Текст книги "Прямо к цели"

Автор книги: Джеффри Арчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 43 страниц)

Глава 10

Еще не успели подать первое блюдо, а Бекки уже пожалела о том, что приняла приглашение Чарли поужинать с ним у мистера Скаллини – в единственном ресторане, который был известен Трумперу. Чарли очень старался быть внимательным, что лишь усиливало ее чувство вины.

– Мне нравится твое платье, – воскликнул он, восхищаясь пастельно-голубым нарядом, позаимствованным из гардероба Дафни.

– Спасибо.

Последовала долгая пауза.

– Мне очень жаль, – произнес он. – Я должен был хорошо подумать, прежде чем приглашать тебя в день отъезда капитана Трентама в Индию.

– О нашей помолвке будет объявлено в. «Таймс» завтра, – проговорила она, не поднимая глаз от нетронутой тарелки супа.

– Поздравляю, – бесцветным голосом произнес Чарли.

– Ты не любишь Гая, не так ли?

– Я никогда не питал пылких чувств к офицерам.

– Но ваши пути пересекались во время войны. Ты же знал его еще до моего с ним знакомства, ведь так? – спросила вдруг Бекки. И, не дождавшись ответа, добавила: – Я почувствовала это впервые, когда мы ужинали все вместе.

– Сказать «знал его» – было бы преувеличением, – заметил Чарли. – Мы служили в одном полку, но до того вечера мы никогда не сидели с ним за одним столом.

– Но вы же воевали вместе.

– Так же, как и с четырьмя тысячами других из нашего полка, – сказал Чарли, не желая углубляться в эту тему.

– И он был смелым и уважаемым офицером?

Рядом с ними без приглашения появился официант.

– Что из спиртного подать к рыбе, сэр?

– Шампанского, – сказал Чарли. – У нас все-таки есть, что отметить.

– И что же? – спросила Бекки, не догадываясь, что это был всего лишь предлог, чтобы переменить тему.

– Результаты первого года нашей работы. Или ты забыла, что Дафни уже получила назад больше половины своей ссуды?

Бекки удалось улыбнуться, когда она поняла, что, пока она была занята отъездом Гая в Индию, Чарли сосредоточенно решал другие, общие проблемы. Но несмотря на эту новость, ужин дальше проходил в молчании, лишь изредка прерываемом замечаниями Чарли, которые не всегда находили ответ. Время от времени она прикладывалась к фужеру с шампанским, ковыряла вилкой рыбу, не проявила интереса к десерту и едва скрыла облегчение, когда наконец принесли счет.

Чарли расплатился с официантом, оставив щедрые чаевые. «Дафни была бы довольна им», – подумала Бекки.

Когда она встала со стула, зал поплыл у нее перед глазами.

– С тобой все в порядке? – спросил Чарли, обнимая ее за плечи.

– Все в полном порядке, – ответила Бекки. – Просто очень много вина два вечера подряд.

– К тому же ты почти ничего не ела за ужином, – укоризненно говорил Чарли, выводи ее на свежий воздух.

По Челси-террас они шли под руку, и Бекки все время казалось, что случайные прохожие принимают их за влюбленных. У входа в дом, где находилась квартира Дафни, Чарли пришлось забраться в сумочку Бекки, чтобы достать ее ключи. Удерживая ее прислоненной к стене, ему кое-как удалось открыть дверь. Но тут ноги у Бекки подкосились, и ему пришлось подхватить ее. На второй этаж он нес ее на руках. Добравшись до квартиры, он изогнулся, чтобы не уронить Бекки, и отомкнул замок. В гостиной он опустил ее на диван и распрямился, чтобы оглядеться и решить, оставить ее на диване или поискать, где находится спальня.

Чарли уже собирался уходить, когда она медленно сползла на пол, бормоча какие-то слова, из которых он смог разобрать только «обручена». Вернувшись назад, он на этот раз решительно взвалил ее на плечи и понес к двери, которая, как оказалось, вела в спальню. Осторожно положив ее на кровать, он на цыпочках пошел назад к двери. В этот момент Бекки начала переворачиваться, и ему пришлось броситься обратно, чтобы не дать ей упасть. После некоторых колебаний он приподнял ее за плечи и свободной рукой стал расстегивать пуговицы платья на спине. Покончив с последней, опустил ее в постель и, приподняв ноги, осторожно стянул с нее платье. Он оторвал от нее взгляд всего на секунду, только чтобы аккуратно повесить платье на стул.

– Чарли Трумпер, – прошептал он, глядя на нее, – ты слепой, и ты был им ужасно долго.

Откинув покрывало, он уложил Бекки между простынями, как это делали медицинские сестры с ранеными на Западном фронте. Подоткнув покрывало так, чтобы она не свалилась вновь, он наклонился и поцеловал ее в щеку, прежде чем покинуть квартиру.

– Ты не только слепой, Чарли Трумпер, ты еще и глупый, – говорил он, закрывая входную дверь за собой.

– Подойду к тебе через секунду, – сказал Чарли, бросая на весы несколько картофелин, пока Бекки терпеливо ждала в углу магазина.

– Что-нибудь еще, мадам? – спросил он покупательницу в голове очереди. – Может быть; несколько мандаринов? Яблок? У меня тут есть прекрасные грейпфруты, прямо из Южной Африки, поступили на рынок только сегодня утром.

– Нет, спасибо вам, мистер Трумпер, этого будет достаточно на сегодня.

– Тогда с вас два шиллинга и пять пенсов, миссис Симмондз. Боб, продолжай обслуживать следующего покупателя, пока я переговорю с мисс Сэлмон.

– Сержант Трумпер!

– Сэр, – мгновенно отреагировал Чарли, услышав зычный голос. Обернувшись, он увидел прямо перед собой высокого мужчину, прямого, как шомпол, и одетого в твидовый пиджак, кавалерийские брюки из твида и державшего в руках коричневую фетровую шляпу.

– Еще не бывало такого, чтобы я забыл чье-либо лицо, – сказал мужчина, и Чарли так бы и остался стоять с непонимающим видом, если бы не монокль.

– Бог мой, – проговорил Чарли, вытягиваясь по стойке «смирно».

– Нет, «полковника» будет достаточно. – Засмеялся мужчина. – И не надо никаких таких фокусов. Те дни давно уже позади. Так сколько же прошло времени с момента нашей последней встречи, Трумпер?

– Почти два года, сэр.

– Мне казалось, что меньше, – задумчиво произнес полковник. – Вы все-таки были правы в отношении Прескотта, ведь так? И оказались ему верным другом.

– Он был мне верным другом.

– И настоящим солдатом, по праву заслужившим свою военную медаль.

– Полностью с вами согласен, сэр.

– Вы тоже должны были получить медаль, Трумпер, но разнарядка закончилась на Прескотте. Боюсь, что вы были отмечены лишь в сводках.

– Медаль получил тот, кто ее больше заслуживал.

– Ужасная смерть, тем не менее. Знаете, эта мысль до сих пор не дает мне покоя, – признался полковник. – Всего в нескольких ярдах от позиции.

– Это не ваша вина, сэр. Если кто виноват, так это я.

– В этом не виноват никто, и уж точно не вы, – заметил полковник. – И лучше забыть об этом, мне кажется, – добавил он без дальнейших объяснений.

– Так как же идут дела в полку? – спросил Чарли. – Справляются без меня?

– Боюсь, что без меня тоже, – сказал полковник, складывая яблоки в свою сумку. – Они отбыли в Индию, но прежде отправили старую лошадь щипать травку.

– Мне жаль слышать об этом, сэр. Ведь в полку проходила вся ваша жизнь.

– Вы правы, но даже фузилеры вынуждены сдаваться перед старостью. А потом, если говорить честно, я пехотинец и всегда им был, поэтому никогда не пойму этих новомодных танков.

– Если бы мы получили их на пару лет раньше, сэр, они бы спасли кой-кому жизнь.

– Надо признать, что они сыграли свою роль, – кивнул полковник. – Несколько утешает то, что я тоже сыграл свою роль. – Он потрогал узел своего галстука в полоску. – Увидимся на полковом ужине, Трумпер?

– Я даже не знал, что такой устраивается, сэр.

– Дважды в году. Первый раз в январе, только для мужчин, а второй раз в мае с супругами, когда устраивается бал. Это дает товарищам возможность собраться вместе и потрепаться о старых временах. Было бы прекрасно, если бы вы приняли участие, Трумпер. Понимаете, в этом году я являюсь президентом организационного комитета и весьма заинтересован в достойном представительстве.

– Тогда засчитайте меня, сэр.

– Прекрасно. Я прослежу, чтобы канцелярия, не откладывая, связалась с вами. Десять шиллингов билет, плюс все то, что вы сможете выпить. Я думаю, это не будет вам в тягость, – добавил полковник, оглядывая оживленный магазин.

– Могу ли я сделать для вас что-нибудь, пока вы здесь, сэр? – спросил Чарли, замечая вдруг, что за полковником выросла огромная очередь.

– Нет, нет, ваш расторопный помощник уже позаботился обо мне, и, как видите, я уже выполнил все указания моей досточтимой супруги. – Он показал полоску бумаги со списком покупок, уже помеченных галочками.

– В таком случае буду ждать встречи с вами во время бала.

Полковник кивнул и, не говоря больше ни слова, вышел на улицу.

Подойдя к своему партнеру, Бекки поняла, что он совершенно забыл о том, что она ждала разговора с ним.

– Ты все еще стоишь по стойке «смирно», Чарли, – уколола она.

– Это был мой командир, полковник сэр Данверс Гамильтон, – произнес Чарли несколько напыщенно, – водивший нас в бой на фронте. Настоящий джентльмен. К тому же он не забыл мое имя.

– Чарли, если бы ты только мог слышать себя. Он, может быть, и джентльмен, но не у дел, в то время как ты ведешь процветающее дело. И тут каждому понятно, на чьей стороне преимущество.

– Но он же командир. Как ты не поймешь?

– Был им, – сказала Бекки, – и не скрывал этого, когда говорил, что полк отправился в Индию без него.

– Это ничего не меняет.

– Запомни мои слова, Чарли Трумпер, этот человек в конце концов будет называть тебя «сэр».

Со времени отъезда Гая прошла почти неделя, и иногда Бекки удавалось не думать о нем в течение целого часа.

Почти все вечера она сидела дома и писала ему письма, однако утром следующего дня, отправляясь на лекции, проходила мимо почтового ящика и не задерживалась возле него. Ей удалось убедить себя в том, что вина за незаконченное письмо лежит на мистере Палмерс.

Бекки была разочарована, не обнаружив на следующий день объявления о помолвке, а когда оно не появилось и в другие дни недели, разочарование сменилось полным отчаянием. Потеряв всякую надежду, она позвонила в понедельник в мастерскую Гаррарда, где ей ответили, что заказ на изготовление кольца от капитана Трентама из полка фузилеров к ним не поступал. Бекки решила подождать еще неделю, а потом написать Гаю. Ей казалось, что этому должно быть какое-то простое объяснение.

Все еще обуреваемая мыслями о Гае, она вошла в контору Джона Д. Вуда на Маунт-стрит. На ее звонок вышел служащий, у которого она поинтересовалась возможностью поговорить с мистером Палмером.

– С мистером Палмером? Он у нас больше не служит, – услышала она в ответ. – Уже почти год, как его призвали в армию. Могу ли я помочь вам?

Бекки оперлась о стойку.

– Что ж, в таком случае мне бы хотелось поговорить с одним из владельцев конторы, – твердо заявила она.

– Могу я узнать, по какому вопросу вы пришли? – спросил служащий.

– Да, – ответила Бекки. – Я пришла обсудить условия, на которых продаются магазины в домах 131 и 135 по Челси-террас.

– Да, конечно, но могу я узнать, кто интересуется этим вопросом?

– Мисс Ребекка Сэлмон.

– Я удалюсь всего на секунду, – пообещал молодой человек, но отсутствовал несколько минут и появился в сопровождении пожилого мужчины, одетого в длинный черный сюртук и глядевшего на окружающих через очки в роговой оправе. Из бокового кармана у него свешивалась серебряная цепочка.

– Доброе утро, мисс Сэлмон, – сказал пожилой мужчина. – Меня зовут Кроутер. Будьте добры, пройдите ко мне. – Он поднял крышку стойки и жестом пригласил Бекки внутрь. Она повиновалась.

– Хорошая погода для этого времени года, вы не находите, мадам?

Бекки уставилась в окно, за которым на мостовой мелькали бесчисленные зонтики, но решила не комментировать метеорологические наблюдения мистера Кроутера.

Оказавшись в маленькой и убогой комнатушке в глубине здания, он объявил с нескрываемой гордостью:

– Это мой кабинет. Присядьте, пожалуйста, мисс Сэлмон. – Он указал на колченогий стул, стоявший перед его столом, а сам тем временем уселся в кресло с высокой спинкой. – Я один из владельцев фирмы, – пояснил он, – но должен признаться, очень молодой владелец. – Он рассмеялся своей шутке. – Так чем могу быть полезен вам?

– Мой коллега и я хотим приобрести магазины 131 и 135 на Челси-террас.

– Понятно, – проговорил мистер Кроутер, заглядывая в свое досье. – А мисс Дафни Гаркорт-Браун будет в этом случае…

– Мисс Гаркорт-Браун не будет участвовать в этой сделке, и, если по этой причине вы не считаете возможным иметь дело с мистером Трумпером или со мной, мы будем только рады обратиться к продавцам напрямую. – Бекки задержала дыхание.

– О, не поймите меня превратно, мадам. Я уверен, что мы без проблем будем иметь дело с вами и дальше.

– Благодарю вас.

– Давайте начнем с номера 135, – произнес Кроутер, водружая на нос очки, прежде чем зарыться в лежавшее перед ним досье. – Ах да, бедный мистер Кендрик, первоклассный мясник, знаете ли. К сожалению, собирается отойти от дел.

Бекки вздохнула, и Кроутер взглянул на нее поверх очков.

– Доктор сказал ему, что у него нет выбора, если он собирается прожить больше, чем несколько месяцев, – сказала она.

– Вы правы, – согласился Кроутер, – вновь обращаясь к досье. – Так, похоже, что он запрашивает полторы сотни фунтов за безусловное право собственности плюс сотню за репутацию.

– И за сколько он отдаст?

– Я не совсем понимаю, куда вы клоните, мадам? – Младший партнер поднял брови.

– Мистер Кроутер, чтобы не тратить попусту наше с вами время, я должна поведать вам по секрету о том, что мы намерены скупить, если цены будут подходящими, все магазины, которые только будут продаваться на Челси-террас, с тем, чтобы в конечном итоге стать владельцами всего квартала, даже если для этого потребуется целая жизнь. Я собираюсь регулярно посещать вашу контору следующие двадцать лет отнюдь не для того, чтобы играть с вами в прятки. К тому времени вы, я подозреваю, станете старшим партнером, и нам с вами будет чем заниматься. Я ясно выражаюсь?

– Предельно ясно. – Кроутер бросил взгляд на запись, сделанную Палмером после продажи магазина 147. «Парень не ошибся в отношении прямого и решительного характера своей клиентки». – Он поднял очки на лоб.

– Я думаю, мистер Кендрик согласится на сто двадцать пять фунтов, при условии дополнительной выплаты ему двадцати пяти фунтов в год в виде пенсии до конца жизни.

– Но он может жить вечно.

– Должен заметить, мадам, что это вы, а не я, выразили сомнение по поводу его здоровья. – Впервые младший партнер откинулся на спинку своего кресла.

– У меня нет желания лишать мистера Кендрика его пенсии, – ответила Бекки. – Предложите ему, пожалуйста, сотню фунтов за право владения магазином и двадцать фунтов пенсии в год сроком на восемь лет. В отношении первого я могу торговаться, а по поводу последнего – нет. Это понятно, мистер Кроутер?

– Да, вполне, мадам.

– И, если мне предстоит платить мистеру Кендрику пенсию, я вправе рассчитывать на получение от него консультаций по мере необходимости и в удобное для нас время.

– Понятно, – проговорил Кроутер, делая пометку на полях.

– Итак, что вы можете сообщить мне в отношении магазина 131?

– Видите ли, это сложный вопрос, – сказал Кроутер, раскрывая вторую подшивку бумаг. – Я не знаю, известны ли вам все обстоятельства, мадам, но…

Бекки решила не помогать ему на этот раз. Вместо этого она изобразила на лице приятную улыбку.

– Ну, хорошо, – продолжил младший партнер, – мистер Рутерфорд уехал в Нью-Йорк к другу, чтобы совместно с ним открыть антикварную галерею в каком-то местечке под названием «Виллидж». – Он остановился в нерешительности.

– И их сотрудничество имеет какой-то необычный характер? – прервала затянувшуюся паузу Бекки. – Он может предпочесть провести остаток своих дней в апартаментах в Нью-Йорке, нежели в подвале Брикстона?

– Вполне возможно, – проговорил Кроутер, смахивая капельки пота, выступившие на лбу. – При этом он хочет вывести из своего помещения абсолютно все, чтобы с большей выгодой продать в Манхэттене. Таким образом, вам останется только право собственности.

– Могу ли я предположить, что в этом случае мне не придется выплачивать пенсию?

– Думаю, вполне.

– А можем ли мы рассчитывать, что его цена будет более умеренной в связи с давлением тех обстоятельств, в которых он оказался.

– Я бы предположил, что нет, – ответил Кроутер, – поскольку обсуждаемый магазин гораздо больше по площади, чем большинство других на Челси-террас…

– Тысяча четыреста двадцать два квадратных фута, если точно, – сказала Бекки, – по сравнению с тысячей квадратных футов 147-го, который мы приобрели за…

– Очень разумную цену для того времени, осмелюсь предположить, мисс Сэлмон.

– Однако…

– Вполне разумную, – заверил ее Кроутер, вновь покрываясь испариной.

– Так какова же цена помещения теперь, когда мы установили, что он не будет требовать пенсии?

– Он запрашивает, – взгляд Кроутера вновь вперился в бумаги, – две сотни фунтов. Однако я подозреваю, – добавил он поспешно, увидев гримасу на лице Бекки, – что, если вы поторопитесь с завершением переговоров, он может уступить свою собственность всего лишь за сто семьдесят пять. – Его брови выгнулись дугой. – Мне дали понять, что ему не терпится как можно скорее присоединиться к своему другу.

– Если ему так не терпится присоединиться к своему другу, то в случае быстрой продажи он будет рад понизить цену и до полутора сотен, а если это займет на несколько дней больше, то может согласиться на сто шестьдесят.

– Вполне может быть. – Кроутер достал из кармана платок и промокнул брови. Бекки не могла не обратить внимание, что на улице все еще шел дождь. – Вам нужно что-нибудь еще, мадам? – спросил он, пряча платок в карман.

– Да, мистер Кроутер. Мне бы хотелось, чтобы вы держали в поле зрения все, происходящее на Челси-террас, и информировали мистера Трумпера или меня обо всем, что может поступить на продажу.

– Может быть, мне провести полную оценку собственности в квартале и затем представить письменный отчет вам с мистером Трумпером на рассмотрение?

– Это было бы очень полезно, – одобрила Бекки, едва скрывая свое удивление по поводу такой неожиданной инициативы.

Она встала со стула, давая понять, что считает встречу законченной.

Провожая ее к выходу, Кроутер заметил:

– Как я наслышан, 147-й магазин пользуется наибольшей популярностью среди жителей Челси.

– А как вы можете знать об этом? – во второй раз удивилась Бекки.

– Моя жена, – объяснил Кроутер, – покупает фрукты и овощи только в нем, несмотря на то что живем мы в Фулхэме.

– Разборчивая леди, ваша жена, – сказала Бекки.

– Безусловно, – согласился Кроутер.

Бекки полагала, что банки тоже встретят ее с распростертыми объятиями, как это сделал агент по продаже недвижимости. Однако, начав обход отобранной ею восьмерки, она быстро обнаружила существенную разницу между тем, когда ты предлагаешь себя как покупателя в когда выступаешь в качестве просителя ссуды. Всякий раз, представляя свои планы какому-нибудь мелкому служащему, меньше всего походившему на того, кто принимает решения, она встречала в ответ лишь отрицательное покачивание головой. То же самое относилось и к банку, в котором находился счет Чарли.

– Представляешь, – жаловалась она Дафни в тот вечер, – один из мелких служащих «Пенни банка» даже набрался наглости заявить, что если мне когда-нибудь удастся выйти замуж, то и тогда они будут счастливы иметь дело только с моим мужем.

– Первая встреча с миром мужчин, не так ли? – заметила Дафни, бросая на пол журнал, который читала. – Их замкнутыми обществами, их клубами? Место женщины – на кухне, и если ты хороша, то это только в спальне. Иногда.

Бекки мрачно кивнула, возвращая журнал на стол.

– Это настрой ума, который меня никогда не волновал, должна признаться. – Дафни сунула ноги в модные туфли с острыми носами. – Но это потому, что я не родилась с такими амбициями, как у тебя, моя дорогая. Однако настало время, как мне кажется, бросить тебе еще один спасательный круг.

– Спасательный круг?

– Видишь ли, все, что тебе надо, чтобы разрешить твою проблему, так это старый школьный галстук.

– А он не будет смотреться несколько нелепо на мне?

– На самом деле, скорее всего, даже привлекательно, но не в этом дело. Дилемма, перед которой ты стоишь, – это твой пол, не говоря уже об акценте Чарли, хотя я почти избавила бедного мальчика от этой проблемы. Тем не менее одна вещь остается непреложной – еще не найден способ, чтобы менять пол человека.

– К чему все эти рассуждения? – спросила Бекки.

– Ты такая нетерпеливая, дорогуша. Совсем как Чарли. Ты должна давать нам, простым смертным, больше времени, чтобы объяснить, что у нас в голове.

Бекки присела на краешек дивана и сложила руки на груди.

– Прежде всего ты должна уяснить, что все банкиры – страшные снобы, – продолжала Дафни. – В противном случае они занимались бы тем же, чем и ты, а именно: содержали бы свои лавки. Поэтому, чтобы приучить их есть с твоей руки, тебе необходим представительный мужчина.

– Представительный мужчина?

– Да, кто угодно, главное, чтобы он сопровождал тебя во время твоих походов в банк в любое время, когда это будет необходимо. – Дафни встала и оглядела себя в зеркале, прежде чем продолжить. – Он может быть не наделен твоими мозгами, но и не обременен твоим полом или акцентом Чарли. Все, что ему нужно иметь, так это старый школьный галстук и, желательно, какой-нибудь звонкий титул. Банкирам особенно нравится звание «баронет», но тебе важнее всего заарканить кого-нибудь, кто явно нуждается в деньгах. В оплате предоставляемых услуг, понимаешь?

– А что, разве такие люди бывают? – В голосе Бекки сквозило недоверие.

– Без всякого сомнения. В действительности людей такого типа гораздо больше, чем тех, которые согласны гнуть спину ежедневно. – Дафни улыбнулась ободряюще. – Дай мне одну-две недели, и я раздобуду не менее трех кандидатов. Вот увидишь.

– Ты чудо! – воскликнула Бекки.

– В ответ я рассчитываю на небольшое одолжение с твоей стороны.

– Все, что угодно.

– Никогда не говори так, когда имеешь дело с такими вымогательницами, как я, дорогуша. Однако просьба у меня на сей раз совсем простая и вполне посильная для тебя. Если Чарли попросит тебя пойти с ним на полковой ужин и танцы, ты должна согласиться.

– Почему?

– Потому что у Реджи Арбутнота хватило глупости пригласить меня на это идиотское мероприятие, а я не смогла отказать ему, не рискуя лишиться шанса поохотиться у него в имении в Шотландии в предстоящем ноябре. – Бекки не сдержала улыбку, между тем как Дафни продолжала: – Я ничего не имею против того, чтобы пойти с Реджи на бал, но мне совсем не хочется, чтобы он провожал меня после того, как он закончится. Итак, если мы договорились, то я снабжаю тебя одним из бесхребетных баронетов, а от тебя требуется только сказать «да» в ответ на просьбу Чарли.

«Да».

Чарли не был удивлен, когда Бекки без колебаний согласилась пойти с ним на полковой бал. Дафни к тому времени уже рассказала ему о заключенной между ними сделке. Поразило его то, что, когда Бекки заняла свое место за столом, его коллеги-сержанты не могли отвести от нее глаз.

Ужин проходил в большом спортивном зале, что тут же вызвало у его приятелей многочисленные воспоминания о днях их обучения в Эдинбурге. Однако на этом сходство заканчивалось, поскольку еда здесь не шла ни в какое сравнение с той, которая предлагалась в Шотландии.

– А где Дафни? – спросила Бекки, когда перед ней появился большой кусок яблочного пирога, щедро покрытый кремом.

– Там, за столом для почетных гостей, вместе со знатью, – сказал Чарли, указывая за спину пальцем. – Не может позволить себе, чтобы ее видели с такими, как мы, не так ли? – добавил он с усмешкой.

К концу ужина последовала серия тостов – в честь всех и вся, как показалось Бекки, кроме короля. Чарли объяснил, что еще в 1835 году королем Вильямом IV полку было пожаловано освобождение от тостов в честь Его Величества, так как его верность короне не вызывала сомнений. Однако они все же подняли стаканы за вооруженные силы, за каждый батальон в отдельности и, наконец, за полк под предводительством их бывшего полковника, сопровождая каждый тост криками «ура». Наблюдая реакцию мужчин, сидевших за столом вокруг нее, Бекки впервые поняла, что многие люди из этого поколения считали себя счастливыми уже только потому, что остались живы.

Бывший командир полка баронет сэр Данверс Гамильтон, кавалер орденов «За отличную службу» и «Британской империи», с моноклем в глазу, произнес трогательную речь, в которой славил всех своих боевых товарищей, по разным причинам отсутствовавших на этом торжестве. Бекки почувствовала, как напрягся Чарли, когда прозвучало имя его друга Томми Прескотта. В конце они все встали и выпили за отсутствующих товарищей. Бекки неожиданно почувствовала волнение. Как только полковник сел, закончив речь, столы были сдвинуты, чтобы освободить место для танцев. С первыми звуками музыки, исполняемой полковым оркестром, из другого конца зала появилась Дафни.

– Пойдем, Чарли. У меня нет времени ждать, когда ты найдешь дорогу к столу почетных гостей.

– С большим удовольствием, мадам, – проворковал Чарли, поднимаясь со своего места, – но что случилось с вашим Реджи, как его звать?

– Арбутнот. Я оставила болвана в объятиях дебютантки из Челмсфорда. Ну и ужасная девица, скажу вам.

– И что же такого ужасного в ней? – передразнил Чарли.

– Мне даже в голову не приходило, что наступит день, когда Его Величество позволит кому-либо из Эссекса быть представленным при дворе. Но ужаснее всего – это ее возраст.

– Почему? Сколько же ей лет в таком случае? – спросил Чарли, уверенно кружа ее в вальсе.

– Я не могу быть полностью уверенной, но ей хватило смелости представить меня своему овдовевшему отцу.

Чарли разразился смехом.

– Ты не должен считать это смешным, Чарлз Трумпер, правила хорошего тона требуют от тебя проявить сочувствие. Тебе еще многому надо учиться.

Бекки смотрела, как Чарли ловко движется в танце. «А эта Дафни ничего из себя», – произнес сидящий рядом с ней мужчина, который представился как сержант Майк Паркер и оказался мясником из Камбервилля, воевавшим вместе с Чарли на Марне. Бекки восприняла его суждение без замечаний, и, когда позднее он с поклоном пригласил ее на танец, она нехотя согласилась. Танцевал он так, как будто нес баранью ножку в холодильник, успевая в такт музыке лишь наступать ей на пальцы. Наконец он возвратил Бекки в относительную безопасность их залитого пивом стола. Она сидела молча и смотрела, как веселятся другие, надеясь, что больше никто не попросит ее об удовольствии. Мысли ее вновь вернулись к Гаю и встрече, которой ей не миновать, если еще через две недели…

– Не могли бы вы оказать мне честь, мисс?

Все, кто был за столом, стояли по команде «смирно», когда командир полка вел ее на танец.

Она обнаружила, что полковник Гамильтон был блестящим танцором и занятным собеседником, не пытавшимся быть снисходительным к ней, как это делали разные управляющие банками. После танца он пригласил Бекки к столу для почетных гостей и представил своей жене.

– Я должна предупредить, – сказала Дафни Трумперу, бросая взгляд в сторону полковника и леди Гамильтон, – что тебе будет непросто угнаться за амбициями мисс Сэлмон. Но до тех пор, пока ты будешь держаться меня, ей придется попотеть за свои денежки.

После очередных двух танцев Дафни проинформировала Ребекку о том, что она уже перевыполнила свой долг и что всем им пора уходить. Бекки, в свою очередь, была только рада исчезнуть из поля зрения многочисленных молодых офицеров, обративших на нее внимание во время танца с полковником.

– У меня есть хорошие новости для вас, – сказала им Дафни, когда двухколесный экипаж двинулся по Кингс-роуд в направлении Челси-террас.

– И что это за новости, моя девочка? – икнув, спросил Чарли, все еще сжимавший в руках полупустую бутылку шампанского.

– Я не твоя девочка, – запротестовала Дафни. – Я, может быть, и согласна вкладывать деньги в низшие сословия, Чарли Трумпер, но никогда не забывай о моем происхождении.

– Так какие же у тебя новости? – смеясь, спросила Бекки.

– Ты выполнила свою часть сделки, теперь очередь за мной.

– Что ты имеешь в виду? – полусонно поинтересовался Чарли.

– Теперь я, могу представить список из трех представительных мужчин и таким образом разрешить вашу проблему с банком.

Чарли немедленно протрезвел.

– Первым в списке значится второй сын графа, – начала Дафни. – Без гроша, но представительный. Вторым у меня идет баронет, готовый поупражняться за установленное вознаграждение, но моя главная находка – это виконт, от которого отвернулась судьба за карточным столом в Довиле и который вынужден теперь заниматься вульгарной коммерческой деятельностью.

– Когда мы должны встретиться с ними? – старательно выговаривая слова, спросил Чарли.

– Когда пожелаете, – пообещала Дафни. – Завтра…

– В этом нет необходимости, – тихо сказала Бекки.

– Почему нет? – удивилась Дафни.

– Потому что я уже нашла человека, который будет представлять нас.

– И кого же ты имеешь в виду, дорогуша? Принца Уэльского?

– Нет, полковника сэра Данверса Гамильтона, баронета и кавалера орденов «За отличную службу» и «Британской империи».

– Но это же командир полка, – выдохнул Чарли и уронил бутылку шампанского на пол экипажа. – Это невозможно, он никогда не согласится.

– Могу заверить вас, что согласится.

– Отчего такая уверенность? – спросила Дафни.

– Оттого, что у нас с ним назначена встреча на одиннадцать часов завтрашнего дня.