Текст книги "Ее грешные избранники (ЛП)"

Автор книги: Кассия Брайер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 48 страниц)

Я провел пальцем по внутренней стороне ее руки, высвобождая крошечную частичку магии фейри. Она вздрогнула, когда она впервые коснулась ее, а затем застонала. Ее эмоции превратились в чистое удовольствие. Тепло окутало меня с головы до ног. Это было то, чего я хотел, чего я тайно жаждал от нее.

Я двинулся вниз по ее телу, поглаживая пальцами шелковистую кожу и наполняя ее частичками экстаза. Мой взгляд следовал за моими руками, впитывая ее. Я наклонился, чтобы попробовать на вкус разные части ее тела – впадинку у плеча, линию ребра, выступ тазовой кости, затем внутреннюю поверхность бедра. Она была совершенна и восхитительна.

Эмма ахнула, когда я распахнул крылья. Их серебристое сияние наполнило комнату и еще больше осветило ее обнаженное тело.

– Ты такой красивый, – выдохнула она. Искренность – это было все, что я чувствовал от нее, и это заставило меня вздрогнуть.

Я наклонился и взял в рот один из ее розовых сосков. Она выгнула спину и застонала громче. Я воспринял это как хороший знак того, что я что-то делаю правильно. Позволяя ее эмоциям и моим инстинктам направлять меня, я дразнил ее другой сосок, пока она не начала тяжело дышать и выгибаться навстречу моему рту. Затем я лизнул ее живот, медленно, лениво, все ниже и ниже, пока не добрался до ее киски.

Я не торопился, исследуя ее складочки, ее влажность и тот чувствительный бугорок, из-за которого она металась и хныкала подо мной. Ее удовольствие распространилось по мне, усиливая мое собственное.

– Черт возьми, Кейд, это может убить меня, – сказала она, но у меня было ощущение, что она шутит. Может быть, надеюсь. Ее эмоции сказали мне, что она испытывает разочарованное блаженство, и мое внутреннее чувство подсказывало, что это хорошо.

Возвращаясь к моей неторопливой пытке, я удерживал ее на месте, чтобы полностью поглотить ее прелестную щелку. Прошло совсем немного времени, прежде чем она вздрогнула и вскрикнула. Удовольствие от ее оргазма сильно ударило меня в грудь, и я почувствовал, что задыхаюсь.

Мой член снова стал твердым как камень и болел. Мне нужно было быть внутри нее, сейчас. На этот раз я был нежнее. Я медленно входил в нее, пока полностью не сел. Сначала я задал тот же темп, который она соблюдала с Лукасом в тренажерном зале – полностью, отступая к кончику, затем снова медленно продвигаясь. Она была похожа на рай, теплая и тесная. Я застонал.

– О Боже мой, Кейд, ты гребаный сластолюбец. – Она жаловалась? Я так не думал, но не был уверен, потому что это прозвучало как обвинение.

– Что это значит? – Спросил я, снова погружая свой член глубоко в нее.

Ее глаза закатились. – Это значит, что ты получаешь удовольствие, доставляя мне удовольствие.

– Тогда, наверное, ты права. – Я выпрямился и схватил ее за бедра. – Что ты об этом думаешь? – Я развернул кончики крыльев и нежно провел ими по ее груди и грудной клетке. Энергия, из которой они состояли, вызвала маленькие искры на ее коже.

Эмма вскрикнула, и ее киска почти болезненно дернулась вокруг моего члена. Я замер, чтобы не кончить. Ее удовольствие пронеслось по моим венам, воспламеняя меня. Она была права. Я наслаждался ее блаженными эмоциями. Я хотел толкать ее через край снова и снова.

– Твою мать. – Эмма посмотрела на меня снизу вверх из-под тяжелых век. – Это было… напряженно.

Я ухмыльнулся, гордый собой, затем снова начал двигаться внутри нее. Я двигался в ней, пока она не достигла пика и не выкрикнула мое имя. Это было моей погибелью – слышать свое имя на ее губах. Но это был не конец нашей ночи вместе. Я исследовал каждый дюйм ее тела, находя новые способы возбудить ее. Мы трахались, снова и снова. Я не мог насытиться. Она опьяняла меня, и я жаждал ее, как ничего другого.

Мое сердце было так переполнено. Это было такое незнакомое ощущение. Счастье.

Я и раньше знал, что влюбляюсь в нее, но сегодняшняя ночь разбила меня вдребезги. Я достиг дна, распался на части и возродился заново из осколков.

Я был целым.

Эмма исцелила меня.

12

ЭММА

Я перевернулась и потянулась к широкой теплой груди рядом со мной, затем замерла. Даже после всего, что произошло прошлой ночью, Кейд не позволил мне прикоснуться к нему. Я не хотела, чтобы он отшатнулся от меня этим утром.

Он пробормотал что-то неразборчивое во сне и подхватил меня на руки. Он подтянул мою голову к своему подбородку, закинув одну ногу на мою, и откинулся с ритмичным дыханием, которое говорило мне, что он крепко спит.

Я поцеловала его в грудь. Проснувшись и насторожившись, я прокрутила в голове все, что произошло за последние двенадцать часов – от того, что он пригласил меня на ужин, до умопомрачительного секса и пробуждения в постели Кейда. Невероятно. Даже не берусь описывать это. Мое тело болело самым восхитительным образом, какой только возможен. Мое сердце воспарило, а живот затрепетал. Мои десны болели из-за того, что прошлой ночью я не давала моей внутренней волчице вырваться на свободу и пометить Кейда как свою пару. Это было нелегко.

Однако он не был готов к этому. Плюс, мне все еще нужно было сказать ему, что он мой третий и последний суженый. Как только я отмечу его, мы будем связаны, причем не только интимно. Я бы не стала принуждать его к этому.

– Хм, твоя кожа так приятна на ощупь рядом с моей. – Его голос был хриплым со сна.

Я поцеловала его в ложбинку на шее. – Доброе утро.

– Доброе утро. – Он схватил меня за бедро и прижал животом к своему напряженному члену.

– Судьбы, у тебя есть выдержка или как? – Я действительно, действительно хотела снова заняться с ним сексом, но контроль, который я имела над своей волчицой, ускользал. Я с трудом сглотнула. – Мне нужно тебе кое-что сказать. Кое-что серьезное.

Все его тело напряглось. – Я причинил тебе боль прошлой ночью?

– Что? Нет, ничего подобного. – Я отстранилась, увеличивая расстояние между нами, и села. – Нет, я должна признаться. Я не хочу, чтобы ты волновался из-за этого, если это вообще возможно.

Кейд сел и взял меня за руку. – Скажи мне, что это.

Начинается. – Ты моя предначертанная пара, – выпалила я.

Он замер, уставившись на меня долгим взглядом. Мой пульс бешено заколотился, пока я искала в выражении его лица хоть какой-то намек на реакцию. Был ли он шокирован, зол, напуган? Я не могла сказать.

Дыхание со свистом покинуло его, и он сказал: – Слава Судьбе.

– Что? – Я была почти уверена, что ослышалась.

Он поймал мой взгляд. – Я волновался, что твоя волчица выбрала только Лукаса и Зейна, а не меня. Я видел твои метки на них обоих. Я никогда не хотел, чтобы ты чувствовала себя обязанной связать меня только с половиной себя.

Я моргнула, глядя на него. – Э-э, правда? – Я потрясла головой, чтобы прояснить ее. – Тебя это не пугает?

– Я точно не горю желанием, чтобы меня укусили. Я не могу гарантировать, как я отреагирую. – Он притянул меня к себе. – Но я действительно хочу быть твоим всеми возможными способами. Я… – он замолчал и крепко обнял меня.

Мой пульс учащенно забился от интенсивности его тона. Его заминка прозвучала так, словно он собирался произнести эти три самых заветных слова. Я люблю тебя. Но он этого не сделал, и это было всего лишь предположение с моей стороны. Я не знала, что было в сердце Кейда.

– Если ты действительно этого хочешь, то мы могли бы установить эту связь прямо сейчас. Ты знаешь обо мне все. Я почти уверена, что ты больше не получишь от меня сюрпризов. Так что, если у тебя нет какого-то глубокого, темного, извращенного секрета, о котором мне нужно знать… – Я поддразнила, но Кейд превратился в лед в моих объятиях.

– Ты права. Ты меня не знаешь. – Он высвободился из моих объятий и перекатился, подставляя мне свое холодное плечо. – Тебе следует уйти.

Эй, что за черт? Я села, хмуро глядя на его широкую спину. Поговорим о горячем и холодном. – Что только что произошло?

– Я не лгал, когда говорил тебе, что я монстр. Просто уходи. Уходи.

– Нет. – Я сложила руки на груди. – Скажи мне, о чем ты говоришь. – Прошлой ночью мы стали намного ближе. Я не собиралась выбрасывать все это на ветер.

– Ты права, у меня есть секреты, – прорычал он через плечо. – Ты меня не знаешь. Ты же не захочешь быть навеки связанной с кем-то вроде меня.

– Об этом мне судить. Просто скажи мне.

– Нет.

Я фыркнула. – Кейд Локарт, ты самый упрямый мужчина, которого я когда-либо встречала. – Когда он промолчал, я продолжила: – Почему ты не хочешь мне сказать?

Он долго молчал. Секунды шли, и я не была уверена, что он собирается дать мне ответ. Наконец, он сказал: – Потому что это изменило бы то, как ты смотришь на меня. Я не смог бы этого вынести. – Боль в его тоне сжала мое сердце.

– У каждого здесь есть секрет. Что заставляет тебя думать, что твой секрет хуже, чем у Лукаса, или Зейна, или у меня?

– Поверь мне, это так.

Я вздохнула, раздраженная и убитая горем. – Хорошо. У нас есть время. Думай столько, сколько тебе нужно, и дай мне знать, когда тебе захочется поговорить. Ты меня знаешь. Ты знаешь, что я не буду тебя осуждать. – Я протянула руку, чтобы коснуться его плеча, и он отпрянул.

Я стиснула зубы, чтобы не сказать чего-нибудь такого, о чем потом пожалею. Меня так и подмывало накричать на него из-за его дерьма. Этот клин не должен был стоять между нами. Если бы он только поговорил со мной… Но я думаю, что прошу слишком многого.

Я соскользнула с его кровати и оглядела его комнату. Комната была скудно обставлена, опрятна и холодна. Как будто в его жизни не было ничего ценного, что можно было бы показать или выставить для украшения. Казалось, он почти не жил здесь.

Я схватила с пола его сброшенную рубашку на пуговицах и натянула ее, учитывая, что моя одежда была разорвана в клочья. Я нагнулась и подобрала туфли на каблуках. Бросив последний взгляд на спину Кейда, я вышла из его спальни.

Моя была дальше по коридору. Половицы заскрипели, когда я на цыпочках направилась к своей комнате. Когда я подошла, дверь в конце коридора распахнулась.

– Доброе утро, милая. – Зейн появился из своей гостиной. – Что тебя беспокоит после такой интересной ночи?

– Кейд. – Я была уверена, что это все, что мне нужно было сказать по этому поводу.

– Ах. Я могу только предположить, что он снова стал таким сложным при свете дня.

Я кивнула и заглянула ему за спину. – Где Лукас?

– Он вышел на утреннюю пробежку. Ты хоть немного поспала прошлой ночью? Из-за нашей связи это определенно не ощущалось.

– Не совсем. Хотя в то время казалось, что все это того стоило.

Зейн прислонился к дверному косяку. – Что ж, мы с Лукасом нашли нашему беспокойству хорошее применение. У меня для тебя сюрприз. Пойдем. – Он шагнул ко мне.

Я посмотрела на себя сверху вниз, держа в руках свои собственные туфли, одетая только в белую рубашку, наполовину застегнутую и доходившую мне до колен. Она пахла Кейдом кожей и виски. Черт возьми, его запах был повсюду на мне.

– Конечно. Не торопись. Встретимся здесь, когда будешь готова.

– Спасибо. – Я вошла в свою комнату и сразу направилась в ванную. Быстро приняв горячий душ, я надела джинсы и легкий свитер, затем натянула свои удобные ботинки. Я скрутила свои влажные волосы в небрежный пучок, чтобы они медленно высыхали и стали волнистыми, когда я их распущу.

Я вышла в коридор. – Готова.

Зейн бочком подошел ко мне и прижал ладонь к пояснице. Мы направились к офису, затем завернули за угол. Я ожидала, что он поведет нас к главной лестнице, но вместо этого он прошел прямо мимо лестничной площадки и дверей библиотеки. Примерно на полпути по коридору, ведущему в другое крыло, он остановился.

– Вот мы и на месте. – Он указал на пару тяжелых французских дверей. Это была комната, мимо которой я проходила несколько раз, но ни разу не удосужилась заглянуть внутрь.

– Что это? – Спросила я.

Зейн улыбнулся, обнажив клыки. – Открой двери и посмотри сама, милая.

Я повернула ручку двери и толкнула. Внутри все было мягко освещено хрустальной люстрой, которая висела высоко над просторным помещением, обставленным как спальня. На массивной кровати с балдахином могли легко разместиться шестеро взрослых. Перед камином, в котором потрескивал волшебный огонь, стояли четыре кресла с маленькими столиками между ними. Дверь с одной стороны вела в роскошную, отделанную мрамором ванную комнату, а с другой – в гардеробную размером с квартиру-студию.

Я вернулась туда, где задержался Зейн. – Это потрясающая спальня, но почему ты показываешь ее мне? Чья она?

– Твоя. Вообще-то, наша. – Зейн провел большим пальцем по нижней губе. – Мы с Лукасом решили, что нам нужно обновить спальни. В идеале, сделать такую, в которой могли бы разместиться все четверо. Но комната в первую очередь твоя. Ты можешь пригласить в нее кого захочешь.

Мой взгляд остановился на огромной кровати, и мои щеки вспыхнули. – Ты имеешь в виду… вы все трое, вместе, со мной? – Одна только мысль об этом делала забавные вещи с моими разгоряченными женскими частями тела. В то же время в моей груди потеплело, когда я представила, как мы все спим вместе, когда все мои суженные рядом, прижавшись друг к другу. Моя волчица оживилась и фыркнула в знак одобрения.

Они были моими. Я хотела, чтобы они были со мной день и ночь. Стая. Хотя Зейн и очень раздражающий Кейд не были волками, моему собственной волчице, казалось, было все равно. Мы были стаей. Вместе. Навсегда.

Я бросилась в объятия Зейна и поцеловала его. – Спасибо. Это так много для меня значит. Ты даже не представляешь.

Наша связь расцвела обожанием и легким облегчением. Он действительно беспокоился о том, как я отреагирую на этот подарок?

– Я рад, что тебе понравилось. Я попрошу прислугу перенести твои вещи сегодня.

Я снова поцеловала его.

У дверей послышалось игривое рычание. – Что, меня не поцелуешь?

Я оторвалась от Зейна и прыгнула в объятия Лукаса, обхватив ногами его бедра. – Спасибо тебе за это. Это чудесно. – Мои губы нашли его, и наши языки переплелись.

Я скользнула вниз по его груди, затем подскочила к кровати. Я плюхнулась на нее и широко раскинула руки. Здесь было так много места. Любовь и внимание к деталям были вложены в меблировку этой комнаты. Моя комната. Наша комната. Мне это понравилось.

Несмотря на то, что апрель и весна были не за горами, дни в особняке оставались ненастными. Свежий снежный покров покрыл территорию. Он тяжело падал за окном гостиной в виде смеси града и мокрого снега. Ветер яростно менял направление, в одно мгновение ударяясь о стеклянные панели, а в следующее – уносясь прочь, в бурю.

Я наполовину сосредоточилась на игре в шахматы между мной и Зейном. Мое внимание продолжало блуждать туда, где Кейд сидел с Лукасом возле камина. Каждый из них был занят своим делом – Лукас на планшете, Кейд читал книгу.

– Теперь твоя очередь, – сказал Зейн, снова привлекая мое внимание к себе.

– Извини. – Я просмотрела доску и передвинула ладью, чтобы взять его пешку. Прошло всего пару дней с моей ночи с Кейдом, но он снова стал отчужденным, когда был в хорошем настроении, холодным и язвительным, когда нет. Я отказалась попасться на удочку его обидных слов и осыпать его оскорблениями в ответ. Он всего лишь защищал себя, я знала это, но я просто устала от этого.

Интересуясь его секретами, я задела его за живое, очевидно, напомнив ему о том, почему он ото всех себя скрывал. И после нашего свидания и ночи вместе, его возвращение к такому поведению чертовски ранило. Хуже того, Лукас и Зейн поняли это. Они оба хотели как лучше, сблизившись со мной, но они также доставили Кейду неприятности, что не улучшало ситуацию. Этот момент был одним из немногих тихих, дружелюбных моментов, которые мы все провели вместе за последнее время.

– Сладкая?

Я подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, и поняла, что он снова чего-то ждет от меня. – Извини, моя голова сейчас не в игре.

Зейн ухмыльнулся. – Я знаю. Если мы продолжим в том же духе, я, возможно, выиграю для разнообразия.

– Правда? Ты воспользуешься моим рассеянным состоянием, чтобы выиграть в шахматы?

Он слегка наклонился вперед. – В любви и на войне все честно. Эта шахматная доска? Не сомневайся – это поле битвы.

Я фыркнула от смеха. – Ты невероятен.

– Я знаю. – Черные круги в его глазах превратились в расплавленное серебро.

У меня по спине побежали мурашки от его разгоряченного взгляда. В последнее время я чувствовала себя подавленной, и мое либидо страдало, потому что я была так зла на Кейда. В свою очередь, и Зейн, и Лукас не получали от меня того внимания, которого они заслуживали. Вероятно, это также подпитывало их негодование по отношению к Кейду.

Я должна была что-то сделать, что угодно, чтобы исправить эту ситуацию. Хотя в тот момент у меня не было никаких блестящих идей.

– Выбирайся из этой ситуации, – сказала я, приближаясь к его королеве. – Я не была так растеряна…

Дом загрохотал. Он завибрировал и затрясся – еще одно землетрясение из-за проклятия чародейки. Обычно они длились пару секунд, затем стихали. Это землетрясение усилилось. Книги падали с полок, шахматные фигуры гремели и кувыркались по доске, картины падали на пол.

Я вскрикнула и встала. – Что происходит?

– Есть только один способ выяснить. – Зейн схватил меня за руку, и мы выбежали из гостиной, Лукас и Кейд следовали за нами по пятам.

– Этого не может быть, – прокричал Лукас сквозь оглушительный рев. – У нас есть время до лета, прежде чем чародейка придет пожинать наши души.

Зейн оглянулся через плечо. – Ты ожидаешь, что безумная, швыряющаяся проклятиями ведьма точно определит время? Я уверен, что проклятие действовало всего около десяти лет, плюс-минус пара месяцев с каждой стороны.

Мой желудок подкатил к горлу, когда мы промчались по коридору в противоположное крыло и вошли в маленькую комнату с заколдованными песочными часами. Единственная капля алой жидкости повисла между верхней и нижней частями двойного сердца.

– Нет! – Я закричала, когда она упала, вызвав крошечный всплеск, когда она влилась в большую лужу в нижней половине. Все вокруг, казалось, превратилось в замедленную съемку, оглушительный грохот приглушился, когда ужас сжал мою грудь.

Зейн, Лукас и Кейд упали на пол – безжизненные. Просто исчезли. Я присела на корточки рядом с их телами, отчаянно тряся их, но не получая ответа. Этого не могло случиться. Не сейчас, когда мы были так близки к снятию проклятия. Нет, нет. НЕТ!

Внезапно дрожь прекратилась. Последовавшая тишина тяжело повисла в воздухе, как бремя. Волчица внутри меня взвыла от боли, когда я всхлипнула.

Я растянулась на их телах и прошептала слова, которые должна была сказать каждому из них, когда они были живы. Слова, которые я знала как правду, потому что они ощущались каждой клеточкой моего существа. – Я люблю вас. Лукас, Зейн, Кейд, я люблю вас. Вернитесь ко мне.

Моя мольба была встречена тишиной. Тишина в доме была удушающей, и я задыхалась.

Порыв ветра взметнул мои волосы. Я подняла глаза и обнаружила, что французские двери, ведущие на балкон, были широко открыты. Фигура в длинном платье, с растрепанными белокурыми волосами стояла на пороге. Она светилась неземным, ослепляющим светом.

Я выхватила палочку, готовясь к бою и встала лицом к лицу со своим противником. Произнеся заклинание на губах, я направила на нее палочку. Мое видение наполнилось ослепительными голубыми глазами, и голос проскользнул в мой разум.

– Отбрось свою палочку, – потребовал он, и я не смогла сопротивляться. Кожаный ремешок размотался с моего запястья, и я швырнула палочку в дальний конец комнаты. – Хорошо, я отпускаю тебя.

В голове прояснилось. Я была в ужасе от того, что только что натворила. Какую магию она применила ко мне? Это было похоже на принуждение, но такая сила была присуща только фейри.

Я сделала движение к своей палочке, но светящаяся фигура цокнула.

– Не надо. Ты должна признать поражение.

Ее слова проделали дыру в моем сердце, и я упала на колени. Я была обезоружена, мои суженые мертвы, и я фактически потерпела поражение.

Вплыв в комнату, она остановилась в нескольких футах от меня. – Я вижу в твоем сердце, что слова, которые ты произнесла, правдивы. Ты действительно любишь их. Боюсь, слишком мало и слишком поздно.

– Нет, – прохрипела я женщине, которая, должно быть, была чародейкой, той, кто была ответственна за все это. – Верни их обратно, ты, сука. Ты не можешь забрать их и оставить меня совсем одну. – Мой голос дрогнул. – Я люблю их. Они тоже любят меня.

Чародейка засветилась ярче. – Ты бы поставила на это свою жизнь?

Искра надежды и решимости затопила мою грудь. – Да.

Она указала на меня своей палочкой из розового кварца. – Ты же понимаешь, что ты свободна от них. Тебе больше не нужно жить здесь с этими тремя отвратительными мужчинами. Если хочешь, я предложу тебе убежище, где твои враги никогда не найдут тебя. Ты могла бы спокойно прожить свою жизнь и никогда больше не видеть своих похитителей. Что ты на это скажешь?

– Нет. – Я сердито посмотрела на нее.

Крик из другого конца особняка достиг моих чувствительных ушей. – Эмма! – Клэр искала меня.

Я снова обратила свое внимание на чародейку и повторила: – Нет. Я люблю их. Они мои.

Она склонила голову набок. – Интересно. В таком случае, я предлагаю тебе сделку. Давай поспорим, любят ли тебя эти три болвана в ответ. Если да, то я верну их души в их тела, и ты выиграешь. Однако, если они не любят тебя, тогда ты отдашь мне и свою душу. Они стоят твоей жизни, Эмма?

То, что она назвала меня по имени, застало меня врасплох. Я подняла руку, защищаясь от ее сияния, пытаясь разглядеть что-нибудь за этим светом. Откуда она знала, кто я? Я мысленно встряхнулась. Сейчас это было неважно.

Эта ставка была тем, что имело значение. Я понятия не имела, как она докажет это тем или иным способом, но ведьма, достаточно могущественная, чтобы пожинать души, вероятно, обладала способностью видеть настоящую любовь в наших сердцах.

Это стоило риска. Она, конечно, была права. Я могла убежать и начать новую жизнь, но я не хотела этого. Я хотела их. Я точно знала, что и Лукас, и Зейн любят меня. Кейд? Мой желудок сжался. Я знала, что он больше не ненавидит меня. Я нравилась ему настолько, что он был без ума от меня. Но любовь?

Я закрыла глаза, мои ресницы увлажнились от слез, и медленно выдохнула. Принять пари чародейки означало совершить огромный скачок веры – как для нее, так и для Кейда. Откуда мне знать, говорила ли она мне правду? Это могло быть еще одним из ее трюков. Но принять ее пари было моим единственным выходом. Да, у меня был выбор, но моя жизнь без них казалась пустой и бессмысленной. Она могла бы забрать мою чертову душу.

Я судорожно сглотнула. – Принимаю твое пари.

– Я надеялась, что ты это скажешь. – Триумф зажегся в ее сияющих голубых глазах, и у меня возникло ощущение, что я совершила огромную ошибку.

– Эмма! – В открытом дверном проеме появилась Клэр. Она быстро осмотрела комнату, заметив трупы моих суженых, и меня, устроившуюся между ними, прежде чем чародейка захлопнула дверь у нее перед носом. – Эмма! – Взрыв магии потряс дверь. – Они все только что упали замертво! Все мертвы!

Чародейка вздохнула. – Неужели у меня не может быть ни минуты покоя? – пробормотала она себе под нос. Заклинания Клэр продолжали бомбардировать деревянную дверь, но, несмотря ни на что, она не поддавалась. Я подозревала, что эта женщина наложила на него какое-то противодействующее заклинание.

– Мы заключаем пари или нет? – Я зарычала на нее. Я хотела, чтобы это закончилось, каким бы ни был результат. Я была готова к тому, что моя душа отправится в загробную жизнь и воссоединится со моими сужеными.

– Терпение. Судьба знает, что это добродетель. – Она сделала шаг ближе. – Я так долго ждала этого момента. Вечность. Я признаю, я должна сделать признание. Моя дорогая Эмма, ты оказалась здесь с этими мужчинами намеренно. Не по воле судьбы, или предначертания, или невезения. Нет, это я сделала это с тобой. Эмма, мне нужна твоя помощь.

13

ЭММА

Я уставилась на ее сияющую фигуру, пытаясь осмыслить ее слова, которые не имели смысла. Дверь завибрировала, и Клэр закричала с другой стороны. Кожа Лукаса похолодела под моей ладонью. Было слишком много всего, чтобы переварить все сразу. У меня закружилась голова, и на мгновение я была уверена, что потеряю сознание.

Чародейка щелкнула пальцами. – Останься со мной, дитя. Хорошо. Теперь самое сложное. Больше никакой лжи. – Она взмахнула палочкой над собой. Ее сияние и струящееся платье исчезли, открыв ее саму, одетую в золотистое боди, обтягивающие черные кожаные брюки и туфли на заоблачных каблуках. Ее черты стали отчетливо видны – белокурые волосы, ярко-голубые глаза и озорное личико. За ее спиной появились крылья фейри, розовые и переливающиеся. Она взмахнула палочкой и выжидающе посмотрела на меня.

Я уставилась на нее. Она была гибридом ведьмы и фейри. Это объясняло ее способность использовать на мне принуждение. И что еще более странно, она выглядела ужасно знакомой, но я не могла ее вспомнить.

– Ты гибрид, – сказала я, когда ее пристальный взгляд продолжал сверлить мой.

– Да. Похожая на тебя, но другая. – Она присела передо мной на корточки. – Мы на одной стороне, Эмма. Сражаемся в одной войне, которая длится уже несколько поколений. Ты нужна мне. И они нужны мне. – Ее взгляд на мгновение упал на трех моих мертвых суженых. – Вы все четверо нужны миру. Я устала играть в свои игры, проверять каждого из вас, чтобы убедиться, что вы те самые. Так и есть. Вы доказали это.

Ее слова не имели для меня никакого смысла. Я вцепилась пальцами в рубашки Лукаса и Зейна. – Я не понимаю. А как же пари? Я выиграла или проиграла?

Черты ее лица смягчились. – Конечно, они любят тебя, дитя. Мне просто нужно было посмотреть, примешь ли ты предложение сбежать и снова спрятаться. Чтобы узнать, готова ли ты рискнуть ради них своей душой. – Она улыбнулась. – Я верну их. Не волнуйся. Я просто пока не в настроении иметь дело с тем, что они снова захотят убить меня, что они несомненно попытаются сделать, как только я их разбужу.

– Они не мертвы? – спросила я.

– Не полностью, нет. Просто в глубоком, очень глубоком сне.

Из моих легких вышел весь воздух, и я с облегчением опустила голову. Моя волчица заскулила, беспокойно кружа в нетерпении вернуть наших суженых.

У меня не было реальной причины ловить ее на слове, но я была слишком уставшей, слишком эмоционально взвинченной, чтобы зацикливаться на этом. Она должна была разбудить их, и поскорее. Позволив надежде стать моим костылем, я перешла к следующему фрагменту этой головоломки.

Зачем мы ей понадобились? Она организовала не только проклятие лордов, но и то, что я нашла путь к ним. Миллиард вопросов боролись за место на кончике моего языка.

В дверь ударила еще одна серия ударов. – Эмма!

Чародейка встала. – Твоя подруга не откажется от этой двери, пока не будет с тобой. Клэр всегда была такой преданной. – Она вздохнула. – Мне так много нужно вам всем рассказать. Думаю, нам следует продолжить, а?

Она тоже знала Клэр? Подожди…

Я ахнула. – Ты была на похоронах моей матери.

– Да, была. – Она постучала указательным пальцем по виску. – Хорошая память.

– Да кто ты, черт возьми, такая? – Выдохнула я.

– Всему свое время, дитя. Давай сначала разберемся с ними, хорошо? – Она взмахнула палочкой в сторону Зейна, затем Лукаса и, наконец, Кейда. Они зашевелились. Их глаза открылись и увидели мое заплаканное лицо. По моим щекам потекла свежая струйка. Она вернула их мне, как и обещала. Я вздохнула с облегчением.

Зейн огляделся и прошипел. – Чародейка. – В мгновение ока он крепко прижал меня к своей груди, и мы оказались в другом конце комнаты, как можно дальше от незнакомой женщины. Лукас зарычал, поднимаясь на ноги. Кейд, не теряя времени, атаковал ее своей магией, от которой она защищалась с раздраженным выражением лица.

– Стой! – Мой крик прозвучал громко и отчетливо. Все взгляды обратились в мою сторону. – Мы не сражаемся с ней. Она… она моя гостья.

У Зейна отвисла челюсть. – Что она с тобой сделала? Ты попала под чары этой мерзкой сучки?

– Нет. По крайней мере, не в данный момент. – Я высвободилась из его хватки и подобрала свою палочку, которая лежала на полу. – Она была на похоронах моей мамы. Она знает меня и Клэр. Я не уверена откуда, но она знает. И она гибрид.

Кейд, ладони которого потрескивали от магии, пристально наблюдал за мной.

Рычание Лукаса стихло. – Я кое-что помню. – Он пристально посмотрел на чародейку. – Ты была со мной в Подземном мире, когда я умер. Ты вернула меня обратно.

– Да, я это сделала. А теперь, можем ли мы на мгновение прекратить ссориться, чтобы я могла объяснить… – начала она.

– Это еще одна ловушка, – сердито бросил Кейд.

– Почему бы нам всем не успокоиться на минутку и не послушать, что она хочет сказать? – Я подняла руки в успокаивающем движение. Еще один магический удар потряс дверь. Я подошла к ней, широко распахнула ее и надеялась, что в меня не прилетит одно из заклинаний Клэр, но приготовилась увернуться, если потребуется.

Она промчалась мимо, заслоняя меня своим телом. – Что, черт возьми, здесь происходит? – Ее взгляд прошелся по всем в комнате, живым и стоящим, и ее глаза расширились. – Ви? Какого хрена ты здесь делаешь?

Я повернулась к Клэр. – Откуда ты знаешь эту женщину?

Мы стояли – уставившись друг на друга – напряжение нарастало. Руки Кейда потрескивали от энергии, а клыки Зейна были выставлены напоказ.

– Она моя подруга. Ви была знакомой моей мамы целую вечность. Это она сделала твой медальон, чтобы подавить твою волчью сторону. – Клэр в замешательстве наморщила лоб. – Только не говори мне, что она твоя чародейка – та, что прокляла Синдикат «Пенумбра».

– Это именно она, – заговорил Зейн. Он перевел свой пылающий серебристый взгляд на Ви. – Как, черт возьми, ты проникла мимо нашей защиты?

– Ты же не думаешь, что я действительно прокляну тебя и всех в этом особняке и не оставлю себе возможности вернуться, когда придет время пожинать ваши души, не так ли? – Она бросила на него жалостливый взгляд. – Я знаю, что вы умнее этого, мистер Ксавье.

– Ви. – Клэр покачала головой. – От тебя всегда были проблемы, но это? О чем ты думала? Это крайность.

– Иногда требуются крайние меры, как ты хорошо знаешь. А теперь, если бы все могли на минутку прикусить языки, я была бы счастлива объяснить. – Она скрестила руки на груди и постучала носком ботинка по деревянному полу.

Учитывая, что Клэр знала чародейку и, казалось, доверяла ей, мне было интересно услышать, что она хотела сказать. Странно, но мой внутренний зверь не чувствовал особой угрозы от женщины ведьмы-фейри перед нами, что интриговало меня больше, чем что-либо другое. Она знала мою маму и маму Клэр, и Клэр считала ее другом. Почему она проклинала моих суженых?