Текст книги "Средь бала лжи (СИ)"

Автор книги: Евгения Сафонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 33 страниц)

– Что тебе нужно? – спокойно спросил тот.

Тёмный амадэй скрестил тонкие ручки на груди.

– Скажи мне, Арон: я что, неясно выразился, когда указал, что Ташу вам здесь не найти?

Светлый амадэй неторопливо встал – одновременно с тем, как сел Кес, следивший за происходящим глазами, в которых плясало жёлтое пламя.

– Скажи мне, Лиар, чего ты пытаешься всем этим добиться, и я тебе отвечу.

– Всего-навсего хочу сберечь ваши глупые головы. Только вы упорно не слушаете добрых советов. – Детская ножка стучала мыском сапога по сырым камням. – Я наблюдаю за вами почти весь день. Ведёте себя, как сборище школяров, отправившихся поискать приключений на свои… уязвимые места. Если я что-то говорю, то не для того, чтобы просто сотрясти воздух – сам прекрасно знаешь.

– Ты просто хочешь пустить нас по ложному следу, – прошипел Заклинатель, порядком взбешенный бесстыдной неуязвимостью врага, – мерзкая ты тварь.

Лиар обратил на него взор, бывший скорее любопытным, чем холодным.

– Вы забавный, Мастер Заклинатель, – констатировал он миг спустя. – Но всё же, будьте добры, придержите своё мнение при себе. Не то я всерьёз поразмыслю над тем, нужны ли для спасения Таши четверо Мастеров, или хватит и парочки.

Странник молчаливой тенью стоял поодаль, следя за пришельцем взглядом столь внимательным, что он казался почти материальным.

– Для спасения? – быстро переспросил Мечник.

– Неужели Ваше Темнейшество приоткрыло презренным нам завесу тайны относительно своих злодейских планов? – с неизменной иронией подхватил Иллюзионист.

– Могли догадаться и раньше. – Лиар равнодушно пожал плечами. – Люди, которые мне мешают, долго не живут. Если вы до сих пор дышите – ваши планы если не совпадают, то хотя бы не идут вразрез с моими.

Арон сплёл сухие пальцы.

– Если ожидаешь, – произнёс он ровно, – что мы будем плясать под твою дудку…

– А что ещё тебе остаётся, братишка? Повернуть назад? Предоставить всё мне? С радостью возьмусь за это. Не напомнишь мне, как там во всех сказках… – голос Лиара сделался как будто мечтательным, – награда спасителю прекрасной принцессы… Рука, сердце и полкоролевства в придачу?

Его собеседник промолчал.

– Как далеко зайдёт твой эгоизм на этот раз, Арон? Где даст трещину мираж под названием «любовь»? Зайдя так далеко, опустишь руки, лишь бы не плясать под мою дудку? – тёмный амадэй чуть склонил голову. – А она ведь ждёт тебя, Арон. Она верит в тебя. Она всегда в тебя верит… и чем ты это заслужил, не пойму?

– Она в любом случае попадёт в твои руки, – голос Зрящего казался усталым.

– И ты осознал это только сейчас? О чём ты думал, когда отпускал её из Фар-Лойла в мои распростёртые объятья?

– О том, что это единственный выход, который ты не предположил. Я не мог пойти на такое в здравом уме. Ты должен был это знать.

– Вот как. Что ж: не скажу, что в мои планы не входило свести тебя с ума. – Лиар смотрел на брата почти участливо. – Посмотрим правде в глаза, Арон. Ты знал, что рано или поздно, так или иначе, но я её достану. Не могу не достать. Спрятать её от меня невозможно, и если она не придёт ко мне сама, я найду способ доставить её другими способами. И ты решил предупредить удар… сделать шаг первым, сыграв на том, на чём собирался играть я. Затем тебе и понадобился этот летний спектакль с невестой герцога, верно? Как удобно… Заодно можно изобразить неизбежное не моей ловушкой, а твоим собственным решением. Ведь главное здесь – не её безопасность: ты прекрасно знаешь, что её жизни ничего не грозит. Главное – моральное превосходство. Широкий жест. Швырнуть карты противнику в лицо, не дожидаясь проигрыша. Скажешь, неправ?

В свете волшебных огней, рассеивавших окружающий мрак, глаза Арона были серыми, как пепел.

– Это игра, – наконец тихо ответил он. – И играешь ты не с ней. Со мной. Я думал, что если сдамся… если ты добьёшься того, чего хочешь… ты должен будешь оставить её в покое. И ты добьёшься того, чего хочешь, ибо ты всесилен. Мы оба это знаем. А когда ты выиграешь, она наконец будет счастлива.

– Она. Но не ты.

– А я проиграю. В очередной раз. Только и всего. – Арон говорил так просто, что боли в голосе почти не было слышно. – Я отыграл у тебя несколько месяцев счастливой жизни. С ней. Для неё. И это всё, на что я имею право.

Лиар долго смотрел на него. Язычки магического пламени, плясавших на камне чуть поодаль, играли бликами в его глазах; в этих бликах вишнёвые глаза на детском лице казались непривычно мягкими и самую капельку печальными.

Потом тёмный амадэй небрежно махнул рукой.

– В Штольнях вас ждёт только тьма. И смерть, – произнёс он сухо. – Ташу нужно искать в другом месте.

– Магия крови не врёт.

– К твоему сведению, точка на карте с равным успехом может означать нечто как под горой, так и в горах.

– Странник…

– Мне кажется, ты мог бы самостоятельно дойти до мысли, что обнаружить Зельду будет весьма непросто. Но, не увидев ничего ни под небом, ни под землёй, вы выбрали путь через Штольни. Как я понимаю, из чувства противоречия? Я сказал, что Таши в Штольнях нет – послушай меня и сделай наоборот? – Палач отвернулся. – Воля ваша. Можете залезть поглубже и проверить, что вы там отыщете… исключительно для собственного удовольствия. Я за вами присмотрю.

– Лиар…

Когда тёмный амадэй оглянулся через плечо, взгляд его был чуточку удивлённым.

Кажется, он давно не слышал из уст брата этого имени, сказанного так мягко.

– Ты сбросишь маску, когда Таша окажется там, где ты хочешь? – спросил Арон столь тихо, что голос его почти соскальзывал в шелест.

– Я подумаю, – помолчав, ответил Воин. – Забавно будет, если Таша окажется в моих руках, так ничего и поняв, верно?

– Это будет милосердно. И лучше для тебя. Если в тебе осталась хоть капля добра, сжалься над ней – оставь её в неведении. А я знаю, что она осталась.

Лиар, едва заметно улыбнувшись, прикрыл глаза.

– Так ты на это рассчитывал? Вот в чём дело. – И сложил руки на груди: крест-накрест, словно покойник. – Я подумаю.

Спустя секунду он уже падал спиной назад – на руки Мечнику, охранившему тело Лив от удара затылком об камень; и волшебники молча следили, как коллега укладывает девочку под бок к дракону.

Кончик хвоста Кеса мерно ходил туда-сюда стрелкой метронома, подметая камень.

– Что будем делать, господа? – выпрямившись, мрачно спросил Мечник.

– То же, что и собирались, – безапелляционно отрезал Заклинатель. – Ему нельзя доверять.

– Не знаю, не знаю, – задумчиво протянул Иллюзионист. – Шансов, что Зельдино обиталище под землёй, и правда пятьдесят на пятьдесят. А если наша стратегия «действовать наперекор врагу» является ошибочной…

Он выразительно покосился на Арона, стоявшего, сплетя пальцы опущенных рук, уставившись куда-то в темноту.

Почувствовав его взгляд, амадэй вскинул голову.

– Придерживаемся прежнего плана, – тихо проговорил он.

– Но если ваш брат…

– Я не знаю, чего он добивается. Не знаю, чего он хочет от нас. Чтобы мы дошли или чтобы не дошли… не знаю. – Арон провёл пальцами от лба до затылка, рассеянно взъерошив волосы. – Но дойти и посмотреть своими глазами… Если подумать, это займёт не так много времени. – И решительно шагнул вперёд. – А по прибытии мы точно узнаем, правы мы или нет.

* * *

«О чём думаешь?»

Таша не ответила. Она сидела на кровати, глядя в окно, обхватив руками колени и чувствуя, как греет грудь нагревшаяся янтарная подвеска.

«Скажи. – Алексас лежал сзади, глядя ей в затылок. – Я и так знаю. Но если выскажешь это мне, тебе станет легче».

Он проснулся не так давно. И выглядел куда лучше, чем утром, хотя некая неестественная бледность в его лице всё ещё присутствовала.

«Я дала клятву, которую никак не могу исполнить, – всё же откликнулась Таша, кусая губы. – Мы не можем отсюда сбежать. А ничего не делать и смотреть, как их убьют, тоже не можем».

Она слышала, как за её спиной Алексас поудобнее устроился под одеялом.

«Отнесись к этому проще, – произнёс он после недолгой паузы. – Если ты вступишься за них и нас раскроют – убьют не только их, но и нас. «Венец» присоединится к «Рассвету». Король так ничего и не узнает о грозящей Аллиграну угрозе. А избежать всего этого очень просто: всего-навсего не вступаться».

«И знать, что из-за меня погиб ребёнок?»

«В противном случае из-за тебя погибнут Норманы».

«Но я хочу, чтобы все остались живы! Должен же быть… выход, способ! – Таша зажмурилась. – Их же убьют, если мы не поможем им, понимаешь? Тальрин больше нет, её семья – обычные слуги…»

Я должна их спасти, отчаянно думала она, раскачиваясь взад-вперёд на кровати. Должна. Не знаю, как, но должна. Пусть нас самих могут убить, но когда мы находились в безопасности? Если разобраться, весь план Венца – масштабное самоубийство.

Убить…

Таша медленно подняла голову, вновь поглядев в звёздное небо за окном.

«Раскроют, говоришь? – проговорила она про себя. – А что… неплохая идея».

Она кожей ощутила молчаливый пристальный взгляд, которым наградили её в ответ.

«Если Лиар действительно не даст меня убить, то вытащит из любой передряги. Так почему бы не форсировать события? Шансов, что нас не раскроют, и без того немного. Так лучше рискнуть и попробовать спасти Ингранов, чем провалиться по другим причинам. – Таша помолчала. – Он был в моём сегодняшнем сне. Лиар. Я не я, если не он его создал. Значит, он и правда следит за мной… даже здесь».

…«в моей игре бесценна лишь твоя жизнь», – пропело в её памяти насмешливым эхом.

«Вот только за вас с Найджем я боюсь, – добавила она невесело. – Вы-то ему не нужны».

Алексас долго молчал, прежде чем спросить:

«А на Арона ты уже не надеешься?»

Таша не сразу сумела ответить.

Странно. Ещё пару дней назад она уповала только на то, что Арон их спасёт. Спасёт их – и сможет вернуть Джеми.

А теперь…

«Когда ситуация оборачивается подобным образом, – всё же отозвалась она, – спасителя выбирать не приходится».

О том, во что обернулась вторая её надежда, Таша умолчала. Её и не спрашивали – но мысль, в которую трансформировалась эта вторая надежда, была жестока, эгоистична и попросту ужасна, так что Таша сама старательно гнала её из своего сознания.

И внутри себя порадовалась тому, что Алексас отвлёк её – встав с постели и открыв высокое окно.

– Что ты делаешь? – Таша поёжилась под зимним ветром, слегка взъерошившим ей волосы.

– Моя королева удручает меня своей грустью. – Он легко вспрыгнул на подоконник, и тёмные кудри посеребрил лунный свет. – Я собираюсь это исправить.

– Заставив меня дышать свежим воздухом?

Алексас развернулся спиной к заоконной пустоте. Улыбнулся.

И сделал шаг назад.

– Алек…

Крик застрял у неё в горле.

– И ты могла предположить, что я просто выпаду из окна? – с негромким смешком заметил Алексас, спокойно стоя на воздухе. – Улучшению твоего настроения это бы вряд ли помогло.

– С ума сошёл? – Таша яростно вскочила. – Ты только утром весь магический резерв истратил! Хочешь повторения истории?

– За меня не волнуйся. – Он протянул ей руку. – Иди сюда.

– Не пойду.

– Боишься?

– Да, – честно призналась Таша. – И за тебя тоже, так что возвращайся лучше в комнату.

– Чем скорее ты поднимешься ко мне, тем скорее мы вернёмся. В противном случае я буду стоять здесь, сверля тебя призывным взглядом, пока не замёрзну и не рухну ледышкой вниз.

– И ты думаешь, я куплюсь на твой шантаж?

– Думаю. Иначе скоро ты замёрзнешь, а закрыть окно и оставить меня здесь у тебя духу не хватит.

– Знаешь, в данный момент я испытываю огромное желание именно так и сделать.

Его улыбка лишь стала более насмешливой.

Шагнув к окну, Таша сердито взялась за створки… и, держась за них, подпрыгнула.

– Лишь из уважения к твоему феноменальному упрямству, – бросила она, выпрямляясь на подоконнике, чтобы принять предложенную руку.

Их пальцы соприкоснулись – и в один миг Таша ощутила себя лёгкой, как воздух.

Когда Алексас потянул её вперёд, она легко и просто скользнула навстречу морозной пустоте, холод которой совершенно не чувствовался. Луна сияла за его спиной, такая яркая, что звёзды были едва видны; казалось, под ногами Алексаса серебристые лучи становятся плотнее, сплетая прозрачный сияющий мост, – но когда Таша попыталась сделать шаг сама, нога ушла в пустоту.

– Боюсь, подобное без тренировки даже тебе не по силам. – Алексас притянул её к себе, обняв за талию в вальсовой позиции, и упавшее в страхе сердце забилось быстрее уже совсем не от страха. – Подарите мне ещё один вальс, моя королева?

В лунном свете глаза его казались странно светлыми. И бархатно-обволакивающими, как у кота. И эта его хитрая улыбка…

Не дожидаясь согласия, он медленно и мягко полетел куда-то спиной вперёд, увлекая её за собой. Тихим свистом обозначил мелодию вальса – и в этом танце от неё требовалось лишь не отпускать его руки, пока они, медленно кружась, поднимались всё выше: туда, где деревья казались игрушечным, замок – кукольным домиком, все его обитатели и сама земля – далёкими и неважными.

– Знаешь… когда Двоедушие кончилось, ты казался мне другим, – когда крыша башни осталась далеко под ногами, сказала Таша.

Она не знала, зачем говорит это. Но сказать почему-то казалось очень важным. Хотя бы затем, что просто дальше смотреть ему в глаза казалось невозможным: нечто в этом взгляде влекло её к действию, и из всех действий, возможных в этой ситуации, она выбрала самое простое и невинное – заговорить.

Доведя музыкальную фразу до логического завершения, Алексас улыбнулся.

– Тогда я и был другим. Тяжело было сразу свыкнуться с тем, как всё изменилось. С мыслью, что теперь в этом теле я – один.

– Но ты не один. Я… ты порой очень похож на Джеми. Он всё ещё с нами. Где-то в тебе. – Таша находила в себе силы не опускать взгляд, пусть даже это казалось чудовищно трудным – особенно когда она чувствовала тепло его дыхания на своих щеках. – И ты действительно стал другим. В тебе появилось то, чего не было до этого.

– Да? Что же?

– Не знаю. Вернее, знаю, наверное, но не могу сказать, – и, помолчав, добавила едва слышно, – но мне это нравится.

Он только улыбался.

Они замерли в воздухе, очень далеко над землёй. Таше было совсем не холодно; под ногами её стыло небо, ночь и лунный свет, над головой рассыпались колючие зимние звёзды, и она сказала – на самом деле спросила – то, что давно хотела сказать.

– Я не могу понять, откуда у тебя такие силы. И Найдж тоже. Джеми не мог так летать, я сама видела… и сопротивляться такому сильному колдуну тоже не смог бы.

– Не смог бы, – повторил Алексас. – Но я могу. Ради тебя – всё, что захочешь.

– Прямо-таки всё? – кляня свою внутреннюю язву, всё же улыбнулась она.

Алексас долго смотрел на неё. Уже без улыбки. Смотрел, пока Таша не поняла, что дрожит, а весь смех внутри неё не затих, уступив место предельной, безграничной серьёзности.

Нет, он смотрел не так, как Арон на болотах Шэдвар. Похоже, но по-другому. Как же там было… страсть, нежность, трепет? Всё и ещё больше? Да, и что-то ещё…

В этом «ещё» и заключалась разница.

Тот взгляд молил. Этот – приказывал.

Этот манящий бархатный взгляд…

– Да, – мягко и очень, очень тихо произнёс Алексас. – Ведь я люблю тебя.

* * *

– Знаете, что нравится мне меньше всего? – спросил Иллюзионист, когда очередной очень тёмный туннель сменил другой, ещё более тёмный.

– Дай-ка угадаю. Крысы отстали? – предположил Мечник.

Иллюзионист кивнул: глаза его расцвечивало довольно-таки мрачное выражение, пугающе смотревшееся на вечно улыбчивом лице.

– Крысы поумнее нас будут, – тихо заметил Заклинатель. – Они-то сюда не суются.

– А, может, просто трусливее, – пожал плечами Арон.

Амадэй казался спокойным, но что-то в его повадках изменилось. Некое напряжение проскальзывало в походке, в ином повороте головы – и причина этого была ясна всем.

Они были близко. Они знали это, даже не спрашивая Странника.

Кес всматривался во мрак сощуренными жёлтыми глазами. Лив, так и не пришедшая в себя, лежала на его спине; тонкие руки свешивались вниз безжизненными веточками.

– Теперь ещё девчонку грузом таскать, – проворчал Заклинатель, тоскливо почесав нос.

– Я разбужу её, – сказал Арон. – Просто пока…

И, недоговорив, замер одновременно со Странником.

– Здесь, – коротко сказал Мастер.

Туннель уходил вперёд без особых изменений. В воздухе разливался тёмный холод и запах сырости, справа виднелось небольшое ответвление: Кес туда пролез бы разве что ползком. Сбоку в свете магического пламени, крохотными язычками сиявшего на кончиках пальцев Странника, слегка поблескивал грубый камень стен, сверху – бугристый потолок, снизу – трещина в полу.

И всё.

– Если ваша сестра тут, она и правда очень хорошо спряталась, – мрачно заметил Заклинатель. Размяв пальцы, исполнил руками короткие витиеватые пассы. – Хм… на первый взгляд…

– Тшшш.

Пятеро мужчин оглянулись на шипящего дракона.

Кес напряжённо всматривался в кисельный мрак туннеля справа: хвост дракона вновь нервно подметал землю.

– Снимите девочку, – шелестяще велел он. – И отойдите.

Иллюзионист не стал тратить время на то, чтобы карабкаться по драконьей лапе. Просто взмыл в воздух – и, подхватив Лив на руки, вместе с ней плавно опустился наземь.

Как выяснилось, очень вовремя.

Кес выдохнул пламя одновременно с тем, как тьма ожила огромной стремительной тенью. Она метнулась к дракону – и огонь, разбившийся о чёрную слизистую чешую, поглотила жадная темнота.

Когда Кес, ударив темноту когтистой лапой, выдохнул снова – пламя на миг осветило кольца чешуйчатого тела без лап и крыльев, змеиную голову, немигающие жёлтые глаза над огромной пастью, полупрозрачные зубы-иглы…

– Виверн! – выплюнул Мечник, схватившись за рукоять меча. Остальные лишь отступили подальше: подземные драконы мало напоминали своих наземных собратьев, но одна общая черта у них точно была.

А именно – полная неуязвимость к магии.

Виверн метнулся вперёд, и тело Лив во сне выгнулось дугой: кольчатая тварь распрямилась слишком быстро, и ослеплённый собственным пламенем Кес не сумел предупредить удара. Поросшая шипастыми отростками голова, по быстроте и мощи сравнимая с булавой, ударила багрового дракона чуть ниже шеи – и Кес взревел, когда один из крупных шипов проник в щель между чешуёй.

На открытой местности у виверна не было бы ни единого шанса. Однако здесь, на его территории, в тесном туннеле, где у Кеса не было возможности не только взлететь, но даже нормально маневрировать, виверн был хозяином положения.

Виверн проснулся не в самом лучшем настроении.

И он был очень, очень голоден.

* * *

Летучая мышь ткнулась в Ташину ладонь в тот самый миг, когда она застыла в поднебесных высотах, не в силах не то чтобы слово произнести – подумать о чём-то.

Мышь была крохотная, пушистая и совсем не страшная. Она уцепилась за палец Ташиной опущенной руки и привлекла внимание требовательным писком: позволив девушке наконец опустить глаза, а её ладони – на законных основаниях выскользнуть из руки Алексаса. Впрочем, она всё равно чувствовала его пальцы на талии, пока снимала с машиной шеи петлю, захлёстывавшую туго скатанный клочок пергамента; и пока Таша пыталась одновременно понять, откуда это чудо взялось, и поверить в то, что только что услышала, мышь уже развернула кожистые крылышки и сгинула в неизвестном направлении.

– Опять свидание с гостеприимным хозяином? – негромко и вполне обыденно спросил Алексас.

– «В библиотеке, сразу после прочтения», – развернув пергамент, машинально зачитала Таша: надеясь, что Алексас не слышит, как колотится её треклятое сердце, стремительно падавшее куда-то вниз. – Сразу? И с чего он взял, что я…

Лунные лучи сплелись вокруг в бешеном хороводе – и спустя секунду Таша поняла, что кубарем катится по ворсистому ковру.

Остановилась она, лишь уткнувшись в чьи-то щегольские лаковые туфли. Впрочем, беглый взгляд вверх быстро помог установить личность их владельца.

– Вас пришлось долго искать, Ваше Высочество, – бесстрастно заметил Андукар, сидевший всё в том же кресле у библиотечного камина. – Прогулки под луной?

Ледяной взор эйрдаля и пушистая затхлость ковра послужили для Таши дополнительным стимулом поскорее вскочить.

– Как я провожу своё свободное время, тебя не касается. – Отряхнувшись исполненным величайшего достоинства жестом, Таша опустилась в кресло напротив. Оглядела ожидаемо пустую библиотеку, звеневшую тишиной пыльного воздуха; подумала. – Я не успела сегодня сказать «спасибо».

– За что?

– За то, что выручил нас на тренировке.

– Не стоит. Лишний раз указать Джастину на его место – одно удовольствие.

Таша кивнула: вежливый ритуал приветствий был исполнен.

– Зачем звал? – уже без обиняков спросила она.

Эйрдаль лениво закинул ногу на ногу.

– Я предположил, что тебе захочется исполнить клятву, данную бедняжке Тальрин.

Таша очень надеялась, что лицо её не выдало. Во всяком случае, вряд ли она могла стать ещё более взволнованной, чем была до этого момента.

В конце концов, не каждый день переживаешь первое в своей жизни признание в любви, после чего тебя в самом прямом смысле бесцеремонно возвращают с небес на землю.

– Что ты имеешь в виду?

– Не притворяйтесь, Ваше Высочество. Госпожа Ингран очень старалась соблюсти конспирацию, и, возможно, кроме меня никто не догадывается о вашем знакомстве, но я прочёл её мысли ещё вчера. Привычка, знаете ли: инспектировать помыслы сообщников при каждой удобной возможности. А свой гениальный план она придумала, стоило ей вас увидеть.

Таша нервно сжала пальцы в кулаки.

– И чего ты хочешь?

– Помочь.

Она только моргнула – но в этом жесте Андукар без труда прочёл всю степень её недоверия.

– У меня нет ни малейшего желания, чтобы в этом замке объявился призрак, не нашедший упокоения, потому что данная ему клятва не была исполнена, – буднично пояснил он. – В замке, просто-таки источающем магию, он очень скоро наберёт достаточно сил, чтобы начать мстить. Или просто творить глупости. А с духами, как это ни печально, расправиться не так-то просто… особенно тем, чья магия базируется на тьме.

Что верно, то верно, подумала Таша. Учитывая, что летом она позволила почившей жене Орека Нормана вселиться в своё тело – ей ли не знать, что творят беспокойные духи.

– Таким образом правда о тебе может выплыть наружу скорее, чем нам обоим хотелось бы, – спокойно продолжил эйрдаль. – После смерти Тальрин жизни её близких, как ты сама прекрасно понимаешь, моментально обесценились. Теперь они не более чем расходный материал. Уже завтра взрослые по распоряжению Картера примут участие в кормлении, а послезавтра девочка отправится на алтарь – для участия в твоём же ритуале Слияния Личин. Дети дают предостаточно ментальных сил, а Зельда никогда не упускает возможности лишний раз показать потенциальным бунтовщикам, что будет в случае нарушения ими…

– Я тебе не верю, – прямо сказала Таша. – Твой интерес неправдоподобен.

Он изогнул бровь даже несколько одобрительно.

– А если я скажу, что при этом собираюсь убрать кое-кого, кто мне мешает?

– Например?

– Картера.

Таша воззрилась на него ещё недоверчивее прежнего.

– Каким это образом?

– В последние месяцы наша прекрасная Тальрин была его пищей и игрушкой, но, боюсь, он непозволительно к ней привязался. И заметил это не только я. – Андукар лениво подпёр рукой голову. – Обставить дело так, что данная тобой клятва была взята с него, мне будет нетрудно. Как и позаботиться, чтобы он не дожил до возможности опровергнуть мои слова.

– И зачем тебе это?

– Не суди по одёжке. Картер силён и умён. Я бы предпочёл, чтобы левой рукой Зельды стал кто-то послабее и поглупее.

– И ты вот так просто сможешь его подставить?

– Простота и гениальность часто ходят рука об руку.

Таша в раздумьях мяла кончиками пальцев бархат подлокотника. Сомнительно всё это, думала она. Ох, сомнительно.

Ещё бы недавно пережитое волнение не путало мысли…

– Решайся, – равнодушно бросил эйрдаль. – Без моей помощи вам всё равно не справиться. Заодно испытываешь мою верность на деле.

– Но если твоя верность окажется лишь словами, я слишком многое теряю, не считаешь?

– Если моя верность – лишь слова, рано или поздно ты и так потеряешь всё. Есть ли большая разница, когда?

Забавно. Ровно о том же самом Таша думала до того, как Алексас открыл окно.

Следя за сомнениями в её лице, эйрдаль, усмехнувшись, откинулся на спинку кресла.

– Скажите честно, Ваше Высочество, – внезапно произнёс он. – Вы ведь задавались вопросом, почему именно Орека Нормана наше сообщество никак не оставит в покое?

Неожиданный вопрос вынудил Ташу чуть податься вперёд:

– Предположим, – напряжённо и осторожно заметила она. – К чему спрашиваешь?

Эйрдаль прикрыл глаза.

– А помните ли вы, что представляют собой Врата Бездны?

Этот вопрос был даже более чем неожиданным.

– Об этом и дети знают. К чему…

– А знаете ли вы, где находятся Камни Силы, воздвигнутые Ликбером Великим подле самых уязвимых мест соприкосновения нашего мира с… другим?

Таша помолчала, лихорадочно выстраивая в голове логическую цепочку.

Камни Силы – большие чёрные обелиски, испещрённые рунными знаками, хранившие Аллигран от гостей с той стороны – можно было увидеть во многих местах Долины. Их расположение не афишировалось по настоянию Мастеров Адамантской Школы, но один этим летом Таша видела в Пвилле.

И поскольку именно в Пвилле располагалась летняя резиденция Норманов…

– Я видела один неподалёку от Клаусхебера. Особняка Норманов, – медленно произнесла она, едва удерживаясь от желания потрясти эйрдаля за грудки и велеть ему перестать темнить. – Но…

– А бывали ли вы в подвалах этого самого особняка?

– Мы туда заглядывали, – произнесла Таша, уже совершенно сбитая с толку, – но там было темно, и мы…

– Если бы вы зашли в подвал Клаусхебера, зная, где и что искать, то вскоре обнаружили бы в полу каменную плиту, которая может отходить в сторону. – Когда Андукар вновь посмотрел на неё, взгляд его был удовлетворённым и насмешливым. – И если бы вы спустились во второй подвал – тайный, расположенный под первым, образующий собой лабиринт – и очень долго шли в правильном направлении, вы пришли бы к маленькой, ничем не примечательной дверке. Обычная каменная дверь в каменной стене. У неё даже ручки нет, и, как бы вы не толкали, она не открылась бы. Но вот если бы к ней подошёл законный владелец Клаусхебера и нашептал некие волшебные слова – которые являются, наверное, страшнейшей тайной из всех существующих, – дверь тут же распахнулась бы настежь. – Эйрдаль едва заметно подался вперёд, понизив голос почти до шёпота. – И если бы у вас хватило смелости переступить порог этой дверки, вы увидели бы винтовую лестницу. Тёмную, узкую и древнюю. Спуск по ней занял бы у вас, возможно, целую жизнь, и чем ниже вы бы спускались, тем холоднее становилась бы у вас кровь.

И в конце концов, когда вы уже готовы были бы смириться с тем, что у этой лестницы нет конца, вы вышли бы к неким воротам… или вратам, если данное слово вам больше нравится. – Эйрдаль смолк, пристально глядя на свою собеседницу. – Не возникло ли у вас догадок о том, что за ними таится, Ваше Высочество?

Таша сидела, не смея пошевелиться.

Не может быть. Этого просто не может быть. Легенда, которую она знала с детства, странный камень в мирном городке, мрачный дом на высоком холме, убийство Норманов, эйрдали – всё это сплеталось так?..

– Ты хочешь сказать, – пугаясь собственного голоса, хрипло молвила Таша, – что под особняком Норманов находятся… Врата Бездны?

* * *

Попытавшись обвиться вокруг шеи Кеса, виверн напоролся на шипы и издал разочарованный сип – пасть его при этом открылась так широко, что морда чуть не вывернулась наизнанку. Кес вцепился зубами в тело врага, промяв клыками чешую; виверн завизжал, попытался ответить дракону тем же, но игловидным зубам подобная задача оказалась не под силу.

– Нет, Кес, – выкрикнул Заклинатель, – стой!..

Поздно.

Багровый дракон разжал пасть, отпустив противника: янтарные глаза его затуманились, чёрная кровь виверна капала с клыков.

– Демоны! – Заклинатель с досады вцепился в свои седины. – Кровь и слизь виверна ядовиты!

Кес пошатнулся. Виверн устремился мимо него к людям; Иллюзионист крепче прижал к себе Лив, во сне бившуюся в его руках, Мечник кинулся вперёд – но Кес, невесть каким образом собравшись с силами, вцепился виверну в загривок. Змей, шипя, без труда вырвался из некрепкой хватки ослабленного врага, разъярённо повернулся к нему – и шип виверна вновь вонзился в драконью шею, под самой пастью, где чешуйки были помельче. Голова Кеса безвольно стукнулась о стену туннеля, виверн свернулся кольцами для новой атаки – обнажив зубы, готовые рвать, крушить, пожирать…

Когда сияющая золотом сталь вонзилась в чёрную чешую, туда, где могли бы располагаться передние лапы, виверн завизжал оглушительнее набата.

Кес рухнул наземь – тело окончательно отказалось ему подчиняться. В следующий миг человек с мечом уже был на его шее: прыгнул оттуда на голову виверна, на сей раз свернувшегося слишком медленно – и, одной рукой держась за шипы на голове змея, другой вогнал светящийся клинок в его голову. За эти же шипы он держался, пока тело виверна, дёргающегося в агонии, падало на камень.

Лишь тогда высвободил меч из плена чёрной чешуи, чтобы спокойно спрыгнуть с головы подземного дракона.

Победитель виверна резко откинул руку в сторону. Когда кровь скатилась с золотого лезвия чёрными шариками, посмотрел в безжизненные жёлтые глаза.

Повернувшись, насмешливо отсалютовал Мечнику, так и застывшему подле товарищей с клинком в ладонях.

– Сожалею, что лишил работы. – Бледное лицо со рваным шрамом на щеке – та же маска, которую летом видела Таша – кривила улыбка. – Но я не мог допустить, чтобы вы показали свою несостоятельность ещё и в этом. – Лиар кинул меч на камень, и тот подкатился под ноги Арону. – Прости, братишка, пришлось позаимствовать твой.

И, более не обращая на присутствующих никакого внимания, быстрым шагом направился к дракону; тот, с присвистом дыша, следил за приближением амадэя мутным взглядом.

– Так ты знал? – Арон смотрел на брата почти спокойно. – Знал, кого на самом деле мы тут найдём?

– Непослушных детей надо воспитывать. Единственный действенный метод воспитания, как я неоднократно убеждался – дать детям набить себе шишки. – Лиар деловито ощупывал края ран на шее дракона. – Царапины пустяковые… драконья регенерация справится, через пару часов восстановится.

– Сколько ещё будешь играть в доброго и заботливого?

– Всё ещё мне не веришь? Дело твоё. Учти только, что Ташины шпионские игры подходят к концу. – Круто повернувшись, Лиар смерил брата скучающим взглядом. – Если хочешь помочь мне вытащить её, через день будь в этом же месте над горами. В убежище сестрицы не попадёшь просто так, но вам откроют, если подождёте. Привратника просьба не убивать – он мне ещё понадобится.