Текст книги "Ее грешные избранники (ЛП)"
Автор книги: Кассия Брайер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 48 страниц)
Искупление. Слово продолжало всплывать на поверхность. Я могла искупить свои грехи. Каким-то образом я могла все исправить. Но как бы это выглядело?
Еще одно слово врезалось мне в голову. Месть. Гибрид или нет, убийца или нет, «5-й Круг» не имел права уничтожать мою семью и друзей. Кто знает, сколько еще невинных жизней они унесли в качестве сопутствующего ущерба в своем целенаправленном стремлении уничтожить гибридов. Это нужно было остановить. Должна была быть альтернатива общению со сверхъестественными существами вроде меня. Я просто не могла поверить, что все мы злые, порочные существа.
В глубине души эта идея о гибридах не прижилась. Это не звучало правдой.
Я хотела ответов и собиралась их получить. Потребность горела в моей крови, захватывая мое сердце. Мне нужна была правда – любой ценой.
Как бы сильно мне ни хотелось отправиться в путь в одиночку, я не была уверена, что выживу. Какое-то время «5-й Круг» будет думать, что я мертва, но поскольку я не желала исчезать, в конце концов, они снова будут преследовать меня. Я так устала убегать. Почему я не могла быть сильной и встретиться лицом к лицу со своими врагами? Возможно, я могла бы, особенно когда рядом были люди, в которых я нуждалась.
Лукас пришел за мной. Однажды Зейн предложил мне вступить в Синдикат «Пенумбра», но тогда я подумала, что он шутит. А что, если это не так? Что, если бы все они могли быть моими, и я могла бы управлять ими так, как я пожелаю, и победить «5-й Круг»?
Форрест, в особенности, был маньяком. Одно дело казнить гибридов, и совсем другое – пытать и калечить ради развлечения. Я съежилась, вспомнив, как сейчас выглядела моя изуродованная спина. Движение растянуло мою тугую, медленно заживающую кожу. С этими шрамами я буду жить вечно. Нет, «5-й Круг» был болезнью. Как только они будут стерты с лица земли, я решу, что делать с собой и другими гибридами, если таковые будут.
Перекресток передо мной сузился в одну полосу, впереди – один путь. Мне нужен был Синдикат «Пенумбра». Я привела «5-й Круг» к их порогу, пролила кровь в их доме, и я начну свое искупление с того, что исправлю это и больше не буду убегать. Я была у них в долгу, хотя и не была уверена, что это означает.
Я покрутила палочку между пальцами. Прохладный камень приятно касался моей разгоряченной кожи. Поднося ее ко лбу, я позволяю прохладе распространиться и унять обжигающий жар.
Лукас и Зейн верили, что я смогу снять их проклятие. Смогу ли я? Вместо того, чтобы уклониться от ответа, я решила хотя бы немного подумать. Я действительно была им многим обязана. По крайней мере, теперь я знала, что происходит в том проклятом особняке и какова моя возможная роль там. Я могла попробовать. Но на этот раз я не принадлежала им. Я была бы там по своей собственной воле. Это само по себе имело значение.
Конечно, оставался еще Кейд… Я покачала головой, отгоняя мысли о нем.
Мне нужно было покинуть это временное убежище и воссоединиться с миром, хотя часть меня хотела остаться в этой хижине навсегда, прятаться, впитывая тепло огня холодной зимней ночью. В конце концов, наступал рассвет, а вместе с ним и все мои проблемы.
Встреться с ними лицом к лицу, Эмма. Ты сможешь это сделать.
Я отправила безмолвные извинения своему загадочному, противоречивому преследователю. Я не собираюсь исчезать. Не собираюсь притворяться мертвой. «5-й Круг» заплатит. Я позабочусь об этом. Или умру, пытаясь.
Обхватив одной рукой сломанные ребра, я подняла палочку и закрыла глаза. Я неглубоко вздохнула, чувствуя, как по моим нервам разливается агония, и представила, куда я хочу попасть. Заснеженный лес, особняк, возвышающийся над розовым садом, который цвел зимой. Видение прочно засело в моем сознании; я направила свою магию вперед со всей силой, которая у меня еще оставалась.
Температура резко упала, и порыв холодного ветра взъерошил мои влажные от пота волосы. Я открыла глаза и обнаружила, что сижу на мокром снегу в темном лесу. Вокруг было устрашающе тихо, что вселяло уверенность, что я нахожусь в том самом проклятом лесу. Чары не позволили бы мне телепортироваться ближе к особняку, но он должен быть всего в нескольких минутах ходьбы отсюда.
Я поднялась на ноги и покачнулась, прежде чем восстановить равновесие. Через несколько мгновений мои босые ступни уже начали неметь. Я переставляла ноги, спотыкаясь, пробираясь через лес, как я надеялась, в направлении большого дома. Если я заблужусь здесь сегодня ночью, я умру. В этом я была уверена. Я отпускаю путаницу мыслей в своем воспаленном мозгу и позволяю своим инстинктам направлять меня.
Даже здесь луна, прошедшая после полнолуния, спряталась за густым покровом облаков. Или, возможно, это была не луна, а солнце, потому что серый цвет, казалось, становился светлее. Деревья казались более темными тенями на фоне мрачного рассвета, снег отражал то немногое, что ему давал свет. Вскоре мои ноги потеряли всякую чувствительность.
Я споткнулась о скрытый камень и тяжело приземлилась на колени. Крик вырвался из моего пересохшего горла. Я закашлялась, показав кровь. Тяжело дыша, я поднялась на ноги и, спотыкаясь, снова побрела вперед. Я была полна решимости добраться до этого особняка, даже если это будет моим последним вздохом.
Наконец деревья расступились, и я прошла через купол. Он пропустил меня сквозь свою густую, липкую текстуру. С другой стороны, воздух стал чуть теплее, и розовый сад стал виден четче. В темных каменных стенах особняка прозвучал пронзительный сигнал тревоги. Изнутри донеслись крики.
Я шла через сад, мой взгляд был прикован к входной двери. Казалось, что на каждую ступеньку уходила вечность и слишком много усилий. Перед глазами все расплывалось. Я продолжила на дрожащих коленях. Еще два шага, и я протянула руку, чтобы провести кончиками пальцев по деревянной двери. Гладкая текстура ощущалась как дом.
Одержав победу, я привалилась к раме и соскользнула на пол. Моя щека прижалась к грубому камню снаружи. Я сдалась и позволила своим векам закрыться. Я была дома.
Это главное.
Дверь со скрипом отворилась, и свет омыл мое лицо, осветляя пространство за моими веками. Зашуршала ткань, за ней последовала пара тяжелых шагов.
– Эмма? Черт возьми.
Я узнала этот глубокий, грубый голос. – Кейд, – произнесла я на выдохе, едва слышно.
10
КЕЙД
Я уставился на маленькую, израненную и босоногую женщину в разорванной ночной рубашке. Она была похожа на привидение; призрак, вернувшийся, чтобы преследовать нас. Только легкий подъем и опускание ее плеч говорили мне, что она жива – пока она не произнесла мое имя.
Мое имя, слетевшее с губ Эммы, вызвало во мне бурю эмоций – смесь облегчения, неверия и чего-то еще. Ее вытолкнули из окна – падение, которое убило бы любое сверхъестественное существо, не обладающее способностью к полету. Я искал ее изломанное тело на зазубренных камнях внизу, прочесывая их в поисках ее тела, и вернулся с пустыми руками.
В те минуты поисков реальность нашей ситуации глубоко проникла в мои кости. Эммы не было. Без нее мы были обречены.
Несколько дней назад, когда она впервые ушла от нас, я думал, что приду к такому же выводу. Я ошибался. Удар не давал мне покоя, пока я не полетел сквозь ночь, зная, что она мертва. Что-то в ее окончательной кончине и потере нашей надежды ударило меня в живот. Оно обвилось вокруг моей груди и не отпускало.
Я присел на корточки рядом с маленькой ведьмой, разглядывая ее впалые щеки, посиневшие ступни и бледную блестящую кожу. Мне нужно было отвести ее внутрь. Так нежно, как только мог, я подхватил ее на руки. Она зашипела от боли, но глаза ее оставались закрытыми. Ее маленькие ручки протянулись и вцепились в мою рубашку, как будто я был ее спасательным кругом.
Поток эмоций затопил мою грудь. Боль, истощение, надежда и странная струйка безмятежности вытеснили все остальные ощущения. Они затмили мои собственные чувства. Я воспринял все это. Взгляд на ее хрупкое, изломанное тело в моих руках заставил меня задуматься, как я вообще мог видеть в ней угрозу. Она была просто… Эммой.
Повернувшись, я направился обратно внутрь, туда, где ждали несколько охранников, и сказал: – Отключите сигнализацию и переустановите защиту.
Я направился к лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз, и поднялся на третий этаж. При более ярком освещении Эмма выглядела хуже, намного хуже. Я поспешил по коридору в ее старую комнату. Я присмотрю за ней там. Это было странно, я должен был отдать ее нашим целителям и позволить им разобраться с ней, но вместо этого мои ноги сами понесли меня в ее комнату. Она была моей ответственностью – и я хотел этого.
Я уложил ее на кровать и использовал свою магию фейри, чтобы оценить ущерб, начиная с ее головы. У нее была высокая температура, ее тело боролось с еще невиданной инфекцией, треснувшая ключица, сломанные ребра, внутреннее кровотечение и ноги под угрозой обморожения. Я мысленно отметил каждую серьезную травму. Она также страдала от голода, обезвоживания и огромного количества синяков. Все это я мог вылечить, хотя на это требовалось время.
Дверь с грохотом распахнулась, прервав мою оценку. Вместе с этим нахлынула тревога, затем паника и, наконец, гнев.
– Как долго она у тебя здесь? – Спросил Лукас. – Почему ты мне не сказал? – Его гнев рассеялся, когда он сосредоточил свое внимание на Эмме. Она была в сознании, но едва-едва, и не двигалась с тех пор, как я опустил ее на кровать.
Еще одна неистовая сила ворвалась в комнату. Размытым пятном Зейн оказался рядом с кроватью. – Она жива.
Я хмыкнул и вернулся к работе. Они двое зависли, пока я пытался сосредоточиться. Зейн стоял как статуя, страж напротив меня. Лукас заломил руки, запустил их в волосы и продолжал переминаться с ноги на ногу.
Я вздохнул. – Будь полезен. Ей нужна вода. Еда – что-нибудь простое. А мне, черт возьми, нужно сосредоточиться. Она в плохом состоянии.
Лукас вылетел из комнаты, выполняя задание. Зейн последовал за ним, вернувшись в мгновение ока со стаканом воды, и приложил стакан к ее сухим, потрескавшимся губам. Ей удалось проглотить его, затем она закашлялась, показав кровь.
Это нехорошо. – Дай ей еще немного, но не все, – сказал я.
Я снова просканировал ее тело, выискивая инфекцию. Она была там, ее энергия была темной и острой, ощущение наиболее острое в ее торсе. Я сорвал с ее тела испачканную ночную рубашку. Ее ребра были покрыты глубокими синяками, и лихорадка могла быть результатом этой травмы, но моя магия подсказала мне заглянуть глубже.
Лукас вернулся, неся поднос с хлебом, сыром и супом. Он поставил его на стол у окна. Рычание вырвалось из его горла, когда он увидел обнаженную фигуру Эммы. Черный, синий и пурпурный цвета создавали резкий контраст с ее слишком бледной кожей.
– Помоги мне перевернуть ее, – попросил я. Две другие пары рук взялись за мои, и мы вместе осторожно перевернули ее. Она захныкала.
Лукас первым ахнул, когда ее спина показалась в поле зрения. Ужас и потрясение исходили от Зейна. Глубокая ярость всколыхнулась у меня внутри – моя собственная реакция. Всплыли вспышки старых воспоминаний. Я стряхнул их.
На ее коже был вырезан символ V, окруженный уроборосом «5-го Круга». Вырезанный. Ублюдок, который это сделал, не потрудился должным образом залечить рану. Красная отметина выделялась, пылающая и воспаленная. Ее участки были ярко-малинового цвета, которые распространялись веером по окружающей плоти и распространяли кожную инфекцию. Черт.
Я первый отвел взгляд. – Позови целителя и Эша. Они понадобятся мне оба. – Ее ребра, или спину, или остальные более мелкие травмы я мог бы вылечить самостоятельно, но это… это была монументальная задача. По крайней мере, несколько часов, за которыми последует неделя или около того восстановления.
Зейн ушел в мгновение ока. Я начал с ее ног, самых последних повреждений. Лукас вцепился себе в волосы, не отрывая взгляда от Эммы.
– Этот сукин сын сделал это с ней, – сказал он. Я предположил, что он имел в виду Форреста. – Я собираюсь содрать с него кожу живьем. Он заплатит.
– Успокойся, мать твою, или убирайся. – Мои слова тяжело повисли в воздухе, пока Лукас не присел рядом с Эммой и не взял ее за руку. Ярость внутри него продолжалась, но, по крайней мере, он держал рот на замке.
Прибыл Зейн с Эшем и целителем. Чувство собственничества пронзило меня, когда взгляд Эша остановился на обнаженном теле Эммы. Он оценивал ущерб, я знал это, но я не мог побороть желание прикрыть ее. Оградить ее от двух мужчин в комнате, которые вообще не имели на нее прав. Похожие чувства передались мне от Зейна и Лукаса, но нам троим удалось не отреагировать на это.
Приступая к делу, мы трое, фейри, принялись за работу, в то время как Лукас и Зейн вертелись поблизости, отказываясь покидать комнату. Они пользовались любой возможностью, чтобы быть рядом с Эммой, держать ее за руку или гладить по волосам. Минуты растягивались в часы; день пролетел, и мало-помалу мы восстановили ее. Мы обменялись только необходимыми словами, решив сохранить нашу энергию для процесса исцеления.
В какой-то момент вошел Джейс с подносом с едой. К еде почти не притронулись, ее трогали только во время коротких перерывов.
Ночь сгущалась, и, наконец, был виден конец. Эш отключился первым, его энергия иссякла, когда он, спотыкаясь, вышел из комнаты. Как только целитель был удовлетворен, он коротко кивнул нам всем и ушел к себе в постель, оставив нас троих наедине с Эммой.
Я рухнул вперед на матрас у ее изголовья и закрыл затуманенные глаза. Никогда в жизни я не был так измотан. Но теперь я точно знал, что маленькая ведьма выживет.
11
ЭММА
С волнением я мысленно приготовилась к агонии, которая так и не наступила. Облегчение и замешательство кружились в моем мозгу, пока события прошлой ночи не вернулись ко мне. Я телепортировалась в штаб-квартиру Синдиката «Пенумбра», побрела через заснеженный лес к особняку и… Кейд отнес меня внутрь. Дальше все было размытым воспоминанием, которое в основном состояло из ощущений. Горячие, холодные, нежные поглаживания и теплые руки.
Выглянув из-под ресниц, я обнаружила, что моя старая спальня залита послеполуденным солнцем. Я моргнула от резкого света. Мой взгляд упал на Лукаса, который лежал на кровати рядом со мной, но не касался меня. В другом конце комнаты на неудобном деревянном стуле спал Зейн. Я потянулась, проверяя свое исцеляющееся тело, и они оба проснулись.
Лукас навис надо мной, глядя в глаза с такой силой, что я отпрянула. Затем его губы накрыли мои, сминая и заявляя права. Я почувствовала каждую каплю беспокойства и страсти, которые он вложил в этот поцелуй. Все закончилось слишком быстро. Он откатился в сторону, возвращаясь со стаканом воды.
Зейн появился с другой стороны от меня и помог мне сесть. Его прикосновение было нежным, но взгляд жестким. Я взяла стакан у Лукаса и сделала большой глоток. Прохладная жидкость смягчила мое пересохшее горло. Когда мой желудок заурчал достаточно громко, чтобы мои щеки запылали, Зейн принес тарелку с сыром и хлебом. Я набросилась на еду, как умирающая с голоду.
Когда я замедлила свою яростную атаку на еду, я заметила напряженную тишину и два пристальных взгляда, сверлящих меня с обеих сторон. Я вытерла рот. Тарелка была еще наполовину полна, но мой желудок, казалось, лопнет, если я съем еще кусочек.
– Как вы нашли…? – Спросила я.
Тон Зейна был подобен удару хлыста. – Тебе повезло, что ты осталась жива. Я уже подумываю посадить тебя на цепь и никогда больше не выпускать из виду. – Он вскипел и отвернулся к окну.
Я была ошеломлена его резкостью. Как будто это была моя вина, что «5-й Круг» поймал меня? Я уставилась на его спину, у меня не было достаточно сил, чтобы сделать что-нибудь еще. Придурок.
Лукас взял меня за руку. – Как ты себя чувствуешь? – Его голос был хриплым. Он прочистил горло.
– Хорошо. Устала. – Я сжала его руку. – Прости. За все.
Большой оборотень полностью забрался в кровать, затем деликатно усадил меня к себе на колени так, что моя спина упиралась ему в грудь, а ноги были вытянуты между его. Он обнял меня, и я растаяла в его объятиях.
– Как только ты достаточно поправишься, – прошептал он мне на ухо, – я отмечу тебя – полностью объявлю своей парой и никогда больше не отпущу.
От его обещания у меня в животе запорхали бабочки. Как я могла подумать, что это хорошая идея – уйти от него? О, точно, потому что я думала, что он и Зейн оба использовали меня, и так оно и было. Но, может быть, мы могли бы использовать друг друга и быть от этого счастливее?
Дверь открылась и закрылась. Взгляд Кейда окинул комнату, прежде чем остановиться на мне. Он нахмурился, и я сдержала улыбку, не заметив, как нахмурились его брови и опустились уголки губ.
Не говоря ни слова, он шагнул ко мне, взял за запястье и проверил пульс. Его магия фейри прошла через меня, и я вздохнула. Он бросил на меня острый взгляд, затем сосредоточил свое внимание на Лукасе.
– Ей нужно время, чтобы полностью восстановиться, но у нее все хорошо. Только не толкай ее слишком сильно, – сказал он, указывая взглядом на тело Лукаса, обернутое вокруг моего.
– Я здесь, – сказала я, раздраженная тем, что он игнорирует меня. – И я не какой-нибудь хрупкий цветок.
Он пригвоздил меня своими бурно-серыми глазами. – Да, ты такая и есть.
– Пошел ты.
– Как пожелаешь, – выпалил он в ответ.
Я ответила не сразу. Как я могла забыть, каким полным мудаком он был за такое короткое время? Если я когда-либо думала, что смогу быть со всеми тремя этими мужчинами и разрушить их проклятие, я, должно быть, бредила. Мой воспаленный разум, очевидно, был иррационален. Возможно, возвращение сюда был ошибкой.
Зейн прервал мои мысли. – Как ты пережила падение? – Он повернулся ко мне лицом, его взгляд по-прежнему был холодным и отстраненным.
– Мой преследователь спас меня. Или, по крайней мере, к такому выводу я пришла. – Я рассказала им о хижине, записке моего преследователя и волшебной палочке. Затем наступила более сложная часть. Я облизала губы. – Я вернулась по нескольким другим причинам. Не думаю, что я бы рассматривала это, если бы не увидела Лукаса до того, как меня выбросили из окна. Но ты пришел за мной, и я поняла, что мне не следовало уходить.
Я ждала их ответа. Мое признание было встречено молчанием, поэтому я продолжила: – Я вернулась по собственной воле, чтобы помочь вам снять проклятие. Мне также нужна ваша помощь – помощь «Пенумбра» – в убийстве каждого члена «5-го Круга», особенно Форреста Найтлинга.
Казалось, все затаили дыхание. Мой взгляд снова встретился со взглядом Зейна, когда он изучал меня, заглядывая глубоко в мою душу. Я не рассказала им ни о своем отце, ни о том, что Форрест сделал со мной, и не была уверена, что когда-нибудь расскажу.
– Ты хочешь отомстить? – спросил вампир. – Ты будешь нашей в обмен на влияние и ресурсы «Пенумбра», чтобы уничтожить «5-й Круг»?
Я кивнула. По сути, это была деловая сделка, которую он предложил мне прямо перед моим побегом. Та, которая вывела меня из себя и заставила почувствовать себя дешевкой, обманутой, вещью. Теперь я вернулась к ним, на этот раз с более тщательно охраняемым сердцем, прося об этом соглашении. Я просила их о помощи.
– Да, – сказала я ему, но не смогла удержаться и перевела взгляд на Кейда. Его лицо было каменным, замкнутым, совершенно непроницаемым. Его кулаки были прижаты к бокам. Я была готова пойти ему навстречу. Если его не было на борту, то все это было невозможно. – Ты… – Начала я.
Он вылетел из комнаты, хлопнув дверью. Я съежилась. Лукас крепче обнял меня.
– Я поговорю с ним, – сказал Зейн.
Я взглянула на него. – Ты вообще согласен с этим? Ты все еще хочешь меня? – Спросила я, пытаясь скрыть эмоции в голосе. Теперь у меня было больше шрамов, как внутри, так и снаружи, чем в прошлый раз, когда он видел меня.
В мгновение ока он опустился на колени рядом со мной, его ладони обхватили мое лицо. – О, я хочу тебя, сладкая. Когда я закончу с тобой, тебе никогда не придет в голову мысль снова покинуть нас. – Его мрачный тон вызвал дрожь возбуждения прямо во мне. И в следующее мгновение он исчез.
Я судорожно вздохнула. Это подтвердилось, со мной было что-то серьезно не так. Мне нравилось все в этих поврежденных, жестоких мужчинах. Я хотела, чтобы их зубы и когти были во мне, их мрачные слова шептали мне на ухо, а их твердые тела сжимали мое.
Мне потребовался всего лишь предсмертный опыт, чтобы признать, чего я хочу. Осознать, что я до боли хочу заявить права на Лукаса, Зейна и даже Кейда. Фейри был ворчливым мудаком, но между нами во всех отношениях проскакивали искры, когда мы были вместе. Я знала, что там должно быть что-то, что стоит открыть. Иначе зачем бы нашим судьбам быть связанными вместе?
Скручивание моего желудка ослабло. Я сделала правильный выбор, вернувшись сюда. Мы могли бы помочь друг другу. Это займет время, но мы разберемся во всем вместе.
Кошмары преследовали меня, пока я пыталась прийти в себя. Лукас всегда был рядом, чтобы разбудить меня, обнять и позволить мне снова заснуть у него на груди. Мне спалось лучше, когда он был в моей постели, и я могла вдыхать его мускусный сосновый аромат. Его запах и ощущения успокаивали какую-то глубокую, подсознательную часть меня, которую я не могла до конца объяснить.
Дни шли своим чередом. В конце концов, я достаточно окрепла, чтобы принять душ и одеться самостоятельно. После моего первого душа я воспользовалась ручным зеркальцем, чтобы осмотреть спину, и сразу же пожалела об этом. Я была права. Знак «5-го Круга» навсегда врезался в мою плоть. Форрест использовал волшебный нож, и раны от него не заживали полностью.
Другие мои синяки и переломы полностью зажили. Я снова могла дышать без острой боли в боках и спине. Немного румянца вернулось на мои щеки. Физически я чувствовала себя сильнее, исцеленной, но умственно и эмоционально я была разбита. Тайна сокрытия смертельно опасного зверя внутри меня разъедала мою совесть. Я должна была рассказать им, что я сделала, что я обнаружила. Страх быть отвергнутой держал мой рот на замке. Пока. Я только что вернулась.
С тех пор как я вернулась, я чувствовала себя как дома, но и более потерянной, чем когда-либо прежде. Казалось, с Лукасом все было прощено, но я не могла позволить ему объявить меня своей парой, пока не расскажу ему свой ужасный секрет. Зейн был отчужденным, как никогда раньше. Я не могла сказать, в каких мы отношениях. И Кейд больше не появлялся с тех пор, как показал, насколько ему отвратительна идея быть со мной, чтобы снять их проклятие. Это причинило боль, хотя я уже должна была привыкнуть к такому ответу с его стороны.
Одно изменение, за которое я была благодарна, заключалось в том, что в моем гардеробе теперь было больше разнообразия. Среди всех модных платьев были дизайнерские джинсы и топы. Если не считать огромной цены на каждом изделии, о которой я не хотела думать, они были гораздо больше в моем стиле. У меня также были ботинки на плоской подошве и множество других видов обуви.
Я сунула ноги в обитые мехом сапоги и впервые рискнула выйти из своей комнаты. Я хотела заново познакомиться с этим местом, особенно с моей любимой частью – библиотекой.
Дойдя до конца коридора, я остановилась перед дверью их кабинета. Я так долго обходилась без палочки, что до сих пор не ощущала ее необходимости. Новой малахитовой палочки в моей комнате не было. Я не видела ее с тех пор, как потеряла сознание у входной двери.
Я постучала.
– Войдите. – Ответ пришел сразу. Толкнув дверь, я просунула голову внутрь и обнаружила Зейна в одиночестве за своим столом. Его дреды были убраны назад от угловатой челюсти. Рукава его белой рубашки на пуговицах были закатаны до локтей, обнажая мускулистые предплечья и переплетающиеся татуировки черными чернилами на темно-коричневой коже. Я уставилась на него, и мой живот затрепетал.
Он откашлялся, привлекая мое внимание к своим почти черным глазам. – Я могу тебе помочь?
– Да, я, э-э… – Я встряхнулась, вспомнив, почему прерывала его. – У тебя моя новая палочка? Я бы хотела ее вернуть.
– У меня. – Он открыл ящик стола и вытащил сверток ткани. Встав, он протянул его мне.
Я полностью вошла в офис и подошла к нему, взяв сверток. Мои пальцы коснулись его пальцев, и наши взгляды встретились. Искра энергии пронзила меня насквозь, и я остановилась. Секунду никто из нас не двигался, затем Зейн отдернул руку, как будто обжегся. Его черные глаза сверкнули серебром.
Я нахмурилась. – Почему ты так со мной обращаешься? – Я старалась говорить тихо, хотя раздражение грозило прорваться наружу.
– Я… – Зейн провел ладонью по своим дредам, когда наполовину отвернулся.
– Просто скажи мне. Я могу это вынести.
Он стукнул кулаком по столу. – Потому что ты оставила нас здесь гнить!
Я уставилась на него в ответ. Раньше он не казался особенно взволнованным моим уходом, но я начала думать, что Зейн редко показывал, что происходит под поверхностью. Он был таким спокойным, даже холодным. Что он скрывал? То, что меня похитили, очевидно, расстроило его больше, чем он был готов признать. Вместо этого все, что я получила, – это холодное отношение.
Я оставила их здесь гнить, как он выразился, отчасти потому, что я верила, что он не думал обо мне так, как я хотела, иначе я могла бы остаться. Его предложение богатства в обмен на мое сердце оставило неприятный привкус у меня во рту. Деньги, деловые сделки, его отстраненный вид – Зейн прятался за всем этим. Я хотела поднажать, увидеть мужчину скрывающегося внутри. Что бы я там нашла? Была ли какая-нибудь страсть под его ледяной внешностью?
– Ты прав, – сказала я. – Я действительно оставила тебя гнить в твоем собственном дерьме. Но теперь я вернулась. Ты получишь сделку, о которой всегда мечтал. Я обещаю.
Он обогнул стол, приближаясь, как хищник. – Ты так легко согласилась на эту сделку. – Его пальцы прошлись по моей щеке, подбородку, к шее. – Ты не знаешь и половины того, на что подписываешься, сладкая. – Его большой палец лег на мой пульс.
Я едва могла дышать, когда он был так близко. Его тепло распространялось по моей коже, его прикосновения воспламеняли меня. – Тогда покажи мне, – прошептала я.
Его радужки засверкали серебром, и он обнажил клыки. – О, я так и сделаю. Пойдем. – Его длинные пальцы обхватили мое запястье, затем мы вышли из офиса, спустились по лестнице и поспешили по коридору первого этажа. Я побежала трусцой, чтобы не отстать от него. Пара охранников кивнула, когда мы проходили мимо. Люди в главном коридоре с любопытством смотрели, как мы проносились мимо них.
Когда мы достигли верха лестницы, ведущей в подземелье, я запнулась. – Куда мы идем?
– Ты хотела, чтобы я показал тебе – я делаю это. – Он потянул, практически таща меня вниз, в подвал. Это было совсем не то, чего я ожидала. Мой разум лихорадочно перебирал возможные объяснения. Он собирался бросить меня в камеру и оставить меня гнить? Это было бы довольно мелочно. Возможно, справедливо, но мелочно.
Мы достигли дна, но вместо того, чтобы направиться к вонючим камерам подземелья, Зейн оттащил меня в тупик коридора и остановился. Он нажал на секцию каменной стены, и она отъехала в сторону, образовав проем. Изнутри исходил гораздо более приятный аромат кожи и цитрусовых. Я вгляделась в темноту.
Зейн потянул меня через порог. Он щелкнул выключателем, и комната залилась приглушенным багровым светом. Каменная дверь закрылась за нами с тяжелым стуком. Я осмотрела пространство, и чем больше я видела, тем больше у меня отвисала челюсть.
Она была размером с большую спальню, с коврами на полу и декоративными деревянными панелями на стенах. С одной стороны была придвинута кровать. Напротив нее стояла высокая скамья. Крюки были вмонтированы в стену на разных уровнях. Некоторые – и в потолок. Еще там были… инструменты.
Всю стену занимало множество тростей, плеток, флоггеров, наручников и прочей атрибутики. Все было аккуратно, организовано таким образом, что кричало о помешанности на контроле.
Зейн действительно хранил наручники и повязку на глаза в ящике своего кабинета, так что это зрелище не должно было вызвать такого шока. Но оно вызвало. Это… то, что ему нравилось. Я вспомнила тот момент в его кабинете, склонившись над его столом, и румянец залил мои щеки. Я была так чертовски возбуждена. Оглядев комнату, я облизнула губы. Мой пульс ускорился в предвкушении.
Краем глаза я заметила, что Зейн изучает мою реакцию. Он запустил пальцы в мои волосы и приблизил свои губы к моим в обжигающем поцелуе. Я потянулась к его лицу, но он поймал мои запястья и свободной рукой заломил их мне за спину.
Он отстранился. – Раздевайся. – Когда я заколебалась, он добавил: – Сейчас.
Медленно я сделала, как он приказал, сняв рубашку и стянув джинсы. Я всегда стеснялась своих шрамов, особенно теперь, когда у меня на спине появилось это гигантское гребаное клеймо. Но Зейна, похоже, все это не волновало. Когда я была полностью обнажена, он жестом пригласил меня подойти.
Я подошла к тому месту, где он стоял рядом со скамьей. Он оставался полностью одетым и держал в руках наручники, прикрепленные к стене тяжелой цепью. Они выглядели настоящими, а не как игровые наручники, от которых любой мог легко избавиться, если бы захотел.
– Вытяни запястья.
Я подняла их, и холодный металл сжался вокруг них. Мой пульс участился, на этот раз от страха. Всего неделю назад на меня надели наручники и избили в маленькой камере. Воспоминание было слишком свежо. Я заартачилась, сделав шаг назад. Я не была готова к этому. Как бы сильно я ни хотела исследовать склонности Зейна и мое собственное любопытство, моя психика не могла справиться с этим прямо сейчас. Я издала сдавленный звук и продолжила пятиться.
Зейн притянул меня к себе, его большое тело обволокло мое. – Тсс. – Он приподнял мой подбородок, чтобы заглянуть в глаза. – Ты мне доверяешь?
Я посмотрела ему в глаза. Доверяла ли? Я вспомнила, как он всегда был рядом со мной, прикрывая мое тело своим, защищая меня. В его действиях чувствовалось яростное чувство собственности, даже когда его словам недоставало убежденности.
Прямо сейчас был хороший пример. Его близость, то, как его пальцы нежно держали мой подбородок, сказали мне, что он никогда не причинит мне вреда. Да, я была в цепях. Да, он собирался доставить мне и боль, и удовольствие. И да, я доверила ему свою жизнь.
Я кивнула. – Да. Я доверяю тебе.
12
ЗЕЙН
Правдивость ее слов светилась в ее глазах. Она доверяла мне. Хорошо, потому что я не был уверен, стоит ли приводить ее сюда, когда она только что перенесла столько физических травм. Так много боли. Но мне нужно было показать ей, что я чувствую, и, очевидно, дисциплина была моим гребаным языком любви. Боль, контроль, подчинение. Я жаждал сломать ее, доставить ей удовольствие, а потом позаботиться о ней.
