Текст книги "Огонь с юга"

Автор книги: Джульет Энн МакКенна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 38 страниц)

Я что, стану ждать приглашения сесть? Нет, это только тебе на руку, на твою жирную руку.

И Кейда сел напротив Кайда; теперь оба они окружали Сафара на его парчовом ложе.

– Нам нужны все бойцы, так что ни к чему, чтобы половина воинов Уллы валялась, получив солнечный удар.

– Нам предстоят серьезные дела, – начал Кайд. Он был в голубой рубахе, расшитой птицами колибри. Зелень их крыльев соперничала с изумрудами, обильно украшавшими золотые кольца и браслеты.

Хороший знак, что мы оба в голубом.

Кейда вдохнул, собираясь заговорить, но Сафар остановил его.

– Значительные или нет, но придется подождать. К нам еще должен присоединиться Редигал Корон, – он не казался озабоченным.

– Странно, что его пока нет. Ведь ему ближе добираться, чем любому из нас, – кротко заметил Кейда.

Земляной червь, конечно же, задерживается по приказу Сафара.

– Когда он ожидается? – Кайд не скрывал своего неудовольствия.

– Нынче вечером. Или, может, завтра утром. – Сафар небрежно махнул рукой.

– А что мы будем делать пока? – осведомился Кейда с показным спокойствием.

Помимо прочего, искать момент для намека, что ты поддразниваешь Сафара, как раз то, чего мне не надо, Кайд.

– Лучше познакомимся друг с другом, – с раскатистым смехом ответил Сафар.

– Как тебе угодно. – В голосе Кайда прозвучало недоверие. Он оглядел домик и сад. – Орхан не присоединится к нам?

– Орхан? – Сафар был удивлен. – С чего бы?

– Образование твоего сына – твоя забота, мой господин Улла. – Кайд поглядел на Кейду. – Как я понял, Сиркет распоряжается в твое отсутствие?

– С Рекхой Дэйш, которая его направляет, – подтвердил Кейда. – Они передадут дальше любую весть от Чейзена Сарила. Чем скорее мы узнаем, где затаились наши враги, тем скорее сможем замыслить им погибель.

– Благословение – иметь сына, на которого можно положиться. – Вождь Ритсемов, казалось, думал совсем о другом. – Зорат будет вместо меня принимать гостей из владения Эндит. Ты так срочно призвал меня, что у меня не нашлось времени перенести их посещение.

– Здесь слишком жарко. – Сафар щелкнул пальцами телохранителю, который выступил вперед, чтобы стянуть вождя с тахты и поставить на ноги. – Мы обсудим то, что вас тревожит, когда прибудет Редигал Корон. – Он потащился прочь из сада, по пути небрежно дав пощечину рабу, который недостаточно быстро убрался с дороги. Кейда поглядел на Кайда.

– Не слишком выкручивай ему уши. Нам нужны и он и его люди, если мы настроены дать отпор угрозе с юга.

– Может, да, а может, и нет. – Кайд без тени раскаяния ухмыльнулся. – Владение Ритсем может призвать отважных воинов.

– В этом я не сомневаюсь, но не в том количестве, какое нам нужно. Не забывай, все твои острова могут поместиться на этом. Кроме того, меченосцам требуются мечи, и нам понадобится сталь Уллы. У меня нет железной руды. – Тут Кейда уловил блеск в глазах Кайда.

– Но у нас она есть, мой друг, – улыбка Ритсема стала шире. Его ровные зубы белели в тени.

– С каких пор? – разинул рот Кейда.

– А с таких, когда предприимчивый паренек подался исследовать пещеры в бесполезной доселе части острова. – Кайд повернул голову и воззрился на смиренного садовника, заботившегося о желтых, тронутых розовыми брызгами, розах. – Не пойти ли нам и не поискать ли чем подкрепиться, учитывая, что наш гостеприимец уделяет нам столь необычно мало внимания?

И этот слуга-соглядатай добросовестно передаст хозяину твое оскорбление. Что еще мы могли бы предложить проглотить Улле Сафару?

– Идем, порадуй своим обществом меня и Джанне, – согласился Кейда. – Она будет в восторге от встречи с тобой.

– Я рад. – Кайд вскочил на ноги. – И не против поговорить с ней про Эндита Фелла.

– Не думаю, что она скажет тебе много такого, чего ты еще не слыхал. – Кейда поднялся и разгладил свою одежду. – Она только полгода как вступила в брак, когда Эндит Каи умер, а приходилась ему пятой женой.

– Мне по-прежнему любопытно все, что она вспомнит о пристрастиях и антипатиях Фелла, – уверил его Кайд.

– Острова Уллы, хочешь – не хочешь, слишком близки к морскому проливу между твоим владением и землями Эндитов, – сдержанно напомнил Кейда Кайду, когда они оказались за пределами слышимости садовника. – Раздразнишь не в меру нашего толстого друга, и он, чего доброго, решит встать у тебя на пути.

– И тем самым оскорбить Эндита Фелла теперь, когда ему предстоит выбор, с кем торговать железом? – весело отозвался Кайд. – О, я предвкушаю, как всажу несколько булавок в жирную задницу Сафара.

Очевидно, зреет какая-то выгодная договоренность между владением Ритсем и Эндит Фелл. Что ты надеешься от нее получить? Когда мне представится случай спросить? Пока что мы бродим по переходам Деразуллы, и сколько угодно внимательных ушей может скрываться в этих похожих на медовые соты стенах.

Как только Кейда подумал это, угодливый слуга возник ниоткуда, кланяясь и потирая руки.

– Мои господа, позвольте мне проводить вас в ваши покои.

– Отведи нас к госпоже Джанне.

Два вождя шагали в молчании, меж тем как безбородый служитель подскакивал и кланялся перед ними. Его бессмысленные хвалы им лились столь же непрестанно, сколь и льстивые слова о его хозяине. Кейда слышал, как Ганил, телохранитель Кайда, идет с Телуйетом в точности в ногу, и при этом нежно звенит броня.

– Насколько ниже мы теперь, чем центр крепости? – резко спросил Ритсем Кайд во время продолжительной ходьбы.

– Мы пришли. – Они завернули за угол, и раб указал им на дверь. – Вот покои госпожи Джанне Дэйш. А ваши чуть дальше в ту сторону, мой господин, – он попытался поклониться и указать одновременно.

– Я позабочусь, чтобы там было все, что потребуется. – И Телуйет направился к двери с лицом, обещающим соответствующее воздаяние, если хоть что-то будет не вполне в соответствии с положением его хозяина.

– Можешь идти. – Кейда отпустил рассыпающегося бисером раба и постучал в дверь Джанне.

Бирут приоткрыл ее на ширину руки с недружелюбным и мрачным лицом.

– Мой повелитель, – лицо его прояснилось, он распахнул дверь настежь. – И господин Ритсем, мои госпожи.

Джанне сидела с Итрак на полуночно-синем ковре, расшитом звездами и окаймленном, как озеро берегами, роскошными тугими подушками. По бокам, на хитрой резьбы столиках сандалового дерева, высились серебряные курильницы в виде берущих след собак и неглубокие миски из глины, расцвеченной кобальтом, где горами лежали желтые розовые лепестки. Благодаря белой мраморной облицовке стен наполовину погруженный в почву древнего речного острова чертог был легок и воздушен. Свежие побеги визайла, которыми были наполнены высокие вазы из алебастра, наполняли помещение стойким запахом. Пол был выложен ослепительными плитками, образовывавшими прихотливый зелено-синий узор. Окна высоко в выходящей на север стене были затенены занавесями, как и лестница, ведущая наверх и наружу в уединенный садик, откуда слышался плеск фонтана и долетал аромат душистых деревьев.

– Это помещение тебе подходит, жена моя? – немного недовольно спросил Кейда. – Пожалуй, оно маловато.

– Оно вполне годится для меня, мой супруг. И здесь прохладней, чем в любом, что выше. Несомненно, Миррел Улле хватило ума понять, что для нас важнее наши удобства, чем что угодно еще в такое тяжелое для людей время. Бирут, дай питья нашему господину и нашему почетному гостю.

Джанне кивнула рабу, который подхватил с бокового столика великолепный набор из кувшина и кубков, блистательную работу джахалов.

Кейда принял кубок, который протянул ему Бирут, и осторожно принюхался.

– Сок лиллы и вода из родника. – Джанне кивнула музыканту, сидевшему в углу с более скромными ковриком и подушками. Тот щипал свою круглую лиру, извлекая из нее негромкую песенку. Подняв бровь, он завел что-то поживей, бурно взмахивая рукой.

– По меньшей мере, он не пытается отравить нас речной водой. – Кейда пожал плечами и выпил.

– Будет приятно попробовать что-то новое после лиллы, когда настанут дожди, – неожиданно произнесла Итрак.

Ритсем Кайд осушил свой кубок и держал его, чтобы наполнить вновь.

– Где тебя разместили, Итрак Чейзен?

– Она делит эти покои со мной, – ответила за нее Джанне, блеснув глазами.

– Миррел Улла предложила мне покой в своей части дома, – с неуверенностью в голосе сообщила Итрак. – Поскольку я здесь без собственных сопровождающих.

Кайд фыркнул.

– Ты здесь с Джанне, прославленной первой женой, муж которой – почетный гость. Она просто хотела запереть тебя вместе с женщинами Сафара, и нам стоит обратить на это внимание.

– Это как раз то, что я подозревала, – согласилась Джанне.

– Как я понял, ты готов жениться безотлагательно? – Кайд проницательно поглядел на Кейду, а затем на Итрак. – Если услышишь от Чейзенов худшее?

Значит, ликуя по поводу твоих новых возможностей и замышляя союз с Эндит Фелл, ты в состоянии подумать о сложном положении Чейзенов? Это успокаивает.

– Я думал, что меньшей пощечиной Сафару было бы, если бы она вышла за Сиркета. – Кейда подбадривающе улыбнулся Итрак. – Но будем надеяться, до этого не дойдет.

– Вы на что намекаете? – Итрак воззрилась на обоих вождей, откровенно растерянная.

– Я не думаю, что стоит обсуждать с Итрак некоторые особенности ее нынешнего положения, – укорила мужчин Джанне, наградив их угрожающим взглядом. – Не теперь, пока она еще оплакивает смерть Олкаи Чейзен.

– Если Сарил убит, – сказала Итрак с потемневшими от боли глазами, – я просто отправлюсь во владение Телус. Мой отец охотно примет меня обратно.

– Твой отец далеко отсюда. – Джанне не без усилия воздержалась от прямого укора по поводу такой наивности. – Теперь, когда Олкаи мертва, а судьба Секни неизвестна, ты старшая жена во владении Чейзен, и как таковая обладаешь известной властью, если мы вдруг услышим, что Чейзен Сарил мертв.

Итрак закрыла лицо дрожащими руками. Бойкая музыка лиры словно насмехалась над ее отчаянием. Флейтист подхватил наигрыш, пытаясь заглушить поднимающиеся в чертоге голоса. Джанне тесно обняла Итрак своими несущими утешение руками, но ее мягкий голос звучал неумолимо.

– Нет ни одного ребенка Чейзенов, достигшего возраста благоразумия. А если бы даже и были такие, владение все же стало бы уязвимым без надежного советчика и опекуна. То был долг Олкаи, но раз ее нет, ты должна взять это на себя.

– Твой долг перед владением – вступить в брак с мужчиной, достаточно сильным, чтобы править как вождь, пока один из детей Сарила не повзрослеет настолько, чтобы принять власть, – трезво согласился Кайд.

– Вот почему я подумал о Сиркете, – объяснил Кейда. – Его ждет наследство, и он не станет лишать наследства детей Сарила в пользу своих.

Нет, во всяком случае, пока я жив, чтобы выдубить ему шкуру.

Кайд выразительно покачал головой.

– И так, и эдак – Сиркет не здесь. Брак нужно заключить в тот самый день, когда почтовая птица принесет весть о смерти Сарила, Итрак, если ты хочешь уберечь владение. Тебе бы следовало взять Сиркета с собой, если имелся такой замысел, Кейда.

– Я не был готов везти его навстречу такого рода опасностям. Не больше, чем ты Зората, – возразил Кейда.

– Зорат нужен на островах Ритсема, – объяснил Кайд.

– Будь один из них здесь, Сафар просто стал бы их доводить, чтобы вызвать грубость или спор, и это дало бы ему повод пренебречь нашими истинными заботами, – резко произнесла Джанне. – Мы не можем позволить себе потакать ему, когда под ударом вся наша безопасность. Если мы не встанем все вместе против колдовства, мы пропали!

Упоминание о колдовстве заставило замолчать всех, даже рокочущую лиру и порывистую флейту музыкантов. Джанне разъяренно щелкнула пальцами, и оба поспешно заиграли вновь. Музыка едва ли скрыла внезапные рыдания Итрак.

– Почему мы так говорим? Можно подумать, Сарил уже мертв. А если даже и так? Откуда нам знать? Кто станет держать острова Чейзен, терзаемые волшбой и чудовищами, да еще если все окажутся мертвы – Сарил, Секни и все дети, как бедная Олкаи, скончавшаяся в мучениях от…

– Бирут, дверь, – быстро сказала Джанне, указывая на вход в спальню. – Поднимем-ка ее. – Убедившись, что рыдающая молодая женщина не в силах стоять, Джевин проворно взял ее на руки. – Кейда, дай нам что-нибудь, чтобы успокоить ее, иначе она никуда не будет годиться ко времени встречи с Миррел, когда эта сука соблаговолит нас принять.

– Конечно, – Кейда повернулся и поспешил в свои покои рука об руку с Кайдом. – Телуйет, мою аптечку. – Он порылся под рубахой, ища ключ на цепи у пояса, меж тем как Телуйет вручил ему ящичек из окованного серебром атласного дерева.

– Прости, я так понял, что обсуждается ее будущее… – и Кайд замолчал.

– Нет, – коротко ответил Кейда. Он порылся среди плотно запечатанных стеклянных сосудцев и нашел тот, который требовался. – Она едва ли отошла от потрясения после всего, что случилось. Телуйет, чашку воды без сока.

– Серебряная сеть? – Кайд наблюдал, как Кейда встряхивает серовато-белую гущу и сбрасывает малость ее в чашку, которую вручил ему раб. – Ты не думаешь, что ей нужно что-нибудь покрепче?

– Это успокоит ее, но не отупит. – Кейда размешал снадобье в воде, наблюдая, как она становится туманной. – Нам всем сейчас нужно хорошо соображать.

– Я был уверен, что вы уже говорили с ней, из чего ей придется выбирать, – вновь попытался оправдаться Кайд.

– Дай это Джанне. – Кейда вручил Тёлуйету чашку и махнул рукой: мол, пошел. И впервые разглядел свой покой. Выбранный за такую же роскошь, что и предложенный Джанне, он был с такими же мраморными стенами, но отличался кремовыми и красными плитками пола.

– Ты позволил Олкаи умереть в мучениях? – внезапно спросил Кайд.

– Что? – Кейда в ужасе поглядел на вождя Ритсема. – Как ты можешь такое спрашивать?

– Твои послания были недостаточно ясны, – неловко пожал плечами Кайд. – Сарил ухаживал за ней перед тем, как ты ее нашел?

– Ищешь виноватого, не так ли?

– Я сам заботился о ней, пока она не умерла. – Кейда нарочито медленно закрыл свою аптечку. – Ее служанки сделали все, что могли. Их нельзя упрекнуть в недостатке внимания. Я применил к ее ожогам все искусства, каким обучил меня отец. Но с самого начала было ясно, что она обречена. Прости. Все, что я мог – это облегчить ее страдания. И, поверь мне, я это сделал. Я знаю, от этого не легче пережить ее кончину.

– Она была лучше нас всех. Все любили ее. Потому-то мой отец и позволил ей выйти по зову сердца за этого никчемного собирателя морских даров Сарила. – Скорбь перекосила лицо Кайда. – Отец говорил, знамения благоприятны. Не иначе, как старый дурень что-то проглядел. И Сарил, вне всяких сомнений, проморгал все приметы в минувшем году, раз не предвидел такого бедствия.

– Чародейство насмехается над всеми и всяческими знаками, – мягко напомнил ему Кейда. – И нельзя корить за это Сарила. Я не мог прочесть сколько-нибудь ясных знаков к югу от Зубов Змеи. Впрочем, миазмы, кажется, не распространились севернее. Я достаточно ясно могу наблюдать приметы с тех пор, как опять попал в свои воды.

Ты и представить себе не можешь, каким это было облегчением, друг мой.

Кайд приложил ладонь тыльной стороной к своим закрытым глазам, прежде чем проговорить с вялым презрением:

– Что нынче поделывает наш достойный союзник Чейзен Сарил?

– Бьется за возможность удержаться в своих владениях, чтобы его люди могли вокруг него сплотиться. – Кейда тщательно подбирал слова, помня, что вокруг полно любопытных ушей. – Посылает разведчиков и ловит новости, чтобы мы могли получить представление, какие, собственно, острова удерживают эти захватчики и где могут затаиться их колдуны. Нам понадобится знать все, что можно, когда мы двинемся, чтобы прогнать их обратно в южный океан.

Мысли Кайда все еще блуждали вокруг Олкаи.

– Ее взяли в башню молчания Дэйшей? Знаю, я не имею права ничего здесь решать, но я предпочел бы, чтобы ее добродетели принесли благо твоему владению, чем вернулись к Чейзенам.

– Это кажется лучшим, что можно сделать, – несколько неловко согласился Кейда. – Если уж нынче волшба угрожает с юга, я не хотел бы, чтобы то, чем была Олкаи, оказалось осквернено.

Кайд собирался сказать что-то еще, но в дверь постучали. Ганил, в молчании ждавший, когда от него что-то понадобится, отворил, и они увидели безбородого раба.

– Мои господа. – Он глупо улыбался, явно норовя втереться в доверие. – Редигал Корон прибыл неожиданно рано. Поскольку вы находите, что дело у вас срочное, Улла Сафар приглашает вас присоединиться к ним обоим в его палате для приемов.

– Все в свое время. – Кейда подал знак, и Ганил захлопнул дверь перед лицом слуги.

– Он с нами играет, – прорычал Кайд.

– Конечно. – Кейда не особенно дружелюбно и весело улыбнулся. – Выбитые из колеи и голодные, такими мы ему нужны.

Пока он говорил, дверь снова отворилась. Хмурое лицо Ганила просветлело, когда он увидел Телуйета, несущего обширное блюдо со свежими плодами и корзину, с горкой полную грубо наломанного хлеба.

– Мы заставим Сафара подождать – пусть он поймет, что мы не согласны бегать туда-сюда по его свистку. – И Кейда наложил себе съестного. – И позаботимся, чтобы в животах у нас не урчало, не то это даст ему повод оборвать любой спор.

– Ты что-то говорил о том, что я выкручиваю Сафару уши. – Кайд с хмурым видом жевал неровного цвета хлеб. – Сколько еще оскорблений ты готов проглотить? Такой грубый хлеб гостям не дают.

– Его не давали, его взяли, – ухмыльнулся Кейда.

Телуйет заговорил по кивку хозяина:

– Это хлеб с кухни северных слуг. Плоды из прихожей перед палатами для приемов Миррел Уллы и Уэй Уллы. Я сам их почистил и нарезал.

– Ну уж ты никак не мог успеть все это за такое время. – Любопытство загорелось в глазах Кайда, когда он взял ломтик дыни, стараясь, чтобы сок не запятнал его роскошный наряд. – Кто?..

– Пойдем и посмотрим, готовы ли наши женщины, а? – Кейда принял влажное полотно из рук Телуйета и вытер сок звездоплода с пальцев.

– Они нужны нам в палате для приемов? – Кайд терпеливо стоял, пока Ганил смахивал с его груди крошки, настоящие и воображаемые. – Чем больше там будет народу, тем больше смятения попытается посеять Сафар.

– Вот именно, – согласился Кейда. – Потому-то Джанне и будет держать Миррел и Уэй подальше от нас четверых. Идем?

– Как пожелаешь, Дэйш Кейда. Давай покажем Улле Сафару, что пришло время внимательно отнестись к нашему делу здесь, – задиристо произнес Кайд.

– Помнишь дорогу? – спросил Кейда уголком рта.

– Думаю, что да. – Но в голосе Кайда не прозвучало полной уверенности. Они вышли наружу, и рабы добросовестно двинулись за ними по пятам. Пройдя по галерее, они одолели первую лестницу, ведущую на верхние этажи острова-крепости.

– Отсюда на восток, – подсказал Ганил еле слышно, когда Кайд замедлил шаги у развилки одинаковых путей.

– И на север у следующей лестницы, – пробубнил Телуйет.

Кейда и Кайд обменялись ухмылками, но к тому времени, когда они одолели лабиринт крепости и повернули в короткий переход, завершавшийся у тяжелых дверей черного дерева с грубой резьбой, лица у обоих были мрачные и оцепенелые.

Глава 7

– Доложи о нас, Телуйет. – Кейда задержался и бросил на стражей в броне по обе стороны от входа один из самых бесстрашных своих взглядов.

Мы предстанем перед Уллой Сафаром и Редигалом Короном во всем блеске или никак.

– Отворите Дэйшу Кейде, сыну Дэйша Рейка, чтецу знамений, учредителю законов, целителю и покровителю всего, что объемлет его владение! – с вызовом крикнул Телуйет, положив руки на рукояти обоих мечей. – Отворите Ритсему Кайду, сыну Ритсема Серно, правителю, ученому, предсказателю и защитнику всего, чем славится его владение!

Стражи низко поклонились и распахнули тяжелые створки. Телохранитель Уллы Сафара ждал за самой дверью с обнаженными мечами в обеих руках.

– Вступите туда, где вам рады, чтобы принести вести, поучаствовать в совете и приобщиться к мудрости Уллы Сафара, блюстителя нашего здоровья, богатства и справедливости. – Он с мощным лязгом убрал мечи в ножны и отступил. Телуйет снял руки с рукоятей собственных клинков и провел в палату обоих вождей.

Значит, у Сафара новый служитель, сочиняющий ему хвалы, и такой, которому по вкусу скорее нарочитая пышность, нежели точность. У нас о богатстве владений пекутся жены. Посмотрим, не состряпал ли человек Сафара нечто подобное, новое и цветистое, чтобы это провозглашал телохранитель Редигала Корона.

Четвертый вождь уже сидел близ Сафара спиной к длинным окнам, проливающим яркий солнечный свет в просторный и высокий чертог. Если бы понадобилось, здесь, без сомнения, с удобством разместились бы старейшины всех деревень этого обширного острова. Крышу, находившуюся двумя этажами выше них, поддерживали столбы железного дерева, покрытые лозами с до блеска начищенными золотыми листьями. Балки над головой состояли из хитро вырезанных и ярко раскрашенных зверей: диких кошек, крюкозубых свиней, водяных быков и болтливых обезьян, которых выдумщики-дети называют хранителями леса.

Один из оравы старых слуг, которая таскалась повсюду с тех пор, как Корон захватил власть, седоволосый, чисто выбритый раб, смиренно преклонил колени на месте телохранителя, как раз позади вождя. Меченосец сидел чуть дальше в глубину, крепко сбитый юнец с бычьей шеей и намеком на заносчивость. Кейда не узнал его, но он редко видел Корона в сопровождении одного и того же раба. Редигал Корон выглядел настороженно.

Как будто нам нужно увидеть твое лицо. Корон, чтобы знать – ты станешь угождать Сафару, какой бы совет твой мудрый советчик ни нашептал тебе в ухо.

Вождь Редигал был могучего сложения, с длинными ногами, на добрую голову выше прочих вождей. Самый старший из собравшихся, начинающий седеть, он никоим образом не миновал еще пору своего расцвета. С крепкими мышцами и излучающей здоровье темной кожей под обилием украшений из топазов и серебра, трубивших о благоденствии его плодородных и мирных земель. Живой узор из скачущих золотых оленей украшал его пурпурную атласную рубаху, а преследовавшие оленей стрелки с луками были вышиты на его верхнем платье без рукавов.

В чем же дело, почему столь обласканный судьбой человек настолько бесхребетен? Получил бы я ответ или нет, если бы знал Редигала Адуна? Ты никогда не говорил мне, Дэйш Рейк, почему ты его так невзлюбил. Не он ли ключ к загадке неудач своего сына? Или дело в твоих верных спутниках. Корон, в этих седовласых заморинах, что всегда у твоего локтя с тех пор, как ты присвоил себе достояние и звание своего отца? Те из нас, кто думал, что это преходящая помеха, разумеется, оказались неправы; ибо приемные сыновья и племянники вступают в ближний круг по мере того, как старики удаляются на покой с немалыми удобствами и роскошествами.

– Мы ждем кого-то еще? – Кайд стоял, сложив руки, и глядел на Сафара, откинувшегося на многочисленные подушки у северного конца великолепного ковра, устилавшего огромный покой.

Кейда заметил, что у всех прочих по одной подушечке с ярким узором из гранатов.

– Не сядем ли мы?

– Конечно, – непринужденно произнес Сафар. – Посмотрим-ка, не можем ли мы определить смысл этого переполоха. Ты поступил мудро, решив искать моего совета, прежде чем позволить слухам разнести ненужную тревогу по всему югу Архипелага.

Кейда использовал это время, чтобы устроиться лицом к хозяину. Кайд, сев, замкнул четырехугольник стран света и принялся тщательно изучать Корона взглядом. Раб Корона нахмурился и подался вперед, что-то зашептав на ухо господину. Кейда услышал звон, когда Телуйет встал на колени позади него, как и положено в высоком собрании рабу, готовому обнажить меч и умереть за своего господина.

Позаботимся, чтобы ни в чем подобном не возникло необходимости.

– Мы ожидали тебя, самое раннее, нынче к ночи, – обратился Кайд к Корону с тенью ядовитой насмешки. – Отрадно видеть, что ты предпочел поторопиться, когда нам предстоит решить, как вести себя перед лицом столь грозной опасности.

– А вот ты как раз слишком торопишься, – прервал его Сафар с неприятной улыбкой. – Нам следовало бы прочесть знамения для этого совета.

– Я читал в небесах каждую ночь, пока мы сюда добирались, – сказал Кайд с едва скрытым презрением.

– Как и я, – громко заговорил Кейда, не дав Сафару возразить. – Рогатая Рыба восходит – ясный знак, что нам не следует пренебрегать руководством звезд. Небесный Рубин, двигаясь из дуги дружбы в область наших врагов, советует быть храбрыми и едиными.

– Он лежит на одной линии с Топазом, что отмечает год, – добавил Кайд. – Яснее ясного, что эти события поистине важны.

– Оба эти камня оказались по направлению прямо против Аметиста, камня, помогающего рождению новых мыслей, талисмана от гнева, – продолжал Кейда, скрывая раздражение по поводу того, что Кайд перебил его. – Аметист движется вместе с жемчужиной Малой Луны в небе, где мы ищем знаков, говорящих об участи наших детей. Яснее некуда: если мы хотим избавить свое потомство от будущих бед, мы должны действовать сообща.

– И Аметист, и Жемчужина движутся среди звезд Морского Змея, – неожиданно заговорил Корон. – Это сложный знак, он может намекать на тайных врагов и неожиданные опасности, и прежде всего – для детей. Мы должны быть осторожны в своих суждениях, и ты в особенности, Дэйш Кейда, ибо Жемчужина весьма значимый символ для твоего владения.

– Бриллиант, означающий верховенство, лежит в дуге братства, окруженный звездами Чаши – это совет все делить меж друзьями и союзниками, – Кейда не сводил глаз с Уллы Сафара.

– Но дуга, в которой находится Опал, Большая Луна, говорит о необходимости позаботиться о себе, так что мы должны положиться на собственное чутье. Она сияет сквозь ветви Древа Кантиры, которое напоминает о круговороте бытия – жизни, смерти и возрождении. – Светлые звериные глаза Уллы Сафара почти скрыли жирные складки. – Как прорастут семена кантиры, если их сперва не опалит огонь? Мой долг, долг правителя этого владения – позаботиться о том, чтобы мы нашли себе достойного предводителя. – Сафар скоро и небрежно хлопнул в ладоши, загремев при этом агатовыми браслетами.

Это первое, властитель Сафар. Твое отношение к прорицательским обязанностям, самое меньшее, безответственно, не говоря уже о возможности для тебя унизить моего сына или сына Кайда под видом оказания им чести, а затем оспорить любое толкование самых простых знамений, какое они ни дадут.

Исполнительный слуга торопливо вбежал в чертог, неся небольшую окованную медью клетку из белых прутьев. Он преклонил колени перед Сафаром, поставил клетку на пол и отступил с таким низким поклоном, что ударился лбом оземь с явственным глухим стуком. Кое-как поднявшись, он убежал через дверь.

Сафар с кряканьем подался вперед, объемистое брюхо мешало его попыткам дотянуться до клетки. Открыв ее, вождь Улла сунул внутрь жирную лапищу и достал маленькую зеленую ящерку – веер черных чешуек венчал заостренную головку, черная полоса бежала по спине до кончика костистого хвоста.

– Мы готовы?

Не дожидаясь какого-либо ответа, вождь Улла полууронил-полубросил пищащее пресмыкающееся на ковер между ними. Оно приземлилось со шлепком и скорчилось, растопырив длинные пальцы по незнакомой поверхности, покачивая головой и пробуя воздух осторожным языком. Затем сделало несколько неуверенных шагов в направлении Корона, прежде чем замереть, в испуге подняв гребень из чешуек над головой. Круто повернув, ящерка бесшумно засеменила к Сафару и пропала в подушках, нагроможденных за спиной толстяка.

– Судя по всему, ответственность за проведение нашего совета остается на мне, – заметил Сафар с нескрываемым самодовольством, меж тем как его телохранитель начал поспешно искать ящерку среди подушек.

– Впрочем, когда подступают столь нешуточные заботы, нам следует обращаться ко всем возможным предсказаниям, – с подобающей сдержанностью осадил его Кайд.

– Давайте изучим небеса на закате, облака и полет речных птиц, – предложил Кейда.

Уж их-то ты не мог натаскать, как ящерку, которая последовала какому-нибудь неуловимому запаху.

– Очень хорошо. – Сафар изобразил изумление и сделал вид, будто пытается встать. – Мы можем снова собраться утром.

– Ты меня неверно понял, – резко произнес Кейда.

– Мы обсудим эти угрозы теперь, – настойчиво подхватил Кайд.

– Мы должны обратиться ко всем доступным нам знамениям, чтобы провидеть наилучший образ действия, прежде чем приступим к действию, – осторожно согласился Редигал Корон. Седовласый раб за его плечом сохранял бдительность.

– Как пожелаешь, – Сафар пожал мощными плечами и опять устроился на подушках. – Теперь, Дэйш Кейда, как ты думаешь, что ты видел на заросших берегах Чейзенов?

Раб Сафара поймал ящерку и неуклюже пытался вернуть ее в клетку. Кейда поглядел вниз и насчитал четыре белых трубоцвета и пять синих лодженов, вплетенных в узор ковра, прежде чем пресмыкающееся было водворено в клетку и унесено. Тогда он поднял глаза.

– Не думаю, что я что-нибудь видел. Знаю, я видел чудовищ, порожденных нечестивой волшбой, и они принесли смерть и раны моим людям и людям Чейзенов. Но не с этого началось, и это не было худшим.

Это кажется почти невероятным, словно повествование стихотворца о вымышленных ужасах, и все же так было, это случилось, это истинно. Тебе придется мне поверить.

Он вздохнул и подробно описал первую тревогу, поднявшую на ноги весь двор Дэйшей, а затем продолжил, упомянув обо всех тяготах плавания на юг и о горе, которое вызвали страдания Олкаи Чейзен. Видя, что Сафар готов его прервать, Кейда не дал ему такой возможности, настойчиво повествуя об их неожиданном первоначальном успехе на юге, за которым так скоро последовал ужасающий отпор в виде нападения чудовищных ящериц. Рассказ о смерти Атуна вызвал какое-то скрипучее движение Телуйета позади Кейды, и вождь Дэйшей увидел, как заморин Редигала внимательно смотрит на раба. Прочистив горло, он заключил свой впечатляющий рассказ о событиях, которые всколыхнули такие волны ужаса по всем южным пределам.

– Теперь Чейзен Сарил держится с небольшим количеством болотных островитян на южной окраине своего владения. Он стремится в точности разузнать, где собрались захватчики и с какими силами, равно как и к скольким волшебникам, они взывают. Я непрерывно отправляю к нему почтовых птиц, так что он может прислать подробную весть о каждом новом открытии Рекхе Дэйш. Сиркет предупредит нас о любом значительном развитии событий, пока мы здесь.

– Ты доверяешь мальчишке решать, что значительно? – Веселость Сафара граничила с недоверием.

– Да. И с ним Рекха Дэйш, чтобы ему советовать, – с твердым спокойствием ответил Кейда.

Только попробуй обрызгать грязью мудрость моей второй жены, Сафар, в то время как твои женщины часто оказываются посрамлены, когда имеют с ней дело.