Текст книги "Золотые поля"

Автор книги: Фиона Макинтош

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 37 страниц)

26

– Вы проснулись, мастер Нед, сэр? – позвал чокра через дверь, представляющую собой москитную сетку на раме.

Синклер спал после ночной смены. Он знал, что для инженера по электричеству длинные смены, начинавшиеся с вечера, были самыми тяжелыми. Нед, как мог часто, вызывался работать ночью, и это не было ему в тягость, поскольку означало дополнительное дневное время, которое можно провести с Айрис. При всем доверии Уокеров, они не склонны были слишком часто разрешать своему сокровищу гулять по вечерам.

Нед любил свою работу. Обеспечение шахт электричеством было важной и чрезвычайно ответственной задачей. На родине ему никогда не доверили бы ее выполнять. Кроме того, за последнее время вполне реальной стала возможность, что он займет самую ответственную должность во всем отделении. Бывали моменты, когда ему хотелось ущипнуть себя. Джек оказался прав!.. Надо оставить прошлое ради будущего, которое представлялось для них обоих таким светлым.

– Доброе утро, Джозеф. Как дела у Уокеров?

– Мастер Нед, мадам спрашивает, не захотите ли вы помочь готовить куль-куль для танцев во вторник?

Стоя на пороге в пижаме, Нед рассмеялся и потянулся. Разумеется, он не упустит возможности побыть в обществе Айрис. Формальное приглашение принять участие в приготовлении пирожных куль-куль было честью, приберегаемой обыкновенно для близких родственников.

– Передай мадам, что я скоро приду. И еще, Джозеф, пожалуйста, поблагодари ее.

Мальчик убежал. Нед не стал тянуть время. Он уже успел привыкнуть пользоваться знаменитым душем под названием «Ганг», основными деталями которого являлись ведро и кружка, быстро окатился и натянул свежую сорочку. Не прошло и нескольких минут, как Синклер покинул свое скромное обиталище, состоящее из трех маленьких комнаток. Итальянцы вряд ли будут возражать, если он позаимствует их велосипед. В конце концов, совсем недавно они позаимствовали такой же у него и вернули с погнутым колесом, так что теперь велосипед находился в мастерской в Нандидруге. Формально Синклер даже не имел права на это жилье, предназначенное для высших должностных лиц и работников по договору. Однако откуда-то из административных недр – вероятно, не без вмешательства Джека – поступило предложение выделить ему эти три комнатки в скромном коттедже. Вместе со своими собратьями домик составлял небольшую улицу, и с тех пор Нед счастливо в нем обитал. Что касается самого Джека, то он недавно переехал в собственный дом на холме.

В доме Уокеров приготовления уже были в разгаре. Подходя, Нед почувствовал запах свежего кофе. Послышались взрывы смеха. Как обычно, Сабу не сказал ничего, но вся его манера была уважительна и исполнена достоинства.

– Доброе утро, Сабу.

Тот кивнул, но так, что это движение выглядело как вежливый поклон.

– На кухне?

– В столовой, сэр. Беспорядок там изрядный.

– Доброе утро всем! – поприветствовал Нед хозяев, отодвигая занавеску, закрепленную на дверной раме, и входя.

Поискав глазами Айрис, он ее не нашел, отчего испытал острое чувство разочарования. За столом устроились Флора Уокер и две ее дочери. Внезапно Синклер почувствовал себя глупо.

– Только не говорите мне, что я здесь единственный мужчина.

Ответом было дружное хихиканье.

– Так и есть, мой мальчик, – подтвердила Флора. – Меня расстроило, что ты не пришел вчера на ужин.

– Это время для семейного общения.

Флора подняла палец и заявила:

– Ты член семьи, Нед. Никогда не думай иначе. Айрис спит, ленивица такая, но скоро встанет.

Настроение Неда мгновенно улучшилось.

– Садись сюда, – предложила Кристин, пододвигаясь.

– А ты помнишь, как это делается? – осведомилась Флора.

– Пару лет назад, на Рождество, он налепил с нами довольно много пирожных, мама, – ответила за него Джеральдина. – Кофе, Нед?

Улыбнувшись ей, он кивнул.

– Ты ел? – спросила Флора.

– Я не голоден, спасибо.

Флора выразительно выдула из себя воздух и сказала:

– Попроси Сабу, чтобы с кофе подали пирожки с карри.

При одном упоминании о знаменитых миниатюрных пирожках с пряностями, испеченных Флорой, у Неда заурчало в желудке.

– Ты говорила, они для танцев, – возразила было Кристина, но без особого пыла.

Они все любили Неда и рады были его побаловать.

– Да, но мужчина должен быть сытым. А вот и наша соня. Доброе утро, дорогая. – Флора встала и поцеловала свою любимицу в лоб. – Садись рядом с Недом.

Он вспыхнул, подождал, пока умолкнут всеобщие приветствия, и спросил:

– Как ты себя чувствуешь, Айрис?

– Быть здесь очень странно, но в то же время удивительно.

– Хорошо. – Он встал, пропуская ее.

Когда она, едва не задев его, скользнула мимо, Нед ощутил прилив радости и поспешил сесть.

– Танцы тебе помогут, моя девочка, – заверила Флора. – Думаю, ты встретишь там и знакомые лица из Бангалора. Тебе покажется, будто ты и не покидала Индию.

– Наверное, – улыбнулась Айрис. – Так что мы тут делаем? Дайте мне вилку!

– Может быть, ты лучше будешь катать шарики, дорогая? Ты ведь уже сколько лет не лепила их.

Состроив в ответ шутливо-гневную гримасу, девушка схватила Неда за руку, в которой тот сжимал вилку.

– Ты в самом деле считаешь, что Нед Синклер лепит куль-куль лучше меня? Да ведь он даже не англо-индус!

Принесли кофе. Аромат свежеиспеченных пирожков с карри привнес ощущение праздника.

Сидя напротив гостя, девушки делали из теста катышки примерно того же размера, какого были мраморные шарики, в которые Нед играл в детстве. Они работали ровно, разговор от свадебного наряда Эльзы Драммонд переходил на решение вопроса, готовит ли миссис Ирвин лимонад такой же вкусный, как Флора, что последняя решительно отрицала.

Задача же Неда и Айрис заключалась в том, чтобы с одной стороны сдавливать эти идеальные шарики зубцами вилки. После этого кружки складывались гладким боком внутрь, а ребристым наружу.

– Нед, пирожки уже не горячие, а вот твой кофе стынет. Давай мне то, что готово. Я отнесу, чтобы обжарили во фритюре, а ты тем временем сделай перерыв. – Флора поднялась.

Девушки продолжили скатывать шарики, а Айрис занялась следующей порцией в одиночку.

Нед расслабился и, указывая на пирожки, спросил ее:

– А ты?

– Я не могу. Сыта еще со вчерашнего. Мама устраивает банкет каждый вечер, а гостей так много, что фруктовым пирогам и вадаи[22]22
  Вадаи – пресные пончики из нутовой муки, подаются с другими блюдами. (Прим. перев.)


[Закрыть] не видно конца!

– Ты ведь, наверное, несколько лет не ела вадаи! – сказал он, рассмеялся и подумал заодно о хрустящей, жаренной во фритюре чечевице, приправленной луком и кориандром, – блюде, характерном только для Южной Индии.

– Я не жалуюсь, но в Лондоне все так озабочены своими фигурами.

Нед бросил взгляд на ее осиную талию.

– Думаю, тебе не о чем беспокоиться.

– Знаешь, в Англии есть такая поговорка, что девушке следует почаще смотреть на фигуру своей матери, а нашу вряд ли можно назвать тростинкой. – Все так и ахнули, но она не отступала: – А что, я не права? Вам-то хорошо, вы живете отдельно, а я с мамой, у нее на глазах. Она меня будет кормить, пока я не лопну, и плакаться при этом, что все ее птенцы покинули гнездо.

Сестры как одна расхохотались.

– Неужели ты не скучала по ее чудесным домашним блюдам? – спросил Нед.

Он любил пряную еду Южной Индии, но давно уже понял, что британцы видоизменили многие блюда, подогнав их под свой вкус. Так образовалась особая кухня – англо-индийская.

– Ты, конечно, прав. Я бы хоть каждый день ела мамин дхал, а не жареную говядину, но дни вот этих свободных линий сочтены, – сказала Айрис, приподнимая ткань своего бледно-розового платья с приспущенной талией, и погрозила пальцем. – Помяните мое слово, вы еще поблагодарите меня за это предупреждение, когда настанет время затянутых талий и крутых изгибов.

Девушки насмешливо зафыркали.

– Больше никаких плоских бюстов! – продолжала Айрис.

Смех усилился.

– Каждый изгиб ваших…

– Айрис! – Вошедшая Флора заметила, как дочь подпирает груди ладонями.

Айрис сдавленно пискнула и спросила:

– Я смутила тебя, Нед?

– Не обращай на меня внимания. – Говоря это, он изо всех сил старался не покраснеть.

Девушки прыснули, а Нед решил, что самое время ретироваться.

– Леди, было очень весело, но, пожалуй, я лучше разыщу Джека. Мы нарубим дров или сделаем что-нибудь еще в том же роде.

– А как поживает красавец мистер Брайант? – осведомилась Джеральдина. – Я слышала, он разбил сердце Дафны.

– Очередное в длинном ряду таковых, – вставила Кристина.

От Неда не ускользнуло, как внимательно Айрис прислушивалась к этому разговору.

– Прекрати, Джеральдина, – продолжала старшая сестра. – Ты, по-моему, сама никак не можешь забыть, что Джек Брайант не отреагировал на твои заигрывания.

– Ерунда! – Смуглое лицо Джеральдины зарделось румянцем. – Не вздумай когда-нибудь повторить это при Кене.

– Не беспокойся. Кен все равно на тебе женится. Если Джек не позволяет себя заарканить, то не из-за Неда. Любая девушка должна смотреть в оба, если она встречается с Джеком Брайантом.

– И плотно сжимать ноги, – заключила Айрис, увидела, как мать в ужасе выдохнула, и прикрыла рот рукой.

– Когда ты успела стать такой смелой, дочь моя? – Флора всплеснула руками. – Не уходи от нас из-за моей невоспитанной дочери, Нед.

– Нет. Мне пора, но я хочу попробовать эти куль-куль, когда их зажарят и обваляют в сахаре.

– Ты получишь их, сколько захочешь, на танцах, сынок, не беспокойся. – Флора прикоснулась к его щеке. – Я провожу тебя.

– Пока, Нед! – хором воскликнули сестры.

Взгляд Синклера остановился на Айрис, она в ответ кокетливо улыбнулась, и он решил воспользоваться шансом.

– Гм, Айрис, может, сходим сегодня в… клуб, например? – Поскольку в комнате воцарилась тишина, Нед почувствовал необходимость заполнить пустоту. – Нам так много надо наверстать.

Айрис, судя по ее виду, нисколько не взволновалась. Она ответила на его взгляд. Ее глаза блестели. Девушка шевельнулась, еле заметно качнула головой и потянулась за очередным шариком из теста.

– Мне не разрешено заходить в клуб, Нед, или ты забыл? – чересчур уж беспечно заметила она.

Ему захотелось, чтобы земля разверзлась и поглотила его. Он и впрямь забыл. До сегодняшнего дня Нед ни разу не сталкивался с этой проблемой. Синклер дружил главным образом с британцами, Уокеры же – включая их отца, – по-видимому, были вполне довольны пребыванием на собственной территории. Изредка Нед сталкивался с доктором в клубе «Золотые Поля». Уокер принадлежал к той категории людей, которые чувствовали себя дома в обеих частях местного сообщества.

Заикаясь, Нед пустился в извинения, а потом добавил, стараясь смягчить впечатление:

– Вообще-то, я думаю, будет вполне нормально, если член клуба приведет тебя как гостя.

– Спасибо, но я, наверное, не смогу. Сегодня вечером я встречаюсь с Айвеном Чалмерсом.

– Чалмерс? Из шахтерского госпиталя?

– Он самый. Мы вместе ходили в школу в Бангалоре. Сегодня, мы, наверное, пойдем играть в бинго. Я планирую взять главный приз.

Нед смотрел на Айрис так, словно хотел запечатлеть в памяти черты ее лица. По правде сказать, он с трудом верил собственным ушами. Айвен Чалмерс, черт его побери, стал первым! Осознав, что все взгляды устремлены на него, Синклер поспешил взять себя в руки.

– Что ж, желаю хорошо провести время и обязательно выиграть приз, – слишком уж жизнерадостно заключил он. – Увидимся на танцах.

Она улыбнулась и ранила ему сердце. Следом за Флорой Нед вышел за дверь. Его чувства представляли собой смесь гнева и жалости к себе. Очевидно, он ошибся и принял желаемое за действительное.

– Спасибо, что пришел сегодня, Нед, – начала Флора.

– Не знаю, был ли от меня какой-нибудь толк. – Он тужился, стараясь сделать так, чтобы его слова звучали весело и скромно. – Но я приятно провел время, – солгал Синклер. – Не могу себе представить, насколько хорошими получатся именно мои куль-куль, но…

– Нед, дорогой, – произнесла она, прерывая его на полуслове. – Я пригласила тебя вовсе не ради куль-куль, а чтобы моя дочь не упустила лучшую партию в Золотых Полях.

Нед не сразу понял, что имеет в виду Флора, потом спросил:

– Вы знаете?

– Это очевидно.

– И одобряете?

– Всей душой.

– В самом деле? А Гарольд? – Обняв Флору, Синклер громко чмокнул ее в щеку.

– О лучшем зяте он не может даже мечтать.

Нед не находил слов.

– А Айрис знает?

– Думаю, что да, но ты недостаточно долго знаком с ней. Еще маленькой девочкой она привыкла быть в центре внимания. Дочка любит, чтобы ею восторгались, баловали ее, радовались каждому слову. Она, конечно, почувствовала, что ты от нее без ума. – Флора постучала себя по носу. – Но мне также известно, что Эдвард Синклер – единственный человек, о котором она говорила в течение всего путешествия из Бомбея, да и вчера вечером тоже. И уж точно не об Айвене Чалмерсе. – В ее темных глазах замерцали искорки.

– Вы это говорите не для того, чтобы сделать мне приятное?

– Она нам все уши прожужжала. – Флора засмеялась.

– Но по ее поведению не скажешь, что она обо мне думает.

Флора задумчиво посмотрела на него.

– Что ж, значит, я хорошо ее воспитала. Ни одна из моих дочерей не должна быть цветком, который легко сорвать. Сейчас все решаешь ты, Нед. Я обманула бы тебя, если бы не сказала, что есть несколько молодых людей, которые очень интересуются Айрис. Некоторые из них уже не первый год.

– Боже!.. – У него упало сердце.

– Не беспокойся. У Айрис голова на месте.

Нед безутешно кивнул, Флора легонько похлопала его по руке и посоветовала:

– Просто напоминай ей снова и снова, почему ты лучше всех остальных. Я надеюсь на тебя… и помогу, когда смогу.

– Я буду держаться неподалеку и сохранять терпение. – Его лицо просветлело.

– Хороший мальчик. А теперь отправляйся-ка домой и постарайся поспать еще пару часов. Прости, что разбудила тебя ради каких-то куль-куль, но это была возможность. Я не хотела, чтобы ты ее упустил.

– Оно того стоило. – С этими словами он не спрыгнул, а словно слетел со ступенек на землю.

– Еще кое-что, Нед! Я хотела тебя предупредить. Не надо так много разговаривать о твоем друге Джеке Брайанте.

– Почему?

– Он опасен для женщин. Айрис всегда испытывала слепую тягу к людям, непохожим на других. Именно поэтому тебе не стоит опасаться Айвена Чалмерса. Он предсказуем, как муссон.

– А Джек совсем наоборот, – выдохнул Нед.

– Вот именно.

«Интересно, что же она обо мне говорила?» – гадал Синклер.

* * *

Джек устал до предела, но приказание начальника зайти в его кабинет после смены игнорировать было нельзя. Он постарался припомнить несколько последних рабочих дней и не обнаружил ничего необычного, ни ошибок, ни жалоб. Да и свиданий за последние пару недель у него было лишь несколько – все несерьезные и прошли мирно, в этом Брайант не сомневался.

Хотя он привык держаться особняком, но недавно помог на празднике устроить площадку для соревнований, поменял колесо в автомашине доктора Уокера, когда старик застрял неподалеку от Нандидруга, и не обращал никакого внимания на Джеральдину Уокер, когда та стреляла в него глазами. Это не составило особого труда – ни одна из дочерей Уокера не поражала красотой. Что касается Айрис, то он составит себе представление о ней при встрече.

Ему было неловко оттого, что за последние два дня он даже не повидал Неда, чтобы узнать у него, как прошла встреча на вокзале.

Повесив комбинезон и переодевшись, Брайант подошел к зеркалу, висевшему в раздевалке. Вряд ли Джек представлял собой образец аккуратности, но в то же время он не был и растрепанным. Брайант осознал, что небрит, когда провел ладонью по подбородку и ощутил прикосновение щетины, но с этим сейчас ничего не поделаешь. Попрощавшись с новой сменой, которая как раз заступала на дежурство, он подавил зевок.

Миновав машинный зал, Джек по внутреннему двору быстрым шагом направился к кирпичному зданию, расположенному на изрядном расстоянии от шахты. По лестнице, на ходу приглаживая волосы, он поднялся на затененную веранду. Пробежав взглядом по всем дверям, Брайант нашел табличку с надписью, обозначающей кабинет начальника шахты.

– Войдите, – ответил тот на его стук.

Джек вошел в кабинет.

– А, Брайант, отлично. Хорошо, что это ты. Садись. – С этими словами Дрю извлек из кармана большой носовой платок и вытер им лицо.

Этот человек сильно потел, и создавалось впечатление, что утренняя жара была не единственной причиной этого. Дрю был огромный, в ширину такой же, как в высоту, и Джек задался вопросом, когда этот человек в последний раз видел ногти у себя на ногах. Но, невзирая на размеры, Дрю не без изящества потягивал черный чай с лимоном.

– Как дела, Джек?

Это был очень общий вопрос. Джек не знал, о чем именно этот человек хочет узнать.

– Все отлично, мистер Дрю. Есть проблемы?

– Проблемы? Никаких. Почему ты так решил?

– Не совсем понимаю, зачем я здесь.

– Я просто хотел узнать, как у тебя дела, хорошо ли идет работа. Я заметил, что ты переехал из коттеджа.

– Да, сэр. На холме прохладнее и уединеннее. Мне очень нравится дом. Я уже начал там приживаться. Я… э-э… одним словом, спросил в правлении шахты, можно ли мне арендовать этот дом у компании «Тейлор и сыновья». Он, по всей видимости, никому больше не был нужен.

– Но ты ведь можешь бесплатно жить в доме, предоставляемом компанией.

Джек кивнул, еле заметно пожав плечами.

– Это не большие траты. У меня есть кое-какие семейные деньги, и это мой единственный крупный расход. Вопрос стоял так: дом или машина. Меня, по правде сказать, вполне устроит мотоцикл, а за спокойствие стоит заплатить.

– Что ж, полагаю, мы сможем частично возместить этот расход.

– Каким образом?

– Тебе предлагается повышение, Брайант. Ты хорошо и надежно работал, а старик Том решил, что пора ему отправиться в Англию, пока его кости еще могут приспособиться к холоду. Он хочет уйти на пенсию раньше. Ты молод, но мы считаем, что у тебя есть все качества, необходимые для старшего инженера.

Джек не мог поверить своим ушам. Он никогда даже не мечтал о том, чтобы занять место Тома. Дрю улыбался, жал Джеку руку.

Тот, совершенно ошеломленный, ответил на рукопожатие и уточнил:

– Вы сказали «старший инженер»? Это точно, сэр?

Начальник хлопнул Джека по спине и заявил:

– Работа очень ответственная, но ты, конечно, это понимаешь. Ты будешь отвечать конкретно за подъем и спуск, в то же время вместе с Томом руководить техническим отделом до того момента, когда он в конце года уйдет и окончательно передаст тебе бразды правления. Мы считаем, что настало время взять на должность старшего инженера человека помоложе, чтобы он естественным образом дорос до этой роли и потом задержался на длительный срок. По нашему мнению, ты как раз такой и есть. Честно говоря, на сегодняшний день ты самый высококвалифицированный специалист в Полях. Мы рассчитываем на тебя, так что не подведи.

– Не подведу, сэр. Я начинаю прямо сейчас, да?

– С завтрашней смены.

– Благодарю вас, мистер Дрю. Кажется, я должен убедиться, что это не сон.

Дрю рассмеялся.

– Что ж, в таком случае я пойду, – сказал Джек.

– Черт возьми, послушай! А деньги тебя не интересуют?

– Деньги?

– Вступающим в эту должность положено существенное повышение жалованья. Что же касается дома, который ты снял, то тебе разрешено жить в нем бесплатно. Теперь отправляйся туда и выспись.

– Да, мистер Дрю.

– Брайант!..

– Сэр?

– Побрейся! Теперь ты должен быть примером.

Джек заулыбался и направил свои стопы прямо к «Крессвеллу» за новыми лезвиями.

* * *

В магазине он повстречался с Недом, который зашел за обувным кремом. Джеку не повезло – лезвия кончились. Друзья обменялись новостями. Нед с восторгом узнал о продвижении друга, после чего рассказал о заговоре между ним и Флорой с целью завоевать сердце Айрис. Джек хлопнул его по спине, и они вместе вышли на яркий солнечный свет.

– Так ты точно придешь на танцы?

Брайант медлил с ответом.

– Даже не думай меня подводить, Джек. Мне нужна твоя помощь.

– Говорить Айрис, насколько ты изумителен и какой прекрасный из тебя получится муж? Не смеши меня, Синклер.

– Никогда в жизни я не хотел ничего так, как этого. В ней мое будущее счастье. Если не получится с Айрис, то все последующее будет уже не то.

– К чему этот драматизм? Она всего лишь девушка. Их десятки в Полях, не говоря уже о Бангалоре. Чем Айрис такая особенная?

– Она та самая, Джек.

– Ладно-ладно. – Притворно сдаваясь, Брайант поднял руки. – Помогу, но не говори, что я не предупреждал, если потом все приобретет форму груши.

– Не буду, – рассмеялся Нед. – Увидимся на танцах.

Они разошлись. Джек направил свои стопы на холм Фуннелла и заглянул в магазин Чинатамби.

– Доброе утро, сэр, – приветствовал его хозяин. – Чем могу помочь?

– Лезвия, пожалуйста. Для «Пелл Мелл».

Глаза торговца расширились от почтения.

– «Меч Уилкинсона», – пробормотал он и принялся разыскивать по ящикам нужный товар.

– Как твоя семья? – поинтересовался Джек.

– Все хорошо, сэр, благодарю вас.

– Сколько, ты сказал, у тебя детей?

– Девять по последним подсчетам. – Он рассмеялся собственной шутке. – Еще один поспевает.

– Девять? Как же вы всех их кормите?

Чинатамби помотал головой.

– Канакаммал, моя старшая, теперь может работать. Если она получит место в каком-нибудь доме, то младшая сестра сможет ей помогать. Посмотрим. Бог даст.

– Так ты христианин? – удивился Джек.

– Да, мистер Брайант, сэр. Я был обращен в католики в возрасте Канакаммал семьей миссионеров из нашей деревни.

– Канакаммал, – медленно повторил Джек.

Слоги этого странно ритмичного имени словно скатывались с языка.

Джек припомнил его изящную дочь с ее поразительно светлыми глазами. В ней была какая-то тайна. Кроме того, несмотря на языковой барьер, он видел, что в ее взоре пляшут смешинки, когда она поднимала на него глаза. Может быть, стоит помочь семье? Дать ей лучший шанс в жизни? Наверное, такое настроение нашло на него под влиянием хороших новостей, полученных в управлении шахты.

– Чинатамби, приведи сегодня свою дочь к дому на холме, что около Марикуппама. Бледно-голубые ставни. Можешь ты это сделать?

– Да, сэр. Я знаю тот дом. Но зачем, могу я поинтересоваться?

– Она умеет готовить? Убирать? Если так, то я бы ее нанял.

– Она прекрасно готовит, сэр. Мать хорошо ее обучила. Дочка с радостью станет убирать ваш дом. А ее сестра Наматеви будет ей помогать, если вы не против взять обеих, сэр.

– Твои дочери не знают английского так хорошо, как ты.

– Канакаммал бегло говорит, сэр. Она все ловит на лету. Ее сестра тоже учится, но у нее не так хорошо получается. – Он заметил удивление на лице Джека. – Меня заставляли учить английский. Большинство современных детей не рвется отказываться от родного языка.

Джек не хотел политических дискуссий, заплатил за лезвия и сказал:

– Похоже, теперь у меня будет меньше свободного времени, Чинатамби, и мне понадобятся слуги. Приводи своих дочерей сегодня днем, и мы все решим.

Хозяин лавки от радости разве что не плясал на прилавке. Он схватил ладонь Джека, потом воздел руки к небесам и простонал:

– Спасибо вам, сэр, спасибо. Жена будет очень рада.

– До встречи, – улыбнулся Джек.

– Да, я сделаю так, как вы говорите, сэр. – Лавочник захлопал в ладоши, к вящему изумлению двух покупательниц, только что переступивших порог его лавки.

– Доброе утро, леди, – вежливо поприветствовал их Джек, проталкиваясь к выходу.

Он слишком поздно понял, что одна из дам – мать Дафны.

Та поджала губы, но в это утро Брайанту ничто не могло испортить настроение.

* * *

В этот же день, но гораздо позже Джек, с расстегнутым воротником, небритый и недавно проснувшийся, сидел на веранде своего дома и наблюдал заход солнца. Вверх по холму поднимались три фигуры. Они обязательно должны были идти к нему, потому что другого жилья на этом холме не было. Поэтому-то ему и нравилось расположение дома. Отсюда открывался прекрасный вид.

Само собой, постройка для него чересчур велика. Эхо, гулявшее по комнатам, подчеркивало одиночество Брайанта, но он ничего не имел против. Ему нравилось молчание. Передняя часть сада нуждалась в уходе, но мали посредством регулярных стрижек достаточно скоро превратит траву в ворсистый зеленый ковер. Сад с задней стороны дома окружали высокие деревья, в том числе несколько фруктовых. Если дочь Чинатамби захочет, можно будет устроить грядки для выращивания трав, пряностей и овощей. Кроме того, он населил курятник четырьмя курами и задавакой-петухом.

Вся жизнь Джека протекала в двух передних помещениях – его собственной спальне и гостиной. К спальне примыкала ванная комната, так что вся задняя часть дома оставалась практически не использованной. Может быть, если в доме будет женщина, то здесь станет уютнее.

Брайант нуждался в помощи. Возможно даже, что он, как учила мать, скоро начнет принимать гостей. Дым от сигареты попал ему в глаз, отчего Джек слегка прищурился. Он не мог вспомнить имя старшей девочки. Она была высока ростом и двигалась с плавной грациозностью, обратившей на себя его внимание еще в первую их встречу. Ее младшая сестра вприпрыжку бежала рядом, оживленно болтая. При виде счастливого семейства Джек улыбнулся. Хорошо, что он может сделать это для них.

Сам Чинатамби укрывался от солнечных лучей под зонтиком, в то время как его дочери шли просто так, но жара им, казалось, была нипочем. Джек поднял руку в приветственном жесте. Недавно он нанял дворецкого. Кроме того, был еще приходящий мали. Он являлся пару раз в неделю, чтобы выполнить кое-какие поручения. Но иметь в доме персонал на полный рабочий день для приготовления еды и уборки стало бы настоящей роскошью.

Его мысли переместились к миссис Шанд в его родном доме в Пендине. Живя там, Джек все принимал как должное – чистое постельное белье, сменяемое каждую неделю, постиранные и выглаженные сорочки, заштопанные носки, горячую еду в любой момент, от которой он еще иной раз отказывался. Брайант пожалел, что не может прямо сейчас оказаться дома, чтобы отблагодарить ее как следует, возможно, посидеть с ней, поговорить, расспросить о жизни и здоровье. Только сейчас, вдали, он почувствовал, как хорошо было ему в Корнуэлле. Джек с радостью рассказал бы отцу о своем продвижении, о новом доме и слугах, о том, каким ответственным мужчиной он стал. Старик будет доволен, а мама придет в восторг.

Сегодня он написал им письмо и рассказал о новостях, но, может быть, следует запланировать поездку домой. Ему полагается отпуск на шесть, а то и восемь недель. Как только Джек освоится в своей новой роли, он обсудит с боссом этот вопрос.

Брайант не мог припомнить, когда он был счастливее и спокойнее, чем сейчас.

– Добрый день, Чинатамби.

– Добрый день, сэр, – ответил хозяин лавки, подходя.

Он улыбался и при этом что-то держал в руках.

– Жена просила передать вам это. – И он протянул Джеку небольшую посудину.

– Что за запах! У меня слюнки потекли. – Брайант вдохнул соблазнительный аромат пряного чечевичного дхала, главного местного блюда, которое ему никогда не надоедало. – Спасибо.

Дворецкий Гангаи подошел и принял горшок.

– Свари риса. Я съем это на ужин.

Гангаи кивнул и исчез. Джек повернулся к девочкам. Младшая в упор смотрела на него. У нее тоже были прекрасные светлые глаза, но обаяния сестры она была лишена. Он перевел взгляд на старшую сестру. Та стояла потупившись. На этот раз в ее облике читалась уважительность, но отнюдь не раболепие. Брайант заметил и оценил это.

– Я привел Канакаммал, как вы просили, сэр. А это Наматеви. Ей девять.

Джек не отводил взгляда от старшей.

– Канакаммал, значит, – сказал он, опять пробуя на вкус это знакомое, но труднопроизносимое имя. – Добро пожаловать.

Он заметил, что отец что-то бормочет, обращаясь к старшей дочери.

Та наконец подняла глаза и кивнула Джеку.

Потом девушка произнесла по-тамильски несколько слов, которые он не надеялся понять, и вдруг, к его удивлению, то же самое повторила по-английски:

– Спасибо за работу, мистер Брайант, сэр. Теперь при вас я буду говорить только на вашем родном языке.

В ней было что-то вызывающее, хорошо скрытое за почтительностью, но тем не менее определенно присутствующее.

Он улыбнулся.

– Заходите, осмотрите дом и кухню, а я тем временем поговорю с вашим отцом.

Девочки немедленно двинулись вверх по ступенькам. Тут появился дворецкий.

– Гангаи, покажи, пожалуйста…

– Канакаммал, – подсказала она.

– Спасибо. Покажи, пожалуйста, Кан-нака-мал, – медленно произнес Джек, вызвав смех Наматеви, – и ее хихикающей сестре дом, особенно их комнаты в задней части.

– Да, сэр.

Сопровождаемые дворецким, они вошли в дом.

– Чинатамби, она довольна? – поинтересовался Джек.

Чинатамби один раз качнул головой, просиял и ответил:

– Очень довольна, сэр. Как и мы. Девочка хочет работать, помочь семье.

– Она такая юная.

– Зато сильная и… – Он запнулся. – Ага, и независимая, – добавил отец, довольный тем, что вспомнил подходящее слово.

– А младшая?

– Она молится на свою старшую сестру, сэр. Кроме того, если она останется рядом, то Канакаммал будет кем командовать. Она сразу же почувствует себя как дома. – Он рассмеялся. – Вы сможете на нее положиться, обещаю вам, сэр.

– Что ж, если она будет мне готовить и помогать Гангаи по дому, думаю, мы отлично поладим. Что скажете насчет двадцати пяти рупий в месяц? Само собой, еда, жилье и два новых сари ежегодно каждой девочке за мой счет.

– Это очень хорошо, сэр, – произнес Чинатамби.

На этом они пожали друг другу руки и распрощались. У Джека внезапно появились новая работа, трое слуг и целый дом, который он мог назвать своим.