Текст книги "Золотые поля"

Автор книги: Фиона Макинтош

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 37 страниц)

Она взглянула на него.

– Мне тебе нечего дать.

– Придется мне самому взять что хочу.

Он лукаво улыбнулся, заключил ее в объятия и с наслаждением услышал чистый, звонкий смех молодой жены.

40

– Ты ведь знаешь, что мы можем позволить себе айю.

– Знаю. – Айрис поставила перед Недом яичницу с беконом, погладила его по голове, поцеловала в макушку и мечтательно добавила: – Просто пока что мне нравится самой готовить для тебя. Не очень хочется пускать в свой дом чужого человека.

– Если бы он был наш, – ответил он, протыкая вилкой желток.

– Гм. – Она присела рядом с ним. – Я всегда оставляю желтки напоследок.

Синклер глотнул чая.

– Послушай, ты говорила, что хочешь работать в школе, где скоро, возможно, откроется вакансия. Я знаю, что это для тебя важно, так, может, стоит все-таки начать подыскивать кого-то, кто станет помогать по дому?

– Обещаю заняться этим. – Айрис отпила из своей чашки. – Мне так скучно, когда ты уходишь.

– Вот и я о том же. С айей у тебя будет компания. – Внезапно его лицо стало серьезным. – Скажи, ты счастлива, Айрис?

– Конечно же. – Она негромко рассмеялась. – А почему ты спрашиваешь?

– Просто хочу быть уверенным. Мне очень жаль, что не получилось устроить настоящий медовый месяц, но я работаю над этим. Ты, кажется, говорила, что хотела бы еще раз побывать в Ути?

Она кивнула.

– Так вот, я подумываю о том, чтобы нам с тобой туда съездить на пару недель, когда у меня наберутся отгулы.

– Идеально. Проведем еще какое-то время наедине. – Айрис поцеловала его.

Он взглянул на нее с вожделением, отчего она опять рассмеялась, и осторожно произнес:

– У меня есть для тебя новость.

– Да? Ты, кажется, колеблешься.

– Вовсе нет. Просто не знаю, как ты отреагируешь. Я, честно говоря, в восторге. – Он помолчал.

– Ну? – подтолкнула она.

– Это связано с Джеком Брайантом.

Нед наблюдал, как она медленно отхлебывает чай, молча ставит чашку на стол, облизывает губы.

– И?..

– Пару недель назад он женился.

Айрис посмотрела на него с таким выражением, словно он внезапно заговорил по-арабски, и тихо сказала:

– Женился? На англо-индианке? Не верю.

– Нет, – принялся объяснять Синклер, испытывая облегчение.

Он наконец-то сделал то, что откладывал две недели.

– Она не из вашей компании. – Это было произнесено с нежностью.

– Но в Полях нет ни одной англичанки.

– Припоминаю, что ее семья приехала из Тумкура.

Айрис посмотрела на него так, словно он шутил.

– Насколько мне известно, это грязная деревушка! Ты, наверное, ошибаешься. Нед, скажи мне, кто это.

– Канакаммал, – ровным голосом ответил он.

Она застыла на месте, потом ошарашенно поморгала.

– Ты хочешь сказать, что Джек Брайант женился на своей служанке?

– Теперь она официально миссис Элизабет Брайант.

– Эта ведьма!

– Айрис, прошу тебя…

– Нед, о чем ты говоришь!.. Он женился на деревенщине. Она, наверное, приворожила его. Это нелепо. Полная ерун…

– Довольно, – предостерег он.

Айрис проглотила то, что собиралась сказать.

– У Канакаммал очень счастливый вид.

– Еще бы не счастливый!

– Джек Брайант имеет право делать то, что хочет. – Нед положил вилку на стол и встал. – Лично мне кажется, что ты очень несправедлива по отношению к его жене. По-моему, она любит и, по-видимому, понимает Джека. Возможно, он отвечает ей взаимностью, Айрис. Так или иначе, брак заключен, и я не горю желанием продолжать обсуждение этого вопроса.

– Я разговаривала с ней, Нед, и она была со мной очень груба. Эта особа, очевидно, давно уже вынашивала план захомутать его, потому что была очень высокого мнения о себе и…

– Что бы там ни было, нас это не касается. До вечера. – Он небрежно поцеловал ее, расстроенный и сердитый оттого, что одного упоминания имени Джека оказалось достаточно, чтобы они мгновенно начали ссориться.

– Нед, подожди! – Айрис бросилась за ним.

– Нет. Не желаю больше никаких разговоров о Джеке. – Он бросил на нее гневный взгляд.

– Это не о Джеке. Это о нас.

– О нас?

– Не сердись. У меня тоже есть новость.

Он поморгал и сказал:

– Ладно, извини. Скажи, что за новость.

Набрав полную грудь воздуха, она улыбнулась и заявила:

– У нас будет ребенок, Нед.

Он не был уверен, что расслышал правильно.

Должно быть, это отразилось у него на лице, потому что она подтвердила:

– Да. Беби Синклер.

Нед возвратился к ней, инстинктивно поглядел сначала на живот Айрис, потом ей в глаза и спросил:

– Так скоро?

– У нас в семье всегда так.

– Но это точно?

Она лукаво кивнула и улыбнулась.

– Ребенок, – пробормотал он. – Мой сын!

– Наш ребенок, вполне возможно, дочь.

Мгновенно повеселев, Нед расцеловал ее. От радости он так и светился.

– Я собираюсь кричать об этом с крыш!

– Не вздумай! Надо обождать. Кроме того, первыми должны узнать мама с папой.

Синклер еще раз расцеловал ее и обнял.

– Я люблю тебя, Айрис. Прости, что рассердился на тебя. Это самая лучшая новость, которую ты только могла мне рассказать.

– Теперь отправляйся на работу и думай о деле. – Она засмеялась.

Послав ей воздушный поцелуй, он пошел по улице. Зная, что жена смотрит на него, Нед подпрыгнул от радости.

Все еще с улыбкой на лице, но с тяжело бьющимся сердцем Айрис прислонилась к двери и положила руку на живот.

– Прости меня, мой дорогой, – шепнула она, обращаясь к ребенку.

Потом на нее накатила знакомая тошнота, и Айрис бросилась в ванную.

* * *

В этот день судьба свела двух этих женщин. Канакаммал направлялась в больницу. До нее дошло известие, что одна из младших сестренок упала с мангового дерева и сломала запястье. Она знала, что матери понадобится помощь в уходе за девочкой, и надеялась перехватить их где-нибудь на пути в Робертсонпет.

Айрис же решила навестить кузину. Та по несерьезному поводу находилась в шахтерском госпитале. Кроме того, это была возможность увидеться с отцом. Айрис очень хотелось отвлечься от своих дел и поговорить с ним.

Внезапная женитьба Джека задела ее глубже, чем она ожидала. Айрис знала, что не имеет никакого права на недовольство, но ей просто казалось непостижимым, что после всех своих заявлений Джек развернулся и женился на индианке… на собственной айе!

То, что за последние семь недель она ни разу не видела Брайанта, облегчило ей приспособление к ситуации и к обману, в котором протекала ее жизнь. Бывали даже моменты, когда ей удавалось убедить себя в том, что в тот день в Бангалоре ничего особенного не произошло. Используя любимое выражение ее отца, они с Недом «точь-в-точь как кролики».

Ей нравилось быть замужем за Синклером, доставляло удовольствие превращать дом, выделенный отделом электроснабжения, в настоящий семейный очаг. Родители подарили им мебельный гарнитур, прибавив к этому множество разнообразных хозяйственных мелочей. Друзья, семья – все сделали прекрасные свадебные подарки, так что для молодой пары они были очень неплохо обустроены.

Чувство Неда было всепобеждающим, а любовь заразительной. Айрис надеялась, что ее чувства к Джеку со временем побледнеют, и страшно разозлилась на себя, обнаружив, что новость до такой степени вывела ее из равновесия. У нее нет никаких причин расстраиваться, а она явно нервничает! Это ревность? Задела ли ее быстрота, с которой Брайант отошел от якобы бессмертной любви к ней? Может, это из-за беременности? Дают себя знать гормональные изменения? Или главным раздражителем является женщина, которую он выбрал?

От злости Айрис готова была закричать, но вместо этого, полная решимости не повредить своей внешности, взяла зонтик от солнца и зашагала вверх по холму. Она как раз проходила мимо нового магазина, когда завидела знакомую фигуру. Не узнать ее было нельзя. Высокая женщина шла широкими, грациозными шагами и в своем фиолетовом с серебром сари выглядела потрясающе на фоне пыльного, бурого и оливкового ландшафта.

Чем ближе она подходила, тем сильнее у Айрис закипала кровь от ревности и гнева. Игнорировать Канакаммал не получилось, потому что та в упор посмотрела на нее.

– Доброе утро, миссис Синклер, – произнесла Канакаммал, чем окончательно разъярила Айрис, потому что лишила ее права преимущественного выбора: возможности замечать или не замечать.

Однако она попыталась не сдавать позиций.

– Прошу прощения. Не припоминаю вашего имени… – начала Айрис.

– Теперь я пользуюсь именем Элизабет. Так легче для моего мужа.

Это прозвучало как пощечина, данная изо всех сил, однако в выражении лица Канакаммал не было ничего, что наводило бы на мысль о намеренной обиде.

– Так, значит, это правда? Ты вышла замуж за Джека Брайанта? – со смешком осведомилась Айрис, приглядываясь к прекрасным украшениям Канакаммал: десятки браслетов чистого золота, три больших бриллианта на роскошном обручальном кольце и золотая цепочка тонкой работы с тяжелыми соверенами на ней.

Все это на фоне смуглой кожи смотрелось очень красиво. Броскость украшений была под стать ее высокому росту. Тут Айрис заметила часики. Те самые, принадлежащие матери Джека, которые так много для него значат! Часики, вызвавшие ее восхищение. Он в шутку соблазнял ее ими. У Айрис желчь поднялась к горлу, и ей пришлось приложить всю силу воли, чтобы овладеть собой. Она не должна выказать слабость на глазах у этой женщины.

– Это правда, – спокойно ответила та.

– Это ты так шутишь… чтобы отомстить мне? – Айрис ненавидела сама себя за волнение, которое выдавала визгливость у нее в голосе.

– Нет, миссис Синклер. Я не стала бы шутить таким образом и не вышла бы замуж по каким-либо иным соображениям, кроме любви.

– Ты его служанка!

– Я его жена. Наше бракосочетание состоялось в церкви, перед Богом, так же как и ваше.

– Он не мог получить ту женщину, которую хотел, и решил жениться на первой встречной! Вот она, жалкая истина.

– Мне очень жаль, что наш брак так вас огорчает.

– Огорчает меня? Да как ты смеешь, несчастная! Это меня не огорчает… а оскорбляет. Потому что вы превратили брак в посмешище. Джек не в состоянии даже произнести твое имя! Я вижу у тебя на руке часы его матери, но тебе следует знать, что первой он предлагал их мне. – Тирада была безобразная, но слова уже выскочили.

– Я пойду, миссис Синклер. – Спокойное выражение лица Канакаммал ничуть не изменилось. – Не желаю смотреть на вас в таком состоянии.

– Не смей отворачиваться от меня! Помни свое место!

В Айрис словно вселился какой-то бес. Она никогда не разговаривала с местными жителями так высокомерно, вела себя в сто раз хуже Беллы.

Канакаммал повернулась, пронзила ее взглядом, от которого у Айрис прошел мороз по коже, и заявила:

– Мое место рядом с мужем, мистером Джеком Брайантом. А ваше – нет. У вас была возможность. Теперь вам следует оставить его в покое и заняться собственной семьей. Ваш муж хороший человек, заслуживающий любви.

Зеленоглазый демон, захвативший волю Айрис, занес ее руку, чтобы нанести удар, но Канакаммал оказалась проворнее. Ей ничего не стоило перехватить руку соперницы. Канакаммал была выше, сильнее, в хватке, сжимающей руку Айрис, чувствовалась ярость.

Та, смущенная и униженная, вырвалась, в бешенстве на себя за то, что проявила такую слабость. Вдруг это дойдет до Неда?

– Это было неправильно с моей стороны, – произнесла она, пытаясь совладать с собой.

– Совершенно верно.

– Больше мне нечего тебе сказать. Ты – обыкновенная интриганка, и если все это ради денег, то советую подумать дважды, потому что Брайант не дурак. Более того, вы превратили себя в отщепенцев. Передай Джеку, чтобы не вздумал обращаться ко мне и Неду, когда все начнет разваливаться. Мы не желаем иметь ничего общего с тобой или с ним.

– Я передам ему и запомню ваше предупреждение, – вежливо отозвалась Канакаммал. – Желаю хорошего дня, миссис Синклер. – Она удалилась, оставив Айрис в одиночестве, задыхающейся от злости и отвращения к себе.

* * *

Жизнь Джека вошла в непривычно безмятежное русло. Дни тянулись за днями, складывались в недели. Женитьба, столь стремительная и неожиданная, послужила чем-то вроде ножа, отрезавшего все, что его точило. Жена не предъявляла к нему никаких требований. Он приходил и уходил, когда желал, веселился в клубе, играл в снукер, иногда проводил день-другой в Бангалоре в обществе Генри.

Элизабет по-прежнему трудилась на кухне, теперь с двумя сестрами. Она учила их делать покупки, приготовлять специи, готовить и подавать пищу. Девчонки целиком отвечали за обед, время которого менялось в зависимости от смен, в которые работал Джек. Они относились к своим обязанностям очень серьезно, но для молодых супругов это было источником постоянных шуток.

– Ты пугаешь их своим строгим видом, – говорил он.

– Я сделаю из девочек хороших хозяек.

– Да, я знаю! Но мне кажется, что мальчик должен работать с Гангаи. Весельчак…

– Маримуту…

– Он должен войти в мир мужчин.

– Я попрошу Гангаи, чтобы он давал младшему брату поручения.

Джек был доволен и предложил:

– Почему бы тебе не сесть и не составить мне компанию?

– Мне нравится смотреть, как ты ешь.

– С порога. Мне это очень странно.

– Пусть, но мое дело – заботиться о тебе.

– Элизабет, ты это делаешь очень хорошо. Для меня ты больше не служанка.

– Но мне кажется, что некоторые смотрят на это иначе.

– Какие такие некоторые? Тебе кто-то что-то сказал?

– Нет. Но я переживаю не за себя. Меня беспокоит другое. Однажды ты можешь пожалеть, что согласился на этот брак.

Он перестал есть, встал, подошел к ней, взял за руки и спросил:

– Почему ты вдруг говоришь такие вещи?

Она не ответила, лишь слегка покачала головой.

– Во-первых, не надо считать, что я согласился на тебе жениться. Я просил тебя выйти за меня замуж, и ты приняла предложение. Кроме того – и это куда важнее, – мне безразлично, что думают другие. Я доволен.

– Меня волнует только то, что думаешь ты. Я знаю, ты предупреждал, что никогда не сможешь меня любить, но…

– Я не так сказал, Элизабет. Я честно признался, что мое сердце принадлежит другой, но тебе не следует сомневаться в моей преданности тебе. – Он взял ее за подбородок. – Ты ведь не чувствуешь себя несчастной?

– Я вовсе не несчастна, – покачала она головой.

– Тогда не грусти. Младшие спят?

– Да.

– Тогда пошли в постель. Займемся изготовлением самых младших.

Она улыбнулась, но звук шагов на тропинке заставил ее нахмуриться. Джек тоже услышал их и принялся спешно застегивать рубашку. Элизабет открыла дверь.

– Добрый вечер, Канакаммал!

– Мистер Синклер, сэр. Пожалуйста, заходите.

– Прошу прощения, что беспокою вас так поздно. Я не буду заходить, спасибо. Ваш муж дома?

– Да. Я его позову.

Услышав голос Неда, Джек на мгновение застыл. Заметив на лице жены испуганное выражение, он поспешил заправить рубашку в брюки.

Брайант вышел на веранду и заявил как-то напряженно и формально:

– Нед, я не ждал еще когда-нибудь увидеть тебя у моего порога.

– Прости, что беспокою, Джек, – отвечал тот, в равной степени страдающий от неловкости.

Потянулась неловкая пауза. Ее нарушил Джек – удивив сам себя, он внезапно решил проявить благородство. За несколько последних недель, спокойных и трезвых, Брайант много думал. Один из выводов, к которым он пришел, заключался в том, что его ненависть обращена не столько на Неда, сколько на самого себя. Всю ситуацию Джек создал сам, потому что намеренно добивался Айрис, зная, какой это вызовет раскол. К тому же он скучал по Неду. Глядя сейчас на его встревоженное лицо, Брайант подумал, что может сделать так, чтобы они перестали быть врагами. Ему показалось, что жена, стоя за спиной, молчаливо поддерживает его в этом.

– Что случилось? Айрис?..

– Нет, с ней все в порядке, спасибо. На третьем месяце беременности и прекрасно себя чувствует.

Джек сглотнул, радуясь тому, что на веранде тень.

– Так зачем ты пришел?

– Мне нужно поговорить с тобой наедине.

Джек посмотрел на Элизабет, стоявшую в дверном проеме.

– Кофе? – Если Нед настроен мириться, то он не станет противиться налаживанию по крайней мере вежливых отношений.

Не нуждаясь в том, чтобы ее просили, Элизабет исчезла.

– Садись, – предложил Джек, указывая на стул.

– Спасибо. – Нед провел ладонью по волосам.

Небритый, неухоженный, он не походил сам на себя.

– Не думал, что мы с тобой еще когда-нибудь станем разговаривать. – Судя по лицу Синклера, эта фраза причинила ему боль. – Очень жаль, что все так получилось.

– Теперь я понял, что внутренне никогда не спорил с тобой, Нед.

– Но я с тобой спорил, – печально улыбнулся тот.

– Тогда какого черта ты здесь? Хочешь, чтобы я порадовался беременности твоей жены?

– Не говори ерунды! – Нед стал нервозно сжимать и разжимать руки. – Об этом мне больше не с кем поговорить, Джек.

– О чем?

– О письме от начальника полиции Бангалора. Ты ведь тоже получил?

Джек похолодел и ответил:

– Нет, но, наверное, просто потому, что Элизабет не вынула почту. Ты получил вчера?

– Да. Его не спутаешь ни с одним другим. – Нед издал короткий беспомощный смешок. – Жена Брента настаивает на возобновлении расследования.

– Что? Зачем? После всех этих лет?

– Гарольд говорит, что она добивалась этого годами. Прежде у нее ничего не получалось, но сейчас она добыла себе индийского адвоката из Дели, который жаждет славы, денег и уже популярен у истеблишмента. Теперь она в Бангалоре, роет копытом землю, утверждает, что у нее есть новые улики. – Он задрожал.

– Тебя оправдали, и никаких новых улик быть не может.

Появилась Канакаммал с кофейниками и чашками на подносе.

– Кофе должен настояться, – предупредила она, бросая взгляд на Неда. – Может быть, бренди?

Джек благодарно кивнул. Оба молчали. Нед встал и смотрел теперь на холмы, а Брайант расхаживал по веранде, обдумывая новый, шокирующий поворот событий.

Элизабет вновь появилась, на этот раз с напитками.

– Приятного вечера, мистер Синклер.

Он круто повернулся.

– Спасибо, Канакаммал. Простите, что не поздравил вас обоих со свадьбой.

Джек надеялся, что в темноте Нед не заметил его усмешки.

– Спасибо, – сказала она.

– Не жди меня, – заявил ей муж, когда она уходила.

– Тебе повезло, Джек.

– Ты считаешь? – Брайант произнес эту фразу сухо, протягивая Неду бокал.

Тот залпом опрокинул бренди и застонал. Джек невольно ощутил сочувствие к нему. Несмотря на гневные тирады, которые он обрушивал на Синклера во время своих припадков ярости, Брайант понимал, что причина его страданий вовсе не в друге. Джек был несчастлив из-за Айрис, недоволен сам собой. Нед на протяжении всей истории действовал исключительно благородно.

– Тебе надо сохранять спокойствие. Паникой делу не поможешь.

– Спокойствие? Я убил человека, Джек. Ты хочешь, чтобы я сохранял спокойствие, когда они возобновят следствие и начнут выискивать новые улики?

– Никаких улик нет, и взяться им неоткуда. В крайнем случае, если тебя загонят в угол, ты всегда можешь сказать, что он начал делать пассы, может быть, даже прикоснулся к тебе. Ты оттолкнул его и вышел. У них нет свидетелей, способных подтвердить, что ты находился в комнате в момент смерти.

– Что-то у них есть, Джек, иначе не вызывали бы. У меня жена… будущий ребенок, – простонал Нед, тяжело садясь и обхватывая голову руками.

– Если ты послушаешь меня, с ними все будет в порядке.

– Тебя я уже слушал. – Нед говорил глухим голосом безумного.

– Но больше-то тебе слушать все равно некого. Есть только я.

– Джек-спаситель?

– Что ты сказал семье?

– Ничего! Айрис не в курсе.

– Может быть, ей следует узнать.

– Не сейчас.

– Нед, она сильнее, чем ты думаешь. Не следует это от нее скрывать.

– В общих чертах я рассказал родителям жены.

– Зачем? Что на тебя нашло?

– Мне может понадобиться их поддержка. Я лишь сказал им, что расследование могут возобновить и в этом случае мне придется поехать в Бангалор.

– Гарольду известно, что я в тот вечер был в доме, даже несмотря на то, что Сабу это отрицает.

Нед был явно шокирован, а Брайант заметил:

– Он ничего не скажет, так что паниковать не стоит.

– Так что же мне делать?

– Не стоит бросаться в Бангалор до получения формальной повестки. Письмо – это что-то вроде символического жеста. Вполне возможно, что им все и ограничится.

– Я в этом не уверен. Надо как-то подправить нашу версию.

– История не меняется, Нед. В этом-то и дело. Не прибавляй ничего к уже сказанному и не убавляй от него.

Нед вздохнул, допил кофе и сказал:

– Я пойду. Спасибо, что выслушал. Если надумаешь что-нибудь еще, то знай, что следующие две недели я работаю в утреннюю смену.

* * *

Джек не пошел спать. Вскоре он уже подъехал к клубу. На нем не было соответствующего костюма, но Брайант объяснил, что случай неотложный, и его пропустили к телефону.

Генри Берри, находящийся в «Бангалор-клабе», ответил быстро.

– Что случилось, Джек? Не похоже на тебя звонить на ночь глядя.

Избегая говорить правду, Брайант объяснил ситуацию:

– В тот день я был в клубе и обнаружил Брента, который скончался у меня на руках. Все думают, что он, вероятно, оступился о ковер, упал и ударился головой. Брент успел произнести лишь несколько прощальных слов, так что от меня как от свидетеля не было особой пользы, но я все равно оказался замешан.

– Ты хочешь, чтобы я выяснил, что им известно?

– Мне не хочется без крайней необходимости ехать разбираться в Бангалор. Придется не выходить на работу, выслушивать ворчание жены. – Он старался придать своему голосу как можно более небрежные интонации. – Я к тому, что это касается меня только боком. Зря я тогда ввязался и поднял тревогу.

– Понятно, дружище. Посмотрим, что удастся выяснить. Позвоню через несколько дней.

– Спасибо, Генри.

– Да не за что. До связи.

Джек положил трубку. На обратном пути он притормозил, когда проезжал мимо нового магазина. Его можно будет открыть через месяц. В связи с этим у Брайанта зародилась одна идея, которую он хотел бы обсудить с Элизабет. Ей этот план придется по вкусу. История с Брентом совершенно некстати. Только ему стало казаться, что он взял жизнь в свои руки, как эта самая жизнь стала мешать осуществлению его планов.

Джек знал, что жена ждет. Она никогда не засыпала, пока он не придет и не ляжет рядом. Даже после самых тяжелых смен, когда Брайант приходил совсем рано и, усталый, забирался под одеяло, она бывала менее сонной, чем он. Какие бы благожелательные боги ни послали ему Элизабет, Джек знал, что должен благодарить их каждый день, потому что она стала для него ангелом.