Текст книги "Темпус"
Автор книги: Дмитрий Шмелев
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 41 страниц)
Стоя перед входом в кузню, я пытался решиться.
Массивное, приземистое здание, аж с семью дымящими трубами и узкими окнами. Такое даже из "РПГ" не взорвать! Вход, представляющий из себя дышащий жаром провал, был похож на портал в преисподнюю – не хватало разве что пронзительных криков грешников. Непонятная дверь куда-то во тьму – и все тут.
Плечо оттягивала сумка с полосками сферрума. Ковать – не ковать? Продать – не продать? Жадность изо всех сил боролась с практичностью, пытаясь заставить меня развернуться и пойти прочь. Но… К черту! И так такого добра целый сундучище еще! Королевство купить мы успеем всегда, а вот без мечей ходить – несолидно. Навыки дроу пробудил все же, фехтовать "научился"! А значит – надо делать клинки. Благо "крыша" теперь есть – всю дорогу домой я пилил Ворга, пытаясь вывести его на чистую воду. Мол, знаю, кто ты – колись. И делись. Властью. И связями. Бородач попыхтел, но спорить не стал – заслуга была на лицо. До звания "героя города" (и, соответственно, до официального отмывания денег через банк) оставалось всего ничего – дождаться следующего сбора Старейшин.
Да и вообще: если на черный рынок все же пойду – лучше обзавестись оружием заблаговременно. В моем положении клинки скорее для статуса требуются – без них могут за слабака посчитать, а это – лишние телодвижения. Мало ли, попадется дурак, в жизни не видевший острых ушей… Отстирывать потом кровь с плаща – оно мне надо? Одним словом, мечи – нужны.
Решительно выдохнув, я отбросил сомнения и шагнул внутрь. Моментально стало нечем дышать: жарко, душно и дурно до ужаса. По чувствительному обонянию дроу ударил целый букет концентрированных запахов: металла, пота, замоченной кожи и пепла с нагаром. Звон молота о наковальню оглушительно долбил по чутким ушам, заставляя с каждым ударом дергано морщиться.
Основным источником света являлся огонь, что затрудняло ориентирование, но придавало помещению шарма. Этакая интригующая полутьма, в которой из обычной руды рождают шедевры. Встав вполоборота к горнилу и стараясь не засвечивать глазки, я огляделся. Сетчатка быстро перестроилась и комната проявилась до малейших деталей. Классическая до ужаса средневековая кузня: плавильная печь, горн, да запасы угля; заготовки в углу, груды железа у стен и почти готовые образцы на прилавке; массивная наковальня почти мне по пояс, да дварф в кожаном фартуке, впечатывающий молот в раскаленную полоску металла.
Визуально оценив толщину его бицепса, я едва не присвистнул – с мою голову, а то и потолще. Такого даже коротышкой не назовешь – язык не повернется! Поперек шире себя. Молот также невольно вызывал уважение: навскидку килограмм двадцать, не меньше. И ведь без устали долбит!
Закончив выколачивать душу из заготовки, мастер ловко перехватил ее клещами и погрузил в бочку с водой. Раздавшееся шипение заставило меня перекорежиться – такими темпами и глухим стать можно! Уж с темноэльфийским чутким-то слухом… Нет уж – чуждо мне это помещение, не мое это.
Дождавшись, пока металл остынет, дварф вытащил свое творение и аккуратно уложил подсыхать поближе к огню. Одет он был весьма специфично – в несколько слоев, как капуста. Один фартук защищал тело, другой – бороду и нижнюю часть головы, прикрывая лицо. Логично – с огнем работает все же. Спалит еще случайно свое достояние – как жить-то потом? Правда, в темной комнате впечатления жутковатые – на мясника похож, из ужастика, где бедных прохожих режут налево-направо.
Кузнец, развернувшись ко мне и приспустив фартук со рта, выжидательно уставился. Некоторое время мы играли в гляделки: бородач пытался пробуравить меня насквозь, а я ждал, пока до него дойдет тщетность этих попыток. Секунда, вторая…Терпение дроу закончилось быстрее, нежели мое. Не сдержавшись, носитель вынырнул из глубин души и такзыркнул на бедолагу, что тот, аж вздрогнув, моментально отвел взгляд. Знай наших! Остроухих…
– Что надо? – хмуро спросил дварф, смотря исподлобья.
Я молча выложил на близлежащий прилавок две серебряных полосы. Лицо кузнеца изумленно вытянулось, а вражда моментально испарилась.
– Откуда? – недоверчиво спросил он, развернувшись и принявшись рыться в соседнем ящике. Наружу была извлечена лупа – по другому этот кусок увеличительного стекла не назвать. И стекла ли? Больше на минералл какой-то похоже, прозрачный кристалл. Сферрум подвергся детальному осмотру – тщательно и со всех сторон. Неужели в такой полутьме, лишь при свете огня, что-то видно?
Хмыкнув, кузнец схватил одну из полос и небрежно кинул в печь. Я лишь крякнул – вот это наглость! Выждав немного, бородач щипцами вытащил заготовку. Затем, медленно и словно решаясь, сплюнул на руку и двумя пальцами аккуратно схватился за край. Секундой спустя, уже увереннее, сжал полосу в кулаке. Мерзкого шипения, равно как и запаха паленой кожи не было – похоже, сферрум не успел даже нагреться. Потрясающая огнестойкость!
– Настоящие. – слегка удивленно констатировал дварф. – Не жалко?
– Жалко. – сознался я. – Но искусство дороже.
Брови бородача изумленно поползли вверх. Кажется, подобной глубины мысли от "этого глупого дроу" он не ждал.
– Что куем? – в голосе подгорного жителя начало сквозить уважение.
– Два клинка. Парных.
– Не кинжала? – удивился дварф. Затем, смерив толщину моих бицепсов со своими, задумался. Раздалось непонятное бурчание:
– Коротковатые будут, легкие… На полноценный полуторник длинны не хватит… Но… Ему и так сойдет… Парные же… Даже удобнее будет махать!
Не выдержав потока идей, кузнец окончательно сорвал фартук с шеи и ухватился за бороду. Затем, продолжая бурчать под нос, начал расхаживать из стороны в сторону:
– На скорость, да ловкость упор сделаем… А попадание прямое и так выдержит – металл добротный, не подведет… Не молотобоец чай… Броню не раскалывать одним ударом – в щель будет бить… И лезвие – со скатом, чтобы скользило… А рукояти… Нет, не пойдет. А вот такие – вполне.
Скорость ходьбы все ускорялась, плавно перерастая в беготню. Того и гляди, вокруг наковальни круги наворачивать станет! Дварф, словно отвечая моим мыслям, зашагал еще быстрее, то и дело переходя на семенящую рысь.
– Покрытие… – нервно бормотал он. – Из чего же сделать покрытие?! Помеси не получится – слишком плотный металл… Но… Нет! А что, если? Хотя тоже нет… А вот… Нет. А если… ДА!!! ТОЧНО!!!
Кузнец остановился как вкопанный. На его лице играла блаженная улыбка – словно он познал все тайны мироздания одновременно. Лицо, до этого казавшееся вытесанным из камня, как-то обмякло, принимая доброе и даже умильное выражение. Как наркоман, до дозы дорвавшийся…
Я непроизвольно попятился – а вдруг это заразно?
– Брв-бр-рв. – затряс головой дварф, возвращаясь в нормальное состояние.
– Полегчало? – осторожно спросил я, стараясь не делать резких движений.
– Деньги есть? – деловито спросил дварф. Затем, помедлив секунду, уточнил: – Много денег.
Я кивнул. Кажется он реально загорелся какой-то идеей – грех не попробовать. Вдруг что-то дельное выйдет?
– Жди. – сухо скомандовал кузнец, скрываясь в подсобке сбоку от печки. Раньше эта дверь была незаметна – сливалась со стеной, да пряталась за углом. Пока ближе не подойдешь – не увидишь.
Какое-то время спустя он вернулся, бережно неся перед собой нечто, завернутое в тряпицу.
– Сплав sher-lak. – лаконично пояснил дварф, сбрасывая полог и открывая миру это.
Дыхание едва не перехватило от восхищения – настолько большой была красота. Вот оно. То, о чем можно было только мечтать. Мой металл. Мой цвет. Мой стиль. Идеал. Обычное совпадение или же указующий перст судьбы?
Продолговатый, с острыми гранями, толстый брусок. Темный, угольно-серый оттенок. Мрачный отлив, до жути похожий на черненное серебро. Полная противоположность светлому сферруму. Кажется, у меня потекли слюни…
Реакцию прятать не стал – не тот случай. Не думаю, что подобное валяется на каждом углу – скорее наоборот, еще один редкий и ценный металл. Не просто же так дварф про деньги спросил…
Бородач, заметив мое одобрение, согласно усмехнулся краешком рта. Затем, любовно погладив брусок, спросил:
– Почти десять лет берег, для подобного случая. Нравится?
– Очень. – не покривил душой я, убирая от греха руки за спину. Подальше. Чисто на всякий случай. Хватательный рефлекс еще никто не отменял…
– Только со сферрумом, беарилом, да поллюксом сочетается. Ждал, пока достойной пары для него не найду. И не зря…
– Кстати, сколько? – на автопилоте уточнил я.
– … – назвал сумму дварф, поняв, о чем идет речь.
Я открыл рот и, едва сдержав рвущееся наружу мычание, молча его прикрыл. Мда. Нехило. Такими темпами о собственном королевстве можно забыть…
Жаба торопливо засучила лапками, подбивая меня на злодейство. По ее мнению, коротышку было проще прибить, чем платить такиеденьги. А кузнеца и другого можно будет найти… Потом…
Стиснув зубы, я героическим усилием отбросил в сторону жадность, а жабу слегка придушил. Черный брусок не то, что хотелось – его желалосьдо глубины души. И, пожалуй, даже ещеглубже – если есть куда. Что-то (возможно, та самая душа) подсказывало, что это не простое «хочу», а нечто куда большее. Скорее даже – «ЭТО НАМ НАДО!!!». Чувство предвидения, не иначе.
Дварф, видя подобную внутреннюю борьбу, уточнил:
– Можно в рассрочку.
Это стало последней каплей – я мысленно сплюнул и протянул кузнецу руку. Тот, гадливо ухмыльнувшись, принял рукопожатие. Моя кисть практически полностью скрылась в его лапище. Улыбка на лице бородача мигом расползлась еще больше. Эх…
Нет нужды даже читать мысли – на лбу все написано. Никогда не понимал людей, меряющихся силой подобным образом. Переизбыток тестостерона, не иначе. А то и поболе – комплекс мелкого, гм… ну вы поняли. Тот самого, что болтается.
Дварф, предвкушая мои муки, напряг руку. Мышцы, способные махать двадцатикилограммовым молотом, словно детской игрушкой, зашевелились и заходили ходуном. Давление усиливалось с каждой секундой – видя мою невозмутимость, он увеличил напор. Глу-упо. Видимо тут действительно забыли, что дроу – это вершина пищевой цепи. Пожалуй, надо напомнить.
Рукой действовать неудобно – силенок, конечно, мне хватит, но вот размер явно не тот. Эту его лопату даже обхватить толком нельзя – слишком большая. Изобразив на лице скуку, я вырастил магический щуп – такой же, каким связывал гоблина. Затем, вытянув его потоньше, бережно обернул вокруг кисти дварфа – там, где были мои пальцы. И, зевнув, начал сжимать. Медленно, не торопясь, с расстановкой. Давая понять, что это – лишь демонстрация.
Кузнец, ошалевший от смены ролей, сопротивлялся изо всех сил. О победе речи уже не шло – он пытался хотя бы сдержаться, не уступить и не сдаться. Увы. Тщетно. Лицо бородача покраснело от натуги, а локоть начал едва заметно подрагивать – верный признак огромного напряжения.
Я, картинно изогнув бровь, увеличил напор. Бородач сломался через секунду – из его горла вырвался болезненный вздох, а на виске вздулась жилка. Ухмыльнувшись точно так же, как он сам до этого, я слегка повел кисть вниз. Дварф, не сдержавшись, плюхнулся на колени. Во-от. Во-от так. Там ваше мес-сто, низ-сшие рас-сы.
От носителя пришла волна солидарности, смешанная с хищным шипением. Кажется он возбудился…
Именно это и заставило меня опомниться – испуганно вздрогнув, я, отпустил кузнеца. ИДИОТ! Велико достижение – кисть коротышке сломать! А дальше-то что?! Чем он тебе меч ковать будет?! НОГОЙ?! ДОЛБАНУТЫЙ КРЕТИН!!!
Я потупился и смущенно кашлянул, пытаясь выразить этим свое сожаление. Бородач, отдышавшись, посмотрел на меня снизу вверх.
– Силен. – констатировал он, с болезненной гримасой разминая поврежденную руку.
– "Поиграл мускулами", блин. – подумал я, мысленно кляня себя за неосторожность.
– Достойным хозяином для клинков станешь. – констатировал дварф.
Я лишь молча помог коротышке подняться. Бородач, помедлив еще немного, нехотя пробурчал:
– С меня скидка.
Воистину, иногда чужая логика ставит меня в тупик…
***
Гениальные мысли, как правило, приходят внезапно. Вспыхивают яркой лампой во тьме, заставляя кричать «Эврика». Осеняют тебя своей простотой, да идеальным решением наболевшей проблемы. Однако, у них есть проблема. Большая, мерзкая и до ужаса преотвратная. Гениальные мысли приходят куда позже, чем надо.
Так и случилось. Всю дорогу домой я размышлял о черном металле. По словам кузнеца, по прочности этот сплав практически не уступал сферруму, а по гибкости так и вообще превосходил. Единственное что – был полным антиподом в магическом плане. Если сферрум ценился, как "металл магов" – элемент, способный пропускать, накапливать, да увеличивать силу магических волн, то сплав шер-лака работал с точностью до наоборот: отталкивал колдовство и ослаблял поток маны. Согласно легендам, в далеком прошлом оба этих ценных ресурса использовались на войне. Меч, посох, или любое другое оружие – с вкраплением сферрума, чтобы усиленной молнией по врагу долбануть. Щит или броня – с частями шер-лака, дающим магическую защиту и возможность отразить нападение вражеских колдунов. Более того – прелестью этих металлов была их взаимная сочетаемость. Усиление не блокировалось защитой, и наоборот.
Примерно то же самое предложил и кузнец: один меч – атакующий, другой – оборонный. В одном – больше сферрума, в другой – сплава шер-лака. Загвоздка была лишь в совмещении материалов – как именно нанести одно на другое, не перекрыв полностью. Для тока энергии надо было оставить "выход наружу" – это и было основной проблемой при ковке. Идея, по сути, довольно проста, но исполнение… "Стержень" меча из сферрума, а покрытие – из шер-лака. Причем самый кончик, да гарду, не покрываем – иначе работать не будет. А это, для уровня местного развития технология, до ужаса сложный и длинный процесс.
Какая-то мысль не давала покоя всю дорогу домой – настырно тычась, она ускользала в последний момент. Лишь зайдя к себе на участок, меня озарило. Вот она – та самая "эврика". Диффузия, мать ее. Зачем пыхтеть, пытаясь выплавить что-то в средневековой доменной печке? Зачем мучиться, раз за разом стуча молотком в наковальню?
Жаль, что стереотип оказался настолько силен. Раз клинки – значит ковать. Раз ковать – значит кузня. Кузня – кузнец. Кузнец – значит умелец, кузнец-дварф – значит лучший из лучших умельцев. Тьфу! У нас же есть МАГИЯ!!! Магия, м-мать ее. Мы же – творцы! После слияние с дроу туева куча умений вернулась – почему нет? Захотел – создал колдовской молоток, да заставил его раз за разом долбить по железке. Любой формы. Размера. Веса. Параметров. Почему в процессе ковки заготовку то и дело помещают обратно в печь? Правильно, для равномерной накалки. Как от наковальни, так и от молота она остужается, а следовательно, теряет свои свойства. Но это же – примитив! Это же – для простых человеков!!! А мы – не они.
Что, если создать раскаленную наковальню? И пламенный молот – такой, который будет лишь нагревать при ударе? Или еще круче – готовую форму из чистого воздуха, в которой можно будет отлить меч нужной формы?
Грязно выругавшись, я поплелся обратно. Кузнец к моему возвращению почти разобрался с текучкой и прибирал кузню – рабочий день был закончен. Услышав мою просьбу, бородач выпал в осадок. Все уважение улетучилось моментально, сменившись непониманием и недоверием.
– Тебе никогда не постичь искусство ковки! – презрительно скривил губу дварф. – И не узнать наших секретов. Зачем ты просишь об этом?
– Нужны они мне больно! – не менее презрительно ответил я. – Мне бы кузню на сутки, да чтоб никто не мешал.
– Чии-иго? А осилишь? – бородач посмотрел на молот в углу, весивший должно быть под центнер. Тот, которым он колотил в прошлый раз, валялся рядом и был меньше в несколько раз. Видимо, большой был для подмастерья-молотобойца, а мелкий – для тонких работ.
Кажется, инцидент с рукопожатием упрямца ничему не научил.
– Раз плюнуть. – я напрягся, и "хлыстом воздуха" приподнял кувалду над полом. Фуф! Не так сложно, как представлялось.
У кузнеца округлились глаза. Здоровый молот, вися в воздухе и покручиваясь вокруг оси, случайно задел стоящий рядом верстак. Тот хлипко треснул и отчетливо зашатался. Упс. Главное – не промахнуться, когда стучать буду, а то пол-стены разнесу. А вообще, нужно придумать что-то получше, чем это. Подвесил на колдовской веревке – вот и болтается. А ведь для ковки крепкая хватка нужна…
В глазах дварфа медленно разгорался интерес.
– Спорим что ничего дельного не создашь? – азартно выпалил он.
– Спорим!
И ведь создал…
Глава 5. Кузнец своего счастьяПоругавшись для порядка немного, мы перешли к обсуждению деталей.
– Если выигрываю – шер-лак мой бесплатно.
– Идет! – отмахнулся кузнец. – А проиграешь – весь сферрум мой.
Подглядывать, надеюсь, не будет. Не потому, что секретничаю, а потому, что засмеет – ведь первый блин, как известно… По срокам договорились на двое суток – для создания базовой заготовки более, чем достаточно. Пришлось даже подписать договор, вспыхнувший мягким светом. Судя по довольному лицу дварфа подпись скреплялась магически, и обмануть его, сбежав с материалами, отныне не было ни малейшей возможности. В случае же их порчи я должен был компенсировать потерю в денежном эквиваленте, или же иными услугами в надлежащем объеме. Например, услужением, иными словами – долговым рабством. Мда. Пусть так.
Наконец, проводив бородача и заперев за ним дверь, я принялся за работу – выставил табурет строго по центру комнаты, да уселся на него. А что? Спешка тут ни к чему, первый этап – понять, какэто сделать. Плюнув на все, я притянул колени к груди и положил на них голову. Мысли текли плавно, одна сумасброднее другой. Минут десять спустя начало появляться что-то умное, правда, довольно в малых количествах.
Итак, что мы, люди от кузни далекие, знаем о ковке? Накалить – постучать, охладить – шлифануть. Вуаля. Меч готов. Жаль, что на практике это намного сложнее. Пожалуй, стоит разбить работу на пункты, и выполнять их последовательно.
Во-первых, накал должен быть равномерным, со всех сторон прогревая металл. Иначе – неоднородная структура и подобное прочее. Будет хрупким и ломким. Что мы для этого можем сделать? Печь – отпадает. Массивная, неудобная, требует знаний. Как правильно горном дунуть, какую температуру поддерживать, сколько угля – и другие детали. Обратимся к нашей известной помощнице – магии. Скажем, создадим шарик… магмы! Даже не шар, а брусок – прямоугольник, похожий на форму для литья и совпадающий с заготовкой. Идеальный разносторонний прогрев! Главное – не перебарщивать, иначе можно испортить металл. Вернее – сферрум. Контроль над температурой, едва доходя до точки плавления – и никак иначе. Кипятить явно не стоит. Идем дальше.
Во-вторых, стучать по клинку следует…также, как и нагревать. Равномерно, придавая ему нужную форму. Я протянул "щуп" к мелкому молотку и, подняв его, помотал в воздухе. Железная дура быстро откликалась на команды, но вот точность – сильно хромала. Не катит. Там сильнее ударю, тут послабей – вот тебе и толщина разная, и вместо меча черти пойми что. Может, попробовать магический пресс? То же давление, но со всех сторон. Хм-м! А что, идея. Даже пресса не надо – тот же прогреватель из магмы взять, сплющить, да остудить резко – сразу готовая форма получится.
Однако, как подобное провернуть? Это то самое "в-третьих" – равномерное охлаждение. Сунуть в бочку с водой – глупо и нелогично, слишком большая разница в температурном режиме. Медленно остывать будет, слоями, а это немного не то. Хочется именно цельный клинок, сродни таким, что делают в космосе, в условиях невесомости. Стоп. Космосе! Гениально! А что, если магически создать некую область… ведущую в иной мир?
От дроу пришла волна удивления. Он и в полном расцвете сил не был на такое способен, а уж теперь… Я лишь отмахнулся – туфта, надо лишь отыскать способ. Не обязательно рвать ткань мироздания, создавая дыру сквозь пространство. Достаточно лишь добиться того, чтобы в одной конкретной точке этого мира не действовали законы природы. Например, в плане температуры был абсолютный ноль. По Кельвину [22]22
Абсолютный нуль температуры – минимальный предел температуры, которую может иметь физическое тело во Вселенной (условно – температура, при которой воздух «теряет всю свою упругость»). Равняется нулю по шкале Кельвина и -273,15 градусов по Цельсию
[Закрыть]. Хи-хи. Блокируем все внешние воздействия на этот «кусок» воздуха, да начнем плавное охлаждение – глядишь, и получится идеальная морозилка. Главное – удержать защиту, иначе – бабахнет.
И, наконец, в-четвертых: шлифовка и правка. Тут проще некуда – создать завихрение воздуха, да прилепить на него кучу песка, или другой абразив. Чем не магическая шлифовальная машина? Даже в розетку втыкать не надо…
Стоп! Сто-оп! Вот же глупый Темпус… Подобным способом можно создать клинок лишь из сферрума – а шер-лак остается. Что, им потом сверху накапывать, как расправленным воском? Композит – вот наше все. Искусственно созданный неоднородный сплошной материал, состоящий из двух или более компонентов с четкой границей раздела между ними. Многосоставный материал будущего, сочетающий свойство сразу нескольких базовых элементов. В принципе, должно получиться неплохо…
Внезапно меня пронзила мысль, от которой перехватило дыхание. А зачемпытаться сделать двусоставный клинок? Зачем мучиться с композитом, покрывая сферрум шер-лаком? Не проще ли сделать… иначе?
На миг я даже усомнился в своих силах. Храбро. Очень храбро. Хватит ли сил? Затем, встряхнув головой, решительно кивнул. Сам себе, как дурак… или же гений? Этот мир такого не видел – зуб даю. Гибридные материалы – венец эволюции, получаемый методом скрещивания. Берут несколько составляющих, причем разных – да лепят из них единое целое. Структура – другая, а свойства – сохраняются. Наследственность, так сказать. Подобно селекции видов, "отбирая лишь лучшие сорта кофе".
Что, если расплавить оба драгоценных металла? А потом, словно в детстве, играя в алхимика, смешать их в котле? Ну или без оного – главное смешать. И остудить. Резко. Это же идеальный процесс диффузии! Получится нечто невиданное. Если, конечно, взрыва не будет.
Я встал со стула и, потянувшись, вскинул руки. Начинающий куецТемпус, ваш выход! Куй, пока манна не кончилась.
***
Разделить брусок шер-лака ровно напополам оказалось сущим мучением – едва не помер, терзая его магией воздуха. Однако, сложно оказалось лишь в самом начале – стоило слегка углубиться, и процесс пошел куда легче. В итоге у меня оказалось всего поровну: две части сферрума и два кусищи шер-лака. Теперь дело стало за формами…
К тому времени, когда я закончил их создавать, терпение хозяина кузни закончилось. Не выдержав, бородач вскрыл запертую дверь и начал тихонько подкрадываться. Я лишь раздраженно мотнул головой, стараясь не отвлекаться. Передо мной, озаряя полутьму всполохами, творилось таинство ковки. Точнее – первой ее стадии, плавления материала. Уверен, что о литье тут мало чего знали – уж слишком слабые печки.
Кузнец, пораженный открывшейся картиной, застыл на месте. Посреди комнаты, плавно вращаясь в воздухе, зависло два продолговатых бруска угольно-бордового цвета. Создать их оказалось на удивление просто – все тот же огнешар, только погорячее. Лавовый брусок – назовем это так [23]23
Для сравнения: Температура в момент появления пламени (воспламенения твердых материалов) – от 300 градусов. Температура горения дерева (напр. Спички) – 700–900 градусов. Температура лавы – от 500 до 1200 градусов. Следовательно, температура огненного шара – в тех же пределах, лавового – немногим выше
[Закрыть]. Помучаться пришлось лишь с размерами – больно уж необычной была форма.
Сосредоточившись, я принялся плавно наращивать температурный режим. С каждой секундой становилось труднее – как ни крути, но я не огненный элементаль. Даже с расстояния в добрую дюжину метров ощущалась волна жара, исходящая от брусков. По субъективным ощущениям, температура внутри зашкаливала за полторы тысячи градусов – по крайней мере кусок железяки, положенный щупом на их поверхность, быстро расплавился. Пришлось спешно подтаскивать щупом бочку с водой – не дай бог, загорится вдруг что. Также вскоре пришлось устраивать охлаждение – слабыми "порывами ветра" пытаться создать центробежную силу, удерживающую в себе жар. Слабовато, но получилось.
Шер-лак сдался двадцать минут спустя, когда я, пыхтя от напряжения, прибавил еще пару сотен градусов. Сферрум – четверть часа спустя после него, примерно на двух тысячах с хвостиком [24]24
Температура плавления железа – от 1539 градусов, платины – 1772, корунда (другие названия – сапфир или рубин, один из самых прочных материалов после алмазов) – от 2050
[Закрыть]. Вне себя от радости, я прислушался к ощущениям: внутри брусков что-то явственно булькало. Да! Получилось!
Хозяин кузни, до этого стоявший каменной глыбой, шепотом выругался и скинул с себя фартук. Правильно – как в парилке сидим. Однако, это еще не конец! Высунув язык от усердия, я принялся усиленно вращать брус, уподобляя его лотерейному барабану. Кручу-верчу – перемешать хочу! Этакий магический миксер. Сначала в одну сторону, затем – в другую.
Вспомнив пару приемов барменов, я радостно захихикал и в такт мыслям тут же попытался воплотить это в жизнь. Дварф икнул и попятился, с опаской наблюдая за раскаленными брусками, мотающимися туда-сюда. Джин-тоник, пожалуйста! Взболтать – но не смешивать. Перехватив формы поудобнее (щупами, разумеется), я принялся бешено их трясти, то и дело переворачивая. Больше диффузии, мать ее! БОЛЬШЕ!
Парой минут спустя что-то подсказало: хватит, почти готово. Теперь – следующий шаг: Великое и Мгновенное охлаждение. Местные маги умеют работать со стихией воды, совмещая ее с холодом – это я знаю наверняка. Противоположности, первородные элементы и все такое. Можно огненный шар колдануть, а можно – ледяную сосульку. Просто до безобразия – и ребенок справится.
Я, конечно, в магии потупее иного школьника, но все же… Даже думать особо не надо – берем, да плюс меняем на минус. Были бруски раскаленные – станут заледеневшие. Колдовал нагрев – буду колдовать охлаждение. Причем, стиснув зубы, ускоренно – чтобы началось резкое и мгновенное замерзание.
Оставив бруски в подвешенном состоянии, я принялся подготавливать рабочее место. Кусок воздуха в метре от них начал медленно изменяться, корежа окружающее пространство. Плюс и минус, вода и огонь, тепло и холод. Вечная вражда, вечная борьба. Температура в кузне мгновенно упала – ни о какой парилке уже и речи не шло. Повеяло прохладой, заставив поежиться.
Формы с мечами начали глухо потрескивать, намекая на недовольство подобным соседством. На лбу проступили капельки пота: на этот раз было намного сложнее. Упрямо стиснув зубы, я продолжил понижение градусов. Наконец, когда руки начало потряхивать от натуги, получилось. Кусок воздуха "плыл", колыхаясь маревом, словно от палящего летнего солнца, но… со знаком наоборот. Что-то наподобие космоса: ни кислорода, ни атмосферы – лишь вечная мерзлота.
Затаив дыхание, я резко сунул бруски в кусок ледяного пространства. Раздалось оглушительное шипение, и всю комнату заволокло паром. Дварф, секундой назад осторожно приблизившийся, испуганно отпрыгнул назад и тут же закашлялся. Мигом спустя последовал его примеру и я – воздух стал отвратительно удушающим. Кр-ретин. Пришлось в срочном порядке создавать пару "порывов ветра" – но не спасло. Пар валил, и не думая прекращаться. Пятясь задом вслепую, мы начали отступать поближе к двери. С каждым шагом бруски удалялись все дальше, и удерживать их становилось сложнее. У самого выхода я продолжал охлаждение на последнем дыхании, вкладывая все свои силы. Ощущения были такие, словно пытаешься сделать снеговика. Большого. Метра под три высотой. И ком, что ты катишь перед собой, весит как три или четыре тебя. А еще – ты катишь его в горку, наверх, рискуя в любой момент подскользнуться.
Спасение пришло лишь на последней секунде – тогда, когда показалось что я вот-вот сдохну. Звук, волной прокатившись по кузне, оповестил о конце охлаждения. Сначала – "Хрусь" или "Тресь" – с таким звуком ломаются кубики льда, помещенные в горячую воду. Затем – "Дзынь" или "Трень" – как когда бьется хрусталь и взрываются лампочки в люстре. И, наконец, "Бдумс" – как когда что-то массивное падает на пол. Напряжение резко исчезло, словно с плеч свалилась гора.
– Получилось. – прошептал я, расплываясь в идиотской улыбке от уха до уха. И упал. Лицом в пол. Без сознания.
***
– Вж-ж – вш-ш, вж-ж – вш-ш.
Боги, какой же противный звук. Поспать мне кажется не дадут.
– Вжж-ж, вшш-ш. Вж-ж.
Пронзительно еще так, с обреченностью… Так узники в камере смертников пилят решетку, зная, что не успеют к моменту казни. Или туристы пилят какой-нибудь баобаб – маленькой, карманной игрушечной пилочкой.
Я натянул одеялко повыше и перевернулся на другой бок. Спа-атки.
– ВЖЖ-ВШШ-Ш. – с удвоенной громкостью резануло по мозгу.
Урроды. Как же не хочется просыпаться… С трудом приоткрыв глазки, я осоловело ими захлопал. Закопченный потолок, хм. Куда меня занесло в этот раз? Привлекая внимание, мимо грузно протопал какой-то грузчик и уселся неподалеку. Гипертрофированные мышцы, всклокоченная борода, печаль и тоска на дне глаз.
– Не пилится. – сказал он. – Совсем.
Я сочувственно кивнул, щипая себя за ляжку и болезненно ойкая. Не снится. Все мышцы гудели, словно после длительной тренировки. Огляделся более внимательно: лежу на полу, на затертом матрасе. Под головой какой-то кулек, накрыт чьим-то плащом. Вокруг – стойки с железками, да печь вдалеке. Вывод: я спал посреди… кузни?!
– Как тебя вырубило – сюда затащил, да отдыхать уложил. – прогудел грузчик. – Почти сутки прошли, недавно – обед был.
В животе, отзываясь на эти слова, пронзительно забурчало. Бородач, усмехнувшись, удалился куда-то, вскоре вернувшись с миской каши в руках. По крайней мере, это было похожена кашу.
– Так вот. – продолжил он, пока я уминал припозднившийся "завтрак". – Чем-только не пробовал – ни царапинки. Прочность – жуткая. Чудо, а не мечи…
На этих словах меня переклинило. Память, встав на место щелчком, принесла все подробности прошлого вечера. Пружиной подскочив с места, я бросился к верстаку, по пути спотыкнувшись об обломки магма-брусков. На стойке, закрепленные в специальных пазах, лежали клинки. Пока еще – грубые и оплывшие, шершавые и шероховатые. Черные – переливающиеся темными искрами. Серые – блестящие серебром. Непонятные. Но… Даже в таком состоянии – безумно красивые. Во рту мгновенно скопилось столько слюны, что показалось, что я сейчас захлебнусь.
Дварф, подойдя, молча взял лежащий рядом напильник.
– Вж-ж, вш-ш. – повторился душераздирающий звук. Никакого эффекта. Поверхность клинка осталась девственно целой, словно по ней вместо рифленой железки возили пером. Напильник же начал стесываться буквально на глазах, превращаясь в гладкую палку.
– Песок есть? – деловито спросил я.
Хозяин кузни впал в ступор, осмысляя запрос. Неужели трудности перевода?
– Толченая каменная крошка? – полувопросительно уточнил бородач, тыкая пальцем в один из углов. Подойдя, я хапнул небольшой увесистый мешочек и, развязав горловину, запустил туда руку. Чем-то на цемент похоже: серое, да пылеобразное. Впрочем, в качестве абразива сойдет.
