Текст книги "Леди-киллер"
Автор книги: Мартина Коул
Жанры:
Триллеры
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 37 страниц)
Мартина Коул
Леди-киллер
Посвящается Лес и Кристоферу
Книга первая
…Испытал тебя в горниле страдания
Книга Пророка Исайи, 48, X
Пролог
– Сколько раз тебе говорила: не лезь в дом в грязных башмаках! Ох, Джордж, Бога ради, ты что, бухой? Или крыша поехала? Ни черта не понимаешь!
Илэйн Маркхэм поглядела на постную физиономию мужа и с трудом удержалась, чтобы не влепить ему оплеуху. Она в ярости стиснула зубы, заставив себя успокоиться, и уставилась на заляпанный грязью пол.
Тяжело вздохнув, она вытащила из-под раковины тряпку, с шумом захлопнула дверцы буфета и подставила под кран пластмассовое ведро. Джордж Маркхэм, сидя на табуретке, стаскивал башмаки, в которых работал в саду, стараясь не наследить, и наблюдал за тем, как жена что-то брызгает в воду из флакона.
Наполнив ведро, Илэйн повернулась к мужу и рявкнула:
– Не мог подстелить газету? Даже такая простая мысль не приходит в твою дурацкую голову?
Кусая губу, Джордж несколько секунд в упор смотрел на жену, потом тихо, виновато сказал:
– Прости, дорогая!
Женщина зло прищурилась.
– Я сам уберу. – Он с горечью улыбнулся.
Илэйн задохнулась от ненависти, замотала головой:
– Не суйся, ведь все испортишь! О Господи, Джордж! И как только тебя терпят в конторе!
Она грохнула на пол ведро с водой, от которой шел пар, вытащила тряпку и, не переставая ворчать, стала протирать пол.
– Ну, правда же, ты кого хочешь достанешь! За что ни возьмешься, непременно напакостишь! Ты только вспомни, на прошлой неделе…
Слушая бесконечную трескотню Илэйн, Джордж не сводил глаз с ее мощного зада. Заплывшие жиром бока колыхались в такт движениям, и Джордж живо представил себе, как поднимается с табуретки и дает ей пинка в ее необъятный зад, да такого, что ведро с водой и она сама летят через всю кухню. Вот будет потеха! Джордж не сдержал улыбки.
– Чего зубы скалишь?
Поглощенный своими мыслями, Джордж обалдело посмотрел на жену. Она, полуобернувшись, тоже уставилась на него. При свете голой лампочки ярко-зеленые тени на веках и вызывающе красная помада на губах придавали лицу Илэйн зловещее выражение.
– Так… ничего… просто так, дорогая! – В голосе его звучало смятение.
– Вали-ка ты, Джордж, отсюда! Уйди с глаз моих!
Но он не в силах был оторвать от нее взгляд. Илэйн терла пол, пока он не стал совершенно сухим, снова и снова отжимала тряпку. Вот так же Джорджу хотелось сжать глотку жены, но вместо этого он пошел к двери.
– Куда тебя снова несет? – заорала Илэйн в сердцах.
Джордж покосился на нее.
– Надо кое-что доделать в сарае.
Илэйн закатила глаза.
– Какого дьявола тогда ты приперся в дом? Натаскал грязи! Устроил тут настоящий бардак! – заорала она, разведя руками.
– Да вот чайку хотел выпить, но, смотрю, ты занята…
Он быстро вышел из кухни и только за порогом сунул ноги в рабочие башмаки. Илэйн постояла, посмотрела на закрывшуюся за ним дверь. Ей было муторно и тоскливо. Как всегда после прочистки мозгов мужу. Ну и мудак! И как только она не чокнулась за все эти годы, пока жила с ним?! Она вздохнула и снова взялась за тряпку.
Джордж тем временем вошел в сарай, запер дверь на засов, прислонился к косяку, постоял. На лбу выступили капельки пота.
Он облизнул губы, прикрыл глаза, повздыхал. Когда-нибудь Илэйн получит свое, добьется! Взяла себе привычку орать каждый день. Сердце так колотилось, что, казалось, выскочит через ребра, и Джордж невольно прижал руку к груди.
Наконец он оторвался от двери и направился в дальний угол сарая. Снял со старого школьного стола кипу журналов по садоводству, приподнял крышку, вытащил пару истрепанных джемперов – специально для работы в саду.
На губах заиграла улыбка. Под джемперами лежали журналы. Настоящие журналы с фотографиями настоящих женщин. Не нудных, не ворчливых, всегда улыбающихся, что бы с ними ни делали. Джордж вынул журналы, взял верхний.
На обложке девица лет двадцати. Руки связаны за спиной. На шее – ошейник. Длинные золотистые волосы рассыпались по плечам, прикрыв часть груди. Грубая мужская рука, заросшая шерстью – признак силы, – оттягивает голову девицы назад. А она улыбается.
Некоторое время Джордж разглядывает обложку, на губах блуждает слабая улыбка, обнажая ряд ровных мелких зубов. Он снова проводит языком по губам, усаживается в свое старое кресло и не спеша, словно желая продлить удовольствие, открывает журнал. Теперь перед ним другая девица, ничуть не похожая на первую, восточной наружности, и он впивается в нее взглядом. Маленькие груди с выпуклыми сосками, густые черные волосы. Она опустилась на четвереньки, ошейник ремнем прикреплен к ногам, стоит ей дернуться, и она задушит сама себя. Позади нее – мужчина в черной кожаной маске, член его в полной боевой готовности. Девица выгнула спину и, видимо, смотрит прямо в объектив, улыбаясь от удовольствия.
Джордж удовлетворенно вздохнул и, то приближая журнал к себе, то отодвигая его, рассматривал фотографии с разных сторон.
Возбуждение нарастало. Он пошарил под обшивкой кресла, вытащил швейцарский армейский нож с зазубренным лезвием, длиной примерно в семь дюймов, повертел в руках, залюбовался его ослепительным блеском в потоке льющегося через окошко солнечного света. Перевел взгляд на лежавший на коленях журнал. Девица на фотографии смотрит ему прямо в глаза. Она то ли агонизирует, то ли в экстазе.
Во рту у нее мужской член. Головы мужчины из-за капюшона не видно. По подбородку девицы, стекая на грудь, струится сперма.
Джордж принялся методично орудовать ножом. Полоснул девицу по горлу, продырявив бумагу, вырезал груди, половой орган. А девица все смотрит на него и улыбается. Поощряет его! Член напрягся, скапливаясь под мышками, стекает по телу пот. Удар следует за ударом, нож с силой вонзается в бумагу. В ушах гул, Джордж словно плывет под водой. Боже! Какое наслаждение! Еще немного – и наступит оргазм. Его волны уже захлестнули Джорджа. Он откинулся на спинку кресла, задышал прерывисто, тяжело. Но постепенно сердце стало биться в обычном ритме, вернулась способность воспринимать краски и звуки. Он услышат, как за сараем стрекочет соседская сенокосилка, как плещутся в бассейне дети с пронзительным визгом, смахнул с глаз капли пота, стекавшего со лба, и, покачав головой, взглянул на журнал. Кровь! У него на коленях кровь! Исполосованное ножом тело девицы порозовело от крови! Джордж в ужасе отшвырнул журнал. Нервы напряглись до предела и, казалось, вибрировали. Кровь шла из бедра, выливаясь толчками, все вокруг стало алым. Перепуганный насмерть, Джордж вскочил с кресла. Нож проткнул джинсы и поранил его!
Скорее к Илэйн, пусть отвезет его в больницу! Он бросился было к двери, но вспомнил про журналы.
Зажав одной рукой рану на бедре, он подобрал их с пола и швырнул в стол, где хранились другие его сокровища. Прикрыв все это джемперами, Джордж захлопнул крышку стола и тут почувствовал, что кровь уже течет по ноге.
Однако ему пришлось еще собрать с пола журналы по садоводству и навалить их на стол – все вокруг было заляпано кровью.
Наконец, отодвинув засов, он выбрался на свет Божий. Плеск воды в бассейне и визг детей резали слух. Джордж побежал вверх по дорожке к черному ходу и с силой распахнул дверь.
Илэйн шинковала овощи и, когда в испуге обернулась, увидела, что муж весь в крови.
– Я… я порезался, Илэйн! – сказал он, чуть не плача.
– О Господи! Бог ты мой, Джордж! – Она схватила с крючка посудное полотенце и крепко-накрепко перевязала пораненную ногу. – Пошли! Я отвезу тебя в больницу!
Джорджа поместили в одноместную палату больницы Грэнтли, в отделение скорой помощи и несчастных случаев. Состояние было отвратительным. Молоденькая сестра пыталась стащить с него брюки.
– Мистер Маркхэм, пожалуйста! Это необходимо! – До чего же громкий у нее голос!
– Нет-нет! Не нужно! Просто отрежьте штанину.
Пока Джордж препирался с сестрой, прикроватная занавеска отдернулась и из-за нее появился Джой Дэнэллан, старший по сестринскому отделению.
– В чем дело, сестра? – подойдя к постели, спросил он нарочито бодрым голосом, характерным для фельдшеров.
– Да вот мистер Маркхэм не дает снять с него брюки.
– Стесняетесь, да? – улыбнулся Джой Дэнэллан. – Ну ничего, ничего? Я сам это сделаю.
Сестра вышла, и не успел Джордж рта раскрыть или ухватиться за ремень, как фельдшер, здоровенный парень, стянул с него джинсы.
Джордж со вздохом отвернулся.
Джой Дэнэллан осмотрел рану. Глубокая, но ни одна из главных артерий не задета. Скользнув взглядом по телу мужчины, он задержал его на трусах. Все ясно. Недаром этот старый ходок по части женского пола не дал Дженни стащить с него штаны. Ведь он, можно сказать, совсем еще тепленький. Даже трусы липкие! И что это с ним приключилось? Откуда такая глубокая рана?
Задавать вопросы можно было только по делу, не проявляя излишнего любопытства, и фельдшер, передернув плечами, спросил:
– А каким ножом вы поранились?
– Ох, швейцарским, складным, – ответил Джордж слабым голосом, и фельдшер проникся к нему сочувствием.
– Что ж, зашьем, несколько стежков – и порядок. Рана не опасная. Принести вам другие трусы?
Фельдшер говорил с Джорджем, как мужчина с мужчиной, доверительно, и тот благодарно кивнул:
– Да, пожалуйста! Я…
– Вот и отлично! Подождите, я мигом, а скоро подойдет врач. О’кей?
– Благодарю вас! Большое спасибо! Не могли бы вы… не будете ли вы так добры задержать мою жену там, в приемной? Прошу вас!
В глазах Джорджа была мольба.
– Ладно, не волнуйтесь!
Фельдшер вышел из палаты и направился в приемный покой.
– Миссис Маркхэм? – Он оглядел толпившихся посетителей и ничуть не удивился, когда встала со стула и двинулась к нему толстая женщина с рыжими крашеными волосами, в ярко-зеленом костюме: он как-то сразу интуитивно вычислил ее.
– Он в порядке? Бог мой, только Джордж мог порезаться в этом своем садовом сарае! И как это он умудрился? Право же, доктор…
– Фельдшер. Я – фельдшер. – Илэйн собиралась сказать еще что-то, но он опередил ее: – Вашего мужа осмотрит врач, мы наложим ему швы, а вы пока выпейте чашечку кофе или еще чего-нибудь, если желаете, автомат в конце коридора. – И он указал на вращающиеся двери.
Илэйн сразу поняла, что этот тип хочет ей заткнуть рот, и глаза ее недобро сверкнули, словно перед ней был не фельдшер, а собственный муж. Резко повернувшись, она зашагала к дверям, двинув их с такой силой, что они едва не разнесли стену.
Джой Дэнэллан поглядел ей вслед. Можно только пожалеть этого несчастного извращенца. Жить с такой женой – все равно что с Аттилой. [3]3
Аттила(? – 45) – предводитель гуннов, совершил несколько опустошительных походов на соседние страны. При Атгиле союз гуннских племен достиг наивысшего могущества.
[Закрыть]И все же совершенно непонятно, как умудрился этот одуванчик поранить ногу? При чем тут сарай, о котором упомянула его мегера жена, а главное – откуда на трусах сперма?
В это время фельдшера позвали:
– Джой! ДТП на шоссе М25!
– Сколько пострадавших? – Он поспешил к пульту связи.
– Говорят, четверо. Минут через семь их доставят.
– О’кей. Вызывай Крэша!
Джой принялся отдавать распоряжения по приему пострадавших, и Джордж напрочь вылетел у него из головы.
– Ну как, Джордж, пойдешь? – Низкий, рокочущий голос Питера Реншо отражался от стен, и каждое слово, казалось, било Джорджа по лицу.
– Ты о чем? – уставился он на Реншо.
– О пирушке, о чем же еще? Об этой чертовой пирушке… по случаю ухода Джонси!
– Ах да… Джонси дает отвальную. Разумеется, пойду! Непременно!
– Ну и отлично! Такое устроим там! Потрахаем девочек! Погоняем по жилам к-р-ровь!
Чтобы заострить внимание на каком-нибудь слове, Питер произносил его по слогам, и эта манера бесила Джорджа!
Реншо занимался сбытом в той самой пошивочной фирме, где работал Джордж. Лет тридцати с небольшим, он был выше Джорджа чуть ли не на голову, и это явно доставляло ему удовольствие. В сфере сбыта он не знал себе равных, считался в фирме человеком номер один и, по слухам, умел делать деньги. По каким-то не вполне ясным причинам он симпатизировал Джорджу, и с его помощью тот попадал на все междусобойчики.
– Послушай, дружище, с вечеринкой порядок, я все устроил. Так-то, Джорджи! Не могу дождаться, когда увижу физиономию старины Джонси! Соберутся все сливки бристольского общества по эту сторону Атлантики.
Джордж улыбнулся.
«Старина Джонси»!.. Ховарду Джонси – около сорока пяти! А ему, Джорджу, пятьдесят один! Он внутренне содрогнулся: подумать только – пятьдесят один! Вся жизнь, можно сказать, позади! Питер Реншо между тем продолжал бубнить:
– Полный порядок! Сперва двинем в «Свинью и свисток» – по двадцать фунтов на круг! А затем в этот новый ночной клуб… как его там? А, вспомнил: «Платиновая блондинка»! Посмотришь, как эти цыпочки трахаются с начальством! Потеха, да и только!
Джордж слушал с улыбкой.
– Так и быть, трахнешь какую-нибудь, если захочешь, я тебе позволяю! Я тут у вас, в финансовом отделе, подсек одну горяченькую цыпочку – вся обмирает, так хочет потрахаться. Значит, до пятницы, да?
Джордж кивнул:
– До пятницы, Питер.
Он смотрел Реншо вслед и думал: «Старина Джонси»… А он, значит, «старина Маркхэм»! Они наверняка так его называют. Джордж взглянул на часы: было уже пять тридцать пять. Он встал с кресла, надел куртку и пошел к выходу.
Фирма «Кортоун Сеперейтс» вполне процветала – даже сейчас, в период застоя. Джордж работал в расчетной части финансового отдела компании.
По недлинному коридору он прошел к лестнице, ведущей на стоянку машин. Лифтом он никогда не пользовался и сверху увидел, как мисс Пирсон, стоя на коленях, подбирает с пола разлетевшиеся во все стороны бумаги. Мисс Пирсон было от силы лет восемнадцать, она всего год работала в «Кортоун Сеперейтс», и Джорджу ни разу не приходилось разговаривать с ней. Три верхние пуговицы на ее блузке были расстегнуты, и Джордж невольно залюбовался ее пышной грудью.
Он не мог оторвать взгляда от розовой плоти – такой упругой, такой зовущей! Девушка подняла лицо с толстым слоем косметики, взглянула на Джорджа. Лишь тогда он спустился, подошел к мисс Пирсон, подобрал с пола несколько листков и молча подал ей.
– Спасибо, мистер Маркхэм!
Она знает, как его зовут! Почему-то эта несущественная деталь доставила Джорджу огромное удовольствие.
– Не за что! – Он выпрямился и снова оглядел ее.
Но тут открылась дверь наверху, и на них обрушился громовой голос Питера Реншо:
– Так вот ты где! А я тебя ищу. Тебя-тебя, Джордж, хитрый ты старый лис! И как это я не догадался, что ты там, где хорошенькие девушки!
Мисс Пирсон взглянула на Питера, и лицо ее озарила широкая улыбка. Джордж пристально наблюдал за ней.
– Ой, что ты, Питер! – воскликнула она. – Я тут ждала тебя, но…
Питер начал спускаться по лестнице. Джордж быстро подобрал оставшиеся бумаги, подал их мисс Пирсон и пошел прочь, уверенный в том, что он здесь лишний. Так оно и было: ни он, ни она не сказали ему ни слова. Он вышел из здания, отпер дверцу своей машины – «орион», стандарт «А», – сел в нее, но с места не трогался.
Питер и мисс Пирсон наконец тоже покинули здание и направились к машине Питера – рука Реншо, небрежно лежавшая на плече девушки, скользнула чуть ниже и ущипнула ее за грудь. Мисс Пирсон хихикнула и сбросила руку.
Еще одна сучка. Еще потаскушка! Как сказал Питер? «Обмирает, так хочет потрахаться»? Джордж прикрыл глаза и принялся смаковать картину, которую породили в его мозгу эти слова.
Он представил себе мисс Пирсон совершенно голой, в недвусмысленной позе, с раскинутыми и привязанными к ножкам кровати ногами. Руки заведены за спину и тоже связаны, на лице улыбка, адресованная ему. Она хочет! Хочет! Она молит его…
– Эй, мистер Маркхэм! – Джордж приподнял веки. – Что с вами? Вы такой бледный!
В окошко автомобиля заглядывал служащий автостоянки. Джордж уставился на него. Потом улыбнулся как-то смущенно.
– Да нет, все в порядке, спасибо! Просто я немного устал, вот и все.
Мужчина приветственно поднял руку и отошел.
Джордж смотрел ему вслед, в то время как сердце отчаянно колотилось и толчки его отдавались в ушах. Картинка, такая волнующая, бесследно исчезла, и восстановить ее Джордж не смог. Его била дрожь, когда он включил зажигание и поехал к торговому центру Грэнтли. Заказанные журналы должны поступить сегодня. В предвкушении приятных минут Джордж улыбался, наслаждаясь закатным светом летнего дня.
Уж не превращается ли его хобби в навязчивую идею, мелькнула мысль, но Джордж тотчас прогнал ее. Нога все еще побаливала, и, он слегка ее помассировал, продолжая вести машину.
Был конец сентября 1989 года.
Глава 1
Джордж Маркхэм сидел у телевизора и без конца качал своей плешивой головой, словно одобряя все, что сообщал ведущий программы новостей.
– Ой, Христа ради, Джордж! – крикнула Илэйн, бросив взгляд на мужа. – Кончай поддакивать телевизору!
Он повернулся в кресле. При виде страдальческого выражения его лица, похожего на маску, руки ее непроизвольно сжались в кулаки, но она заставила себя успокоиться.
– Может, дорогая, приготовить тебе чашечку «Овалтайна»? – спросил он своим мягким голосом.
– Да, приготовь.
Джордж прошел на сверкавшую чистотой кухню, сел за столик и принялся готовить их обычное перед сном питье. Поставил на плиту кастрюльку с молоком, достал из шкафчика снотворное Илэйн. Положил таблетку в чайную ложку, второй ложкой раздавил ее, превратив в порошок, и высыпал в чашку, предварительно положив в нее сахар. Налил туда горячего молока, размешал хорошенько. Достал еще две таблетки снотворного и, прихватив с собой пакет «Овалтайна», понес все это в гостиную.
– Вот, пей, дорогая. Я принес и твое снотворное.
Она взяла чашку и таблетки.
– Спасибо, Джордж. Знаешь, я иногда несправедлива к тебе… – Ее голос осекся.
– Не бери в голову, Илэйн. Я понимаю, что… ну, что раздражаю тебя… Кажется, я нашел подходящее слово, да?
Джордж улыбнулся своей обычной печальной улыбкой. Илэйн не выносила этой улыбки и готова была его растерзать.
Она сунула в рот таблетку, обжегшись, запила ее глотком «Овалтайна».
Джордж не переставал улыбаться.
– Что-то горчит.
Он удивленно вскинул брови, глотнул из собственной чашки.
– Не знаю, дорогая, мое какао в полном порядке. Может быть, тебе показалось после таблеток?
– Возможно. Я, пожалуй, возьму чашку с собой. – Илэйн с трудом поднялась с кресла.
– Спокойной ночи! Хорошего тебе сна!
Она вытаращилась на мужа.
– Будь у меня хороший сон, Джордж, я не стала бы принимать снотворное!
– Но ведь так принято говорить, дорогая!
Как переменился Джордж в последнее время! А может быть, это просто игра ее воображения? Илэйн не могла точно сказать, но чувствовала, что установившееся в их отношениях равновесие постепенно исчезает. Джордж смеется над ней! Она готова поклясться на Библии!
– Ну, так спокойной ночи, дорогая! – повторил он.
Она попыталась улыбнуться:
– Спокойной ночи, Джордж!
Он проводил ее взглядом. Уже на лестнице, ведущей в спальню, Илэйн снова охватили сомнения. Последние два месяца, а было начало декабря, с Джорджем творилось что-то неладное. Нет, ничего особенного, просто какие-то незначительные перемены в привычках. Ни с того ни с сего он стал вечерами гулять. Обычно с час, не больше, но…
Она сняла халат из искусственной ткани и села на край постели. Двадцать лет они женаты, и ни разу за все это время он не ходил на прогулки, мало того, терпеть их не мог.
Она сбросила тапочки, отделанные овчиной, почесала мозоль на ступне, поглядела на свои толстые, изуродованные варикозным расширением вен ноги, и ее передернуло.
Подложив под спину подушки, она села в постели и стала читать последний номер своего любимого журнала «Милс энд Бун», но вскоре подействовало снотворное, слова стали расплываться перед глазами. Она поморгала, пытаясь сосредоточиться. Как быстро действуют теперь на нее таблетки!
Бороться больше не было сил, и Илэйн сдалась: погасила лампу и мгновенно заснула.
Через десять минут Джордж тихонько просунул голову в дверь спальни, услышал громкий храп и, очень довольный, кивнул.
Джордж выскользнул из дому в своем самом теплом пальто – ночной воздух был сырым и холодным. На голову напялил вязаную шерстяную шапку, недавно приобретенную, и начал свой променад. В свете уличных фонарей он ничем не отличался от других прохожих, сновавших по улицам в столь поздний час.
Пожалуй, уже два десятка лет он не испытывал такого чувства. Он исходил весь Грэнтли вдоль и поперек, прогуливался не спеша, с достоинством. Потом решил пройтись подальше от той части города, где жил.
Он шел, высматривая окна с незадернутыми шторами. Прошагал всю Байчестер-Террас, свернул направо и по улице Пибоди вышел на дорогу, опоясывавшую Грэнтли. Ни машин, ни другого транспорта здесь не было, лишь изредка попадался какой-нибудь автомобиль с влюбленной парочкой. Еще через пятнадцать минут Джордж добрался до квартала жилых домов в Бичем-Райз.
Он притаился в тени высокой вишни напротив небольшого дома и стал ждать. Только в четверть двенадцатого он увидел наконец ту самую женщину с третьего этажа, которая на протяжении всех восьми лет, что Джордж здесь бывал, не раз разыгрывала перед ним настоящее шоу. Дома тут были невысокие, не больше четырех этажей, а место, где в тени вишни стоял Джордж, представляло собой небольшое возвышение – деталь муниципального плана по обустройству ландшафта – и являлось идеальной позицией для наблюдения. Джордж извлек из кармана театральный бинокль и приготовился к спектаклю.
Леонора Дэвидсон, отчаянно зевая, откинула назад свои густые темные волосы. До чего же она устала! Нет, пора кончать со всеми этими сверхурочными, не то можно отдать концы.
Она не торопясь расстегнула блузку, движением покатых плеч сбросила ее на пол, высвободила из бюстгальтера груди и принялась изо всех сил их тереть – зуд ее просто замучил. Бросила взгляд в зеркало: под одной грудью на нежной коже виднелась красная полоса. Леонора вздохнула: надо купить бюстгальтеры поприличнее.
Подхватив груди ладонями, женщина слегка покачала их, как бы взвешивая. Никакого сомнения: она опять прибавила в весе. Перешагнув через юбку, которую скинула, Леонора отшвырнула ее ногой.
Наконец она разделась догола и оглядела себя. Не так уж плохо для ее возраста: местами кожа, конечно, уже не была такой упругой, но ведь рано или поздно любая женщина проигрывает сражение с природой. Она невольно подтянула живот, но тотчас же расслабилась. К чертям все это! Никого она больше не интересует, так стоит ли стараться?
Леонора еще слаще зевнула и сняла со стула, стоявшего у кровати, ночную фланелевую рубашку – единственное, что теперь согревало ее ночью. Перед тем, как выключить свет и залезть в постель, женщина еще разок потянулась.
Не в силах оторвать взгляд от окна, Джордж так и стоял, будто зачарованный, в тени вишневого дерева. Вдруг свет погас. Джордж тихо выругался и сунул бинокль в карман. Вытащил носовой платок, приложил его к потному лбу.
Вот сука! Дура несчастная! Чего бы он только не дал, чтобы сейчас очутиться в этой самой квартирке! Господи Иисусе, он показал бы ей, чем кончаются такие шоу! Выставила все свои прелести на всеобщее обозрение! Шлюха поганая! От возбуждения Джордж не заметил, что за ним уже давно наблюдают.
– Ты что делаешь, гад?
Джордж повернулся, как на шарнирах.
– Я… Простите, а в чем дело? – спросил ой писклявым голосом, видимо с перепугу.
У пригорка, на котором Джордж занял наблюдательную позицию, стояли двое парней. Один – темноволосый, лохматый, в длинном кожаном пальто, другой – в огромном овчинном тулупе, из «бритоголовых». Джорджу этот тип парней был хорошо знаком.
– Ты что, оглох, старый козел, извращенец? Я спрашиваю, зачем ты подсматриваешь за миссис Дэвидсон, а? Подонок!
Парень в кожаном пальто шагнул к нему с угрожающим видом.
– Монеты есть? – спросил в свою очередь бритоголовый, обдав Джорджа кислым запахом блевотины.
Джордж растерялся.
Парень наступал, Джордж попятился.
– Убирайтесь отсюда, а то позову на помощь.
– «Позову на помощь»! – передразнил его парень. – Смотри, как бы мы сами не позвали копов: ведь ты – тот самый елдливый Том, что зырит в окна! Так что выкладывай свою капусту и вали отсюда! Только без шума!
Бритоголовый рыгнул, обрызгав Джорджу туфли блевотиной, от которой в холодном ночном воздухе заструился пар, и Джорджа едва не вырвало.
Бритоголовый ухватился за вишню, чтобы не потерять равновесия, и лохматый разразился оглушительным хохотом.
Джордж быстро вытащил два пятифунтовых банкнота и протянул парню. Лохматый сунул деньги в карман и крикнул:
– Двигай сюда, Трев! Проучим ублюдка!
Но Тревор не в силах был оторваться от вишни, и лохматый бросился на Джорджа один. Джордж прикрыл лицо, защищаясь от его кулаков, и лишь мысль о том, что он может свалиться прямо в блевотину, удерживала его на ногах. Но тут лохматый так съездил Джорджу по физиономии, что тот кубарем покатился вниз, сопровождаемый пинками.
– Эй, чего разгалделись? – эхом прокатился по улице мужской бас. Парень задрал голову: в окне четвертого этажа зажегся свет и появился, грозя кулаком, здоровенный мужик в полосатом жилете. Следом вспыхнул свет и в соседних окнах. Лежа на холодной земле и хватая ртом воздух, Джордж услыхал, как его мучители двинули прочь.
Шум и крики внизу подняли Леонору Дэвидсон с постели. Накинув халат и сунув ноги в тапочки, она выглянула из окна. У небольшого пригорка, возле фонарного столба, лежал мужчина, а двое парней бежали прочь от него. Один из них, в кожаном пальто, волок за собой другого. Женщина скрипнула зубами от злости: никто, решительно никто не гарантирован от нападения. Наверняка этого несчастного ограбили! Леонора схватила ключи, выскочила из квартиры и побежала к месту происшествия, где уже собирался народ.
– Что там случилось, Фред? – Изо рта у нее на холодном ночном воздухе шел пар, а сама она так озябла, что вся дрожала.
– Да вот два молокососа едва не устроили тут резню. Ограбили несчастного старика.
Джордж между тем не поднимался с земли, наслаждаясь повышенным вниманием к собственной персоне.
– Бедненький! – воскликнула Леонора. – Я уже вызвала полицию, они будут с минуты на минуту.
При слове «полиция» Джордж насторожился, с юношеской легкостью вскочил на ноги, привел себя в порядок.
– Не надо полиции, этих головорезов все равно не поймают, а я тороплюсь.
Джордж пошел было прочь.
– Вы могли бы их описать, – остановил его Фред.
Джордж покачал головой, блеснув плешью, и принялся судорожно искать свалившуюся с головы шапку.
Подошла Леонора.
– Вы в шоке. Не хотите ли чашечку чая? Я приготовлю!
Джордж не поверил своим ушам: она зазывает его к себе! А ведь он из-за нее пострадал. Из-за этой шлюхи безмозглой!
– Спасибо, я в полном порядке. Хочу поскорее добраться до дому. – Его манера говорить смиренно и кротко разжалобила женщину, И она сочувственно улыбнулась.
В этот момент из-за угла вынырнула полицейская машина. Джордж в отчаянии закрыл лицо рукой. Только этого ему не хватало!
– Ладно-ладно, успокойтесь! Что тут стряслось?
Все принялись объяснять, перебивая друг друга.
Голос сержанта Харриса гремел на весь квартал, и Джордж подумал, что он перебудит решительно всех.
– Что случилось, милочка? – обратился сержант к Леоноре.
– Этого несчастного ограбили прямо здесь. – И Леонора показала на Джорджа, который как раз пытался потихоньку выбраться из толпы.
Сержант ошарашенно поглядел на него:
– Вы куда?
– Я… мне, право, надо скорее домой – жена наверняка беспокоится…
Харрис подумал с ухмылкой: «Еще не оклемался».
– Пойдемте в участок, сэр. Там мы быстренько со всем разберемся!
– Нет! – неожиданно громко для себя самого крикнул Джордж. – Я… я… Ох, ну оставьте же меня в покое!
Харрис невозмутимо посмотрел на него:
– Мы только хотим вам помочь, сэр.
– Вы хорошо знаете, что вам их не поймать. А я хочу поскорее добраться до дому и забыть о случившемся.
И Джордж, как мог быстро, двинулся вперед, провожаемый взглядами собравшихся. Сержант Харрис кивнул полицейскому констеблю Дайнсу, они залезли в срою «панду» и медленно поехали за Джорджем.
– Садитесь-ка с нами, сэр. Мы довезем вас до дому.
Перепуганный насмерть Джордж забрался в машину.
– Я ни за что не отпустила бы его, Фред! Ведь бедняга все еще в шоке, клянусь!
– Леонора, милочка, вы, разумеется, правы. В наше время гулять по ночам вовсе не безопасно… Да еще в таком возрасте!
– Еще бы! Мне даже в собственной квартире страшно! Только и слышишь: там изнасиловали, тут ограбили, просто кровь в жилах стынет! А епёрь вот несчастного старика избили до полусмерти…
По дороге сержант Харрис не закрывал рта:
– Послушайте, сэр! Может, вы передумаете, тогда загляните в участок!
– Непременно. Но сейчас я хочу лишь одного: добраться до дому. А вот и он.
Не успела «панда» остановиться, как Джордж вылез из машины. Войдя в дом, снял пальто, кинул на лестничные перила и поднялся в ванную. Поглядел в зеркало. Ничего особенного, лишь немного распухла щека. Джордж вздохнул с облегчением, спустился вниз и тщательно осмотрел пальто. Все в блевотине. Джордж выругался про себя и принялся его чистить.
Не прошло и часа, как пальто приняло свой прежний вид, не осталось даже малейших следов ночного приключения. Заварив себе чай, он с чашкой пошел в гостиную, достал из бара, обитого кожей, бутылку бренди, налил изрядную порцию в чай и, расположившись на диване, стал с наслаждением пить.
После чая он почувствовал себя значительно лучше, поднялся наверх и заглянул в спальню. Вот это храп! Джордж улыбнулся: потребовалось целых три таблетки снотворного «Могадон», чтобы вырубить эту старую развалину. Но игра стоила свеч!
Тихонько сойдя вниз, он прошел в прихожую, вытащил ковер из-под гардероба, вооружился отверткой, припрятанной там для таких случаев, и поддел ею половицу. Под половицей, глядя прямо на него, лежала его Мэнди!
Почти любовно касаясь ее, Джордж извлек видеокассету, вернул на место половицу и ковер. Прошел в гостиную, налил себе еще порцию бренди «Три бочки» и включил видео. Он смотрел, как маньяки один за другим насилуют Мэнди в самых немыслимых позах, и буквально физически ощущал, что напряжение и боль последних часов постепенно уходят. В то же время больное воображение рисовало ему миссис Дэвидсон. С какой силой она массировала свои груди! Миссис Дэвидсон сменила Мэнди. Захлебываясь спермой, она засовывала в рот член очередного мужчины… Но вот перед ним снова миссис Дэвидсон, и мужчина рядом с ней – он сам. Нет, он не зря потратил целую ночь. Теперь, по крайней мере, он знает фамилию этой сучки.
