Текст книги "Манул (СИ)"
Автор книги: Ляксандр Македонский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 35 страниц)
– Мастер Аллир! Что же вы делаете?! – воскликнул охотник, отступая. Он покраснел, судорожно сжимая в руках рукоятку треснувшего клинка. Остальные воины застыли, не отрывая глаз от своего лидера.
– Мы должны допросить его, младший мастер, – неожиданно зло и как-то устало ответил мастер Аллир, пряча оружие. – Свяжите его и переправьте в темницу. Я лично разберусь с ним….
С этими словами Аллир развернулся, стремительно зашагав прочь. Не взглянул ни на кого, клоня голову к земле, отгораживаясь от мира парчой своего капюшона.
Спорить с мастером никто не решился. Парочка мастеров тут же прошептали связующие заклинания, подхватывая Мая на носилки. Рядом погрузили все еще живого, но уже доживающего последние песчинки жизни юношу-охотника. Его Май помнил, и даже испытал к нему нечто сродни жалости. Глупая смерть. Бессмысленная. Но еще глупее оказалась развязка его собственной истории. Май еле сдерживался от слез столь несвойственных ему, понимая, что смерть на этом болоте была бы во много раз милосерднее того, что заготовил для него знакомый незнакомец в алом. Увы, сколь бы Май не размышлял, он никак не мог вспомнить этого Аллира, хотя чувствовал, что уже встречал его раньше.
Было горько осознавать свое бессилие. Предчувствовать свой скорый конец. Ведь, как и всякий кот, манул в душе Мая уже чувствовал дыхание смерти. И нервничал, желая отстрочить неизбежное. Но связанный магическими путами зверь был бессилен.
Маю же оставалась только последняя прогулка, и он не хотел терять свое время на пустые сожаления. С упорством безумца он рассматривал узор серых туч над головой, и промелькивающие крыши старых зданий Северного Квартала, вдыхая как манну пропитанный вонью воздух. В тот момент он уже не обращал внимания на запах тлена, и был готов вдыхать его, смакуя.
Некогда ненавистный город стал для него каким-то откровением, радостным открытием. И только показавшиеся на горизонте стены Вороньего Гнезда отрезвили оборотня. Он попытался дернуться, скатиться с носилок. Его кто-то стукнул, обновляя силовые нити заклинаний. Они сжались сильнее, казалось, впиваясь в кожу сотнями раскаленных игл.
От боли у Мая потемнело в глазах, но он мужественно сдержал рвущийся из груди стон. Его вновь куда-то понесли. Но Май уже не разбирал дороги. Единственное, что он запомнил – так это скрип открываемого засова и запах плесени, витающий в его темнице. А затем было падение и холод. Успокаивающий, приносящий с собой отдых. И забытье.
С трудом подползая к стене, прижимаясь спиной к холодному влажному камню подземелья, оборотень смог выдохнуть, невесомо касаясь треснувших костей, ноющей грудины. Дышать было мучительно больно, и за каждый вдох приходилось бороться. Но Май готов был сражаться за эту малость. Его губы тронула горька усмешка, и по камере раздались его тихие слова:
– Вот ты снова и попался, глупый кот…
Комментарий к Глава 51 Манул попадает в темницу
Ну что же, выходим на финишную часть работы “Манула”! Развязка уже не за горами, дорогие друзья!
========== Глава 52 Охотник терзается сомнениями ==========
Вечер уже давно сменила ночь, а Май все никак не приходил. И Солоха, не могла найти себе места, взволнованно меряя шагами свою комнату. Жалобно поскрипывали доски под ее ногами, и колыхался язычок пламени небольшой свечки, освещавшей комнату. Словно бы отзываясь на солохин настрой, он задрожал мелко, а затем и вовсе зачадив, погас, погружая комнату в тревожный мрак.
Солоха остановилась, вздрогнув. Отчего-то ей стало не просто страшно – жутко.
– Где же тебя носит, хвостатый… – прошептала она, подходя к двери. Вздохнув, девушка приложилась лбом к холодному дереву, пытаясь приостудить свой пыл и взволнованно колотящееся сердце.
Селянка никак не могла отделаться от мысли, что с манулом произошла беда. И чем больше времени проходило, тем больше Солоха в этом убеждалась. От одной мысли, что манулу угрожает беда, селянке становилось дурно, и больно сжималось сердце в груди.
Девушка решительно мотнула головой, отходя от двери. Что толку ждать? Нужно во всем убедиться самой…
Развернувшись, Солоха подошла к кровати, склонившись, вытаскивая из-под матраса заветный мешочек. Осторожно взяв припрятанное, селянка постаралась унять дрожь в руках. Да, она давала себе зарок, что больше не возьмет в руку колдовскую палочку. Но в сложившейся ситуации знала, что эта сила ей точно не помешает.
Спрятав в юбке палочку, девушка уверенно вышла в коридор, затравленно осматриваясь. Заветный мешочек слегка нагрелся под платьем, неприятно оттягивая ткань, заставляя нервничать только сильнее.
«Успокойся, тряпка!» – шикнула себе мысленно девушка, спускаясь вниз. Дело оставалось за малым – найти вовкулаку и уговорить его пойти вместе c ней.
Мысль о верном друге слегка приободрила селянку, и остаток пути по лестнице она прошла спокойно, даже выдавив из себя улыбку, встретившись взглядом с хозяином трактира.
– Госпожа еще не спит? – участливо поинтересовался он, заступая ей дорогу.
– Что-то не спится… – вяло ответила девушка, осматривая зал.
Последний буквально бурлил и фонтанировал жизнью. С наступлением ночи многие работники и любители питейных заведений подтянулись в «Плакучую Иву» гремя стаканами из-под пива, рассказывая друг дружке сальные анекдоты, смеясь и обсуждая недавние новости.
Особенно расшумелась одна компания стражников в середине зала. Обсуждаемые там новости оказались настолько актуальными, что привлекли внимание чуть ли не всей почтенной публики «Плакучей Ивы»
– Вот брешешь, пес! Как пить дать, брешешь, – ворчал громко какой-то дедок с краю, покряхтывая и потирая бороду. Солоха повернулась в его сторону, привлеченная шумом.
– Да чтоб мне вовек горилки не видать, ежели вру! – возмущенно рыкнул оратор, вскочив из-за стола. – Победили гуля, ясно вам! Своими глазами видел! И не только я!
Солоха настороженно прислушалась, подходя ближе. Вновь услышать о гуле в этот день стало для нее неожиданностью.
– Вот прям сам и видел? – хитро прищурился дедок.
– Не только видел, но еще и участвовал… – надувшись, гордо заявил оратор. – У охотников раненные были… Надо было помочь носилки нести, вот наш отряд и нагрузили! Гуль-то этот успел парочку охотников знатно потрепать! Одного вот вообще, считай, по кусочкам собирали. А жалко. Я видел его. Молодой такой, а уже не жилец. Ох, тяжкая доля. Ирриил его защити…
Народ повздыхал. Кто-то, расчувствовавшись, осенил себя знаком Ирриила, пустив скупую слезу. Солоха решила слушать дальше.
– А что, и много ли раненых было? – спросил еще какой-то мужичок, сидящий подле дедка
– Я ж говорю, парочку гуль раздер так точно… – оратор призадумался, причмокнув губами, а затем, просияв, заявил: – О, у них там еще пленный был! Представляете, оборотень! Настоящий!
– Оборотень? – Солоха ахнула, чувствуя, как сдавило сердце в предвкушении беды.
– Оборотень? Вот так номер! – дедок тоже решил вставить свои пять копеек. – А что, страшен ли оборотень?
– Страшен, аж жуть! – оратор осенил себя знаком ирриила, кривясь. – Такой здоровый, что скала! С хвостом длинным, кошачьим – серым, полосатым. А еще когтями, черными, аки сажа! Вы бы видели те когти, панове! Ну, натуральные шабли! А клыки? Словно у заморского тигра! И волосы пепельные такие, натурально шерсть кошачья!
Толпа заохала, запричитала.
– А глазищи? Вы бы видели эти глазищи! – оратор патетично вздохнул. – Словно золото оплавленное! А взгляд? Ах, как он смотрел! Как смотрел, мерзавец! Хорошо, что его гуль тогда изрядно потрепал, панове! А то, чую, и не справились бы с ним охотники… И чего они его прям там не прибили – никак не пойму… – оратор почесал репу, вздохнул и опрокинул чарочку, захрустев огурцом.
– Ой, батюшки! Защити нас Иррииил! – ахнула прибежавшая служанка, прижимая к груди пустой поднос.
Толпа согласно поддакнула. Солоха поспешила отойти в сторонку. Теперь сомнений у нее не оставалось – Май все же нашел приключения на свой пушистый хвост!
– Да что же это такое? Оборотни, гули, ведьмы… Пятьдесят лет было тихо, спокойно. А тут! – взорвался кто-то праведным негодованием.
– Во-во, не зря о конце света-то заговорили! Погрязли люди во грехе. Надо каяться. Ирриилу молиться… – заявил еще кто-то.
– Так что с оборотнем-то тем? – спросила тихо Солоха. Девушка обернулась, встретившись взглядом с вовкулакой. Лан стоял чуть поодаль, рассматривая собравшихся с вежливым интересом.
– А что с ним станется? Его вроде как в Воронье Гнездо потащили, – буркнул неохотно оратор. – Я вам вот что скажу, братцы. Все это только начало! Начало конца…
Далее слушать Солоха не стала. Отошла в сторонку, поманив к себе Лана. Вовкулака заметил ее жест, беспрекословно подчинившись.
– Вы считаете, что он говорил о Мае? – спросил оборотень.
– Да. Я в этом уверенна, – кивнула девушка. – Нужно идти. Мы должны ему помочь!
– Постойте с выводами! Может, это все же не он! Это может быть опасно… – пробормотал вовкулака неуверенно, уже предчувствуя ответ своей хозяйки.
– А что ты предлагаешь, Лан? Сидеть и ждать? А потом увидеть его распятым на площади на потеху толпе? – голос Солохи дрогнул, и девушка украдкой стерла проступившие в уголках глаз слезы. – Мы должны идти. Пока еще можем что-то сделать…
– Вы хоть понимаете, насколько это рискованно?! – пробормотал вовкулака, потупив взгляд. Оборотень понимал – если его хозяйка пойдет, он не переубедит ее. И вряд ли сможет остановить.
– Понимаю, – Солоха тоже отвела взгляд. – Именно поэтому я хочу, чтобы ты мне помог. Я ведь могу на тебя рассчитывать?
– Конечно, – вовкулака вздохнул, еле скрывая свою досаду. Мая он недолюбливал, и был бы не прочь, чтобы этот бедовый оборотень оказался как можно дальше от его хозяйки. Вся трагедия его положения была в том, что против солохиного желания вовкулака идти не смел, вынужденный подчиниться.
– Вот и хорошо, – Солоха натянуто улыбнулась. – Ты уже закончил свою работу?
– Да, – ответил вовкулака.
– Хорошо, тогда пойдем, – с этими словами Солоха развернулась, направившись выходу. И хотя ее сердце буквально готово было вырваться из груди от страха, она и не подумала отказываться от своей дерзкой задумки.
«Май, прошу, дождись нас» – прошептала она мысленно, надеясь, что удача в эту ночь будет на их стороне.
***
Аллир был необычайно возбужден, когда неожиданно нагрянул в подземные кельи. Он был так чем-то обеспокоен, что даже не поздоровался с привратником. Старик даже не успел упрекнуть его за это, вынужденный лицезреть только грязный плащ «ведущего».
– Интересно, и что там за переполох? – пробубнил, зевая привратник, осматривая задумчиво стены. По одной из них как раз карабкался громадный таракан, игриво подергивая длинными, рыжими усищами. Привратник покраснел, вскочив, размахивая грозно сухенькими кулачками. Таракан, завидев человека, побежал только быстрее, чкурнув в какую-то трещинку у потолка.
– У, гадина… – пробормотал мужчина, садясь обратно. – Чтоб тебя в Бездну засосало…
И покуда он ругал таракана, ведущий мастер Аллир уже открывал дверь старой кельи.
Расположенная в самом уголке, она со времён обучения стала «ведущему» мастеру любимой. Именно сюда он приходил, когда чувствовал смятение, зная, что указующий перст Ирриила не оставит его во тьме.
Запалив свечу Аллир прикрыл дверь, добровольно отрезая себя от мира. Сегодня ему нужно было о многом подумать, вспомнить многое и по возможности найти правильный путь.
«Ведущий» опустился на пол, положив перед собой лезвие верного клеймора, рассматривая задумчиво свое оружие.
Аллир помнил тот день, когда его отправили в цех. Тогда он ещё был просто Аллиром Донарелли, вторым сыном небогатого, но честного купца. Господин Донарелли был действительно хорошим человеком. А вот его вторая жена – красавица Матильда оказалась с гнильцой. Похоронив мужа, она быстро разогнала всех его детей от первого брака и забрала все состояние покойного мужа себе.
Лишившись имени и семьи, юный послушник долго страдал в цехе. От природы слабый и мягкотелый, он долго не мог смириться со своей участью. До того самого дня, когда настал его черед идти в кузню к мастеру, дабы выковать свой клеймор. Никто из учителей не верил, что у хилого Аллира будет хороший меч. Но мастер Карзас – кузнец цеха быстро раскрыл потенциал послушника и выковал ему особый, лёгкий, но смертоносный меч.
Аллир приоткрыл глаза, проведя рукой по острой кромке меча, чувствуя еле слышную дрожь.
Его меч жил своей жизнью, имел свою волю и «ведущий» с некоторой опаской вспомнил то чувство, что охватило его, стоило только увидеть оборотня. Он захотел крови, пожелал вонзиться в грудь врага, вырывая сердце, сжигая душу…
Ведущий поморщился. Это были не его мысли, это было желание меча.
Мастер устало потери виски. Он должен был убить Мая. Был обязан пойти за инстинктом клинка… А вместо этого он защитил оборотня! Защитил, направив оружие против своего брата!
Аллир застонал, прижимаясь лбом к полу. В беспорядке рассыпались по полу его густые кудри, и грязной тряпкой устлал пол его некогда роскошный плащ
– Ирриил, я совсем запутался, – забормотал охотник нервно. – Я не знаю, как быть! Я потерян! Прошу, дай мне смелости, озари для меня путь истинный…
Келья безмолвствовала. Лишь тихо потрескивал огонёк, да было слышно глубокое дыхание мастера Аллира. И если Небесный Ирриил отвечать не спешил, то не молчала память, услужливо подкидывая мастеру давно забытые картины молодости. Его первое задание, обернувшееся трагедией и знакомством с удивительным человеком.
Тогда он ещё был младшим мастером. И только постигал ремесло охотника. Он уже уверовал в свою силу, безграничные возможности. А потому на своё первое задание шёл с гордо поднятой головой и пламенем в сердце. И каков же был его ужас, когда опытная тварь – порождение Бездны повалила его навзничь. Не помог ни чудо-меч, ни все его таланты. А спас его в те страшные минуты Май – холодный и нелюдимый юноша, с дурной славой. Говорили, что он демон, на побегушках у власти, что он шпион Запада, что он дружит с самим Чернобогом. Его силе завидовали. Его боялись. Но никто так и не смог доказать его причастность к нечистым силам. Как и в тот день, Аллир ясно помнил свой страх, и радость спасения, и безграничное уважение к человеку, спасшему его.
Теперь, вспоминая это, Аллир мог только посмеяться со своей наивности. Враг был так близко. Все это время водил его, лучшего из ведущих за нос!
«Ведущий» скрипнул зубами, еле сдерживая рвущийся наружу рык. Подлец Май его надурил. А он… Он не смог поднять на него руку. Не смог убить того, кто спас ему некогда жизнь.
И теперь, сидя в келье Аллир начал задумываться, почему же Май тогда спас его, почему жил среди людей, и почему оказался на том кладбище. Вопросов было слишком много. И не на все мастер мог дать ответ.
Скрипнула дверь и «ведущий» обернулся, замирая. Светлейший стоял на пороге и был крайне далёк от присущего ему миролюбия.
– Я так и знал, что ты будешь здесь, – заговорил мужчина, переступая порог. – Мне донесли странные вести, ведущий мастер…
Аллир поднялся, отводя взгляд. Конечно, было наивно полагать, что Светлешему не донесут.
– Скажи, что это за оборотень? – Светлейший подошёл ближе. – Почему ты заступился за него?
Аллир промолчал. Он не знал, что ответить. Светлейший покачал головой разочарованно.
– Слабость тупит твой клинок, Аллир. Мне бы не хотелось, чтобы такой хороший меч сломался… – прошептал он задумчиво.
– Я исправлю свою ошибку, Светлейший, – прошептал Аллир.
– Вот и хорошо. Допроси его, раз уж ты так хотел. И убей. Сам.
Аллир кивнул. Светлейший улыбнулся.
– Надеюсь на твоё здравомыслие, – сказал он, уходя.
Аллир поклонился. Ответ все же пришёл к нему, заставляя сердце радостно затрепетать. Поступки не важны, когда испорчена кровь. Оборотень всегда будет врагом. Врагом, которого нужно уничтожить.
***
Дозорные в эту ночь работали на совесть. И попытались закрыть въездные ворота Белграда перед появившимся прямо под конец смены путником и его не очаровательной старухой-спутницей.
– Не велено никого впускать, – монотонно пробормотал стражник, разглядывая сквозь смотровое окошко приехавшего. Лицо его мужчине показалось знакомым, но не на столько, чтобы впускать странника по первому требованию.
– Ах, ты, мразота! – рявкнула спутница незнакомца, оскалив старческие, гнилые зубы. Глаза ее блеснули недобрым огнем. Стражник даже опешил на мгновение, отшатнувшись от окошка.
– Тихо, Кларисса, – осадил старую ведьму путник. – Тихо…
Карга успокоилась так же мгновенно, как и взбеленилась. Посмотрела затравленно на своего спутника и склонила голову, отходя от окошка. Мужчина в ответ только усмехнулся, жестом подозвав к себе стражника.
Бравый защитник стен и сам не понял, почему подошел, всматриваясь в лицо незнакомца с подозрением.
– Милейший, не обессудь, но впустить ты меня обязан, понимаешь? – мужчина улыбнулся, демонстрируя опешившему стражнику золотую цепь с поблескивающей бляхой. Присмотревшись к ней, мужчина позеленел, а затем и побледнел. Даже в царящих сумерках он смог безошибочно различить символ главы цеха охотников – меч, пронзающий змею.
– Прошу простить мою дерзость, Великий Мастер! – зашептал мужчина, подавая знак своим помощникам.
Заскрипели старые рычаги, гостеприимно распахивая Великому Мастеру Самаелю де Клясси свои врата.
Охотник улыбнулся, кивая своей помощнице, пришпоривая лошадь. Долгие месяцы путешествий, наконец, подошли к концу. И близок уж час его торжества.
– Куда поедем, господин? – Кларисса подъехала ближе, вопросительно заглядывая в глаза.
– В цех, конечно же, – ответил ей Великий Мастер. – Посмотрим, как там поживает община.
– О, думаю, они будут рады нашему возвращению, – хохотнула ведьма. Старая карга пришпорила коня, нагоняя своего господина.
А оставшийся на воротах стражник только и мог беззвучно смотреть колоритной парочке вслед, воздавая хвалу Небесному Ирриилу. Ему сегодня невероятно повезло – Самаель де Клясси был в добром настроении.
========== Глава 53 Оборотень умирает ==========
В подземелье было сыро и тихо. Угнетающее пусто и мрачно. Аллир неосознанно поежился, спускаясь туда. Не любил он эту часть Вороньего Гнезда и всегда старался держаться от нее подальше. Подземелье напоминало ему Бездну – обитель всех злых сил.
Впрочем, сегодня его страх сменился трепетом. О чем ему говорить с оборотнем? Что выпытывать? Аллир покачал головой, потянувшись к мечу. Надо было убить оборотня раньше, не поддаваться голосу совести. Обнажив клинок «ведущий» ускорился, пошёл увереннее. Спустился по шаткой, полуразрушенной лестнице, вспугнул стайку крыс и замер, услышав голоса:
– Что Май, попался-таки? – ехидно спросил кто-то.
– А ты и доволен, – хрипло прошелестел Май. Его слабый голос отдавался еле слышным эхом. Вызывал дрожь.
– А чего мне горевать? – хохотнул его собеседник.
– Какого черта ты пришёл, Шлында? – раздраженно спросил оборотень. Аллир вздрогнул. Шлында… Где-то он уже слышал это имя.
– Боги, какой же ты грубый… Особенно к своим друзьям…
– Когда это мы подружились, напомни?
– Ты ранишь меня в самое сердце, дорогой…
– Подойди ближе, я ещё и плюну в тебя, – голос оборотня зазвенел от напряжения.
– Раз огрызаешься, значит, точно будешь жить!
– Ага, ещё скажи – долго и счастливо… – оборотень рвано выдохнул.
– Именно, Май, – ехидца из голоса Шлынды пропала мгновенно. – Не забывай, убить тебя дано лишь мне!
– Ты это охотникам скажи, – фыркнул оборотень.
– А вот и скажу! – взвился его собеседник. – Ладно, хвостатый. Не бойся, мы вытащим тебя, – загрохотала дверь открываемого засова. – Мир не без добрых людей, усатый!
– Да пошёл ты… – сдавлено выругался оборотень. Его речь прервал глухой кашель.
Аллир отошёл от стены, встречаясь лицом к лицу с выходящим Икаром. Наемник ухмыльнулся, блеснув фосфоресцирующей охрой глаз.
– Ох, убери железяку. Ещё поранишься, – хохотнул скаф, показывая острые клыки. – Или поранишь кого…
– Что ты тут забыл? – недоуменно воскликнул охотник.
– А ты что, страдаешь глухотой? Вроде так внимательно слушал… – Икар притворно вздохнул, вгоняя Аллира в краску.
– Я…
– Ладно. Бывай здоров! – наемник помахал охотнику рукой, уходя прочь.
Аллир вздохнул, потирая виски свободной рукой, провожая взглядам фигуру Икара. Охотник скривился. Ещё на том собрании этот скаф его насторожил. Уж слишком странно было видеть выходца демонического племени в слугах у диргинаала.
Убедившись, что более ничто ему не помешает, Аллир зашёл в камеру, поморщившись от царящей в темнице вони. То, что убирать за оборотнем никто не станет, ему было понятно, но от того не менее неприятно созерцать такую нелицеприятную картину.
Оборотень лежал на полу, скрючившись на запрелой охапке старой соломы. В царящих потемках черты его тела еле угадывались, но Аллир все равно различил и его длинный хвост, подметающий пол, и топорщащиеся на голове уши.
Аллир поморщился досадливо. Даже весь в грязи, израненный и покалеченный, оборотень не выглядел монстром. Да, его уши и хвост привлекали внимание, но не вызывали ожидаемого отвращения.
– Что же вы все ходите и ходите! Дайте мне сдохнуть по-человечески, – протянул Май, подымая голову. Наткнувшись взглядом на Аллира, он примолк. Вспыхнули гневом его золотые глаза, лицо озарила хищная улыбка.
Аллир проморгавшись отступил к двери, не сводя взгляда с оборотня. За своими размышлениями он совсем потерял бдительность. Впрочем, его потаенные опасения были напрасны – оборотень был слишком слаб для атаки. Застонав, Май опустил голову, схватившись руками за живот.
– Что-то ты слишком разговорчивый, как для умирающего, – недовольно пробормотал Аллир, косясь на оборотня. Меч в его руке задрожал, дернулся хвост у оборотня.
– Ничего. Ты это исправишь, – прохрипел Май. – Ну же, давай. Я жду!
Аллир нерешительно отвёл руку, проклиная себя за слабость. Слишком много в этом оборотне было от человека. Это путало, толкало на неверный путь.
– Май… – в его душе вновь всколыхнулась совесть. Все же, он был обязан ему жизнью и не мог отрицать этого.
– Давай, не тяни! – рявкнул срываясь, оборотень. – Закончи мои мучения!
– Вот как, все же желаешь умереть? – Аллир усмехнулся криво. Меч в его руках уже не подрагивал – буквально звенел от предвкушения, невольно завладевая сознанием охотника. Теперь уже и сам Аллир не мог решить – хочет он убить, или же жажда крови принадлежит клеймору? Впрочем, тут, в темноте подземелья, в сырости и грязи, инстинкты меча взяли верх над человеком. И охотник решился.
– Будь по-твоему! – прошептал он, занося руку для решающего удара.
Меч в его руке торжественно задрожал, вспарывая воздух. Сталь нагрелась, запела, предчувствуя кровь. Но так и не пронзила сердце оборотня – кто-то, метнувшись тенью, отбил атаку, отбросив Аллира к стене.
– Да что же такое! Дайте мне сдохнуть! – оборотень зарычал, поднимаясь. Кровь из его открывшихся ран потекла сильнее. Но Май не обратил на это внимание. Он так и замер, глядя на того, кто вновь отстрочил его гибель.
– Сдохнешь, гаденыш, – губы великого Мастера Самаеля растянулись в предвкушающей ухмылке. – Но для начала ответишь на все мои вопросы.
***
Ночь была в самом разгаре. Она успокаивающим покрывалом ложилась на улицы Белграда, окутывала сознание легкой дымкой дремы. И город поддавался ее чарам, засыпая. Огни в домах гасли, погружая улицы в умиротворяющий сумрак, разгоняемый только светом далеких, но таких ярких звезд. Сегодня они сияли даже ярче обычного. И от их света расползалась тьма, становилась прозрачнее.
А по пустующим улочкам Белграда гулял холодный осенний ветер, задевая макушки деревьев, наполняя воздух взволнованным шелестом увядающей листвы. Этот шелест пробирал до дрожи Солоху.
Девушка уверенно шла вперед, следуя за вовкулакой, ведущим ее куда-то к кварталу аристократов то и дело подрагивая, нервно теребя полы своего платья. Не зная дороги до Вороньего Гнезда, селянка полностью положилась на обоняние Лана. Она была уверена, что оборотень всегда учует запах охотника.
Сам же Лан то и дело замирал, принюхиваясь. Внутренний зверь недовольно скалился, грозя вырваться из-под контроля. Ему не нравилась задумка хозяйки. Он четко знал – охотник несет смерть. А умирать внутреннему зверю пока не хотелось.
– Лан, что такое? – Солоха все же решилась нарушить молчание, поравнявшись с оборотнем. Взглянув на своего друга, она ахнула, инстинктивно отшатнувшись. Лицо оборотня преобразилось, больше напоминая звериную морду.
Вовкулака не ответил, в очередной раз замерев на перекрестке. Он зажмурился, глухо зарычав. По его телу прошла дрожь, предшествующая трансформации.
– Лан! – воскликнула обеспокоенно Солоха. Девушка схватила оборотня за руку, вынуждая взглянуть себе в глаза. – Лан, ты узнаешь меня? Лан!
Оборотень взглянул на девушку. Хищный, звериный блеск в его глазах угас, втянулись когти на руках.
– Прости, – пробормотал он еле слышно. Отвернувшись, вовкулака мягко высвободил свою руку из ее хватки, пойдя вперед.
– Нет, это ты меня прости, – Солоха вновь нагнала его. – Я совсем не подумала о тебе…
Девушка виновато хлюпнула носом. Как всегда эгоистичная в своих намерениях, спасая одного, она пренебрегла другим. Какая же она после этого подруга?
– Все хорошо, – Лан улыбнулся, оборачиваясь. – Я знаю, что он для тебя очень важен…
Запнувшись, оборотень резко ускорил шаг. Тоскливо заскулил в груди внутренний зверь, и больно сжалось сердце от обиды и разочарования. Ему следовало бы привыкнуть и смириться: для Солохи Май всегда будет единственным.
Увы, но эта мысль никак не хотела приживаться в сознании Лана. Взбунтовался и внутренний зверь, и собственная человеческая гордость. Чем он хуже Мая? А чем Май лучше его? Что он сделал для Солохи? И что в нем так ее зацепило?
Лан не знал ответа на эти вопросы, но понимал, что как бы не уговаривал себя – никогда не признает в Мае лучшего.
Задумавшись о том, что снедало душу, Лан чуть было не прошел мимо нужного поворота. Вовремя остановившись и развернувшись, он вышел к площади, где и замер, не решаясь сделать и шагу вперед. Не моргая, он смотрел прямо. Туда, где из-за кованного ажурного забора виднелся черный замок Вороньего Гнезда.
– Ого, что это у них произошло? – Солоха встала рядом, присвистнув.
И действительно, несмотря на кричащую угрозу, Воронье Гнездо переживало явно не лучшие времена. Левое крыло здания было порушено, и возле него, подобно поверженному телу павшего воина лежал распиленный ствол громаднейшего дуба.
– Видимо, непогода, – пробормотал Лан, принюхиваясь. По его ощущениям выходило, что на данный момент в стенах этого места обреталось по меньшей мере дюжина не самых слабых охотников.
– Ладно, пошли, – Солоха уверенно двинулась вдоль забора. В отличие от Лана она не чувствовала такой угрозы. Да, этот особняк явно был мрачноват по ее мнению, но не настолько, чтобы отказываться от своей дерзкой затеи.
Селянка уверенно пошла дальше, надеясь найти в заборе брешь, или же какую-нибудь калитку. К ее разочарованию, таковой не нашлось. Охотники ревностно следили за своей территорией.
Сделав круг, и остановившись, Солоха вынуждена была признать, что погорячилась со своими выводами.
– Лан, сможешь перелезть через забор и помочь перелезть мне? – спросила она, задумчиво рассматривая присматривающийся за оградой сад.
Вовкулака неуверенно кивнул.
– Вот и отлично! – Солоха улыбнулась одобряюще.
– Тогда, прошу, не кричи, – сказал он тихо, подойдя вплотную. Миг – и его рука сомкнулась на ее талии, увлекая ввысь.
Солоха и опомниться не успела, как оказалась на другой стороне забора. Лан тут же отступил.
– Ого, вот это прыть… – прошептала девушка. Она и подумать не могла, что ее друг настолько силен и быстр. Это внушало надежду. – Ты просто удивителен, Лан!
Оборотень смущенно зарделся. На его памяти это был первый случай, когда его способности так высоко оценили.
– Пошли, – прошептал он. – Нам не следует тут задерживаться.
Солоха кивнула, и они вместе углубились в сад, очень скоро выйдя к стенам обители всех охотников Антского царствия. И вот тогда, стоя так близко к легендарному пристанищу Солоха почувствовала трепет. Настоящее смятение и панику, которая только усилилась, стоило ей услышать чей-то мелодичный, звонкий голос.
– Смотрю, ни знаний, ни ума у тебя не хватило. А вот наглости тебе точно не занимать, простушка, – засмеялся ветер, вынуждая Солоху затрястись от предчувствия неминуемой беды. Обернувшись, она столкнулась лицом к лицу с обладательницей этого голоса. Ею оказалась старая бабка, стоявшая не таясь, усмехаясь во все целые зубы.
Солоху передернуло, стоило ей только встретиться взглядом со старухой. Ее необычайно ясные, пронзительно зеленые глаза выдавали чернобожью кровь с головой. И внушали настоящий ужас.
Солоха попятилась, старательно отводя взгляд. Кем бы ни была старуха, силы ей было не занимать. И в отличие от нее, неопытной селянки, эта бабка о своей силе знала, и умела ею пользоваться.
– Что, неужели сбежать задумала? – бабка недоуменно присвистнула. – Или уже не хочешь спасти любимого?
Солоха недоуменно замерла.
– Как вы узнали? – прошептала она сдавленно.
– В этом нет такого уж секрета, – бабулька противно засмеялась. – Если бы тот оборотень не был для тебя так важен, ты бы не полезла сюда, верно?
Солоха судорожно сглотнула, рядом оскалился вовкулака. Девушка покосилась на него с плохо скрытой опаской. По его окаменевшему лицу было трудно сказать, что-то конкретное, но селянка была уверена – Лан на грани. Он явно сбит с толку и растерян. А еще напуган.
– Что с Маем? Ты знаешь, где он? – Солоха украдкой коснулась руки Лана. Оборотень вздрогнул, оглянувшись на нее.
– Конечно, я знаю, – старуха улыбнулась недобро, преображаясь на глазах. Лишь мгновения ей хватило, чтобы полностью преобразиться. Огнем вспыхнули ее рыжие локоны, рассыпавшись по плечам, распрямилась ее ссутуленная спина, помолодело, посвежело ее лицо. И только глаза остались прежними – пронзительно-зелеными, недобрыми. – Но только говорить не буду. Не заслужила ты ответа, маленькая паршивка!
Солоха ахнула, вовкулака зарычал угрожающе. Исходившая от ведьмы аура силы давила на него, буквально вдавливала в землю. С каждой секундой ему становилось все труднее сдерживать рвущегося наружу внутреннего зверя.
– Кто вы? – Солоха ахнула, судорожно выискивая в юбке заветный мешочек.
– Та, кто уничтожит тебя, – хохотнула ведьма, кинувшись вперед. В ее руке блеснуло лезвие кинжала.
Солоха ойкнула, все-таки выудив из складок своей юбки припрятанное. Палочка удобно легла меж пальцев, мгновенно наполняя душу и тело уверенностью в собственных силах.
