Текст книги "Огонь с юга"

Автор книги: Джульет Энн МакКенна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 38 страниц)

– Если он на борту, мы попросим укрытия. Если нет, то пересидим эту бурю на корабле и подумаем, что делать с утра.

Она кивнула в знак согласия, и Кейда склонился над веслами для последнего рывка. Они подошли к «Амигалу», бухнувшись о его борт, отчего лодка заплясала на волнах. Но девушке удалось дотянуться до сброшенного вниз трапа и схватиться за него. Прежде чем Кейда смог остановить ее или помочь, она уже взлетела на борт.

– Брось мне веревку! – заорала она сверху.

Кейда поспешно швырнул весла на дно ялика, перебрался к носу и неловкими онемевшими руками кинул ей оттуда швартовую веревку. Девушка поймала конец не менее неуклюже. Пока она обвивала его вокруг кнехта на палубе большего судна, Кейда собрал все их намокшее имущество и метнул его на палубу «Амигала». Мешки приземлились с глухим стуком, и Кейда с запозданием вспомнил о запечатанном ларчике Шека Кула.

Будет еще одним добрым знаком, если эта вещь не пострадает.

– Идем, – девушка перегнулась через ограждение, протянув ему руку.

Очутившись на палубе, Кейда неуверенно поглядел на задраенный кормовой люк.

– Думаешь, он там?

Она прикусила губу.

– Есть лишь один способ убедиться в этом. – Девушка наклонилась к медному кольцу, вделанному в крышку люка. Но как только она потянула за кольцо, крышка поднялась и ударила ее по пальцам.

– Ризала, это ты, неблагодарная тварь? Как я рад видеть тебя здесь! – Приветствие это было произнесено достаточно радушным тоном, несмотря на резкие слова. – Ты кого-то привела? Кто тебе это разрешил?

– Мы помираем от холода и сырости, – невнятно пробормотала девушка, посасывая ушибленные пальцы. – Дай нам укрыться, умоляю тебя.

– На берегу сколько угодно укрытий. – Однако говоривший приподнялся по лесенке, чтобы открыть люк шире. – Ладно, залезайте, пока мы все не утопли.

Кейда придержал крышку, и мужчина исчез внизу. Девушка по имени Ризала собрала их пожитки и соскользнула вниз по трапу. Кейда последовал за ней со всей возможной быстротой, торопливо захлопнув люк.

Дев уже вернулся в свою подвесную койку, одна его нога свешивалась через край, на животе покоилась костяная чаша, придерживаемая рукой. Кейда отыскал кольцо на внутренней поверхности крышки и задвинул тяжелый медный засов, надежно, закрепляя крышку люка. Затем обернулся к Деву, стараясь выразить на лице подобающую признательность.

– Спасибо за то, что принял нас на борт.

– Не спеши благодарить, – ехидно произнес Дев. – Я перережу тебе глотку и брошу тебя за борт, если ты меня чем-нибудь оскорбишь. Правда, Ризала?

– Несомненно, – коротко ответила она и обхватила себя руками, неудержимо дрожа. – Давай-ка сперва согреемся и обсохнем.

– Лучше снять эти мокрые тряпки, – хозяин корабля ухмыльнулся ей.

– Я переоденусь вон там, спасибо. – Она мотнула головой в сторону главного трюма.

– Чтобы ты осталась наедине с моим грузом? – Дев поднял брови. – Я не согласен.

– А почему бы нам с тобой не пройти туда, мастер Дев? – осторожно предложил Кейда. – Ризала, – он запнулся на этом имени, но понадеялся, что расслышал его правильно, – а ты можешь переодеться здесь.

– Понятия не имею, с чего моя госпожа стала думать о скромности. Впрочем, ладно. Зато я получу возможность поглядеть, из чего ты сделан.

Любопытство на лице Дева было непритворным. Он выпрыгнул из гамака и снял с крюка фонарь.

– Можешь действовать на ощупь, девонька. Мне надо получше рассмотреть твоего друга. – Он отпер дверь и приглашающе простер руку.

– Смотри на все, на что хочешь. – Кейда с некоторым трудом стянул через голову свою намокшую рубаху, прилипшую к коже. – Не больно-то много ты здесь можешь увидеть. – Он потянул за шнур своих штанов – узел разбух и стал тугим.

– Мне не кажется, что так говорят благородные женщины, – хитро заметил Дев, поднимая фонарь.

Кейда впервые заметил, что у того голый подбородок.

– Если ты мужчина для мужчин, прости, мне больно разочаровывать тебя, – грубо сказал он. Затем повернулся к Деву спиной, сбросил штаны и стал рыться в своем мешке, ища смену одежды.

– Если тут есть что-нибудь сухое, я это съем, – пошутил хозяин. Кейда не потрудился обернуться, вытирая воду с тела вывернутой рубахой.

– Если у тебя есть какая-нибудь сухая одежда, мы будем перед тобой в долгу, – сказал он с тщательно рассчитанной кротостью.

– А мне-то в этом что? – В словах Дева прозвучала отталкивающая смесь презрения и веселья.

– Я думал, ты торговец. – Кейда вытряхнул пару неописуемых штанов, которые дал ему раб Шека Кула, чтобы были запасные. С них не капало, но то было единственным преимуществом этих лохмотьев перед тряпками, с которых уже натекла большая лужа. – Так ты торгуешь в долг?

– Когда это меня устраивает, – признал Дев. – Это, кстати, не устраивает меня как раз сейчас, – зловредно добавил он.

Кейда влез в штаны, которые неприятно прилипли к его ногам.

– Ризала, ты оделась?

– Да. – Она толкнула дверь, свет лампы явил девушку в тонком платье, влажном и прилипшем к ее худому телу.

– Умопомрачительно, – восхитился Дев, прежде чем вернуть внимание к Кейде. – Она сказала тебе, кто я?

– Торговец пороком, сбывающий крепкое пойло и лист, дурманящий дым и прочее. – Кейда прислонился к бочкам, на которые бросил свой мешок, убрав за спину руки. – А также волшебник.

– И ты явился посмотреть, правда ли это? – вызывающе ответил Дев. – Еще один полоумный стихоплет?

– Я прорицатель, – ответил Кейда.

– Я спросила его, может ли он очистить меня после того, как меня коснулось твое колдовство, – мгновенно вставила Ризала.

– Это так? – Дев поднял ладонь, и красная дымка обволокла Кейду. Окутанный теплом, он, тем не менее, похолодел от потрясения, его хребет превратился в ледяное древо. Дев щелкнул пальцами, красный туман исчез. – Как ты это сделаешь, если запятнан не меньше?

Кейда облизал губы и обнаружил, что они сухи. По правде говоря, весь он был сухим: одежда, кожа, волосы и борода, даже холод в костях быстро отступал.

Он прочистил горло.

– Есть школа мысли, которая утверждает, что невинная жертва волшебства не так глубоко осквернена им, как те, кто умышленно ищут его или пользуются его силой.

– Пользуются его силой? – передразнил Дев. – Да разве кто-нибудь из этих великих мыслителей Архипелага знает что-нибудь об использовании силы волшебства?

– Признаться честно, не могу сказать. – Кейда пожал плечами.

– Признаться честно, не думаю, – отрезал Дев. – Вы ничего не знаете. Вы, альдабрешцы, со всеми вашими прорицателями и звездочетами, вашими книгами, полными рассуждений о том, как можно прочесть мир по внутренностям оленя.

– Я замерзла до полусмерти, – Ризала едва смогла произнести эти слова, так у нее стучали зубы. – Мог бы уделить немного вина, чтобы я согрелась, ублюдок.

– Я сделаю кое-что получше. – Дев небрежно взмахнул рукой, и такое же красное свечение окутало ее. – Кстати, чаша вина – неплохое предложение. А затем можешь рассказать, что же привело тебя обратно ко мне. – Он искоса ухмыльнулся Кейде. – Помимо моей удали в плотских утехах.

Кейда поймал испытующую лукавинку в глазах чародея и сохранил бесстрастное лицо.

Случалось, что люди получше тебя – да и похуже – пытались разозлить меня, чтобы я забыл о своем достоинстве, зловредный маленький варвар.

Он улыбнулся Ризале, которая расправляла затвердевшие и смятые складки теперь совершенно сухого платья.

– Я не нахожу, что это сильно усугубляет порчу, исходящую от тебя.

– А, так ты бы не коснулся ее, пока она вся выпачкана волшебством. – Дев повернулся, чтобы достать бутыль из почти пустой корзины. – Вот почему тебе так охота очистить ее, ведь она тогда разведет ляжки из чувства благодарности? Прости, друг, она не стоит трудов.

– Ты еще упиваешься звуком своего голоса, Дев? – Ризала тоже не поддалась на издевку. – Есть надежда, что ты хоть когда-нибудь произнесешь нечто осмысленное?

– Хватит бездельничать, ищи чаши. – С бутылью в одной руке и фонарем в другой, Дев мотнул головой в сторону самых разных ящиков с добром. – А ты, прорицатель, ступай обратно.

Кейда послушно вернулся в кормовую каюту, за ним последовала Ризала. Дев повесил фонарь на крюк и повернулся, чтобы запереть дверь в трюм. Кейда и Ризала обменялись взглядами, и он увидел, что его решимость отразилась на ее лице.

– Если ты осквернен моими чарами, не думаю, что отведать моего вина будет страшным преступлением. – Дев хитро улыбнулся, вытаскивая запечатанную воском пробку из бутылки. – Давай выпьем, девонька.

Когда Ризала протянула две роговых чаши, он плеснул в них темно-красного вина.

– Бери, прорицатель.

Кейда без слов принял чашу.

– Смотри, осторожней, – язвительно предупредил хозяин. – Ты не сможешь снова пить эту козью мочу, которую у вас называют вином, после того, как попробуешь этого. – С примечательной ловкостью он завалился обратно в гамак, нашел там свою чашу и наполнил ее, болтая в воздухе ногой.

– Чародей ты или нет, а я принял бы тебя за альдабрешца. – Кейда сел на видавший виды сундук у противоположной стены каюты. – Из какого-нибудь северного владения и с варварской примесью – но безусловно рожденного на Архипелаге. – Он осторожно пригубил питье и часто заморгал, чуть только мощный аромат вина ударил ему голову. – Ты один из нас?

– Ты нашел какой-то способ избежать казни после того, как чары, которые ты творишь, стали очевидны? – Голубые глаза Ризалы испытующе смотрели поверх края ее чаши. Она сидела на сундуке рядом с Кейдой, прижав бедро к его бедру.

– Только не я, – Дев сделал глоток. – Я закоренелый варвар. Никто из ваших прорицателей никогда такого не видел. – Он залихватски улыбнулся.

Кейда пристально оглядел его.

– Что может искать чародей-варвар на Архипелаге, где того гляди поплатится своей шкурой?

– Это мое дело, приятель. – Дев нахмурился, осушая чашу. – А меня больше занимают твои дела. Это мой корабль, так что вопросы буду задавать я. С чего это тебе вздумалось охотиться за колдуном? И не стоит нести чушь о помощи бедной грязной стихоплеточке. Я бы, может, и поверил, если бы тебя тянуло к ней под платье, но я этого не вижу.

– Ты проницательный малый, – заметил Кейда.

– Я бы давно уже был мертв, не будь я таким. – Дев отсалютовал ему своей чашей. – Так что же тебя на самом деле принесло сюда? Помимо блистательной триремы, проделавшей такой долгий путь из северных вод. – Он покачал головой, взглянув на Ризалу. – Ты ведь не думаешь, что я позволил бы тебе смыться с концами, девонька? Я не спускал с тебя своего чародейского ока – просто на случай, если бы ты отправилась продавать мою тайну какому-нибудь ублюдку, который не прочь прибить мою шкуру на ворота своей крепости.

Он вновь наполнил свою чашу и продолжил:

– А я давеча думал – какая жалость, что не с кем побиться об заклад, доберетесь ли вы сюда живыми. Пока любовался, как вы сражаетесь с бурей.

– Ты бы сделал что-нибудь, если бы мы пошли ко дну? – Ризала встала и взяла у Дева бутыль.

– Чтобы еще больше осквернить вас моим нечестивым волшебством? – Дев сделал озабоченный вид.

– В здешних краях есть волшебство и похуже твоего! – сказал Кейда, протянул руку и принял у Ризалы бутыль с вином.

– И это не дает тебе покоя? – Дев праздно поболтал ногой, но глаза его были настороженными.

Чародеи облекаются ложью и выворачивают наизнанку любую истину. Ты можешь прочесть мои слова? Давай посмотрим, сколько правды я могу сказать тебе, не видя всего.

– Перейдем к делу. – Кейда поставил свою пустую чашу на пол. – Я предлагал свой совет владению Дэйш и прежде. По причинам, которыми я не намерен делиться с тобой, я в большом долгу перед госпожой Джанне Дэйш. Я хочу отблагодарить ее, найдя какие-то средства остановить колдовство, которое принесло такие разрушения владению Чейзен, прежде чем оно сможет продвинуться к северу и опустошить острова Дэйшей. – Он выразительно поднял палец. – Но Джанне Дэйш ничего не знает о моих замыслах. Ты не сумеешь использовать это знание против нее.

– Ты думаешь, что сможешь на равных сражаться с этими дикарями и их чародейством? Ты глупец. Все вы на Архипелаге невежественные бесчародейные дураки. – Дев знаком попросил дать ему бутыль. – Вы не можете биться с теми, у кого волшебство в самых костях. – Впервые он говорил серьезно, без всякой игривости, ехидства и даже злобы.

– Ты ведь смог. – Кейда мотнул головой в сторону Ризалы. – Она кое о чем поведала мне.

– Смог, верно. – Дев взбрыкнул ногами и улегся в гамаке, вытряхнув в свою чашу остатки вина из бутыли. – И весьма недурно, должен добавить. А тебе-то что, прорицатель? За сговор с чародеем с тебя сдерут кожу, как и с меня, а ее голову взденут на пику, чтобы другим неповадно было, – заключил он с блаженным злорадством.

Кейда подхватил свою чашу и медленно выпил крепкое вино, прежде чем воплотить в словах самый главный довод, который желал привести себе еще тогда, когда они с Ризалой прорывались сквозь бурю.

Ты зашел слишком далеко ценой слишком больших страданий для тебя и для всех, кого любишь, чтобы отступиться теперь.

– Скверна волшебства пятнает все, чего ни коснется. Эти дикари, вне сомнений, злокозненны до предела. И неужели обращение к силе, способной им противостоять, будет таким же злом? – Он поглядел на Ризалу, отчаянно желая увидеть согласие в ее глазах. Она смотрела на него, закусив губу, затем внезапно задрожала.

– Мне не хотелось бы стоять перед кем-либо из владык и взывать к его милосердию… – пробормотала девушка.

– Я читал некогда сочинение, где волшебство сравнивали с хрустальной призмой, – почти с мольбой произнес Кейда. – Она разделяет чистый свет на отдельные цвета. Вторая призма может восстановить свет. Разве применение знаний волшебника для подавления чародейства способно увеличить существующее зло?

– Прости, что прерываю твою философскую речь… – Дев подбросил пустую бутыль в воздух. – Твое предположение…

Голубой свет заискрился внутри темно-зеленого стекла и сразу же угас. Бутыль грохнулась на пол и разбилась.

– Засранцы! – Дев сел в гамаке, раскрыв рот. Махнул рукой в сторону лампы, которая горела ровным золотым светом, ничуть не потревоженная. Дев полувыпрыгнул-полувыпал из гамака. – Что вы сделали, гады?

– Осторожно, стекло! – предостерегла Ризала, подтягивая ноги на крышку сундука и обнимая коленки. Дев не обратил внимания на темные осколки, рассеянные по полу, а вперил испепеляющий взгляд в Кейду.

– Ты что это делаешь, а?

– Укротил на миг твое волшебство. – Кейда надеялся, что смахнул с пальцев остатки порошка, который взял из ларчика Шека Кула. – Я предпочел бы добровольное сотрудничество, но готов принудить тебя, если потребуется.

И спасибо тебе за эту древнюю смесь, великий вождь Шек. Пусть ты даже понятия не имел, как она действует, но предельно честно дал все объяснения.

– Думаешь, что можешь заставить меня творить для тебя чары? – Дев сплюнул. – Отнимая их у меня? Что это, один из ваших бесполезных талисманов, содействующих переменам?

– Я могу заставить тебя мне помочь, – жестко сказал Кейда. – А могу ввергнуть тебя в беспомощность и передать правителям владения Дэйш. Мы оба можем поклясться, что ты чародей, и положиться на их милость, чтобы увидеть, как с тебя живьем сдирают кожу. Это очистит нас обоих и отведет зло чар захватчиков от владения.

– Дэйш Сиркет будет перед нами в неоплатном долгу, если мы сможем предложить ему защиту в виде такого обряда, чтобы укрепить его людей и Чейзенов, когда они отплывут на юг в конце дождей, – решительно произнесла Ризала. Кейда чувствовал, как она дрожит, теснее прижимаясь к нему.

– Могу себе представить, как Дэйш Сиркет и Чейзен Сарил участвуют в обряде. Разумеется, будут знаки, которые потребуется прочесть в зеркале твоей печени, в углях твоих внутренностей. Если ты добром не скажешь нам, как мы можем разбить захватчиков, возможно, твоя смерть лучше послужит нашей цели, даже вопреки твоему желанию.

Пойми эту истину, ублюдок! Ибо если это все, что я смогу исторгнуть из твоего вывернутого тела, чтобы помочь моему владению, клянусь, я сделаю так. Даже если сам за это поплачусь жизнью.

– Только попробуй, приятель. – Дев бросился на Кейду, не замечая стекла на полу.

Ризала метнулась в одну сторону, Кейда нырнул в другую. Острая боль в ноге помешала ему, и Дев швырнул противника на пол, протянув жилистые руки к его шее. Напрягшись, Кейда попытаться сбросить более легкого противника, одновременно ткнув кулаком меж плеч чародея. Ему не удалось как следует заехать Деву в горло, но и этого удара оказалось достаточно, чтобы тот ослабил хватку. Кейда сумел высвободить вторую руку и отбил в сторону ладони колдуна. Лоб Дева устремился вниз, чтобы боднуть его, но Кейда отвернул голову вбок, чтобы принять удар скулой. Боли оказалось достаточно, чтобы у него перехватило дыхание, однако уступил все-таки Дев.

Кейда смахнул выступившие слезы и увидел, как острые ногти Ризалы зацепили широкий ворот рубахи Дева. Брызнула кровь. Поднявшись на колени, волшебник с гневным ревом взмахнул рукой, но не достал девушку. Тогда он резко развернулся и отшвырнул Ризалу плечом – прямо под ноги Кейде. Тело девушки рухнуло на усеянный осколками пол, но она, продолжая цепляться за Дева, увлекла его вместе с собой. Кейда кое-как поднялся на ноги и бросился на Дева. Пользуясь своим весом, он подмял противника под себя и прижал его к полу. Под спиной Дева хрустнуло стекло. Не обращая внимания на острую боль в коленях, Кейда сел на врага верхом, придавив того к доскам. Закрываясь левой рукой от отчаянно сыплющихся ударов, кулаком правой что есть силы врезал по лицу волшебника. Голова Дева дернулась, губы окрасились кровью.

– У него нож! – Ризала вовремя заметила, как Дев что-то нашаривает под рубахой, и схватила его за руку. Навалившись всем своим весом, она сумела прижать руку чародея к полу. Кейда поставил на эту руку колено, затем поймал другую и сжал ее, точно тисками. Мышцы, окрепшие за четверть года занятий греблей, вздулись под рукавом рубахи, когда он боролся с волшебником. Свободной рукой Кейда обхватил челюсть Дева и крепко стукнул лысую голову колдуна об пол.

– Не думай, что ты можешь заставить меня убить тебя, и что это спасет тебя от ножа гадателя, – прошипел он.

Резким рывком высвободив голову, Дев умудрился укусить противника между большим и указательными пальцами. Кейда опять стукнул его кулаком под челюсть, и зубы чародея с лязгом сомкнулись.

– Он не должен быть незапятнан, он ведь не жертвенное животное, верно? – Ризала тяжело дышала, с торжеством поднимая нож, которым Дев пытался отбиться от Кейды. Сталь блеснула в свете лампы.

– Можешь подрезать ему жилы, чтобы не дать сбежать? А заодно и сухожилия на руках перережь. Они всегда машут руками, когда колдуют.

– Все в нем чародейское, от макушки до пят. – Кейда опять навалился на Дева своей тяжестью.

– Чародейство не имеет никакого отношения к движениям рук, безмозглая сучка, – прохрипел тот, извиваясь, как угорь. Кейда взял у девушки нож и вставил его кончик меж оскаленных зубов Дева. Тот непроизвольно дернулся и получил порез в углу рта. Кейда наклонился вперед, чтобы поглядеть противнику в глаза.

– Когда последний раз поймали и убили волшебника во владении Сафар, ему первым делом отрезали язык, и он не смог никого проклясть.

Дев напряженно замер, но Кейда медленно убрал нож.

– Зря я ждал и смотрел, не утонешь ли ты. Зря сам не призвал волны, чтобы они потопили тебя. – Дев содрогнулся и повернул голову, чтобы сплюнуть кровь. – Знай я, что ты доставишь мне столько хлопот, было бы иначе. Мне стоило посоветоваться с прорицателем, не так ли? – добавил он с издевкой.

У Кейды на душе тоже было погано.

– Ты на меня напал первым, а не я на тебя, – он приставил нож к горлу противника, точно опровергая свои слова. – Таков был твой выбор. Помоги нам против этих захватчиков и их чар, или увидишь, как проливают твою кровь в надежде, что она защитит владение Дэйш. Что предпочтешь?

– Допустим, я тебе помогу. – Подбородок Дева воинственно вздернулся. – Что я с этого получу?

– Помимо того, что сбережешь шкуру? – Кейде не потребовалось разыгрывать удивление. Его бедра сводило судорогой, и он чуть переместил тело. Осколки стекла немилосердно впивались в колени, теплая липкая кровь хлюпала в штанинах.

– Я думал, что ты не мужчина для мужчин. – Дев дернулся всем телом, испытывая вес Кейды.

– Ты не отвлечешь меня болтовней! – Кейда плотнее приложил нож к обветренной коже на горле чародея.

– Значит, ты не хочешь отомстить дикарям? – Колкая насмешка Ризалы побудила обоих мужчин повернуть головы. Она покачала головой, глядя на Дева. – Ты не хочешь заставить того колдуна в плаще из шкуры дракона заплатить за оскорбление? За посланные им щупальца, которые так больно отхлестали тебя по заднице и попытались оторвать тебе руки-ноги?

– Месть не так уж много стоит, – с натугой прохрипел Дев. – Я хочу чего-то, что можно продавать за хорошую цену.

– Жемчуг? Черепашьи панцири? – Кейда пожал плечами. – Что в этом смешного?

Дев облизал угол рта, где порез от ножа отозвался болью на этот внезапный смех.

– Эти колдуны на юге не больно высоко ставят жемчуг и черепаховый панцирь. Им нужны камни крупнее и лучше. И предпочтительно те, что служат талисманами.

– Это те, что были в ларце? – спросила Ризала.

– Ты не единственная, за кем я следил. – Дев скользнул по ней хитрым взглядом.

– Зачем им камни-талисманы? – спросил Кейда.

– Как много вопросов! – Все еще пригвожденный к полу, Дев, тем не менее, попытался передернуть плечами. – У каждого ответа есть цена. Ты должен это знать, прорицатель.

Кейда поглядел на волшебника с нескрываемым презрением.

– Если тебе заплатят, и хорошо заплатят, жемчугом и камнями, а заодно и твоей никчемной жизнью, ты поможешь нам?

– Чем мне может заплатить нищий прорицатель, пусть даже вместе с оборванной девчонкой-сочинительницей? – с презрением изрек Дев.

Скажи ему, кто ты и положись на его милость. Разве есть иной путь добиться его помощи? Разве это не ставка в игре, которая так или иначе подтверждает твою правоту?

Кровь забилась в его горле. Кейда постарался, чтобы его голос звучал как можно спокойней.

– Я могу вознаградить тебя куда щедрей, чем ты мог бы себе представить, глупый варвар. Я Дэйш Кейда, правитель этой земли.

– А я император Тормалина, – почти не дыша, поддел его Дев.

– Разве у тебя нет волшебства, чтобы понять, что он говорит правду? – Ризала была неподдельно изумлена.

– У вашего племени бытуют совершенно нелепые представления о том, что может волшебство. – Дев покачал головой, насколько был в состоянии это сделать. – Докажи.

– Кто еще, если не владыка мог бы владеть тайной разоружения волшебников? – Кейда улыбнулся, скрывая показной уверенностью свое глубокое недоверие к тому, что делает. – Кто еще, кроме вождя Дэйша, отважился бы обратиться к колдуну, чтобы побороть волшебство, угрожающее его народу? Почему бы еще я мог согласиться вручить тебе ценный дар знания о том, кто я есть на самом деле, если бы не пытался добиться сотрудничества с тобой?

– А почему все другие думают, что вождь Дэйш мертв? – через силу ухмыльнулся Дев, елозя ногами по мокрым доскам в поисках опоры. Кейда навалился на него еще сильнее.

– Ты что, думаешь, я мог пуститься в такой путь, когда все глаза устремлены на меня, а все языки обсуждают, что же я еще могу замышлять?

Дев сощурил глаза.

– Я не думаю, что многие из вождей были бы очень довольны, если бы узнали, что ты делаешь сейчас.

– Лучше подумай, чем я тебе заплачу, чтобы ты не раскрывал рта насчет того, как именно мы изгоним этих проклятых чародеев с Юга, – холодно осадил его Кейда.

– Так ты поможешь нам? – спросила Ризала.

– Я подумаю. – Дев на миг закрыл глаза. – Если только ты не раздавишь меня до смерти.

– Я тебя отпущу, если дашь слово больше не драться. – Собственные ноги молили Кейду скорее встать.

– Мое слово? – съехидничал Дев. К нему явно возвращалась бодрость духа. – Слово нечестивого, коварного и развратного чародея?

– Чародея, который пока что лишен силы. – Кейда не мигая поглядел на него сверху. – Чародея, которого я могу передать любому числу вождей, а они будут лишь счастливы живьем спустить с него шкуру.

– Ты уже приступил к делу, ублюдок. – Дыхание Дева с шипением вышло сквозь зубы. – Вряд ли я буду тебе шибко полезен, если умру от заражения крови.

– Дай мне слово. – Кейда опять навалился на него своей тяжестью. – Если ты его сдержишь, это само по себе будет стоить некоторой платы.

– Покажи, что мы заблуждаемся насчет волшебников, мы, тупые альдабрешцы, – добавила Ризала с явным недоверием.

– Клянусь всем, что свято… – Дев замолк, переводя дыхание. – Огнем, что горит в самых моих костях, клянусь, что помогу вам побороть захватчиков и их чародеев до тех пор, пока вы мне станете платить всем, чем можете. А выдадите меня… – Он помедлил и пронзил яростным взглядом Кейду. – Тогда я расплавлю плоть на ваших костях колдовским огнем, который запятнает эти острова на полный круг оборота небес.

Кейда встал, пытаясь скрыть дрожь, в которую повергли его эти слова.

– Принимаю эту клятву. – Он умолк ненадолго, удерживая Дева одним коленом, и перерезал шнур с ключами у пояса лысого колдуна. – Я пока что заберу это, чтобы иметь залог твоей честности.

Дев со стоном перекатился на живот. Спина его рубахи была измазана кровью и блестела от осколков битого стекла.

– Что ты сделал? Одурманил меня? Я не чувствую действия зелий, но не могу даже сколько-нибудь прикоснуться к стихиям.

– Это моя тайна, – коротко ответил Кейда, сел на сундук и передернулся, доставая впившееся в голень стекло. – Ризала, не можешь принести вина, чтобы промыть нам всем раны? И что-нибудь, чем можно здесь подмести.

– Лучше белого бренди, – буркнул Дев. – В корзине с голубым ивовым ободком.

Когда Ризала вернулась с небольшой черной бутылью и облезлым веником в окровавленных руках, Дев сидел и стягивал с себя рубаху.

– Посмотрим, сможешь ли ты убрать после того, как здесь намусорил твой новый любовник.

Она не потрудилась ответить, а просто вручила бутыль Кейде, прежде чем сесть и начать вытаскивать осколки из кожи Дева.

– Больно-то как, вот дерьмо! – Дев выхватил бренди у Кейды и отхлебнул из нее долгим глотком. Ризала забрала у него бутыль и стала промывать раны.

– Экая ты неумеха, девонька, – заметил Дев.

– Найди получше, – без малейшего сочувствия отрезала она, отрывая полосу от его пришедшей в негодность рубахи, чтобы стереть кровь.

– Я утром сойду на берег. – Кейда закончил сметать битое стекло в кучу и принялся с воодушевлением врачевать свои раны смоченным в бренди обрывком ткани. – Поищу средства для припарок нам всем.

– Вот это – единственное лечение, которое мне нужно. – Дев вновь завладел бутылью и сверкнул глазами на Кейду. – Убирайся и дай мне поспать.

Кейда на негнущихся ногах прошел к двери в трюм и отпер его.

– Спи себе, – пробурчал он, а сам направился во тьму, собирать промокшие пожитки.

– Можешь взять свой гамак, – нежно проворковала Ризала.

– Спасибо за напоминание. Я все-таки владелец этого кораблика, девонька. – Дев, тем не менее, снял гамак с крюков и оттащил узел из парусины и одеял в темноту. Он шумно захлопнул за собой дверь, после чего Кейда запер ее.

– Дай-ка мне ключи! – сказала девушка.

Кейда бросил связку ключей. Ризала ловко поймала ее в воздухе и отперла большой сундук, откуда вытащила гамаки и одеяла.

Закрепив свой гамак на крюках, торчащих из поддерживающих палубу вертикальных стоек, Кейда вновь повернулся к девушке.

– Как ты думаешь, может ли он видеть в темноте?

– Какая разница? – Ризала пожала плечами, закрепляя на крюках свой гамак. – Мне вот интересно, слышит ли он нас?

– Смотря сколько этого белого пойла он глотнул. – Кейда помог ей завершить натягивание гамака.

– И когда к нему вернется его сила? – спросила девушка совсем тихо, одновременно подавая ему одеяло. Кейда взял его, приятно удивленный тем, что одеяло пахнет травами и ничуть не отсырело.

– Тоже не знаю, – негромко ответил он.

– Что ты с ним сделал? – Ризала придвинулась ближе, ее голос упал до шепота.

– Шек Кул дал мне порошок, – прошептал Кейда, не в силах удержаться от улыбки. – Он нашел секрет этой смеси в одной древней мудрой книге. Я понятия не имел, подействует ли она, но подмешал ему в вино. Сына вождя сызмала приучают остерегаться ядов, а это возможно лишь тогда, когда ты сам в совершенстве знаешь все способы их использования.

– А мог бы ты так же поступить с колдунами захватчиков? – Ризала поднялась на носки, чтобы прошептать это ему в самое ухо. От нее пахло сухим чистым хлопком и вымытыми волосами. Ее черные локоны высохли и стали пушистыми.

– Возможно. – Кейда позволил себя ощутить некоторую надежду. – Ты полагаешь, они все пьянчуги, вроде Дева? Смогли бы мы заставить их выпить это из одной из его винных бочек?

Ризала рассмеялась нездоровым смешком.

– Ты думаешь, все делается так легко?

Кейда горестно вздохнул.

– Признаться, я тоже в этом сомневаюсь.

Ризала запрыгнула в свой гамак так быстро, что ее смуглые ноги лишь мелькнули в воздухе.

– Ты будешь тушить лампу?

Совсем как Эви, не желавшая оставаться в темноте.

– Нет, не сейчас. – Кейда забрался в свой гамак и подоткнул одеяло вокруг себя.

– Полагаешь, Дев еще будет здесь утром? – устало спросила девушка.

– Настанет утро, тогда и увидим, верно? – Порезы Кейды горели, и он не мог решить, не сильнее ли ноют синяки на перетруженных мышцах. – Спасибо за помощь. Он бы мог одолеть меня, если бы ты не поймала руку с ножом.

Тут его поразила новая мысль.

– Он назвал тебя сочинительницей. Это правда?

– Я много кто и что – когда это нужно.

Как мне знакомы такие интонации женского голоса, будь то Джанне или Рекха. Решительный поворот – и я бы остался наедине с молчаливой спиной.

Ризала не могла повернуться в своем гамаке, но она натянула одеяло на подбородок, укрыв глаза.

– Доброй ночи. – Он потянулся и задул лампу.

Ну вот, я согрет и сух, а не лежу мертвым с клинком чародея в кишках. И главное – наконец-то, после всех этих долгих странствий, я не совсем одинок. Мы можем заняться всеми этими загадками утром. Мы здесь, а это должно означать благое предзнаменование.