Текст книги "Рассветный меч"

Автор книги: Деннис Лестер Маккирнан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 38 страниц)

Глава 48
РАЗДОР

ЯНВАРЬ–ФЕВРАЛЬ 5Э1010

(настоящее время)

На южном краю Аралана, в предгорьях Бодорианского хребта отряд йорданских воинов расположился в засаде около Ландоверской дороги, по которой медленно тащился какой–то фургон.

– Мой господин, – полушепотом произнес Брон, – они появились, и скоро наши копья напьются крови. Но я все равно предпочел бы быть сейчас рядом с королем Брандтом, сопровождая его на пути к долинам Валона.

Лорд Халст посмотрел на молодого всадника, сидевшего на мышастом жеребце:

– Мне тоже жаль, что мы не вместе с королем Брандтом. Но тем не менее сейчас здесь мы оказываем действенную помощь и ему, и Верховному правителю. Тебе часто доводилось слышать о том, что скорость продвижения армии зависит от желудков ее солдат? Она продвигается вперед с той скоростью, с какой доставляется провиант. А поскольку эта так называемая Золотая Орда находит на своем пути лишь выжженную землю, мы вообще остановим ее продвижение, если перережем пути доставки продовольствия.

Брон вздохнул:

– Да, лорд Халст, я понимаю. И все–таки это не самое достойное для воина занятие – поджидать в засаде фургоны.

Вместо ответа Халст лишь пожал плечами и стал внимательно следить за обозом, шедшим на запад.

– Приготовиться! – скомандовал он.

Команда шепотом передавалась по цепи от всадника к всаднику, а обоз тем временем приближался. Впереди ехал конный конвой, а по обеим сторонам фургонов шли группы пеших воинов.

Медленно тянулось время, и вот наконец первая шеренга всадников проехала мимо, следом проскрипели фургоны, но джордианцы выжидали. Наконец Халст подал знак Брону, и молодой воин, поднеся к губам черный бычий рог, во всю силу своих легких протрубил сигнал:

– Poo! Poo! Poo!

Джордианцы с копьями наперевес высыпали из засады, затрубили рога, помчались кони.

Вдалеке, на гребне горы сидел Эбонскайт, наблюдая за схваткой, и не сделал ничего, чтобы не дать джордианцам захватить обоз. В конце–то концов, этот человечишка, который держит его в неволе, благодаря тому что по какому–то подлейшему стечению обстоятельств обладает Камнем, ничего не говорил ему о защите своих линий снабжения. А поэтому дракон спокойно наблюдал за тем, как внизу в предгорной полосе люди убивают друг друга.

Усталый и изможденный, король Далон сидел в окружении гарианских и авенских воинов на поляне в небольшом перелеске на берегу Железной реки. Прошло четыре недели со дня падения Дендора. Далон с четырьмя тысячами воинов смог пробиться через кольцо осады, но потерял более двух тысяч воинов, и среди них Влака, короля Гарии. Тем не менее уцелевшие гарианцы оставались верны Далону и продолжали беспокоить неприятеля, нанося ему неожиданные удары и сразу же быстро отходя, следуя тактике, о которой Верховный правитель договорился с Далоном и которой последний обещал следовать. И вот теперь в полночь он сидел, запивая холодной водой черствые лепешки и предаваясь мечтам о жарком камине, горячей пище и своей жене, королеве Беке, согревающей не хуже камина.

– Мой господин, – прошептал ему на ухо Питр, – кто–то идет.

Далон поднял голову и в тусклом свете ущербного полумесяца увидел приближающегося воина.

– Гард,– произнес король, узнав подходящего воина, который, приблизившись к нему, опустился на колени, но не из почтения, а для того, чтобы сообщить королю что–то на ухо.

– Мой господин, мы обнаружили отряд численностью в две, а может, и три тысячи человек вверх по течению реки. Примерно в двух милях отсюда.

– На этой стороне или на той?

– На той.

– Захватчики?

– Нет, мой господин, а впрочем, кто его знает…

В этот момент отдаленный звук, заставивший всех насторожиться, разнесся над Железной рекой. Дэлон вздохнул:

– Они переходят по льду. – Затем, обратясь к Питру, сказал: – Прикажи всем быть наготове.

– К бою или к отходу?

– Пока не знаю. Пусть готовят лошадей и будут готовы сами.

Вскоре все воины сидели верхом, лошади стояли спокойно и тихо в лесной полосе, окаймляющей торговый путь, ведущий из расположенного на севере Даэля в город Рондор и дальше к Авагонскому морю.

Всадники, держа оружие наготове, ждали…

Наконец на дороге показались три широкоплечих всадника, за которыми на расстоянии примерно двухсот метров следовал головной отряд в сотню сабель. За отрядом, держа вдвое большую дистанцию, следовали главные силы.

Они ехали верхом на пони.

Далон вздохнул с облегчением, вложил меч в ножны и, выехав на дорогу, остановился перед тройкой всадников.

– Привет!

– Крук! – выкрикнул в ответ один из них, ехавший чуть впереди, а когда остальные люди короля посыпали из–за деревьев на дорогу, он, протянув руку назад, выхватил из чехла, закрепленного за спиной, топор с двусторонней заточкой. Два его спутника взяли на изготовку арбалеты.

– Стойте! – закричал Далон. – Я король Авена, а это мои люди.

Сигнал горна прозвучал над приближающимся передовым отрядом, и его всадники, пришпорив своих пони, помчались вскачь, держа наготове обоюдоострые топоры.

– Клинки в ножны! – крикнул Далон, обращаясь к своим людям. – Это гномы! Союзники!

Видя, что люди прячут клинки в ножны, три передовых всадника сделали то же самое и этим успокоили авангард. Главный из тройки обернулся и произнес что–то на чаккуре – языке гномов, – и один из арбалетчиков поднес к губам горн и протрубил какой–то сигнал.

– Но я не собираюсь бежать от этих собак! – стиснув зубы, произнес Борак, король Кахара.

– Милорд,– сказал Далон,– хотя то, что вы предлагаете, для нас является неожиданным благом – я имею в виду ваше желание передать нам в помощь ваши основные силы,– вы нужнее Верховному правителю, поскольку именно на равнинах Валона решится исход этой войны, по крайней мере так мне было сказано. Моя задача – заманить так называемую Золотую Орду на берега Аргона, в то время как местом для всех остальных должны стать поля сражений в Валоне. Поэтому я должен просить вас отправиться туда, как это уже сделали джордианцы. Час решающей битвы становится все ближе.

Борак рыкнул и в раздумье вцепился в свою черную бороду. Он в упор посмотрел на Равви, своего старшего сына. Тот помолчал немного, а потом сказал:

– Я тоже за то, чтобы не бегать от боя, отец, но в данном случае король Далон прав: мы все связаны обязательствами и долгом, и наша задача – соединиться с главными силами Верховного правителя. – Равви сжал кулак. – Пусть эти желтые собаки приходят к нам, они попробуют, какова на вкус чаккская сталь!

Борак вскочил на ноги и, подняв топор, закричал:

– Чакка шок! Чакка кор!

– Чакка шок! Чакка кор! – донеслось в ответ. Кричали все воины отряда гномов.

Питр вздрогнул, услышав этот крик, и оглянулся, озадачившись мыслью: а не услышали ли разведчики Золотой Орды этот мощный выкрик.

Заметив его взгляд, король Далон вздохнул и пожал плечами.

Кутсен Йонг поглаживал Камень Драконов и, глядя на только что прибывшего по его вызову Эбонскайта, выговаривал ему недовольным тоном:

– Города пусты, земля голая, мои солдаты не могут найти ни воинов, ни девиц, ни купцов, ни крестьян. Куда все подевались?

Эбонскайт подумал над ответом и наконец сказал:

– Они бегут на юг и на запад от Золотой Орды.

Кутсен Йонг уставился на Эбонскайта злобным взглядом и резко оборвал его:

– Они бегут от меня, дракон, а не от моей Золотой Орды, потому что я – Масула Йонгза Ванг.

Эбонскайт оставил эту реплику без ответа и лишь сел поудобнее. Глаза его продолжали злобно блестеть, а презренный обладатель Камня Драконов открыто смеялся. И тут Эбонскайт дал волю своему гневу, выпустив в небо струю пламени. Все, кто был в это время в лагере, в ужасе вздрогнули и закрыли руками уши; лошади сорвались с коновязей и понеслись прочь от лагеря с ржанием, похожим на плач.

– Довольно! – прикрикнул Кутсен Йонг, которому тоже пришлось зажать уши ладонями.

Столб пламени опал.

– Не смей впредь делать этого без моей команды! – закричал Кутсен Йонг.

Еще некоторое время глаза Эбонскайта полыхали дикой, нескрываемой злобой, а затем он спрятал их под веками.

– Идрал, – произнес Кутсен Йонг. – Я же велел доставить его сюда. И где он? И где тот дракон, которого ты послал за ним?

Эбонскайт пошевелил языком во рту:

– Раудшерскал учуял запах этого желтоглазого выродка и сейчас движется по его следу. – Сказав это, Эбонскайт отвернулся, и его морда расплылась в улыбке, настолько широкой, насколько вообще дано улыбаться драконам.

Перепончатые крылья бесперого существа несли его над бледно–зелеными водами Синдшунского моря. В когтях он держал маленького, неумолчно издающего пронзительные вопли человека с коричневой кожей, похожего на обитателя одного из островов Мордейна. Человек этот был уже пятой жертвой, которую бесперое существо поймало и несло сейчас в свое далекое лежбище, поскольку Идралу требовалось накопить побольше силы. К тому же он должен был есть.

Полет бесперого монстра был скорым, поскольку он почуял, что по его следу летит существо настолько громадное, что одолеть его будет невозможно. Бесперый пролетел над увязшими в морской тине остовами кораблей, направляясь к середине медленно вращающейся трясины. В самом центре этого огромного водоворота стоял остров, вернее сказать, утес. Чудовище устремилось вниз, к выступающей из вращающейся трясины тверди, но не приземлилось, а, раскинув перепончатые крылья, в парящем полете облетело колышущиеся воды по всему периметру острова–утеса. Совершив облет, бесперое существо, держа в когтях свою истошно кричащую жертву, скрылось в огромной, зазубренной по краям и расположенной под углом к поверхности моря дыре, ведущей в глубь высокой скалы.

На восточном берегу Аргона рядом с переправой, где река разливается почти на две мили, собрались люди, гномы, дильваны, баэроны; при них были их лошади и пони, фургоны и телеги – и вся эта масса переправлялась на противоположный берег, чтобы соединиться с теми, кто пришел на равнины с запада. Фьердландские корабли–драконы и корабли королевского флота, баркасы из Джута, суда с Арбалина, галеры, небольшие плоскодонные гребные суда, ялики и прочие плавательные средства были мобилизованы для осуществления переправы и использовались практически непрерывно вместе с двумя кораблями, постоянно действующими на Аргонской переправе. На противоположном, западном берегу, где воины сходили с кораблей и лодок на сушу, где сгружались фургоны и повозки, лошади и пони, происходило формирование новых воинских соединений, эскадронов и бригад, которые отправлялись на запад в сборный лагерь при ставке Верховного правителя.

Далеко на северо–востоке три великана выбрались из–под холодных обломков огненной горы. Сквозь полные жизни камни Митгара прошли эти создания; глаза, подобные драгоценным камням, направили их к равнинам Валона, поскольку день наступления Триады был уже недалек. И с собой они несли великий символ силы – сильвероновый молот.

Король Далон со своими людьми, следуя изо дня в день прежней стратегии нанесения неожиданных ударов и последующего отхода, завлекал Золотую Орду в южные и западные области. Маневрируя таким образом, король со своими силами отошел от Железной реки и переместился в местность, расположенную за Риамоном, медленно приближаясь к границам Великого Гринхолла. Оказавшись в непосредственной близости от леса, он неожиданно повернул на запад и переместился со своими воинами в район Главинских холмов, где долины перемежались с каменистыми возвышенностями, грядами и плоскогорьями, обеспечивающими убежища для его потрепанной в боях армии.

Всякий раз после каждого нового нападения Золотая Орда посылала в погоню все более и более многочисленные отряды, и вот сейчас, в этот февральский день, король Далон со своим отрядом, который насчитывал уже менее тысячи воинов, вновь напал на врага. Воины Далона заняли позиции в узких и тесных проходах между холмами, для того чтобы враг не мог ввести в бой все силы, которыми располагал.

Но когда воины короля, отступая, вышли в широкую долину, превосходящие силы противника повалили за ними.

– Мы исчерпали все возможности, – сказал Далон Питру, который был рядом с ним. – Мы заманим их настолько далеко, насколько сможем, а там нам конец.

– Что ж, отец, – ответил Питр, – хотя нас втрое, а то и вчетверо меньше, мы будем биться насмерть, и за смерть каждого из нас им придется заплатить дорого.

Король кивнул и сказал:

– Подавай сигнал. Наш конец должен быть достойным.

Питр поднес горн к губам и протрубил сигнал.

Воины перестроились. К беспощадной ненависти, сверкавшей в их глазах, добавилась отрешенность, словно эти глаза уже видели перед собой небытие.

Противник также перестроил свои боевые порядки.

Питр снова протрубил сигнал, воины–авенцы взяли копья на изготовку, засверкали мечи. Гард, стоявший рядом с королем, поднял голубой с золотом штандарт, под которым предстояло идти в последний бой.

Питр в последний раз протрубил в горн…

И, о чудо! Из–за высокого соседнего холма прозвучал ответный заливистый сигнал.

И град стрел, летящих сплошным потоком, посыпался на боевые порядки врага.

Глава 49
В МОРЕ

ЯНВАРЬ–ФЕВРАЛЬ 5Э1010

(настоящее время)

– Капитан, капитан! – кричал Маленький Роб, юнга на «Пеликане», вбегая впопыхах в палубную надстройку, рывком отворяя дверь и кубарем скатываясь по ступенькам короткой крутой лестницы в проход. – Капитан! – снова закричал он, добежав до капитанской каюты и забарабанив в дверь. – Нас догоняет какой–то корабль!

Уитби, капитан «Пеликана», распахнул дверь:

– Что случилось, юнга? Корабль за кормой?

– Да, капитан, и…

– У них паруса малинового цвета, а, юнга? – спросил Уитби, надевая плащ и поспешно шагая по проходу.

– Нет, капитан. Светло–синие под цвет неба.

– Светло–синие? Светло–синие? Я где–то уже… О боги, да может ли это быть?!

Уитби, геленец примерно сорока лет, капитан «Пеликана», торгового судна, приписанного к порту Шамер в Гелене, чуть ли не выпрыгнул из каюты. Он быстро подбежал к лестнице, ведущей на крышу кормовой надстройки, и, прогрохотав башмаками по ступенькам, мгновенно оказался на мостике. Юнга летел следом. Держась за перила гакаборта [26]26
  Гакаборт – верхняя закругленная часть кормовой оконечности судна.


[Закрыть]и пристально вглядываясь в даль за кормой, там уже стоял Моррин, девятнадцатилетний сын судовладельца, отправленный отцом в море набираться опыта и «стать человеком». Орби, высокий неуклюжий парень, стоявший у руля, также смотрел за корму, не снимая, однако, крепкой ручищи со штурвала. Внизу на главной палубе матросы дневной вахты также стояли, глазея за корму.

Когда капитан добрался до крыши палубной надстройки и увидел догоняющее их судно, Моррин сказал:

– Ведь еще минуту назад мы не видели его. С парусами цвета неба и корпусом цвета морской волны, он, казалось, появился из ниоткуда.

– Так оно и есть, капитан, – монотонным голосом произнес Орби. – Мы не видели его до тех пор, пока он не подошел совсем близко. Может, это рейдер? [27]27
  Рейдер – военный корабль, выполняющий самостоятельные боевые действия на морских путях, главным образом в целях уничтожения военных и торговых судов противника.


[Закрыть]

Уитби засмеялся и покачал головой:

– Ну что ты, Орби, это вовсе не рейдер. Подай–ка сигнал команде собраться на палубе. Это необходимо видеть – это легенда, воплотившаяся в жизнь.

– Легенда, капитан? – спросил Моррин, когда Орби колотил в судовой колокол.

– Да, если мои глаза меня не обманывают. Это «Эройен», которого не видели нигде в море со времен Зимней войны.

– Но, капитан, ведь это было около тысячи лет назад!

– Да, – подтвердил Уитби, – а до того этот корабль не видели ни в одном море по крайней мере шесть тысяч лет. А вот теперь он появился вновь.

Они стояли и неотрывно смотрели на приближающийся «Эройен».

Это был трехмачтовый корабль плавных очертаний; паруса на нем казались облаками, которые с удивительной скоростью несли его по волнам.

Подгоняемый северо–восточным пассатом, «Эройен» летел вперед, оставляя пенный след за кормой; все паруса были поставлены и полны ветра и, казалось, вот–вот оторвут корабль от волн – и он поплывет по воздуху.

– Капитан, посмотрите, как он идет! – восхищался Маленький Роб. – А что, никак не меньше десяти, а то и двенадцати узлов.

– Более пятнадцати, юнга, – ответил капитан.

– Пятнадцати! – задохнулся Роб. – А я–то думал, что мы летим вперед как птицы, делая свои шесть узлов. А ведь если этот эльфийский корабль делает пятнадцать узлов, так он может обойти вокруг света примерно за неделю.

Уитби засмеялся:

– Не совсем так, не совсем. Я думаю, что скоро он замедлит ход: надвигается штиль. И все–таки, как гласят легенды, ни один корабль не сравнится с ним в скорости.

– Хм, – пробурчал Моррин. – Странно, почему он еще не развалился и не пошел ко дну.

– Что вы имеете в виду? – спросил Маленький Роб.

– Да ты только посмотри на него, – снизошел до разговора с юнгой сын судовладельца, – как он режет волну. Ведь с носом такой формы, какого нет ни у одного корабля, он должен пойти ко дну в открытом море. Глупо повторять прописные истины, но каждому известно, какие очертания корабля предпочтительнее и при попутной, и при встречной волне.

– Голова трески и хвост макрели, – согласился первый помощник. – Как говорят корабельные мастера: закругленный нос позволяет заходить на волну и резать ее, даже в шторм, а узкая корма практически не создает позади бурунов, что и безопаснее, и благоразумнее.

– Совершенно согласен с вами, господин Рендол, – сказал Моррин. – Вы только взгляните: этот эльфийский корабль выглядит так, будто строил его или дурак, или сумасшедший, – нос острый, как меч, корма закругленная – все наоборот!

Рендол согласно кивнул и добавил:

– А при такой парусности… Будь я не я, но при внезапном порыве ветра все его мачты будут просто выкорчеваны.

Капитан Уитби усмехнулся про себя и сказал:

– Да, можно считать настоящим чудом, что «Эройен» смог остаться целым и невредимым, проведя в море тысячи лет, а теперь летит под всеми парусами, разрезая каждую волну.

– Это правда, капитан, – ответил Рендол, не замечая иронии в словах шефа. – Пропитавшееся водой судно, вот как это, в любой момент при сильном ветре и высокой волне, клюнет носом и уже не вынырнет назад, вы уж мне поверьте.

На что Орби возразил:

– Я не думаю, что он вообще когда–либо затонет, несмотря на обводы корпуса, которые вы находите безумными, поскольку здесь не обошлось без магии. И пока эта магия действует, корабль никогда не обветшает и никогда не утонет.

– Да, Орби, вы, возможно, правы,– согласился Рендол.– Но запомните мои слова: стоит кораблю лишиться своей, как вы ее называете, магии, как он камнем пойдет ко дну.

Моррин посмотрел на первого помощника и сказал:

– И именно поэтому, господин Рендол, никто и никогда не построит такого же корабля, потому что только магия и держит его на плаву.

«Эройен» очень скоро нагнал и обогнал «Пеликана», и расстояние между кораблями стало увеличиваться. И тут глаза Маленького Роба вдруг широко раскрылись, и он закричал:

– Господин капитан, посмотрите, волк! Стоит как раз над бушпритом, или глаза мои мне врут?

Уитби, глаза которого также расширились от удивления, подтвердил:

– Мне тоже кажется, что это волк, юнга, и такой большой, какого мне за всю жизнь не доводилось видеть.

А эльфийский корабль между тем все шел и шел, скулой [28]28
  Скула – часть корпуса, где носовое или кормовое заострение переходит в цилиндрическую вставку.


[Закрыть]к волне под наполненными ветром парусами. Пассат, дувший в корму под углом к левому борту, гнал корабль с такой скоростью, что скоро его изящный корпус, а потом и мачты с парусами скрылись за горизонтом. «Эройен» ушел, скрылся из глаз; исчез и прочерченный им на воде след, и «Пеликан» остался в море один.

Когда торговый корабль остался позади, Араван через главный люк поднялся наверх с нижней палубы, где, согласно чертежам капитана, плотники продолжали трудиться, строя небольшой корабль–дракон. Еще там, в Купеческой гавани, когда они дожидались прихода Бэйра, Араван пригласил в капитанскую каюту двух плотников…

– Я хочу, чтобы вы построили для меня корабль–дракон, – сказал Араван, расстилая на столе эскизный план судна, а мастер Грегори и подмастерье Уильям, переглянувшись, приблизились к столу. – Элементы корпуса будут соединены внахлест дубовой опояской, – сказал Араван, – мачта должна быть высокая, из сосны. Фьердландский корабль–дракон, но только его уменьшенная копия. Длина должна быть двадцать футов от носа до кормы; это острокильное судно, траверз – четыре фута; от нижнего килевого бруса до планшира должно быть не более двух футов…

Араван продолжал подробно объяснять конструкцию судна, вдаваясь в мельчайшие детали, многие из которых заставляли плотников удивленно мычать и покачивать головами.

– Обшивка такой толщины не обеспечит прочности корпуса,– сказал Уильям, упирая палец в то место на пергаменте, где располагалась таблица размеров.

– Полосы наружной обшивки корпуса должны быть закреплены внахлест, – возразил Араван.

– Но, капитан, – не унимался Грегори, качая головой, – они же не толще подметки башмака. – Араван рассмеялся, а Грегори, зажав в широкую ладонь подбородок своего удлиненного лица, добавил: – Ну, может, доски и будут чуть потолще подошвы, но все же почему такие тонкие, капитан?

– Для придания гибкости в водорослях, – ответил Араван. – Столь малая осадка корабля и узкая килевая доска обеспечат корпусу гибкость и эластичность, а в сочетании с обшивкой, закрепленной внахлест, сделают судно более послушным рулю при проходе через заросли этих мерзких водорослей.

– Вы хотите, чтобы корабль извивался, как змея?

Араван снова рассмеялся:

– Точно, Грегори, он должен извиваться, как змея.

Грегори посмотрел на Уильяма и пожал плечами.

Итак, работа началась.

Араван поднялся с нижней палубы и некоторое время смотрел на торговый корабль, оставшийся за кормой. Затем он прошел к бушприту и встал рядом с Охотником. Серебряный волк посмотрел на друга, а потом снова устремил взгляд вперед.

Над ними колыхались кливера, шелк парусов трепетал под сильным попутным ветром. Позади них возвышались фок-, грот– и бизань–мачты, на каждой из которых были поставлены все без исключения паруса, и лиселя, протянутые к бортам, добавляли кораблю хода.

Перед ними за длинным бушпритом, насколько хватало глаз, расстилались воды Уэстонского океана цвета индиго; подгоняемые ветром волны бежали, догоняя друг друга над бездонной глубиной.

– Впечатляющее зрелище, не так ли? – спросил Араван, показав жестом на неуемную, волнующуюся стихию.

Из глубины грудной клетки волка Охотника донесся глухой рокочущий звук, значение и смысл которого были Аравану понятны.

Шел четырнадцатый день их морского путешествия. Северо–восточный пассат дул в благоприятном для них направлении, и путь через Авагонское море и Кистанские проливы не потребовал серьезных усилий, только иногда требовалось несложное маневрирование, заключавшееся в натяжении или ослаблении фалов для изменения курса судна на один или два румба, чтобы паруса поймали весь ветер.

Но хотя погода благоприятствовала их плаванию, они, достигнув Кистанских проливов, подготовились к самому худшему, поскольку эти проливы пользовались дурной славой: кистанские пираты обычно поджидали здесь беззащитные торговые суда. Однако «Эройен» благополучно миновал проливы – ни заезд, ни погонь, ни попыток захвата. Тем не менее все это не свидетельствовало о том, что, кроме «Эройена», в этих водах никого нет: много раз они видели на горизонте красные паруса, под которыми на своих одномачтовых кораблях ходили пираты, нападающие на все проходящие мимо суда. И хотя Араван приказал команде стоять у баллист [29]29
  Баллиста – машина для метания камней и горшков с горящей смолой.


[Закрыть], им не пришлось давать отпор этим океанским разбойникам. Времени на подобные дела у «Эройена» не было. Да и разбойники не обращали на них серьезного внимания; казалось, что кистанские пираты были заняты каким–то спешным неотложным делом, поскольку все корабли под красными парусами, с которыми встретились на пути, шли на восток. И когда «Эройен», плывя на запад, миновал несколько одномачтовиков под красными парусами, Араван заметил:

– Интересно, какую подлость они удумали, что так спешат на восток?

Лицо Бэйра было задумчивым и хмурым.

– Дядя, вспомни, что сказал Додона: «Юг готовится к войне». Мы видели армии – под знаменами, украшенными эмблемой Кулака Ракка, – движущиеся на север. Не кажется ли тебе, что эти пираты заняты переправой «кулаков» через Авагонское море к берегам Пеллара?

Араван вздохнул:

– Да, элар, боюсь, твое предположение может оказаться правильным.

– А мы можем что–либо предпринять? – спросил Бэйр.

Араван покачал головой:

– Мы можем только надеяться на то, что разведка довела смысл ситуации до сведения короля Гарона. А нам нельзя терять времени.

Итак, «Эройен» шел на запад, а суда под красными парусами плыли на восток.

Миновав проливы и выйдя в открытый океан, «Эройен» взял курс на юго–запад; берега Гиреи были видны на траверзе левого борта.

И теперь, в открытом океане, в паруса им дул северовосточный пассат. Араван и волк Охотник стояли рядом, с наслаждением вдыхая чистый, пахнущий солью воздух.

Внезапно из сгустка темного тумана вышел Бэйр, одновременно с его появлением волк исчез с палубы.

– Ему, как и мне, тоже нравится чистый морской воздух и запах моря, – сказал Бэйр.

– Охотнику?

– Да.

Они еще некоторое время постояли на носу. Ничто не нарушало тишины, кроме редкого поскрипывания обшивки корпуса да время от времени щелкали тросы, натягиваемые раздуваемыми ветром парусами.

– А мы действительно идем самым коротким путем? – спросил Бэйр.

– Нет, элар, – ответил Араван, – существуют ветры и течения, из–за которых кратчайший путь не является самым скорым. Пойдем со мной.

Они прошли по палубе мимо матросов, перегнувшихся через поручни и наблюдавших за бурунами, бегущими за кормой; все матросы как по команде обернулись, чтобы с благоговейным страхом в глазах посмотреть на высокого юношу, который еще недавно был волком, и на эльфа, который еще недавно был соколом. Когда они подошли к двери кормовой каюты, Араван остановился и посмотрел на Длинного Тома, занятого чем–то на нижней палубе.

– Том, мне нужен твой совет. Возьми с собой Нодди и приходите ко мне в каюту.

– Есть, капитан. – Длинный Том подошел к матросу, стоящему за штурвалом. – Вулли, держи по ветру и, если он переменится, сразу посылай кого–нибудь за мной.

– Есть, Том, все понял, – ответил Вулли, приземистый черноволосый уроженец Гелена.

– Нодди! Нодди! – закричал во все горло Длинный Том, спускаясь по ступенькам короткой лестницы, ведущей в кормовые отсеки.

Откуда–то из–за грот–мачты мгновенно появился Нодди:

– Слушаю, господин Том.

– Капитан Араван вызывает тебя к себе в каюту.

Нодди поспешно просунулся в палубный люк и, спустившись по лестнице из четырех ступенек, пошел по проходу. Длинный Том следовал за ним. Когда они проходили мимо двери одной из кормовых кают, Ник, второй помощник капитана, вышел оттуда, подавляя зевоту и набрасывая на плечи рубашку, и последовал за Томом и Нодди. За мгновение до этого Араван, постучав в дверь его каюты, разбудил его и также пригласил к себе. Нодди пропустил помощников капитана вперед, и в таком порядке они подошли к двери капитанской каюты.

Войдя, они увидели Аравана, склонившегося над картами, разложенными на большом столе. Рядом с капитаном стоял Бэйр. Араван задвинул ящик стола, на котором была разложена карта, дав Длинному Тому с Николаем подойти ближе к столу. Бэйр сосредоточенно разглядывал карты, затем провел линию от побережья, вокруг Мыса Бурь, по Синдшунскому морю до Великого Водоворота.

– Этот путь кажется мне наикратчайшим, дядя. Но поскольку я не обладаю знаниями о ветрах и течениях, возможно, кратчайший маршрут, прочерченный мною, отнюдь не самый быстрый.

Длинный Том кашлянул, прочищая горло, и сказал:

– Конечно, господин Бэйр, он кажется самым коротким, но это впечатление обманчиво. – Длинный Том прочертил пальцем по карте свой маршрут со словами: – Вот этот будет самым коротким из всех.

Бэйр посмотрел на него озадаченно:

– Но, Том, ты же изобразил громадную дугу, проходящую через полярные моря и заканчивающуюся на Водовороте.

Длинный Том пожал плечами:

– Это некоторым образом кругосветное плавание, господин Бэйр: мы плывем вокруг, как говорят, гранитного шара, которым в общем–то, как говорят, и является наш мир. Хотя почему–то мы не падаем с него. Правда, почему – я сказать не могу, хотя подозреваю, что дело здесь в этих таинственных полюсах, о которых толкуют некоторые. Но так или иначе этот маршрут является самым коротким.

Бэйр скептически приподнял брови, а Длинный Том, уловив его взгляд, продолжил свои объяснения:

– Позвольте мне, господин Бэйр, задать вам вопрос, какой когда–то задали мне и благодаря которому я понял, что такое плавание по миру, что такое полюса и все такое прочее. Если мир и в самом деле круглый – я этого не утверждаю, учтите, но пусть будет так, – и если вы пытаетесь прямиком отсюда через полюс попасть в какое–то место, расположенное на другой стороне мира, и если вы на своем пути натолкнетесь на льды, а не на открытую воду, как поначалу предполагали, то как тогда вы попадете туда, куда стремитесь попасть?

– Ну как, прямо через полюс, – ответил Бэйр, глядя на Аравана, но тот лишь улыбался.

Длинный Том ткнул пальцем в какую–то удаленную точку:

– Что ж, взгляните сюда: Гранитный остров в Прозрачном море расположен на противоположной стороне мира относительно места, к котором мы сейчас находимся, и если вы двинетесь к нему прямиком через полюс, то этот маршрут и будет самым коротким, ну как, согласны?

Бэйр, не отрывая глаз от карты, медленно, в раздумье кивал.

Длинный Том просиял:

– А теперь скажите мне, господин Бэйр, как бы вы обозначили этот маршрут на этой карте, где мир изображен в одной плоскости?

– Ну, я думаю, что я бы… хм. Я бы опустился вниз, вот так, а затем… эээ… А, вот! Переход до острова должен быть также по прямой… по прямой от полюса… Прямо от полюса на север. А единственный маршрут, который позволит мне пройти таким образом, – это перескочить сюда и уже отсюда идти в строго обратном направлении, если мне удастся пройти вот здесь.

– Ха! – шумно возликовал Длинный Том. – В этом и заключается загадка полюса – этот перескок, понимаете? Потому что чем ближе вы к полюсу, тем короче становятся протяженные расстояния, и это видно на примере этого перескока. Именно так по крайней мере меня учили.

Бэйр, который не слышал ни единого слова из сказанного Длинным Томом, все еще отрешенно смотрел в карту:

– Но раз я не могу совершить этого перескока, мне тогда придется подойти к кромке льдов и плыть вокруг полюса по открытой воде рядом с ней и…

– Не совсем так, господин Бэйр,– перебил его Том.– Вам следует плыть по длинной дуге, проведенной между двумя этими точками и обращенной закруглением книзу до этого уровня, а потом плыть по другой длинной дуге в обратную сторону, чтобы прийти в нужное вам место, потому что…