Текст книги "Монгрелова Соната. Прелюдия к циклу (СИ)"

Автор книги: Лия Кохен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 31 страниц)

Аден

– АДЕН –

Алойвия, ждавший у входа, обнюхал хозяйку и недовольно заворчал, но Аделаида почесала его за ушком и потрепала серую макушку, и доверие его вернулось. Она вновь обратилась к своим чувствам.

Она хотела служить в отряде Каена, ей понравились эти ребята, ей понравились Орен и Деревня Охотников. Но она также хотела, чтобы ее приняли со всеми ее сторонами. Она могла бы стать бесценным воином, если бы научилась использовать все умения, к которым у нее был дар, а не только те, которым учили в школах и академиях. Она чувствовала теперь, что способна на многое. И она решила поставить условие мастеру Ангусу и генералу Клаусу: она овладеет положенными ей умениями призрачного танцора, что бы это ни означало, и станет частью королевской армии, оставшись на службе в Орене. Ни одно войско Адена, насколько ей было известно, не имело в своих рядах призрачного танцора, и она могла бы стать первой. Одной из тысячи. Она вдруг четко осознала свою полную уверенность. Ангус обязан согласиться, ведь он сам послал меня в Орен, где мою помощь заметил и оценил сам сэр Густав Атебальт. А люди будут глупцами, если отвергнут такое предложение. Уверенная в своем решении, она ступила на неприметную тропу, которая должна была привести ее прямо в Аден. Посмотрю столицу, напишу письма Ангусу и Каену, а потом отправлюсь за разрешением к Первосвященнику Баэтину.

Утро было туманным и холодным. Броня, защищающая в бою, была совершенно бесполезна при ветре и сырости, к тому же на Аделаиде было две брони: одна, рубаха из синей прочной материи, – подарок древня; другая, красная и невесомая зачарованная накидка, – дар главаря демонов. Крики птиц заполнили прохладный воздух. В животе по-прежнему урчало. Вдали показался силуэт города, но трудно было разобрать что-либо, так как на землю вновь опустился туман, и обзор уменьшился до сотни шагов. Подойдя поближе, Аделаида поняла, что перед ней был не город, а огромный прекрасный замок, увенчанный остроконечным звездчатым шпилем, в то время как город располагался немного южнее. На полях паслись одичавшие стада силенов, провожая путницу своими бледными печальными глазами.

Аден являлся политическим, культурным и религиозным центром континента и сердцем одноименного королевства. Раньше многие люди опасались жить здесь из-за близкого расположения города к границе с Элмором, северным королевством. Но после недавнего заключения мирного договора многие вельможи, пострадавшие от войны с Грасией, перебрались сюда из южных городов, и с недавних времен Аден стал считаться вторым после Гирана самым густонаселенным городом мира. Воинской гильдией города управлял мастер Сэдрик – основатель Тренировочных Залов на Говорящем Острове. Аделаида знала об этом, потому что была немного знакома с сэром Ройеном, оставшимся заведовать военной школой своего дяди после того, как пожилой рыцарь был вынужден перебраться в столицу по личной просьбе молодого короля Амадео. Несмотря на то, что самый знаменитый паладин королевства, правая рука покойного короля Рауля, объединившего весь юг под флагом Адена, был уже немолод и не мог непосредственно участвовать в боевых конфликтах ввиду ослабевшего за последнее время здоровья, его опыт и знания не раз выручали юного правителя. Очень сильна была и магическая гильдия столицы. Здешние маги пытались во всем превзойти магов Башни Слоновой Кости, и местные лорды всячески старались этому поспособствовать, так как независимыми магами Башни было сложно управлять, а власть – это главное, что нужно правителям.

С виду в городе все было благополучно, пышно и красиво, но поговаривали, что борьба за власть в столице шла нешуточная, начиная с того, что некоторые лорды втайне поддерживали короля Севера Астеара, считая его истинным правителем, последним потомком великих императоров, и заканчивая тем, что Первосвященник Орвен, архиепископ церкви Эйнхасад, вообще не имел права короновать слабого здоровьем Трабиса, а вскоре после его кончины и необычайно юного Амадео, в то время как королева носила под сердцем ребенка Короля Единения Рауля, а наследники приходились лишь братьями ее величеству. Но тот факт, что королева сама дала на то согласие, отказавшись от регентства, а затем и небывалая победа, одержанная шестнадцатилетним королем над армией Севера, а после и Грасии, немного поумерили пыл негодующих и дали всем небольшую передышку. Аделаида вспоминала, что Первосвященник Баэтин, глава церкви Эйнхасад ее родного острова, еще лет десять тому назад с сожалением замечал, что, по его мнению, мир продержится недолго, и даже без вмешательства богов, богинь и демонических сущностей расы не смогут долго просуществовать в согласии. У орков была «Легенда о Вечной Зиме», и время ее прихода, указанное в писаниях, неумолимо приближалось. Не ясно было, пересекалась ли как-то эта легенда с пророчествами эльфов о восстании Богини Смерти или она больше была связана с полнейшим раздором на континенте, но тревога витала в воздухе вокруг столицы, и Аделаида смогла в полной мере ее ощутить в первый же день своего прибытия.

Недавно ободранная и усталая, Аделаида добралась до столицы во всем великолепии, надеясь, что ее вид не смутит местных вельмож. Охранники пропустили путницу молча, тщательно осмотрев с ног до головы. Переступив городскую черту, Аделаида первым делом отметила царившую в столице атмосферу роскоши и комфорта. Безупречно мощеные улицы были украшены газонами, живыми изгородями, ровно подстриженными кипарисами, самшитами, остролистными кленами, ароматными клумбами и декоративными кустарниками. Аделаида была впечатлена так, будто попала на бал во дворец. Было раннее утро, но люди гуляли все наряженные, как на вечернем променаде, и даже воины и охранники все как один были одеты в превосходные парадные костюмы.

Разузнав, где находится гильдия темных эльфов, Аделаида вышла к прекрасному зданию с раскинувшимся перед его фасадом ухоженным цветником. Она уверенно проследовала в холл, где находилось несколько темных эльфиек. Женщины замерли при виде посетительницы в переливающемся всеми оттенками красного плаще и со светящимся кинжалом за пазухой, а придя в себя, принялись перешептываться. Аделаида невозмутимо подошла к одной из них с просьбой позвать начальника гильдии и через несколько минут уже была приглашена в кабинет старшего мастера Олтлина. Это был молодой с виду, элегантный эльф явно благородного происхождения с равнодушным взглядом. По словам мастера Ангуса, Олтлин обучал отца Аделаиды, а это означало, что, несмотря на кажущуюся моложавость, ему на самом деле было не меньше сотни лет. Аделаида с ходу объяснила цель своего визита: осмотреть Аден и забрать кое-какие вещи со склада, с тем чтобы вскоре вернуться на воинскую службу в Орен. Также она заявила, что срочно должна написать письмо мастеру Ангусу в Гиран. Мастер Олтлин предоставил гостье бумагу и письменные принадлежности и оставил ее на некоторое время, которого хватило, чтобы бегло набросать письмо. В нем Аделаида извещала руководителя темной эльфийской гильдии Гирана о своем решении служить в Орене после прохождения своего обучения. Она также поинтересовалась, может ли она оставить обещанный ей меч, заметив, что ее решение никак не нарушает изначальной договоренности, но если ее выбор чем-то является оскорбительным для наставника, то она непременно вернет ценный подарок адресату и заранее приносит свои глубочайшие извинения.

После возвращения Олтлина Аделаида попросила его послать письмо в Гиран со срочной корреспонденцией, и мастер заверил ее, что отправит послание с ближайшей почтой. Он выразил сожаление, что у них нет для гостьи свободной комнаты, но заметил, что раз темная эльфийка теперь на службе у командующего войсками Орена, то в воинской гильдии ей не должны отказать в приюте. После этого темный эльф взял письмо из рук женщины, поклонился и сам закрыл за посетительницей дверь, проводив до выхода.

Аделаида была рада провести какое-то время среди людей, а также познакомиться с великим мастером Сэдриком, о котором слышал, наверное, каждый житель королевства. Разыскивая гильдию воинов, она не спеша брела мимо бесконечных домов вельмож, самых дорогих клановых гильдий и гостиниц королевства и все сильнее чувствовала себя чужой в этих идеальных городских декорациях. Алойвию надлежало сдать на попечение местного животновода, но Аделаида за умеренную плату договорилась с одним из охранников у ворот, чтобы тот присмотрел за волком. Алойвия заметно вырос и имел теперь весьма угрожающий вид, и путешественнице пришлось заверить охранника, что ее питомец почти ручной, и, посмотрев на весело играющего волчонка и покормив его с руки вяленой рыбой, тот согласился.

Центральная площадь, обрамленная изящными торговыми лавочками, выглядела так же безупречно, как и все в городе, а храм был просто бесподобен и сравним разве что с храмом Гирана – его строительство заняло почти десятилетие, а изящные декорации были сделаны светлыми эльфами из Иннадрила. Гильдия воинов располагалась по правую руку от храма. Войдя в нее, Аделаида вновь была встречена растерянными лицами. Темнокожая воительница поинтересовалась, где она может найти великого мастера Сэдрика, и ее провели в длинный холл, где мастер проводил утренние построения. Подождав, когда перекличка будет окончена и мастер покинет свой пост, Аделаида подошла к пожилому воину и с ходу начала выказывать свое восхищение заслугами как его самого, так и его племянника и преемника, юного сэра Ройена, управляющего военной школой на Говорящем Острове. Мастер Сэдрик, в свою очередь, с подозрением осмотрел незнакомку, с огромным удивлением выслушал ее историю становления от клирика с Говорящего Острова до рекрута воинской гильдии Орена, а узнав о желании женщины начать службу в качестве танцора с клинками, аккуратно отвел ее в сторонку и сказал строго, но по-доброму, как ребенку:

– Для начала рекомендую тебе переодеться. Тебе может показаться, что ты вольна выглядеть так, как тебе желается, но все не так просто. Тебе не следует привлекать к себе лишнего внимания и вопросов. Это твое дело, как и где ты раздобыла столь неоднозначный наряд и кинжал, но прошу тебя последовать моему совету и стать немного неприметнее. Далее, – продолжал рыцарь, – я полагаю, что ты по наивности и ввиду юности не вполне отдаешь себе отчет в своих действиях, но твое вызывающее предложение не придется по вкусу руководству ни военной гильдии Орена, ни другого города королевства. Изучение названной тобой профессии жестоко карается властями здесь, особенно здесь, в центральной части континента. А предлагать использовать ее военным приближенным местных лордов – прямой путь на виселицу, – последнюю фразу он сказал особенно выразительно, но затем сменил тон и спросил более дружелюбно: – Ты же училась у мастера Галлинта?

– Да, – подтвердила Аделаида, – а затем служила у Первосвященника Баэтина при храме Эйнхасад.

– Да так успешно, что даже получила посвящение в епископа, – мастер Сэдрик нахмурил брови. – А теперь вот это все…

Аделаида лишь растерянно кивнула.

– Эх, – продолжил он, – укусила же тебя бешеная муха. Слушай внимательно: я попрошу своего ассистента найти для тебя комнату. А вот и она, – указал он на светлую эльфийку в бирюзовом платье. – А теперь стань незаметной и завтра же отправляйся к Его Преосвященству Баэтину за разрешением и спокойно служи себе в Орене. Это мой тебе хороший совет. Но если же ты собираешься учиться этим своим танцам, – паладин вновь сдвинул брови, – то на меня даже не рассчитывай. Разбирайся дальше сама со своими мастерами. Поняла? Все, ступай. И не грусти – все мы были молоды и совершали ошибки, – добавил он, видя абсолютно сконфуженный вид собеседницы, которая, казалось, была готова вот-вот расплакаться. – Реши, на чьей ты стороне, – добавил он серьезным тоном.

После этого мастер Сэдрик откланялся и ушел, а Аделаида осталась стоять в холле. Пытаясь сдержать не то слезы, не то крик, она даже не заметила, как подошла эльфийка, на которую указывал паладин. Обратившись к гостье, она провела ее в небольшую комнату в дальней части гильдии. Как только за ней закрылась дверь, Аделаида схватила первый же попавшийся ей под руку предмет – а это был увесистый подсвечник – и со всей силы бросила его в стену. С минуту она смотрела на трещину в том месте, куда угодил материализатор ее злобы. Все, что сказал мастер Сэдрик, казалось Аделаиде неправильным, снисходительным, ограниченным пустыми уставами и нелепыми нормами. Учиться на гладиатора? Да она в жизни не планировала ничего такого. Вернуться и попросить принять меня в качестве клирика? Отвергнуть свою природу? Свою силу? Аделаида посмотрела на свои руки: в центре ладоней ощущалась неведомая ей ранее энергия. Ей казалось – еще миг, и ее руки воспылают огнем, которым она сможет сокрушить любую цель, пробить любое препятствие. И эту силу они решили у меня забрать. Она бросила взгляд на висящее на стене зеркало и обомлела: в красном наряде демонессы, тяжело дыша, гневными глазами на нее глядело незнакомое ей лицо. Нет! Что же это происходит?.. Может, и вправду этот плащ, эта сила управляли теперь ее разумом и сердцем? Слушать сердце, срочно слушать сердце… Она скинула кровавый плащ, убрала нож и остальные вещи в сундук, стоявший у изножья постели, и снова посмотрелась в зеркало: в светло-синей тунике с заплетенными волосами она узнала прежнюю себя. Мамино платье – как же она хотела его теперь надеть. И она внезапно поняла, что ей следует сделать.

Прихватив свой магический меч, она выскочила из гильдии. Перекусив в таверне за углом, она еще больше успокоилась. Она чувствовала себя ослабленной, но главное – самой собой. Лишь какая-то неведомая тоска сидела в ее сердце, унять которую не в силах был даже чудесный сырный пирог. Покинув забегаловку, Аделаида направилась к складам, где ее ждали разорванное платье и ненавистный ей теперь меч – вернее, сабля.

Здание склада, как и все в столице, отличалось богатым интерьером. Как только посетительница вошла и представилась, очень любезный гном в сюртуке, расшитом золотом, усадил ее в мягкое резное кресло ожидать, пока ищется заказ. Спустя некоторое время гном вернулся с аккуратно смотанным тканым свертком в руке. Аделаида поблагодарила его и направилась в ремесленный квартал искать мастера для починки своего любимого платья. Мастерские находились в самой дальней части города, но и здесь все было аккуратно и ухоженно до безупречности. Аделаида обращалась то к одному портному, то к другому, но все лишь качали головой, глядя на куски, оставшиеся от белоснежного магического платья после беготни по Долине Дракона. Наконец ее направили к некому мастеру Уилберту, лысеющему рыжебородому гному. Тот глянул на платье и, к величайшему сожалению заказчицы, заявил, что починке ее наряд не подлежит. Тогда Аделаида спросила, может ли она обменять где-нибудь свою прекрасную легкую тунику на достойное магическое платье.

– Зачем менять? – буркнул гном. – Можно перешить ее в платье.

– Правда? – Аделаида посмотрела на портного глазами, полными слез.

– Угу, – сухо кивнул он, избегая сентиментальностей. – Я использую куски твоего старого платья и дошью все необходимые элементы.

Аделаида была несказанно рада – теперь у нее будет вещь, которая будет напоминать ей как о Зачарованной Долине и ее обитателях, так и о матери. Она оставила все материалы в мастерской, переодевшись в простое платье, которое нашлось у гномов.

– Делов на пару дней, – покачал головой Уилберт, когда Аделаида заметила, что вернется до заката.

Но после того, как она молча выложила на прилавок драгоценное ожерелье, трофей из Пещеры Дракона, мастер переосмыслил срочность заказа.

– Через пару часов заходи, – буркнул гном, убирая ожерелье в карман фартука.

Аделаида, чтобы скрасить ожидание, направилась в сторону замка, к которому вела дорога через спальные районы, а дальше мимо храма, ведь замок Адена находился прямо за ним, непосредственно перетекая в саму столицу.

Она задумчиво брела мимо шикарных особняков, в душе радуясь своему решению. На флагштоках раскачивались в такт ветерку родовые гербы, и услужливые лакеи открывали и закрывали двери вплывающим и выплывающим господам и дамам. Пройдя длинный путь вдоль городской стены, Аделаида вышла к узкому проходу – единственному, по которому можно было добраться да замка. Погуляв с часик по дворцовым паркам и скверам и поняв, что ей это занятие скучнó и безынтересно, Аделаида нашла самый дешевый кабак в черте города и провела время, наблюдая за посетителями, играющими в карты и делающими ставки на бои, проходящие по выходным в шикарном Колизее, построенном еще во времена вражды Элмора и Адена. Подкрепившись плотным обедом и хорошим настроением, Аделаида направилась обратно в кузницу. Она не смогла не улыбнуться, проходя мимо прекрасного белоснежного кирпичного строения с колоннами и балкончиками, украшенного на входе гирляндой из костей и рогов. Вот умора, запихали орков в особняк.

К бесконечной радости Аделаиды, платье было закончено в срок. Она примерила его и осталась очень довольна работой умелого гнома. Наряд получился красивый, перламутрово-серебристый с синими защитными вставками, и очень прочный за счет нитей со специальным металлическим переплетением. Поблагодарив от души гнома и его команду ткачей, Аделаида задержалась еще по одному вопросу. У нее было теперь разрешение на ношение сдвоенных мечей, и она спросила гнома, не мог бы он сделать такие, показывая взятую ей со склада катану. Несмотря на то, что Аделаида приняла решение остаться лекарем, ей очень хотелось иметь у себя на память столь необычное оружие. Уилберт покачал головой и уточнил, что вдобавок к этому разрешению необходимо также предъявить письменное дозволение верховного духовного лица и документ, подтверждающий принадлежность к королевской армии и присягу, данную его величеству. На все расспросы о том, может ли кто-то сдвоить мечи без такого разрешения, гном тут же пригрозил вызвать охрану, и Аделаида была вынуждена уйти. Она решила вернуть мастеру Ангусу его меч и с этой мыслью вернулась в гильдию, где ее ждал неприятный сюрприз: человек шесть королевских охранников столпились в дверях предоставленной ей комнаты, а на кровати, задумчивый и суровый, сидел мастер Сэдрик.

– Эти господа пришли тебя арестовать, – сухо заявил великий мастер, не поднимая на гостью глаз.

Аделаида заметила в руках одного из охранников свой демонический плащ и светящийся кинжал.

Пытаясь защитить себя, она начала расторопно объяснять охраннику, который показался ей главным из шести, как она получила эти предметы.

– А что я помогла демонам… простите, но предоставленная мной информация, добытая под страхом смерти, я думаю, важнее того, что я стравила между собой одних из сильнейших демонических сущностей в королевстве. Нет?! – Аделаида говорила громко и уверенно, пытаясь смутить стражников, но те молчали.

Молчал и Сэдрик.

– Мы также обнаружили у Вас в вещах вот это письмо… – начал было один из охранников, показывая женщине исписанный красными чернилами лист бумаги, но Аделаида его перебила:

– Во-первых, кто дал вам право рыться в моих вещах? А во-вторых, я впервые вижу эту писульку…

– Я! – грозно перебил распалившуюся гостью мастер Сэдрик. – Я дал право. А это не просто какая-то писулька, это измена, это попытка переворота. И лишь боги знают, как тебе надо теперь постараться, чтобы не угодить на виселицу. Уводите! – дал он команду стражникам.

– Постойте, – Аделаида начала было сопротивляться, но в холле появились еще человек пять в броне. Среди них был маг, который одним взмахом руки просто парализовал обвиняемую, так что та не могла ни пошевельнуть пальцем, ни слово сказать. Через минуту эффект заклятия прошел.

– Бесполезно сопротивляться, – проговорил Сэдрик сквозь зубы, – это лишь усугубит твое положение.

Сам мастер пошел позади охраны, ведущей пленницу в храм.

Закончив свой рассказ, Аделаида робко обвела слушателей глазами. По довольному виду господина обвинителя она поняла, что дела ее весьма плохи, и задумчивый взгляд судьи тоже не предвещал ничего хорошего. Круглолицый мужчина в парике поблагодарил Аделаиду за ее откровенный рассказ, а также всех присутствующих в зале слушателей, и заявил, что теперь на основании всех улик и свидетельств будут сделаны выводы, согласно которым светский и церковный суды вынесут в ближайшее время свой вердикт.

После этого подсудимую увели в ее камеру, в крошечную келью без окон, находившуюся в подвале храма, и ночь она провела в душераздирающем неведении.

***

– Ты правда ничего не знаешь про Танатоса? – спросил сэр Сэдрик, навестивший пленницу на следующий после окончания допроса день.

Аделаида устало покачала головой. Она сидела на жесткой кушетке в грубом платье, от которого ужасно чесалось все тело, и растерянно смотрела в суровые глаза великого мастера и полководца.

– А почему они так его боятся? – спросила она. – Командира, отдавшего жизнь за родину… Почему он вообще не ушел с миром?

– Это долгая история, – Сэдрик снова посмотрел на нее в упор. – Нас волнует только то, что он мертвый, сильный и уже давно угрожает нашему региону. Тебе не сказали всю правду. Он погиб со своим отрядом, это да… Но акт этот отнюдь не был добровольным. Танатос был полководцем жестоким и кровожадным. И за это верховный главнокомандующий Орена генерал Вальдер, желая от него избавиться, отправил того в ловушку, как пушечное мясо. Это помогло тогда Орену выиграть сражение. Но сам Танатос затаил обиду на всех генералов и лордов.

– И то странное письмо, которое нашли у меня, подписано его именем?

Великий рыцарь кивнул.

– У меня просто нет слов, – обратилась она к Сэдрику. – Очевидно, что меня подставили. Но кто? Не могла же Рахха так все устроить, ведь сумка была у волчонка, или письмо было как-то связано с плащом? – ее размышления вслух заставили Сэдрика вспомнить еще что-то.

– Ах да, плащ и зачарованный нож, – обратился он к пленнице. – Церковное руководство не верит, что мертвый лорд просто так взял и подарил тебе эти предметы, чтобы ты спокойно рассказывала тут мне и всему Военному Совету о его замыслах.

– Они мыслят другими категориями, сэр, – прошептала Аделаида. – Ну скажите, зачем бы мне приходить в Аден во всех этих подарках, если бы я действительно была изменником? Зачем привлекать лишнее внимание? Вы ведь сами не так давно удивлялись моей наивности…

– Может, именно для того, чтобы убедить меня в своей наивности, – глаза Сэдрика гневно взглянули на женщину, но тут же угасли. – Я хорошо знаю магистра Галлинта. И я знал твою мать. Да, это так – я помню ее, – ответил он на удивленный взгляд собеседницы. – Ника бежала в Элмор, где помогала темным эльфам, и ее долго считали предателем. А когда она вернулась, меня там уже не было. Но мой племянник Ройен всегда держал меня в курсе всех событий, происходящих на Говорящем Острове, и, конечно же, он упоминал, как она с позором вернулась на родину и умерла в одиночестве где-то на окраине… Я и не знал, что у нее была дочь. Ты. Темный эльф. И теперь уже ты обвиняешься в предательстве. У меня от всего этого голова идет кругом. В общем, так, – Сэдрик взял себя в руки и закончил речь: – Тебе будет вынесен приговор через неделю-другую. Будем надеяться, что нам удастся устроить тебе светский суд: семь обвинителей против семи защитников.

– А это как? – не поняла пленница.

– Ты вправе выбрать себе семерых благородных или уважаемых в королевстве людей, которые заступятся за тебя. Учитывая то, что ты пренебрегла советом Первосвященника Холлинта немедленно отправиться на Говорящий Остров за рекомендацией своего духовника, никто из академии Орена не вступится за тебя.

Аделаида была поистине шокирована таким поворотом дел.

– А если я не смогу собрать семерых защитников?

Сэдрик задумался, прежде чем ответить:

– Тогда тебя будет судить сам Архиепископ Орвен, и, честно скажу, учитывая твой неоднозначный визит в Башню Баюма и встречу с демонами, я бы на твоем месте оставил всякую надежду на помилование.

Видя обреченный вид заключенной, Сэдрик снова вернулся к вероятности светского суда.

– Я уже посылал запросы от твоего имени на Говорящий Остров, и старший священник Йохейнс согласился прибыть в Аден как можно скорее.

– Да, – вспомнила Аделаида с улыбкой, – он был моим учителем при церкви…

– Кого ты еще можешь привлечь? – перебил ее рыцарь, не давая пленнице уйти мыслями в далекие воспоминания. – Сообщи, и я тут же оповещу их. И да, – сказал он после заминки, – я сам тоже решил встать на твою защиту.

Чувство благодарности наполнило ее сердце. Дело было серьезным, но больше всего озадачивало то, что кто-то подлейшим образом ее подставил. Переживать и сгорать от стыда буду потом, если останусь жива. Аделаида назвала мастеру Сэдрику сэра Арона Тэнфорда и его друга капитана Алекса из деревни Флоран. Также она вспомнила про капитана Рейгэна из Деревни Охотников. Поразмыслив еще немного, она решила призвать на свою сторону мастера Ангуса, а также, к большому удивлению пожилого рыцаря, лидеров эльфийских общин: тетрарха Тифиэла и иерарха Астэриоса. На попытку что-либо ей возразить Аделаида заметила, что оба эльфа наделены даром видеть больше, чем кто-либо из судей, а также оба знакомы с обвиняемой лично.

Сэдрик дал добро и собрался уже уйти, чтобы тут же разослать письма, но Аделаида задержала его:

– Скажите, мастер Сэдрик, а с чего Вы тогда вообще решили проверять мои вещи?

– Я не решал, – сурово заметил рыцарь и пояснил: – В тот день, когда ты появилась в гильдии, сразу после твоего ухода нагрянули солдаты с обыском. Им доложили, что на рассвете в городе объявился предатель, и они обыскивали всех прибывших тем утром в столицу. А откуда у них эта информация, я не спрашивал.

– А Вы могли бы поинтересоваться, для меня? – попросила Аделаида. – Лишь на Вас я теперь могу положиться.

– Я постараюсь это узнать, – с этими словами Сэдрик вышел, оставив Аделаиду в полнейшем одиночестве.

Ночь пленница провела на редкость спокойно. Душевные терзания последних дней вымотали ее настолько, что не хотелось вообще ни за что переживать, и ей даже удалось вздремнуть. На рассвете приставленная к ней монахиня принесла заключенной завтрак, а некоторое время спустя нагрянул и сам мастер Сэдрик. Он был хмур еще более, чем прежде. Кроме капитана Рейгэна, никто не ответил на его запрос согласием. Разве что охранник Байрон вызвался сопровождать капитана из Деревни Охотников, но его слово учтено на суде быть не могло.

– Скажу тебе честно, – по-родительски нежно обратился суровый рыцарь к темной эльфийке, – шансы того, что тебя оправдают, ничтожны. Улики слишком явные, а твой неразумный поход в Башню Баюма ставит под сомнение всю правдивость твоих слов. Если бы я мог помочь тебе бежать… Но честь для меня превыше всего. Такова воля Эйнхасад, – обреченно вздохнул он. – Такова твоя судьба, как бы прискорбно это ни звучало.

Решение суда еще даже не было оглашено, а ее уже хоронили. Аделаида была с этим не согласна, но поделать ничего не могла.

– Кстати, я узнал, кто донес на тебя, – видя, как расширились и без того круглые глаза собеседницы, рыцарь тут же назвал ей имя: – Это была Ноктис, оракул из гильдии темных эльфов. Ты знаешь ее?

Аделаида растерянно покачала головой.

– Допросите ее, мастер Сэдрик! – взмолилась она. – Ведь это очевидно, что она оклеветала меня, и, скорее всего, она же подложила мне то письмо. А что, если реальный сговор и вправду имеет место быть? Тогда Ваша прямая обязанность – попытаться раскрыть его.

Мастер Сэдрик выставил вперед ладони, пытаясь усмирить пыл женщины.

– Послушай меня: мы уже разговаривали с ней. Она рассказала, что во сне ей пришло видение о нападении Танатоса и о том, что утром в город прибудет заговорщик. Она сразу же доложила об этом Его Преосвященству Архиепископу, а тот уж поднял на уши всю охрану. И эта Ноктис, подумай: она ведь даже не знакома с тобой. И она не представляла, у кого именно найдутся улики. Ведь до тебя обыскали более тридцати путешественников и торговцев, прибывших в Аден тем утром.

– Но очевидно же, что меня подставили, – не унималась Аделаида, полагая, что такому влиятельному человеку, как сэр Сэдрик, несложно будет выбить правду из настоящих заговорщиков. – И как вообще местные церковники поверили откровениям темной эльфийки, той, через кого приходит воля ненавистной им Шилен?

– Все гораздо сложнее, – Сэдрик снова принялся за объяснения, но Аделаида лишь схватилась за голову, не желая верить никаким отговоркам. – Видишь ли, – продолжал рыцарь, – Ноктис славится своими правдивыми предсказаниями. И кроме того, все мастера и магистры, служащие в гильдиях Адена, присягали королю на верность, в отличие от тебя. Угадай, кому поверят?

– Но Вы же можете на нее надавить? Ну хоть поговорите с ней, прошу…

Отчаяние Аделаиды возымело эффект, и ее заступник пообещал сделать все, что в его силах.

– Я попытаюсь хоть что-то выяснить, – сказал Сэдрик, положив руку женщине на плечо, – но еще раз повторюсь: шансов почти нет.

Пленница кивнула, после чего рыцарь вышел, а Аделаида, босая и растрепанная, заметалась по комнате. Ничего он не сделает. Он смирился. Все, на что он способен, – выражение сочувствия. Пусть я не слишком благодарна, но на кону, вообще-то, вся моя жизнь, и я еще не готова с ней расстаться. Мастер!..

Аделаиду внезапно озарило, и она со всей силой забарабанила в дверь.

– Чего тебе? – басом протянул толстый охранник, стоящий по ту сторону двери.

– Сэдрика! Позовите срочно мастера Сэдрика! – прокричала пленница.

Великий мастер вскоре вернулся.

– Мастер Сэдрик, – спросила его Аделаида, – а что же мастер Ангус, неужели и он ответил отказом?

– Вообще-то, нет, – мужчина слегка замялся. – Нет. Видишь ли, мастер Ангус вообще ничего не ответил, и я счел, что его молчание означает отказ.

Немного подумав, Аделаида попросила рыцаря о еще одном одолжении: позволить ей поговорить с мастером Олтлином.

– Я сомневаюсь, что теперь к тебе кого-либо допустят, – задумался он, но добавил вскоре, что попытается устроить подсудимой эту встречу, если она так важна.

– Чрезвычайно важна, – подтвердила Аделаида, и Сэдрик, кивнув на прощание, снова оставил ее одну.

Принесли обед, но кусок не лез в горло. Весь день она прождала мастера Сэдрика, пытаясь не нафантазировать себе нереальный исход событий. И вот, ближе к вечеру, тяжелый засов заскрипел, и легкой походкой в дверь вошел мастер Олтлин, все такой же невозмутимый и сосредоточенный, каким он показался Аделаиде в первую их встречу.