Текст книги "Царь Мира"

Автор книги: Ильдар Абдульманов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 35 страниц)

Это был маленький счастливый мир. Опьяневшему мутанту Эдуарду Власову хватило нескольких секунд, чтобы разрушить его. В тот вечер он скорее фантазировал, мечтая о мести надменным мира сего. Но так случилось, что в затуманенном алкоголем мозгу возник приказ на уничтожение Макговерна и его отпрысков. Эдик, конечно, не знал, что женщина и мальчик, которых он видел с шотландцем, не были его родственниками. Эфэлы восприняли зрительный образ, запечатлевшийся у хозяина, и выполнили указания.

Гарольд Максвелл сидел у стола рядом с отупевшим от боли и виски Смоллом, а констебль и Гейтс стояли по обе стороны от него и по очереди повторяли одно и то же, сводившееся к тому, что он, Максвелл, потерял жену и сына. Врачи ничего не смогли сделать. И журналист, и полицейские переглядывались – им казалось странным, что рыжий великан не спешит в больницу. Более того, он спокоен, он не бушует, не разбивает вдребезги все, что попадется под руку, а сидит и думает о чем-то. И если бы им удалось заглянуть в его душу, они бы изрядно удивились, обнаружив там сухие, бесстрастные рассуждения. Душа Максвелла, казалось, выгорела в одну секунду, и теперь он думал об одном – тот, кто погубил самых близких ему людей, не должен жить в этом мире. Но ворваться к нему и задушить его собственными руками вряд ли возможно. И Максвелл вдруг понял, что перед ним стоит чисто профессиональная задача – собрать информацию о противнике, выявить слабые места, а потом… Потом он вернется к оперативной деятельности. Но об этом пока не должны знать его коллеги. Они подумают, что он пережил смерть близких и остался хладнокровным профессионалом, полностью контролирующим свои действия. Только тогда он сможет рассчитывать на их полную поддержку. Человека, одержимого жаждой мести, в контрразведке не потерпят. Теперь он, Гарольд Максвелл, должен играть не только против Власова, но в какой-то мере и против своих.

* * *

– Ну ты как космонавт! – крикнул Самарин-младший Ляшенко.

Тот неуклюже пытался передвигаться в тяжелом скафандре. Вся эта затея ему уже не нравилась – он очень неуютно чувствовал себя в этом костюме. Хуже всего оказалось то, что снять его без посторонней помощи было практически невозможно. Пройти несколько шагов – уже тяжелая работа, а если еще и стрелять, да к тому же и прицельно… Самарин отмахивался от всех его возражений, его охватил азарт, и он очень хотел испытать свою новую игрушку. Но Ляшенко лучше его сознавал, что впутался в опасную авантюру.

– Нам что нужно – чтобы костюм нас спас от ответного Удара, которого, скорее всего, и не будет. Мы заманиваем сюда Власова, одного, – это будет железное условие, сами занимаем позиции вот у этих амбразур. Посмотри сам – это же идеальное место для стрельбы.

С этим Ляшенко мог согласиться. Железобетонное здание, сидящее глубоко в земле, окна как бойницы, вокруг высокий бетонный забор – и лишь один вход через небольшой пролом, обвалившуюся секцию ограждения. Место для засады идеальное. Вот только стрелять, будучи одетым в скафандр, дело дохлое. Ляшенко пытался это делать, отпилив скобу, чтобы палец в толстой перчатке мог нажать на спуск.

– А как мы бабу-то сюда привезем?

– На этот счет я кое-что придумал. Главное – поймать момент, когда они будут находиться в разных местах. Заманим ее в машину…

– Заманим! А если не получится?

– Смотри, что у меня есть! – Владимир, ухмыляясь, достал из сумки пластиковую коробку и открыл ее. – Знаешь, что это такое?

– Пистолет?… Да нет вроде.

– Не совсем пистолет. Пистолет-шприц.

– А в ампулах? Наркота, что ли?

– Снотворное. Такой штукой в лабораториях усыпляют обезьян. Бах – и через пару секунд баюшки-баю.

– Это для нее?

– Ну да.

– Фокусник ты. А с этим ее мужем будет посложнее. Если мы сразу его не уложим, то гоняться за ним не получится. Да и прицелиться уже не смогу.

– А зачем целиться? Все будет наведено на пролом, другого входа нет. Выпускаем в него с ходу два рожка. Да будь он хоть самим Господом Богом, его же в клочья разнесет. Или можно заминировать проход…

– Нет уж, не надо, – отмахнулся Ляшенко. Дилетанты всегда его раздражали. – Не хватало еще с минами возиться. Ты лучше подумай, кто на нас все это напялит. Ты же видел, что если я в скафандре, то на тебя надеть такой же – я уже не помощник.

– Да это все детали. Возьмем кого-нибудь. Того же Касьянова. Он за ребят Власову глотку перегрызет.

– Да он не дурак. Скажет: вы в скафандре, а я нет?

– Ты же видел, какие здесь казематы. Ни одна молния не достанет. Двери железные, хрен взорвешь. Поможет нам и спрячется. Потом вылезет. Делов-то на пять минут. Что мы, с одним фраером не сможем справиться?

Закуражился, неодобрительно подумал бывший спецназовец. Я еще тебя в деле-то не видел. Справиться… Скорее всего, справляться придется ему, Ляшенко, а этот сынок – черт его знает, как он себя поведет.

– Ладно, на сегодня хватит. Когда ты хочешь это проделать?

– Как только они сюда вернутся. Касьянов поставил своего человека следить за домом.

– Ладно, денька через два еще раз приедем потренируемся. Чтобы все было отлажено. Хотя не нравится это все мне.

– Да брось, все будет проще, чем ты думаешь. Скафандры пришлось тащить в «Газель» метров пятьдесят – ближе было не подъехать. Сев за руль, Ляшенко выехал на шоссе и помчался к городу. Всю дорогу он молчал. Ему все меньше нравилась эта сумасшедшая затея. Но Владимир был сыном Хозяина и, скорее всего, будущим его работодателем. А Алина нужна была Самарину-старшему позарез, он действительно втемяшил себе в голову, что это единственная женщина, которую он хочет. Ничего не поделаешь, придется идти на поводу у этой шпаны. Его услуги они оплачивают щедро. А значит, иногда необходимо и рискнуть. Ничего не поделаешь.

* * *

Сослуживцы считали Дональда Уэллса отличным парнем: когда нужно – веселым, а когда нужно – предельно серьезным. И капитан первого ранга Роберт Мэтьюз, командир фрегата «Фалькон», на котором служил Уэллс, отбросил появившиеся было у него сомнения в душевном здоровье подчиненного. Тем более что Кристина и Кэтти ждали в машине. И вроде бы не беспокоились насчет того, в своем уме глава семьи или же нет. Дональд был военным человеком, поэтому то, что сказал Гейтс, не заставило его сидеть в растерянности, опустив руки. Он не дал жене ни минуты на сборы. Просто сказал: «Немедленно уезжаем», – и три минуты спустя они уже мчались по улицам маленького городка, где родился Дональд.

– Почему именно подводная лодка? – спросил Мэтьюз.

– Эти твари убивают молниями. Я думаю, что субмарина под водой для них недоступна.

Как ни странно, все формальности отложили на потом. Мэтьюз хорошо знал командира дизельной подлодки, стоявшей у причала неподалеку от его корабля. Прошло лишь десять минут после приезда Уэллса, но его жена и дочь уже сидели в поспешно освобожденном для них кубрике, а подлодка готовилась к погружению, несмотря на то, что на ней была лишь половина экипажа. Уэллс подождал еще пятнадцать минут, и когда темная громада скрылась под водой, он быстрым шагом пошел к выходу с базы, к своей машине. Что бы там ни говорил Гейтс, он, офицер военно-морских сил, должен быть там, где погибли отец его жены и семья его друга. О смерти Макговерна он Кристине не сказал, ограничившись неопределенным: «Там что-то случилось серьезное, и тебе и Кэтти угрожает опасность».

Два часа спустя, после бешеной езды по ночному шоссе, Дональд Уэллс вошел в замок Макговерна. Максвелл поднялся ему навстречу и пожал руку. Почти сразу же за Дональдом приехали еще двое мужчин. Один из них был начальником отдела, где работал Максвелл. Перебросившись несколькими словами с Максвеллом, он подошел к констеблям и о чем-то переговорил с ними. Через минуту Максвелл, Уэллс и двое мужчин из МИ-5 вышли из гостиной и прошли в одну из пустых комнат.

Гейтс подумал, что больше в его присутствии нет необходимости, и, поднявшись, пошел к двери. Один из констеблей преградил ему дорогу.

– Простите, мистер Гейтс, – вежливо сказал он, – вам придется побыть здесь еще некоторое время.

– Почему?

– Поверьте, сэр, это необходимо. Вам все объяснят. Потерпите еще – не более часа, я думаю.

Гейтс раздраженно пожал плечами, но вынужден был подчиниться. Он уже догадывался, о чем пойдет речь. Скорее всего, о тех событиях, свидетелем которых он случайно стал.

Четверо мужчин, уединившись в комнате, сели за стол, и начальник отдела сбора информации МИ-5 Ричард Лоуи сказал Максвеллу:

– Слушаем тебя, Гарольд.

– Моя семья и Макговерн убиты из-за того, что Макговерн отказался уступить свой замок этому русскому, Власову. Вы помните его разговоры о космических силах, которые наказывают тех, кто ему не подчинится? В России уже убедились, что это правда, теперь и мы знаем это. Похоже, что с ним не так-то просто справиться, но я полагаю, что он совершил уголовное преступление на территории Соединенного Королевства и является преступником.

– Пока все не так просто, Гарольд, – заметил Лоуи. – Доказать, что он управляет этими молниями, не так легко.

– Правильно. В любом случае нам понадобится полная информация об этом субъекте. А это, скорее всего, поручат нашему отделу. Я хотел бы заняться этим, сэр. Понимаю, что вы вправе усомниться в том, что я полностью себя контролирую и не допущу опрометчивых шагов. Но я могу себя контролировать. Даже теперь, когда потерял своих близких…

– Было бы жестоко отказать тебе в этом, Гарольд. Но как ты будешь действовать? Если этот тип обзаведется своей службой безопасности, а он уже начал обзаводиться, то это может быть опасным для тебя.

– В любом случае главное – укрыть семью Дональда. Я думаю, что это их хотел убить тот мерзавец.

– Энн и Питер погибли вместо… – начал Уэллс и замолчал. Только теперь он понял, что Максвелл, скорее всего, прав. – Я даже не знаю, дружище…

– Брось, Дональд, можно подумать, что ты или они в чем-то виноваты. Но то, что им угрожает опасность, – это почти несомненно. Поэтому я думаю… Мы можем сделать так, что их объявят погибшими?

– Полицейские, врачи, журналист, дворецкий, – перечислил Лоуи. – Многовато людей, и всех их придется посвящать в тайну. Вряд ли мы сможем долго хранить ее, Гарольд, ты сам это понимаешь.

– Я не думаю, что это продлится долго, сэр. Месяца два-три, на это время мы сможем спрятать Дональда и его семью, а я смогу собрать всю доступную информацию. Пока Власов выяснит, что расправился не с теми, пока доберется до меня – на это уйдет много времени. Я думаю, что главное – убедить врачей и особенно этого Гейтса. Все же он журналист. А за Смолла я ручаюсь. Да и констебли обычно серьезные ребята и понимают важность таких вещей.

– Среди них тоже бывают порядочные люди, – сказал Лоуи с некоторой усмешкой. – Ты бы хотел изменить внешность, Гарольд, или только документы?

– С внешностью долго возиться. Я боюсь, что у нас мало времени. Достаточно будет документов.

Лоуи посмотрел на своего помощника, тот кивнул.

– Имя должно быть шотландским?

– Да, – сказал Гарольд.

– С Гейтсом и дворецким мы поговорим сейчас же. Ник, поезжай в отдел и займись документами. Но сначала возьми пять-шесть парней, пусть срочно переговорят с врачами и полицейскими. Все должны знать следующее: сегодня ночью убиты Макговерн, его дочь и внук.

– Внучка, – сказал Дональд глухо. – У меня дочь.

– Черт, – невольно вырвалось у Лоуи. – Это осложняет Дело. Но все равно. Действуй, Ник. Боюсь, что это оставляет нам совсем мало времени, Гарольд. Но что делать. Гейтс… Черт его дери, хуже нет – убеждать журналиста, что надо скрыть информацию.

Перед тем, как уйти, помощник Лоуи подошел к Максвеллу и тихо, чтобы никто не слышал, сказал:

– У тебя нет никаких предубеждений против фамилии Мак-Гроу?

– Нет, Ник. Пусть будет Мак-Гроу.

– У нас есть заготовленные легенды на случай, если ты захочешь сменить и профессию и все остальное. Но это…

– Нет, Ник, это все слишком сложно и долго. Не надо. Я рассчитываю на быстрое течение событий. Власов не успеет добраться до Дональда и до меня.

– Дарби Мак-Гроу, – улыбнулся Ник. – Это из Стивенсона, помнишь? [6]6
  «Дарби Мак-Гроу, подай мне рому!» – знаменитая фраза из романа Стивенсона «Остров сокровищ». (Примеч. ред.)


[Закрыть]

Максвелл угрюмо покачал головой, ему было не до литературы. Он даже не подозревал, как удачно выбрал Ник для него новое имя.

* * *

– Вот и все, джентльмены, – сказал Ричард Лоуи, завершая короткое выступление перед констеблями, Смоллом и Гейтсом, – Все остальные свидетели происшедшего тоже будут предупреждены. Я не намерен угрожать никому из вас, у меня нет на это ни прав, ни желания. Просто помните, что судьба нескольких людей, включая женщину и ребенка, зависит от вас. Наверно, это особенно касается мистера Гейтса. Я рассчитываю на ваше понимание ситуации.

Несмотря на то что была уже ночь, Гейтс поехал в редакцию. Утренний номер «Дейли миррор» вышел с сенсационной заметкой на первой полосе. Она называлась «Убийцы из космоса». В ней не было обвинений против Власова – Гейтс придерживался распространяемой самим Эдиком версии, что наказание – дело рук космических сил, но они не подчинены ему, Власову, а действуют, исходя из неких высших интересов, ради выполнения Царем Мира и Царицей особой миссии. Гейтс утверждал, что в замке убиты Макговерн, его дочь и внучка. В этой статье Гейтс применил сокращение «FL», что означало «flying lightnings», «летающие молнии», и с тех пор эти зловещие треугольники стали называть эфэлами.

Пробуждение Царя было ужасным: его хлестали газетой по щекам. Он с трудом открыл глаза и уставился на Алину.

– Что ты делаешь, дурочка?! – завопил он, – Он же тебя убьет!

Эдик взглянул на эфэла, тот кружился под потолком рядом со вторым, охранявшим Алину. Интересно, подумал Эдик, а если их стравить между собой, что будет?

– Или я его настроил, чтобы тебя не трогал… – пробормотал вслух Эдик и тут же получил еще один сильный удар по щеке, на этот раз ладонью. Он понял, что проговорился, хотя еще в начале «царской карьеры» строго-настрого приказал себе скрывать от всех, что эфэлы полностью подчинены ему и исполняют только те приказы, которые он в них вложит.

– Посмотри! – закричала Алина. – Посмотри, что ты сделал! Ты убил их!

– Кого? – спросил Эдик, едва ворочая языком и чувствуя страшную головную боль. – Дай мне лучше чего-нибудь…

– Я тебе сейчас дам! – крикнула Алина и вдруг, отбросив газету, села на кровать, закрыв лицо. – Зачем, зачем?…

– Да что случилось-то? – все недоумевал Эдик. Он неуклюже поднялся с кровати, наклонился за газетой, едва не упал и уставился на первую страницу, где была заметка Гейтса и фотография Макговерна.

– А, этот, из замка, – ошеломленно пробормотал Эдик. Он взглянул на Алину, потом зачем-то посмотрел по сторонам, и на лице его появилось виноватое выражение. – Алиночка, это не я, – сказал он, стараясь быть убедительным. – Это они сами, они мне не подчиняются. Ты пойми, я немного могу ими управлять, но не так, чтобы… Они сами… Зато теперь замок свободен, мы там будем жить с тобой. Он не хотел мне замок отдать, он глупый просто, я его предупреждал, что это теперь наш замок, а он уперся, как…

– Неужели ты всерьез думаешь?… Там ведь всех убили. Старика, его дочь, внучку. Ей четыре года. И ты думаешь, я теперь с тобой, с убийцей, въеду в этот замок в качестве хозяйки?!

– Я не убийца, это они… – слабо отбивался Эдик.

– Какая мерзость! – вдруг спокойным голосом сказала Алина. – Я тебя ненавижу.

Она вышла из номера. Эфэл вылетел следом за ней.

– Подожди, – беспомощно сказал Эдик. Потом махнул рукой, нашел в баре бутылку пива, выпил, морщась, и снова завалился на кровать.

Головная боль, хоть и в меньшей степени, мучила и Сергея. Но гораздо больше его мучил вопрос – что будет дальше. После смерти арабского диктатора над Царем Мира не смеялись – его боялись. Но это не доставляло Сергею ни малейшего удовлетворения. Он прекрасно знал, что без Власова он бы прозябал в своей провинции до конца жизни. Но понятие «вырваться» у него ассоциировалось с другим – с более интересной работой, более насыщенной жизнью, и – это уже было ясно – Алина должна была быть с ним, не просто рядом, а именно с ним. Он не мог понять, что для него хуже – не видеть ее вообще или видеть ежедневно и сознавать, что она любит другого и живет с другим. Эти тяжелые размышления прервали Алексей и Илья, вошедшие в его номер. Вслед за ними влетели охранники-эфэлы. Алексей бросил на кровать Сергея газету.

– Не читал еще? Или тебе не до этого? Мне Илья перевел. Сергей кивнул и расправил газету. Английский он знал получше, чем Илья, хотя и не свободно. Но тут особо разбираться было нечего.

– Черт! – выругался он. – Говорил я вам – надо было с ним ехать. А что он сам?

– Дрыхнет. Мы звонили до посинения, хотели было войти, да вспомнили, что лучше не стоит. Потом он взял трубку, сказал, что хочет спать и… короче, послал нас куда подальше.

– А Алина где?

– Ее нет в номере. Где-то гуляет.

– Одна?

– Ну, во всяком случае, не с нами, – буркнул Алексей.

– Какой-то бардак, – подвел итоги Сергей. – Ну и что теперь?

– Не знаю. Илья говорит, тут нет прямых обвинений. Только факты.

– А ты сам веришь в эти байки о космических силах? Ну о том, что они будто бы без него действуют?

– Верю – не верю, какая разница? – сказал Алексей. – А я смотрю, ты спокойно все это воспринял.

– Я просто догадывался, что этим кончится. Заходил к нему вчера, он уже был вдрызг пьяный, угрожал аристократишкам и все такое. А когда я сказал, что все это байки – по поводу космических сил, – он в меня стаканом швырнул.

– Ни хрена себе, – сказал Илья. – Рановато он начал куражиться. Что будем делать?

– Алексей, а ты что думаешь? Я смотрю, ты больше всех озабочен. Что-то уже светит?

– Не знаю. Мое дело вроде – только безопасность. Но Эдик, похоже, думает, что эти штуки его от всего на свете спасут. Если англичане захотят нас повязать, то не знаю, что мы сможем сделать. Вернее, эти коршуны. – Он кивнул на эфэлов. – А всерьез говорить с Эдиком без толку. Он как-то по-клоунски все воспринимает.

Алексей ошибался. Эдик после их звонка убедился, что Алина исчезла. Он внимательно посмотрел на заголовки брошенной ею газеты. Языка он почти не знал, только несколько слов, но Алина уже сообщила ему главное. Глупо, черт возьми, сказал себе Эдик. Потом заставил себя принять ледяной душ. Он подумал было, что неплохо бы выпить несколько капель нашатырного спирта, чтобы окончательно протрезветь, но вспомнил, что он в пятизвездочной европейской гостинице, где вряд ли знают о таких приемах борьбы с похмельным синдромом и просьба его будет выглядеть странно. С другой стороны, наплевать мне на то, как это выглядит, угрюмо подумал Эдик, но тут же вспомнил реакцию Алины. Если он мог действовать без оглядки на остальных, то на ее отношение ему было отнюдь не наплевать. В конце концов, все это он затеял в основном ради нее. И где же она?

Эдик прошел в спальню. Вещи остались, но, похоже, не все. Он заглянул в шкаф – дорожная сумка исчезла. Неужели она уехала? – подумал он. Одна… Он вдруг понял ограниченность своих возможностей – эфэл должен быть с ней, но Эдик даже не знал, на каком расстоянии он будет действовать. И получить информацию о том, где она находится, он тоже не мог. Авантюрист, обругал он себя. Потом позвонил Алексею. Тот не отвечал. Он набрал номер Ильи – то же самое. Ему вдруг пришло в голову, что все случившееся с ним – это какая-то галлюцинация, колдовство, и теперь все кончилось, все его бросили, он один, и сейчас в номер ворвется полиция и предъявит ему обвинения во всех убийствах. Или его просто убьют те, кто решил отомстить за того же араба, или за этого шотландца, или за тех «быков» на свалке. Он позвонил Сергею. Тот взял трубку. Эдик сразу успокоился.

– Алексей и Илья у тебя? – спросил он без приветствия.

– Да.

– А Алина?

– Нет.

– Давайте все ко мне, – распорядился Власов. Он понял, что должен взять себя в руки, иначе все пойдет вовсе не так, как ему хочется.

Когда трое друзей вошли в царский номер, Эдик уже производил впечатление делового и вполне контролирующего себя человека.

– Значит, так, – сказал он, когда все устроились в удобных позах, – первое – для тебя, Сергей. Разыщи Алину. Немедленно. Узнай у портье, куда она пошла или поехала и постарайся найти ее побыстрее. Расшибись в лепешку, но найди ее. Если что, сразу звони мне, я буду здесь. Иди.

Сергей вышел. Эдик продолжал:

– О том, что произошло, вы уже знаете. К сожалению, я не смог предотвратить этого несчастья. После этого Алина, естественно, не захочет жить в этом замке. Так вот, этот самый Макговерн сказал мне, что неподалеку есть похожий замок, но его купил какой-то шейх. Илья, тебе нужно срочно найти этого шейха и перекупить этот замок.

Илья в изумлении уставился на него.

– А на какие деньги? – спросил он. – Те, что мы получили от российского правительства? Их не хватит.

– Нет. Вот, возьми. Это мой указ. Написано от руки, с моей подписью и на русском языке. Найдешь этого шейха, переводчика и действуй. Если что, напомни печальную судьбу Шарафа. Делай что хочешь, но к вечеру ты должен мне сообщить, что замок мой. Это еще не все. Надо купить яхту. Найди готовую и купи, заказывать нам некогда.

– Да какую?

– Самую лучшую, роскошную, не нам платить, лишь бы была лучшей во всех отношениях, – нетерпеливо и раздраженно проговорил Эдик.

– Я не специалист…

– Значит, найми специалиста. И экипаж нам нужен будет. В общем, к приезду Алины яхта должна быть готова выйти в море. Ну давай, жми, некогда мне это обсуждать. Если я начну во все вникать сам, то на хрена тогда мне вы?

– Понял.

Илья пробежал глазами текст и развел руками. Но Эдик посмотрел на него так, что охота возражать пропала. Илье пришлось вспомнить, что он в свите Царя и должен выполнять его указания. Когда Илья вышел, Эдик обратился к Алексею:

– Что ты думаешь по поводу случившегося – как начальник службы безопасности?

– Это был опрометчивый шаг. Не следует восстанавливать против себя людей, особенно сейчас, пока мы уязвимы. По сути дела, службы еще нет.

– Все верно. Я тоже так думаю. Но сейчас уже поздно. У этого Макговерна была только дочь?

– Не знаю.

– Надо узнать, Алексей. Если только дочь, то кто ее муж? Может ли он быть опасен? Что мы можем сделать в этом плане? Все это надо узнать. Средства нужны, я знаю. Деньги будут. Вернее, они уже есть. У нас пять миллионов долларов в одном из банков Эдинбурга, можешь ими распоряжаться. Пока нужно прикрыться от ближайших неприятностей. Обязательно нужен кто-то из местных, желательно, чтобы владел русским. Иначе тебе будет сложно, ты здешних правил не знаешь. Хотя соблюдать их вовсе не обязательно, но что-то знать надо. Если где-то кто-то посмеет отказать тебе в нужной информации, говори, что ты из моей свиты и наделен доступом к любой информации любых секретных служб. Мы это документально оформим позже. А сейчас просто звони мне, я сам с ними разберусь. В общем, пьянка и расслабуха кончились. Никакой эйфории. Надо работать. Надо становиться реальными фигурами. Всем нам, не только мне.

* * *

По просьбе Сергея портье выяснил у швейцара, что Алина взяла такси и поехала в аэропорт. Сергей сделал то же самое. Он знал, что проследить путь Алины будет нетрудно – эфэл был при ней и за билеты ей платить нечем. Значит, она воспользуется своим статусом.

Так оно и было. В аэропорту Сергею сказали, что Алина вылетела в Лондон. Следующий рейс был через час, и Сергей намеревался вылететь. Обратившись в справочную службу, он узнал неприятную новость: самолет из Лондона в Москву вылетал тоже через час, и на него Сергей не успевал. Зато вполне могла успеть Алина. И если она решила вернуться в Россию, то Сергею придется ждать до послезавтра, до очередного рейса, чтобы последовать за ней. Но он недооценил Власова – на самом деле все сложилось иначе.

Как ни странно, проще всего оказалось выполнить свое задание Илье. Доехав на такси вместе с переводчиком до замка Макговерна, он узнал у местного жителя, что до соседнего замка на Дансинг-Хилл (так назывался холм, на котором он был расположен), действительно купленного шейхом из Эмиратов, всего полчаса езды. Замок этот был ничуть не хуже владения шотландца, и Илья с досадой подумал, что Эдику вовсе не надо было упираться рогом. Гораздо проще было Достать денег или заставить британское правительство выкупить другой замок. Правда, был один плюс: все уже знали о случившемся в замке Макговерна, и поэтому все требования и просьбы Ильи выполнялись быстро и неукоснительно. Таксист, например, даже не заикнулся об оплате за долгую дорогу.

Илья узнал, что шейх Аль-Махди купил замок за пятнадцать миллионов фунтов стерлингов. Но самое забавное было то, что шейх еще находился в Шотландии и остановился в том же отеле, что и Царь со свитой. Илье оставалось только вернуться в отель и узнать нужный номер. Переводчик позвонил шейху. Тот, видимо, тоже был в курсе случившегося, потому что слова Ильи: «Мне нужно с вами встретиться по поводу продажи вашего нового замка» – не вызвали у него изумления или гнева. Он вежливо пригласил Илью быть гостем в его номере.

Шейху было тридцать девять лет, и в отличие от султана Брунея или других шейхов он не стремился сообщать всему миру размеры своего состояния. Но оно было весьма значительным. Достаточно сказать, что замок шейх купил, повинуясь капризу сына, который учился в Англии и хотел иметь что-то вроде поместья или резиденции, куда можно было бы приглашать на уик-энд друзей-студентов.

Узнав о цели визита Ильи, Аль-Махди призадумался. Смерть Шарафа потрясла весь арабский мир. Но теперь к этому прибавилась трагическая гибель Макговерна и его близких. После этого уже не оставалось сомнений в могуществе Власова. И ссориться с ним Аль-Махди не хотел. Однако при всей его рассудительности и хитрости он был весьма самолюбивым и довольно алчным человеком. Если бы на его родине узнали, что он уступил купленный замок самозванцу, его репутация пострадала бы. Многие злорадствовали бы, что шейх, прикидываясь львом, оказался жалкой гиеной, уступившей добычу, едва заслышав львиный рык. В конце концов, подумал он, Власов должен сознавать, что поступил опрометчиво, убив Шарафа и Макговерна. Он восстановил против себя многих. Вряд ли ему захочется сейчас ссориться еще и с крупными денежными тузами. Тогда у него вообще не останется поддержки в этом мире, а в одиночку ему ничего не сделать. Рано или поздно с ним расправятся. И если он умный человек, то должен это понимать. Вот почему Аль-Махди решил уступить замок, но сохранить при этом лицо и приумножить свое состояние. Он просто назовет цену, намного превышающую реальную стоимость замка. Вряд ли Царь будет торговаться. Откуда он возьмет деньги, Аль-Махди не интересовало. Это будет просто выгодная для него торговая сделка. А сыну он купит что-нибудь получше, тем самым утерев нос самозванцу и сохранив с ним нормальные отношения.

Все эти рассуждения были бы верны, если бы он имел дело с человеком, руководствующимся здравым смыслом. Но Власов был другим – и в этом предстояло убедиться шейху.

– Итак, вы готовы продать замок? – сказал Илья через три минуты после начала разговора, удивляясь, как легко оказалось уломать шейха.

– Да, – ответил Аль-Махди. Он сделал глоток кофе из золотистой чашечки. Двое молчаливых телохранителей неодобрительно смотрели на эфэла, кружившего под потолком. Но шейх не обращал на него ни малейшего внимания. Он встретил Илью с уважением как посланника большого человека, а тот, зная, что восточные люди крайне редко сразу говорят «да», несколько растерялся от быстрого ответа. – Однако я должен сказать, – начал Аль-Махди, и Илья улыбнулся, – что есть одно условие, которое, скорее всего, не устроит вас. Я очень дорожу этим замком: я обещал подарить его сыну и, уступив замок вам, обижу его. К тому же в этих местах нет здания равного по красоте тому, что я купил.

Илья наклонил голову и ждал продолжения.

– Учитывая все это, я все же из глубокого уважения к господину Власову готов уступить ему этот замок, но желательно, чтобы окончательная его цена включала в себя компенсацию морального ущерба – для меня и моего сына, а также была бы учтена трудность и даже невозможность найти другой товар, равноценный по качеству.

– Это само собой разумеется, цена нас не волнует. Назовите ее, хотя это будет чистой формальностью, как вы поймете позже, – сказал Илья, и теперь уже шейх удивился: как это цена может не волновать вообще? Даже если человек намерен расплатиться чужими деньгами, вопрос об их количестве все равно немаловажен. Аль-Махди все еще считал, что имеет дело с серьезными деловыми партнерами, он не подозревал, что над ним просто издеваются, что это восточная шутка великого падишаха над своим подданным.

– Я полагаю, – осторожно сказал он, – что сумма в восемьдесят миллионов фунтов стерлингов учитывает все, что я сказал.

– Да, конечно, – небрежно ответил Илья, мысленно улыбнувшись: он знал, за сколько шейх купил замок, и подумал, что у этого парня губа не дура. – Я хотел бы теперь познакомить вас с указом его величества Царя Мира.

Илья протянул переводчику лист бумаги с небрежно нацарапанными строками.

– Переведите, пожалуйста.

– Я, Царь Мира Эдуард Власов, обращаясь к мусульманскому миру, заявляю, что оскорбление, нанесенное Царице Мира диктатором Абдуллой Шарафом, стоившее ему жизни, не смыто окончательно. – Переводчик остановился и обвел глазами присутствующих, чтобы убедиться, что это не бред и не розыгрыш. Но оба собеседника были серьезны и невозмутимы. Он продолжал: – Ущерб должен быть восполнен. В назидание ныне живущим правителям и их потомкам повелеваю в качестве контрибуции наложить штраф на двадцать богатейших семей арабского мира в размере десяти процентов от их состояний. Неповиновение этому указу будет караться смертью. Штраф будет взиматься недвижимостью, золотом или другими ценностями, по усмотрению моего помощника Ильи Булавина. Его полномочия заверяю своей подписью».

– Насколько мне известно, – сказал Илья, избегая обращений к шейху (он просто не знал, как его называть), – ваше состояние весьма велико и вы входите в число двадцати богатейших людей Востока. Мы не станем мелочиться и подсчитывать, какую сумму составят десять процентов от вашего состояния. Думаю, что она не превысит стоимости замка. Таким образом, вы можете уплатить свою долю, отдав его нам. Но есть и другой вариант, более удобный для вас и не столь унизительный. Вы можете подарить этот замок Царю Мира в знак доброй воли и примирения. Об этом можно будет объявить в средствах массовой информации. Я думаю, что этот вариант предпочтительнее, он свидетельствовал бы о вашей мудрости и дальновидности.