Текст книги "Трёхцветная жизнь Оливера Дэвиса: Английское расследование (СИ)"

Автор книги: Lika Grey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 33 страниц)

– Время близится к полночи, – Барри посмотрел на часы. – Ты можешь вздремнуть. Если будут важные новости, я разбужу.

– Как я смогу сейчас уснуть, – горестно произнесла она.

– Если вымотаешься и без сил упадёшь, ничем ему не поможешь, – он спрыгнул с высокого сиденья внедорожника, решая прогуляться тем временем по улице, чтобы не смущать Май.

Может быть, он и прав. Если я сосредоточусь на Нару, то смогу найти его, – кивнула она в знак одобрения идеи, закутавшись в чёрный пиджак Оливера, который она нашла на сидении их рабочего фургона.

Как бы Танияма ни была расстроена, спустя какое-то время она провалилась сквозь сон.

Ощущения, несмотря на все ожидания, были приятными. По телу разливалось благоухающее цветами тепло, и в голове, как то бывало в самые редкие и счастливые минуты, строились чистые ровно играющие мелодии. Май ощущала, как прибывает в тихом и нежном коконе. Прохладный шёлк скользил по её телу. Лёгкая вуаль щекотала округлые плечи. Музыка непрестанно напевала ангельские мелодии.

Произошедшая пауза раскрыла Май глаза. Создающая благоговение мелодия исчезла, и заиграл свадебный марш Вагнера.

– Не бойся, я не позволю тебе споткнуться или упасть, – услышала она знакомый до боли голос.

Так мы сейчас пойдём к алтарю? Но почему меня ведёшь ты, Нару? – Май взмахнула ресницами, точно пригревшаяся на солнце бабочка и ведомая тактом, выдуманным немецким композитором, шагнула навстречу неизбежному. Белый ослепляющий свет упал и осел на её согбенных плечах. Он поглотил всё: рельефный орнамент, описывающий потолок церкви, вычурность гостей и саму фигуру кандидата, обещанного ей в мужья.

Наконец туман, волочащийся, как и вуаль невесты, рассеялся. Май увидела очертания своего будущего мужа. Глубокие как две впадины синие глаза любяще смотрели на неё. Чёрные смолистые волосы натурально блестели в потоках разноцветного света, падающего с огромного полноцветного витража. Светлый костюм на нём был с иголочки и смотрелся даже лучше привычного чёрного.

И здесь Нару?! – узнав возлюбленного, Май запуталась, кто в этом сне морочит ей голову. – Стало быть, один из них не Нару, а Джин!

Она взошла на ступеньку, где стоял жених, и развернулась лицом к юноше, который набрался храбрости, чтобы передать невесту в руки взрослой жизни.

– Никто не сомневался в том, что всё закончится именно этим, – сказал приятно он. – Май, ты очень красивая невеста. Хотя я уверен, что тебе часто придётся вставать на попа́, чтобы заставить моего брата сдвинуться с места. Позаботься о нём. Хорошо?

Джин! – прослезилась она, узнав приятно-самоуничижительную улыбку.

– Где Нару? Джин, ты же знаешь, где он! Помоги мне найти… – взмолилась Май, хватая того за руки.

– Его уже нашли для тебя. Не бойся. Открой глаза, – внушил по-доброму он.

– Джин… – голос Май совсем задрожал. Она знала, что образ Нару у неё за спиной, но настоящий ли он?

– Если невеста совсем немного поплачет, то в том нет ничего дурного, – ласково сказал Джин и мягко опустил свои руки на плечи Таниямы. Его холодный поцелуй коснулся её закрытого чёлкой лба и такие же безжизненные руки возложили её дрожащие ладони на раскрытые руки Оливера. – Я желаю вам счастья, – он залился родственной улыбкой, и фигура, видимая раньше отчётливо, растаяла в белом свете.

IX

– Нару! – вопль Май излился на пустующее земли мистера Олдриджа обездоленным раскатом. Её голос полный отчаяния разлетелся по влажным облакам тумана, теряясь где-то в лесу.

– Чего вопишь посреди ночи? – рядом с автомобилем Гейта прохлаждался Литон. – Перебудишь деревенских и те поднимут лишний шум.

Глаза Таниямы резало и жгло от слёз. Во сне она плакала. Горько и радостно. Сейчас веки и щёки горели. Волосы, раздуваемые ветром, липли к лицу.

– Нару так и не нашли? – не находя его взглядом, она не стала молчать.

– Ещё нет, – ответил молодой человек ровно и безынтересно.

– А Барри? Куда ушёл он? – Май посмотрела по сторонам ещё раз, убедившись, что теперь пропал и заказчик.

– Мне-то откуда знать?! Кончай задавать вопросы. Я всё равно на них не отвечу, – возбух молодой медиум. – Я закончил делать свою работу и вышел, чтобы подышать свежим воздухом. Когда я пришёл, из всех людей я нашёл лишь тебя. Ты дрыхала на моём месте и сквозь сон плакала, – сказал он и, подумав, продолжил. – Я плохо понимаю людей, ещё хуже понимаю тебя. Какой подчинённый будет так убиваться из-за начальника? Я ещё пойму, если ты с ним спишь. Хотя нет, и это не даст мне достаточно объяснений. Слёзы людей редко бывает искренними. Кто-то оплакивает себя, кто-то упущенные возможности. Для других слёзы – это выражение долга, своего рода этикет. Поэтому я не хочу понимать их. Мне неинтересно, почему они плакали и что именно они оплакивали.

– Должно быть, ты гораздо лучше понимаешь меня, чем думают другие. Поэтому ты не хочешь чувствовать их боль. Смотреть на их слёзы. Принимая их проблемы близко к сердцу, мы отчасти берём на себя часть ноши, которая досталась им. Ты понимаешь, как больно ощущать чужую боль, поэтому ты намеренно избегаешь её. Я же не могу закрыть глаза, когда невинный человек страдает из-за чьего-то «этикета» – Май поняла, что хотел сказать Литон, как и поняла то, что её время пришло. Теперь можно отправляться на поиски Нару!

– Который сейчас час? – спросила Май для того, чтобы хотя бы понять сколько времени она проспала и сколько часов ведутся безрезультатные поиски Оливера.

– Третий час ночи. Через час начнёт светать, – ответил он.

– Что ж, я рада нашей беседе, – улыбнулась Май. – Теперь моя очередь работать.

– Не кипишуй. Старик будет не в восторге, если я спокойно дам тебе пройти, – Литон спрыгнул с багажника где сидел и подошёл ближе.

– Скажем ему, что ты старался, – заулыбалась она дружелюбно.

– Парень! – громкий голос Норвуда Гейта продрал тьму.

– Даже не думай двигаться, – пригрозил Литон, услышав своего наставника. – Сейчас всё решим.

– Она уже проснулась? – Норвуд заметил, что его человек с кем-то беседует, предполагая, что этим кем-то является Танияма.

– Да, – подтвердил его слова он.

– Мне жаль, девочка. Но пока мы ничего не нашли, – соболезнующим тоном выговорился он. – В подвале мы вскрыли пять дубовых бочек для вина и ничего не нашли. Придётся ждать, когда рассветёт.

Джин сказал, что его нашли. Он не может ошибаться… Никогда не ошибался! – Май застыла с плотным комом в горле; он как камень давил.

– А куда Барри подевался? – Гейт закурил, морщась от резкого поступление никотина в лёгкие. – Тоже побежал в кустики? – хмыкнул он.

– Если и так, то у него наверняка запор, – проговорил Литон, хмуря лицо. – Его с полчаса как нет.

– Что-то эта закономерность мне совсем не нравится, – Гейт сделал долгую и глубокую затяжку. – Ты уверен, что девочки в вазе? – уточнил он.

– Да, – ответил медиум без всяких компромиссов.

– А что другие? Здесь нет других духов? – продолжая курить, спросил охотник.

– Другие… – начал говорить он, как тут же был перебит на полуслове.

– Подожди-ка! – Норвуд приподнял руку, прося тем самым тишины. – Слышите?

Различив скрип несвойственный матушке природе, а то мог быть звук гнущихся деревьев, он попытался понять откуда идёт столь неприятный скрежет.

– Доносится с чердака, – внял он достаточно быстро. – Парень, присмотри за Май! – распорядившись по поводу девушки, Гейт бросил сигарету и побежал в дом.

– Конечно, – лениво и апатично проговорил на это Литон.

Сердце сжимается в груди. Это должен быть он. Это Нару! – Танияма задышала не в меру часто. Волнение подкидывало её грудь, расшатывая слабые нервы.

Страшный скрип разносился по округе ещё какое-то время. Когда всё стихло Май наконец-то увидела расплывчатые очертания троих мужчин. Барри и Лин вели под руки пострадавшего в этой истории профессора Дэвиса. Он шёл благодаря им. Ноги его едва слушались. Чёрную одежду и лицо покрывала серая пыль.

– Нару… – проронила Май неосознанно, пуская из глаз прозрачные капельки слёз. – Нару! – бросившись со счастливыми криками к нему на шею, она едва не сбила всех с ног.

– Со мной всё в порядке, – сказал он хрипло, обняв её освободившейся рукой.

– Что с тобой случилось? Куда ты пропал? – задыхалась она от слёз, продолжая висеть на его шее.

– Мне надо выпить воды, – сообщил Нару, прежде чем продолжить разговор.

– Да… – засуетилась она.

Лин помогал Оливеру держаться на ногах. Барри же стоял в стороне и тихо улыбался. Норвуд Гейт запер входную дверь на ключ, после чего присоединился к коллегам.

– Как вы нашли его? – пока Нару пил, охотник задал мучащий его вопрос. – Как вы поняли, что девочки запрятали его под пол?

– Не знаю, – улыбаясь, Барри пожал плечами. – Я вспомнил, что мистер Кливз говорил об убежище. Я долго думал об этом, после чего не выдержал, поднялся наверх и подцепил одну из половиц кочергой.

– Вы подоспели очень вовремя, Барри, – заговорил Нару, когда напился воды. – Благодарю.

Если бы вы знали, какое это сокровище благодарность из уст Нару, то попросили бы его повторить сказанное на видеокамеру, – посмеялась Май в душе.

– Но почему именно под пол? – не могла понять Танияма.

– Тела девочек сожгли, – начал объяснять Нару. – Их останки были погребены под полом.

Так это вовсе не пыль?.. – у Май перехватило дыхание.

– Думаю, они похитили меня, чтобы указать на место, где покоились их останки, – рассказал он спустя короткую паузу.

– Ты пробыл там не меньше пяти часов, – сказав это, Танияма принялась отряхивать одежду профессора Дэвиса. Пепел въелся в чёрную ткань, практическим не поддаваясь её стараниям. – Почему не подал нам знак? Да и в конце-то концов ты же мог сам оттуда выбраться!

– Я не помню когда пришёл в себя, – начал отвечать он на её претензии. – Вначале я подумал, что стоит закричать, однако пришёл к выводу, что разумнее будет не тратить воздух. Неизвестно, чем бы всё это закончилось, если бы я решил сопротивляться, – от недостатка кислорода у Нару до сих пор кружилась голова; его штормило и подташнивало.

– Действительно, – согласился Гейт. – Здесь могла развернуться настоящая бойня.

– И всё же это был опрометчивый поступок, – не поддержал его Кодзё.

– Я согласна с Лином, – сказала Май, испытывая разочарование. – Ты обычный человек, Оливер. Тебе не следует об этом забывать, как и не следует забывать о том, кто твои друзья.

– Если это все претензии на сегодня, то я бы желал отправиться на постоялый двор и отдохнуть. До утра ещё есть время, – взбодрился он, начиная раздавать привычные тумаки, через какое-то, не самое значительное время.

X

22 августа. Среда. Десять часов утра. Постоялый двор «Старая лощина»

После всего произошедшего с нами ужаса Нару молчаливо сидел в кресле за чашкой чая. Невозможно представить, как он себя чувствовал, будучи заточённым под полом, где покоились сожжённые останки детей, да и он ничего об этом не говорил, точно вчерашний случай давно в прошлом… – Май принесла из ресторана завтрак и стоя с подносом в руках какое-то время смотрела на Оливера.

– Я в порядке, хватит на меня так смотреть, – его губы зашевелились, выдав нечто шокирующее.

У него что, уже на спине глаза есть?! – Май точно экстренно ударила по тормозам. В голове так и булькало: «Нару… Нару… Ох уж этот Нару…».

– Не я одна беспокоюсь, – стараясь сделать лицо невозмутимым, она сдвинулась с места и поставила поднос с завтраком на стол. – Лин, между прочим, очень волновался, когда ты пропал.

– Если бы вы меньше поддавались эмоциям, то давно бы нашли меня, – Нару отложил бумаги и поднял свои глаза на Май. – Ты снова излишне поддалась чувствам? – он сосредоточенно посмотрел девушке в лицо, касаясь пальцами губ.

– С чего ты вдруг спросил?! – Танияма взвизгнула от столь наглого вмешательства в её голову. – Тебя нашла не я, потому что мне отказались помогать, – она непроницаемо закатила глаза и обошла кресло с другой стороны, встав за его спинкой. – Во сне мне сказали, что тебя уже нашли для меня, – её руки мягко коснулись волос Нару и всё внутри Май завибрировало. Да, вот она любовь. Одного касания достаточно, чтобы понять насколько дорог человек и как его отсутствие может сказаться на здоровье и сне.

– И кто там был такой умный, в твоём сне? – спросил он так, будто ревновал.

– Какая уж теперь разница, – Танияма отплатила ему тем же и, продолжая потихоньку гладить его уши, наклонилась, чтобы поцеловать.

– И всё же мне интересно, – подшучивал он, видя, что в данную минуту Май не ищет разговоров.

– Вот женишься на мне, тогда и скажу, – ответила она в шутку, шепча о том в самые губы Оливера.

– Я запомню это, – сказал Нару тоном таким, словно говорил вполне серьёзно и, мягко обхватив шейку Май, склонил её к поцелую.

После стресса пережитого ночью им обоим этот поцелуй напомнил их первый. В ногах чувствовался холод и лёгкая дрожь. Тела неуверенно стремились друг к другу. Губы нежно соприкасались, неся за собой приятную влагу и ласку.

– Ты останешься на мой День рождения? – спросил он, продолжая удерживать её вблизи себя, глядя в глаза.

– Что? – Май надеялась на колкое высказывание или продолжение поцелуев. Серьёзный вопрос никаким образом не входил в её планы.

Твой День рождения будет девятнадцатого сентября, как я могу остаться?.. – у Таниямы в голове не укладывалось, как отказать ему или как пропустить практически целый месяц занятий безнаказанно.

– Бам! Бам! Бам! – раздался такой грохот, словно в дверь не стучали, а пинали.

– Кого там ещё принесло?! – неловко засмеявшись, Май выпорхнула из рук разочаровавшегося Нару, чтобы открыть гостю дверь. – Литон?! – удивившись, что пришёл именно он, Танияма, на удивление, всё очень быстро выбросила из головы.

– Старик велел вам прийти, – сказал он, как и прежде равнодушно оглядывая окружающих. – Скоро за останками приедут…

Блин, совсем неловко получилось… – Май как рыбка зашевелила ртом, теряясь кому в таком случае надо отказать, а кого поощрить.

– Мы тут как бы завтракаем… – всё что смогла вытравить она из себя.

– Ага, а я Королева Виктория, – иронично проговорил он.

Чего? Да как он смеет сомневаться?! – забулькала Танияма. – Мы ещё не до чего такого не дошли! Вот если бы я согласилась остаться на День рождения Нару, тогда бы…

– Мы идём, – вставив своё сухое слово, Оливер взял пиджак и вытолкал Танияму из комнаты.

– Но я голодная! – запротестовала Май, когда Нару запер дверь.

– В бардачке лежала шоколадка, – ответил на это он.

– Да она хоть свежая?! – Танияма остервенела. Их прервали на таком волнительном моменте и вдобавок ко всему оставили без завтрака.

– Вот сама и проверишь, – заявил он с ухмылкой.

Нет, в этом мире точно нет справедливости! В кой-то веки пригасил на День рождения и на тебе! – забыв, что ответ на этот вопрос заставил её серьёзно задуматься, она возвела в ряды крайних всех, кто первым попался под руку.

XI

Останки девочек Кливз производили ужасающее впечатление. Маленькие обуглившиеся черепа с уцелевшими зубами, тонкие змеевидные позвоночники и выпуклые тазобедренные кости. Все мягкие ткани сгорели дотла, оставив после себя те малые горстки золы, которые мистер Кливз прихватил вместе с не распавшимися останкам.

Мне не стоило нападать на него, – Май пожалела о том, что сказала Оливеру ранее. – Он лежал здесь, среди этих останков, совсем один, без сил и сознания. Ему не хватало воздуха, поэтому он не мог позвать на помощь. Думаю, он часто отключался. Ничего не поделаешь. Люди, имеющие какую-то хроническую болячку все такие. Они говорят, что всё хорошо, не желая волновать близких, и, более того, они не хотят признавать то, что больны. Я была слишком строга. Нару обычный человек, пусть и с необычными способностями.

– Оставим всё как есть, – решил профессор Дэвис, вырвав каждого участника этого дела из собственных мыслей. – Мы сделали своё дело, теперь этим займутся люди, которые должны были раскрыть причину пропажи девочек Кливз сорок лет тому назад.

– Нару, ты точно себя хорошо чувствуешь? Может, ты пройдёшь медицинское обследование? – беспокоясь о его состоянии, Танияма догнала своего босса и последовала вместе с ним на улицу.

Как водится, весёлость Май улетучилась с приходом несообразно пасмурного настроения профессора Дэвиса. Откинув челюсть по-рыбьи, она поняла, что никакие высказанные ею аргументы не смогут стать в глазах Нару полноценными.

– Не поубивайте друг друга раньше времени. Сделайте это лет через тридцать совместной жизни, – шагая потихонечку, Гейт задорно дал молодым совет.

К тому времени Нару поседеет, его щёки отвиснут и лицо приобретёт этот странный желтоватый оттенок, – представив это, Май звонко рассмеялась. – Боже мой, какой ужас! Я же тоже поседею! – мысли Таниямы вихрем промчались вперёд на тридцать лет, вмиг обернувшись в настоящее.

– Интересно, теперь, когда тела девочек нашлись, полисмены не будут кружить вокруг да около? – Май вопросительно посмотрела на Оливера, желая понять, что будет с мистером Кливзом.

– Скорее всего, его поместят в психиатрическую больницу закрытого типа, – предположил он. – Однако в силу возраста и срока давности по делу может получиться и так, что меру пресечения выберут менее строгую.

Этого психованного старика надо оградить от других людей, и даже если так говорить нехорошо, я ничего не могу с собой поделать, – Танияма согласилась с тем, что вторило ей сердце, вознегодовав на не очень-то приятные домыслы профессора Дэвиса.

Хруст, издаваемый голышами, столкнувшимися друг с другом, встряхнули Нару и Май, предвещая чьё-то приближение.

Мистер Кливз?! – узнав жёлтое старческое лицо, Танияма вздрогнула как при виде вновь образовавшегося миазма.

– Подлец! – трясся старик, покрываясь мокрый вонючей испариной. – Как ты посмел украсть мой шанс на искупление?! Я тебя не прощу! – изрыгая слова, наполненные ненавистью и проклятиями, он направил на профессора своё двуствольное охотничье ружьё.

– Да как вы можете так говорить?! – немедля в своих действиях, Май гулко закричала. – Вы живы благодаря тому, что Нару такой правильный! – встав на защиту своего босса, она распростёрла руки.

– Май, – медлительно проговорил Оливер, взяв её за плечо.

– Пошла прочь, соплячка! – закричал мистер Кливз во всё горло. Выстрел похожий на гром и молнию, расщепляющую дерево, прозвучал.

Так темно в голове и пульс в висках стучит, – упав на землю, Май полностью оглушённая увидела яркое лазурное небо с белыми как кораблики облаками и танцующие в воздухе жёлтые листья…

25 августа. Суббота. Больница «Сейнт Томас»

– Май, ты ведь уже приходишь в себя, – слыша сквозь сон приятный женский голос, Танияма, ворочая головой, медленно приходила в себя. – Ты видишь нас, узнаёшь?

Разобрав через приоткрытые щёлки образ импозантной женщины, Май хрипло, как и положено больному человеку, назвала её по имени.

– Аяко…

– Узнала! – обрадовался больше всех Такигава. – А меня ты узнаёшь? Это я, Монах!

– Перестань! – отругала его жрица. – Она же не головой ударилась! Если узнала меня, так узнает и всех.

– Аяко, Монах, Джон… – назвала она друзей по имени. – Как вы здесь оказались? Что произошло? И где я?

– Вот уже третий день как ты в больнице, – сочувствующе сказала Матсузаки. – Мы прилетели вчера…

– Да. Отпуск у нас! – не пал духом Монах. – Но кто же знал, что этот придурошный старикашка сделает предупредительный выстрел.

– Он выстрелил рядом с тобой, но картечь стрикошетила и попала тебе в бедро, – сказала Аяко.

– Да, знаешь, такое бывает! – взбодрился Такигава не на шутку. – Картечь и дробь часто отскакивают. Может отскочить даже от воды. Это хорошо, что заряд был не крупным, а то в ноге у тебя была бы огромная дырка. А так я слышал, что некоторым охотником отскочившая картечь попадает в голову. А там уже всё, пиши пропало!

– Ранение Май было тоже опасным, – сказал Джон по-доброму и со всей заботой.

– На самом деле очень, – подтвердила Аяко. – И хотя картечь попала в ногу, она задела артерию. Повреждение этого кровеносного сосуда приводит к смерти человека через три минуты, если не оказать должной медицинской помощи. Поэтому ты оказалась в больнице.

– А где Нару? – услышав о своём состоянии вдосталь, Май показалось странноватым, что никто не вспоминает о профессоре Дэвисе.

– Он просидел возле тебя больше суток. Вчера ближе к ночи приехал его отец. И Нару согласился поехать домой. Ему уже позвонили и сообщили, что ты пришла в себя. Думаю, он скоро будет здесь, – дала ответ Аяко.

– Да, а о том старике даже не думай! Теперь его наверняка поместят в особо строгую тюрьму. Я слышал, что здесь это Броадмур, – сказал Такигава, желая хоть чем-то поднять Май настроение.

– Вы не поможете мне? – понимая, что лежать нет уже никаких сил, Танияма попросила приподнять её.

– А ей уже можно? – поинтересовался Такигава.

– Вполне, – сказала Аяко.

– А оно ей не навредит? – усомнился Монах.

– Нет, – мягко ответила Матсузаки, помогая девушке присесть.

– Странно, но я не чувствую никакой боли, – пожаловалась Танияма. – Лишь слабость…

– Это обезболивающие, – подсказала Аяко.

На этом приятности закончились. В палату вошёл Нару. Увидев его бледное лицо и перемотанную бинтами голову, зыблющаяся надежда на витийствующий монолог со стороны молодого профессора была полностью утеряна.

Стыдно… – встретившись с тусклым взглядом Оливера, Май с большими опасениями посмотрела ему в глаза.

– Пойдём, – позвала всех Аяко, оставив одноместную палату для разговора двоих.

– Что с твоей головой? – волнуясь больше всех, Танияма спросила в лоб, не дождавшись ухода друзей.

– Девушка, возраст девятнадцать лет. Задета бедренная артерия. Готовьте операционную! – кричали медики, быстро толкающие каталку, на которой без сознания с кислородной маской на лице лежала Май.

– Я разберусь с документами и сообщу профессору Дэвису, – сказал Лин, когда их всех оставили в коридоре одних.

– Иди, – дал разрешение Оливер. – С ней всё будет хорошо. Это небольшое ранение.

– Да, всё верно, – поддержал Кодзё, прежде чем уйти.

– Опасности нет, – высказался Барри. – Вы быстро оказали первую медицинскую помощь. Ей наложат несколько швов, и на этом операция будет закончена. С полисменами дела уладит мистер Гейт. Я сильно обязан вам…

– Зачем вы это говорите? – соображая в данную минуту плохо, Оливер поднял свои пустые глаза.

– Понимаете, – заулыбался Барри виновато. – На самом деле я не такой сообразительный, каким хотел казаться. Это не я вас нашёл…

Прослеживая ход мыслей заказчика туманно, Нару начал понимать в чём дело.

– Когда я увидел, как Май сквозь сон плачет и зовёт вас. Я всё для себя решил…

За спиной мистера Олдриджа появился призрак когда-то утопленного мальчика.

– Дарен указал мне, где вас спрятали девочки Кливз, – признался он. – Я дал сыну слово, что позабочусь о нём.

– Барри, немедленно прекратите жалеть себя! – закричал Нару так громко, как только мог. – Не ходите за ним… – это предостережение вызвало агрессию. Оливера настолько сильно приложило к стене, что он практически утратил способность говорить и видеть.

– Не надо рассказывать Май о том, что произошло. Это расстроит её, – улыбнулся Барри печально. – Я же наконец-то обрету покой вместе со своей семьёй…

С уходом Дарена и Барри молодой профессор Дэвис потерял сознание, очнувшись уже на больничной койке.

– Ударился, – ответил он, когда все ушли. – Повязку наложили, чтобы снять отёк.

Я плохо помню, что происходило после выстрела… Поэтому мне нечего ему возразить, – сказала Танияма себе.

– Вот мы и разобрались с этим делом, – видя, что Нару молчит, Май виновато улыбнулась.

Что говорить?.. – не могла найти слов она, а когда Оливер упал перед её кроватью на колени, то её будто снова сразило пулей. – Он чего?

– О чём ты думала? – опустив голову на кровать, он уткнулся лицом в простыню. – Меня бы не задело! Я бы перехватил картечь!

– Разве такое надо объяснять, – нежно сказала она. – В тебя могли выстрелить. Могли убить. Я напугалась. Знаешь, ведь у меня всё равно никого нет. А у тебя мама. Она уже потеряла одного сына. Мне бы не хотелось её расстраивать. На секунду я подумала о ней и как-то само получилось…

– Никого нет?! – Нару поднял глаза.

– Ну есть ты, Монах, Аяко, Джон и Лин, но это не то же самое, что родители и родственники. Было бы куда хуже, если бы мир потерял тебя, – объяснила она, понимая, что в тот момент больше ни о чём не думала.

– Моя мама беспокоится за тебя не меньше, чем за меня. Не думай о делении привязанностей так легко. После этого, как я могу допустить тебя к работе? – спросил он, не находя себе места и по сей час.

– Ну пока я могу заняться перекладыванием папок, – посмеялась Май настолько жизнерадостно насколько могла.

– Мне иногда кажется, что ты накликаешь беды, даже сидя в архиве, – признался Нару.

– Что может произойти от перекладывания папок?! – Май, конечно, посмеялась, зря надеясь, что он пошутил.

– Не знаю, в том-то и дело, что не знаю… – в отчаянии сказал он. Май заметила как его нежные чувства изкромсались за дни, проведённые рядом с её кроватью. Она погладила его по голове и заулыбалась.

– Со мной, правда, всё хорошо! Ты можешь в любой момент уволить меня, если считаешь, что от меня больше проблем, чем пользы.

– Да… – проговорил Оливер машинально. Он поднялся и с полуопущенной головой замер. Разговор с отцом не выходил из головы.

– Иметь в своих рядах эмпата не так-то просто. За ним надо присматривать, – внушал ему отец.

– Спасибо, что был все эти дни рядом со мной, – поняв, что для Оливера подробные эксцессы на работе невыносимы, как для абсолютно здорового человека наличие у родственника какого-либо недуга, Май согласилась с его решением.

– Ты приходила в сознание и тут же засыпала, – рассказал он. – Я узнаю, когда тебя можно выписывать, – предупредил Нару перед уходом.

Пока это лучшее решение, – успокоила себя Май. – Наши раны со временем перестанут кровоточить. Тогда я снова вернусь в SPR.

– Как же мне хочется рассказать! – мялся Такигава, ожидая в коридоре – Не могу! Сейчас пойду и…

– Остынь! – Аяко придержала его в ту минуту, когда дверь открылась и из палаты вышел Нару.

– Ну что? – спросила Матсузаки.

– Ей лучше. Узнаю, когда её можно забрать домой, – ответил он.

– Подожди! – догнал его Такигава. – Я понимаю, что ты держишь всё в секрете нарочно. Но послушай, ты получил шанс, шанс прожить свою жизнь сызнова, под другой личностью. Здесь ты Оливер Дэвис, многообещающий профессор, но в Токио ты уважаемый исследователь Казуя Сибуя! Разве это ничего не значит для тебя?

– Я понял тебя, – сказал сухо он. – Когда Май поправится, я подумаю об этом.

– Вот и хорошо! – обрадовался Монах. – Нельзя быть таким прямолинейным, – радуясь раньше времени, Такигава по-умному задрал нос.

– Разве у моего шафера мало дел? – не дав Монаху насладиться этим чувством, Оливер иронично излился на многообещающие вопросы.

Ну вот! Сейчас снова начнёт стращать! – не был рад Хосё.

– Ты прав, прав! Мы попрощаемся с Май и поедем, – сказал он по-быстрому, лишь бы не попасться под тяжёлую руку профессора Дэвиса.

– Рассчитываю на вас, – улыбнулся Нару кротко, медленно шагая к стойке, где сидели медсёстры.

Ему надо чаще улыбаться, ни то несчастья так и будут преследовать его всю жизнь. Сложное это дело – свадьба! Но так и быть! Сделаем её лучшей в своём роде! – широкий оскал Такигавы предвещал многое, как и последующие громкие разговоры, за которые их просто на всего могли прогнать из больницы.

Продолжение следует…

Комментарий к Глава 10. Тот, кто меня бережёт

Почти финал! Осталась одна глава. Честно, не знаю, когда она будет написана, т.к. времени ноль, как и сил, но я постараюсь сделать всё, что возможно. На сей раз я не успела даже опечатки проверить, поэтому очень прошу вас воспользоваться публичной бетой, если в тексте есть нечто сильно мозолящее глаза.

Спасибо за ваше внимание! И простите за задержки!

========== Глава 11. Старый добрый рыцарь ==========

Тот рыцарь был достойный человек.

С тех пор как в первый он ушёл набег,

Не посрамил он рыцарского рода;

Любил он честь, учтивость и свободу…

Джеффри Чосер «Кентерберийские рассказы»

I

10 сентября 2007 года. Понедельник. Загородный дом четы Дэвис.

– Май! – радостно воскликнул Монах, увидев в саду свободно гуляющую Танияму. – Когда ты успела встать на ноги?! Я так забегался, что всё пропустил! – схватился он за голову, воспроизводя страдальческий звук искреннего сожаления.

– Я провела в больнице всего неделю. Всё остальное время я была здесь, – посмеялась она миролюбиво. – А вот ты, да и Аяко с Джоном где-то постоянно пропадаете. Мне начинает казаться, что вы избегаете меня… – сказала она в шутку, не подозревая, насколько была права.

– Избегаем?! – якобы изумляясь, Такигава замялся так, словно его поймали с поличным. – Чего тебе такого прописали?! Нару стоит поговорить с твоим лечащим врачом. Наверняка тебе не идут некоторые препараты…

– С моей стороны было бы эгоистично просить о таком, – не скрыла она того, что до сих пор чувствует себя виноватой перед Оливером. – Я заставила его переживать и испытывать то, что не должна была.

– Здесь ты, конечно, перегибаешь палку, – высказался Такигава серьёзно. – Пусть он и потерял брата, но это не значит, что тебе надо превращаться в машину, которая никогда не ломается и не болеет.

– Я знаю… – улыбнулась она печально. – Но поделать с этими мыслями ничего не могу…

– У-у-у! – взвыл он. – Как же хочу рассказать!

– Рассказать что? – не поняла его Май, отчего по давней привычке приоткрыла рот.

Вот же! Угораздило сказать это вслух! – Хосё понял, что совершил ошибку, однако застопорился, так как не представлял, что кроме правды можно сказать теперь.

Неловко ожидая от него ответа, Танияма без особого на то рвения, заставила верного друга нервничать и увиливать, хотя причина его болтливости была достойной – он хотел поднять ей настроение, страдания его были не менее благородными.

– Понимаешь… – начал он переминаясь. – Оливер здесь кое-что планирует и как бы это “планируемое” должно остаться для тебя секретом.

– Не совсем понимаю… – в связи со всей этой несуразицей, Танияма окончательно запуталась. – Мой день рождения был летом. Какой-то знаменательной даты на днях тоже не предвидится. Разве что у Нару день рождения девятнадцатого сентября. Это мне надо готовить ему сюрприз. Я хотела бы попросить вас помочь с этим, но стоит мне заговорить об этом дне, как все тут же меняются в лицах.

Естественно! – хмыкнул он не со зла. – Он здесь такое выдал! Сама в лице поменяешься!

– Монах! Да хватит уже! Я скоро не выдержу! – Танияма заскулила и притопнула ногой.

– У тебя нет никакого терпения, – уравновешенный голос Оливера привёл в чувства и её, и Монаха.