Текст книги "Средь бала лжи (СИ)"
Автор книги: Евгения Сафонова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 33 страниц)
Таша сощурилась, когда поняла, что за столом на возвышении вместо скамьи стоят три кресла. Правое занимал говоривший, слева восседал Картер, центральный же пустовал – но чтобы догадаться, кто должен был там сидеть, много ума не требовалось. Как и на то, чтобы предположить, кого эйрдали называют Госпожой.
И где же тогда сейчас Зельда?..
В этот миг Таша ощутила на себе чей-то пристальный взгляд – и, обернувшись, встретилась глазами с одной из львиц на полу. Та лежала неподалёку от стола – слава богине, без кости – и внимательно смотрела на Ташино лицо: без злобы, без хищности, как будто чуть удивлённо.
И её незабудочный взгляд показался Таше странно знакомым.
– Кроме того, как иные из вас наверняка уже заметили, нашего полку прибыло, – продолжил эйрдаль, вынудив Ташу отвернуться от львицы, вновь сосредоточив всё внимание на ораторе. – Джастин, Лайя, поручаю новобранцев вашим заботам. Остальным просьба помогать нашим юным друзьям, чем можете… пока они помогают нам. На этом всё.
Кто-то немедленно поднялся и побрёл прочь из зала, кто-то остался за столом. Таша дёрнулась было последовать за первыми – ей хотелось как можно скорее оказаться вдали от сборища нечисти, – но Алексас непреклонно удержал её за плечо. Вскоре Таша поняла, почему: от одного из столов к ним деловито направлялась длинная поджарая женщина в штанах и рубашке, с остреньким лицом и короткой стрижкой ершистых русых волос.
Приблизившись, она обвела взглядом одного, другого, третью. Сделав одни ей ведомые выводы, кивнула.
– Карта есть? – без обиняков и приветствий поинтересовалась она. – Если есть – на стол.
Алексас молча подчинился, под внимательными взглядами соседей по скамье расстелив карту на столешнице, – и, склонившись над ней, женщина крест-накрест чиркнула одно место длинным ногтем.
– Через час придёте сюда. Я Лайя, натаскиваю оборотней. С Джастином познакомитесь позже. – Она посмотрела на Ташу: без особых сантиментов, однако вроде бы вполне дружелюбно. – До того, как прибудет Госпожа, заниматься с тобой особо нечем, но я должна проверить, на что ты годишься.
– Почему нечем? – осторожно уточнила Таша.
– Узнаешь, – загадочно ответила женщина. – Через час.
И, отсалютовав, удалилась.
«Вот теперь и нам пора», – подвёл черту Алексас, осторожно скатывая карту, прежде чем подняться из-за стола.
«В вашу комнату», – коротко велел Найдж.
Троица направилась к выходу из зала. У самых дверей Таша зачем-то оглянулась – и дыхание её перехватило: подле кресла белобрысого эйрдаля, склонившись к его уху с явно кляузническим шёпотком, стояла Кэйрмиль.
Она знает. Она видела Алексаса летом, она знает его в лицо, она могла узнать Ташу – и теперь спешит доложить, кто на самом деле прибыл в «Рассвет», кто скрывается под личиной простой девочки из «Венца»…
Надеюсь, план действительно сработает, покидая зал, мрачно подумала Таша, и эйрдали действительно решат поиграть со мной, а не просто прикончить по-тихому.
«Заметили Кэйрмиль?» – по возможности беззаботно осведомилась она, когда троица направилась к лестнице.
«Не волнуйся. – Алексас вновь успокаивающе подхватил её под руку. – Пока всё идёт по плану. Уверен, и в дальнейшем пройдёт по нему же».
Как ни странно, это и правда её успокоило. Так что дальнейшее восхождение по бесконечным ступенькам и блуждание по бесконечным коридорам продолжилось в молчании; и молчание это длилось уже довольно долго, когда Таша всё же решилась едва заметно сжать ладонь юноши в своих пальцах.
«Алексас, а тот оборотень сзади…»
«Просто идём дальше. И не смотри на него».
Таша послушно шла – хотя удержаться от искушения обернуться и убедиться, что львица с голубыми глазами всё ещё следует за ними на почтительном расстоянии, далось ей весьма непросто.
Может, у неё просто комната рядом, подумала Таша, когда они наконец достигли башенки, отведённой им с Алексасом. Однако через некоторое время услышала цокот когтей, сопровождавший восхождение львицы следом за ними; и когда, достигнув цели, они заперлись в комнате – минуту спустя напряжённую тишину разбил решительный стук.
Алексас с Найджем выразительно переглянулись.
– Открыть? – одними губами спросила Таша.
Вместо ответа Алексас вернулся к двери.
«Она всё равно ничего нам не сделает», – очень уверенно заметил Найдж.
Щелчок замка. Скрип петель.
Когда Алексас потянул дверную ручку на себя, Таша приготовилась ко всему – но, увидев, кто ждал за порогом, всё равно забыла выдохнуть.
– Вы? – изумлённо произнёс Алексас. – А вы-то что здесь забыли?
Обнажённая женщина, стоявшая за порогом, скользнула внутрь. Захлопнув дверь, под потрясённым взглядом Таши решительно сдёрнула с постели одеяло.
Не может быть. Оборотень, клявшийся никогда не перекидываться, женщина, которую связывала с Ароном нить безответной любви, хозяйка заурядного домишки в Пвилле, примерная жена, мать и бабушка – здесь?..
– Да, я, – прикрыв наготу, молвила Тальрин Ингран, смерив всех троих взглядом, полным убийственного скептицизма. – И могу задать вам ровно тот же вопрос.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ. КОРОЛИ И КОЛДУНЫ
Проснувшись, Лив ещё долго лежала, глядя, как на дереве мансардного ската, проникая через маленькое круглое окошко, пляшет просеянное сквозь липовую листву солнце.
Интересно, когда она начнёт учиться в Школе, то будет жить здесь же? А может, ей, как хозяйке Кеса, позволят самой выбрать себе комнату? Было бы здорово… хотя все Мастера, кроме Вермиллиона, кажутся такими вредными, что вряд ли даже драконьей всаднице позволят какие-то поблажки.
Солнце… который час? Вроде тихо – значит, уроки ещё не начались. Наверное, уже скоро её разбудят, чтобы…
Поток мыслей прервал негромкий мелодичный звон, донёсшийся с улицы, к которому считанные мгновения спустя присоединился радостный гул голосов. Встревоженно вскочив, Лив прильнула лбом к окну. Так и есть: на улицу высыпали дети, а это во всех школах означало одно и то же.
Перемена.
Наспех одевшись и выскочив из комнаты, девочка почти скатилась по лестнице через все пролёты, но на первом этаже нос к носу столкнулась с Мастером Библиотекарем.
– Доброе утро, – тихо сказал молодой человек, взглянув на неё поверх очков. – Куда так спешим?
От этого взгляда Лив с трудом поборола в себе желание вытянуться по струнке, но одновременно с тем облегчённо выдохнула.
Пуф, ложная тревога. Мастера ещё здесь.
– Доброе, – вежливо ответила она. – Простите, я просто думала, что вы уже отправились за моей сестрой, а меня забыли разбудить.
– Нет, не забыли.
– Да, я уже поняла, прошу прощения за…
– Просто не собирались, – невозмутимо закончил Библиотекарь.
Лив, осекшись, беспомощно уставилась на него снизу вверх.
– Как… не собирались? Вы… не хотите меня брать, чтобы…
– И уже успешно не взяли. – Волшебник бесстрастно склонил голову. – Прошу прощения, но у меня уроки. Займись, Гирен.
Старик, к этому времени успешно дохромавший до них – от удивления Лив даже не расслышала стук трости, – кивнул, и Мастер, не тратя времени на дальнейшие разъяснения, прошествовал вперёд по коридору
– Доброе утро, – очень бодро произнёс господин Гирен. – Как, мхм, спалось?
Застыв истуканчиком, Лив долго непонимающе смотрела в спину удаляющегося Мастера. Наконец подняла глаза на звездочёта.
– Мастера что… уже… ушли?
Старик мученически вздохнул.
– Лив, мхм… понимаешь, мхм, это очень опасно, и, мхм…
– Но дядя Арон обещал! – у Лив не укладывалось в голове, как такое может быть. – Он обещал, что с утра мы все вместе отправимся за Ташей!
– Что мама к вам вернётся, он тоже обещал, – брякнул старик – и осёкся.
Поздно.
Какое-то время Лив смотрела на него. Карими, широко открытыми, на вишни походящими глазами.
– Значит… мама не вернётся? – выдавила она.
Старый волшебник мучительно закашлялся.
– Она что, бросила нас? Мы ей надоели?
– Не слушай старика. – Господин Гирен попытался улыбнуться. – Совсем плох, мхм, стал, болтаю что-то, сам не пойму…
– Дядя Арон нам врал, да? Врал нам с Ташей?
За всю свою долгую и насыщенную жизнь господин Гирен редко когда чувствовал себя столь скверно и беспомощно.
– Лив, понимаешь, взрослые порой… мхм… им приходится…
Но девочка уже не слушала – повернулась и рванула вперёд по коридору, расталкивая учеников. Те даже не злились, лишь удивлённо смотрели ей вслед: злиться на маленький темноволосый метеор в школьном плаще было трудно.
– Стой! – крикнул старик, со всей возможной скоростью ковыляя за приёмной внучкой. – Стой, несносная девчонка! Ах ты…
– Она никуда не убежит, – успокаивающе заметил Зельевар, возникший вдруг за его спиной. – А тебе бы не мешало ногу поберечь. Ты ведь не хочешь до конца жизни передвигаться исключительно на коляске? Как я и думал.
Господин Гирен замер: тяжело дыша, плечом прислонившись к белой стене, опершись на трость обеими руками.
– Мхм, – яростно выдал он.
– Ничего, остынет, образумится. Поймёт, что так лучше для неё. Мы сколько поколений таких детишек воспитали, знаешь? Только моих выпусков было – уже не вспомню. – Мастер Зельевар потеребил ус. – Нянчиться с ними нечего. Знаешь, почему? Повзрослеют быстрее.
Господин Гирен почти не слушал – стоял под любопытствующими взглядами проходящих мимо учеников, напряжённо вглядываясь в распахнутую вдалеке дверь.
– Она, мхм, точно никуда не убежит?
– Калитка её не выпустит. Дракон улетел. Какие ещё у неё есть выходы? Правильно, никаких.
Звездочёт пожевал губы.
– Наверняка, мхм, на Драконью Скалу побежала, – пробормотал он. – У неё теперь, мхм, тяга будет с Кесом разговаривать…
– Пусть бежит на здоровье. Упасть не упадёт, а больше бояться ведь нечего? Нечего.
После недолгих колебаний господин Гирен решительно похромал вперёд:
– И всё-таки пойду посмотрю, как она там.
Он вышел из Школы как раз вовремя, чтобы Лив смогла услышать его крик.
Который, впрочем, уже ничего не мог изменить.
* * *
– Жду ответа на свой вопрос, – скрестив руки на груди, сказал Алексас.
– А я – на свой, – ответила Тальрин, сопроводив слова аналогичным жестом. – Как детей отца Кармайкл могло занести в подобное… общество?
– А как в него могла попасть примерная мать и бабушка, пользовавшаяся доверием всего Пвилла?
Какое-то время они сверлили друг друга взглядами. Эти взгляды были некоей… повышенной материальности. Таше показалось, что если ей или Найджу сейчас вздумается встать между импровизированными дуэлянтами – даже если в них немедленно не прожжётся дыра, без неприятных последствий дело точно не обойдётся.
– Ладно, уступает обычно более мудрый, – наконец усмехнулась Тальрин. – Я здесь, потому что иначе мою семью убьют.
– Как? – вырвалось у Таши.
– Предпочитаю об этом не думать. Но полагаю, что не слишком быстро и довольно болезненно. – Женщина опустилась на краешек кровати. – Ваша очередь.
Алексас чуть склонил голову набок, раздумывая над ответом.
– Мы здесь, – медленно молвил он, – потому что иначе Ташиных друзей ждёт гибель.
Таша мысленно поаплодировала правдивому, но ничего не раскрывавшему ответу. Действительно раскрывать Тальрин правду – как бы Таша того ни хотелось – им было заказано: даже если та немедленно не доложит вышестоящим лицам обо всём, что видела и слышала в этой комнате, эйрдалям ничего не стоит прочесть её мысли.
К тому же, судя по всему, госпожа Ингран ничего не знала о превращении дочери отца Кармайкла в Морли-малэн.
– А вас двоих это каким образом касается? – Тальрин уколола Найджа оценивающим взглядом. – К слову, с этим молодым человеком мы ещё не знакомы.
– Я Ташин друг, – очень серьёзно ответил тот. – Мы за ней в огонь и воду.
– И как же Арон… отец Кармайкл допустил, чтобы вы оказались здесь?
– Боюсь, у него своих проблем по горло, – очень естественно вздохнул Алексас. – Он вам не рассказывал про одного нехорошего… не-совсем-человека, который портит ему жизнь вот уже… очень много лет?
Взгляд Тальрин стал самую чуточку обеспокоенным.
– Нет, – произнесла она тихо. – И этот не-совсем-человек настолько силён?
– Настолько. И пока Арон разбирался с ним, мы прибыли сюда. – Алексас склонил голову. – Ваша очередь. Что с вашей семьёй?
Лицо женщины вновь сделалось непроницаемым.
– Ничего особо страшного. Ташины друзья, я так понимаю, остались где-то в Долине?
Таша кивнула, не совсем понимая, к чему вопрос – но ответ Тальрин всё прояснил.
– Моей семье не так повезло, – просто сказала госпожа Ингран.
– Они здесь? – ужаснулась Таша.
– Да. Лир и Мэл служат в замке. Обращение с ними не лучше, чем с другими слугами, но смерть им не грозит. Впрочем, их убьют при первой же моей попытке к сопротивлению, – голос Тальрин был ровным. – А ещё раньше эта участь постигнет Киру. Её-то пока милуют по полной – она даже в кормлении не участвует.
– Кормлении?..
– Должны же эйрдали в замке чем-то питаться. Много сил за раз им пить не разрешают – расходного материала пока не так много, людям нужно успевать восстанавливаться. Но иным и того хватает, чтобы умереть.
Равнодушие в её голосе пугало. Впрочем, госпожа Ингран наверняка тоже помнила о том, что эйрдалям не стоит труда прочесть мысли твоих собеседников.
– Так ваша внучка тоже здесь. – Алексас мрачно кивнул. – Сколько ей лет? Шесть?
– Потому её пока и не трогают. От неё будет больше пользы, если она окрепнет и подрастёт.
Найдж слабо кашлянул.
– И сколько в «Рассвете» таких, как мы? – невозмутимо продолжил допрос Алексас. – Тех, кто попал сюда не по своей воле?
– У нас не принято делиться историями о прошлом. Когда ты попадаешь сюда, твоё прошлое остаётся там, в Долине, а твоим единственным будущим становится то, что определит для тебя Госпожа. Я сделала исключение для вас, лишь чтобы достойно отплатить за своё любопытство. – Тальрин поднялась с постели: глаза её были спокойны. – Надеюсь, с Ароном всё в порядке?
Я тоже на это надеюсь, подумала Таша тоскливо.
– Да, – твёрдо ответил Алексас.
– Это главное. – Скинув одеяло – мужчины при этом деликатно опустили глаза, – госпожа Ингран прошествовала к выходу. – Желаю удачи на непростом поприще покорителей мира.
Когда дверь за ней закрылась, Таша почудилось, что она увидела пробивавшийся из-под порога серебристый свет.
«И что думаете по этому поводу?» – произнёс Найдж, когда миновала минута давящей на уши тишины.
Отстранённо глядя перед собой, Алексас качнулся с мыска на пятку.
«Для Зельды каждый лишний человек на счету, – изрёк он. – Нелюдей, простите. Эйрдалей и оборотней в Долине осталось не так уж много, злобных колдунов – и того меньше… Что ж, теперь мы знаем их методы. – Юноша пожал плечами. – Впрочем, для меня ничего не изменилось».
Таша, всё ещё смотревшая вслед Тальрин, медленно опустила голову.
Сжимая кулаки до побелевших костяшек.
– Завидую, – тихо сказала она.
* * *
Взбегая всё выше по узкой тропинке, Лив яростно пинала мелкие камушки мысками сапог – не замечая, как те, отлетая от её ног, беспомощно повисают в воздухе рядом с Драконьей Скалой.
Обманщики, лгуны, вруны! Все они, все эти дурацкие, ненужные взрослые! Зачем они это делают?! Даже дядя Арон, самый добрый и хороший человек, которого Лив только видела, – и он врал! Вчера вечером и всё то время, что она его знала! Только Таша никогда ей не врала… она и Алексас. И Джеми.
При воспоминании о младшем из Ташиных рыцарей Лив снова испытала это странное ощущение: в груди стало вдруг тесно-тесно, как будто сердцу захотелось вырваться полетать. Может, поэтому лекари и называют грудь «клеткой»?.. Ничего, она ещё им покажет, всем покажет! Они с Кесом найдут Ташу раньше всех этих врунов, и Лив ей расскажет, как дядя Арон их обманывал! А потом они с Ташей и Джеми найдут маму, и будут жить вместе; и брат дяди Арона больше не будет их волновать – он ведь дяде Арону хочет навредить, не им…
– Кес! – закричала она, влетая на вершину. – Ке-ес!
На вершине дракона не было. Перед пещерой тоже.
– Ке-е-ес!
Лив отважно сунулась во мрак, открывавшийся взору под каменными сводами, – но спустя пару шагов наступила на что-то, крайне неприятно хрустнувшее, и замерла на грани непроглядной тьмы.
Где же он?
– Ке-е…
– Не крричи, – промурлыкали сзади.
Бесшумное появление дракона, умудрившегося неслышно приземлиться на площадку за её спиной, заставило Лив нервно подскочить.
– Кес! – с облегчением выдохнула она, подбегая к нему. – Как ты можешь так тихо…
– Залезай, маленькая волшебница. И быстрро, – прервал её дракон. – Если Мастерра увидят меня, то попытаются нас остановить.
Поскольку это полностью совпадало с её собственными планами, Лив без лишних вопросов шмыгнула к драконьей лапе, чтобы взобралась по ней наверх. Та оказалась вполне удобной лестницей из четырёх ступеней: ступня, локоть, плечо и мощный изгиб крыла. Среди шипов между лопаток – там они были далеко не такими частыми, как на хвосте – виднелось углубление для одного-двух человек, будто кто-то придумывал драконов специально для верховых прогулок.
– Дерржись, маленькая волшебница, – посоветовал дракон, когда Лив устроилась в том самом углубление, вцепившись в шип прямо перед собой; на ощупь тот был тёплым и гладким, как отполированная кость. Осторожно, стараясь не задеть крошечную наездницу, развернул огромные шелковистые крылья – тёмно-красные, с золотистым оттенком, – и, подобравшись, взлетел.
Ветер донёс до Лив далёкий вопль – кто-то отчаянно выкрикивал её имя, – но Кестрель уже кругами взмывал над Школой. Потом рванул вперёд так быстро, что ветер больно хлестнул Лив по щекам, и её вдруг ослепило золотой вспышкой.
«Что это было?» – без слов завопила Лив.
Конечно, вопить нужды не было, но когда вокруг так свистит ветер…
«Грраница защитного поля Школы, – откликнулся Кес в её голове, паря над заснеженным Адамантом. – Теперрь Мастерра уже не смогут нам помешать».
Вновь обретя зрение, Лив оглянулась, – но там, где должен был располагаться шедевр непревзойдённого мастерства Ликбера Великого, виднелся лишь неприглядный пустырь.
«Вот так защитное поле, – уважительно откликнулась она, глядя на белые дома жителей Адаманта: с высота драконьего полёта они казались не больше детских кубиков. – А почему тебя не было на Скале, когда я пришла? Ты что, прятался?»
«Нет. Я был уже далеко, когда веррнулся в Школу. Собиррался послать тебе мысленный прризыв, чтобы ты прришла на Скалу, но сквозь поле мне было не прробиться. Так что нам кррупно повезло, что ты была на Скале, когда я пррилетел».
«Далеко?.. А зачем ты вообще улетал?»
«Потому что Мастерра, глупая маленькая волшебница, взяли меня с собой. В боррьбе с Возлюбленной Богиней я им нужен. Если все погибнут, мне прридётся довершать их дело, и ты в этой битве только мешалась бы. Но я ррешил веррнуться за тобой».
«Почему?»
«Были прричины».
«Какие?»
«Тебе всё рравно не понять».
Презрительно фыркнув, Лив прижалась к шипу. Вокруг властвовал холодный ветер зимней поднебесной высоты, но ей не было холодно: то ли плащ, подаренный Иллюзионистом, помогал, то ли исходивший от дракона жар.
«Ты знаешь, где искать Ташу?»
«Нет. Но я знаю, где мы встретимся с Мастеррами».
«Я не хочу с ними встречаться! Они лгуны и обманщики!»
«А я не хочу встрречаться с Возлюбленной Богиней. Но прридётся нам борроться с собственным нежеланием».
Лив гневно мотнула головой:
«Ты что, один не сможешь победить амадэя?»
«Насколько я знаю, срражаться нам прредстоит не с сильнейшим из Воинов, брратом твоего любимого дяди Аррона…»
«Он не мой любимый! И вообще – он тоже мне врал!»
Пускай Лив не видела морды Кеса, но ей показалось, что в этот миг дракон закатил глаза.
«…однако та, с кем нам пррредстоит сражаться, всё рравно сильнее любого из Мастеррров. Если не всех шестеррых вообще».
«Значит, без их помощи мы не спасём Ташу?»
«Нет, маленькая волшебница. Не спасём».
Лив обречённо чихнула.
«Ладно, – мрачно сказала она, глядя на тракт: полупрозрачную ниточку на белом полотне заснеженных равнин. – Тогда полетели к твоим Мастер… ррр!.. рам.
«Благодаррю за великодушное рразррешение».
«А потом я всё равно скажу им, что они все лгуны и обманщики».
«Если угодно порртить отношения с будущими прреподавателями – на здорровье».
Помрачнев ещё пуще, Лив закрыла глаза.
Ну почему она такая маленькая и беспомощная?! Ничего, вот вырастет большой, как Таша, и уже сама сможет побеждать всех, кого захочет.
А пока…
«Всё равно я им это скажу, – упрямо произнесла Лив. – Когда-нибудь».
И, натянув на ладони рукава свитера – ветер таки щипал кожу, – покрепче сжала гладкий тёплый шип.
Сейчас все другие проблемы могли отступить перед одним важным вопросом. Ибо Лив было очень интересно, как можно преодолеть путь через весь Аллигран верхом на драконе и ни разу не заснуть.
Что ни говори, даже при наличии почти-неуязвимости и почти-бессмертия – ей совсем не хотелось испытать на себе последствия очень долгого падения с очень, очень большой высоты.
* * *
– Раздевайся, – коротко велела Лайя.
– Совсем?..
– А ты умеешь перекидываться с одеждой, как эйрдали? В таком случае с радостью узнаю твой секрет.
Таша тоскливо оглянулась через плечо на просторный внутренний двор, озарённый светом сполохов колдовского жёлтого пламени, сиявшего в воздухе тут и там над пустыми жаровнями. Как выяснилось, здесь проходили боевые тренировки членов сообщества; сейчас поодаль грызлась друг с дружкой пара оборотней, а ещё дальше в компании других колдунов стояли Алексас с Найджем, ожидая, пока светловолосый молодой человек – тот самый Джастин, которому поручили заботы о новоприбывших – наспорится с каким-то эйрдалей.
Как им пояснили, этот двор был далеко не единственным, но этот отдали в распоряжение новичков.
– Какие у тебя личины? – спросила Лайя.
Вопрос заставил Ташу чуть опустить голову.
– Ланден и горная львица.
– А третья?
– Я её потеряла.
Лайя бесстрастно кивнула:
– Смотрю, попадала в передрягу? Ладно, начни с львицы.
– А всё-таки…
– В боевых условиях уединиться у тебя вряд ли получится, – предугадав её вопрос, колко заметила новоявленная наставница – и Таша бессильно сжала кулаки.
Если мы всё-таки выберемся отсюда, отстранённо думала она, деревянными пальцами потянувшись к застёжке плаща, Норманы всё же будут передо мной в о-очень большом долгу.
– Не волнуйся, – внезапно произнесла Лайя. – Я когда-то тоже стеснялась. Потом привыкаешь.
Ободряющие нотки, скользнувшие в её голосе, действительно странным образом приободрили Ташу. Так что, решительно сбросив плащ, она постаралась как можно быстрее расстегнуть куртку: надеясь, что Алексас с Найджем не успеют посмотреть в её сторону, когда дело дойдёт до самого интересного.
– Сейчас полноценной тренировки не выйдет, но я хочу оценить твои возможности, – вещала Лайя, пока Таша торопливо стягивала штаны. – У нас на самом деле всё проще, чем у эйрдалей или колдунов. Им ещё в свободное время заклятия учить надо…
Стоя босиком на ледяной, присыпанной вытоптанным снегом брусчатке – не ощущая холода, не глядя по сторонам, не думая о том, чьи взгляды она чувствует на своей обнажённой спине, – Таша швырнула штаны поверх той бесформенной кучи на земле, куда она свалила всю другую одежду.
Раз…
…два…
…три.
Среди разноцветной радуги, в которую обратился мир, в пурпурном облаке своего запаха к Таше двинулась фигура Лайи.
– Неплохо. – Опустившись на корточки, женщина бесцеремонно заглянула Таше в глаза. Вскинула морду, посмотрела зубы, ощупала мышцы. – Сильный, грациозный зверь. Худобу поправим… поднатаскаем, да ещё ритуал…
В животном обличье людская речь всегда воспринималась несколько странно. Сначала звериные уши слышали абстрактный набор звуков, и лишь потом человеческое сознание различало знакомые слова. А ещё животные обличья не терзали глупые человеческие переживания, – поэтому волны стеснения и стыда, накатывавшие на Ташу-человека, Таше-львице были неведомы.
И в определённом плане Таша начинала понимать тех обитателей замка, что предпочитали пребывать в своих звериных ипостасях как можно дольше.
– Хорошо, перекидывайся. – Лайя поднялась на ноги. – Хочу взглянуть на крылатый облик.
Ташу-ланден заставили сделать пару кругов над двором. Она взмыла вверх, растворяя тревоги в пьянящем ощущении полёта, покружила напротив крыш самых низких башенок и неохотно спикировала обратно; ловя крыльями ветер, Таша смотрела, как внизу Джастин прохаживается туда-сюда перед предоставленными в его распоряжение колдунами, выстроившимися строем, и вещает нечто, предположительно должное настроить тех на нужный лад.
– …поскольку противостоять нам будут сами Мастера, да ещё и Его Величество… не забывайте – он тоже магистр первого уровня и, как говорит Госпожа, даже сильнее Мастеров… – голос колдуна почти истекал осознанием собственной важности, – наша задача…
Мысленно поставив галочку напротив наблюдения, что Джастин явно упивается предоставленной ему властью над другими, и тревожной мысли, как бы это не вышло Алексасу с Найджем боком, Таша наконец снизилась.
Когда ей разрешили перекинуться обратно, первым делом она торопливо набросила на плечи плащ, повернувшись спиной к строю колдунов.
– Не знаю, что решит Госпожа, но я определённо за ритуал слияния личин, – подвела черту Лайя, пока Таша дрожащими пальцами застёгивала пуговицы: не зная, от чего они дрожат больше – от холода, ощущения собственной наготы или того, что сразу после перекидки пальцы всегда неохотно слушались свою хозяйку. – Выйдет прекрасный воин.
– Что ещё за ритуал? – спросила Таша сквозь стучащие зубы, натягивая жилетку.
– Ах, да. Ты же не знаешь. – Лайя свистнула, вынудив дерущихся поодаль волков прервать схватку и оглянуться на неё. Кивнула на чучела, присыпанные снежной пудрой чуть в стороне: соломенные куклы, вооружённые щитами и палками. – Нар, разберись.
Поглядев на Ташу очень умными карими глазами, один из волков оскалился в улыбке.
В следующий миг одно из чучел брызнуло соломенными внутренностями.
Ещё пару секунд спустя волк уже сидел на прежнем месте, насмешливо наблюдая за Ташей, от испуганного изумления слегка попятившейся.
– Можешь взглянуть поближе, – указывая на растерзанное чучело, любезно предложила Лайя.
Таша осторожно приблизилась, разглядывая разодранную в клочья куклу и металлический щит, не то насквозь пробитый когтистой лапой, не то прогрызенный зубастой пастью.
Оборотни, прокусывающие железо?..
– В обычных обстоятельствах наши животные ипостаси не особо отличаются от обычных зверей, – сказала Лайя за её спиной: негромко, прекрасно зная, что она услышит и так. – Однако благодаря ритуалу, открытому Госпожой, мы можем получить сверхъестественную скорость, силу и способность к мгновенной регенерации.
– И что за ритуал?
– Суть в том, что ты теряешь две личины из трёх. Остаётся одна, к которой переходят силы остальных двух. Кроме того, чары Госпожи позволят тебе оставаться в зверином обличье, сколько угодно, и не терять разум, – спокойно пояснила Лайя. – У тех, чьи ипостаси не подходят для боя, мы оставляем все три и натаскиваем их шпионить. Что ни говори, возможность неограниченного пребывания в зверином обличье для шпионов весьма удобна.
Таша осмыслила новость.
– То есть, – медленно произнесла она, – безобидный голубь на карнизе королевского дворца вполне может…
– Увы. Ни в Альденвейтс, ни в обе Школы нам пока пробраться не удалось. Охранные чары не пропускают посторонних. Но мы над этим работаем.
– Ясно, – сказала Таша с тщательно скрываемым облегчением.
Вглядываясь в её лицо, Лайя задумчиво и как-то оценивающе хрустнула костяшками.
– Можешь идти, если хочешь, – изрекла она, выдохнув слова вместе с облачками пара, которые мороз срывал с её губ. – А можешь остаться и понаблюдать, как я инструктирую вон того балбеса. Его только в прошлом месяце преобразовали, ещё толком не умеет ничего…
Конечно, Таша осталась. Во-первых, потому что знала – несмотря на разрешение уйти, ждут от неё другого. Во-вторых, потому что покидать двор без Найджа и Алексаса у неё не было ни малейшего желания.
Однако наблюдать, как один из волков мечется туда-сюда, учась управляться с обретённой скоростью – как выяснилось, это требовало определённых усилий, иначе ты просто пролетал мимо цели и врезался в предметы, – у Таши не было никакого желания; а потому, стоя подальше от места, где Лайя орала на бестолкового новичка, она предпочла обратить взгляд на колдунов, которые как раз перешли от слов к делу.
– Какой уровень вам открыт, Найдженэйл-энтаро? – любезно осведомился Джастин.
Сейчас они с Найджем стояли друг против друга, перед всеми другими колдунами. Строй был довольно-таки разношёрстным, но зрелых мужчин здесь было совсем немного: в основном юноши или казавшиеся таковыми. Женщин Таша не заметила, и это отчего-то её порадовало.
– Седьмой, – как всегда беззаботно – по крайней мере внешне – откликнулся Найдж.
– Неплохо, – великодушно заметил Джастин. – Впрочем, к началу войны мы намереваемся поднять всех по меньшей мере до восьмого, но это дело быстро поправимое.
Таша не успела понять, отчего слова эти заставили Найджа помрачнеть: в следующий миг тот уже вскинул руки, и вражеские чары истаяли сизой дымкой в аршине от него. Джастин лишь одобрительно кивнул, прежде чем следующим замысловатым пассом одарить противника новым проклятием; разбившись о невидимый щит, оно обратилось клубами чёрного дыма, но Таша заметила, как от напряжения у Найджа судорожно задрожали пальцы, закрытые чёрной шерстью перчаток.
Заклятия магов всегда были невидимыми. Они проявлялись лишь, лишь будучи отражёнными – или когда не достигали цели. И пусть магический поединок Таша имела счастье созерцать впервые, это всегда вызывало у неё лёгкое удивление: как можно бороться с тем, чего не видишь?..
– С восьмым уровнем неплохо справились, – заметил Джастин, отразив ответное заклятие Найджа лёгким движением кисти, заставив чары бессильно обрушиться на пол тёмной водой. – А как насчёт этого?
В ответ Найдж, побледнев, как снег, рухнул на брусчатку.
– С девятым провал. – Небрежным мановением руки Джастин остановил кровь, хлынувшую из носа и рта его противника. – Впрочем, как я уже говорил, это дело поправимое. – Его улыбка была почти извиняющейся. – Для своего уровня вы весьма недурны.
– Благодарю, – угрюмо ответил Найдж, поднимаясь на ноги и промокая кровь рукавом мантии.
Наконец выдохнув – когда колдун упал, у неё сердце зашлось в испуге, – Таша наблюдала, как Джастин отправляет новобранца обратно в строй, чтобы заставить выйти вперёд Алексаса. На вопрос, какой уровень открыт ему, её рыцарь смиренно ответил «пятый»; и это вынудило Джастина разочарованно склонил голову, а Ташу – скептически хмыкнуть.
– Что ж, – наконец изрёк Джастин, – и это поправимо, но… впрочем, давайте посмотрим.
Первое заклятие Алексас отразил без видимого труда.
Второе толкнуло его в грудь с такой силой, что юноша красиво подлетел в воздух, а после приземления ещё проехался по снегу.
