Текст книги "Средь бала лжи (СИ)"
Автор книги: Евгения Сафонова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 33 страниц)
– Вы не могли знать, что Ленмариэль Бьорк будет зверем.
– Она была зверем. Она была оборотнем. Тварью, у которой всё человеческое со временем заместили бы звериные инстинкты. Какой бы милой ни казалась вам девушка-оборотень – надо помнить, что в следующий миг она может обернуться монстром.
– Это не так, – тихо сказал Арон.
– Неужели? Да, Мариэль казалась милой девчушкой. Любила платьица, кукол и цветочки. Но мы видели многих оборотней, Возлюбленный Богиней. Вспомни Харта Бьорка, который уступил место зверю и задрал собственного сына. – Заклинатель обрубал каждое слово, точно диктовал по учебнику нерушимый магический закон. – Если оборотни не отказывались от зверей внутри себя, если получали удовольствие от своего проклятия – результат всегда один. Рано или поздно они променивали человеческий разум на звериную шкуру, и тогда случалось непоправимую.
– Откуда вы знаете?
– Многое на своём веку повидали. К тому же Ликбер оставил нам достаточно описаний, да и других очевидцев подобных случаев было немало.
– А вам не приходило в голову, что напуганный волк может зарычать на кого-то от страха? Оскалиться, потому что он в ужасе, укусить, потому что в голове его творится хаос? Что где-то внутри этого волка прячется человек, и этого человека можно вернуть?
– Ликбер…
– Я делал это, – голос Арона звучал предельно мягко. – Я возвращал человека оттуда, откуда, по-вашему, нет возврата. Этот человек пожертвовал своим разумом ради меня, ради моего спасения… и вернулся из-за грани – благодаря мне. Он любит ветер в своих крыльях и хруст снега под своими лапами, но всё это не заставляет его забыть о том, что он человек. И этому его научила мать. Тоже оборотень. – Амадэй мельком, с неуловимым намёком улыбнулся. – Зверь, по-вашему.
К счастью или нет, но Мастера намёка не поняли.
– Из каждого правила бывают исключения, – отрезал Заклинатель, явно не желая всерьёз задумываться над услышанным.
– Как бы там ни было, самым бескровным выходом из ситуации оказался переворот. Как бы парадоксально это ни звучало, – явно желая поскорее закончить неприятный разговор, мирно продолжил Иллюзионист. – Король и его приближённые дружно губили страну, а Шейлиреар уже показал себя мудрым и дальновидным правителем. Почему бы и нет, решили мы? Нужно лишь поговорить со стражей и гвардией, чуточку раскачать народ…
– Почему бы не устроить резню во дворце, так вы решили? Почему бы не натравить одних простых смертных на других простых смертных, а самим не отсидеться в стороне?
– Мы не знали, что дойдёт до такого, – произнёс Мечник глухо. – Но переворот не мог обойтись без жертв.
– Женщины, старики, дети – жившие в том же дворце, убитые вместе со своим королём… о них вы не подумали. Но ваши руки чисты, да и Шейлиреара тоже. Ведь он, как и вы, не участвовал в резне… лично. – Амадэй переводил взгляд с одного волшебника на другого. – Скажите, наследники Ликбера: вы ведь наблюдали за тем, что происходило в Альденвейтсе Кровеснежной ночью?
Стало слышно, как где-то внизу маятник напольных часов бьёт полночь – и в воцарившейся после этого тишине Странник невозмутимо выложил перед товарищем пару восьмёрок.
– Но правитель из него всё равно хоть куда, – вновь устремив взгляд в карты, пожал плечами Иллюзионист.
Амадэй помолчал, глядя в окно, где меркнущий день сыпал с медленно темнеющего неба снежную крупу.
– Пожалуй. – Он улыбнулся: скупой, какой-то странной улыбкой. – С этим не поспоришь.
А Лив, проснувшаяся некоторое время назад, повернулась на другой бок – и подумала, что она не знала принцессы, имя которой так похоже на имя её мамы, но ей очень жаль её.
Как и всех, кто погиб в ночь, когда снег под окнами королевского дворца сделался красным …
* * *
Изысканная медлительность старосветских и менуэтов уступала место стремительности галопов и вальса масок. Бал кружил головы с безжалостностью музыкальной шкатулки – и когда смычки невидимых скрипок в который раз ударили по струнам в завершающем аккорде, а кавалеры проводили дам к скамьям, расставленным у зеркальных стен (довольно-таки грубым), Таша с Алексасом были в их числе.
– Ну и как тебе танец Лета? – спросил её рыцарь с улыбкой под бархатной чёрной полумаской.
– Неожиданно весело, – признала Таша, сев на скамью и всё ещё пытаясь отдышаться.
Задорный и быстрый танец Лета, включавший в себя притопы, прихлопы и прочие «простонародные» элементы, изначально и был народным – но давным-давно на гуляниях в Ночь Середины Лета его подсмотрел один из Бьорков. Он велел ввести приглянувшийся танец в программу балов, и знать, поначалу брезгливо воротившая носы, вскоре нашла в веселье «по-простолюдински» определённую прелесть (знать вообще часто находила прелесть в жизни простого народа – из окна роскошного особняка почти всё кажется прелестным). В итоге танец Лета остался при дворах, даже когда народ его уже позабыл.
До сего дня Таша его не знала. И когда его объявили, танцевать, естественно, не хотела. Но Алексас всё равно увлёк её в толпу масок – и в итоге, ведомая им, подсказывавшим каждую фигуру, Таша не только потанцевала, но даже получила искренне удовольствие от процесса, на пару минут забыв обо всём прочем.
К сожалению, теперь реальность быстро ей об этом напомнила.
Посмотрев на седовласого слугу в чёрном сюртуке – человека, со счастливой улыбкой лунатика предлагавшего гостям бронзовый поднос, на котором истекали холодными слезами серебряные чаши, наполненные игристым вином, – за его спиной Таша увидела то, что искала: синюю маску в белом с голубом плаще. Пусть фарфоровая маска с нарисованным на неё плачущим ликом закрывала всё лицо, но белобрысая макушка Андукара всё равно угадывалась без труда.
Как и Кэйрмиль – в даме, окутанной облаком алой органзы, с которой синяя маска сейчас беседовала.
Когда Таша поняла, что время пришло, сердце слегка ёкнуло.
«Алексас, пора», – скомандовал Найдж; Таша потеряла колдуна в толпе, но он явно не потерял их.
Поцеловав ей руку на прощание, Алексас непринуждённо прошествовал по направлению к лакею. Взяв одну из чаш, вернулся: Таша лишь сейчас поняла, что сидит совсем рядом с местом, где по зеркальной поверхности стен змеилась едва заметная вертикальная трещина.
«Готов? Насчёт три».
Вместо ответа Алексас небрежно прислонился спиной к зеркалу – рядом с Ташей, к самой трещине.
«Раз…»
Когда Алексас поднёс чашу к губам, Таша увидела, как Кэйрмиль торопливо плывёт к выходу из зала.
Значит, всё идёт по плану…
«Два…»
Алексас пригубил вино – пока она следила глазами за Андукаром, скользившем между масками по направлению к ним.
«Три».
Даже Таша не заметила подмены.
Спокойно отняв чашу от губ, морок Алексаса устремил задумчивый взгляд на танцующих гостей – в то же самое время, как мимо них размеренной походкой прошёл Андукар.
– Ищи жёлтый череп, – бросил эйрдаль, не останавливаясь, и тут же растворился в толпе.
Нервно сглотнув, Таша встала. Коснулась пугающе материальной руки фальшивого Алексаса, бросила «я сейчас вернусь» – и, получив в ответ на диво убедительный и естественный кивок, медленно двинулась на поиски Картера.
В процессе она всё же увидела Найджа. Тот устроился на скамье чуть поодаль, внешне абсолютно расслабленный и тоже потягивая вино: кто бы мог подумать, что в этот момент колдун непрерывно контролирует чей-то морок. Жёлтый череп в чёрном балахоне как раз обнаружился неподалёку. Прятавшийся под ним Картер стоял в окружении рыжеволосого юноши-пажа, на макушке которого красовался бархатный берет с зелёным пером, некоей личности в маске с птичьим клювом и плаще из перьев, а также толстого пузатого разбойника, чья борода казалась накладной даже несмотря на то, что была наколдована.
Заставив себя разжать кулаки, Таша решительно направилась к ним под размеренный четырёхтактный ритм заигравшего старосветского.
– …не сказать, что подобные перспективочки меня радуют, но… простите, – перехватив взгляд направляющейся к нему Таши, череп прервал свою речь. – Чем обязан?
Шагнув вперёд – судя по тому, что Картер не препятствовал, взгляд её был достаточно наглым, – Таша привстала на цыпочки, приблизив губы к скрытому за чёрным капюшоном уху.
– За огненными вратами ждёт нас белый город, – прошептала она.
Отстранилась, немножко жалея, что не видит, как изменилось скрытое за черепом лицо – и, отвернувшись, зашагала между смеющимися вокруг масками, оставляя Картера за спиной.
Спустя пару мгновений эйрдаль, незамедлительно бросивший собеседников, уже вышагивал рядом.
– Моя Госпожа? – ошеломлённо проблеял он. – Но зачем вы воспользовались…
– Иди к порталу на кухне. Немедленно, – равнодушно бросила Таша в ответ. – Кэйрмиль отправляется на задание с тремя слугами – закроешь за ней проход. Тайным ходом не пользуйся. Потом возвращайся в зал.
– Госпожа, я не…
– Я неясно выразилась?
Мигом сдержав все возражения, эйрдаль согнулся в земном поклоне и помчался к выходу из зала.
Прижавшись к стене, чтобы не быть сбитой оживлённой толпой, Таша нащупала под платьем подвеску.
«Картер отправился на кухню, – отчиталась она. – Алексас, ты как там?»
«Чувствую себя самым настоящим тайным агентом, – иронично откликнулся тот. – Не каждый день попадаешь в самый настоящий зловещий тайный ход в самом настоящем зловещем таинственном замке».
«Поторопись, – напряжённо вмешался Найдж: несмотря на внешнюю расслабленность, контролировать морок Алексаса стоило ему немалых усилий. – После танца Лета отдохнуть с отсутствующим видом простительно, но когда закончится старосветский, это может вызвать подозрения».
Воображение очень убедительно нарисовало Таше её рыцаря, пробирающегося по узкому каменному туннелю, скрытому за одной из зеркальных стен. И лишь сейчас она признала, что предложенный Андукаром планом действительно хорош.
Во всяком случае, идея поручить почти всю грязную работу завороженной Кэйрмиль определённо приближалась к гениальной.
До вчерашнего дня Таша не подозревала, что помимо людей Древние эйрдали могут очаровывать и других эйрдалей; но эта способность Андукара решила сразу несколько проблем. Во-первых, зеркал-порталов по замку было раскидано много, но простые смертные активировать их не могли – лишь колдуны и нечисть (а ещё активация не оставалась незамеченной, и если она предварительно не согласовывалась с Картером или Андукаром, лучше было сразу готовиться к мучительной смерти). Во-вторых, при появлении Кэйрмиль кухонные слуги предпочтут тихо отойти в сторонку – позволив семье госпожи Ингран, на поиски которой Кэйрмиль сейчас и направилась, спокойно сбежать. В третьих, семья госпожи Ингран послушается её беспрекословно – Кира и её родители войдут в портал без лишних вопросов.
В-четвёртых, ничто не помешает Кэйрмиль шагнуть в портал следом за ними – прямиком в распростёртые объятия Герланда.
Привлечь Картера тоже оказалось просто. Дабы Картер и Андукар могли узнать свою Госпожу, даже если той вздумается занять чужое тело, Зельда придумала для обоих тайные позывные. Тот, который озвучила Таша, использовался лишь при обращении к Картеру: в случае Андукара за огненными вратами их ожидала корона. К счастью, Андукару были известны оба, – а в итоге Картер беспрекословно поверил, что в разум Таши заглянула с визитом сама Госпожа. Задавать же Зельде вопросы в духе «как вы заняли это тело» и «зачем всё это», было чревато. К тому же Зельда не особо распространялась о границах своих возможностей, и многие искренне считали её абсолютно всесильной – что для неё занять тело какой-то девчонки?
Вероятность напороться на настоящую Зельду была ничтожной. До конца танцев та в зале никогда не появлялась, предпочитая взирать на слуг сверху вниз – с балкона, уже после бала. Учитывая, что приказы Зельды не подлежат обсуждению, Картер со спокойной душой закроет портал и вернётся в зал; а когда семью Тальрин начнут искать, слуги скажут, кто помог блюдам на ножках бежать. Члены «Венца», всё это время мирно веселившиеся в бальном зале, останутся вне подозрений. И, конечно, потом Зельда простит Андукара, в приступе безудержного праведного гнева убившего эйрдаля-изменника. Жаль только, им уже не удастся выяснить, куда именно Картер отправил любимую племянницу и жалких людишек, в жилах которых текла кровь его возлюбленной оборотнихи – но их обязательно отыщут со временем…
Которого у Зельды не будет.
В качестве последнего козыря Андукар предоставил им тайный ход, связывавший кухню и бальный зал. Благодаря ему Алексас, прикрывшийся чарами невидимости, мог быстро и легко пробраться к порталу, незаметно перенастроить его на штаб-квартиру «Венца» и вернуться обратно в зал, прежде чем на кухню войдут Картер и Кэйрмиль. А после кто угодно скажет, что во время побега исчезнувших слуг Ташин рыцарь спокойно попивал вино: вряд ли кто-то заметил, как юноша провалился сквозь зеркало в тайный коридор, а стоять у стены остался его морок.
«Я на кухне, – как раз доложил Алексас. – Вижу портал. Кэйрмиль пока нет. М…»
«Что?» – напрягся Найдж, когда пауза затянулась.
«Вкусно пахнет…»
«Алексас!»
«Неподходящее время для шуток? – он вздохнул. – Ладно, отключусь, чтобы не отвлекаться».
Пустота, воцарившаяся по окончании сеанса ментальной связи, гулким эхом разнеслась по Ташиным мыслям – и, вновь обратив внимание на зрелище перед глазами, она увидела, как прямо перед ней кружится в танце нечисть.
Казалось бы, что может случиться? Что может пойти не так?
Казалось бы…
– Дамы и господа, – легко перекрыв бальный шум, разнёсся под зеркальными сводами мелодичный голос, – прошу внимания.
Расползшись обрывками несвязных гармоний, музыка стихла. Танцующие пары, замерев, распались – и Таша подняла, кому принадлежит этот голос, ещё прежде, чем подняла взгляд на балкон.
Там стоял, улыбаясь, беседовавший с Картером мальчик-паж. Только берета на нём больше не было – и огненно-рыжие волосы львиной гривой рассыпались до талии. Симпатичное лицо с пухлыми щёчками, ведьмовское сияние травянистых глаз, жёсткость и жестокость, притаившаяся в уголках улыбающихся губ…
Таша ещё не понимала, что всё это значит, – но отчего-то ей казалось, что ничего хорошего это значить не может.
Эйрдали, оборотни и колдуны, не сговариваясь, опустились на колени.
– Приветствуем, Госпожа, – хором выдохнули сотни губ.
Торопливо последовав их примеру, Таша краем глаза заметила, что морок Алексаса не остался в стороне. Правда, даже преклонив колени, он продолжил мечтательно смотреть прямо перед собой.
Алексас, где же ты?..
– Не волнуйтесь, бал продолжится очень скоро. – Зельда неспешно оглядывала зал, переводя взгляд с маски на маску. Она казалась вчерашней девчонкой: на вид ведьме едва ли можно было дать больше двадцати. – Дело в том, что некоторые из присутствующих воспользовались нашим гостеприимством, но отплатили за него не добром.
Попались.
Таша ощутила, как дрожат её вдруг похолодевшие руки.
«Найдж…»
«Оставайся на месте, – голос колдуна казался спокойным. – Побежишь – выдашь себя».
«А потом?!»
«Я решаю этот вопрос».
– Морли-малэн и двоих её спутников, – очень дружелюбно проговорила Зельда, – я прошу подняться и выйти из зала. После чего остальные смогут вернуться к танцам.
От волнения Таша едва могла дышать.
«Найдж!»
«Я думаю. Думаю. – Казалось, она может слышать, как скрежещут от напряжения его нервно сжатые зубы. – Думаю, нам надо…»
Что он думал, Таша так никогда и не узнала.
Зеркало напротив тайного хода брызнуло стеклянной пылью – и из образовавшейся дыры вырвался Алексас. Он пролетел прямо сквозь собственный морок, заставив его мигнуть и исчезнуть, и на ходу запульнул через плечо боевой кьор – но Картер, вынырнувший из темноты секретного коридора, тут же исчез, и шар света бесполезно улетел в темноту. Потом эйрдаль возник прямо перед Алексасом и, бесцеремонно врезав ему кулаком по лицу, заставил юношу рухнуть наземь; секундой позже Кэйрмиль материализовалась подле дядюшки, алым веером прикрывая зловещую улыбку.
– Всем покинуть зал, – сказала Зельда, пока по зеркальным стенам к потолку медленно ползла паутина трещин.
Чего и следовало ожидать, даже как-то равнодушно подумала Таша, наблюдая, как нечисть вокруг дружно вскакивает на ноги.
Кто-то кинулся к выходу. Кто-то просто исчез, растворившись в царившей в зале полутьме. Таша, Найдж и Алексас остались – потому что, попытавшись подняться, Таша обнаружила, что из ног и рук будто исчезли все кости.
Впрочем, этого тоже следовало ожидать.
Таша упала набок, глядя, как паутина смыкается в высшей точке зеркального купола. Первые зазубренные осколки, вырвавшись из зеркального полотна, упали вниз, застыв в нескольких аршинах от каменного пола опустевшего зала.
Один из них был нацелен Алексасу прямо в лицо.
– Глупые дети. – Зельда задумчиво облокотилась грудью на перила. – Конечно же, Андукар всё мне рассказал. И этот ваш, с позволения сказать, план был составлен при самом активном участии Кэйрмиль и Картера. – Ведьма пристально вглядывалась в их лица. – И на что вы только рассчитывали, не пойму?
Осколков были уже десятки: каждая секунда рождала новую зеркальную каплю, сверкающую, смертельно опасную. И острия их были нацелены не на Ташу, лежащую в стороне.
Лишь на её друзей, беспомощно распростёртых на грубом холодном камне.
«Я не могу… уничтожить их. Только удержать… пока, – судорожный шёпот Найджа раздался в ушах одновременно с тем, как иллюзии бальных костюмов бесследно растворились, вновь явив затрапезное настоящее облачение. – Она не даёт».
Вот и оно. Разоблачение, к которому мы так стремились, думала Таша, глядя на смерть, нетерпеливо дрожащую в воздухе над головами двух колдунов. И где же ты, Лиар?
Или Арон…
– Конечно, как у всяких уважающих себя двойных агентов, у вас должен быть запасной план, – в словах Зельды сквозила такая непринуждённая заинтригованность, будто она рассуждала о сюжете интересной книжки. – Что ж, любопытно будет узнать, в чём он заключается. Пока посмотрим, как вы справитесь с этой маленькой неприятностью.
«Нет, не надо, пощадите», – прекрасно понимая, как это глупо, попыталась закричать Таша – но с губ не сорвалось ни звука.
Сейчас казалось абсурдным даже представить, что тёмный амадэй появится из ниоткуда за спиной сестры. Да и светлый тоже. Почему умные мысли всегда приходят слишком поздно?..
Да и гибель грозит не ей.
Дождь осколков с неумолимой медлительностью полз вниз. Таша не могла даже кричать: только смотреть. Алексас лежал с закрытыми глазами, раскинув руки, беспомощно приоткрыв рот; мертвенно-бледный Найдж, не моргая, глядел вверх.
– Сильный мальчик. – На лице Зельды не было и следа усилий, лишь улыбка. Она не убивала: она развлекалась. – А если чуть поднять планку?
Осколки продвинулись ещё на вершок.
Найдж судорожно выдохнул – из носа его хлынула кровь.
– Пожалуйста! – срывая связки, кричала Таша, но её никто не слышал. – Пожалуйста, они…
«Если Алексас переживёт эту передрягу, скажи ему, чтобы не вздумал задираться. – Даже сейчас тихий голос Найджа ободрял. В нём были тепло, свет, жизнь: то, чем колдун щедро делился с ней с самой первой их встречи. – Будет больше шансов дожить до момента, когда вас вернёт в штаб-квартиру».
«Найдж, нет! – Таша яростно дёрнулась, пытаясь хотя бы привстать. – Не смей сдаваться! Мы что-нибудь придумаем, мы…»
«Попрощайся там за меня со всеми, ладно? Думаю, ты всё равно их увидишь. Чем бы всё ни закончилось».
«Нет! – внутренний голос зашёлся во внутренний крик. – Найдж, ты не можешь… не можешь…»
Зеркальные лезвия были уже так низко, что если б колдун поднял руку, то смог бы их коснуться.
«Передай Герланду, что я встретился с Бэрри. – Его залитые кровью губы улыбнулись странно счастливо. – Прощайте, принцесса. Живите».
То, что все осколки теперь направлены в одну сторону, Таша заметила слишком поздно.
Их нельзя было уничтожить. Нельзя было удержать. Можно было лишь изменить направление. И поэтому Найдженэйл, колдун-заговорщик, закрыл глаза – и зеркальный дождь, устремлённый точно в него, хлынул вниз.
Ташиного вопля так никто и не услышал.
Потом были целёхонькие зеркальные стены, безвольный Алексас, которого куда-то уволок Джастин, лицо Андукара и короткое «уберите грязь» – бессвязные отрывки, отказывающиеся складываться в цельную картинку; а Таша всё кричала, и глаза её были широко открыты, и из горевшего горла рвался отчаянный хрип. Потом, кажется, Зельда сказала что-то про какую-то комнату и какой-то ошейник, и что можно продолжить бал…
И всё пропало.
* * *
– …а вон то созвездие – Ланден.
– Где? – зевнула Лив, пытаясь удобнее устроиться в руках Иллюзиониста.
– Видишь шесть звёзд рядом с Короной Лариэта?
– Не-а.
– Следи за моей рукой. Слева от Сердца Океана.
– А… такое маленькое?
– Да. Вот это, – волшебник терпеливо обрисовал кончиком пальца очертания созвездия, – вроде как крылья… это хвост… а это считают клювом.
Покосившись на заснеженные скалы, уплывавшие во тьму под драконьим брюхом, Лив снова зевнула.
Вообще она любила рассматривать звёздное небо, но сейчас, думая о конечной точке путешествия, скучала от нетерпения. Кес летел не слишком быстро: ещё не совсем восстановился после ранения, да и надо было приберечь силы для битвы. Впрочем, заснеженные леса внизу всё равно уползали назад с пугающей скоростью.
Они летели мимо Дымчатого Пика, и Лив впервые поняла, насколько же он высок. Если бы Кес поставил себе целью долететь до вершины – зрелище походило бы на громадный пудреный торт, который кондитер крохотным, не больше ногтя, сахарным дракончиком. Сверху колко сияли белые искры, среди которых выделялась ярко-синяя – звезда Миридэлл в созвездии Океана, мерцавшая прямо над их головами. За время дороги небо успело сменить лазоревую юбку на вечернюю, усыпанную звёздами и украшенную луной, и лишь у самой кромки горизонта ещё светилась узкая прощальная полоса короткого зимнего дня.
– А сколько нам придётся там ждать?
– Не знаю, – заботливо поправив девочке капюшон, пожал плечами Иллюзионист. – Может, и долго.
«Пока не открроют», – подсказал Кес.
– А самим войти никак?
– Пожалуй, хватит самодеятельности, – твёрдо сказал Арон.
Они сидели на драконьей спине. Иллюзионист с Лив заняли углубление между лопаток, Арон устроился чуть впереди, между шипами на шее. Вообще волшебник хотел уступить лучшее место амадэю, чтобы Лив летела с названым отцом, но она заупрямилась – хотела сидеть с Верми (так Лив уже беззастенчиво сокращала про себя невыносимо длинное «Вермиллион»). А с желанием почти-что-владелицы Кеса пришлось считаться даже Возлюбленному Богиней и одному из Шестерых.
Они летели вперёд втроём. Остальные Мастера должны были перенестись сразу, как «авангард» прибудет в пункт назначения – Иллюзионисту поручили открыть портал оттуда, настроив проход на своё местоположение.
– Если нам откроют, – задумчиво проговорил волшебник, – и ваш брат об этом знает…
– Да, – тихо проговорил Арон: голос его почти слился с шумом ветра. – Сферы его влияния простёрлись далеко.
Иллюзионист покачал головой.
– Он внедрил своего человека в сообщество вашей сестры. Но ждёт нас, чтобы расправиться с ней.
– Он ждёт не просто так. Если бы он мог, то расправился бы с ней сам, как только представилась возможность. Но он ждал… чего-то. Значит, есть ещё какая-то причина.
– А если это всё же ловушка?
Арон коротко рассмеялся:
– Поверьте, меня он мог убить уже сотни раз, и добраться до Шестерых ему тоже нетрудно. Наша смерть – это слишком банально. Нет, есть что-то ещё… только пока не могу понять, что именно.
– Скорро узнаем, – промурлыкал Кес зловеще.
Лив робко протянула руку в сторону – и торопливо спрятала обратно под плащ, когда поток ледяного воздуха отбросил ладонь далеко назад. От высоты голова слегка кружилась, но Иллюзионист держал её так крепко, что упасть она ни капельки не боялась.
– Не верю, что скоро всё закончится, – призналась она. – Такое ощущение, что мы вечно будем Ташу искать.
– Я тоже не верю, – серьёзно сказал Арон. – Как и в то, что всё окажется так просто.
– Что мы придём, войдём и победим? – Иллюзионист азартно прищёлкнул пальцами. – Посмотрим, на что годны Наследники Ликбера, дракон и Возлюбленный Богиней. В конце концов, мы пока не против вашего брата выступаем.
– И это радует. – Арон вытянул шею, рассматривая что-то вдали. – Кажется, мы на месте.
На всякий случай они покружили над грядущим местом посадки, но признаков жизни не заметили. Тогда, сложив крылья, Кес без лишних слов нырнул вниз – и когда земля с пугающей быстротой двинулась им навстречу, а в ушах завизжал ветер, Лив почти завизжала вместе с ним.
Лишь у самой земли дракон вновь расправил крылья и, мастерски выйдя из пике, приземлился в небольшой лесистой долинке. Спрыгнув наземь, Арон принял из рук волшебника Лив, закутанную в плащ так, что наружу торчал только нос – и, покосившись на снег, в котором даже его ноги утонули по колени, без долгих раздумий посадил девочку себе на плечи.
– Ты как, стрекоза? – ободряюще спросил он, крепко сжав её ладошки в своих.
– Нормально, – буркнула Лив, уныло разглядывая окружающий пейзаж.
Никаких следов страшного замка страшной ведьмы она не увидела. Одно только заснеженное поле, серебрившееся в звёздном свете, примыкавшее к густому тёмному лесу.
– А ты знаешь, – легко соскользнув с драконьей спины, задумчиво поинтересовался Иллюзионист, – что в альвийском языке «стрекоза» складывается из слов «дракон» и «крылья»?
– Да-а? – Лив удивлённо воззрилась на будущего учителя. – А меня Таша с мамой с детства стрекозой звали…
– Вот. Как чувствовали. Может, у твоей сестры дар предвиденья есть?
– А тогда она сможет учиться в Школе со мной? – с надеждой спросила девочка.
Иллюзионист глубоко задумался над её предложением.
– Это будет опасно для окружающих, – наконец ответил он. – Если маленькая ты таких дел наворотила – представляю, что натворит наследница роди Морли. Кому как не мне знать, на что мы способны.
– Таша хорошая, – серьёзно сказала Лив. – Она не шалит и не балуется. Она книжки в основном читает.
– Вот встретимся, и посмотрим. – Мастер опустил взгляд на лицо Арона: тот взирал на лес так спокойно и величественно, будто обозревал свои владения. – Я уже столько наслышан об этой твоей Таше…
– Что ж, маскировка у обители Зельды отменная. – То ли амадэй и вправду не слышал, то ли не хотел слышать. – Я по-прежнему ничего не чувствую. – Он поудобнее перехватил руки Лив. – Надеюсь, привратник сможет нас найти.
Иллюзионист не ответил. Воздев ладони к ночному небу, он сосредоточенно смотрел в морозный воздух прямо перед собой.
Минуту спустя этот воздух прорезал луч золотистого света, пространство вокруг надорвалось и свернулось, как горящая бумага – и из образовавшейся трещины шагнул Мечник.
– Как раз вовремя, – одобрительно заметил он вместо приветствия.
За ним последовали Странник и Заклинатель – и последний тут же принялся совершать руками пассы, обернувшиеся скоплением золотистых линий, ровным кругом лёгших на снег вокруг дракона и Мастеров. Коснувшись земли, они немедленно исчезали из виду – но что-то подсказывало Лив, что только из виду.
– Предлагаю повторить план действий. – Опустив руки, Заклинатель удовлетворённо оглядел наложенную защиту, до поры до времени надёжно скрывшую их от посторонних глаз. – Главное – выманить этих тварей из убежища: в замке у нас преимуществ нет. Как только впустят, кружим в воздухе для устрашения и привлечения внимания. Потом спускаемся. – Небрежным движением пальцев он растопил снег вокруг, обернув всю воду тёплым паром, моментально исчезнувшим под зимним небом. – Зельда собственной персоной наверняка покажется в последнюю очередь – сперва выпустит мелких сошек. Они на тебе, Кес. Не щади никого.
Дракон молча кивнул – и Лив, которую Арон аккуратно опустил на сухую землю, хотела возразить (а вдруг из замка случайно выбежит Таша?), но тоже промолчала.
– Если Зельда выйдет к нам, то Гил соответственно званию ответственный за ближний бой, мы с Верми глушим её заклятиями, а телепаты в ответе за ментальный удар. – Заклинатель неторопливо вышагивал туда-сюда по высвобожденной из-под снега пожухлой траве. – Кес следит за нечистью, которая может нам помешать. Если Гил падёт – его очередь вступать в игру.
Мечник – в миру, как с удивлением поняла Лив, носивший затрапезное имя Гил – не выказал ровно никакого возмущения тем, что коллега так буднично рассуждает о его смерти. Все присутствующие воспринимали возможную гибель как нежелательный, но неоспоримый факт.
– Если Зельда не выйдет… что будет логично, ибо я на её месте предпочёл бы отсидеться внутри … идём обыскивать замок. Не разделяемся – поодиночке с нами быстро разберутся. Как найдём девочку, сразу в защитный круг. Детали додумаем по ходу дела, – закончил Заклинатель. – Не зная устройство замка, сейчас об этом рассуждать бесполезно.
– Как всё просто, – саркастично резюмировал Мечник, присаживаясь на мёртвую траву рядом с драконом. – Всего-то и осталось дождаться, пока нам откроют, и дело в шляпе.
Остальные, промолчав, сели рядом – и пару минут под магическим куполом царила тишина, которую нарушал разве что свист морозного ветра, не проникавшего за незримые стенки.
– Могут и не открыть, – спустя какое-то время заметил Иллюзионист.
– Могут, – согласился Арон. – Но что-то мне подсказывает, что откроют.
– А куда не кинь, всюду клин.
Лив дотронулась ладонью до драконьей чешуи: она была гладкой и тёплой, как нагретый солнцем металл.
«Мы же победим, да?» – не решившись задать тот же вопрос волшебникам, спросила девочка у Кеса.
Дракон пустил меланхоличную струйку дыма. Глаза его блеснули тусклым золотом – и Лив не особо понравилось выражение, которое она увидела в этих глазах.
«Надежду добивают в последнюю очерредь».
* * *
Первым, что увидела Таша, когда очнулась, были зелёные ведьмовские глаза.
– Проснулась? – Зельда, сменившая пажеский костюмчик на травяного цвета платье простого покроя, сидела на краю кровати. – Хорошо. Пропустила бы самое интересное.
Таша ожидала увидеть вокруг темницу, но её вернули в отведённую им комнату. И в то, что она видела, прежде чем лишилась сознания, сейчас верилось с трудом.
Может, это был просто кошмар? И их троих просто вырубили, и Найдж сейчас тоже лежит в своей комнате? Или это до сих пор сон… Лиар же умеет творить сны, почему бы Зельде тоже не…
– Где Алексас?
Голос хрипел. Сорванные связки горели огнём – слишком убедительно для сна.
– О, твоего друга тоже пришлось разбудить. Чтобы он не пропустил важнейшее событие в своей жизни. – В глазах Зельды сверкал весёлый огонёк. – Думаю, ты тоже не откажешься поприсутствовать.
– Что…
Горло подвело, и Таша согнулась в приступе судорожного кашля.
