Текст книги "Трёхцветная жизнь Оливера Дэвиса: Английское расследование (СИ)"

Автор книги: Lika Grey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 33 страниц)

Совсем спятил! – она бросила в его сторону алчущий крови взгляд, желая задеть его хотя бы за то, что он снова уткнулся в свои записи, а на неё махнул рукой в том плане, что я мол выговорился, теперь ты можешь быть свободна.

– Ну раз у него хорошие связи, то и эта проблема решаема! – нашла она что сказать.

– Разумно… – реплика Май заставила его прерваться, правда, то была жалкая секунда.

– Ладно, если ты не хочешь говорить о том, что тебя беспокоит, то я пойду. Отвлекать тебя нет никакого смысла, – отдала она должное ему своенравному.

– Май, постарайся больше не называть меня Нару, – его неожиданная просьба уничтожила все призрачные планы Таниямы, она-то придумывала себе офисные занятия, а здесь такое заявление. – В Эссексе нас будет ожидать группа студентов. Они знают меня под именем Оливер Дэвис. Я не хочу, чтобы им стало известно имя, которым меня смеют называть здесь.

– Они твои однокурсники? – вопрос напросился сам собой.

– Да, – уклончиво промычал он.

– Тебе их навязали? – не то чтобы Май считала Нару замкнутым, может быть чуточку в общении неприятным, хотя нет, дружелюбным его назвать язык не поворачивался.

– Это не имеет какого-либо значения. Сделай то, о чём я прошу, – его сдвинувшиеся к переносице брови подали сигнал, что пора уносить ноги.

– Хорошо, я предупрежу Монаха и остальных, – глупо открыть рот и как насытившийся галчонок закивать – это приходило на ум, и Май послушно замотала головой.

– Спасибо. На этом всё… – его голос звучал тускло.

Что-то он не кажется счастливым. Да и благодарит… – подумала Танияма, затворив за собой дверь. – Плохой это знак, Нару не просит и не благодарит, если ситуация не доставляет ему головной боли. Боюсь, поездка будет не увеселительной. А ещё этот разговор… Может ли он стесняться меня? Если там будут его однокурсники, то они могут посчитать меня невежественной… Я плохо говорю по-английски, да и терпение слабое. Я должна постараться, у Нару было много проблем из-за моего обучения в школе при рёкане… Верно! Теперь я точно знаю, что тот двухнедельный ад был пройден мной не зря! Я покажу им, какими могут быть воспитанными японки! Так, а теперь надо подумать, чего лучше взять с собой… Спрошу совета у Аяко!

Знал бы несчастный профессор, о чём подумала его подопечная, то ни в жизни не стал бы переходить границы офисного этикета. Его блуждающий взор изучал углы собственного кабинета; книжные полки, незапылённый компьютер и ореховый стол. Он покинул Японию в сентябре того года, здесь же всё осталось прежним.

Переживания излишни. Она не даст себя в обиду… – он на одну секунду задумался, какой скандал может устроить Май, если её задеть за живое, и чуть не разрушил свой образ высокомерного, не знающего эмоций существа. Вовремя сдержанный смешок, недовольное лицо из-за рокового проступка, и мышцы на его лице вновь расслабились. Да, он дал нужный стимул, теперь Май понимает, что он, как и любой мужчина, может её приревновать, и об этом надо помнить, однако вся прелесть хорошо сыгранной сцены заключается во внезапности: чем удачнее подобран момент, тем выше вероятность успеха, Оливер же в своём не сомневался – а это страшный порок. Гордыня – его излюбленный грех, а всякое прегрешение имеет свою цену, о своей же он пока ещё не подозревал.

В соседней комнате, на дверь которой посматривал Нару, Кодзё собирал материалы, запрошенные его несклонным к шуткам директором.

– Лин, зайди ко мне, – после долгих дум, Нару посетил архив и пригласил своего ассистента для разговора. – Ты справишься здесь один? – он засел за свой стол и в сотый раз посмотрел на красно-синюю диаграмму, распечатанную и привезённую из Ассоциации.

– Да, – Кодзё не стал присаживаться, так как понимал, что зашёл к Оливеру ненадолго. – Ты уверен, что я тебе не понадоблюсь?

– Да. Легенда слабая, но допустимая, благодаря Брауну. Я не могу взять ещё одного иностранца, даже если ты отлично владеешь языком. Лин, скажи, чтобы ты сделал, если бы каждую ночь в твоём доме пропадал свет? Ты бы позволил своей семье жить в таком месте?

– Нет, скорее всего, мы бы переехали, – сказал он.

Статистика не врёт. Налицо происходит отток местных жителей, но откуда тогда в деревне появилось новых восемнадцать семей? – его смущали колебания синего ряда. Будь то лето, он бы ещё понял, почему люди стремятся купить домик в пригороде, но откуда такой интерес в период холодов? Тенденция либо подозрительная, либо он излишне придирался.

– Есть что-то смущающее? – Лин не смотрел на документы, привезённые Оливером по той простой причине, что тот не открывал информации по делу.

– И да, и нет. Скорее всего, миграционные колебания вызваны элементарными махинациями на бирже недвижимости. Цены на дома в этом районе резко упали. Видимо, кто-то из городских решил воспользоваться моментом, – предположил он.

– В динамике наряду с оттоком есть приток местных жителей? – Лин заметил те две параллельные кривые, на которые посматривал Нару, и, судя по вопросу, понял, где мысли его босса.

– Да. В сложившейся ситуации исследования провести невозможно. Ассоциация приняла решение зачистить это место, – Нару сказал о том, что на самом деле тяготило его.

– Это может стать проблемой. Ты не упомянул об этом на собрании… – Кодзё не имел ничего против некоторой скрытности, его и самого нельзя назвать разговорчивым, но тут Оливер перегнул палку. Сказать следовало…

– Всё хорошо. Ещё есть время. До понедельника может многое произойти. Пока на территории деревни Дэнжи никто не умер, мы можем рассчитывать на поддержку Ассоциации…

III

20 февраля. Вторник – день второй. Полпервого ночи. Объект исследования.

– Нару, нам здесь не рады… Совсем не рады… – Монах как и все пригрел свои косточки в гостиной, а когда с каминной полки начали падать расписанные охотничьими пейзажами тарелки, то подскочил и по инерции встал на середину комнаты под хрустальной люстрой.

– Монах, я же просила тебя не упоминать это имя… – по посеревшему лицу начальника Май угадала причины его недовольства.

– Да чёрт с этим именем. Мы здесь как подсадные утки! Что прикажешь делать? И где всё твоё навороченное оборудование? – никто не ожидал проявления активности, разумеется, никто, кроме Нару.

– Ничего. Будем ждать, – сказал он с отсутствующим выражением на лице.

– Чего ждать? Мы даже не знаем, с чем имеем дело, – Аяко озиралась по сторонам, как и Такигава.

– Вот сейчас и узнаем. Кроме того, в деревне нет света. О каком оборудовании может идти речь?! – Оливер, не испытывая дискомфорта от треска и скрипа, доносящегося со второго этажа, отвечал на претензии и одновременно расхаживал по уютной, пусть и старческой гостиной. – Джон, Матсузаки, поднимитесь на второй этаж. Миссис Аддерли могла напугаться потусторонних звуков.

– Хорошо, – кивнул Браун, выбегая из комнаты вместе с Аяко.

Миссис Аддерли – старая женщина. Ей может сделаться плохо. Что же мы будем делать, если у неё не выдержит сердце? – Май посмотрела в потолок, боясь даже думать о том, что какой-то там призрак может навредить старушке, которая была так добра и позволила им пожить в её доме на время проведения исследований.

– Я сбегаю на кухню и принесу воды, – Танияма не выдержала тревоги. – Может быть, я найду там чего-нибудь из успокоительных…

– Держи! – Монах кинул ей фонарик, и в комнате вместо живого огня, исходящего от свечей и камина, зажёгся искусственный холодный свет.

– Что у тебя за оборудование такое доисторическое?! Почему не работает от солнечных батарей?! – Хосё, не теряя времени, исследуя кажущийся в полутьме серым потолок, заваливал профессора жалобами.

– Количество солнечных часов в нашем регионе в это время года не превышает двух. От чего ты будешь питать оборудование? Чтобы зарядить трансформатор, понадобится не меньше двенадцати часов. Погода изменчива, в любую минуту дождь может закончиться, и пойдёт снег. Кто, по-твоему, будет чистить солнечные щиты? Твоя идея хороша с теоретической точки зрения, но её никто бы не стал финансировать. Как показывают практика и проводимые исследования, производительность солнечных систем с сокращением светового дня снижается в полтора-два раза. Делай выводы: чтобы запитать трансформатор, понадобятся дополнительные источники энергии, такие как ветрогенераторы. К тому же, для чего тебе солнечная энергия, когда днём с электричеством нет проблем?

Такигава принял задумчивый вид.

– Ты запутал меня! Почему тогда такая несобранность?!

– А ты до сих пор не понял? Мы имеем дело с остаточной энергией, а не с субстанцией, которая приняла человеческий облик. Мы охотимся не на призраков…

– Здесь завёлся полтергейст… – Такигаву буквально накрыло. – Берегись! – стоило ему на секунду отвлечься, как буковый стул полетел в спину Нару. Оба увернулись, а треск испорченной мебели поторопил Май и остальных.

– Зачем вы портите чужую мебель? – она примчалась с кухни, придерживая фонарик подбородком, она так спешила, что не успела накапать настойки, которую нашла в шкафчике над мойкой, поэтому захватила с кухни воду и бутылочку с капельками.

– Смеёшься?! – Монах устремил взор на неё. – Это не мы, знать бы, кто здесь разбушевался…

– Энтони… Это, должно быть, мой любимый Энтони… – причитала старушка, спускающаяся с лестницы вместе с Джоном и Аяко. – Я похоронила супруга осенью того года. Он никогда не любил гостей. А я всех приглашала в дом. Здесь, в деревне, скучно жить, особенно зимой. К нам заехал страховой агент, и я пригласила его выпить чая. Энтони был так зол, его съедало чувство ревности. В этой самой гостиной у него не выдержало сердце… Ух, спасибо, мой милый, – она дошла до кресла и, уронив на него своё тучное тело, приняла стакан воды. – Спасибо, Май, какая ты всё-таки милая девочка. Со старыми всегда одни проблемы. Мы неповоротливые, медлительные и вечно жалуемся на боли в ногах. Да-а-а… старость она такая, моя дорогая… – звуки тяжёлого дыхания и торопливых глотков хорошо запомнились Танияме, давно она не видела старых и одиноких людей.

– Миссис Аддерли, у вас с мужем были дети? – Нару дождался, когда дыхание старушки выровняется, после чего задал вопрос.

– Да, конечно. Наш сын живёт в Молдоне. У него давно своя семья. Неужели вы с Май задумались о детишках? Как было бы хорошо… В нашей деревне, конечно, нет детских садов, но до города ходит автобус, да и воздух здесь прекрасный…

Стыд-то какой… И зачем только Нару сказал, что мы женаты… – Танияма спрятала лицо в ладонях, не испытывая ранее ничего подобного. Не то чтобы у них никто, особенно из старых людей, не говорил подобным образом, но у них, в Японии, родить и вырастить ребёнка считалось удовольствием не из дешёвых, поэтому этой темы касались, если семейное благосостояние не вызывало сомнений.

– Кто-нибудь из ваших внуков приезжал к вам летом? – Сибуя не высказал недовольства на этот счёт, но выражение у него было, словно ему кто-то в общественном транспорте наступил на очень больную мозоль.

– Да… Внучка гостила у меня больше месяца. Сын забрал её в конце августа, пред началом учебного года. Она у меня такая молодец, даже преподобный Куинси похвалил её. Она с таким удовольствием посещала его мессы. Знаете, кроме приходской церкви святого Джеймса у нас здесь не на что особо смотреть. Детишки любят его, а ведь дети чувствуют плохих людей, как хорошо, что в деревне стали появляться такие вот молодые пары, как вы… – женщина устала. С ней все буйства прекратились, и исследователи пользовались тем, что переводили дух.

– Нару, – Такигава подошёл к Дэвису поближе. – То есть, Оливер! – замотал он головой, когда Сибуя одарил его своим фирменным горделивым взором. – Не думаешь ли ты, что это девочка вызвала духа?

– Пока это единственная ниточка. Летом приезжало много детей… – ответил он.

– Ну это смешно! В деревнях всегда так, неужели ты не ездил к бабушке и дедушке на лето? Если бы каждый вызывал полтергейст… – усомнился Монах.

– Я вызывал, не покидая дома. Надо проверить! Завтра навестим приход святого Джеймса. Там должны сохраниться записи обо всех умерших в том году, проработаем эту версию. Этого же духа надо изгнать. На сегодня волнений достаточно. Попросим пастора Куинси о помощи. Если он согласится приютить миссис Аддерли, то её покойного мужа изгоним завтра же…

– Оливер, с улицы доносится какой-то треск… – Аяко выглянула в окно и незамедлительно сообщила. – Это не твои студенты там развлекаются? Я слышала, что один из них большой любитель мотоциклов и всякой техники. Перепугают местных, и нас вообще отсюда в шею погонят!

– Я разберусь, а вы позаботьтесь о хозяйке… – Сибуя забрал один из фонариков, взял зонт и, облачившись в чёрный плащ, покинул дом.

Там такой дождь… – Май, не помня себя от тревоги, всё не могла оторвать глаз от дверного проёма.

– Да не переживай ты! – Монах испортил её причёску, дружески потрепав по голове. – Не сахарный! На улице плюсовая температура. Градуса четыре, но всё же…

– Я не из-за этого… Ты видел этих ребят, не думаю, что они с ним хоть как-то ладят… – она высказала свои опасения, дёргая вспотевшие пальчики чрезмерно нервно.

– У нашего профессора характер дай боже! Не думаю, что в этой стране найдётся хотя бы сотня энтузиастов, жаждущих завести с ним дружеские отношения. Расслабься! Даже Лин не рискует вступать с ним в драку, чего может сделать эта ребятня?! – слова Такигавы сопроводил выстрел. Шум разлетелся на многие километры.

– Нару! – у Май все мысли вылетели из головы. Она подлетела с дивана и кинулась к выходу.

– Успокойся! – Монах вовремя словил бьющуюся и борющуюся девушку, призывая не делать глупостей. – Он не станет влезать в драки! Стреляли не в него! – убеждения Хосё разлетелись на осколки, словно тарелочки для пулевой стрельбы. Очередной выстрел всполошил даже плохо слышащую хозяйку.

– Что за шум? – оторвалась она от спинки любимого кресла. – Гроза? В такое время года… – сквозь сон старушка мало чего поняла, она бы снова задремала, но под потолком замигала хрустальная люстра, и в доме появился свет. – Мать честная! – хлопнула она в ладоши. – Полгода света по ночам не видали! Должно быть, наши молитвы услышали. Гром и молнии спугнули злых духов. Какая радость…

Нару… Где же Нару?.. – взгляд Май кидался то на окна, то на выглядывающие из-за плеча Такигавы двери.

Не прошло и пяти минут, как люди в доме услышали сквозняк, и решивший прогуляться профессор появился на пороге.

– Живой! – Май вырвалась из рук Монаха, как умалишённая, и, повиснув на шее у Сибуи, забыла даже о том, что его одежда была влажной и холодной.

– Что случилось? Мы слышали шум. Это случаем не твои? – Аяко подошла поближе к холлу, где стоял бледный, промокший профессор с рыдающей во всё горло Май.

– Всё в порядке. Идите спать. Сегодня уже ничего не случится. Свет появился, скорее всего, до утра здесь будет тихо… – он не осмелился прижимать к себе Танияму. В его теле чувствовался страх, не хватало того, чтобы она это поняла.

– Да, но кто стрелял? – Монах бы ни за что так просто не отстал.

– Не имею понятия. Должно быть, охотники подошли слишком близко к деревне. В округе полно болот, а выстрелы слышатся на многие километры. Такой шум мог спугнуть духов, но это лишь на первое время. Довольно для одной ночи! Расходимся, а утром приступим к расследованию.

Продолжение следует…

Словарик:

* Инби (стена призрачного образа). Напротив входных ворот ставили инби – «отражающую стену», мешающую зловредным духам проникнуть во двор.

* На канале ВВС в Великобритании рекламы нет.

Комментарий к Глава 1. Ворующий свет

Вот и первая глава. Извиняюсь за пропущенную сцену, не люблю нагружать первые главы, оставим все описания и знакомство с второстепенными персонажами на вторую главу. Что ж, вторая глава “Ночные охотники” появится скорее всего через месяц. Спасибо, что прочитали начало нового фанфика, увидимся через месяц =)

========== Глава 2. Ночные охотники ==========

I

19 февраля. Понедельник – день первый. Восемь часов утра. Аэропорт Гатвик, Лондон.

Второй по размеру и загруженности аэропорт Великобритании промозглым зимним утром явил временным сотрудникам SPR все прелести английской погоды: шквальный ветер, внезапное оледенение взлётных площадок, резкое понижение температуры и, как следствие, обильные снегопады.

Посадка затянулась, доставив пассажирам немало проблем. Около часа самолёт, где молилась целая делегация экзорцистов, не могли посадить из-за требования диспетчера – взлётную площадку расчищали от снега, вынуждая людей, застрявших в воздухе, понервничать.

– Да, Май, твоя интуиция снова не подвела! Я уже начал думать, что мы помрём по совершенно неимоверной прихоти какой-то там погоды! – жаловался Монах. Самой же Танияме было не до его похвалы или жалоб на непредсказуемую погоду, у неё до сих пор подрагивали ноги. Там, в самолёте, она вцепилась в Нару и не отпускала его руки до самого приземления. Как только миновали телескопический трап, она последовала прошлому опыту, черпая силы от невозмутимого молодого мужчины в чёрном шерстяном пальто.

Я думала, мы умрём! Лучше не вспоминать этого ужасного снегопада и просьб экипажа не паниковать, – вспоминая отважных стюардесс, ей становилось стыдно и обидно за себя. Они не подавали никакого вида паники, улыбались и предлагали выпить чего-нибудь тёплого или холодного, пока из аэропорта не поступило сообщение о возможной посадке.

Самолёт посадили более чем удачно. На самом деле никакой опасности не было – обычное дело, однако у Май все поджилки тряслись, словно новая земля пока не отважилась принять и признать её.

Спустя время, они получили свой багаж, начиная осматриваться в неизвестной обстановке. Аэропорт Гатвик являл собой двухэтажное строение, где преобладали бетонные, стеклянные и металлические конструкции. Утро понедельника нельзя назвать оживлённым. Время от времени они наталкивались на следующих своей дорогой англичан, почему-то думая, что именно этот мужчина или женщина с телефоном в руке – это кто-то из Ассоциации, человек, который поприветствует их и укажет путь к обещанному микроавтобусу. Но ни женщина с записной книжкой в руке под табло, ни лысоватый мужчина с хвостиком на затылке возле металлической колонны под сводом арочной стеклянной крыши, ни молодой человек с рюкзаком на плече возле киоска с потребительской электроникой, где было написано Dixons Retail, не обращали на них никакого особого внимания.

– Э-м, Нару, а нас не должны встречать? Ну ты знаешь, обычно это такой представительный человек с табличкой в руке… – Сибуя посмотрел на Монаха, как посмотрел бы на любого туриста, который спросил бы его о том, где обитает Несси, и чем его лучше приманить. – Что, глупость сморозил?.. Ну ладно, с кем не бывает, – пожалел Хосё сам себя. – Покажи хоть, где здесь курилка! Надо нервишки успокоить, не каждый день в такую ситуацию попадаешь…

– Первым делом проследуем в пункт обмена валют, – сказал он, когда речь зашла о вещах существенных.

– А разве ваша организация не все наши расходы оплатит? – выкрикнул он свой вопрос, догоняя куда-то торопящегося босса и его единственную сотрудницу.

– Ты думай своей головой хоть немного! – Аяко бы ему подзатыльник отвесила, но бегать на каблуках не больно-то хотелось. – Нару прав. Пару фунтов при себе иметь следует.

– Курс всё такой же? Один к ста пятидесяти? – поинтересовался Джон.

– Да… – Нару недоверчиво посмотрел на священника, идущего рядом с Матсузаки.

– А ты откуда об этом узнал? Неужели и здесь бывал? – Монах поспешил разузнать детали.

– Нет, – заулыбался Браун. – Я посмотрел перед вылетом.

Какой подготовленный! А я об этом не сильно задумывался… – Хосё начал шевелить мозгами, потирая при этом свой подбородок.

Не без слёз они наменяли немного наличности, после этого перекурили в специально отведённой зоне. В каком-то смысле Нару оказался прав, предложив первым делом разменять деньги, а уже потом идти курить, после стресса некоторым из самостоятельно странствующих экзорцистов понадобилось успокоиться.

Температура на улице колебалась от нуля до минус одного, однако сырость и ветер, гуляющий по родным просторам и отнюдь не как доброжелательный хозяин, отпугивал не то что туристов, разгонял по машинкам и автобусам местных жителей, привыкших к подобным причудам погоды.

Такигава закутался в свою коричневую куртку, стоило им выйти на улицу. Зона парковки и автобусная остановка выглядели такими же серыми: металлический застеклённый каркас, пятнистый асфальт, ограждения возле дорог и несговорчивые, уткнувшиеся в свои одежды люди.

Небо заволокло плотной дымкой, вот-вот снова пойдёт снег или, того хуже, дождь. Надежда прибывшей рабочей группы крылась в микроавтобусе марки Ford Transit. Нару подвёл именно к нему – белому, немного квадратному транспортному средству, где предпочёл занять ближайшее к водителю сидение.

Микроавтобус вмешал семнадцать человек, пятеро уже заняли свои места, а скольких ещё следовало подобрать по пути в графство Эссекс, Сибуя предпочёл не озвучивать. Вместо этого, он попросил всех держаться как можно крепче.

– А в чём проблема-то? – Монах не особо понял данной рекомендации и занял самое крайнее место, уступив Аяко сидение у окошка, Джона, как самого замёрзшего и маленького, он пустил в серединку, а сам довольно вытянул ноги в проход.

– Понижение температуры и снегопад может вызвать затруднения. У нас нет такого понятия, как зимняя резина. Как правило, в такую погоду люди, имеющие транспортные средства, оставляют их дома, – объяснил он, после чего закрыл глаза, позволив Май, сидевшей возле окна, прижаться к его немного влажному, но быстро нагревающемуся плечу.

– То есть, если где-то гололёд, то нас будет таскать и кидать, пока водитель не совладает с этой громадиной? – Монах ударил ладонями о колени, чудом сдерживая крик.

– Волноваться не о чем. Заносить будет пассажиров на задних сидениях, – ответил Сибуя без капли каких-либо эмоций.

Ну и чего здесь ему скажешь?! – Такигава приоткрыл рот, поднял указательный палец, издал какой-то звук, похожий на «э-э», и покорно замолчал на весь оставшийся путь, пока их микроавтобус не достиг городка, где находился Тринити-колледж.

II

Дорога до Кембриджа заняла час с небольшим. Конечно, если бы ехали напрямую в деревню Дэнжи, которая расположилась неподалёку от Молдона, то прибыли бы уже на место исследования, а так пришлось сделать маленький крюк, отнявший лишний час и девяносто километров в пути.

Май пригрелась и спала всю дорогу, пока микроавтобус не сделал остановку возле стен Тринити-колледжа.

Неприступная крепость! Ничего подобного Танияма в своей жизни не видела. Удивительного в том ничего нет. Тринити-колледж образовали в результате слияния двух учебных заведений: Майклхауса и Кингс-холла. Король Генрих VIII поддался уговорам своей шестой жены и вместо закрытия колледжей организовал новый на базе нескольких старых.

Строения во многом напоминали церковные: в те времена, в эпоху Генриха VIII, всё было пропитано новыми теологическими концепциями. В XVI–XVII веке Тринити-колледж приобрёл больше консервативных черт. Высокие крыши, большие окна, эркеры на фасадах и чего уж говорить о Большом дворе, дворе Невила и реке Кэм.

– А это точно колледж, а не какая-нибудь там крепость наподобие Тауэра? Призраки здесь, небось, тоже водятся… – наивные вопросы Май, конечно, делали честь колледжу, но разве они добавляли баллов ей? Ответ однозначный – нет! Нару давным-давно передал ей брошюры, ознакомиться с историей колледжа следовало как раз-таки в тот день, когда она получила от него письмо.

– Не бойся, Май! – оскалился Монах. – Если бы они здесь и были, то Нару бы давно их выгнал! Впрочем, они бы сами ушли, никто столь неординарный с ним не уживётся.

Это значит, что я совсем обычная или ненормальная? Монах выразился так, что я подумываю о двойном смысле… – Танияма начала мять свою нижнюю губу, думая над словами Хосё.

– Кстати, я тут кое-что вспомнил, – Монах запрокинул голову и посмотрел в серый потолок микроавтобуса. – У Тринити-колледжа весьма солидная репутация. Я даже слышал, что многие представители британской королевской семьи являлись его выпускниками. Вроде бы Чарльз, принц Уэльский, как раз-таки оканчивал этот колледж. Нару, ты уверен, что Май такое потянет?

Это он о наследнике британского престола?! Нару совсем из ума выжил?! Я туда ни в жизни не поступлю! – Танияма расширила глаза и мечтала вопить не своим голосом, прямо здесь, в микроавтобусе, у стен этого элитного учебного заведения.

– Принц Чарльз окончил среднюю школу весьма посредственно. И несмотря на это, он поступил в Тринити-колледж и в 1970 году получил диплом «бакалавра искусств». В 1975 году Кембриджский университет присвоил ему степень «магистра искусств», – слова лились из него, как ни в чём не бывало, пожалуй, глядя на его невозмутимое лицо, Май казалось, что он в ней ни на минуту не сомневается или, быть может, он не сомневался в себе?

– Удивительное совпадение, – Аяко высказалась на этот счёт расплывчато.

– Ты это о чём? – Монах быстро сообразил, что лучше уточнить, уж больно часто её слова затрагивали его честь и достоинство.

– Подумала, что-либо у тебя феноменальная память, либо обострённые отцовские чувства. Признайся, ты ознакомился с историей и программой колледжа! – она не только раскусила Такигаву, но и выдала его с потрохами.

– И чего же в этом плохого?! – не смог он ничего сделать с этим заявлением. – Да, я волновался за Май и её будущее. Это же нормально…

Возможно, не совсем, ну да ладно… – не стала она спорить, тем более что сама заходила на сайт колледжа, где просматривала эту и многую другую, несомненно, важную информацию.

– Доброго утра, господа, добро пожаловать в Тринити-колледж, – к ним заглянул мужчина в годах, скажем, лет пятидесяти, быть может, немного меньше. Его старили морщины на лбу, припухлости под глазами и немного обвисшая кожа у щёк и тех же серых глаз.

– Профессор Элмерз, – Нару назвал мужчину по имени, приветствуя этим же своего заведующего кафедрой.

– Оливер, ты приехал с женой… – мужчина ласково улыбнулся и, присев на первое одиночное кресло от выхода, заинтересовался девушкой, сидящей рядом с Нару. – Как вам местные виды? Надеюсь, дорога не сильно утомила? – он адресовал свой вопрос Май, ей же от излишнего гостеприимства стало дурно – голова закружилась.

– Профессор, время не ждёт. Мы устали с дороги, – Сибуя незримо встал между потерявшейся Таниямой и заведующим кафедрой философии религии и религиоведения.

– Вам придётся подождать, Оливер. Вы задержались в дороге. Я отправил студентов в кампус, – сообщил он, сомкнув дряблые веки. С закрытыми глазами профессор Элмерз показался Май опечаленным. – Спасибо, что позвонил из аэропорта, ни то ребята мёрзли бы здесь целый час. Молодец, что приехал с женой. Другие студенты будут рады познакомиться с ней. Твоё восстановление вызвало много шума среди преподавательского состава, а уж новости о том, что ты женился – они взбудоражили всех и вся.

О чём говорит этот мужчина? – Май улыбалась и изо всех сил пыталась разобрать речь этого англичанина, какие-то слова казались ей знакомыми, но вот смысла она никак не могла уловить. – Вроде бы он говорит о чьей-то жене… О своей не должен бы… Тогда о чьей же?.. – рассуждать приходилось на уставшую голову. Целые сутки в небе, час в автомобиле – после всего этого извилины, что называется, слипались, причём похлеще каких-то там тяжёлых век, а они у неё как из стали выкованные, тяготели и притягивались друг к другу, словно намагниченные.

Мозговую активность возродило не что иное, как крепкая дружба. Монах, всеми силами сдерживаясь, зажимал ладонью рот, итак и эдак подсказывая. То оттопыривал указательный пальчик от губ, тыкая им в каком-то непонятном направлении, то покашливал и потирал на той же левой руке безымянный палец, однако, в конце концов, отказался от игры в шарады, схватил Нару за левую руку и подсунул её к самому носу Май.

– Э-э… – приоткрылся её рот и забегал потерянный взгляд. На безымянном пальце Оливера светилось такое же платиновое колечко, как и у неё, разве что без камушка, и тут всё деланное спокойствие пошло прахом. – Когда это успело произойти? – она от переизбытка чувств подскочила с места, ударилась о низкий потолок микроавтобуса головой и рухнула обратно на своё место, подобно мешку свежего риса.

– Май! – Аяко оторвалась от своей тёпленькой спинки и приложила ко лбу Таниямы свою ухоженную кисть.

Профессор Элмерз недоумевал, глядя на девушку, которая минутой ранее выглядела милой и тихой, а тут, ни с того ни с сего, как ураган всполошила всех.

Оливер прикрывал глаза и поджимал губы. Ему было нечего на это сказать, разве что какую-нибудь грубость. А вот Такигава вполне радовался жизни, пробравший его смех захватил даже Джона, правда, тот осмеливался явить миру лишь лёгкую улыбку, которая не совсем ясно выражала то ли радость, то ли сочувствие.

– Почему ты не позволил мне позаботиться об этом? – на хромом из-за ушиба японском Май изрекла свои недовольства, адресовав их не кому иному, как профессору Оливеру Дэвису. – Знаешь ли, с кольцом-то я бы справилась!

– К незначительным деталям зря внимания не привлекают, – сказал он по-японски, оставив на этом все неуместные в присутствие третьих лиц разговоры.

К незначительным? К незначительным, говоришь?! – в Май булькала раскалённая лава, она бы незамедлительно подорвалась, развернула бы этого наглеца к себе и потребовала бы вернуть ей её ниспосланное богами и узаконенное монахом и жрицей право, мешали, однако, руки Матсузаки. Вставать и лишний раз двигаться она не позволяла.

– Простите мою жену, – Оливер был вынужден извиниться, и это «вынужден» щекотало ему нервы. – Она впервые покинула свою страну…

– Не бери в голову, Оливер. Это моя вина, – вкрадчиво сказал мужчина. – У вас был непростой перелёт… Я проверю, как там идут дела у твоей исследовательской группы. Вам пора отправляться, пока погода снова не ухудшилась…

– Нару, так другая команда исследователей – это студенты? – Монах заговорил сразу, как только профессор Элмерз закрыл за собой дверку фургона.

– Не стоит употреблять в речи именно это имя. Здесь я – Оливер Дэвис… – он сделал замечание, хотя всем было давно известно о его просьбе, срабатывала привычка: всё же нарцисстичное имя, данное ему Май, характеризовало его едва ли не всецело. – Что касается студентов колледжа, то не вижу в этом особой проблемы. Они вас не должны тревожить, у них в этой поездке исследовательские цели, а вас я пригласил с тем, чтобы работать, не отвлекайтесь по пустякам…

III