Текст книги "Царь Мира"

Автор книги: Ильдар Абдульманов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 35 страниц)

* * *

– Дарби, ты здесь?

– Да, ваше величество.

– Не уходи. Здесь так темно… вокруг. – Эдик прерывисто дышал, и Мак-Гроу понял, что он напуган. – Видишь, Дарби, ты второй раз спасаешь мне жизнь. Я и раньше был твоим должником, теперь вдвойне. Мне нужна будет еще одна жизнь, чтобы расплатиться с тобой. Или нет, я могу заплатить и в этой жизни, но она должна быть долгой, очень долгой… как эта тьма за окнами… Ты здесь, Дарби?

– Да, ваше величество, – отозвался тот и взглянул на часы. Таймер должен был сработать через четыре минуты, спуск продолжался, все шло по плану, только сердце у шотландца было не на месте. То колотилось, то замирало, словно отсчитывая гулкими редкими стуками оставшиеся секунды.

– Хорошо… Я не думал, что здесь так темно. Раньше я боялся лезть в эту штуку. И правильно. Теперь я испугался света… небесного света… а может, это ангелы прилетали по мою душу, а, Дарби?

– Не знаю, ваше величество, – глухо сказал Мак-Гроу. Он подумал, что Царь, должно быть, сходит с ума. Нормальный человек не станет так говорить. Да, он достаточно пережил, чтобы сойти с ума. Мак-Гроу вспоминал безумные эскапады Царя Мира за эти несколько недель его царствования. И вдруг он на минуту утратил контроль, и ком подступил к его горлу. Этот человек хотел быть счастлив и сделать счастливой любимую им женщину. Ему это не удалось. Цепь ошибок, трагедий, насмешек, страха… А теперь он снова ошибся… Доверил свою жизнь самому лютому из врагов. Он наивен, как ребенок, подумал Мак-Гроу, вспомнил своего сына, и злые слезы подступили к глазам. Встряхнув головой, Мак-Гроу глянул на часы. Оставалось тридцать секунд. Какое счастье, что я уже ничего не смогу изменить, подумал он.

– Дарби, – раздался вдруг снова тонкий и немного жалобный голос, – ты не ушел?

– Нет, ваше величество.

– У меня никогда не было такого друга, как ты, Дарби. Если я останусь жив, мы с тобой будем просто друзьями. К черту все это… какой я Царь… Мы возьмем Алину, наших самых близких друзей и уедем куда-нибудь на пустынный остров. Ты тоже найдешь себе такую же прекрасную девушку, как Алина… Будем просто друзьями.

– Нет, – сказал Мак-Гроу и взглянул еще раз на часы. Время истекло.

– Нет? Почему ты говоришь «нет», Дарби? О чем ты? Здесь что-то щелкнуло… я уж думал, лопнуло стекло. Наверно, хватит спускаться… О чем ты, что ты имел в виду, Дарби?

– Всё, – сказал Мак-Гроу. – Я на всё сказал «нет». Я не найду себе любимую. И мы с тобой не будем друзьями. И не будем жить на острове. И я не Дарби. Меня зовут Гарольд Максвелл, слышишь, ты?! – Голос его сорвался, но он перевел дыхание и снова приблизил трубку к губам. – Гарольд Максвелл! Это мое имя, ты хотел его отнять у меня! – Мак-Гроу кричал в трубку, сам не замечая этого, и жгучие слезы катились по его щекам… – Ты слышишь меня – ты, ублюдок?!

Он заставлял себя ругаться, потому что внезапно почувствовал то же, что и тогда, когда он стоял возле мертвых тел – женщины, которую он любил, и ребенка, частицы его души и плоти.

– Ты знаешь, кто я?! Человек, у которого ты отнял все – жену, сына, друга!.. А теперь ты хочешь стать моим другом, душой моей завладеть! Ты дьявол, ты будешь в аду, и это я тебя туда отправлю! Вспомнил?! Ты слышал, как что-то щелкнуло? Это была твоя смерть, проклятый ублюдок, слышишь ты меня? Ты умрешь!

Царь молчал. Может быть, он уже мертв, подумал Мак-Гроу, но ему чудилось тяжелое прерывистое дыхание в трубке.

– Я тебе еще вот что скажу, – продолжал он охрипшим голосом, – знай, что я найду твою жену, и если ее не прикончат эти твари, я сам это сделаю. Чтобы убить в ее чреве твое поганое отродье, если оно там сидит. – Максвелл говорил уже тише, сам не веря тому, что говорит. – Я это сделаю, – сказал он, больше убеждая себя, чем собеседника. – Ты меня слышишь? Ты понял меня, ублюдок? Или ты уже мертв? Будь ты трижды проклят!

Голос его сошел на шепот и сорвался окончательно. Рыдания душили его. Мак-Гроу сжимал трубку с такой силой, что мышцы стало сводить судорогой.

В трубке было тихо. Максвелл взглянул на часы. Три минуты прошло с тех пор, как сработала смертельная ловушка. Слезы катились по его щекам, и он тщетно заставлял себя раздвинуть губы в торжествующей усмешке. Это не получалось. Зубы были плотно сжаты и лишь скрипели, когда он пытался разжать их. И вдруг в трубке раздался тонкий, пронзительный, безумный и насмешливый голос:

– Дарби… Дарби Мак-Гроу, подай мне рому!..

Потом прозвучал какой-то сдавленный хрип. Нервы у Максвелла не выдержали. Он швырнул трубку, вытащил из-под бухты каната топор и несколькими ударами попытался повредить механизм подъема батисферы. Теперь тому, кто пожелает вытащить ее, придется потрудиться. А времени у него не будет. Фрегат уже идет к яхте. Теперь можно было и уходить. Мак-Гроу подумал, не сказать ли экипажу, чтобы тот покинул корабль. Но ему не хотелось больше ничего делать, даже взорвать эту яхту почему-то казалось ему уже лишним.

Максвелл прошел к ближайшей спасательной шлюпке, но спустить ее на воду не успел. Он услышал за спиной низкий голос:

– А ну-ка стой, парень!

Он повернулся. Перед ним стоял Хэммонд, сжимая в руке пистолет.

– Мне очень жаль, парень, но тебе придется вытащить его наверх.

Дуга эллипсоидов сжималась, они катились размеренно и величаво. Почему-то на расстоянии они не пускали в ход молнии. Видимо, бой с инэстами требовал прямого контакта.

Сергей обнял Алину.

– Почему ты не ушла с ним? – сказал он с горечью. – Я хочу, чтобы ты жила.

Он почувствовал вдруг, как разом ослабло ее тело, сжал ее крепче. Она что-то шептала, он прислушался.

– Мне нужно жить, – говорила она, – ради ребенка, который у меня родится.

– Его ребенок?

– Да.

– Ты не сказала ему?! – Он отстранил Алину от себя, посмотрел на нее, но глаза ее были закрыты.

– Нет. Прости, я должна идти, ради него, моего малыша, – шептала она.

– Куда? – не понимал Сергей.

И вдруг тело ее совершенно обмякло, и ему пришлось подхватить ее, чтобы удержать.

– Алина! – крикнул он, думая, что она умирает.

Все обернулись к ним. Сергей продолжал держать в руках уже безжизненное тело. А остальные люди расступались в ужасе, потому что прямо на них шел огненный человеческий силуэт.

– Алина, не уходи! – дико выкрикнул Сергей, вдруг поняв, что это ее инэст, инэст любимой им женщины, идет навстречу эллипсоидам.

Тело моряка с подлодки покачнулось и опустилось на землю. Рядом с ним появился второй инэст – пришельца Ольтема. Свечение его было тускло-красным, и Сергей вспомнил Серого – тот светился ярче, но тоже красноватым оттенком.

Сухо щелкнули несколько выстрелов – Сергунин разрядил обойму в одного из эллипсоидов.

– Без толку, – хладнокровно заметил Алексей. – Нам с ними не тягаться.

Сергей бережно опустил тело Алины на землю, выпрямился и вдруг рванулся вперед, не помня себя. Он с чем угодно мог примириться, что угодно пережить, но только не ее смерть. Он должен погибнуть первым. Он догнал голубоватый силуэт, обошел его и тут же почувствовал легкий укол в ноги и упал. Ноги теперь не повиновались ему. Инэст Алины вдруг промелькнул перед ним, и сейчас он двигался так быстро, что за ним оставался голубой светящийся шлейф. Эллипсоиды устремились на эту цель, они торжествующе и грозно гудели, разбрасывая красные искры, обжигая траву и землю. Трое эллипсоидов промчались мимо людей, не обращая на них внимания, только один случайно задел Гейтса, и тот упал как подкошенный.

* * *

Максвелл посмотрел на Хэммонда, помолчал, потом спросил:

– Вытащить наверх? Зачем?

– Этим тварям нужен именно он. Я к тебе хорошо отношусь, Дарби, но не считай меня идиотом. Я знаю о пришельцах, я только что слушал новости. Они прилетели, чтобы уничтожить его. А иначе они уничтожат всех.

– Ты думаешь, Брайан, они будут разбираться? Ведь они уже ударили по яхте. Еще два-три таких удара – и она пойдет ко дну. А сейчас они Власова не видят – и затихли. Как только ты его поднимешь, яхте каюк.

– Она уже сейчас не может передвигаться. Такое впечатление, что у нее срезан винт. Я не знаю, как пришельцы это сделали, но если бы они захотели уничтожить яхту, они бы ее уже уничтожили. А раз они повредили винт, значит, им нужно, чтобы он не мог от них сбежать. А под водой они его не достанут, так ведь? Не зря же ты начал корежить механизм. Так что лучше вытащить этого типа – и пусть он сам разбирается со своими космическими братьями. Я не хочу, чтобы из-за него погибли люди. Там, на берегу, идет катавасия – может быть, пришельцы просто потеряли его из виду и убивают ни в чем не повинных людей.

– Ты же сам служишь Царю, – сказал Мак-Гроу, стараясь выиграть время.

– Я служу королеве и еще Царице, а Царю служишь ты, Дарби. Хватит болтать, вытаскивай.

– Брось, Хэммонд, там ему будет лучше.

– Я не шучу, Дарби! Тебе платят за то, чтобы он был жив, а у меня есть и другие интересы, кроме денег. Вытаскивай! Или я сам это сделаю и пристрелю тебя, если будешь мне мешать!

– Он тебя убьет, если ты его вытащишь, – продолжал Мак-Гроу, видя, что дуло нацелено прямо на него. Он мельком взглянул на фрегат. Тот приближался, но до него было еще метров триста. Хэммонд тоже покосился на военный корабль, но он не знал, с какой целью тот идет к яхте. На палубу вышли двое охранников.

– Эй, что здесь происходит? Хэммонд, в чем дело? Ты поругался с Дарби?

– Он спустил Царя под воду в батисфере, – пояснил Хэммонд, – а я хочу вернуть его обратно.

– К нам идет военный корабль, – заметил один из охранников. – Может, нас собираются арестовать?

– Черт, надо его вытаскивать, – сказал второй охранник. – Без него нам крышка. Давай тащи его назад.

– Ладно, черт с вами, – согласился Мак-Гроу, – назад так назад, только тут с механизмом что-то.

– Сам повредил – сам и чини, да побыстрее, – приказал Хэммонд.

Мак-Гроу обошел механизм подъема так, чтобы он оказался между ним и охранниками, нагнулся, поднял топор и, выпрямившись, швырнул его в сторону охранников и Хэммонда. Сам же двумя прыжками преодолел расстояние до борта, перевалился через него и упал в воду. Один из охранников успел открыть огонь, но пули ударили в борт.

На фрегате за всем происходящим следили в бинокли Мэтьюз и Уэллс. По приказу капитана на яхту был нацелен крупнокалиберный пулемет. Корабль шел малым ходом, море было спокойным, и пулеметчик мог держать на мушке палубу яхты.

– Что там происходит, черт возьми? – спросил Мэтьюз. – Почему он возится так долго?

– Похоже, Хэммонд требует поднять Царя обратно, – сказал Уэллс.

– Какого черта? Он должен был предупредить всех, чтобы они покинули яхту, иначе мы ее взорвем вместе с ними.

– Что-то пошло не так. Теперь там еще и охранники.

– Джон, приготовься, – сказал Мэтьюз пулеметчику.

– Пока Дарби у них на мушке, мы не можем стрелять, – заметил Уэллс.

– Может, дать очередь над их головами? – предложил Мэтьюз.

– Они могут его застрелить. Он спрыгнул! – крикнул Уэллс.

– Давай, Джон, отгони их от борта! Дай очередь поверху и по борту!

Пули просвистели над головами охранников, заставив их залечь на палубе.

Мак-Гроу плыл к фрегату. Хэммонд ползком добрался до механизма подъема, попытался включить его.

– Стреляй по механизму! – крикнул Мэтьюз.

– Я могу попасть в этого парня, – сказал пулеметчик.

– Черт с ним!

Пули застучали по кормовой надстройке, разбивая механизмы и с визгом рикошетировали, разлетаясь по палубе, Хэммонд спрятался за выступавшую крышку люка и залег, не рискуя поднять голову.

– Стоп-машина! – скомандовал Мэтьюз. – Шлюпку на воду. Дональд, возьми десять человек с оружием, подберите Дарби и идите к яхте. Спустите на воду вторую шлюпку, арестуйте всех, кто на яхте. Крикни по мегафону, что в случае сопротивления будем стрелять. Пусть выходят без оружия и с поднятыми руками. Повезете их на второй шлюпке, будем держать ее под прицелом.

– А что с яхтой?

– Снимите людей, а там решим.

* * *

Сергей поднял голову. Трое эллипсоидов прошли рядом с ним, чудом не задев его, но он смотрел не на них. Голубой инэст достиг той тройки, что шла со стороны леса. Они сошлись и слились разом в яростном рывке. Раздался оглушающий грохот, к небу взметнулся огненный протуберанец ослепительно белого света. Он напоминал замерший сноп молний, потому что несколько секунд сохранял свою форму. Гудение перешло в низкие тона и буквально давило на уши. И в эту секунду еще три эллипсоида ворвались в этот протуберанец. Теперь уже было непонятно, какого цвета эта вспышка. Сергей зажмурился, открыл глаза, но уже ничего не увидел. Остальные инстинктивно упали на землю, закрывая руками уши из-за жутко давившей боли. Только инэст Ольтема с огненным жезлом, удлиняющим силуэт руки, стоял рядом с ними, потом медленно начал приближаться к месту схватки. И тут замершая молния с фохотом и треском распалась, словно раскатилась по земле. От нее оторвались несколько странной формы клубков, Ольтем тут же слился с одним из них. Огненный протуберанец уменьшался, человеческий силуэт отделился от первого клубка и тут же метнулся ко второму. Сергей не понимал, что происходит, картинка перед его глазами то вспыхивала, то гасла полностью. И с каждой такой секундной вспышкой протуберанец становился все меньше, опадал, но яркость свечения не убавлялась. Все это продолжалось не дольше минуты.

А потом наступила тишина. Оглушенные и ошеломленные люди сидели, от нестерпимой боли сжимая головы руками.

Там, где кипело сражение, осталась только выжженная дотла земля. Ольтем стоял рядом с этим черным, почти правильным кругом и, казалось, опирался на свой огненный жезл. Минут через пять Сергей смог подняться. Глаза его видели плохо, в них то темнело, то они слезились и болели. Уши совершенно заложило. Но он все же смог подойти туда, где лежало тело Алины, сел на землю рядом с ним. Зрение постепенно восстанавливалось. Он увидел, что кто-то приближается. Это было тело погибшего моряка, которым воспользовался пришелец.

– Вы живы остались? – без удивления, как-то равнодушно спросил Сергей.

Ольтем не ответил. Он неловко опустился на землю с другой стороны от лежавшего тела, взял Алину за руку. Сергей посмотрел на него с какой-то усталой злобой.

– Феноменально, – сказал Ольтем. – Она справилась с шестью эллипсоидами. Одна.

– Лучше бы она осталась жива, – глухо сказал Сергей.

– У вас нарушено зрение, – сказал пришелец. – Оно должно восстановиться. Она жива.

Сергей поднял на него глаза, потом медленно перевел их на Алину. Грудь ее чуть заметно поднималась и опадала.

– Она дышит, – сказал он ошеломленно.

* * *

Мак-Гроу успел проплыть больше половины расстояния до фрегата, когда Дональд помог ему подняться в шлюпку.

– Ну что? – спросил он.

– Все в порядке. Только не давайте им вытащить его наверх.

– Не дадим, не беспокойся.

Мак-Гроу молча следил затем, как команда яхты, сдавшаяся без единого выстрела – положение было безнадежным, – садилась в шлюпку. Последним сел Хэммонд, держа в руках Чико. Когда все поднялись на борт фрегата, Мэтьюз подозвал к себе Мак-Гроу, Уэллса и Хэммонда.

– Вы капитан яхты? – спросил он. – Да, сэр. Я Брайан Хэммонд.

– Формально вы задержаны в связи с чрезвычайной ситуацией. Насколько я понимаю, вы хотели поднять Власова наверх?

– Да, сэр, я думал, что эти пришельцы угомонятся, если покончат с ним, или уж пусть он сам бы дрался с ними.

– Хорошо. Я понимаю вас. Но у Мак-Гроу, офицера британской контрразведки, было задание устранить Власова, и он это задание выполнил.

– Вы хотите сказать, сэр?…

– Воздух в батисфере отравлен ядовитым газом. Будь Власов хоть самим дьяволом, он уже труп.

– Я не знал этого, – сказал Хэммонд. – А что с Царицей?

– Пока не знаю. Мне известно, что пришельцы уже в замке, и наверняка она погибла. Дональд, нужно высадить на берег разведку. Возьмите с собой семь-восемь вооруженных людей и задержите всю свиту этого Царя – если, конечно, кто-то остался жив. Если там эти пришельцы, доложите. Будьте осторожны.

– Есть, сэр.

Уэллс вернулся в шлюпку, и та пошла к берегу.

– Возможно, сейчас пришельцы займутся нами. Надо решить, что делать с яхтой.

– Она повреждена, сэр, – сказал Хэммонд. – Похоже, что-то с винтом.

– Винт срезан. Это наша работа, – сказал Мэтьюз.

– Ну что ж, если уж вы задумали покончить с Власовым, осталось взорвать яхту, – угрюмо сказал Хэммонд.

– Мы так и сделаем, а то в этой суете кому-нибудь взбредет в голову поднять батисферу, – отозвался Мэтьюз. И вдруг спросил: – Вам ее не жалко, Хэммонд?

– Нет, сэр. Она слишком красива, чтобы достаться кому-то другому.

– Вы что, с такой симпатией относитесь к этому человеку, к так называемому Царю? – удивленно спросил Мэтьюз.

– Что вы, сэр, – усмехнулся Хэммонд. – Я ее имел в виду, владелицу этой яхты, Царицу. Она настоящая Царица, сэр. И если она погибла, пусть лучше ее яхта погибнет вместе с ней.

– Там никого не осталось?

– Никого, сэр.

– Офицера-артиллериста ко мне!

– Есть сэр.

Через полминуты Мэтьюз отдавал молодому лейтенанту распоряжение: нацелить на яхту носовое орудие и уничтожить ее.

– Есть, сэр, – сказал тот, не задавая лишних вопросов, хотя ему было смертельно жаль уничтожать столь прекрасное творение рук человеческих.

– Опустить перископ. Всплываем, – сказал Красавин.

– Чтобы эта тварь нас прикончила? – угрюмо отозвался Григорий. После того, как их экипаж сократился с тридцати двух до восьми человек, иерархия будто бы нарушилась. Красавин это почувствовал, поэтому повторил более жестким тоном:

– Всплываем. Это приказ.

– Зачем, Олег?! На твоих глазах уничтожили двадцать пять человек! Хочешь к ним присоединиться?!

– Мы здесь для того, чтобы защитить людей и вывезти в безопасное место.

– А как ты их защитишь и вывезешь, если лодку уничтожат? Остынь, Олег, успокойся. Что толку бессмысленно жертвовать собой?

– Ты же видел – на скале никого нет.

– Пришелец мог спрятаться. И потом, там еще фрегат.

– На фрегате о нас наверняка знают и конечно же нас давно обнаружили. С ним нам все равно не справиться.

– Тогда какой смысл всплывать?

– А какой смысл отсиживаться здесь, когда там…

– Я вижу, ты готов умереть ради этой Царицы, – злобно сказал штурман. – Но других-то не тяни за собой, они голову не потеряли.

– Хватит, Григорий. Я здесь командир. Не забывайся. Всплываем. Вы все останетесь в лодке. Выйду я один.

Выйдя на берег, Олег осмотрелся. Было тихо, необычайно тихо. Эллипсоидов не было видно. На берегу догорали обломки замка. Олег почти бегом направился туда. Лестница сгорела от ударов эллипсоида, и он выбрался наверх по крутой тропинке.

Пахло грозой. На выжженной траве он увидел лежавшую Алину и людей около нее. Сергей сидел рядом с Царицей, держа ее за руку, губы его шевелились, словно он молился. Олег приблизился, увидел одного из своих моряков.

– Живой? – машинально спросил он. Тот не ответил. Олег опустился на траву возле Алины, взглянул на Сергея: – Что с ней? Она жива?

– Да, – хмуро ответил тот.

– Ваша подлодка – она уцелела? – услышал Красавин вопрос, заданный резким тоном. Он поднял глаза – это был Сергунин.

– Лодка в порядке. Только экипаж – в живых осталось восемь человек.

– Мы сможем на ней уйти?

– Да, если пропустит фрегат. Пробиваться с боем у нас практически нет возможности.

– Надо уходить. Власов удрал и, наверно, погиб. Мы без него – просто…

Грохот орудия фрегата заглушил его слова. Над кораблем взвился дымок. Там, где стояла яхта, образовался огромный сноп из водяных брызг, пламени и летевших обломков.

– Они ее взорвали, – сказал Красавин. – Власов был там?

– Черт его знает. Это уже не важно, – сказал Сергунин. – Нужно увезти Алину. Здесь ее просто арестуют. Мы ничего не сможем сделать.

Красавин наклонился, поднял Алину на руки, поймав злой взгляд Сергея.

– Пошли, – сказал он.

– Шлюпка идет с фрегата, – вмешался до того молчавший Клюкин. – Похоже, что нам не успеть.

– Попробуем, – сказал Сергунин. – Что еще остается? Гейтс и пришелец шли сзади.

– Что теперь будет? – спросил Гейтс. После первого шока профессиональный интерес брал свое.

– Эллипсоиды вернутся, – сказал Ольтем. – Через пятнадцать-шестнадцать земных лет они прилетят сюда. Гибели разведчиков они не простят, тем более что теперь им даже неизвестно, кто их уничтожил.

– Но ведь их корабль остался на орбите – он не будет ничего предпринимать?

– Нет. У них есть свои правила. Пилота они всегда оставляют на корабле, и, если экипаж гибнет, тот должен уйти и спасти корабль. И доложить о случившемся – так мы полагаем, хотя пока еще многого о них не знаем. Но пилот наверняка уже знает о их гибели, приземляться он не будет. Уйдет домой.

– Эллипсоиды могут уничтожить Землю?

– Да. Мы постараемся вмешаться, если хватит сил. Пока мы с трудом противостоим эллипсоидам. Если бы мы смогли взять с собой эту женщину – ведь она победила их, одна против шестерых. Это просто невероятно.

– Она останется жива?

– Не знаю. Такие энергетические затраты бесследно не проходят. Скорее всего, она утратила свои способности и сможет ли она жить как обычный человек – этогоя не могу сказать. Но если она выживет, если у нее будут дети…

– Какими они будут?

– Нельзя предсказать. Это могут быть обычные люди. Могут быть чудовища. А могут быть – боги. Время покажет. Вам нужно уберечь ее, увезти куда-нибудь, где ей не смогут причинить вреда. Ведь она считается преступницей по вашим законам?

– Это сложный вопрос, – сказал Гейтс.

– Если второго инвертоида уничтожили, то она остается единственным человеком, который может спасти вашу планету. Куда вы хотите ее увезти?

– Не знаю.

Ольтем ускорил шаг и обратился с тем же вопросом к Клюкину. Тот пожал плечами.

– Сергей! – крикнул он. – А куда мы направимся на этой посудине?

– На остров, – ответил тот.

– Какой?

– Не важно. Увидишь, – сказал Сергей.

– Мне бы хотелось знать координаты этого острова, – произнес Ольтем. – Я еще смогу передать сообщение о случившемся.

– А мне бы не хотелось, чтобы вы их знали, – холодно сказал Сергей.

– Она там будет в безопасности?

– Надеюсь, что да, – ответил Сергей, не оборачиваясь. Он шел рядом с Красавиным, готовый поддержать его, если тот споткнется. На спуске им помогал Сергунин, но когда они приблизились к пирсу, шлюпка уже ткнулась в берег, из нее выпрыгнули Дональд и семеро вооруженных автоматами моряков. Они встали у входа на пирс, преграждая дорогу. Уэллс шагнул вперед.

– Вы понимаете по-английски? – спросил он.

– Да, – ответил Илья.

– Нам придется задержать вас и доставить на фрегат. Эта женщина – Алина Власова?

– Да.

– Если с ней что-то случилось, там ей окажут медицинскую помощь. Вы с подводной лодки? – обратился он к Ольтему. – Сколько там осталось человек?

Уэллс не собирался задерживать экипаж подлодки – Мэтьюз приказал лишь доставить на фрегат «царскую свиту».

– Не знаю, – ответил Ольтем. – Я не с подводной лодки.

– А кто вы? – спросил Уэллс.

– Разведчик системы планет Каэль – Отай, – спокойно ответил Ольтем.

– Вы пройдете с нами, – сказал Уэллс, весьма озадаченный этим ответом, но решивший, что лучше разбираться с этим субъектом на фрегате.

– Нет, офицер, – ответил тот, – у меня другие задачи.

Уэллс открыл было рот, но услышал позади себя какой-то металлический звук и обернулся. С подлодки на пирс соскочили три человека с автоматами. Они быстро приближались. Дональд попытался остановить их жестом, но это не помогло. Четверо британских моряков встали лицом к подводникам, еще трое стояли, преграждая путь на пирс остальным. Красавин передал Алину Сергею, сам вытащил пистолет. Защелкали затворы. Противников было почти поровну – Сергунин и Клю-кин тоже оказались вооружены.

– Я предлагаю экипажу подводной лодки вернуться на свой корабль, – сказал Дональд Уэллс. – Жена господина Власова и его помощники задержаны британскими военно-морскими силами и проследуют с нами на фрегат. Если экипаж подлодки вмешается, нам придется применить силу. Я предлагаю всем помощникам Власова сложить оружие и не обострять ситуацию.

Уэллс понимал, что положение у него сложное, но фрегат стоял неподалеку, экипаж подлодки был почти уничтожен – он видел трупы моряков, – и это придавало ему уверенности. Но ситуация разрешилась совсем не так, как он думал. Внезапно тот, кто представился ему как разведчик с другой планеты, начал медленно оседать на землю. Уэллс успел лишь заметить отделившийся от тела падающего человека огненный силуэт. Тот стремительно метнулся в сторону, в руке его мелькнул жезл, и трое британцев, стоявших у пирса, повалились на землю. За ними последовали еще четверо, стоявшие спиной к инэсту и лицом к подводникам и не успевшие даже обернуться.

Уэллс схватился за кобуру, но Сергунин быстро шагнул к нему, вывернул руку и выхватил пистолет.

Ольтем вернулся в тело подводника и поднялся на ноги. Это окончательно исчерпало запасы хладнокровия Уэллса, и он только ошеломленно наблюдал за происходящим, даже не обращая внимания на писк рации.

– Послушайте меня, офицер, – сказал Ольтем. – Я не хотел причинять вреда вашим людям, но, если бы вы начали стрелять друг в друга, было бы еще хуже. Ваши люди придут в себя через несколько минут. Вы должны дать уйти подводной лодке. Пусть они увезут эту женщину. Она избавила вас от нашествия эллипсоидов. Возможно, она поможет вам и в будущем бою с ними. Поверьте, это в ваших интересах. Я буду вынужден остаться здесь и удерживать вас в качестве заложников. Сообщите на ваш военный корабль, что подводная лодка должна уйти беспрепятственно.

Уэллс поглядел на беспомощно лежавших британских моряков и, связавшись с Мэтьюзом, сообщил о происходящем. По мере того как до капитана доходил смысл сказанного, лицо его принимало все более недоуменное выражение.

– Дьявол, – сказал он, – послушайте, Мак-Гроу, что за чертовщина…

– Разрешите мне поговорить с Дональдом, – сказал тот. Мэтьюз молча передал ему рацию.

– Что там происходит, Дональд? Это я, Максвелл. Уэллс еще раз объяснил ситуацию.

– А пришельцы, – спросил Мак-Гроу, – эллипсоиды, где они?

– Говорят, что они уничтожены этой женщиной, Царицей, – сказал Уэллс.

Мак-Гроу обернулся к Мэтьюзу:

– Пусть они уходят, капитан. Этот пришелец может убить ваших людей, им с ним не справиться. Не стоит обострять ситуацию. Власов мертв, а его жена не опасна. Если это она избавила нас от пришельцев, то тем более надо дать ей возможность уйти.

Мэтьюз подумал секунд двадцать, потом сказал Уэллсу:

– Хорошо, Дональд, пусть уходят. Ситуация действительно щекотливая, а я не хочу рисковать вами. Хватит того, что обезвредили Власова, с остальным можно будет разобраться потом.

Мак-Гроу видел в бинокль, как Красавин внес Алину в подлодку, за ними исчезли остальные. Лишь Гейтс, Ольтем и Уэллс стояли на берегу у пирса.

Спустя несколько минут подлодка начала погружаться. Видя, как она уходит под воду, Мак-Гроу вспомнил батисферу, и снова то же ужасное чувство охватило его при виде исчезающей стальной громады.

Прошло не меньше получаса. Акустики доложили о том, что подлодка вышла из бухты и направилась на юг. Мэтьюз лишь кивнул. Фрегат стоял на месте. На берегу очнувшиеся моряки молча смотрели на огненный призрак, покинувший тело подводника и мерцавший рядом с ними. Уэллс приказал им ничего не предпринимать.

Прошло еще минут сорок. И вдруг огненый след прочертил небо. Ольтем исчез.

– Ну вот и все, – сказал Мак-Гроу, продолжавший следить в бинокль за берегом. – Теперь они могут вернуться.

Когда шлюпка подошла к фрегату, моряки помогли своим товарищам забраться на палубу, словно считали их ранеными.

– Как они себя чувствуют? – спросил Мэтьюз у Уэллса.

– Вроде бы нормально.

– Давай всех к врачу. Ты сам-то как?

– Полечиться не мешало бы – своими средствами, – мрачно ответил Дональд, чувствуя страшный озноб.

– Ладно. Бери Дарби и отдыхайте. Вы свое дело сделали. А я буду сочинять рапорт.

– Мы не станем их преследовать?

– Нет. Будем играть по правилам.

Мэтьюз снял фуражку и почесал затылок. Ему предстояла очень нелегкая работа.

Уэллс и Мак-Гроу зашли в каюту, Дональд открыл бутылку виски и налил два полных бокала.

– Ну что, Гарольд, – тихо сказал он, – за что будем пить? Мак-Гроу не отвечал. Уэллс обернулся. Шотландец сидел, закрыв лицо руками.

– Гарольд, ты что?

Мак-Гроу отнял руки и взглянул на Уэллса. И тот вдруг понял, что все эти бесконечные минуты, прошедшие от того момента, как Гарольд Максвелл похоронил Царя в морской пучине, он держался лишь страшным усилием воли. И сейчас, судя по его взгляду, он больше не мог сдерживаться.

– Выпей, – сказал Уэллс.

Шотландец вдруг странно всхлипнул, потом какой-то звук – не то рычание, не то рыдание – вырвался из его горла. Он вновь закрыл лицо и застонал, словно от нестерпимой боли.

– Гарольд, ты это сделал, – сказал Уэллс, кладя руку ему на плечо, – все позади, все кончилось.

Максвелл покачал головой, схватил бокал и залпом выпил виски.

– Извини, – сказал он с трудом.

– Ничего, все нормально.

Максвелл опустил руки, расстегнул рубашку и снял с себя кожаный пояс. Он положил его на стол. – Что это? – спросил Уэллс.

– Это он оставил для… Он сказал, что это для дочери и внучки Макговерна.

Уэллс развернул пояс.

– Похоже, что это бриллианты, – сказал он ошеломленно, – это же целое состояние… Но зачем? Он же… мы же прятались от него…

– Да он просто… почувствовал свою вину, а может, это он перед смертью притворялся, черт его побери! Носил с собой этот пояс… ублюдок… как ребенок… Налей мне еще, Дональд.

Максвелл также залпом выпил еще бокал, внешне успокаиваясь, и Уэллс открыл вторую бутылку.

– Тебе надо напиться и уснуть, – сказал он, – слишком много на тебя свалилось…

– Не знаю, хорошо ли мы все сделали, – пробормотал Максвелл. – Но мы сделали, что могли. Надо только, чтобы этот кошмар не повторился. Если у этого дьявола останутся на земле отпрыски, они могут устроить еще что-нибудь похуже.

– Ты хочешь продолжить?…

– Надо будет разыскать его «невест» и убедить их избавиться от детей, если они забеременели.

– А Царица?

– Надо будет и ее найти, – сказал Максвелл. – Хотя не знаю, с ней-то я не смогу… она такая, Дональд, если бы ты знал…

– Этот пришелец говорил, что она может спасти Землю – это что, действительно так серьезно?

– Не знаю. Но я чувствую, дело еще не закончено. Черт с ним. Давай выпьем.

* * *

Управлять современной подводной лодкой, имея восемь человек экипажа, почти невозможно. Красавин и его люди делали это. Капитан знал, что если раньше он готов был погибнуть, защищая Алину, то теперь его гибель была недопустима. Теперь не нужно было рисковать, а просто нужно было дойти до спасительного острова, пока там, наверху, не спохватились и не стали мстить окружению Царя за все унижения и оскорбления, нанесенные им при жизни.