Не играй на пайкиных слабостях. Он это почувствует и сразу же отдалится! – меня бесило самомнение этого самца.

Хотя Престон и крутил им направо-налево, но…

Пай мне позвонил сразу по прибытию в ИгроЦентр. Колмагоров, оказывается, был одним из спонсоров, и его появление у главного входа в здание стало фееричным. А когда из машины вылез мой прекрасный сын в собольей шубке, репортёры просто осатанели. Рудольф обнял Пая, давая понять назойливым насекомым, что мальчик с ним, и комментариев не будет. Рыжик, спрятав нос в воротник зимней куртки, шмыгнул за Колмагоровым и братом. На ресепшене миленький зеленоглазый омега-секретарь регистрировал одиночных участников и группы, кропотливо отмечал по длинным спискам вновь прибывших.

Вскинув очи на Рудольфа, юноша расплылся в улыбке:

– Господин До-о-ольф! Вас практически заждались! Пари есть пари.

– А я и не съезжаю, золотко! Смотри, какое сокровище у меня есть!

Пай приопустил ресницы под бесцеремонным взглядом омеги. Внезапно «золотко» в личике поменялось и даже попыталось задохнуться.

– П…п…п-пай???!!! Папа родный! – омега схватил Престона за руки. – Вы же Пай? Живая легенда! До сих пор не побеждённый, хоть и пропавший из игры на год? На два?!

– Почти на два… – скромно ответил Престон.

– А Пэтч? А Задира? Задира? – возбужденно простонал секретарь и тут же отыскал глазами копающегося в сумке Рыжика. – Боги мои!!! Он тут!

– Братик, а у тебя, оказывается, поклонники есть! – произнёс Пай и мило улыбнулся.

Дрожащим голосом молодой человек, который представился Раулем Санте, попросил игровые карточки вернувшихся легенд. И когда они попали в омежьи рученьки, у ярого фаната заблестели глаза. Он уже договаривался об автографах, регистрируя игроков.

Когда Пай ввёл свой код, омежка опять подпрыгнул:

– Пай, вы на акке Странника?! Но… это не разрешено!

– Разве? Родственники могут играть по доверенности! – начал объяснять Престон.

Для Рауля потрясений на сегодня было через край.

– Род…ствен…ник. А-а-а, а кто вы Страннику?

– Сын. Мы все трое братья и его сыновья. Я, кстати, хочу заявить папиного дракона.

Рауль, извинившись, убежал из-за стойки. Вскоре вместе с вернувшимся секретарём появился хозяин ИгроЦенра – месье Клод Ренье.

Он поприветствовал Рудольфа и тут же саркастически заметил:

– Да, мой друг! Вы поступили грубо! Почему не предупредили, что явитесь на игру с такой артиллерией?

– А по-моему, мой друг, я и не скрывал, что в этом году Игра будет моей! – Колмагоров оскалился. – Кроме того, я мог и не получить согласия моего Лапоньки! – Пая притянули к себе властным жестом и поцеловали в шею.

– Развратник! – прошипел Престон, немного манерно, ударяя альфу по руке. – Я, между прочим, всё ещё зол!

Секретарь и месье Ренье переглянулись. Потом регистрировали Дракона, действо само по себе почти волшебное. Владельцев таких питомцев можно было пересчитать по пальцам. В поле «Имя персонажа» полагалось его вписать.

Престон подозвал Ружа:

– Братец, как быть? Папа мне не сказал имени зверя!

– Так придумай сам! – Задира пожал плечами. – Батя тебе доверяет! Главное, чтобы не Люк… – молодой альфа хохотнул, вспоминая их разговор с Лерком на Доране.

Пай покусал губу, до боли хотелось назвать Ламертом, но…

– Колмагор. Сокращённо: Гор, – уверенно произнес мой умный мальчик.

Рудольф почти простонал имя Престона, притянул его к себе и крепко поцеловал, выпивая дыхание и безвольное сопротивление без остатка. Пай позволил эту бесцеремонность, ибо все представления были сделаны. И эта акция лишь подчеркнула, кому юноша предназначался. У Задиры лишь дёрнулись бровь, потом верхняя губа.

– Ну и дурак ты, братец!

Престон зыркнул на молодого альфу острым взглядом, Рыжик немного удивился: «Игра началась раньше?» Дерек уже понял, что в семье появились секреты, в которые, по обыкновению, нельзя посвятить сразу всех. Да и отец смотрел на брата всё чаще с тревогой, не в силах защитить его от чего-то неотвратимого.

Рыжик решил подхватить игру, он демонстративно отбил Пая, почти вырвав из рук взрослого, и заявил:

– Ну хватит облизывать! Он ещё не ваш!

Клод Ренье и Колмагоров переглянулись; видно было, что Рудольфу пришлось сдержаться. Он хищно облизнулся, собирая с губ весь вкус своего мальчика. Ванильную сладость сменяла пряная горечь ликера амаретто. Неужели ОН вот-вот спровоцирует течку у Пая? Колмагоров представил, как распалённый желанием юноша с золотой кожей и серыми глазами поднимается ему навстречу с шёлковых простыней и протягивает нетерпеливые руки. Пах Рудольфа мгновенно закаменел, а тяжёлый мускусный запах наполнил зал. Омега Рауль тут же дрогнул точёными ноздрями и «поплыл», привлечённый альфой. Пай чуть склонился к плечу Колмагорова.

– Тебе меня недостаточно, Дольф? Прости, но я не такая доступная шлюшка, как некоторые! – он повёл ресницами в сторону Рауля. – Сходи с ним по-быстрому до уборных, там он тебе и даст без особой ломоты!

– Не ревнуй, мой сладкий! – глухо прорычал Рудольф, целуя Пая в шею. – Пошли-ка, я тебя с братцем угощу перед игрой!

– Погоди, Гор! – Престон отмахнулся, игнорируя усмешку хозяина ИгроЦентра. – Я могу сейчас перевести со своей игровой карточки заработанные кристаллы в виртуальные деньги на акк отца и купить кое-что?

Секретарь мило улыбнулся:

– Обналичивать можно лишь сбор более десяти тысяч…

– У меня девяносто тысяч. Вещь, которая мне нужна – это Бездонный мешок Бродяги.

– Но… чтобы скопить столько кристаллов, надо полностью обчистить Сумеречную пещеру с бесконечным прибыванием орков, пауков и летучих мышей! – воскликнул Рауль.

– Мы с Задирой и проторчали в ней часов шесть! – недовольно буркнул Пай. – Аж заскучали! Одно и то же! Там и лазить негде, и боссов нет! Тупо брали кристаллы и валили нечисть.

– Какую же надо… иметь мощь, чтобы на непрокаченном акке набрать столько?! – продвинутый секретарь закатил глазки.

– Это же МОЁ СОКРОВИЩЕ! – гордо произнёс Колмагоров. – Давай, Рауль, проводи покупку!

Секретарь заюзал мышкой, брови его поползли вверх:

– Самое бесполезное приобретение в игре! На него, мешок этот, спрос меньше всего. Вы уверены, Пай? Вам вполне по карману усиление, дополнительные жизни или мощное оружие. Мешок займет приличный ресурс в копилке, и в конечном итоге вы его сбросите, чтобы прихватить что-то ценное.

– Я его беру не для того, чтобы сбрасывать, – Престон уже злился. – Дольф! – в голосе парня зазвучали повелительно-капризные нотки.

Так с Колмагоровым ещё никто не разговаривал! Но альфа и не думал сердиться. Рудольф приподнял на омегу бровь, потом нахмурился. Рауль поспешно начал регистрировать покупку.

Колмагоров был далеко не нуб, поэтому тут же склонился к ушку Пая:

– У твоего Мешка коэффициент полезности 15 из 100, а стоит он семьдесят тысяч кристаллов. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Дольф, я, без ложной скромности, видишь ли, абсолютный профи. Тебе нужен выигрыш? Я выиграю! Все остальные ногти до локтей сгрызут!

Пай вздёрнул подбородок. О, да! Альфа его уже не просто хотел! Рядом хмыкнул Рыжик, к стойке уже подходили следующие игроки. Огромный взрослый альфа в дорогом костюме и тонированных очках властно обнимал за плечи миловидного разбитного бету, следом придвинулись два хохочущих омеги лет восемнадцати, с кучей новомодного пирсинга. «Как мы когда-то!» – одновременно подумалось и Задире, и Престону. Хозяин юного выводка положил огромную загорелую ладонью на стойку.

«Большая рука, сильная, как у… Роука, как у… Иль…и».

Пай сглотнул, сама собой накатила странная грусть.

– Бонжур, месье Лестор! – Рауль уже белозубо улыбался. – Мы вас и не ждали. Ирена же забанили, и надолго? – омега хитро улыбнулся из-под хозяйской руки.

Колмагоров уже тянул Престона за собой. Задира тоже скользнул взглядом по внушительной респектабельной фигуре альфы. Но от него не веяло страхом и властью, как от Рудольфа.

– Кто это? – тут же спросил бесцеремонный Дерек у Колмагорова.

– Жослен Лестор, тёмная лошадка, судя по несомненно-уверенному поведению, имеет юридическую практику! – ответил хозяин ИгроЦентра и обнял Задиру за талию. – Что-то не так, малыш? Для альфы у тебя слишком аппетитная попка.

– Я уже пристроен и вполне доволен, месье Ренье! – Дерек оскалил зубы на мажора, но Клод руки не убрал.

Напротив, его пальцы уже поглаживали поясницу Рыжика с явно недвусмысленным намеком.

– Хочешь, малыш, чтобы я поподробнее объяснил тебе всю полезность связи со мной? – Ренье осторожно повернул молодого альфу к себе. – Ты – потрясающий мальчик… Твоё тело идеально! И, несмотря на статус, ты же… принимаешь? – голос Клода страстно охрип.

– У меня есть совершенно потрясающий возлюбленный. Вам ловить нечего! – Дерек хотел быть именно грубым, чтобы расставить все точки над «i». Ренье засмеялся:

– Похоже, все братья Дарси с норовом диких жеребят! Как ты это терпишь, Люто…?

Колмагоров зыркнул на хозяина ИгроЦентра так, что он языком подавился. Тем временем здоровяк Лестор в три шага нагнал Рудольфа и Клода:

– Бонжур, господа! – голос был бесцветен, Пай резко вскинул голову, и… Рыжик потащил его куда-то с заговорщическим шипением.

– И тебе не болеть! – проворчал Колмагоров едва слышно.

Рудольф никогда просто так руки никому не жал, однако тут был безапелляционно-приказывающий жест. Всё-таки этот Лестор умел подавлять! Высокий, широкоплечий, длиннорукий, явно далеко за сорок – этот альфа и вёл себя спокойно, как хозяин любого положения вещей. Вот и сейчас Жослен Лестор смотрел вслед братьям Дарси.

– Вы славно вложились в мальчика, месье Колмагоро’ф! Соболя из новой коллекции, «Убло» на заказ! Хотя… м-м-м… из-за такого цветочно-вишневого ликерного вкуса любой бы, несомненно, потерял голову. Ирен его сразу узнал: это Пай, абсолютный чемпион. Вот только игрока не было в игре около двух лет. Не слишком ли большой перерыв?

– Завидуйте молча, Лестор! – скрипнул зубами Рудольф. – Он и после большого перерыва всех порвёт!

– Ну-ну! – дежурно улыбнулся большой бесстрастный рот альфы. – Иреничек, Вольт и Айс сегодня в ударе. Моя команда до сего момента вела по количеству побед, и время у нас лучшее.

Колмагоров подобрался, запах Лестора теперь всё острее доминировал в зале, заглушая и Рудольфа и Клода Ренье. Лютоволк практически не знал этого человека! Найти про него лишний клочок инфы оказалось непосильной задачей. Это был второй человек, от которого у Колмагорова шерсть вставала дыбом. Первым числился лучший и любимый враг – Илья Ламертин, с которым Рудольф, кстати, не пересекался добрых три года. Ему говорили, что оперативника серьёзно ранили на каком-то задании, повредив лицо.

Лестор вдруг втянул воздух слишком жадно и усмехнулся уголком губ.

– И вот… входит СЕКС! – произнёс Жослен хрипловато.

====== Глава 46 ======

Я почти влетел в зал для регистрации в своём рыжем пальто с меховым воротником, неся с собой всю суету этого мира.

Колмагоров в три огромных шага оказался рядом со мной:

– Ле-е-ерк?!

– Ага! – я мрачно облизнул губы. – Надеюсь, вы меня ждали, и объяснять, что я в игре, не надо?

– Коню уже понятно! – у меня с русскими, вообще, всегда любовь и понимание с полуслова.

Сзади меня накрывает тень: бесцеремонный Лестор склоняется к моему уху.

– Хочешь быть изнасилованным, причём всеми статусами подряд?

– Мужчина, я вас не знаю и знать не хочу! – стараясь не вздрогнуть от знакомого голоса, я бесцеремонно сбрасываю пальто на руки Колмагорова. – Где мои дети, Серый Волк?

– В уборной.

– Ага! На регистрацию успел?

– Вы успели! – здоровый немолодой альфа берёт мою руку. – Будем знакомы: Жослен Лестор, моя группа называется «Тени».

– А-а-а! Чемпионы, значит! А у меня компаньонов нет! Сегодня в первый раз сыграю в команде сыновей по желанию.

– Одиночка?

– А меня от этого и не ломает ничуть! – я окинул высокую широкоплечую фигуру взглядом. – Буду благодарен, месье Лестор, если вы освободите от своей персоны моё личное пространство!

Я двинулся к столику секретаря.

От костюма я отказался и надел тёплый комплект светлых оттенков от «Mark & Spencer»: вельветовые бежевые зауженные брюки, футболку оттенка джеральдин и песочного цвета джемпер на молнии. Общую картину завершали тёмно-коричневые замшевые полусапоги. Мой наряд создавал дорогое и интригующее впечатление. У Рудольфа вздрагивали крылья носа.

– Будешь играть, Лерк? Кем?

– Па-а-ап! – на мне уже висли Зайцы. – Ух ты!!! С нами?! Ништя-я-як!!!

– Пай, малыш, Магом буду я, без возражений! Ты – аналитик! Пэтчу вылазки в сеть и волнения запрещены!

Мальчишки захлопали ресницами:

– Пап, а может… всё же я? – Престон робко заглядывал мне в глаза.

– А ну, цыц! Играю я отлично, сосунки, а вот с планированием туговато! – я поджал губы.

– У тебя дети. На пальце кольцо. И ты – геймер. Хороший любовник для нескучной жизни не нужен? – Лестор улыбнулся, а Колмагоров зарычал.

Мне этот огромный старик уже нравился. Особенно было по вкусу, как он доводил Лютоволка. Я оскалился навстречу этому откровенному предложению.

– Мне и так нескучно, месье Лестор! Знали бы вы моего мужа! Зайцы, нам на игру не пора? Дольф, где наш комп?

Колмагоров почти влепился плечом в плечо Жослена. За тонированными стеклами глаз взрослого альфы не было видно, но смотрели они прямо и не мигая.

– Вы и на папу… имеете виды, месье Колмагоро’ф? Не жадничайте! Лерк… вы сказали? Красавец! В нём чувствуется порода и бешеный темперамент. Это вряд ли ваш тип, Рудольф! Вы привыкли ломать и подчинять, а с этим мужчиной надо иметь алмазные зубы.

– Жослен, не лезьте! – в это время омега-секретарь уже гладил мою руку у локтя и нежно шептал, что пойдёт на всё, лишь бы я его отымел.

Рассвирепевший Колмагоров схватил меня за плечи и потащил в игровой зал. Сыновья потопали за нами, странно переглядываясь.

Я тут же забраковал посадочное место: всё не по фен-шую, если кто меня понимает. Место поменяли, кресло игрока подогнали, как и требовалось – с высокой ортопедической спинкой. Установили дополнительную лампу и позволили подключить мою собственную, привезенную из дома мышь. Для геймера комфорт и привычные атрибуты – это половина успеха! На меня уже косились остальные, не менее знаменитые профи. Гадали, бедолаги, чем же я беру: сексуальностью, наглостью или пафосом? «Тени» Лестора с ним же во главе расположились чуть ли не напротив нас. Бета откровенно строил мне глазки, а омеги, игнорируя меня, засматривались на Задиру, примеряющего наушники. Мой сын хмурил брови и о чём-то шептался с Паем. Папино солнышко было задумчиво и печально. Я поманил его.

– Поговорим?

– Пап, ты… ещё не понял?

– То, что Лестор, это твой Ламерт? Пф-ф-ф! Я поражаюсь, как Лютоволк это проморгал, с его-то нечеловеческим чутьём!

– Пап, что мне делать?

– Не палить кантору и здоровски сыграть. Кстати, напомни, зачем мне мешок, если он занял почти половину резерва?

– Для багряных листьев со Спящих Деревьев. Они в игре повсюду. Рыжик будет собирать листву каждую свободную секунду.

– Это те, которые бесконечно летят? И нахрена они мне в бою или в…?

– В игре ничего не падает на землю просто так. Я уже почти разгадал ребус. Мне Пэтч подсказал.

– О’кей!

Лестор-Ламерт провокационно гладил сзади шейку бете Ирену.

Пай смело поднял серые грустные глазки:

«Я тебя не подведу!»

«Знаю, заечка!»

Колмагоров надвинулся на Престона. Тот упёрся затылком в каменную грудь альфы:

– Ты… действительно меня любишь, Дольф?

– Люблю и хочу, Сахарочек! – мужские губы опалили нежную шею. – Твой роковой татенька не в счёт.

– Не в отце дело. Я тоже был в него влюблён, пока не узнал, кто он такой. Он – центр притяжения для любого живого человека.

– Если нечаянно наброшусь на Лерка… простишь? – зверь оскалил белоснежные зубы.

– Мне нечего тебе прощать, если… мой отец вызывает большее желание, чем я.

– Глупый… сладкий мой… мальчик! – Рудольф сгребает моего сына в объятия, вовлекая в долгое соитие губ.

Пай постанывает, обвивает шею альфы руками, а на всё это блядство сквозь тонировку очков смотрит Илья. Ну и выдержка же у мужика! Если бы меня так засосали на глазах Святослава Сергеевича, боюсь, соискатель острых ощущений уже смотрел бы на белый свет одним и то заплывающим гематомой глазом. Я хмурюсь, игра начинается.

На первых трёх уровнях аналитик не нужен. Задира рядом с длинной мятной тянучкой в зубах прижимается ко мне плечом. Сейчас я безраздельно принадлежал ему, был его партнёром. Пай медузкой растекался в руках Колмагорова: Лютоволк словно что-то доказывал самому себе. Парнишка сидел у мужчины на коленях, и они тихо переговаривались, как состоявшаяся пара. Я, прикусив губу, на автомате выжигал нам с Собирателем путь через недружный строй мертвяков. Позади меня бряцали поднимаемые Рыжиком луты.

 «Странник, Драконий огонь нужен?»

 «Не-е-е, там под завязку, возьми лучше пару кислотных шаров».

Мы не говорим вслух, а переписываемся в личке команды, чтобы не помогать держащим ухо востро соперникам.

«Странник, у нас пять предложений на совместный пробег по Ледяной пустоши. У «Теней» лучшее время сезона».

 «Они и хотят войти с нами на четвертый, и заодно посмотреть, с чем нас потом сожрать, Собиратель».

 «Принимаем?»

 «Херушки! Пусть бегут сами, время улучшают. Похоже, всех заботит, нафига нам Мешок».

 «В Ледяной пустоши добавили скрытого босса», – это пишет Пай.

 «Рудольф слил?» – мрачно колочу по клавишам, дёргаю мышью.

 «А то!»

 «Солнышко, слезай со своего спонсора, а то Лестор…»

 «Па-а-ап!!! Сейчас!!!»

Я даже не успеваю возмутиться на «папу». От строя мертвяков отделяется мощная фигура, тут же с воем трансформируется и бросается на меня. Сбоку подгребаются желающие разделить со мной сражение с боссом, но я жаден до крайности. Быстро создаю магический купол: сумасшедшее решение хотя бы потому, что я сам ограничил себе пространство для боя. И возможности скрытого босса я не знаю. Но я же Лерк Дарси!

Задира за периметром барьера собирает листочки и лупит мертвяков, которые массированным ударом пытаются проломить мой шар. Босс отнимает у меня двадцать минут. «Тени» уже, наверняка, вошли в Пустошь. Бета призывно облизывает губы и смотрит на меня.

«ВАС ПОДОЖДАТЬ, СТРАННИК?» – это из общего чата.

«ЗАЧЕМ?»

«ХОЧУ ПОСМОТРЕТЬ, КАКОВ ВАШ БЛИЖНИЙ БОЙ!»

«ПОМЕЧТАЙ, СЛАДКИЙ».

«ЭТО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ТВОИ ДЕТИ, ИЛИ ТЫ СО ВСЕМИ СПИШЬ?»

Предупреждение о нетактичности игрока, Ирен нагло скалится: вот же сучонок! Но мне откровенно по барабану, агрить меня в игре, простите за мой французский, – бесполезное занятие. Бета посылает мне влекущие взгляды килограммами. Фаби, ты, малыш, и в подмётки не годишься! При воспоминании о дорогом сердцу юноше начинает ныть в груди. Боевой настрой вместе со скоростью падает процентов на тридцать.

 «Странник! Харе ворон считать! Переходим на третий левел!» – это Задира по внутреннему чату.

 «Прости, заяц! Ага! Напомни… там яма с гадами справа или слева?»

«Пап, до ямы с гадами СПРАВА ещё пилить два уровня! Соберись!»

 «Люблю тебя!»

Подходим к воротам Пустоши. Рядом на руинах прохлаждается разбитная троица.

Маг Ирениус уже ловко спрыгивает ко мне с какой-то полуразрушенной стены:

 «Мы вас заждались, черепашки! Через Пустошь нашим командам велено идти вместе!»

Я даже возражать не пытаюсь, Илья контролирует игру. Омеги Собиратель и Аналитик подбираются к моему сыну.

 «Задира, привет!»

 «Привет. Давно ждёте?»

 «Около получаса. Впереди уже «Воины Света» и «Избранные».

 «Не страшно!»

Я смотрю на табло достижений «Теней». У них тоже Мешок. Интересненько! Значит, Пэтч подсказал? А младшего заиньку кто надоумил? Выходит… исход игры. и правда, спланирован. К Колмагорову подходит Ренье, что-то негромко говорит и кивает на Лестора. Лютоволк напрягается от затылка до пальцев на ногах. Потом меня отвлекает активное рубище с армией снежных людей, вооруженных магией Льда, мечами из кристаллов и полярными медведями.

Наши попутчики выпустили тигра, огненного Феникса и стаю лезвиекрылых бабочек. Я нехотя освободил Единорога. Благородный белоснежный красавец тряхнул гривкой и затрусил навстречу оскаленным пастям медведей, потом картинно топнул серебряным копытцем и… гонор у Полярников поубавился. От топота сказочного конька по льду промчался многовольтный разряд, выхвативший почти половину жизней у нападавших тварей. Напротив присвистнул Ирен. Я кивнул, соглашаясь. Что есть – то есть! Я за эту капризную зверюгу с месяц пропадал у фей в Зачарованном Лесу. Собирал девкам кристаллы и редкие луты, горбатился, пока не получил серебряный свисток, короче, работал на игру. Единорог, зараза, кушал, оказывается, нектар и амброзию, кто бы мне раньше сказал? Теперь все эти деликатесы раз в месяц закупаю за местную валюту для поддержания рабочей формы. А сейчас ещё и Гор, зверь хоть и магический, а жрёт коров, и не одну-две, а небольшое стадо за раз. В общем, моё беспокойное хозяйство влетало мне в кругленькую сумму.

На экране высветился наш новый, только что установленный рекорд, лучший результат прохождения стал на десять секунд меньше! Каждому из двух команд выдали по флакону с усилителем магии и по сотне кристаллов. «Тени» победно взвыли. Ирен уже висел на шее Ильи-Лестора, а мой Паечка с головой закопался в комп, чтобы этого не видеть.

– Я в туалет, – шепнул Престон скорее мне, чем для всей команды.

– Пойдём! – Колмагоров подорвался.

– Куда?! Со мной в сортир?! Не смеши, Дольф! – Пай фыркнул, как кот.

Когда мой сын ушёл, Лютоволк склонился ко мне:

– Как игра?

– Пока предсказуемо. Читерство не по мне. Лестор тоже купил Мешок, его пацаны ждали нас на входе. Похоже, игра действительно заказана. Это всё законно?

– Конечно, законно! Тут есть независимые админы-наблюдатели. Никто бы нам так просто не дал самовольничать, Лерк.

– Но Мешков в каталоге больше нет. Выходит, кто успел, тот и съел?

– М-м-м, тебе охота быть таким правильным? – Колмагоров взял пальцами дужку моего уха, помассировал. – Кофе? Чай?

– Газировки, несладкой.

– О’кей! Рыженький, а чего твоей душеньке угодно?

– Холодный зелёный чай с лимоном.

Рудольф щелкнул перстами и всё передал официанту. Мне принесли газированную, в меру холодную непотопляемую «Аква Минерале», Дереку литровую бутылку с чаем. Запив нелёгкую победу, мы перешли на пятый уровень. «Тени» прилипли к нам, как клей, рысили позади, почти не претендуя на боссов и ценные луты. Меня, одиночку, уже стало это навязанное содружество напрягать. В завершение, омеги нехило разозлили последнего Каменноголового Вепря, и я глупо попал под удар. Наблюдая, как отсекается синяя жизненная полоска, я выматерился от души, и понял, что Пай до сих пор не вернулся. Нехорошее предчувствие прохладной змейкой поползло по спине, я тоскливо глянул на экран, потом на старшего Зайца.

 – Пап, даже не думай линять, я двоих не протащу!

 – Пай!

– С ним всё норм! – дитятко заговорщически подмигнуло. – Лестора-то тоже нет! Придержи лучше Дольфа, этот волчара, похоже, что-то подозревает.

Колмагоров, и правда, недобро озирался, ища тяжёлым взглядом по залу Жослена. Я откинулся на спинку кресла.

– Дольф, а скажи мне, пожалуйста… – сработало! Терминатор резко и жадно обратил своё внимание на меня. – Если мой сын не выберет тебя, ты причинишь ему боль?

У Дерека с грохотом упала челюсть. Отвлёк, папу твоего! Колмагоров сел в кресло Пая, он к вопросу не был готов.

– Зачем… спрашиваешь? – глухо произнёс Рудольф.

– Мой сын общается со своими сверстниками, заводит взрослых друзей. Если будешь, как хищник, бросаться на всех, кто приблизится к Паю, это не укрепит ваши отношения, уж поверь!

Колмагоров смотрел на меня, не мигая, почти с плотоядным интересом, наверное, определяясь: издеваюсь я над ним или даю полезный совет. Но мне было не до самоанализа, я уже всерьёз опасался за сына. Можно было кормить свирепого прирученного зверя с руки, но когда-нибудь он вспомнит, кем был до одомашнивания. Я молил Бога, чтобы Престон поскорее вернулся. И он появился с лёгким румянцем на щеках и счастливым блеском в серых глазах.

Рудольф шумно выдохнул:

– Общался с Лестором, Сахарок?

– Да! – просто и честно отозвался мальчик. – А что? Мне нельзя? Он интересный и умный человек, Дольф! Хотя-я-я, ты и так это знаешь. Сердишься?

Пай наивно коснулся большой сильной руки Лютоволка. Рудольф вздрогнул, никогда он ещё не попадал в подобный нежный капкан. И никогда ещё он так не хотел сдохнуть в этом плену.

Пай дождался, когда Колмагоров отойдёт к Клоду Ренье, и порывисто обнял меня сзади за плечи.

– Он сказал, чтобы я не переживал и не боялся, пап! Он сказал, что…

…Престон быстро прикрыл дверь туалета, бросился к раковине и начал судорожно тереть руки и лицо, словно пытаясь смыть запах чужого самца с кожи. Он всё же испытывал судьбу, играя с ТАКИМ человеком.

– Какой ты сильный, заечка!

Пай вздрогнул и обернулся.

– Илья! – мужчина снял очки и раскрыл объятия, Престон вскользнул между гостеприимно раскрытых рук. – А где шрам?!

– Грим. Ох, Солнышко! – сухие тёплые губы осторожно коснулись виска. – Как тяжко! Не ревновал уже лет… двадцать!

– Почему так долго?! – прошептал мальчик, повисая на крепкой шее Ильи, прижимаясь к мужчине всем телом.

Ламерт вздрогнул, Пай до этого так себя не вёл. Чувствовалось, что Солнышко нестерпимо соскучилось, и сделало выбор.

– Тебя искал, ждал, пока повзрослеешь, заечка! Всего тебя… вылижу, чтобы… отмыть от запаха этого зверя… Прости, что гоню по полю из битого стекла. Знаю, ты не смог бы отказаться! Не переживай и не бойся, я рядом и смогу защитить. Я люблю тебя, моё солнышко!

Пай призывно всхлипнул, его губы тут же накрыл глубокий поцелуй. Илья не выдержал первым, слишком важное и дорогое сердцу было на кону. Юноше показалось, что впервые за долгое время ему не захотелось крепко смежить веки и исчезнуть. Мужчина рядом был совершенно искренен и нежен. Ни в одном его жесте или прикосновении не было властной жесткости и доминирования. В руках Колмагорова ломались крылья, в объятиях Ламерта он мог их наконец-то расправить.

– Илья, Иль…я…

– Тс-с-с! Я всё сделаю, чтобы пережитый тобой ужас не остался в памяти. И с этим, – Илья осторожно коснулся груди мальчика с левой стороны, – мы… сделаем лучшую пластику!

– Нет! – с горячностью воскликнул Пай. – Я уже сказал отцам. Я не хочу забывать! Эта цифра спасла мне жизнь. Она должна остаться со мной. Ты… не против? Можно на шрам набить тату. Мне важно ЭТО ПОМНИТЬ!!!

– Ду-ра-чок, что только хочешь, лишь бы… ты был! Был! И был поближе ко мне, даже если моим быть не захочешь.

Пай заглянул в тёплые карие глаза:

– Скажи… ещё раз!

– Люблю тебя так сильно, что даже ночью слушаю твоё дыхание.

– Как?!

– Часы, глупыш. Твоё дыхание, пульс, сопение, тихий плач… Заечка, прости меня! Я боялся, что испорчу тебе жизнь, если влезу в неё, гремя старыми костями.