Текст книги "Монгрелова Соната. Прелюдия к циклу (СИ)"

Автор книги: Лия Кохен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)

– Этхаб, этхаб, – поторопила ее хвостатая демонесса и, быстро заскользив мощным хвостом по земле, скрылась в щели забора, установленного позади алтаря.

Аделаида поспешила за ней и оказалась на кладбище, усеянном могилами, свежими и древними, памятниками, обелисками, неупокоенной нежитью и призраками всех форм и размеров. Чудовища нападали на путешественницу и на саму фалибати, но та легко раскидывала их в стороны своей огромной саблей и неслась дальше, а Аделаида и того быстрее расчищала себе дорогу святыми заклинаниями. И тут посреди верхней части кладбища, которое было разделено невысокими ступенями на несколько уровней, Аделаида увидела декоративный фонтан. Позабыв про все на свете, она бросилась к нему. Она присела над водой и оторвалась только тогда, когда окончательно насытилась. Фалибати окликнула ее, и Аделаида, опомнившись, счастливая побежала на ее зов. У самого выхода дорогу перегородила толпа задиристых орков, но фалибати раскидала их, как кроликов.

– Айшшжалл, – шикнула она и понеслась к восточным воротам кладбища, и Аделаида последовала по расчищенной ее провожатой тропе.

Миновав каменную арку и сбежав по лестнице, Аделаида замерла перед стеной пыли, оставленной в воздухе шершавым хвостом несущейся во весь дух фалибати. Как только пыль осела, женщина присмотрелась. Было темно, но она разглядела где-то впереди точки горящих факелов. Проследовав в их сторону, Аделаида уперлась в высоченный обелиск. Зрение ее быстро привыкло к темноте и стало различать окружающие предметы. Рядом с первым обелиском был еще один, и еще, а далее на колоннах возвышалось непонятное строение. Оно, казалось, было высечено в горе, которая и замыкала весь этот вид, сплошной стеной преграждая дальнейший путь на восток. По обе стороны от центральной аллеи стояли неподвижно каменные стражи-статуи с гигантскими щитами и мечами, охраняющие не то вход, не то выход. Далее виднелись врата, портал над которыми был украшен изображением сцены какой-то божественной битвы. Проход охраняли рыцари тьмы, а перед наглухо закрытыми вратами в окружении толпы суккубов стояли две фалибати. Одна, пониже, объясняла что-то другой, которая раза в три превышала и ее, и Аделаиду ростом и размерами – ее лицо было прикрыто плотной шелковой вуалью, голову украшал металлический обруч, а руки были утяжелены многочисленными браслетами грубой работы. Аделаида поняла, что это и была королева Фемида.

Путешественница осторожно приблизилась к беседующим демонессам. Из речи младшей фалибати она различила только имя Раххи, хотя та все говорила и говорила и, усиленно жестикулируя, то и дело указывала в сторону странницы. Королева неспешно подняла руку, и в тот же миг первая фалибати умолкла и почтительно преклонила голову. Затем королева, тихо шурша, подползла к незнакомке. Суккубы подлетели к ней, как по команде, и зависли в воздухе за ее спиной.

– Ссслушшаю, – обратилась к Аделаиде королева фалибати тихо и надменно.

Аделаида, в свою очередь, постаралась говорить как можно уважительнее и учтивее.

– Меня ищет королевская охрана по всему Адену, – начала она. – Я – посланница Раххи и правая рука Танатоса. Меня вычислили, и мне необходимо скрыться, – ох, как она врала, но мастер Олтлин заверил, что лишь эта ложь спасет ее жизнь, и Аделаида даже не поморщилась, говоря слова неправды в лицо королевы змеиного народа.

Суккубы за спиной королевы затряслись от смеха, показывая на женщину в пыльном наряде скрюченными когтистыми пальцами.

– У меня есть вот это, – Аделаида достала из-за пояса свой зачарованный кинжал.

Вокруг разлилось во тьме красное свечение, завидев которое суккубы в страхе отшатнулись и зашептались меж собой.

– Это подарок самого Повелителя Смерти, вы, трещотки, – прокричала Аделаида, стараясь изобразить злость, и так яростно потрясла в воздухе ножом, якобы угрожая, что суккубы отлетели еще дальше.

Сцена, видимо, развеселила королеву Фемиду, и она, улыбнувшись поведению своих струсивших прислужниц, вновь обратилась к страннице, теперь уже более снисходительно:

– Шшшшто я могу ссделать для тебя?

Аделаида замерла в полной растерянности, рассчитывая, что фалибати сама знает, как ей помочь.

– Я… я не знаю, – замялась она, но тут же, сообразив, что к чему, умоляюще проговорила: – Помогите мне бежать через границу.

Я преступница, вынужденная спасаться бегством, прося помощи у королевы людей-змей, – обреченно призналась сама себе Аделаида и с надеждой посмотрела в бескровные глаза Фемиды с узкими черными зрачками.

– Ессссть один ссспосссоб, – протянула королева и ехидно добавила: – Тебе не понравитсса.

– У меня нет выбора, – прошептала Аделаида.

Королева улыбнулась хищными глазами и прошипела:

– Тогда иди ссса мной.

После этого она подозвала к себе младшую фалибати и что-то ей шепнула, после чего та стремительно исчезла в воротах кладбища.

– Ты думала, шшшто это она королева… – прошипела Фемида, когда фалибати скрылась из вида.

– Простите, Ваше Величество, но для меня вы все на одно лицо.

В ответ на подобное оправдание королева лишь фыркнула.

– Та-та… Для нассс фффы тошшше фффсе одинакофые, оссссобенно на фкусс… – с иронией прошипела она. – Фсссе, итем.

Аделаида послушно пошла за королевой, важно и неторопливо ползущей по земле. Суккубы держались в стороне от незнакомки, ближе к своей повелительнице. Шествие замыкали несколько нагов, и таким вот образом процессия растянулась от кладбища до близлежащего холма. Путь вел по старинной мощеной дороге, поросшей мхом, мимо кладбищенского забора. Они поднялись на холм, на котором раскинулось еще одно огороженное лишь кованой изгородью кладбище, где, по-видимому, хоронили военных деятелей и солдат. Уродливые гигантские насекомые-падальщики пытались нападать на нагов, но стоило только королеве фалибати шикнуть, как они тут же зарывались в сгнившую листву. Виверны и толпы демонесс низшего ранга почтительно расступались перед этим странным шествием.

Вскоре они дошли до входа на очередное кладбище и проследовали по нему до памятника, возведенного в честь самых прославленных воинов Адена. Там королева остановилась. Пока Аделаида изучала имена и даты на обелиске и рассматривала незатейливую часовенку, стоящую неподалеку, Фемида усиленно таращилась в темноту, а затем начала принюхиваться.

– Он где-то сссдесь? Я чуфффствую… – прошептала она.

– Кто? Кого мы ищем?

– Шжжжшшнец. Кабрио, – ответила фалибати и продолжила смотреть в темноту кладбища.

Ждать пришлось недолго. Видимо, жнец сам учуял чужаков и, угрожающе выплыв из-за одной из колонн, двинулся в сторону небольшого собрания. Пока он приближался, Аделаиде удалось разглядеть его, и кровь, казалось, начала стыть в ее жилах. Медленно и важно к ним приближался демон, похожий на привидение, в черном прозрачном наряде. Лицо его было ужасно искажено, отражая ненависть и боль любого, кто смотрел в него. Со всех сторон его окружали послушные ему скелеты. Королева Фемида почтительно поклонилась демону и стала что-то шепотом ему объяснять, пока Аделаида вырывалась то из одних, то из других костлявых пальцев, пытавшихся пощупать живое существо.

– Он помошшшет, – произнесла наконец Фемида, повернувшись к страннице.

– И каков наш план? – спросила Аделаида с нескрываемым интересом.

– Все просссто. Ты умрешшь! – услышала она голос фалибати, а последним, что увидела, были злая улыбка женщины-змеи и черный туман, взвившийся вокруг нее.

Затем Аделаида откуда-то сверху увидела свое лежащее на кладбищенских камнях тело в окружении суккубов, и темнота поглотила ее разум…

ГЛАВА 2. С СЕВЕРА НА ЮГ

Вновь просыпаясь каждый раз, Глядишь на мир, как будто в первый, И каждый правильный свой шаг Вновь принимаешь за неверный.

И выбирая новый путь, Ступаешь тихо, осторожно, И думаешь, куда свернуть, И возвращаешься тревожно.

Вновь у развилок вековых Стоишь, замерший от испуга, Хотя известны все пути – Ведь странствуешь всегда по кругу…

Гномы

***

Аделаида открыла глаза – ее окружала непроглядная темнота. Дышать было тяжело, словно воздуха вокруг не было. Она попыталась пошевелить руками и ногами. Пальцы, казалось, задеревенели, но все же после нескольких попыток ими пошевелить отозвались на команду. Аделаида попробовала подняться, опершись о локти, но тут же уткнулась макушкой в какую-то стенку. Она пошарила вокруг себя руками, и жалобный стон вырвался из ее груди, а легким сразу же перестало хватать кислорода. Она, похоже, была в гробу.

Так. Главное – ровно дышать и не паниковать… Несколько раз проговорив это про себя и вспомнив первую пришедшую ей на ум молитву, Аделаида некоторое время лежала неподвижно, медитируя и набираясь сил. Как только руки стали ей полностью послушны и ладони налились силой, она попробовала пробить верхнюю крышку, но та не поддалась. Звук от удара был глухой, а это означало, что ее накрывал толстый слой земли. Аделаида с трудом дотянулась до бедра – ножа не было на месте. Она крикнула, затем еще, и еще так громко, как могла:

– Э-э-э-э-эй!!!

Нехорошие мысли заняли ее голову, и вдруг она услышала, как что-то стукнулось о крышку с той стороны. Она в отчаянии начала бить по деревянным доскам и кричать что было сил. Еще удар, и еще, и затем послышался вой волка. Тут деревянное полотно треснуло прямо над ее лицом, и показалось острие кирки. Аделаида уперлась в доски руками и коленями и с силой толкнула. Крышка гроба откинулась, а из-под нее послышалось чье-то негромкое чертыханье.

Алойвия восторженно прыгнул ей на грудь, и ей стало одновременно больно и радостно. Аделаида вылезла из ящика и приподняла пробитую крышку. Под ней она обнаружила упитанного бородатого гнома в красном полосатом кафтане с киркой в руке. Рядом лежала лопата.

– Последний раз имею дело с вами, чокнутые эльфы, – злобно прорычал толстяк. – Одно дело – откапывать разложившиеся трупы для магических экспериментов, а другое – иметь дело с вами живыми. Тьфу!

– Я Вам так благодарна, – пробормотала Аделаида, помогая гному подняться, и начала было его отряхивать, но тот грубо отстранился и принялся сам чистить свой старый жилет.

– Что произошло? – спросила Аделаида. Она помнила фалибати, демона, а потом все словно выпало из памяти.

В это время гном прервал ее раздумья:

– Мастер «сами знаете кто» все объяснит. Он ждет нас.

– Ну, идем, – радостно закивала Аделаида и бодро зашагала по тропинке, озираясь по сторонам: они были на кладбище, где хоронили воров и убийц.

– Не так шустро, леди, – остановил ее возмущенный голос гнома. – Помоги-ка мне сперва выкопать гроб и засыпать яму.

– Зачем нам гроб? – удивилась Аделаида.

– Не нам, а тебе, – фыркнул гном. – Давай, давай, живо.

Гном протянул эльфийке лопату. Не задавая вопросов, Аделаида помогла толстяку откопать гроб, после чего он аккуратно закопал яму – гном явно знал свое дело. Затем они вдвоем с трудом дотащили гроб – а по сути это был просто наспех сколоченный ящик – до небольшой каменной арки, у которой стояла запряженная крупным серым копытным животным телега.

– Странная у тебя корова, – пошутила Аделаида, желая настроить гнома на беседу.

– Это буйвол, – фыркнул тот, но после небольшой паузы добавил: – Такие водятся на севере, в Элморе, откуда я родом.

– А откуда у тебя мой волк? – поинтересовалась Аделаида, заметив, что гном немного успокоился.

– Олтлин сказал, что ты будешь рада видеть его, – пробурчал гном. – Он бегал вокруг замка и пугал местных, пока его не поймали охранники, но Олтлин не дал его убить и потом передал мне.

Аделаида испытала искреннюю благодарность к мастеру Олтлину, и ей вновь стало стыдно, что она так легко отреклась от него и мастера Ангуса, даже толком их не зная.

– До замка можешь идти рядом, но потом – в гроб, – рыкнул на спутницу гном. – И накинь-ка это, – он протянул женщине мешковатый шерстяной плащ. Завернувшись в него, она послушно поплелась за повозкой.

– А какой он, Элмор? – обреченно осведомилась Аделаида, словно чувствуя, что скоро он станет ее новым домом.

Гном сплюнул.

– Там холодно, голодно и… там действительно о-очень холодно, – таков был ответ, и они не торопясь зашагали дальше в полнейшем молчании.

Алойвия прыгал вокруг, поднимая хозяйке настроение. Светало. Они брели по каменистой долине, кое-где покрытой ковром мелких лиловых цветов. Справа остался военный лагерь, а порой на пути встречались даже одиночные охранники, но никто не обращал внимания на гнома, ведущего за уздцы большого лохматого буйвола, и шагающую за ним нищенку с ручным волком. Так они обогнули кладбище и вышли к центральному его входу. Отсюда открывался вид на неприступную километровую стену, защищавшую южную столицу от любых внешних посягательств. Аделаида следовала за гномом, с трудом передвигая ноги. Силы ее были уже почти на исходе, ведь она не ела уже несколько дней, да и смерть ее слегка утомила. Поэтому она даже была рада, когда они пересекли крепкий каменный мост, и впереди оказался длинный путь в гору, ведущий к городским воротам, и гном произнес командным голосом:

– Все! Погуляла и хватит. Полезай в гроб!

Ничего не говоря, Аделаида легла в деревянный ящик. Гном закрыл крышку, до уха женщины донеслись жалобный вой волка и фырчанье вола. Она почувствовала, как тронулась повозка, и под мерное ее покачивание даже слегка задремала, но вдруг услышала, что гном беседует с кем-то – по-видимому, стражем ворот.

– В центральную часть с животными нельзя. Вы можете оставить их у смотрителя, чей питомник находится у северного выхода из города.

– Знаю, знаю, – донеслось до нее ворчание гнома.

– И у Вас, безусловно, есть разрешение на провоз, хм… останков…

– Да. Вот…

– До вечера Вам важно переправить эту хм… посылку туда, куда Вы намереваетесь. Вам ясно?

– Да, да, все, могу я уже пройти? – Аделаиде показалось, что гном нервничал.

Охранник, видимо, кивнул, так как повозка двинулась дальше. Вол шел, мерно постукивая копытцами по мостовой. Лежащая в темном ящике Аделаида чувствовала, как они повернули влево, и вправо, и снова резко влево, и затем повозка остановилась. Тут ящик подхватили и аккуратно понесли куда-то вниз по лестнице, а потом бережно положили на пол. Крышка открылась. Над гробом склонялись три довольных лица:

– Мастер Олтлин! Оказывается, Вы умеете улыбаться, – пробормотала Аделаида сквозь дрему и сама расплылась в улыбке.

– А нехилый план мы провернули, а? – произнес великий мастер и толкнул гнома в бок.

– Да это еще цветочки, – заворчал гном, прекратив улыбаться. – Как мы ее переправим в деревню?

– Я уверен, что ты, дружище, заговоришь зубы любому охраннику, – подмигнул ему Олтлин и тут же снова стал серьезен.

– В какую деревню меня надо доставить? – поинтересовалась Аделаида. – И где мой волк?

Тут Олтлин, сверкнув глазами, обратился к ней, и она вся съежилась под его взглядом, но мастер быстро вернул своему лицу безмятежное выражение и медленно произнес:

– В ту деревню, где ты была бы неделю назад, послушай ты мастера Ангуса и приди сразу ко мне.

– Твой волк в полной безопасности, – заверил гном. – Я улажу все дела с бумагами, и через пару часов можем приступать к финальной части нашего дельца. А потом, – гном погрозил Олтлину пальцем, и Аделаиде осталось лишь изумляться тому, как вольно он ведет себя с темно-эльфийским мастером. – Потом, – продолжал гном, – ты дашь мне месяц отдыха в родном краю.

– Мы же уже договорились, Дорф, дружище, – ласково успокоил его Олтлин.

– Да-да… – ворчания гнома переросли в бурчание под нос, и, воспользовавшись тишиной, мастер Олтлин снова обратился к подопечной:

– Аделаида, позволь представить тебе самого верного моего друга среди гномов, – он церемонным жестом указал на стоящего у стены со скрещенными руками толстяка, – Дорф.

– Очень приятно, Дорф, – Аделаида протянула гному руку, но тот лишь небрежно отмахнулся.

– Он выполняет для меня особые поручения, – продолжил Олтлин, – а взамен получает особую оплату.

– Знаю я эти поручения, – женщина покачала головой, – откапывать для Вас трупы.

– О! – мастер тряхнул головой. – Ты даже не представляешь, какая грандиозная исследовательская работа стоит за этим, на первый взгляд, мерзким занятием.

Аделаида лишь поморщилась и перевела взгляд на третью фигуру, внимательно ее рассматривающую. Она смутилась, оглянулась и, заметив, что в темном подвальном помещении больше никого нет, наконец-то вылезла из своего гроба. Перед ней стоял странный юноша с интересным лицом. Это был темный эльф, но его серая кожа отливала неприятной зеленцой, густые брови были плотно сдвинуты, лоб казался непропорционально широким, а острый маленький нос был воинственно вздернут вверх.

– Ты тоже полукровка… – догадалась она вслух, но тут же осеклась, не уверенная, что ее замечание никого не смутит.

– Да, – вдруг ответил за юношу Олтлин. – Гест – мой верный ученик и прекрасный воин. Он почти так же хорош, как самый выдающийся мой подопечный, о котором, как заверил меня мастер Ангус, ты и слышать ничего не желаешь. Посему не вижу смысла утомлять тебя подробностями.

Аделаида поняла, что мастер намекал на ее отца, но сделала вид, что не понимает, о чем он толкует. А тот продолжил:

– Гест – сын темной эльфийки и орка. Он выглядит слегка нелепо, но силен, как медведь, а также обладает весьма незаурядными, в отличие от остальных орков, умственными способностями.

Гест без тени смущения поприветствовал гостью, и женщина ответила ему легким поклоном. Олтлин говорил о чем-то с Дорфом, а Аделаида попросила Геста принести ей чего-нибудь попить или, лучше, перекусить.

– Принеси ей коктейль, – бросил небрежную фразу Олтлин, вмешавшись в их разговор, и тут же продолжил снова общаться с гномом.

Гест ушел, но уже через минуту вернулся со стаканом темно-фиолетовой густой жижи. Запах от нее шел отвратительный, словно полынь смешали с сырыми потрохами и выжали сок из этой жуткой смеси.

– Пей, – кивнул мастер Олтлин.

Аделаида послушно сделала глоток, но чуть тут же не выплюнула. Держа эту жидкость во рту, она умоляюще посмотрела на мастера.

– Пей, – настойчиво повторил тот.

Аделаида кивнула и тут же выдула все содержимое стакана, а после судорожно начала обмахивать рот ладонью.

Гест подал женщине графин с водой, и она залпом осушила его прямо из горла.

– Зря ты так… Это очень питательный коктейль, – наставительно произнес мастер.

Гном, морщась, посмотрел на эльфийку, а потом заткнул нос рукой, показывая, что прекрасно понимает, что она чувствует.

– Я бы предпочла что-то менее питательное, – с укором посмотрела Аделаида на мастера Олтлина, – кашу или суп.

– У гномов поешь, – огрызнулся мастер и снова повернулся к Дорфу, давая тому последние указания, после чего гном собрался уходить из подвального укрытия, но на лестнице приостановился. Затем повернулся к Аделаиде.

– Моя Мэрис готовит отменную уху – скоро убедишься сама, – заверил он, а потом пробубнил себе под нос так громко, чтобы все его расслышали: – Если нас всех, конечно, не вздернут на виселице…

Затем он помахал всем своей пухлой рукой и исчез за тяжелой металлической дверью.

– Теперь слушай ты, – обратился мастер к стоящей в томительном ожидании Аделаиде, как только дверь за гномом закрылась. – И без комментариев, – попросил он. Говорил Олтлин серьезно, но мягко: – Дорф скоро приведет друзей, и они доставят тебя в Деревню Гномов. Волк поедет с тобой, об этом не волнуйся. Вот твоя катана, – сказав это, Олтлин поднял с пола холщовую ткань, развернул ее и достал меч, который подарил Аделаиде мастер Ангус, и ее магическое платье, сшитое из лоскутков, а также протянул женщине сумку, в которой лежали официальное разрешение на сдваивание мечей, блокнот, перо, чернильница и несколько серебряных монет. – А твой магический меч, – Олтлин покачал головой, – его, увы, конфисковали военные, а с ним и кинжал, который тебе больше и не должен пригодиться. Теперь ты наконец сможешь начать обучение темным танцам.

Видя искреннее огорчение Аделаиды, Олтлин попытался ее как-то утешить и добавил с сомнением в голосе:

– Когда шумиха вокруг твоей смерти уляжется, мы постараемся забрать твои вещи из хранилища и переслать тебе.

– И все-таки, что со мной было? – поинтересовалась Аделаида. – Я помню королеву фалибати и как из меня ушла жизнь, а потом тот гном откопал меня…

– Фемида просто умница! – с ликованием в голосе произнес мастер Олтлин. – Здорово она все придумала. Жнец, собиратель душ, согласился по просьбе Ее Величества забрать твою душу на один день. Твое бездыханное тело обнаружили на кладбище королевские шпионы через пару часов после твоей мнимой смерти. Они тут же послали за мастером Сэдриком и представителем Его Преосвященства, монахиней Росс – той, что обслуживала тебя в келье, где тебя содержали перед судом. Оба опознали тебя, и тут же было решено похоронить тебя на кладбище для бандитов. Оставалось дело за малым – откопать тебя. Мы все точно рассчитали, чтобы ты не проснулась раньше времени и не задохнулась в своей деревянной постели, – торжественно закончил Олтлин свой рассказ.

Аделаида еще раз выразила мастеру свою благодарность, подивившись его необычному плану, и Олтлин, довольно потерев руки, дал знак головой Гесту идти на выход.

– Ну, мы тебя пока оставим. Отдыхай, переодевайся. Скоро снова в путь, – мастер по-отечески положил на секунду руку ей на плечо, и затем мужчины вышли из комнаты.

Аделаида осталась одна размышлять над рассказом Олтлина о ее необычном спасении через смерть, и о том, что думают мастер Сэдрик и все те, кто ее знал и был с ней добр, – ведь теперь она была для них мертва, и про все те пути, что привели ее туда, где она теперь была: в темном подвале, рядом со своим наспех сколоченным гробом, одна в ожидании неизвестности.

Примерно через час вернулся Олтлин. За ним вошли Дорф и еще три гнома.

– Готова? – спросил мастер Аделаиду, сидящую на мягких мешках в углу в глубочайшей задумчивости.

– Думаю, да, – отозвалась женщина.

– Тогда за дело, – поторопил всех темный эльф.

Аделаида устроилась в ящике поудобнее, скрестив на груди руки с зажатым в них мечом, подарком мастера Ангуса.

– Дружище Дорф доставит тебя прямо к моему старому приятелю Филору, раз уж ты сама не дошла, – вновь смутил ее нависший над гробом грозной тенью мастер Олтлин, припоминая, из-за чего приходится прибегать к столь радикальным мерам. – Дашь ему вот эту монету – он все поймет, – Олтлин протянул Аделаиде небольшую железную круглую монету, на которой были изображены две перекрещенные сабли. – Он скажет, что тебе делать дальше. А мы с тобой не скоро теперь увидимся. И прошу, – строго произнес на прощание темный мастер, учитель ее отца, – юная леди, теперь без глупостей! Элмор – край негостеприимный. На помощь, по крайней мере первое время, рассчитывать не придется. Ну все! Да поможет тебе сила Шилен!

Темный эльф отошел от ящика, после чего Аделаиду укутали тряпками с головой так, что она теперь могла лишь гадать, что творится вокруг. Она с силой сжала в руке монету. К гробу подошли несколько ног.

– Мы заколотим гроб, так, на всякий случай, – услышала она глухой голос Дорфа.

Затем крышка закрылась, и сначала с одной, а потом и с другой стороны послышался стук. Воздуха было мало, но через небольшое отверстие, пробитое киркой Дорфа еще на кладбище, поступало достаточно для того, чтобы Аделаида могла спокойно и медленно дышать. Когда стук молотка утих, Аделаида почувствовала, как коробка резко взлетела в воздух, и ее понесли вверх по лестнице, затем долго несли по коридорам, погрузили на повозку и провезли еще сотню метров, потом она еле расслышала вой Алойвии, гроб снова взяли на руки и потащили вверх, и далее снова вверх, и наконец положили с гулким стуком на камни мостовой.

Аделаида лежала, прислушиваясь и не смея дохнуть. Сначала кто-то беседовал тихо, и она не смогла различить, кто и о чем говорил. Потом она поняла, что Дорф с кем-то ругался. Аделаида как могла попыталась отсеять посторонние звуки и шумы, коих в будний день в городе было предостаточно.

– Я уже показал вам все необходимые бумаги, – кричал недовольный гном. – Нас уже ждут – вся родня собралась попрощаться с бедной тетушкой Дисси. Еда стынет, и время аренды зала подходит к концу через час.

– Сожалею, но мы просто обязаны проверить, что вы перевозите, – послышался низкий учтивый голос.

– ЧТО мы перевозим?!! Это не какая-то вещь, это наша несчастная тетя. Она, бедняжка, воспитывала нас после смерти родителей, – не унимался гном и, кажется, даже пустил слезу. – Посмотри на нас, бедных сирот, – всхлипывал он, – выполняем здесь в Адене грязную работенку для вашего брата за ничтожную плату. Раз мы с Элмора, так нам можно нормально и не платить?! – гном снова перешел на крик, а потом вдруг резко приуныл. – Посмотри, – запричитал он, – нас было десять братьев. А остались мы четверо и еще безногий Рипи – работает портным, бедолага. Когда медведь откусил ему ногу, тетушка целый год его выхаживала, а потом один за другим от чахотки скончались пятеро наших братьев, а она, чахотка, зараза приставучая… Кхе-кхе, – гном раскашлялся, и сразу же еще три кашляющих приступа раздались вокруг.

– Мы проверим и пропустим вас. Вы сами отнимаете свое время, – охранник стоял на своем.

– Гроб заколочен, – сухо произнес Дорф.

– Так сходи за инструментом, – терпение охранника явно было на исходе.

– Ну ты напросился, – огрызнулся Дорф. – Имей в виду – сам не рад будешь. Бедная тетушка собирала лекарственные цветы для этих проклятых темных колдунов, все деньги она пересылала своей больной сестре на север – та страдает подагрой и уже года три сама не может себя содержать… Так вот, собирала она цветы, мда… На кладбище! И там на нее напал этот проклятый мертвец. Ну как напал – он так-то ее не трогал… Но тетка, по-видимому, тут же и умерла от страха, когда тот вылез из свежей могилы, – гном на мгновение задумался и после продолжил свой печальный рассказ: – Но бедной тете Дис не повезло и после смерти. Она, бедняжка, пока лежала там, мертвая, ее хорошо так поглодали эти чертовы гигантские гусеницы: все ноги ей отъели, и пальцы, – страшным басом закончил Дорф.

– Мы очень сожалеем. Но и вы поймите: таков протокол… – затянул было снова охранник шаблонную речь, но тут его прервали.

– Что за толкучка у телепорта? Людям ни подойти, ни отойти.

Аделаида узнала бравый голос сэра Сэдрика. Душа в пятки ушла, видимо, как у нее, так и у Дорфа. Тот сбивчиво и неуверенно начал заново рассказывать историю бедной тетушки, путая сказанные только что факты и количество братьев в семье. Охранник, силясь перекричать гнома, пытался обосновать необходимость проверки.

– Да пусть ступают уже! – прервал их обоих пожилой рыцарь. – Иди, – обратился Сэдрик к гному.

– Спасибо Вам, сэр! Уверен, у Вас тоже есть тетя, а вот у этого болвана никого нет, кроме его протокола. Спасибо… Ребята, взяли!

Аделаида не смогла не улыбнуться тому, что мастер Сэдрик снова помог ей, сам того не зная. Видимо, судьба…

Ящик снова подняли, а потом у лежащей в нем женщины на миг закружилась голова, и затем она вновь почувствовала, что ее куда-то несут. Аделаида легонько стукнула в крышку гроба.

– Лежи пока уж, – донеслось до нее ворчание Дорфа.

А ее все несли. Внезапно ей стало очень холодно, пальцы задеревенели, все тело заныло. И когда ей уже показалось, что она готова превратиться в окаменевшую статую, ящик поставили на пол. Потом прошли еще несколько минут, пока искали, чем открыть крышку, и Аделаида наконец села в гробу, разминая уставшие плечи и шею. Алойвия облизал лицо хозяйки мокрым шершавым языком.

Женщина огляделась. Она находилась в уютном деревянном домишке, освещенном десятком свечей. Вдоль стен были расставлены бесчисленные шкафы, лавки, сундуки, столы и комоды. Все было настолько дряхлым, что Аделаида с удивлением посмотрела на Дорфа. Но тот лишь сделал ей знак головой, чтобы она выбиралась из ящика. Аделаида послушно покинула свой гроб, потирая замерзшие руки. Пол был холодный, дуло из щелей в стенах, везде были набросаны потертые шерстяные ковры, которые отчаянно пытались бороться со сквозняками.

– Я думала, вы, гномы, купаетесь в золоте, – процедила Аделаида сквозь зубы, превозмогая дрожь.

Меж тем Дорф попрощался с товарищами и, проводив их за дверь, вернулся к своей необычной гостье.

– Богатство, изобилие, тьфу, – отозвался гном, как только закрыл за друзьями дверь. – Глупцы в Адене ничегошеньки не знают о нашей жизни здесь, на севере. Посмотри вокруг. Вот так мы, гномы, тут и живем. Полюбуешься после ужина на наш городишко, ха-ха, – зло усмехнулся он.

Затем Дорф, не снимая своих сапог, сунул ноги в меховые тапки, ждавшие его у двери, и, пройдя через всю комнату, громко постучал в небольшую дверцу, спрятанную у дальней стены.

– Мэри-и-ис! Неси еду! – крикнул Дорф, и через минуту дверца отворилась, из нее повалил пар, и в комнату вбежала низенькая, совсем как ребенок, худенькая гномка в красном чепце с подносом в руках. На нем дымилась еда. Аккуратно поставив поднос на стол, гномка придвинула к нему лавку и, кутаясь в рыжую шаль, скрылась в незаметной на первый взгляд дверце кухни.

– Прошу к столу! – ворчливо позвал Дорф.

Никогда еще Аделаида так не голодала в своей жизни. Рыбная похлебка со свежим хлебом показались ей самым вкусным, что она когда-либо ела. Потом девушка принесла компот из сухофруктов и остатки костей для Алойвии и присела в уголке на комод, с любопытством разглядывая темную эльфийку.

– Бедняжка живет совсем одна в хижине по соседству, – кивнул Дорф в сторону худенькой гномки. – Когда она была ребенком, на их поселение напали орки. Всех ее родственников разодрали в клочья у нее на глазах. Ей повезло, что из деревни прибыли охотники и спасли ее от орочьих топоров. Бедняжка с тех пор всего боится и никогда не покидает деревню, даже в редкие весенние месяцы. Она прислуживает мне, а я всячески помогаю ей. Вот прохудились полы у нее. Олтлин хорошо платит мне, а за помощь тебе удвоил сумму и дал месяц отпуску. Помогу ей с полами, да и мою хибару пора подлатать. Да, Мэрис? – он с доброй ухмылкой поглядел на гномку, и та ответила ему тем же.

Еще несколько минут гном просидел, глядя на догорающую на столе свечу, потом встал, достал меховое пальто из одного из бесчисленных шкафов, надел его и направился к двери. Уже у самого выхода он, словно что-то вспомнив, обратился к гостье:

– Я теперь пойду пропущу стаканчик-другой со старыми друзьями. Пошли, покажу, куда тебе теперь обратиться. Можешь оставить вещи здесь – Мэрис присмотрит. И можешь занять мою лежанку – я сегодня ночью уж не вернусь.

Аделаида кивнула и, выйдя из-за стола, направилась к двери.