Текст книги "Леди-киллер"

Автор книги: Мартина Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 37 страниц)

Джозеф крепко зажмурился.

– Дети ее ненавидят! И из-за этой ведьмы я не могу видеться с ними! Она просто выжила их из дому!

Голос Лили дрогнул от слез. Джозеф робко обнял ее. Этот порыв нежности вызвал бурю рыданий, будто плотину прорвало. Лили вздрагивала всем телом. И Джозеф прижал ее к себе, крепко, как в дни их молодости.

– Ладно, успокойся. Успокойся же, Лили! Все устроится. Я что-нибудь придумаю! Завтра же утром.

Она слегка оттолкнула его от себя, всхлипывая, спросила:

– О-о-обещаешь, да?

– Да-да, обещаю!

Стоило ему это произнести, и он поверил, что выполнит свое обещание. Первым делом надо повидаться с врачом. И если возможно, поместить ее в богадельню за счет муниципалитета. Если же нет, он сам готов платить за ее содержание. Он не может больше тянуть. Свой долг он уже выплатил ей сполна, сделал для нее все, что в его силах.

Он вдруг почувствовал, как это ни забавно, что больше не боится ее. Ни капельки не боится.

Как метко сказала Лили: Нэнси обгадила свое собственное гнездо!

Он погладил жену по голове и улыбнулся своим мыслям. Теперь они смогут почаще встречаться с детьми!

Тони Джоунса отвезли в больницу «Майл Энд» и вкололи ему большую дозу снотворного. У его постели дежурили две сиделки. Минут десять назад уехала из больницы Жанетт.

– Несчастный! Теперь он всю жизнь будет бояться собак, – сказала одна из сиделок.

– Этих чертовых тварей надо прикончить, всех до последней! – отозвалась вторая. – Страшно подумать, что они и сейчас бродят где-то по улицам. Ведь и на ребенка могут наброситься.

– Да, конечно! А тебе не кажется, что жена его вела себя как-то странно?

– В каком смысле?

– Ну… – И первая сиделка перешла на шепот: – Она ничуть не удивилась, будто знала заранее, что с ним может случиться несчастье.

– Признаться, мне так не показалось.

– Не знаю, может, я ошибаюсь!

– Ладно, пойдем выпьем по чашечке кофе, пока он спит. А потом будем по очереди дежурить.

Больной застонал. Сиделки склонились было над ним, но он снова затих.

– Бедняга! Что с ним будет, когда швы на лице начнут затягиваться!

– Ладно, пока можно, пойдем выпьем кофе.

Глава 27

Джордж только что пообедал в самолете и теперь смотрел по телевизору веселый видеофильм «У некоторых матерей они в самом деле есть». Роль посыльного фирмы «Король демонов», разъезжавшего на велосипеде с мотором, исполнял Френк Спенсер. Вместо писем и бандеролей он, ничего не подозревая, развозил адресатам кассеты с порнофильмами. Пассажиры буквально визжали от смеха и то и дело поправляли свои наушники. Но громче всех смеялся Джордж. Он по-настоящему отдыхал!

Обед он съел весь, не оставил ни крошки; при виде бефстроганов, картофеля по-графски и горошка в нем разыгрался зверский аппетит. К тому же он выпил бутылку красного вина.

Он сидел возле иллюминатора, смотрел на облака, похожие на куски ваты, и душа его ликовала. Он летит во Флориду, к Эдит!

К своей Эдит! Он был от себя в восторге. От своего ума и сообразительности!

На какой-то миг воспоминания о прошлой ночи согнали с его лица выражение счастья.

Он вспомнил ребенка.

Но тут же передернул плечами. Детей всегда бьют. Либо родители, либо учителя. Он это хорошо усвоил! Успокоив таким образом свою совесть, Джордж стал думать о Синтии, матери ребенка, и радостное возбуждение вытеснило из головы неприятные мысли. Глядя на синеву океана в просветах облаков Джордж ликовал, что улетает из Англии. Прочь из этой страны, от Илэйн, от матери. Впрочем, мать забывать нельзя… Прочь все заботы! Прочь, прочь!

Во Флориде он начнет все сначала. Дом продаст. Ведь теперь он единственный хозяин. Досадно, что Илэйн умерла такой смертью. Нет, вины за собой он не чувствовал. Плохо одно: страховки нельзя получить.

Он все заранее продумал. Когда приедет в Англию продавать дом, скажет, что Илэйн от него сбежала с каким-то типом. Губы Джорджа растянулись в улыбке. Все станут ему сочувствовать. Итак, он продаст дом и снова уедет к Эдит во Флориду.

Илэйн он вытащит из бака и где-нибудь ее спрячет. Можно сунуть ее вместе с садовым мусором в мешки и отвезти на свалку.

Он едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Илэйн на свалке! Но даже это для нее незаслуженная честь. Ладно, он еще подумает, как поступить. Главное – Илэйн больше нет!

Рядом с Джорджем сидела девочка, зажатая между ним и ее мамашей. Мамаша все еще смеялась над похождениями Френка Спенсера, сверкая своими жемчужно-белыми зубами.

Мамаша Джорджу понравилась: так и должна выглядеть настоящая мать. Плоскогрудая, чисто одетая, собранная. Никакой косметики, никаких побрякушек. После окончания фильма появившийся на экране Десмонд Лайнэм стал рассказывать о следующей картине. Джордж снял наушники и расслабился. Девочка последовала его примеру. Она робко улыбнулась Джорджу, и он ответил ей улыбкой, наслаждаясь исходившим от нее запахом, присущим только детям. Заметив в руке у нее колоду карт, он наклонился к ребенку:

– Сыграем партию в снэп?

Девочка с презрительным видом откинула со лба свои длинные светлые волосы.

– Я не играю в детские игры! Могу в покер, или в двадцать одно, или в подкидного дурака, где ходят пятью картами! – Увидев, что Джордж в замешательстве, она поспешно добавила: – Еще могу в рамми и в «петуха».

Джордж опять улыбнулся:

– В таком случае, давай в рамми.

– Ладно. – И девочка принялась ловко тасовать карты. Джордж вздохнул. Все они прикидываются чистыми и непорочными, даже в детском возрасте! И эта тоже!

Любого оставит в дураках!

Женщина лежала в грязи, на земле, с широко разведенными в стороны ногами, перерезанным горлом и запекшейся на плечах и груди кровью. Рот ее принял форму буквы «О». К матери прижался ребенок, с кровавым месивом вместо личика, с крохотными пухлыми пальчиками, стиснутыми в кулачки.

Эта страшная картина поразила Кэйт. Особенно ребенок. Она едва справилась с приступом дурноты.

– Мать убита гораздо раньше, чем погиб ребенок, – качая головой, сказал патологоанатом. – Малыш, видимо, подполз к ней, ища защиты, а потом захлебнулся собственной кровью. – Он показал на личико ребенка: – Видите, вот здесь и здесь? От ударов кровь хлынула ему в горло. Бедный малыш, мать их…

У Кэйт на глазах закипели слезы, она с трудом сдерживала рыдания. Только не здесь! В то же время Кэйт не могла не видеть, что и мужчины готовы заплакать.

Смерть – это страшно. Но ничего нет страшнее, чем мертвый ребенок.

Кэйт и ее коллеги не могли не испытывать стыд. Ведь они так и не поймали «Потрошителя из Грэнтли». И он продолжает совершать свои злодеяния.

Стал теперь убивать и детей. И одному только Богу известно, что он в следующий раз натворит.

Кэйт повернулась – она услыхала рыдания. Это плакал сержант Уиллис, стоя под тиссовыми деревьями с низко опущенной головой. Кэйтлин похлопывал его по плечу и раскуривал для него сигарету: впервые в жизни Уиллис видел мертвого ребенка.

Кэйт прониклась к сержанту симпатией. И к Кэйтлину тоже. Она знала, что этот неприступный с виду, уверенный в себе сыщик с непроницаемым лицом наделен доброй душой.

Кэйт снова посмотрела на жертвы убийцы и представила себе, как малыш, плача от боли, ползет к матери, ища у нее защиты. Все дети верят, что мама обязательно защитит, уймет боль. Несчастный малыш не знал, что его мама мертва, да и сам он доживает последние минуты.

В одиннадцать пятнадцать Дики Редкар позвонил в полицию и заявил, что исчезла его жена.

В одиннадцать сорок пять двое патрульных обнаружили «рэнджровер» и предположили, что женщина, сидевшая за рулем, решила идти пешком и, возможно, зашла по пути к подруге. Поначалу причин для тревоги не было. Но женщина с ребенком так и не пришла домой, и в двадцать пять минут второго стали обыскивать окрестности, а сразу после двух обнаружили тела.

В половине шестого Кэйт сообщили, что преступник стал действовать за пределами Грэнтли. Анализ на ДНК его следов, оставленных на жертве, не вызывал сомнений: убийства совершал один и тот же человек. И единственной уликой, которой они располагали, были следы колес его автомашины.

Однако без точных данных о марке автомобиля все эти следы колес, как справедливо заметил Кэйтлин, такая же улика, как чья-то моча в океане. И потом, черт побери, сколько этих машин типа «фургон», окрашенных в темный цвет?

Увидев подъехавшего Фредерика Флауэрса, Кэйт подавила вздох. На месте происшествия уже собралась большая толпа. Значит, скоро прибудут и газетчики.

Дики Редкар был в шоке. Троих детей на время забрали родственники. С ним хотела остаться его сестра, но Дики предпочел побыть один.

Прислушиваясь к ржанию жеребца по кличке Мэйджор, Дики сидел у себя в мастерской, держа на коленях фотографии Синтии и Джеймса.

На фотографии Синтия придерживала маленького Джеймса, сидевшего верхом на пони. У него была такая естественная посадка! Впрочем, как и у остальных детей. Рози, в свои без малого одиннадцать лет, уже прославилась во время регулярных детских состязаний на выездном круге. Девятилетний Джереми шел по ее стопам. Даже Сара превосходно сидела в седле! А ей всего пять! Дети, лошади… Наконец, их любовь друг к другу… ради этого стоило жить.

Вернувшись с Фолклендов, он отказался от армейской карьеры, и они осели тут, чтобы, по их выражению, зажить «настоящей жизнью». Он достаточно навидался смертей и страданий. Но никак не ожидал, что придется все это пережить дома!

В дверь постучали.

Дики сидел у окна, и ему показалось, что за ним мелькнула какая-то тень. Присмотрелся и увидел двоих мужчин, которые улыбались ему.

Дики положил фотографию на подоконник и приоткрыл окно.

– Что вам нужно?

– Привет, – сказал один из мужчин, высокий и стройный. – Нельзя ли с вами поговорить?

Второй мужчина в это время навел на него фотоаппарат, и Дики вздрогнул от неожиданной вспышки.

Чертовы репортеры!

– Убирайтесь! Оставьте меня в покое! Мне нечего вам сказать!

Дики отпрянул от окна и, шатаясь, вышел из комнаты. Мужчины переглянулись и пожали плечами. Высокий взял с подоконника фотографию.

– Смотри-ка! – Брови его от восторга взлетели вверх. – А ведь недурна! Только грудь плосковата. Впрочем, кто без изъянов? Вот с ребенком настоящий кошмар. На фотографии лицо его смазано. Пойдем к соседям, может, они что-нибудь скажут! Надеюсь, он герой войны, это сразу увеличит тираж!

Мэйджор снова заржал: почему хозяйка не несет ему, как всегда по утрам, морковку?

Патрик так и не ложился в ту ночь, когда они побывали в доме Джорджа Маркхэма, и всю свою энергию направил на то, чтобы собрать информацию от этом негодяе. Адрес и номер телефона фирмы «Кортоун Сеперейтс», где работал Джордж, он нашел в записной книжке Илэйн и теперь сидел в своей машине у входа в фирму, ожидая, пока начнут собираться служащие.

Заметив, что подъехала «гранада» и из нее вышел, высокий, уже начинающий лысеть человек, Патрик тоже покинул свой «роллс-ройс». Его сразу обдало резким утренним холодом, а вырвавшиеся изо рта клубы пара унеслись в небо.

– Прошу прощения, я мог бы с вами переговорить?

Питер Реншо обернулся, взглянул на мужчину, а когда увидел «роллс-ройс», брови его поползли кверху. Интересно, что ему нужно?

– Переговорить? Я могу быть вам чем-то полезен?

– Вы служите в этой фирме?

– Да, а что? – удивился Реншо.

– Вы случайно не знаете некого Джорджа Маркхэма? – Голос Патрика звучал спокойно, даже дружелюбно.

С лица Реншо сразу исчезла настороженность.

– Старину Джорджи? Как же, очень хорошо знаю!

Патрик расплылся в улыбке, снова сел в машину и жестом пригласил Питера Реншо последовать за ним.

Без малейшего страха Питер взгромоздился на сиденье и, сразу ощутив запах дорогого автомобиля, восхищенно огляделся.

– Дивная машина! – воскликнул он, развалясь на кожаных подушках.

– Спасибо! Налить вам чего-нибудь выпить? Вы разрешите?

И Патрик распахнул мини-бар. Бар неизменно производил сильное впечатление, особенно на тех, кто ездил в «гранадах» класса «С».

– Для меня, пожалуй, рановато: сейчас только двадцать минут девятого!

– Ну а для меня в самый раз! – Патрик налил себе бренди и покрутил над стаканом бутылкой. – Меня зовут Патрик Келли, может, слышали? – Заметив, как изменился в лице его новый знакомый, Патрик продолжил: – Не беспокойтесь, с вами полный порядок. Меня интересует только Джордж Маркхэм, «старина Джорджи», как вы изволили его назвать, мистер…

Питер Реншо уже пожалел, что отказался от выпивки. Патрик Келли – это уже серьезно! Интересно, зачем ему, черт подери, понадобился Джорджи?

– Меня зовут Реншо, Питер Реншо. Признаться, не так уж и хорошо я знаю Джорджа…

Патрик заметил, что он блефует.

Он налил в стакан бренди и протянул его Питеру.

– Мне кажется, нам нужно поговорить, Питер. Вы позволите вас так называть?

Реншо кивнул. Еще бы! В таких обстоятельствах Патрик Келли может называть его, как ему только заблагорассудится!

Машина тронулась с места.

– Куда… куда вы меня везете?

– Прокатимся немного, и все. Успокойтесь же! Надеюсь, вы человек разумный и вам можно довериться. – В его голосе звучала угроза. Это было ясно как Божий день! – Ну так что: можно вам доверять или нет?

Питер залпом осушил свой стакан.

– Да, мистер Келли, можно.

– Зови меня просто Пэт. Все друзья меня так называют, а я хочу, чтобы мы стали друзьями, Питер! Ну так вот, для начала расскажи все, что ты знаешь о Джордже Маркхэме!

– Зачем? – вырвалось у Питера.

– А затем, Питер, что мне это нужно. Причина, по-моему, достаточно веская, не так ли?

– Я знаю его только как коллегу по работе. – Питер вздохнул. – Тихий человек, небольшого роста. У меня он даже вызывал жалость.

Брови у Патрика поползли вверх.

«Тихий человек небольшого роста»? Ну, Патрик ему покажет, этому «тихоне», открутит ему башку!

Марку и регистрационный номер машины Маркхэма он уже выяснил – это было несложно. Но где, черт возьми, он сам скрывается? Ничего, найдется, стоит только найти его машину.

Люди Патрика знали по описанию, как выглядит машина преступника. Знали все, до мельчайших деталей. Лондонская полиция тоже искала его машину, а у Патрика там были друзья.

Только бы схватить этого негодяя, еще тепленького!

Минут двадцать спустя Патрик высадил Питера Реншо у проходной «Кортоун Сеперейтс». Тот ничего существенного не знал, как выяснил Келли, кроме того разве, что Джордж Маркхэм с работы уволился.

Да, тут какая-то закавыка! А жена его где? С ним? Тогда надо искать обоих!

И прежде всего как-то избавиться от жены либо взять Джорджа прямо на улице и увезти.

Как бы то ни было, он все равно доберется до подонка.

Уилли включил приемник, услышал, что передают сообщение об убийстве матери и ребенка, и поспешил подставить к приемнику микрофон от внутреннего переговорного устройства, чтобы информацию мог услышать Патрик. Когда диктор сказал об убийстве ребенка, взгляды Патрика и Уилли встретились в обзорном зеркальце над ветровым стеклом, и Патрик ощутил холодок где-то в низу живота.

Вот грязный ублюдок!

Эта новость подстегнула обоих!

Уилли нажал на газ, и Патрик уселся поудобнее на заднем сиденье. Некоторое время он смотрел на проносившиеся за окном пейзажи, а затем вынул из кармана книжку с адресами.

– А теперь поехали к его братцу, Уилли! Если понадобится, вытащим его из дому, а там будь что будет! Как говорится, надо брать быка за рога!

Уилли кивнул: он был полностью согласен с Патриком.

Джозеф все утро сидел на телефоне. По телевизору шла программа «Желтые страницы» с информацией о домах для престарелых. Как истинный бизнесмен, прежде чем связаться с одним из них, Джозеф хотел ознакомиться с расценками. Конечно, его мамаше уже перевалило за восемьдесят, но кто знает, не заживется ли она на этом свете? В муниципалитете ему сказали, что ничем не могут помочь, на что Джозеф ответил, что они, видимо, никогда не видели его мамочку, иначе пошли бы ему навстречу.

Сейчас Нэнси сцепилась с Лили и так орала, что у Джозефа разламывалась голова – она требовала вернуть знаменитый колокольчик, который Лили у нее отобрала.

Буквально за ночь Лили преобразилась. Так вот, оказывается, чем занималась ее свекровь в молодые годы! Она не испытывала больше страха перед старухой.

Только было Джозеф снял трубку и стал набирать номер приюта для престарелых под названием «Сумеречный дом», как в дверь забарабанили.

– Я открою, дорогая! – сказал Джозеф и направился в прихожую.

Один из мужчин, стоявших в дверях, был высокого роста, лысый, с беззубым, растянутым в улыбке ртом.

Второй – тоже высокий, атлетического сложения, элегантно одетый.

– Вы Джозеф Маркхэм?

– Да. Чем могу служить?

– Мы хотели бы переговорить с вами. Дело касается Джорджа.

Джозеф, не задумываясь, пропустил мужчин в дом.

– Кто там приперся, черт подери? – визгливым голосом заорала Нэнси: она была уверена, что это уже за ней приехали санитары.

– Там моя мать. Она… она не совсем здорова.

Уилли нахмурился:

– А орет, как здоровая!

Патрик с трудом сдерживал ярость.

– Вот что, Джозеф, нас интересует только одно: где сейчас Джордж? Дома его нет. А нам он позарез нужен!

– Нет дома? – нахмурился Джозеф. – Но вчера он был здесь, приезжал повидаться с матерью.

– Был здесь? Один?

– Да, один, ведь Илэйн на работе. А в чем, собственно, дело?

Патрик толкнул дверь, из-за которой доносились вопли старухи, и вошел в комнату.

Увидев его, Нэнси сразу угомонилась.

Патрик не сводил с нее глаз. За какие-то секунды лицо старой ведьмы буквально преобразилось: оно приняло учтивое выражение, морщины разгладились.

– Здравствуйте, господа! Присаживайтесь. Лили, завари, пожалуйста, чаю!

На губах Патрика заиграла улыбка. Так вот, оказывается, кто породил этого ублюдка!

Лили с недоумением взглянула на мужчин, а стоявший в дверях Джозеф пожал плечами. Что ж, раз они сумели заткнуть глотку мамаше, пусть хоть весь день торчат здесь!

– Приготовь чай, Лили! – тихо произнес Джозеф.

Лили вышла из комнаты.

Патрик и Уилли сели.

– Мы, миссис Маркхэм, приятели Джорджа. Не поможете ли нам его отыскать? Он куда-то пропал.

Нэнси Маркхэм пригладила рукой свои жесткие волосы и фыркнула:

– Думаю, вы пришли не по адресу.

– Не по адресу? – Патрик опять улыбнулся.

Лицо старухи сделалось каменным.

– У моего сына нет приятелей!

Уилли и Патрик переглянулись. Неудивительно, что этот тип – чокнутый! Вся семейка, похоже, чуть-чуть не доехала до ближайшей психушки!

В это время Лили и Джозеф на кухне заваривали чай.

– Что за люди? – прошипела Лили.

– Понятия не имею!

– Надо бы выяснить, а? Ведь твоя мамаша с ними одна!

Джозеф скривил губы в усмешке:

– Полагаю, Лили, она в силах постоять за себя, разве не так?

Он положил печенье на поднос с чайными чашками. Надо бы, пожалуй, послушать, о чем пойдет разговор. Связываться с ними явно не стоит: судя по виду, вряд ли они слабаки.

При выходе из самолета Джордж одарил улыбкой стюардессу, а спустившись по трапу, залюбовался ярким флоридским солнцем. Итак, он в Америке! Все произошло с молниеносной быстротой: он забрал багаж, обменял деньги, сел в автобус, встречавший туристов, и сейчас ехал к стоянке проката машин «Линдо» на Сэндлейк-роуд.

Водитель автобуса был крупный мужчина в кожаной бейсбольной шапочке с надписью «Быки Чикаго», сделанной кроваво-красными буквами. Джордж наслаждался его типично южной манерой растягивать слова. Это было так по-американски!

«Аэропорт Орландо, – рассказывал водитель, – один из трех аэропортов, где в случае необходимости может приземлиться космический корабль „Шаттл“. Всем вам известно, что Космический центр имени Кеннеди находится всего в двадцати минутах езды отсюда, и если космический корабль не сможет приземлиться в другом месте, мы спокойно примем его здесь.» – Выдержав некоторую паузу для большего эффекта, водитель продолжал: – Слева от вас бомбардировщик «Б-52». Его использовали во вьетнамской войне, а сейчас выставили на всеобщее обозрение.

Джордж восхищенно смотрел на бомбардировщик и этим ничуть не отличался от находившихся в автобусе мальчишек.

– В Англии, насколько мне известно, на шоссе можно нередко увидеть раздавленных кошек и кроликов. А у нас, во Флориде, не удивляйтесь, если вдруг увидите на дороге расплющенных детенышей аллигаторов. Аллигаторы ведут ночной образ жизни, и в дневные часы их не часто увидишь. Для Космического центра они являются чем-то вроде естественной службы безопасности. – Он снова сделал паузу, и все засмеялись каким-то нервным смехом. – Но если посетите «Гэйторленд» – заповедник аллигаторов, сможете с ними даже сфотографироваться, посмотреть их в рэстлинг, а также отведать гамбургеры из мяса аллигаторов и запить их прохладительными напитками.

Джордж пришел в неописуемый восторг. Ну почему, почему он не прилетел сюда раньше?!

От аэропорта Орландо до стоянки «Линдо» было десять минут езды, и скоро Джордж вместе с остальными пассажирами стоял на просторной площадке в ожидании заранее заказанных машин. Джордж отдал свои документы высокому стройному чернокожему и прямо рот раскрыл от удивления, когда тот вернулся на «шевроле-каприс». В Америке эта небольшая компактная машина считалась скромной, но, по мнению Джорджа, она была ничуть не хуже, скажем, «порше» или «феррари»!

Чернокожий в фирменной куртке «Линдо» показал ему, как открывается багажник, или «чемодан», как он его назвал, как пользоваться автоматикой, включать фары и подфарники, показал бензобак.

Джордж не мог скрыть своего восхищения и не переставал улыбаться. Чернокожий затолкал чемодан Джорджа в багажник и при виде явного удовольствия, написанного на его лице, покачал головой.

Джордж поблагодарил служащего фирмы, отпер привычным жестом дверцу и плюхнулся на пассажирское сиденье.

Чернокожий ухмыльнулся:

– Ты бы, парень, привыкал к левостороннему движению, иначе попадешь в дорожное происшествие!

Джордж послушно, как овца, вылез из машины, обошел ее вокруг, сел на водительское место и сунул сложенный в несколько раз пятидолларовый банкнот в руку служащего.

Джордж был в приподнятом настроении. В кармане у него вместе с удостоверением о найме автомобиля напрокат и картой Орландо, которой его снабдила фирма, лежала пачка долларов. Джордж чувствовал себя почти миллионером!

По карте он определил местонахождение дома Эдит. Она жила на улице Апопка-Вайнленд-роуд, в Уиндермире, Орэндж Каунти.

То есть всего в нескольких милях отсюда!

Расслабившись, Джордж тронул автомобиль с места. Когда он отъезжал от стоянки, девочка, сидевшая рядом с ним в самолете, помахала ему из окна «доджа», который вела ее мать. Джордж небрежно махнул ей в ответ, в конечном счете она выиграла у него три с половиной фунта!

Он притормозил перед въездом на Сэндлейк-роуд и повел машину к дому сестры, исполненный радостного возбуждения.

Вокруг сверкали огни, гремела музыка. Огромные рекламные щиты приглашали насладиться радостями «Ветеране Уайлд», «Дисней уорлд», «Юниверсал Стьюдиас» и, наконец, «Гэйторленд», о котором Джордж уже кое-что слышал.

Все эти впечатления Джордж вбирал в себя как губка.

Он ехал мимо крупных торговых центров, с которыми такие же центры в Англии не шли ни в какое сравнение, смотрел на загорелых, здоровых людей, они суетились на парковочных площадках, влезали и вылезали из машин. В самолете кто-то сказал, что в Америке никто не ходит пешком.

Неудивительно! Она такая огромная!

Он включил радиоприемник, поймал полуденные «Новости» и покачал головой.

В Англии сейчас пять часов. Авиация – настоящее чудо! Всего за восемь с половиной часов он преодолел три тысячи миль и очутился в иной часовой зоне!

Джордж заехал на автостоянку и еще раз поглядел на карту. Да, он почти у цели! В Америке, не то что в Англии. Здесь на дорогах установлены большие поперечные указатели с названиями, написанными черными буквами, так что заблудиться почти невозможно. Когда подъезжаешь к перекрестку, не нужно напрягать глаза, чтобы увидеть дорожный указатель. И название шоссе высвечено наверху!

Еще два светофора – и он на месте.

Американцы, когда Джордж ехал по магистрали, при виде знака доллара на борту его автомобиля уступали ему дорогу и приветственно махали рукой.

Джордж в свою очередь, исполненный дружеских чувств, сигналил им задними огнями. Американцы ему явно нравились.

Район Апопка-Вайнленд-роуд, само собой, был застроен частными резиденциями, но оказался совсем не таким, каким его себе представлял Джордж. Дома здесь стояли большие, красивые. Эдит жила в доме номер 22620. Джордж никогда не слышал, что у домов бывают такие номера. Он медленно двигался по тихой улочке, внимательно разглядывая все вокруг.

Должно быть, Эдит и Джосс и в самом деле богаты, если могут себе позволить роскошь жить в таком районе. Дом Джозефа, казавшийся Джорджу огромным, был просто жалкой лачугой в сравнении с этим особняком! Номера домов уже перевалили за 22600, и Джордж еще больше заволновался.

Наконец он увидел дом Эдит!

Большой, как и остальные особняки, выкрашенный в белый цвет, он стоял в глубине, на большом расстоянии от проезжей части улицы, раскинувшись по всему участку. К нему вела длинная извилистая дорога, пересекавшая лужайку. Дом имел не меньше восьмидесяти фунтов в поперечнике! В центре крыши, выкрашенной в густой темно-вишневый цвет, высилась башенка с окнами по периметру, будто в обсерватории. Ставни на окнах тоже были вишневого цвета, как и сдвоенные парадные двери. По обеим сторонам дороги тянулся сад, представлявший собой куртины из кустарника и деревьев. Под лимонным деревом стояла белая скамейка. Газон был доведен до совершенства. В траве, орошая ее, шумел искусственный дождь.

Жаль, что рядом нет его матери. Посмотрела бы она, как устроила Эдит свою жизнь! Нет, лучше не надо! Она всегда настроение портит.

Впрочем, он сфотографирует дом. И пошлет старухе. Чтобы позлить ее!

Джордж подъехал к парадному входу.

Что тут началось!

Откуда-то из-за дома, будто по мановению волшебной палочки, выскочили два здоровенных добермана. Увидев два нацеленных на него набора зубов, нажатием кнопки Джордж поднял стекла на дверцах машины. Собаки так лаяли, что душа у него ушла в пятки.

Вдруг он услышал женский голос:

– Данте… Инферно… Ко мне, мальчики! – Собаки тотчас затихли и помчались на голос, крутя короткими, похожими на кисти, хвостами. Чуть в стороне от дома стояла женщина. Это была Эдит. Совсем другая Эдит.

Не имевшая ничего общего с прежней.

Элегантное белое платье с широким черным поясом, черные туфли на высоких каблуках. Стройная, с высокой красивой грудью. Джордж был поражен: у Эдит никогда не было пышной груди! Она выглядела лучше, чем двадцать лет тому назад! Приложив козырьком руку к глазам, она пыталась рассмотреть, кто сидит в машине.

Джорд вышел.

Одна из собак снова было кинулась к нему, но Эдит прикрикнула на нее.

– Привет, Эдит! Давненько не виделись!

Джордж смотрел, как широко раскрылись глаза Эдит, а губы растянулись в улыбке.

– Это ты, Джордж? – спросила она охрипшим от волнения голосом.

Он кивнул. Она бросилась в его объятия, а собаки бежали за ней – они поняли, что приехал друг!

– О, Джордж!.. Джордж! Какое счастье, что ты здесь! Но почему же ты не позвонил, почему не дал знать о своем приезде? А где же Илэйн? И как там все поживают?

Слова Эдит обгоняли друг друга, пока Эдит вела Джорджа в дом. Сердце ее радостно колотилось: они с Джорджем, столько пережили вместе! Среди родственников у Эдит никого не было ближе. Только с ним ей не хотелось расставаться, когда она покидала Англию. И вот теперь он здесь, рядом! Счастью Эдит не было предела.

Джордж крепко держал ее за руку, к горлу подступил комок.

Да, ничего нет на свете дороже семьи!

На обратном пути в Грэнтли Уилли сказал Патрику:

– Эта баба, Пэт, хуже любого психа, у нее крыша поехала. Да и сынок ее, Джозеф, не лучше.

Патрик рассеянно кивнул. Он думал о том, что они ничего не узнали, только зря потратили время.

Но не мог же, в конце концов, этот тип сгинуть?! Должен он где-то быть! Расплатись он где-либо кредитной карточкой, Патрик, при своих обширных знакомствах, тут же вышел бы на него!

В руках Патрика находились все нужные нити. Будь у него время, он мог бы раздобыть любую информацию.

Но времени как раз у него и не было!

Как только Кэйт станет известно имя Потрошителя, полиция немедленно кинется на поиски Маркхэма. Можно, конечно, расправиться с негодяем и в тюремной камере, но это уже совсем не то. Патрик хотел поймать негодяя сам, без чьей-то помощи.