Текст книги "Царь Мира"

Автор книги: Ильдар Абдульманов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 35 страниц)

– Повторяю, я просто попросил товарища, и он пошел навстречу, руководствуясь принципами свободы слова, – сказал Мацевич, взглянув на Бакланова.

– Так и пошел, добрейшей души человек, – вздохнул подполковник, отлично понимая, что факта взятки все равно не доказать, а значит, речь идет о дисциплинарном нарушении. Впрочем, ему вовсе не хотелось разоблачать неразборчивого майора. Он хотел встретиться с Клюкиным. Придется самому пойти на сделку с этим Баклановым, как это ни противно, подумал он.

– Выйдите-ка все отсюда, – сказал Сергунин.

Но тут случилось весьма неординарное происшествие.

– Товарищ майор, разрешите доложить… – вошел в комнату для свиданий дежурный и перевел глаза на Сергунина, документы которого уже видел. – Извините, товарищ подполковник…

– Что случилось? – спросил мрачный Бакланов, уже мечтавший, чтобы рухнул потолок и придавил эту столичную штучку подполковника к чертовой матери. – Докладывайте.

– Там какой-то сумасшедший требует встречи с начальником.

– Зачем?

Дежурный усмехнулся и протянул Бакланову сложенный пополам лист бумаги. Тот развернул его и прочел записку. Писали обычной шариковой ручкой размашистым почерком:

«Предлагаю вам незамедлительно освободить моих друзей Калинина Сергея Александровича и Клюкина Алексея Дмитриевича. В противном случае буду вынужден применить силу. Власов».

– Что за бред? – ошеломленно спросил Бакланов. – Кто они такие, что пишут подобные вещи?

– Да он один. Мы его хотели задержать, потом подумали: в городе всякое происходит – может, это террорист какой-нибудь и надо с ним поосторожнее… Не знаю, как прикажете…

Сергунин из-за плеча Бакланова взглянул на листок. Майор повернул бумагу, чтобы подполковнику удобнее было читать. Он словно предлагал ему взять на себя инициативу и этим почтительным отношением пытался искупить свою вину.

– Власов? – спросил Сергунин. – Это тот самый режиссер? Которому тоже досталось?

Бакланов пожал плечами. Мало ли Власовых…

– Я пойду взгляну на него, – сказал он вопросительным тоном.

– У него оружия нет? – спросил Сергунин у дежурного.

– Вроде бы нет, на первый взгляд.

– Лучше обыскать, на всякий пожарный, – сказал подполковник. Бывали случаи, когда какой-нибудь ненормальный начинал стрелять налево и направо ни с того ни с сего. – Вас там сколько человек?

– Я и еще двое.

– Там есть еще посетители?

– Да. Полно. Передачи сегодня принимают.

– Лучше не рисковать, – осторожно предложил Бакланов. – Можно его впустить в коридор, там обыскать. Из коридора он никуда не денется, а посторонних не будет. Разрешите?

– Да, исполняйте, – сказал Сергунин. – Интересно будет с ним пообщаться.

– Он взял заложников? – оживился Мацевич, он толком не расслышал, что происходит, но понял, что у ментов возникли какие-то проблемы.

– Нет еще, – сказал Сергунин насмешливо. – Сейчас мы его сюда введем и предложим вас под залог. Вы же здесь тоже незаконно присутствуете.

Мацевич скривил губы в ответ на милицейский юмор, но промолчал.

Он недоговорил, услышав в коридоре крики. По привычке подполковник потянулся правой рукой за пазуху, но оружия у него не было – он не носил его с собой, предпочитая оставлять в сейфе у Семенова.

Тем временем в коридоре разыгрывалась довольно трагическая сцена. Вежливо пригласив Эдика пройти к начальнику, двое надзирателей в коридоре схватили его за руки и приперли к стенке. Один из них даже вытащил пистолет и приставил его к шее Власова. Второй стал обшаривать его сверху донизу в поисках оружия. Вышедший к Власову Бакланов приблизился и насмешливо проговорил:

– Ну что, господин террорист, доигрался? За эту писульку посидишь у меня на нарах.

Эдик криво усмехнулся. Один из дежурных провел руками по его штанинам и выпрямился.

– Ничего нет, товарищ майор, – доложил он.

Второй надзиратель, не отпуская руку Эдика, стал засовывать пистолет обратно в кобуру, намереваясь достать наручники. В ту же секунду вспышка озарила полутемный коридор, и милиционер, вскрикнув, повалился на пол. Вслед за ним рухнул и второй.

– Стоять, не дергаться! – сказал Эдик Бакланову. – Иначе и тебе достанется. Где мои друзья, придурок?

Бакланов молча вытянул руку в направлении комнаты для свиданий.

– Иди вперед, – скомандовал Эдик.

Делая эти несколько шагов, Бакланов так и не решил, как ему поступить: героически броситься на террориста, предупредить криком тех, кто был за дверью, или же попытаться захлопнуть дверь перед носом у Эдика. Ничего этого он не сделал. Эдик сильно толкнул его в спину, майор влетел в комнату и едва удержался на ногах. Дежуривший в комнате контролер-надзиратель успел заметить, что над головами вошедших вплыл в комнату светящийся треугольник. Надзиратель потянулся к кобуре, но Эдик бросил на него быстрый взгляд, из треугольника вырвался огненный зигзаг, и надзирателя отбросило к стене. Ударившись спиной, он сполз на пол.

– Всем не двигаться! – сказал Эдик. – Здорово, Серега. Он приподнял руку, приветствуя друга. А вы кто такие? – спросил Власов, глядя на остальных.

– Подполковник Сергунин, – представился первый.

– Я журналист. Моя фамилия Мацевич, – сказал Миша, ощущая легкую дрожь в коленках то ли от профессионального возбуждения, то ли просто от страха.

– Я тоже журналист. Комаров, – буркнул Дмитрий, глядя не на Эдика, а на парящий треугольник.

– У вас оружие есть? – спросил Эдик Сергунина. – Нет.

– Вы здесь командуете?

– Скорее он, – кивнул Сергунин на Бакланова, – он замначальника изолятора. А вы…

– Сергей, – прервал его Власов, ткнув пальцем в сторону Калинина, – и Алексей Клюкин, который тоже здесь содержится, пойдут со мной. Они освобождены. – Он повернулся к Бакланову. – Давай их обоих сюда, и побыстрее. А эти останутся в качестве заложников.

– А… мне нужен… – начал было Бакланов, но тут сверкнувшая молния ударила его в ладонь. Он вскрикнул и схватился за руку.

– Ты плохо соображаешь, – сказал Эдик. – Повторить?

– Не надо, – сказал Бакланов, тяжело дыша.

– Делайте, что он говорит, – вмешался Сергунин, правильно оценивший расстановку сил.

– И не дури! – резко сказал Эдик. – Он последит за тобой.

Власов с усмешкой показал на эфэла.

Бакланов кивнул и вышел. Эфэл вылетел вслед за ним, но на его месте появился второй. Три или четыре минуты прошли в полном молчании. Потом появились Бакланов с Клюкиным.

– Послушайте, подполковник, – сказал Эдик, – эти двое – мои друзья. Они неприкосновенны. Их будут охранять. Любая попытка арестовать их или вообще причинить им вред закончится плохо. Будут жертвы. Пока ваши люди остались живы. Они придут в себя. Но в следующий раз они будут убиты. Я не распоряжаюсь этими летающими молниями, их оставили пришельцы. Это космические существа, они будут охранять всех, кто соприкасался с инопланетянами. Вот такая вам информация к размышлению. Вы вроде бы на вид умный человек, сделайте выводы. И постарайтесь обойтись без авантюр. Кстати, вам привет от вашего коллеги – Ващенко, кажется? Он там сидит в отделении, его тоже стережет такая штука. Не пытайтесь его освободить, он просидит ровно сутки. Пусть подумает о своих мерзких манерах. И скажите ему, что любая дурь с его стороны по отношению к моим друзьям кончится гораздо плачевнее. Сегодня его только предупредили. Вы сказали о госкомиссии. Кто ее возглавляет?

– Асканов, замминистра из МЧС, – спокойно ответил Сергунин.

Речь Власова по тону вовсе не походила на бред маньяка, но по содержанию – вполне. Однако скорчившийся в углу комнаты дежурный и Бакланов, продолжавший, болезненно морщась, поглаживать руку, не симулировали. И потому до прояснения ситуации приходилось подчиняться этому странному человеку.

– Передайте ему, что я должен с ним встретиться и сообщить важную информацию. Я буду ждать его в своем кабинете в театре сегодня в семнадцать ноль-ноль. Вы тоже можете присутствовать. Журналистов не надо. Если будет кто-то лишний, за последствия не отвечаю. Вы и он, больше никого. Счастливо оставаться.

* * *

Асканов, Сергунин и Клевцов, стоя в углу комнаты, смотрели на парившего над полковником эфэла.

– А если просто из пистолета попробовать? – раздраженно предложил Ващенко.

– Боюсь, он может взорваться, – задумчиво сказал Клевцов. – Пока нам неизвестны природа и свойства этого явления, лучше не предпринимать авантюрных действий.

– И что, я должен целые сутки вот так и сидеть? – осведомился Ващенко.

– Поймите, товарищ полковник, – мягко сказал ученый, – любые эксперименты будут связаны с риском для вашей жизни.

– И вы позволили спокойно уйти этому сумасшедшему? – обратился Ващенко, на этот раз к Сергунину.

– Ситуация интересная, – ответил тот. – Власов сказал нам, что эти существа инопланетного происхождения и что он ими не распоряжается, так сказать. То есть они действуют самостоятельно. Правда это или нет, установить пока невозможно. Задержать Власова мы не могли – эта штука парализовала бы всех, а то и прикончила. Применять оружие против человека, непосредственно не угрожающего жизни других, тоже вроде бы неправомерно. Тут своего рода казус, в том числе и юридический. Что вы скажете, Валерий Дмитриевич?

Асканов помолчал несколько секунд, потом ответил:

– Да, я согласен с вами. Пока не будем предпринимать никаких действий. Я встречусь с этим человеком и узнаю, чего он хочет. Попробуем что-нибудь выяснить и об этих… молниях. Я понимаю, Леонид Степанович, вам кажется, что вы попали в смешное положение. Но это касается нас всех. И смешного в этом мало. Мы убедились, что любая попытка освободить вас сопряжена с риском для вашей жизни. Давайте подождем до пяти, до встречи, с Власовым.

– Валерий Дмитриевич, речь не обо мне. Власов проник в изолятор и освободил двоих задержанных. То, что он остался безнаказанным, может вскружить ему голову. Неизвестно, что он потребует от вас. Он преступник, и с ним надо обращаться соответствующим образом. Потакание террористам, шантажу приводит только к еще более наглому террору.

– Я это понимаю.

– В таком случае к вашей встрече, если уж вы намерены с ним вести переговоры, надо подготовиться. Учитывая опасность Власова, мы должны вызвать спецподразделение. Если считать поражающим фактором некие мини-молнии, то можно, в конце концов, задействовать бронетехнику. Я не думаю, что эти штуки справятся с броней. Александр Владимирович, ведь у МВД есть средства для обуздания таких молодчиков?

– Есть, – вздохнул Сергунин. – Но все же сначала не мешало бы, во-первых, освободить вас от этой штуки, а во-вторых, узнать, чего Власов хочет.

– Есть еще один аспект, – сказал Клевцов. – Раз уж мы удостоверились, что эти молнии существуют и эффективно воздействуют и что, по всей вероятности, они действительно имеют внеземное происхождение, или, говоря мягче, неизвестны науке, то мы не можем гарантировать, что арест или устранение Власова решит проблему с этими штуками. И их реакция на наши действия тоже непредсказуема. Это реальная опасность. Вспомните тех ребят на свалке. Трупы, сгоревшая машина, – теперь мы можем предположить, что это, скорее всего, результат воздействия летающих молний. Пока они не столь агрессивны. Нужно ли их провоцировать?

– Я согласен с вами, – сказал Асканов, подводя итог беседе. – Я встречусь с этим человеком. Александр Владимирович пойдет со мной.

– Может быть, и мне стоит пойти, – сказал Клевцов.

– Это не помешало бы, но придется заручиться его согласием, – сказал Асканов.

– За вами решающее слово как за председателем комиссии, – сказал Ващенко. – Но я все же остаюсь при своем мнении. Лучше сразу не выпускать джинна из бутылки, чем потом загонять его обратно.

В комнату вошел Батищев. Он взглянул на эфэла и, нахмурившись, покачал головой.

– У вас какие-то новости? – спросил его Сергунин.

– Нет. Я хотел поговорить с полковником Ващенко о дальнейших действиях местных органов правопорядка.

– Ну, мы не будем мешать, встретимся вечером, – сказал Асканов и вышел.

Вслед за ним вышел Клевцов. Сергунин бросил быстрый взгляд на Батищева и Ващенко, но полковник не предложил ему остаться. Пришлось уйти.

– Дежурный сказал, что вы хотели меня видеть, – почтительным тоном начал Батищев. Он не приближался к полковнику и остался стоять у стенки.

– К сожалению, я не могу позвонить, эта тварь не дает мне шевельнуться, – сказал Ващенко, стиснув зубы от унижения. – Я буду откровенен с вами, майор. Асканов хочет вести переговоры с преступником, освободившим из тюрьмы двоих своих напарников.

– Так, значит, это правда, – пробормотал майор. – Я только что слышал об этом, но подумал, что привирают. Хотел разобраться, но меня как раз вызвали к вам.

– Это правда. Преступник проник в тюрьму с помощью таких вот штук и заставил персонал освободить Клюкина и Калинина. Потом он потребовал, чтобы Асканов провел с ним переговоры. Вы понимаете, чем это чревато? – Не дожидаясь ответа, полковник продолжал: – Этот террорист может просто захватить их в качестве заложников и требовать чего-нибудь несусветного. Он, скорее всего, психически нездоров. Откуда эти аномальные явления – мы разберемся позже. Но сейчас необходимо изолировать его шайку. Эти двое должны вернуться в тюрьму, а Власова необходимо под усиленным конвоем направить в Москву. Мне придется делать это через голову председателя комиссии, поскольку Сергунин с ним был солидарен, – их здорово напугал эпизод в тюрьме, и они теперь потакают этому молодчику. Мне нужна ваша помощь, майор. Вы согласны помочь мне?

– Да, конечно, – ответил Батищев, хотя тут же пожалел о своей решительности.

– Вам просто нужно позвонить по номеру, который я вам сейчас назову. И вызвать спецгруппу захвата с бронетранспортером. Мы должны застраховаться. Человек, которому вы позвоните, – мой заместитель, подполковник Старцев. Объясните ему, что происходит, и передайте мой приказ. Если он потребует подтверждения от меня лично… у вас есть радиотелефон?

– Найдем, – кивнул Батищев.

– Принесете сюда, я смогу подтвердить приказ не двигаясь. – И полковник вновь плотно сжал зубы.

* * *

– Жрать хотите? – спросил Эдик у Сергея и Алексея, когда они входили в маленькую однокомнатную квартирку Алины. Раньше она жила тут вместе с бабушкой, но та недавно умерла.

– Вообще не мешало бы, – сказал Клюкин, – особенно если учесть, что нас могут вернуть обратно. Я, честно говоря, так и не понял, чем ты их напугал.

– Вот эта штука их напугала, – кивнул Эдик на паривший над ними эфэл, который находился в режиме постоянного дежурства, оберегая хозяина от неприятностей. Эдик убедился, что эфэл реагирует мгновенно: стоит лишь мысленно выделить человека, которого следует наказать, и он будет тут же обездвижен – такой режим установил Эдик, но буквально за секунду режим можно было переключить на уничтожение. – Серега видел, как она действует, – сказал Эдик.

– И как именно? – спросил Клюкин.

– Бьет молнией по тем, кто мне не нравится, – усмехнулся Эдик. – Ты думаешь, как я в тюрьму проник и нейтрализовал охрану?

– Это тебе Серый оставил? – осведомился Клюкин.

В это время в дверь позвонили. Пришли Алина и Илья.

– Ну вот, все в сборе, – сказал Эдик. – Алиночка нас сейчас накормит, а у нас есть о чем поговорить.

На маленькой кухне было тесно, и стол накрыли в комнате. Эдик не спешил делиться новостями. Он подождал, пока все усядутся, и, разлив по рюмкам водку, поднял свою:

– За свободу!

Сам Эдик и Алина отпили по крошечному глоточку. Все остальные выпили до дна.

– Ну что, поговорим о делах, – сказал Эдик, когда все перекусили, а Клюкин налил себе и Илье еще по рюмке. – Я понимаю, что некоторые из сидящих здесь неуютно себя чувствуют после побега из тюрьмы. Но если наш разговор не получится, то вы легко можете сказать, что последовали за мной под угрозой уничтожения. Короче говоря, ничто не мешает вам вернуться и восстановить, так сказать, статус-кво. После этого вами займется один симпатичный полковник. И если не на нары вас отправит, то на принудительное лечение в психушку. Он в этом специалист. Но давайте не будем делать мрачных прогнозов и предположим другое – вас освободили, принесли вам извинения и прочее. Серега возвращается в свою газету с сенсационным материалом. Редактор встречает его с распростертыми объятиями, и на следующий день он становится знаменитостью и миллионером. Милиционер Клюкин возвращается к оперативной работе с любимыми коллегами, которые его с таким удовольствием арестовали. После этого ему дают звание подполковника и прибавку к зарплате, на которую можно купить ящик водки. Серега, что от тебя хотели эти журналисты?

– Хотели купить сенсационный материал, – буркнул Калинин.

– И сколько давали?

– Шестьсот баксов.

– Это ж целый капитал, – вздохнул Эдик. – И что ты решил?

– Пока ничего.

– Алексей, ты человек самолюбивый, но у тебя семья. Утрешься и пойдешь служить дальше?

Клюкин сверкнул глазами – Эдик ударил в больное место. Но ведь он был прав, особого выбора у него, Клюкина, не было. Это Батищев мог рассчитывать, что в случае чего найдет себе теплое местечко. А Алексей был из принципиальных. Братва его уважала, но только пока он носил мундир и оружие.

– Не знаю, – сердито огрызнулся он. – Чего язвить-то? Можешь что-то предложить? Или тюрьмы штурмовать прикажешь?

– Ну зачем же? Мы по натуре не революционеры, – усмехнулся Эдик, – мы скорее сибариты. Объясню пока коротко. Я собираюсь занять высокую должность, и мне нужна будет своя служба безопасности. Кто-то должен ее создать и возглавить. Я предлагаю это сделать тебе.

– А что это за должность, если не секрет? – поинтересовался Клюкин.

– Это даже не должность, скорее титул. Я его сам придумал только сегодня. Он будет называться Царь Мира.

– Хороший титул, – хмыкнул Илья.

– Угу, интересно, – без тени улыбки отреагировал Алексей. – То есть будешь управлять планетой?

– Да нет же, на кой ляд она мне сдалась? Буду вести царский образ жизни, но без нудных обязанностей. Проще говоря, я и моя свита будем делать то, что взбредет в голову. Прежде всего – в мою голову. Но и в ваши тоже. Сергей будет в моей свите в качестве, скажем, пресс-секретаря, Илья – ну что-то вроде импресарио. То есть надо будет готовить почву для визитов его и ее величеств в разные страны. Я думаю, что просиживать штаны в твоем НИИ – это не то, о чем ты всю жизнь мечтал? – Эдик с улыбкой взглянул на Илью.

– А царицей будет Алина? – весело осведомился Илья, скосив глаза на нее.

– Разумеется, – спокойно ответил Эдик.

– «И будешь ты царицей мира», – весело продекламировал Илья, подмигнув Алине.

– А планета уже согласна? – язвительно спросил Сергей.

– Пока еще она не знает о своем грядущем счастье, – в тон ему ответил Эдик. – Но скоро узнает – может быть, даже сегодня.

– А с какой стати все будут позволять тебе и нам делать это? – спросил Клюкин.

– Это самый существенный вопрос, но это сугубо моя проблема. Пока, во всяком случае. Я не собираюсь таить от вас секреты, тем более что тот Серый уже посвятил всех в тайны зеркала. Так вот, я и Алина изменились с его помощью. Не настолько, конечно, чтобы забыть своих друзей, – улыбнулся Эдик. – И что самое важное – связь с космосом, космическими силами. Они защищают нас и уничтожают всех, кто встает у нас на пути. Ну а Алина еще может в какой-то мере управлять поведением толпы. На мой взгляд, этого достаточно, чтобы осуществить мои намерения.

– Вообще-то есть вещи и посерьезнее пистолетов, – усмехнулся Клюкин.

– Есть, – быстро и серьезно ответил Эдик. – И в качестве первого задания ты должен будешь меня подробнейшим образом проинформировать об этом. То есть от чего надо защищаться, какие сюрпризы могут подкинуть спецслужбы и террористы, как этого избежать, ну и так далее.

– А я буду сообщать народу твои указы? – насмешливо осведомился Сергей.

Но Эдик уже не реагировал на насмешливый тон, он говорил жестко, по-деловому и подчеркнуто серьезно:

– Твоя задача будет шире – скажем так, поддерживать связи с общественностью, в первую очередь со средствами массовой информации. Желательно создать благоприятный имидж у населения – я не хочу, чтобы у меня было много врагов. Тогда Алексей не сможет справиться со своими обязанностями.

– А на что мы будем существовать? – спросил Илья.

– Деньги – не проблема. Будет создан особый фонд, туда все развитые государства начнут отчислять энные суммы. Но в общем, мне хочется, чтобы везде и всюду все для нас было бесплатно, пусть за наши удовольствия расплачиваются правительства. Или этот фонд. Ну а вам будут выделяться все необходимые средства. Я не намерен ограничивать вас какими-то окладами, но, конечно, аппетиты должны быть соразмерны положению. Может, это прозвучит грубовато, но надо запомнить то, что я говорил о положительном имидже, и держать в башке хорошую пословицу: что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. Юпитер – это я. И Алина. Вот такие предварительные условия. Это не значит, конечно, что наши отношения изменятся – мы останемся друзьями. Я не собираюсь зарываться и делать из вас каких-то лакеев. Но это уже подробности. Сейчас важно другое. Вы прекрасно понимаете – пока что я никто. Может быть, я стану всем. А может, сдохну от пули или еще от чего-нибудь. Но потом, когда я поднимусь на вершину, у меня не будет недостатка в желающих присоединиться к свите – это вы тоже понимаете. И именно поэтому я хочу услышать ваш ответ сейчас: вы со мной или вы пас. В этом случае наши дороги расходятся. Повторного приглашения не будет, я хочу, чтобы вы это знали. Подумайте, я жду ваших ответов.

Эдик налил себе чашку кофе, положил сахар и размешивал его ложечкой, поглядывая на друзей. Первым решился Илья:

– Все это, конечно, звучит фантастично, но мне лично терять нечего. Я с тобой.

– Ты понимаешь, что противопоставишь себя всем правительствам? – спросил Алексей. – По-моему, наивно рассчитывать на эти молнии. Тем более если ты не совсем уверен, как ими управлять.

– Я рассчитываю на то, что никому не взбредет в голову швырять в меня атомной бомбой или ракетой, – сказал Эдик. – Проще откупиться, тем более что я не претендую на власть, а наши желания не будут слишком обременительны для бюджетов стран.

– Черт его знает, – сказал Алексей, – но если мои коллеги упекли меня в тюрьму, а карьера для таких, как я, не светит, значит, остается авантюра. Ладно, попробуем. Из милиции я бы все равно вынужден был уйти.

– А ты, Сережа? – мягко спросил Эдик после некоторой паузы, и Сергей с удивлением почувствовал, что Эдику очень хотелось бы получить положительный ответ. Если бы не Алина, Сергей согласился бы без колебаний – ему тоже ничего не светило в этой дремучей провинции. Но каждый день видеть ее с другим… Ну а иначе он вообще не будет ее видеть. Конечно, он выдержит это, но в душе останется пустота. Пусть уж лучше будут мучения, подумал он. К тому же авантюра, затеянная Эдиком, сулила нескучную жизнь в любом случае.

– Я с вами, – сказал Сергей.

Эдик улыбнулся и, вытянув руку, положил ее на стол ладонью вверх. На его ладонь легли еще три, а Алина весело хлопнула по ним сверху.

– Ты пойдешь с нами? – спросил Эдик.

– Нет, я лучше здесь посижу, – сказала Алина. – Кстати, сегодня вечером «Три сестры». Мы что, не будем?… Я там должна играть.

– Ты ничего никому не должна, – сказал Эдик. – К черту, на сегодня обойдутся без нас. Да и вообще, пропади он пропадом, этот театр. После того, что случилось, гори он синим пламенем. Ты что, хочешь с ними играть?

– Если честно, то нет.

– Ну и все, какие вопросы. Ладно, если что, звони, мы будем в моем кабинете. Или лучше приходи сразу, я хочу, чтобы ты была со мной. – Он ласково притянул ее к себе и поцеловал в губы. Сергей заставил себя отвести глаза.

Через несколько минут четверка друзей бодро шагала по направлению к театру. Когда они отошли от дома метров на пятьдесят, за ними медленно двинулись светлые «Жигули». Сидевший на переднем сиденье рядом с водителем мужчина сообщил по рации, что «объекты» вышли из дома и идут к театру.

* * *

Заместитель Ващенко подполковник Старцев недолюбливал своего начальника, но знал, что при всех недостатках глупостью и склонностью к дурацким шуткам тот не страдал. Поэтому, внимательно выслушав четкое распоряжение, отданное по телефону, он пригласил в кабинет руководителя спецгруппы по борьбе с терроризмом майора Шумова.

Спустя два часа после их беседы водители на шоссе близ Васильевска провожали удивленными взглядами довольно странную колонну, состоявшую из «Волги», бронетранспортера и грузовика, в котором сидели десятка полтора автоматчиков. В «Волге», кроме водителя, были двое – майор Шумов, прилетевший сюда самолетом, и командир взвода автоматчиков лейтенант Кухарчук. В БТРе ехали семь человек, шестеро из которых, кроме тяжелых бронежилетов, имели короткоствольные автоматы со складными прикладами, пистолеты и спецгранаты с шумовым и ослепляющим эффектом. У одного из этих людей было еще и помповое ружье, а под ногами лежала кувалда – на случай, если придется вышибать двери. Всем уже приходилось участвовать в операциях по освобождению заложников, но никогда еще предварительные инструкции не были столь загадочными.

– Я понял, ребята, едем брать терминатора, – весело сказал самый молодой из них, когда все расселись в БТРе.

Шутки звучали еще с полчаса, но затем, когда колонна уже свернула с шоссе и поехала по дороге, ведущей к Васильевску, стало тихо. Что бы их ни ожидало, нервное возбуждение было частично снято, и теперь нужно было сосредоточиться и еще раз повторить задание. Впрочем, окончательный инструктаж ожидал их после того, как Шумов встретится с Ващенко. Было решено, что автоматчики, которых взяли на случай, если придется ставить оцепление или прочесывать местность в поисках преступников, а также БТР поначалу останутся на въезде в Васильевск. Город был небольшой, и там сразу бы заметили необычных гостей, а собирать толпу и давать повод для быстрых слухов не хотелось. Шумов должен был доехать до УВД, где и получить «добро» на проведение операции.

Все шло гладко, и вскоре он, вместе с майором Батищевым, встретившим его в условленном месте, вошел в кабинет, где под неусыпным наблюдением эфэла сидел Ващенко. К тому времени полковнику пришлось пережить еще одно унижение – осторожно справить малую нужду в пластиковую бутылку из-под пепси-колы, принесенную Батищевым. Ващенко поклялся, что при первом же удобном случае душу вынет из этого Власова. Но с Шумовым он говорил спокойно, понимая ответственность момента:

– Нужно действовать быстро, чтобы не дать ему времени пустить в ход эти молнии. Я не знаю, как он ими управляет, но, видимо, есть какой-то пульт дистанционного управления. По-моему, он держал руки в карманах, когда говорил со мной. Так вот, если будет сопротивляться, сразу «вырубайте», фиксируйте руки наручниками и на всякий случай засуньте его в БТР. Там прикрепите наручниками к чему-нибудь, а БТР буксируйте грузовиком. Лучше перестраховаться.

– Если он управляет с пульта, то эта молния над вами – как она?… – спросил Шумов, чувствуя, что ситуация отнюдь не до конца прояснилась.

– Не знаю. От вас требуется максимум осторожности, никаких предупредительных окриков, переговоров и прочее. Двое занимаются Власовым, четверо берут Клюкина и Калинина. Их тоже – в БТР. Рты заткните, чтобы они не общались в дороге. И в самолет. Всех троих в Лефортово, так удобнее. Здешний изолятор недостаточно надежное место для таких молодчиков. Автоматчики контролируют улицы и непосредственно в захвате не участвуют. Это на случай непредвиденных ситуаций.

В это время Батищев получил информацию от своего наблюдателя и обратился к Ващенко, заканчивавшему инструктаж:

– Товарищ полковник, они идут в театр, Воронина осталась дома. Я вот что подумал…

– Да?

– Может быть, взять ее и пусть позовет Власова в проходную? Сказать, что надо избежать кровопролития и прочее. Я думаю, она согласится, а он выйдет. Тем самым отделим его от других и возьмем, а потом уже и тех двоих.

– Это было бы лучше, – сказал Ващенко. – Да, пожалуй, так и сделайте.

– Хорошо, – сказал Шумов, отбрасывая сомнения. В конце концов приказ был получен, а опасность этого субъекта, Власова, на его взгляд, преувеличивалась. Вряд ли технические фокусы смогут помочь ему против группы прекрасно обученных профессионалов. – Сейчас едем за группой, она движется к театру, а мы заезжаем по дороге к Ворониной.

* * *

– Итак, говоря проще, единственное мое требование – все государства и все жители должны исполнять то, что захочу я или Алина. Что касается моей свиты, ее полномочия будут определены более четко и конкретно. – Эдик изложил Асканову, Сергунину и Клевцову примерно то же, что до этого сказал друзьям.

Все трое были людьми сдержанными, но услышанное, мягко говоря, заставило их усомниться в реальности происходящего. Первым заговорил более решительный подполковник МВД:

– Если вы получите отказ, то что тогда?

– Я не излагаю некий ультиматум, требуя ответа. Я извещаю о том, что должно быть. Мне не требуется официального согласия, заверений от всех правительств, каких-то документальных оформлений. Я не хочу всей этой возни. Я сказал, как должно быть. Если так не будет, наказываться будут непосредственные виновники – те, кто откажет нам в исполнении желаний. Ваше дело – довести это до сведения правительства, его дело – известить остальные правительства и всех граждан. Если этого не будет сделано и начнутся трагедии, то вина за это ляжет на правительства. Но расплачиваться придется непосредственно гражданам. Я не знаю, каким образом и в каких масштабах будут вмешиваться космические силы, но могу сказать, что тем нескольким хулиганам, которые пристали ко мне и попытались меня избить, досталось крепко. Вы, наверно, знаете об этом. Они там, на свалке.

Эдик усмехнулся и обвел взглядом членов госкомиссии.

– Да, мы это видели, – подтвердил Сергунин.

– Кстати, – вмешался Асканов, – вы не могли бы освободить нашего коллегу, полковника Ващенко? Он, конечно, погорячился и был не прав, но стоит ли удерживать его в унизительном положении…

– Да, конечно, пусть это будет актом доброй воли, – сказал Эдик, улыбаясь. – Только убедите его обойтись без авантюр, иначе его не пощадят.

– Простите, а вы были непосредственно там или эти молнии действовали без вас, так сказать, и в отдалении? – спросил Клевцов, и этот вопрос – стратегически важный и заданный с таким простодушием и прямотой – заставил Сергунина прикусить губу. От ответа многое зависело.

– Мне представляется, что они будут наказывать на любом расстоянии и в любом масштабе всех, кто пойдет против моей воли, – спокойно сказал Власов. – И если для этого понадобится уничтожать целые города, то будут уничтожаться города. Ну а если кто-то посягнет на жизнь или здоровье Алины и меня, то я им не завидую. Это то, что я знаю, а как это будет происходить конкретно, трудно сказать. Я хочу, чтобы вы поняли: все происходящее не есть мой или ее каприз и поворот некоторых обстоятельств в свою пользу. Все это имеет далеко идущие цели, чрезвычайно важные для Вселенной. Это не громкие слова, это действительно так. Но подробнее об этом я сообщу позже, когда мой и Алинин статус утвердится.