Текст книги "Будни Верховной ведьмы"

Автор книги: Елена Сарафанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 34 страниц)

– Вот, выпей, – протянул ему флягу маг Ролас.

– А что это? – икая, спросил Лиам.

– Лечебная настойка, не бойся.

– Если честно, мне уже всё равно, – признался парень и опустошил флягу до дна. – Сил бороться не осталось, даже думал удавиться. Но вспоминал бабку Евгену и терпел, жалко её было до слёз.

– Ничего, этой ночью всё закончится, – пообещал Авгур. – Злодеев арестуем, свидетелей, которые о тебе знали и молчали – накажем.

Йоделя привели в кабинет под конвоем. Он увидел Лиама и сдулся на глазах, куда и подевался ещё недавний гонор и снисходительные улыбки, которыми комендант одаривал «проверяющих» из столицы.

– Мы поверили вам на слово, наша вина, – тихо сообщил ему Авгур. – Теперь проверка начнётся заново, в том числе лично вас и ваших подчинённых.

– Не трогайте моих людей, они ни при чём, – выдохнул Йодель.

– Это не ваши люди, а короля, – ответил Авгур и кивнул Колину. – Коменданта в камеру. Дежурного и остальных служивых местной тюрьмы тщательно допросить. И осмотрись здесь с магами ещё раз, вдруг что-нибудь обнаружишь.

Верхом ослабленный Лиам ехать не мог, пришлось для него запрягать гарнизонную бричку. Всю дорогу до дома Евгены парень проспал – разморила настойка.

– Она же крепкая, – ухмылялся маг Ролас. – Я думал, сделает пару глотков, а бедолага выхлебал всю флягу, норму троих человек.

Так что в дом парня занесли на руках, перепугав вскочившую навстречу Евгену.

– Он выпил и просто спит, – объяснил Авгур.

– Что выпил? – требовательно спросила ведьма.

– Укрепляющую настойку.

– Ладно, – вздохнула бабка. – Несите в спальню, я покажу, куда положить внука, – и засеменила к дверям.

Авгур огляделся кругом и спросил:

– А где все? Ганна? Безопасники?

– Нету графини, – вздохнула Евгена, – и боюсь, как бы вообще не пришла. А ваши товарищи пока отдыхают, я разрешила им занять пару кроватей, чего без толку двери сторожить. А как придёт Ганна – разбужу.

– Авгур? – и в гостиную заглянул глава СБГ Вилкова Хорен. – Вижу, ты привёз Лиама, быстро обернулся. А что Йодель?

– Как и обещал, посадил в камеру. Мой заместитель ещё раз осмотрится в гарнизонной тюрьме, особенно в кабинете коменданта, также запишет его показания. Потом вместе почитаем эту "литературу".

– Господа, может взвару? – предложила хозяйка дома.

– Ничего не нужно, – ответил Авгур. – Давайте присядем и поговорим. Времени до 3-х часов достаточно ...Сейчас, – он шагнул к своим людям, тихо дал указания и те исчезли за дверью. – Пусть следят за дорогой и смотрят в оба. Я уверен – Ганна придёт. Кстати, а её охранников вы тоже пускаете в дом?

– Нет, они и служанка всегда ждут на улице, – ответила ведьма.

– Отлично, – тут и Хорен поднялся дать указания. – Пока мы будем общаться с графиней, пусть этих сопровождающих втихую повяжут и тоже допросят.

Разговор с ведьмой продолжался недолго. Оговорив с ней, как вести себя с Ганной, безопасники решили передохнуть и вышли на заднее крыльцо дома, присели на ступеньки и вслушались в звуки ночного Вилкова.

– Скоро три, а графини всё нет, – тихо сказал Хорен.

– Всё равно ждём, – барон зевнул и растёр лицо ладонями. – Хотя время мы использовали с толком: освободили Лиама...

– ...и посадили Йоделя, – хмыкнул товарищ. – Он мне никогда не нравился, слишком скользкий тип, хотя дело своё знает, гарнизон содержал в порядке, следил за дисциплиной.

– Лиам подписал показания, – продолжил перечислять Авгур, – Евгена назвала поимённо каждого, кого требовала заколдовать Ганна.

– И слава Единому, что все живы. Ведьме хватило мудрости и человеческой порядочности не доводить до смертоубийства, хотя Ганна и требовала.

– Вот же гадина, – сплюнул Авгур. – Когда такие, как она, дорываются до власти, то идут по трупам даже не оборачиваясь.

– И что теперь делать наместнику? – вздохнул Хорен. – Дочь то уже взрослая. Розгами душу не исправишь.

– Не скажи, – толкнул его плечом Авгур. – Когда меня в 16 лет занесло в постель местной красавицы-селянки и она уже строила планы переезда в баронский замок, отец выпорол меня вожжами на конюшне.

– Помогло? – тихо заржал Хорен.

– Очень, неделю сидеть не мог, а лечить меня запретили.

– А что селянка?

– Ушлую красотку отец пригласил на беседу и спрятал меня в кабинете за фальшпанелью, чтобы я слушал и ума набирался.

– Ага, и дальше...?

– Батя применил Заклятье истины и моя первая любовь честно рассказала, что соблазнила меня, так как ей надоела деревенская жизнь и захотелось быть баронессой, чтобы жить в богатстве и роскоши.

– Та же Ганна, вид сбоку, – фыркнул Хорен. Он не успел ничего добавить, так как рядом вынырнул из темноты один из людей Ока короля и кивнул в сторону дороги. "Идут четверо, вроде те, кого мы ждём".

– Евгена, – требовательно с порога заявила Ганна, сбрасывая на стул тёмную шаль. – Ты сегодня же должна привязать ко мне одного человека.

Ведьма лишь молча похлопала глазами и кивнула графине на гостиную.

– Пойдёмте, поговорим.

Худенькая, глазастая дочь наместника мельком огляделась вокруг и наморщила носик:

– Как-то у тебя сегодня неуютно, Евгена.

– И так уже последние полгода, – проворчала та.

А когда женщины уселись за стол напротив друг друга, старуха выдохнула с мукой в голосе:

– Ваша светлость, я-то могу многое наколдовать, но ведь привязанный человек долго не живёт.

– Сколько? – так же напористо спросила Ганна.

– Год от силы.

– О-о, – девица задумалась, а затем фыркнула. – Через год я стану вдовой? Жалко красавчика ...Ну и ладно, – кивнула она спустя недолгое время. – Зато я перееду жить в столицу и стану придворной дамой. Меня будут все жалеть, как же, молодая вдова, утешателей найдётся много, – и Ганна мечтательно прищурила глаза.

– А мой внук? – тихо спросила Евгена.

– Как только я уеду из Вилкова, его отпустят, не переживай, – фальшиво пообещала гостья и принялась рыться в своей сумочке, вскоре вынув из неё небольшой свёрток. – Тут волосы мужчины, которого нужно привязать. Он ночевал у нас одну ночь, вот служанка и почистила его расчёску незаметно, ты же говорила, для колдовства это важно.

– Нельзя человека привязывать, – стала вновь просить девушку ведьма. – Давайте, как ваших прежних ухажёров, просто легонько подтолкнём процесс.

– Нет, – перебила её Ганна. – Привязывай, так надёжнее будет, ведь барон – писаный красавчик, – и девушка недовольно нахмурилась, – а на меня даже не смотрит, поганец. Это будет ему уроком.

Тут двери комнат резко распахнулись и в гостиную зашло до десятка человек, обступив молодую графиню и предъявив ей жетоны службы безопасности.

– Ганна Соларс, вы арестованы, – мрачно объявил Хорен, – за сговор с ведьмой и запрещённое колдовство.

– Я... – вскочила девица, окидывая всех потрясённым взглядом. – Да как вы смеете? Вы знаете, с кем связались? Я – дочь наместника!

– Это не делает вас неприкосновенной, – выступил из-за спины Хорена Авгур. – Мы уже освободили Лиама, внука Евгены, – добавил он, – и арестовали вашего сообщника – коменданта Йоделя. А сейчас ещё сюда привезут вашего отца, пусть увидит, чем занимается его дочь.

– Нет! – крикнула девчонка. – Не надо!

– Графа арестуют, потом будут судить и лишат дворянства, как и всю его семью, – пообещал Хорен.

Ганна выпучила глаза, осмысливая услышанное, а затем захрипела, побледнела и свалилась в обморок.

– Я же просил лишь припугнуть, – хмыкнул Авгур.

– Перестарался, бывает, – спокойно ответил Хорен и добавил, обращаясь к стражникам. – Девку не поднимать, много чести... Очнётся – отвезём в гарнизонную тюрьму, пусть посидит пару деньков в одиночке, может, поумнеет.

Утренний разговор с наместником был тяжёлым. Авгур подробно рассказал графу о «шалостях» его дочери и о том, что она временно содержится в гарнизонной тюрьме.

– Мы сделали всё, чтоб об этом никто не узнал, ваше имя не опорочено, – закончил свою речь Око короля. – Спасибо ведьме, никто не умер от капризов Ганны, желающей расчистить себе путь к избранным целям. Но Вилков уже полнится слухами и даже на балу я заметил, что вашу дочь избегают. Это вынудило меня провести быстрое расследование.

– Даже не знаю, что сказать, – бледный до синевы наместник сидел с потухшим взглядом. – Я ничего не замечал и даже не догадывался. Видел лишь, что Ганна флиртует с Йоделем, думал, вдруг у них что-то получится. А уж об остальном... – и он всплеснул руками, застонав от отчаяния. – Что же она наделала? Так испортить жизнь себе и всей семье! Единый, что скажет король, когда об этом узнает?

– Всё зависит, как преподнести новость, – ухмыльнулся вдруг Авгур. – Если в виде забавного анекдота...

– Что? Я не понимаю... – захлопал глазами Соларс.

– Граф, я ни в коей мере не собираюсь портить вашу репутацию, – успокоил его барон. – Вы неплохо управляете провинцией, особых недочётов я не обнаружил и уехал бы со спокойной душой, если б Ганна на балу вдруг не решила, что Вилков ей надоел и пришло время покорять столицу.

– А ведьму она б с собой прихватила? – заорал вдруг наместник. – Чтоб та и при дворе исполняла все пожелания малолетней интриганки?

– Евгену не вините, – нахмурился Авгур. – Видели бы вы её внука – кожа да кости. Парень сильно подорвал своё здоровье.

– Я обязательно компенсирую ему все потери и постараюсь загладить вину, нанесённую нашей семьёй, – поклялся Соларс. – Но что будет со мной и Ганной?

– Вы – по-прежнему наместник Вилкова и всей провинции. О делах дочери ничего не знали. Глава безопасности Хорен и его стражники будут молчать, хотя, сами понимаете...

– Да, по инстанции новость передадут, – вздохнул граф. – Единый, какой позор.

– А дочь советую увезти из города, – продолжил Авгур. – Как её наказать – сами решайте, но в столице Ганне будут не рады.

– Выпорю, заразу, – пообещал Соларс. – Да и жене мозги вправлю, что избаловала, пока я все дни проводил на службе. Совсем страх потеряли эти бабы.

– Вот-вот, – покивал Око короля. – Это и будет главным решением проблемы. Или вы наводите порядок в своей семье, или королю придётся искать нового наместника.

– Я понял. И спасибо, барон.

Мужчины крепко пожали друг другу руки, и Авгур вышел, пообещав на прощание, что задержится в Вилкове ещё на пару-тройку дней.

– Разберусь до конца с делами Йоделя и уеду вместе с ним в столицу. Он – лицо короля, приграничный гарнизон – это вам не девица, желающая выйти замуж.

– Будет назначен новый комендант?

– Обязательно, но это решать уже не мне.

2.

Западные земли Гарпаса этой весной, как и весь прошлый год, были переполнены чужаками, благо, карунцы, бежавшие от войны с Аруаной, не задерживались на приграничных территориях и, стараясь оказаться подальше от войны, бесконечной чередой повозок, карет, верховых и пеших уходили в сторону Милены (столицы Гарпаса) и на север страны.

Когда-то спокойное баронство Ставрос, теперь ежедневно бурлило новостями и слухами. Всех беженцев король Гарпаса наказал привечать и по возможности обустраивать, выделив средства для строительства нескольких временных поселений, где маги быстро возвели многоэтажные дома, а казна обеспечила их всем необходимым, чтобы люди, бежавшие от войны, ни в чём не нуждались. Все понимали – это ненадолго, и верили – маги очнутся от предательского удара когда-то дружественной Аруаны и дадут ей отпор, очистив свои земли от захватчиков. Но миновал почти год, прежде чем в баронство пришли радостные вести – король Аруаны увёл войска домой и Каруна вновь свободна.

По королевскому тракту в сторону границы потянулись продуктовые караваны, ведь в разграбленной Каруне начался голод. Все, кто спасался на землях Гарпаса – маги, мастеровые, купцы и ремесленники – поспешили домой. Им предстояло поднимать из руин своё небольшое княжество, но вначале следовало оценить потери, слишком дорогой ценой – сотнями жизней лучших магов Академии и мирных жителей Каруны – довелось заплатить за своё миролюбие.

К концу весны поток беженцев практически иссяк и жизнь на территории баронства вновь покатилась размеренной чередой дней. Незаметно миновала посевная, зазеленели сады и огороды, в городках начались первые ярмарки, торгующие ранними овощами и ягодами, но только это уже не радовало барона Ставра – неизвестная болезнь подкосила его так, что ноги уже не держали.

– Кто только не осматривал болезного, – шептались слуги по углам когда-то гостеприимного, а теперь ставшего мрачным замка. Мрачным буквально, потому что старый барон приказал по всему дому закрыть зеркала и сменить легкие светлые шторы на окнах плотными портьерами. "Он не хочет себя видеть", – объяснила всем ключница и доверенное лицо Ставра.

– Да и кто захочет? – согласился с ней глава стражников замка. Бафос, как и ключница Розанна, служил барону всю свою жизнь и давно уже стал ему не только соратником, но и другом. – Откуда взялась эта напасть?

– А то ты не знаешь? – фыркнула Розанна. – Ведьма Чана удружила.

Когда два года назад барону Ставру пришло известие, что умер его крестник, молодой здоровый парень – просто лёг и не проснулся поутру – он сразу же приказал провести расследование, приняв в нём самое деятельное участие. Оказалось, крестник уже третья жертва неизвестного колдовства, чьи нити потянулись до самых Чёрных болот, на границе которых жила чёрная ведьма Чана.

– Она – молодая и жадная до утех всегда была, – рассказала барону старая служанка ведьмы. – Гуляла с парнями из года в год, но недавно вдруг решила, что хочет замуж, чтобы родить себе законного наследника. А парни ж такие – как кувыркаться с девкой, так бегом, а как жениться – тоже бегом, но куда подальше. Никто с гулящей ведьмой связываться не хотел. А она обиделась. Я даже не поняла, когда Чана умом тронулась – извела насмерть двоих человек, а затем спокойно продолжила искать нового жениха. Когда я осознала весь ужас, в тот же день ушла от ведьмы, хотя служила ещё её матери, переехала в соседний город и уже тут узнала, что умер третий бедолага.

– Почему же ко мне не пришла? Или стражникам не сообщила? – хмуро спросил служанку Ставр.

– Побоялась, – вздохнула старуха. – Чана пообещала, если я рот открою – сразу же умру, мол, заколдовала она меня на прощание. Но на днях я написала письмо, – и служанка засеменила к комоду, вынула из ящика плотный конверт и подала его барону, – решила, написанное – не сказанное, вдруг колдовство не сработает?

– Умно, – согласился с ней Ставр. – Отчего ж не отослала?

– Не успела, третья жертва умерла, ваш крестник. И я поняла – всё, вот теперь Чане конец.

Ведьма, когда в её дом зашёл барон со стражниками, лишь кивнула, горько рассмеявшись:

– Понял, белый, да? Ну и ладно, я ни о чём не жалею. Жила, как хотела, а умирать мне не страшно, я знала на что иду.

– Зачем? Разве оно того стоило? – тихо спросил Ставр. – Ты ведь могла уехать туда, где тебя никто не знает. Нашла бы парня себе под стать и вышла замуж, а там и ребёнок бы вскоре появился.

– Поздно сообразила, – вздохнула Чана. – Ладно, я уже собралась, чувствовала, что заканчиваются мои свободные дни, – и она подняла с лавки небольшую сумку с вещами. – Пойдём.

Ставр обернулся к стражникам, чтобы дать указания связать ведьме руки, как вдруг Чана метнула ему в спину спрятанный в широком рукаве блузы кинжал. Барон повалился навзничь, а ведьму тут же зарубил мечом верный Бафос, закричав, чтоб позвали магов спасать хозяина.

Дом Чаны к вечеру сожгли, Ставра спасли и уже через сутки он и не вспоминал о ранении – маги в его дружине были справные. Но спустя время, между лопатками, куда вонзился кинжал, начало жечь и чесаться.

– Не понимаю, – бормотал замковый лекарь, осматривая барона. – Спина абсолютно здорова, как и весь организм, но в месте ранения появилось уплотнение, и оно растёт.

Ставр использовал все известные ему мази и лекарства, наговоры и заклятия, но ничего не помогало, в замок приезжали чёрные ведьмаки и проводили над бароном различные ритуалы, но уплотнение между лопаток продолжало расти, вскоре превратившись в бугристый неприятный горб.

– Тебе в Каруну нужно, там работают сильнейшие целители континента, – посоветовал сын, но тут у соседей внезапно началась война и Ставру стало не до проблем со здоровьем.

Он мотался по своим землям, стараясь уследить и за порядком в баронстве, и за потоком беженцев, идущих от границы; обустраивал бесплатные полевые кухни вдоль королевского тракта, где люди могли не только поесть горячего, но и разжиться одеждой и обувью; всем живущим у дороги было приказано пускать карунцев на постой, а по тракту днём и ночью сновали усиленные патрули.

Король Гронос выслал в баронство войска, ставшие на границе с Каруной надёжным заслоном в случае военных провокаций, да и в замке Ставра постоянно находился военный гарнизон, за которым нужен был пригляд. Так миновала зима.

И вот сейчас, в преддверии лета, Ставр вдруг понял – горб на спине уже не просто вырос, он стал давить и на спину, и на ноги, больно пригибая тело к земле.

– Как только архимаг Стратус и Совет Академии вернутся в Каруну, я отвезу тебя к ним на консультацию, – пообещал на прощание Авгур, заехав к отцу перед поездкой в Вилков.

– Да что они могут? – взорвался криком барон. – Это же последствие чёрного колдовства, а маги не видят изначальную силу нашего мира, многие из них даже не верят в неё.

– Но я же рассказывал, что в Каруне появилась Верховная ведьма, правда, ещё не знаю, кто она, но обязательно выясню, – поклялся сын.

– Да это лишь слухи, – отмахнулся Ставр. – Верховная в стране магов? Не верю.

– Просто подожди немного.

– Мне ничего не остаётся, – сник барон. – Хотя терпения осталось лишь на донышке. Если бы я не был ведьмаком, давно бы умер, а так сила меня бережёт. Пока что.

Этой ночью Ставру не спалось. Хотя о спокойном сне он уже давно позабыл, да и как спать, когда горб мешает – ни на спину лечь нельзя, ни повернуться на бок. Бафос привёл в замок мастера и в кровати барона прорезали круглую дыру, но свисающий в проём горб от этого разболелся ещё больше и в последние ночи ведьмак спал полусидя на высоких подушках.

"Выпью яду, – хмуро пялясь в темноту, решил Ставр. – У меня как раз есть для подобного случая заветное питьё, давно приготовил, мало ли... Хоть и грешно становиться самоубийцей, но сил уже никаких не осталось. Вот дождусь Авгура, чтобы попрощаться, приведу дела и бумаги в порядок и всё. Выпью отраву и засну вечным сном".

Тут мысли барона прервал тихий перезвон, и он сел в кровати, пытаясь понять – это где-то в замке звенит или просто в ухе вдруг заложило? Но вскоре догадался и рассерженно выругался – так звенели нити охранного заклинания, которыми ведьмак оплёл свой старый дом, стоящий на границе Чёрных болот.

Когда-то давно, когда Ставру довелось устанавливать с магами Академии сложную защиту вокруг проклятых мест, он, чтоб не мотаться на ночь в замок, приказал построить у болот небольшой домик, где ночевал с удобствами и где позже проходили практику немногочисленные ученики ведьмака. Но уже много лет дом пустовал, да и жить в нём было невозможно – все окрестные земли неумолимо поглощало Чёрное болото. В последний раз Ставр проверял те места осенью и с горечью убедился – дом начал тонуть в трясине. Ведьмак повздыхал, обновил вокруг него защитные заклинания и уехал.

"Давно нужно было сжечь это гнильё, – выругался барон. – А теперь придётся пол дня потратить, чтоб проверить, кто в него залез, вдруг нежить какая решила обосноваться?"

Ранним утром из замка выехал небольшой отряд баронской дружины, впереди которого мерно пылила небольшая бричка. Ставр уже давно не мог ездить верхом, да и ходил с трудом – проклятый горб давил немилосердно и каждый шаг отдавался тупой болью по всему телу, поэтому для необходимых поездок он стал использовать лёгкую бричку.

К обеду отряд углубился в лес, растущий по краю болот, но вскоре остановился и Ставр даже поднялся со скамьи, удивлённо оглядываясь по сторонам.

– Что такое? Ещё осенью тут было темно и сыро, а болото отчётливо подступало к дороге, – пробормотал барон. – Но сейчас сухо, пахнет свежей хвоей, да и лес посветлел, словно выздоровел после тяжёлой болезни.

Бафос спрыгнул с коня и скрылся среди деревьев, но спустя недолгое время вышел к дороге и спокойно доложил:

– Обычный лес. Сухо. И болота не видать.

– Не понимаю, – тронул бричку Ставр. – Едем дальше, но всем быть настороже и посматривать по сторонам.

Вскоре отряд выехал на поляну, ожидая увидеть притопленный сруб когда-то справного домика, и встал, как вкопанный. Болота и здесь не оказалось, как и самой сырой низины – всё пространство занял невысокий холм, на котором красовался полностью очищенный от тины, грязи и болотных водорослей лесной дом барона. Вокруг радовало глаз буйное разнотравье (это в месте, где раньше почти ничего не росло из-за дурных туманов и чёрной болотной воды), солнце по-летнему припекало окрестности и воздух звенел задорным птичьим щебетом.

– Это что? – изумился ведьмак, вытаращив глаза.

– Как всё изменилось, – прошептал кто-то в отряде. – Да и дышится легко, болотом совсем не пахнет, а ведь ещё осенью воняло гнилью за версту.

Ставр наконец догадался задействовать ведьмовской взгляд и резко приказал:

– Всем стоять. Впереди заслон.

– Магический? – спросил Бафос, махнув отряду рассредоточиться вдоль дороги.

– Нет, колдовской. И я не его не пойму, тут намешана и белая, и чёрная сила.

– Магическая тоже есть, – ткнул вперёд пальцем маг Колпос. – У меня хоть и небольшой резерв, но я вижу, что была задействована сила Земли и Огня.

Тут дверь баронского домика открылась и на крыльцо вышла молодая женщина, быстро спустилась по ступеням и сбежала с холма к остановившейся бричке.

– Барон Ставр? – она склонила в лёгком поклоне свою голову, на которой красовался пышный венок из луговых трав, и перебросила на грудь чудную чёрно-белую косу. Женщину изящно облегало платье цвета молодой листвы, вышитое по подолу цветами, а на её ногах Бафос заметил удобные охотничьи сапоги. "Словно она примеряла обнову, а мы ей помешали", – подумал он.

– Единый! – вдруг воскликнул Ставр и неуклюже выполз из брички на землю. – Я не верю своим глазам!

– Ты знаешь, кто это? – тихо спросил Бафос.

– Знает, – бросила ему женщина и развела в сторону руки, словно открывая двери в невидимой преграде. – Нам нужно поговорить наедине, барон, поэтому я больше никого не приглашаю. Извините за самоуправство с вашим домом, это было вынужденной необходимостью. – Она взглянула на зароптавших в отряде воинов, опасавшихся отпускать хозяина разговаривать с непонятной красавицей, и тихо попросила. – Успокойте ваших людей, мы – не враги, скорее, наоборот.

– Подтверждаю. Ждите меня здесь, – бросил через плечо Ставр и шагнул за черту, вдруг ставшую видимой остальным. Женщина свела руки, восстанавливая защиту, и пообещала отряду. "Это ненадолго. Вскоре барон сам вам всё объяснит".

Она с сочувствием взглянула на сгорбленного Ставра, медленно подошедшего к ней, затем подала ему руку и помогла взобраться на пригорок к дому.

– Осмотритесь тут внимательно, – бросил отряду Бафос. – Пройдите вперёд и выясните, как далеко ушло болото.

– Думаешь, это дело рук неизвестной гостьи? – спросил маг Колпас.

– Почти уверен. И если она может такое... – и заместитель барона показал рукой на холм и окрестности, – то вдруг и хозяину поможет?

– Хорошо бы, – слажено вздохнули мужики.

Внутри дом Ставра не изменился, только стал на порядок чище. Вся обстановка была по-деревенски простой, но удобной: буфет с посудой у стены, в центре – стол с лавками, накрытыми чистой рогожей, по углам гостиной были развешены букеты лечебных трав, аромат которых бодрил и успокаивал одновременно, и только книжные полки необычно пустовали – хозяин ещё осенью вывез в замок последние книги, чтоб не пропали окончательно от болотной влаги.

Девушка пригласила Ставра присесть к столу, где высилась горка блинчиков, а сама устроилась напротив и разлила по кружкам горячий взвар из кувшина. Барон невольно обратил взгляд на руки Верховной (а это была именно она, такую мощную ауру ни с чем не перепутаешь), и с изумлением обнаружил на её пальце родовой перстень Греновисов. Ставр потрясённо округлил глаза и поднял брови в немом вопросе.

– Да, я Греновис, невестка Алмы, – подтвердила гостья. – Радослава, можно просто Рада. Прошлым летом на южной границе погибли мой свёкор Керин и муж Ивар.

– Как же так? – выдохнул Ставр. – А Алма?

– Мама погибла осенью в Салерне.

– Что? – переменился в лице барон. – Как погибла? Она же член Совета, разве Академия не покинула Каруну?

– Мы с Алмой не успели, так как ездили на границу искать могилы родных, чтобы убедиться...

– Понимаю, – сник ведьмак, а затем тихо попросил. – Расскажи о Салерне. В Гарпасе слышали об этом кошмаре, но нигде не упоминалось, что там была Алма. А я ведь знал её.

– Она говорила, – грустно подтвердила Рада. – И вспоминала вас перед смертью.

Ставр скрипнул зубами и навалился грудью на стол.

– Рассказывай.

– Когда-то в Салерне жил один одарённый урод, – начала Рада, было видно, что она уже не раз рассказывает эту историю. – Он уехал в Академию, обещая всем, что станет сильным магом и ещё припомнит селению, как его не ценили и обижали. У подростков ведь всегда завышенное самомнение и масса претензий к окружающим. Но судьба оказалась несправедливой – парень вернулся в Салерну с меткой изгоя, помаялся без дела какое-то время, попытался даже к местному ведьмаку в ученики пристроиться, но был изгнан, за что убил учителя и спалил его дом.

– И правда урод, – согласился Ставр.

– Изгой исчез, а спустя годы, когда началась война с Аруаной, вернулся с войсками в Салерну и убил всех её жителей. Мы с Алмой пробрались в селение, когда изгой уже ушёл, и на площади застали пожар – горела мэрия, где были сложены тела селян. Изгой не пожалел никого, даже детей и стариков.

– А аруанцы?

– Мародёрничали. Офицеры же сидели под зонтиками летнего кафе, пили вино и лениво наблюдали, как горит мэрия.

Ставр вновь скрипнул зубами и молча кивнул, мол, продолжай.

– Этого зрелища мама вынести не смогла, задействовала максимум сил и превратила в пепел всё живое в округе. Она иссушила себя до дна и перед смертью передала мне свою изначальную искру, которую я развиваю до сих пор.

– Она всегда была сильной, Алма, – прищурился на Раду ведьмак. – Ты ведь не была одарённой?

– Ни капли, – подтвердила девушка. – Но в итоге стала Верховной ведьмой. Большую часть зимы я просидела в чаще Криласа, училась.

– Знаю это место, наследие Алмы, – вздохнул Ставр.

– Затем перебралась в Холан и дождалась там возвращения армии Аруаны, миновавшей город за пару часов. Затем с отрядом магов мы очистили улицы от снежных завалов.

– Говорят, зима была суровая?

– Да, также мы оказали помощь местным жителям, ведь у оставшихся горожан за зиму скопилось достаточно болячек, многие голодали. Я позже расскажу, как воевали ведьмы и ведьмаки с аруанцами, когда маги разбежались кто куда, – хмыкнула Рада. – В итоге, мои скромные заслуги оценил архимаг Стратус и официально утвердил за мной статус Верховной ведьмы Каруны.

– А здесь как оказалась? – поинтересовался ведьмак.

– Раздаю долги, – слабо улыбнулась девушка, а затем вдруг ахнула и покраснела. – Ой, я же до сих пор в венке сижу, – и потянулась его снять.

– Не нужно, – попросил Ставр. – Красивый. Сама сплела?

– Кикиморы подарили, как и платье.

– Что? – вытаращил глаза барон.

– Я же Верховная равновесия, – объяснила Рада. – Владею и белой, и чёрной силой. По моей просьбе местная нечисть помогла уничтожить остатки ордена Справедливости. После гибели большей части изгоев под развалинами Академии, их последний отряд бежал из Каруны сюда.

– На мои земли? – ахнул Ставр.

– Да. Они скрытно шли по краю Чёрных болот, пробираясь на север.

– И кикиморы утащили изгоев в трясину? – догадался ведьмак. – Невероятно.

– За это я пообещала, что приду сюда к лету и подлечу всю болотную нечисть. Ваш домик, барон, оказался удобным местом, где я со своими людьми решила остановиться.

– А кто ещё здесь? – взглянул на двери гостиной Ставр.

– Двое магов. Они сейчас наверху, я попросила их не мешать, пока мы разговариваем.

– Подлечила нечисть? – вдруг осознал сказанное Верховной барон. – Разве такое возможно?

– Раз нечисть существует, значит, это нужно для равновесия нашего мира, – терпеливо объяснила Рада. – А болезни...? В основном это травмы после драк с людьми или между собой, или с нежитью, заплывающей на окраину болот. Нечисть ведь бережёт людские земли от вторжения нежити, разве вы не знали?

Ставр захлопал глазами и молча пожал плечом.

– Плохо, – вздохнула Верховная. – Если даже ведьмаки об этом не думают, то что уж говорить о простом народе? Вам, как хозяину этих земель, нужно знать, что происходит на Чёрных болотах. Созданный совместно с магами заслон лишь полумера. Вы отгородились от проблемы и забыли о ней, а ведь болото живёт и развивается, двигаясь во все стороны. Я поэтому и вызвала вас сюда, потревожив защитные заклинания в доме, чтобы переговорить обо всём.

– Мы с мужиками глазам не поверили, когда въехали в лес, такие перемены кругом, – и Ставр кивнул на окно. – Ваша работа?

– И моя, и болотной нечисти. Они увели топь подальше отсюда, обещая не давать ей расползаться. А я помогла восстановить берега болота, да и маги выложились, очищая округу и ваш дом от грязи, тины, мха и излишней влаги.

– А возникший тут холм?

– С него всё и началось, нам нужно было где-то жить. И проще всего оказалось вызволить дом из болота и поднять его на холм, чтобы стены быстрее высохли. Вы ведь не возражаете?

– Наоборот, огромное спасибо, здесь всё разительно изменилось в лучшую сторону, я ваш должник, Верховная.

В это время в дверь легко постучали и в комнату зашло двое мужчин.

– Роган Залевич, – кивнул первый. Высокий, молодой, крепкий воин чуть улыбнулся и блеснул синими глазами. – Универсал, боевой маг.

– Седро Олерн, маг Огня, – бросил второй, седой, с цепким взглядом здоровяк.

– Барон Ставр Ставрос, – представила хозяина дома Рада. – Давайте перекусим вместе и подумаем о новой проблеме.

– Какой проблеме? – нахмурился Ставр. – Разве есть что-то ещё?

– Ваш горб, извините за прямоту. Я же вижу – он от чёрного колдовства, – объяснила Верховная. – Расскажете, как обзавелись этой бедой?

Барон нахмурился и свёл брови, а затем тяжело вздохнул:

– Местная чёрная удружила, гулящая стерва. Жила долгие годы девицей, как раз недалеко отсюда у неё дом стоял, а потом вдруг захотела замуж. Троих парней извела насмерть за то, что ей отказали. Я, когда пришёл арестовать ведьму, купился на её готовность отправиться в застенок и неосторожно повернулся к ней спиной, а она метнула мне нож между лопаток, специально его в рукаве прятала. Маги меня спасли, благо их в отряде было несколько, но вот с тех пор на спине горб начал расти. Я и к лекарям обращался, и к магам, да и сам колдовал немало, чёрных ведьмаков приглашал проводить ритуалы, но горб лишь продолжает увеличиваться, ни днём, ни ночью покоя не даёт.