Текст книги "Огонь с юга"

Автор книги: Джульет Энн МакКенна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 38 страниц)

Глава 16

– Суйс, наконец-то ты появился! Какие новости? – Кейда поднял глаза на корабельщика, возникшего на пороге тесной каюты, которую с такой неохотой уступил ему плотник.

Единственной причиной, по которой Кейда все еще сидел на своей свернутой постели, было отсутствие места. Два шага от его славного кожаного мешка со скромными пожитками, приткнутого у самого ахтерштевня, и он уткнулся бы носом в дверь.

– Владение Дэйш процветает, судя по тому, что я слышал и видел. – Голова высокого человека почти касалась макушкой палубных досок. – Похоже, все сыты, прилично одеты и заняты обычными для сезона дождей делами. Однако торговая площадь покинута, люди держатся поближе к дому, – то ли стремясь укрыться от дождя, то ли в страхе перед дикарями.

– Ты не думаешь, что они найдут необычным наше присутствие здесь? – напрямик спросил Кейда. – Так далеко от ваших вод?

– Необычным, да… – Суйс тщательно подбирал слова. – И все же, если ветер приносит странные новости, то не так уж и удивительно, что Шек Кул мог послать доверенный корабль на юг – дабы его корабельщики посмотрели на все собственными глазами и принесли правду обратно на север.

– Итак, владение Дэйш процветает… И люди ожидают, что это надолго? – Кейда воззрился на деревянную переборку, как если бы мог увидеть морской берег за ней. – Они не боятся нападения с юга? Какие новости о захватчиках?

– Чейзен держит против дикарей рубеж у Зубов Змея, – бесстрастно ответил моряк. – Его островитяне по-прежнему бегут куда могут. Судя по тому, что они говорят, эти мерзавцы не заняты приготовлениями к походу на север. Тем не менее корабли Редигала Корона несут дозор в водах к западу, в то время как силы Ритсема и Сарема ожидают в полной готовности…

– …чтобы плыть на юг, как только пройдут дожди, – мрачно докончил Кейда.

На якоре в водах Дэйша я только и могу, что видеть моих людей – а им, безусловно, нельзя позволять видеть меня. Но тем не менее это воды Дэйша. Понимаешь ли ты: я настолько нервничаю из-за этого, что с радостью пробил бы дыру в обшивке твоего корабля.

Корабельщик стоял, убрав руки за спину, подпирая дверь широкими плечами и легко сохраняя равновесие, меж тем как трирема мирно покачивалась на якоре.

– Можно ли надеяться, что другие владения пошлют силы на помощь Чейзену Сарилу, когда он надумает потребовать обратно свое законное владение? – внезапно спросил он.

– А не говорят ли чего-то о прочных союзах, данных поручениях и обещанных наградах? – в ответ поинтересовался Кейда. – Ты хочешь мне сказать, что люди не угадывают полностью намерений Чейзена Сарила?

– Его люди укрепляют свои позиции на островках Зубов Змея. – Суйс упер взгляд в дырку от выпавшего сучка где-то позади головы Кейды. – Строят укрепления по всем направлениям – на случай, если захватчики каким-то образом их обойдут, как утверждает Чейзен Сарил. Говорят, Редигал Корон упрекнул его в недостатке веры в корабли владения Дэйш. Но Чейзен Сарил ответил, что боится коварных чар, которые могут бросить вражеские силы в самую середину его войска. – Корабельщик помедлил. – И еще говорят, он считает, что предотвратить такую опасность можно только быстрым ударом на юг.

Кейда нахмурился.

– Что он имеет в виду?

Ответ Суйса был точен и беспристрастен:

– Некоторые из его людей, что держат с ним против пришельцев Зубы Змея, получают отпуск, чтобы навестить семьи, которые нашли приют во владении Дэйш. И говорят, они стараются как могут, чтобы зачать детей.

Кейда с подозрением поглядел на моряка.

– Мужчины, которые боятся за свою жизнь, всегда спешат посеять новое поколение.

– Здесь повсеместно верят, что Чейзен Сарил поощряет стремление своих людей зацепиться за владение Дэйш – через дитя, рожденное и вскормленное в его границах.

В словах Суйса появилась странная интонация, резанувшая Кейду по уху.

Тебе это не нравится, верно? Шек Кул уверил меня, что ты не станешь задавать вопросов и делиться своим мнением. Ты был для меня подобен чистой странице, как он и обещал, но тебе это не нравится. Есть кое-что еще, и ты мне это скажешь, если только я сумею задать правильный вопрос. Как много бы я дал за то, чтобы рядом оказался Атун или Телуйет, за то, чтобы услышать их доклад или прямой совет!

– Островитяне Дэйша не верят, что Чейзен Сарил поплывет на юг требовать свое достояние, не так ли?

Движение широких плеч Суйса можно было принять за брезгливое передергивание.

– Немногие здесь имеют высокое мнение о его храбрости и стойкости в бою. Он, разумеется, не тратит много времени на своих людей, и очень мало признаков того, что он готовится плыть на юг.

Кейда сдержал свои чувства не без некоторых усилий.

Не следует гневаться на Суйса за длительность плавания. Дни в море могли показаться тебе бесконечными, но трирема совершила переход быстрее, чем ты вправе был бы ожидать. Эти гребцы не знают ни кто ты, ни что тебя может заботить, но они гребли неустанно, одолевая самую скверную непогоду без единой жалобы. Парусный мастер и его помощники ни разу не смогли развернуть свои снасти, ветер все время был противным.

Суйс стоял терпеливо, без всякого выражения на лице. Молчание громким эхом отдавалось в тесной каюте.

– Где проводит время Чейзен Сарил и что он делает? – резко спросил Кейда.

– В настоящее время он гость в доме Дэйшей, – взгляд моряка пробежался по лицу Кейды, прежде чем опять упереться в корабельные доски. – Точнее, в приюте для сухой поры.

– По чьему приглашению? – рявкнул Кейда.

– Говорят, он уделяет немало времени Сэйн Дэйш, утешая ее вдовство и умеряя ее страхи за судьбу новорожденного сына, – осторожно произнес моряк. – Она так и не перебралась вместе с другими женами на север, в жилище для поры дождей.

– Почему? – Кейда был ошеломлен.

– Она дала владению сына в ту самую ночь, когда разразились дожди. – Суйс упорно смотрел поверх головы Кейды. – Очевидно, ребенок слишком мал для путешествия.

– Такие заботы перевешивают возможность нападения с юга? – Кейда с подозрением покачал головой. Он промолчал, но мысли его буквально неслись вскачь.

У нее сын, да еще такое благоприятное знамение – родовые воды отошли с первыми дождями!

– Но Дэйш Сиркет тоже остался в доме для сухой поры, – внезапно, не дожидаясь нового вопроса, добавил моряк. – Якобы на случай, если вдруг запахнет вторжением. Но, несомненно, этому были и иные причины – так говорят на берегу.

– Чтобы защитить Сэйн Дэйш? – предположил Кейда.

Или чтобы не спускать глаз с Чейзена Сарила?

– Ходят слухи, что Чейзен Сарил ныне пренебрегает Итрак Чейзен в пользу Сэйн Дэйш. – Суйс позволил своему взгляду на миг скользнуть по лицу Кейды. – Хотя не говорят, что Итрак Чейзен недовольна, ибо она в большом восхищении от Дэйша Сиркета. Делаются ставки на то, как скоро Итрак Чейзен войдет в семью Дэйш.

Если Джанне и Рекха имеют здесь право голоса, то никогда. Но что они могут об этом сказать, если их здесь нет?

Кейде стоило неимоверных усилий не произнести это вслух.

– А не говорят ли чего-нибудь о посетителе, которого мы ожидаем? – внезапно спросил он.

– Пока нет. – Суйс впервые с интересом поглядел на Кейду. – Но ждать осталось недолго. Можно мне вернуться к моим обязанностям?

А ты бы остался, если бы я сказал, что тебе нельзя возвращаться на палубу? Нет, конечно, и не подумал бы. У меня нет никакого статуса на этом судне, даже имени нет.

– Естественно, – и Кейда натянуто кивнул. Суйс покинул крохотную каюту, даже не поклонившись, оставив Кейду наедине с бесконечными вопросами, изводившими его на протяжении всего долгого плавания на юг.

Так что же сказал тебе Шек Кул, доверенный корабельщик? Впрочем, ты бы мне не передал, даже если бы я спросил прямо. Слишком много вопросов, которые я не могу никому задать.

Как Сэйн думает назвать свое дитя – наше дитя, моего нового сына? Оправилась ли она после родов? Здоров ли ребенок, не имеет ли каких родовых увечий? Какие знамения были замечены при его рождении? Не забыл ли Сиркет сделать все, что от него требовалось?

А о чем думает Сэйн, принимая Чейзена Сарила? Предостерегает ли его Ханьяд своими мрачными взглядами и решительными извинениями, которые ему столь присущи? И о чем думает Сиркет, увиваясь за Итрак Чейзен?

О чем думали Джанне и Рекха, оставляя Сэйн и Сиркета одних в жилище для сухой поры с этим настойчивым и обворожительным Чейзеном Сарилом? Полагаю, они хотели увезти остальных детей как можно дальше от опасности. Тогда они будут в удобном месте, чтобы можно было бежать в воды Ритсема, если случится худшее. Или они не слышали молвы, которая разгуливает по всем берегам? Почему они не отговаривают Сиркета от этого неуместного увлечения Итрак? Возможно, они даже пытались. Или Сиркет, отстаивая свою независимость, вздумал показать им, кто теперь здесь господин? Неужели они позволяют ему баловаться, чтобы облегчить ему жизнь? И о чем думает Чейзен Сарил? Сиркет заведет ребенка с Итрак, пока она все еще жена Чейзена. Ее первое дитя станет новым наследником владения Чейзен. Не этого ли хочет Сарил? Если он станет отцом, вполне могут пойти слухи, будто он запятнан магией. Но Сиркет, как всем известно, не тронут никакими чарами. Неужели Сарил способен думать так далеко вперед? Он никогда прежде не выказывал такую предусмотрительность. Он даже не заглядывает в следующую сухую пору, когда надо бы двинуться на юг, дабы отвоевать свои земли. Или все-таки заглядывает? Не думает ли он о чем-то совершенно ином? Не может ли он прикидывать, как ему прихватить самые южные из островов Дэйша? Разумеется, нет! Сиркет легко побил бы его при поддержке Редигала и Ритсема.

Но что, если Сиркет погибнет от руки дикаря или его унесет болезнь? Что если Сэйн в ее горе, с оставшимся без отца новым сыном-Дэйшем, склонится к браку с Чейзеном Сарилом – жена которого, оставшись в живых, тоже принесет дитя от Дэйша? Он сможет потребовать для себя правления как защитник детей двух покойных властителей, столь горестно сгинувших при таких мрачных обстоятельствах.

Джанне и Рекхе нашлось бы, что на это сказать, и всем их детям тоже. Но целые семьи могут пропадать в одном бедствии – таком, как пожар или внезапная болезнь. Такое несчастье возбудило бы подозрения в советах Ритсема и Редигала, но кто посмел бы противоречить Чейзену, если бы все знаки указали на чародейское коварство, окутывающее подобные случаи?

В своем ли ты уме? О чем ты думаешь? Ты с досады сплетаешь вымыслы, спрядая нити выводов из непроверенных подозрений, просто потому, что заперт в этой проклятой каюте с тех самых пор, как корабль добрался до вод Эндита. Тебе мерещатся хитрые заговоры из-за того, что больше нечего делать!

Значит, найди для себя дело! Дэйшу Рейку никогда не хватало терпения возиться с детьми, жалующимися на скуку. Подумай, что могут спросить с тебя позднее – завтра, послезавтра. Готовься, изучай, думай на много ходов вперед, если для этого вдруг выпало столько времени!

Кейда открыл мешок, который принес ему телохранитель Шека Кула перед самым отплытием. Выудил оттуда маленький лакированный ларчик с тростниковой бумагой, перьями и чернильницей, забитой пухом тандры, чтобы чернила не пролились. Перо замерло над древней бумагой, ибо он не знал, что писать. Блуждая, его взгляд наткнулся на другой ларчик, который дал ему Шек Кул – с крышкой, залепленной по краям воском и со всех четырех сторон запечатанной печатью самого вождя.

У тебя есть кое-какие новости для Джанне, но остается еще этот вестник, появление которого Суйс обещает два дня подряд. Если вестник может привести тебя к этому темному Деву, вполне может найтись куда больше того, что надо ей сказать. Как скоро ты можешь с ней встретиться? Это выяснится через того посланца, которого сможет найти для тебя Суйс. Лучше отправить письмо на остров тысячи жемчужниц. Это ближе, чем приют для дождливой поры. Либо Джанне сама будет там, либо придет какой-нибудь доверенный раб, который сможет послать ей птицу. Лучше дать ей время получить послание и приплыть, чтобы встретиться с тобой. И есть надежда, что пока суд да дело, ты успеешь поговорить с этим вестником.

Ты не можешь себе позволить тратить много времени. Но что ты можешь написать? Ничего, что могли бы понять недружеские глаза. Увы, все тайнописи Дэйша Кейды умерли вместе с ним.

Кейда быстро нарисовал полукруг, а под ним полный круг, побольше.

Если только у Джанне хватит ума понять, что это половина Малой Луны, а это – полная Большая. У нее пятнадцать дней. Это будет сигналом, что я должен ей кое-что сказать. Ее путешествие, несомненно, обратит на себя внимание Чейзена Сарила. Возможно, он на некоторое время отвлечется от Сэйн и Сиркета.

Плотно свернув тростниковый лист, он нашел в ларчике с письменными принадлежностями маленькую палочку воска и подержал ее в пламени фонаря, который нехотя дал ему Суйс, чтобы освещать место заточения. Толстой каплей воска он запечатал крохотный свиток и открыл дверь на гребную палубу триремы.

– Парусный мастер Фалсе. – Кейда вежливо прочистил горло. – Не мог бы ты передать это послание корабельщику Суйсу? Мне нужно, чтобы его доставили на внешний риф, известный как остров тысячи жемчужниц. Там есть Башня Молчания. – Он протянул бумагу. – И там будет кое-кто, кто примет письмо.

– Хорошо. – В непроницаемости лица Фалсе уступал Суйсу. Его густые брови поднялись, прежде чем он принял запечатанный свиточек, передернув плечами, что громче любых слов объявило: не его это дело, он просто намерен исполнить поручение, и все тут.

Когда парусный мастер поднимался по лестнице на кормовой мостик, Кейда вдруг резко почувствовал, как ему не хочется вновь спускаться в тесное укрытие. Он полной грудью вдохнул свежий воздух и подставил лицо желанному свету, падавшему через люки в верхней палубе, освещая проход среди скамей для гребцов. Это был настоящий дневной свет, хотя небо над кораблем и было уныло-серым, каким ему положено быть в сезон дождей.

Кейда приблизился к двум гребцам, тщательно проверявшим уключины и весельные окна.

– Я могу вам чем-то помочь?

Один из них с любопытством поглядел на Кейду.

– Знаешь, как проверяется крепление весла?

– Да. – Кейда скользнул на одно из ближайших сидений, где трудились гребцы самого низшего из трех разрядов. Здесь стоял мощный запах пота – признак безоговорочного повиновения гребцов приказу Шека Кула плыть на юг что есть сил. Кейда обнаружил, что ремень, присоединявший весло к уключине, действительно ослаб. Он подтянул его, как когда-то учил Иало, склонившись вперед в надежде выглянуть наружу через маленькое отверстие. Но кожаный рукав, натянутый снаружи на весло для защиты от непогоды, мешал что-либо увидеть.

– Ты уже занимался этим прежде, – неожиданно раздался голос гребца с самого верхнего места. – И у тебя мозоли, как у гребца, – добавил он, когда Кейда поднял взгляд.

– Таи! – Фалсе, стоя сзади в проходе, бросил на него недовольный взгляд. – Меньше болтай, больше работай.

Кейда склонился, проверяя следующий хитрый узел. И следующий. И еще один. Работая в согласном молчании, он и его товарищи по кораблю уже приближались к тому, чтобы проверить самый верхний ряд весел, когда на трапе, спускающемся с мостика, появился Суйс. Он кивнул – молча, но выразительно.

– Да? – Кейда вышел в проход в то время, как Суйс стал спускаться по трапу.

– Твое послание отправлено. – Корабельщик встал с одной стороны. – И прибыло послание, которого ты ждешь.

Кейда медленно вытер с ладоней масло, пропитывавшее кожу рукава. Меж тем с кормового мостика спустилась невысокая девушка. Худая, изнуренная, круги под глазами почти так же темны, как ее волосы, изрядно поношенная одежда основательно загрязнилась в пути. Она держала плотно залепленный пакет из промасленной бумаги и вопросительно смотрела на Кейду.

– Пройдем в каюту. – Кейда рукой указал ей направление и проследовал за этим необычным посланцем, выразив кивком благодарность Суйсу. Дрожащими пальцами, кое-как совладавшими с огнивом, он опять зажег свечу в фонаре и крепко закрыл дверь каморки. На воске, слеплявшем края плотной бумаги, не было печати. Кейда вскрыл пакет и нашел внутри листок бумаги с несколькими совершенно бессмысленными строчками. Он устало потянул через голову кожаный ремень. Девушка продолжала сидеть на полу, устало склонив взъерошенную голову.

Если мои догадки верны, здесь должен быть ключ к тайнописи.

Кейда повертел в пальцах тяжелый серебряный перстень Шека Кула, разглядывая надпись внутри кольца – строчку непонятных букв и значков. Напрочь лишенных смысла для постороннего – если только у него не хватит ума положить кольцо на ладонь так, чтобы камень-оберег смотрел строго на север, а затем начать читать с дуги, где небесный Изумруд поплывет в вышине с приходом ночи.

Кейда взглянул на первую букву послания и нашел тот же значок внутри круга. Девятый от дуги здоровья и повседневных обязанностей. Мысленно перебрав последовательность обычного алфавита, он понял, что это буква «И». Многообещающее начало. Он потянулся за своим ларчиком с письменными принадлежностями, но тут же вспомнил укор Дэйша Рейка:

«Зачем беспокоиться о тайнописи, если ты собираешься написать слова, ясные для любого соглядатая, вора или суетливого слуги, который на них наткнется?»

Постепенно он продрался через дебри тайнописи – только с помощью своей головы, поистине безопасного места для хранения тайн, а затем поглядел на посланца.

– Кто тебе это дал? Где я могу его встретить?

– Никто не давал. – Девушка подняла голову, ее глаза вдруг вызывающе сверкнули. – Я сама это написала. Прочти мне, чтобы доказать, что ты человек, помочь которому мне приказывает мой господин.

– Здесь говорится: «Мне нравится утка, тушеная с водяным перцем и поданная с соллером, посыпанном семенами тарита». – Кейда оперся о деревянную стену. – Дикий водяной перец растет здесь почти везде, но что ты можешь выдать за жирную утку? К тому же это блюдо, которое нужно готовить долго и медленно. Не думаю, что у нас есть для него время. Я предпочитаю соллер как он есть, или же слегка сдобренный скалидовым маслом.

– Терпеть не могу его вкуса, – девушка широко улыбнулась.

Кейда хранил каменное лицо.

– Где он?

– Достаточно близко, – она пожала плечами. – Или, если куда-то двинулся, его достаточно легко выследить.

– У тебя есть лодка? – По ее кивку Кейда подхватил свой мешок. – Тогда идем прямо сейчас!

– В послании моего господина сказано, что найти этого человека – для тебя дело жизни и смерти. – Она поднялась, но не дала ему открыть дверь. – Если ты сейчас пойдешь со мной, обратно не вернешься. Ты понимаешь? – Ее голос прозвучал тихо, но с необычайной силой.

Кейда подался вперед, чтобы вглядеться в эти живые голубые глаза.

– Нет, раз уж я зашел так далеко.

Неподвижная с мгновение, она внезапно кивнула.

– Тогда идем. Незачем тратить остаток поры дождей, преследуя его. – Девушка проскользнула в дверь и легко взбежала по лесенке на открытую палубу. Кейда последовал за ней. Суйс стоял на юте, оглядывая берег, его широкие плечи были напряжены.

– Никто не увидит тебя, если не замешкаешься.

– Полагаю, что это прощание. – Кейда протянул руку. – Спасибо тебе.

– Я лишь исполнил то, что приказал мой господин.

Тем не менее Суйс улыбнулся, пусть всего лишь на короткий миг:

– Его слово много весит, если когда-нибудь окажешься с нами в одном порту и тебе понадобится куда-то плыть.

– Идем! – девушка уже стояла у веревочного трапа, переброшенного через корму триремы.

Кейда взглянул вниз и увидел ее суденышко – небольшой, одномачтовый ялик с косым парусом, какие были в ходу у прибрежных рыбаков. Он неуверенно взглянул вверх, на тучи, сгущавшиеся по мере того, как день клонился к вечеру. Затем бросил вниз свой мешок и свернутое одеяло и скользнул по веревочной лестнице следом, невольно улыбаясь встрече со свежим воздухом после духоты нижней палубы.

– Давай-ка. – Девушка запихнула его пожитки под скамью, на которой сидела. Проверила ветер, положив одну руку на руль, а другую оставив на шкоте, управляющем парусом. – Оттолкнись как следует, а затем садись на весла.

– Да, капитан, – кротко согласился Кейда.

Девушка улыбнулась ему.

– Ты хочешь проплыть в моей лодке, дружок, вот и платишь за это, принося пользу.

Кейда послушно оттолкнулся от высокого борта триремы, после чего взял весла. Несколько усердных взмахов вывели их из тени корабля, и парус наполнился ветром. Положив весла в лодку, Кейда перебрался на нос, подальше от опасности получить удар гиком. Он позволил себе взглянуть на островок, который они покидали. Моря, разгулявшиеся от свирепых ветров сезона дождей, усеяли белый песчаный пляж всяким мусором, но немногочисленные домики под пальмами явно были в хорошем состоянии, крепкие ставни надежно защищали их от неистовых бурь.

Эти люди находятся в безопасности – до тех пор, пока захватчики не пойдут дальше на север. Пока захватчики не пойдут на север. Если только нельзя найти способ не дать им пойти на север.

– Где мы найдем этого Дева?

Девушка не стала отвлекаться от паруса.

– Что ты о нем знаешь? – не поворачиваясь, ответила она вопросом на вопрос.

Кейда обуздал свое нетерпение.

– Что он варвар и как-то связан с волшебниками, знает кое-что из их чародейства.

Лицо девушки оставалось бесстрастным.

– И это тебя не беспокоит? – Она ловко поймала ветер, и ялик птицей полетел по водам.

– Беспокоит, – откровенно признался Кейда. – Но злые чары, опустошающие владение Чейзен, беспокоят меня куда больше. Я хочу знать, как с этим бороться. Я совершил долгое странствие по Архипелагу в поисках мудрости. Твой господин сказал мне, что Дев может что-то знать. Что-то, полезное для меня. – Он заметил, девушка правит к юго-востоку. – Ты пытаешься попасть в течение, которое понесет нас вокруг суши по наветренной стороне?

– Да ты, оказывается, весьма неплохо знаешь эти воды, – девушка воззрилась на него с любопытством. – Ты хочешь выступить против колдовства этих дикарей? Кто ты такой, раз берешь на себя подобную ношу?

– Это неважно. – Кейда улыбнулся, чтобы не показаться невежливым или высокомерным. – Пока.

Девушка пожала плечами – насколько это было возможно при обеих занятых руках.

– Кто бы ты ни был, если я отвезу тебя к Деву, тебе придется взять на себя намного больше, чем ты можешь представить. – В ее голосе явственно прозвучало предостережение.

– Этот человек – торговец пороком, как сказал мне Шек Кул, – медленно проговорил Кейда. – Он также промышляет шпионажем. Шек Кул считает, что этот Дев сообщает об альдабрешских делах некоему властелину северных варваров, который поставляет ему выпивку и смеси для дурманящего дыма. Кажется, у него также есть кое-какие делишки с варварскими чародеями.

– Дев и сам чародей, вне сомнений. – Содрогание пробежало по ее тощему телу, отчего край паруса захлопал и маленькая лодчонка внезапно дернулась. – Это я и имела в виду, говоря, что обратно ты не вернешься. Один раз он полностью опутал меня своим колдовством. Будешь со мной, и тебя оно тоже замарает. Я еще могу высадить тебя на берег, и ты можешь оставить свою дурацкую затею.

– Он волшебник? – Кейда уставился на замухрышку. – Что он делает в этих водах? Пытается вступить в союз с захватчиками?

– Следит за ними в каких-то своих целях. – Она опять содрогнулась. – Его захватило их колдовство.

– Он в нем разбирается? – удивился Кейда.

– Достаточно, чтобы его волшебство уберегло нас обоих от их чар, которые чуть не разорвали нас на кусочки. – Она беспомощно поглядела на Кейду. – Ты веришь, что человек, невинный в помыслах, но уловленный в сети волшебства, запятнан его скверной?

Кейда раскрыл рот, но обнаружил, что совершенно не находит слов.

– Так высадить тебя на берег или нет? – раздраженно переспросила она. – Я не хочу его упускать. Я должна сказать Шеку Кулу, что он такое, и знать, куда он плывет – теперь это еще важнее, чем когда-либо.

– Отведи меня к нему, – медленно произнес Кейда. – Я слишком много времени потратил, пытаясь раскрыть тайну этих дикарей и их колдовства, чтобы теперь повернуть обратно. Пусть даже это означает иметь дела с чародеем. У меня благородная цель – несомненно, это должно защитить от скверны. Если же я просто задам кое-какие вопросы, вряд ли это меня погубит.

В конце концов, однажды ты уже угодил в тенета волшебства дикарей.

– Кто ты? – пробормотала ошеломленная девушка. – Если уж на такое отваживаешься?

– Я Дэйш Кейда. – Он внимательно оглядел пустынное море, над которым не виднелось ни одной красноклювой морской птицы, могущей слышать это пылкое заявление. – Я защищаю эти воды, этих людей. Это долг, исполнять который я рожден.

– Дэйш Кейда мертв. – Она тщательно увела ялик в сторону от пенистого гребня у небольшого рифа. – Дэйш Сиркет объявлен властителем и вождем.

– У меня не было выбора, раз я хотел беспрепятственно искать эту мудрость. – Кейда вызывающе устремил в ее сторону подбородок. – Я не вернусь, чтобы ответить за этот обман, пока не позабочусь о способах бросить вызов колдунам этих захватчиков и проучить их. Вздумай только меня выдать, и я объявлю, что ты осквернена волшбой.

– Разумеется, – согласилась она безо всякой злобы. – И много ли тебе от этого выйдет пользы? Раз уж все так одурели от страха перед волшбой, тебя, вернее всего, побьют камнями первым.

– Это так, – признал Кейда и неожиданно воспрянул духом. – Можем ли мы теперь доверять друг другу, если настолько впутались в эти тайны?

– Думаю, что да. – Она пристально поглядела на него, меж тем как лодчонка покачивалась на вздымающихся волнах. – Но, безусловно, мы не можем доверять Деву.

– Почему? – спросил Кейда. – Помимо того, что он чародей?

Девушка уверенно направила подскакивающую на волнах лодку по извилистому лабиринту среди отороченных пеной гребней.

– Ему неведомы угрызения совести, – наконец произнесла она. – Он может напоить человека до одури, чтобы узнать какой-нибудь пустяк, за которым он гоняется. Если ему удается заполучить девушку, чтобы плавала с ним, он предложит ее кому угодно, добром или нет, если такова будет цена сочного куска сплетни, услышанной от какого-нибудь тяжело дышащего грубияна. Он хвастается, что морочил свободнорожденных островитян и продавал их в рабство просто для того, чтобы подружиться с одним из главарей пиратов.

– Что за тайну ты имеешь в виду? – Кейда не вполне понял смысл ее слов.

– Любую. Иногда он предает просто потому, что он это может, – угрюмо ответила девушка. – Чтобы поглядеть, по плечу ли ему такое коварство.

– Говорят, волшебство развращает всех, кто касается его. Оно проникает в самые кости, – с брезгливостью заметил Кейда. – Почему Шек Кул просто не велел его убить, чтобы покончить с этим?

– Таково было его намерение, когда он обнаружил, кому Дев продает сведения, и для чего его покупателю нужно знать о внутренних делах на Архипелаге. Но, как я понимаю, мой господин увидит его мертвым в любом случае, раз уж установлено, что этот человек волшебник. – Девушка, похоже, призадумалась. – Конечно, если можно убить его, прежде чем он догадается об опасности.

Кейда вздрогнул, когда брызги пены рассыпались по его спине.

– Расскажи мне о волшебстве и о дикарях. Если владение Дэйш ищет средства бороться с ними, мы должны узнать о них больше.

– Тебе придется поверить, что я говорю правду. – Она глубоко вздохнула. – Я не поверила бы, если бы не увидела сама…

К тому времени, когда она кончила свой невероятный рассказ, ей приходилось кричать, чтобы перекрыть шум надвигающейся бури. Облака потемнели до предела, и дождь внезапно хлынул из них мощным водопадом. Вот волна сильно ударила лодку и тут же зеленой стеной перекатилась через нос, затопив суденышко по колено. Кейда уже вычерпывал воду побитым жестяным ковшом, который выплыл из-под передней скамьи, и теперь ему пришлось удвоить усилия. Он промок до костей, одежда облепила тело, стало так холодно, что все оно заныло от головы до пят.

Девушка выглядела не лучше – ее растрепанные волосы разбились на тонкие пряди, черными полосами облепив смуглое лицо, губы побледнели от холода. Она мертвой хваткой вцепилась в руль и в шкот, управлявший полностью зарифленным парусом, руки ей выворачивало порывами ветра, постоянно меняющего направление.

Когда воды на дне лодки убавилось настолько, что это стало терпимо, Кейда неуклюже пробрался на корму, хотя каждое содрогание ялика угрожало выбросить его за борт. Не стоило и пытаться быть услышанным при таком реве воды и вое ветра, исступленно молотившего снастями и парусом, поэтому он без единого слова указал на руль. Девушка уступила ему, угрюмо борясь со стихией за контроль над снастями. Кейда сел рядом с ней, схватив румпель обеими руками. Ялик бешено плясал на волнах. Дождь, море и ветер ни на миг не ослабляли своих ударов, и вся эта круговерть вполне соответствовала смятению в мыслях Кейды.

Ставки в игре растут с каждым ходом. Дела с варваром, якобы обладающим знаниями о северном чародействе, – это одно; но как я свяжусь с тем, кто уличен в применении волшебства? И что мне делать, если я откажусь? Где еще я найду хоть какую-то надежду для своих земель? Если мы не сгинем в эту бурю, это, несомненно, будет хорошим предвестьем. Это, конечно же, станет знаком, что мы следуем по нужной тропе, ведущей ко благу людей Дэйша – пусть даже она приведет меня к тому, кто сам признался, что он волшебник.

Девушка чувствительно ущипнула его холодную руку, и он вздрогнул.

– Нам надо обогнуть этот мыс! – проорала она. – Мне придется распустить кливер, иначе нас бросит на скалы.

– Давай!

Лодка тревожно колыхнулась, когда ее хозяйка поползла вперед и с треском развернула стянутый снастями кливер. Кейда протянул руку, схватил ее за кисть и подтянул обратно к румпелю, за который она тут же взялась. Затем он пересел на среднюю скамью и вернулся к своим веслам. Грести было мучительно тяжело, одеревеневшие от холода мышцы противились каждому взмаху. Несколько раз колыхания ялика приводили к тому, что Кейда бил веслами по воздуху, не касаясь воды, и от этого резкая боль разрывала ему плечи. Не в состоянии видеть, куда они направляются, он полностью доверился девушке, прильнувшей к рулю и угрюмо вглядывавшейся с носа утлого ялика. Кейда слышал, как бьется море, переваливая через скалы, как ревет прибой у каменистого берега. Он пригнул голову и заработал веслами еще усердней.

– Корабль Дева! – Крик девушки, в котором одновременно слышались тревога и облегчение, побудил Кейду поднять глаза.

Как он понял, они миновали мыс и получили в награду относительное спокойствие подветренной стороны. Море и здесь бурлило и неистовствовало, но не приходилось уже так одержимо бороться с веслами. Вывернувшись, чтобы поглядеть через плечо, он увидел маленький торговый корабль, качающийся на якоре в самой защищенной части бухты – со свернутыми парусами и тщательно задраенными люками. Кейда прокричал девушке: