сообщить о нарушении
Текущая страница: 60 (всего у книги 92 страниц)
И почему в Тюркский каганат входят в основном только прилегающие народы к Средней Азии и не входят якуты с Лены? Оба ведь – тюрки. Потому, что это – наши фотографии Ахтубы без сопутствующих данных метеорологии, то есть – форменный ералаш, без методики рассмотрения совокупности. Примерно как лепет трехлетней девочки, заявившей, что ей нравится чеснок, потому, что он колбасой пахнет.
Но это бы, черт с ними, с учеными случайных событий. Я имею в виду, что они случайно стали учеными, хотя способности их – до пенсии колоть дрова или покрывать стены штукатуркой. Дело в том, что история все больше и больше запутывается их усилиями, а молодая поросль начинает все больше и больше ненавидеть историю в школе, потому что история стала придатком политики, вкус к которой есть извращение природы. Так как все без исключения политики правы, приводя в подтверждение своих нынешних, совершенно противоположных «взглядов» тот или иной с потолка взятый исторический «факт». Например, тот, что русские – персы, забывая прибавить, что персов сделали персами евреи. А потом сделали русских, похожих больше на самих себя, чем – на персов.
Пусть мне хоть один историк покажет, где корейцы, китайцы и прочие тихоокеанцы брали поваренную соль в средние века. Или откуда она попадала в Константинополь. Ведь не покажут, хотя и скажут, что китайцы, например, и корейцы очень уж экономны до сих пор в ее расходовании, заменяя, где только возможно и даже невозможно, соль сахаром. Брали они ее, естественно, с Баскунчака, больше – абсолютно негде было брать. Там ее уже столько веков подряд гребут по 10 миллионов тонн в год, и она не оскудевает. Неужто сами ездили? А тогда откуда узнали, что на Баскунчаке неисчерпаемо много соли? Евреи, прибывшие туда, сказали. Вернее сами туда ее начали возить, просеиваясь сквозь племена и народы. А якуты так ее полюбили, так как раньше сильно болели без нее, получая соль только из сырой крови зарезанных оленей, что стали даже чай пить с солью. Не верите, поезжайте, увидите.
Великий проходной двор от Баскунчака на Тихий океан по евразийским степям , как я его называю, вместо Шелкового пути, сильно напоминает мне Ахтубу Волги, увеличенную раз в десять. Именно поэтому я ее взял в пример для г–жи Галкиной. Параллельных, то и дело смыкающихся – размыкающихся путей здесь столько же, если – не больше. И везде живут народы, причем дышащие, то раздувающие свою грудь, набирая воздуха, то – выдыхающие его, несколько скукоживаясь.
Выпало жаркое, сухое лето в и без того сухих казахстанских степях. Все кольца племен кочевников, ходящих по индивидуальным кругам, переместились на север, в лесостепь и южная часть, примыкающая к Каракумам, совершенно опустела. Тут и верблюд не найдет, чего поесть–попить. Но выпадают и влажные, теплые лета, притом по несколько подряд. Отары тучнеют, народ, объевшийся баранины начинает бурно размножаться, и степь покрывается дополнительными юртами. Вот он – Тюркский каганат, где каждый от сытости готов драться, но начинается все со спорта на лошадях. И тут наступает лет на пять сплошная засуха. Тогда спорт переходит просто в драку. Все. Тюркского каганата – тю–тю, испарился.
Зато в жару начали таять ледники, речки, ранее терявшиеся в песках на пяти километрах от гор, протянулись чуть ли не до центра Каракумов. Вслед за речками потянулся народ копать арыки и орошать целинные поля, лет за двадцать превратившиеся в камень. Урожаи баснословные, народ отъелся, захотелось любви. И вот вам – каганат, вернее эмират, какой–нибудь Хорезмский. И как только солнышко затянуло тучками, и этот эмират скукожился.
В монгольской пустыне Гоби всегда – высокое давление на барометре, отсюда – солнышко, сушь первозданная, когда бог еще не выдумал пресной воды. У скота нет молока, у женщин по этой причине – тоже. В общем, ложись и помирай. Население – редкое. Затем вдруг лет двадцать подряд, а может быть и больше, из–за солнечных катаклизмов и прохождения самого Солнца по каким–то туманам пошли сплошные дожди и даже зимой каменистая степь покрывается снегом. А летом – сочной травой. И монголы готовы начать свое «татаро–монгольское иго», какового, естественно, не было, но слух о монголах, размножившихся как одуванчики весной, прошел великий.
Я такие примеры мог бы приводить бесконечно, но главное не в этом, а в том, что сами эти народы не знают, что у них появился каганат или эмират. Живут себе и живут, размножаются, потом перестают, и вновь начинают размножаться. Дело, так сказать, житейское. А каганаты, между тем, возникают как пузыри в луже при холодном дожде на теплую землю, не успеет один пузырь лопнуть, как чуть сбоку возникает другой, пересекаются как в истории настоящие каганаты. Только я еще раз скажу, что сами эти народы–каганаты ничего об этом не знают. А если и знают по причине слишком жесткого своего царя–кагана на данном этапе времени, то все равно тут же забудут, получив доброго царя–вождя. Писать–то не умеют. И не только писать, говорят едва. А зачем слова? и без них ведь все понятно, когда сыт и готов совокупиться. Недаром есть понятие – говорить глазами. И, разумеется, – руками.
И тут появляется торговое племя, сходившее уже передовым отрядом на Тихий океан и решившее возить туда соль по цене золота, пока только к императорскому столу. Проложили первый путь, по предгорьям Заилийского Алатау. Потом второй, в засуху, – севернее Кулундинских степей. Третий, четвертый и так далее, не забывая переходить с первого на третий и с четвертого – на первый, когда это было необходимо по метеорологическим и демографическим условиям преодолеваемой местности. На пути – организовывая, где рыбалку товарную, где товарный же лов соболей. И так далее. Но главное, переучивая народы на новые числительные до десяти и притягательные местоимения мой – твой. И сами кое–чему попутно учась, прибавляя толику в свой и без того уже огромный запас знаний. И, заметьте, в своих накладных, векселях и прейскурантах кое–что записывая из попутных сведений, например, о конкретном каганате, имя которому сами и дали, чтоб не спутать с другим. А когда поехали вновь через три года засухи, то ни одного прежнего каганата уже не нашли, зато нашли дюжину новых, в более высоких широтах. И назвали их новыми именами, сообразуясь с местными особенностями, например, каганат Байкальского омуля. Не слыхали, господа историки? Тогда у новой Галкиной появилось «дело».
Кстати, заметьте тоже, еврейские жены торговцев–мужчин всегда сидят дома, храня очаг и детей от законного брака. И кубышку, заложенную и заштукатуренную в самом незаметном месте кирпичной стены – страховая часть оборотного капитала. Поэтому мужчины на пути, всегда сытые от торговых сверхприбылей, не устают улучшать генофонд местного населения. В результате вся евразийская степь начинает приобретать семитические черты, особенно вблизи караван–сараев. Вам, антропологи, нагородившие столь несусветную чушь и просто блажь о тюрках на пол–Земли, эта простая мысль никогда не приходила в голову?
Но, в этих евразийских, широченных степях было два места, как бутылочные горлышки. Первое – в Ахтубе и дельте Волги. Каспий к югу по причине дичайшей пустыни не обойдешь, а переправляться через сорок проток Ахтубы хотя и можно на всем ее протяжении в любом месте, но – себе дороже. Поэтому, я думаю, возник город Царицын (Сталинград–Волгоград), хотя, вполне естественно, в те времена он так называться не мог, даже Царицыном. А чуть выше – вообще был край известной земли – Самара (сам – небо, ар – земля, естественно, по–еврейски), то есть сошлись небо и земля. Недаром только уже при русских царях эти города раз пять переносили с одного берега на другой. Второе место – совсем узкое, это где Алтай – Саяны чуть не сходятся с Гималаями, точнее с Гиндукушем, в преддверии широких монгольских степей.
Я эти места выделяю затем, чтоб перейти к разбойникам. Там, где торговый путь – большая дорога, там и «разбойники с большой дороги». Кавычки потому, что понятие – нарицательное. И крайне живучее, до сих пор, когда разбойники уже сидят по комфортабельным кабинетам под охраной длинноногих секретарш с надменным взором, и даже – в Кремле. Но времена–то у нас – средневековые.
Организовать шайку разбойников (по–египетски кази, по–русски казак, хотя двор у казаков назван по–еврейски – баз, отчего уже «греческая» – базилика) местные племена, будь они каганатом в пол–Земли, не могут. По следующим причинам. Они робкие и еврей среди них считается богом. Посмотрите хотя бы на колхозников и их председателя–еврея. И они не знают, когда, что и в каком количестве повезут, и сколько это стоит. Между тем я лично знал секретаря обкома КПСС, сын которого ныне – крупный, всероссийский бандит. То есть, отец – еврейский как бы каган, а сын – казак–разбойник. И уж он–то разбирается во всех тонкостях отцова ремесла. И в русских сказках почти все большие и главные богатыри–разбойники – «евреины», вплоть до сподвижников и родни Ильи Муромца, начиная с Соловья–разбойника:
Еще что же за богатырь ехал?
Из этой из земли из Жидовския
Проехал жидовин могуч богатырь
На эти степи Цицарския.
Да и сам Муромец произошел не от мягкой травы–муравы и не от Мурома, а от замуровывания куда–нибудь награбленных богатств. И вообще муровать – класть стену, организовывать что–нибудь, создавать, например, банду. И вообще наделять полномочиями, например:
Тридцать–то было богатырей со богатырем.
Атаманом–то – стар казак Илья Муромец,
Податаманьем Самсон да Колыбанович,
Добрыня–то Микитич жил во писарях,
Алеша–то Попович жил во поварах…
Перечень этот в сказке – полный и имен в нем – ото всех каганатов, поверьте на слово. А не верите, ищите сказку по очень старинным книгам. Мне некогда, так как перехожу к Александру Македонскому. Вы, конечно, знаете по «историям Галкиных», что этот гусь создал империю от Египта до Индии, только знайте и то, что поверить в такую сказку может только дурак стоеросовый.
Вот, появился на «Шелковом» пути недалеко от Алтая такой же способный бандит как Македонский. И как Сын Секретаря обкома, перебравшись из Сибири в Питер. И создал банду, которая стала небольшой армией, мобильной как спецназ ГРУ и вооруженной исключительно дамасской сталью. Все, «Шелковый» путь остановился как вкопанный. И пока торговцы искали обходные пути по Алтайским горам, они исписали друг другу по обе стороны «Богатырской заставы» (застава – заставить, пресечь) все наличные глиняные таблички, расписывая друг другу «новый каганат» по имени, например, «Сын» или «Саша Македонский» (киллер номер один 2000 года). И я недаром ведь упомянул Сибирь и Питер в отношении «Сына», «Великий Александр», он же Македонский, сделал рейд по разным там Саркелам и Итилям, дочиста обобрав их. Все, один эмират–каганат для историков типа Галкиной – готов, осталось только преувеличить его до создателя древней империи. А сколько еще их таких? И каждому – империя, в крайнем случае – каганат. Вот и вертятся они на немых просторах евразийских степей десятками.
Но я ведь веду речь о языках. А что про них вести речь? Оно ведь и сегодня в любой шайке прекрасно уживаются представители всех окрестных народов, «обогащая» друг друга так называемой «феней», понятной не только абсолютно всей банде, но и соседним бандам. А потом лингвисты высосут из пальца «индоевропейскую семью» языков, вернее, из этих самых «фень». Вернемся лучше к торговцам.
Если вы думаете, что каждая такая банда на торговых путях прекращает торговлю, то – ошибаетесь, она ее только осложняет, и цены растут. Взгляните еще раз на Ахтубу, видите, сколько там проток? Столько же «проток» и в евразийских степях. Так что используется та «протока», которая на данное время больше застрахована от грабежа. Или вам еще рассказать о нынешних «протоках утечки российских капиталов»? Так ими полны газеты, специально для будущих Галкиных – создателей бумажных каганатов наших уж времен.
Торговлю может остановить только потеря спроса. И больше – ничто. Вот, например, Сталин купил из–за железного занавеса даже атомную бомбу, минуя как бандитов все ЦРУ и ФБР. Спрос был. Вот нашли в Европе соль под землей и Константинополь стал угасать. Нашли соль под землей же в Беларуси, и Саркел стал никому не нужным. И на Тихий океан откуда–то, мной не проверено, начали доставлять соль, а на шелках китайских и «тончайшем» фарфоре, как сами видите, много не заработаешь. Рабынь русских в качестве жен тоже покупать перестали, я не вдавался в подробности, и сам Хазарский каганат приказал долго жить.
Торговые евреи, как я уже сказал, направились через Саркел в Западную Европу, по нынешнему – в Центральную. А вот куда девались казаки–разбойники? Казаки–разбойники, естественно, пошли на Нижний Дон за торговыми евреями и там замешкались: спрос на рабов мужского пола, на галеры, все еще сохранялся. Аж до самого «объединения» русских земель. И чем больше земель наши московские цари объединяли «под своей рукой», тем больше «крымские татары» воровали у нас «чудь белоглазую». Дошло до того, что с присоединением последнего (ранее в 1325 – Галич, 1329 – Углич, 1338 – Белоозеро, 1350 – Владимир, 1392 – Суздаль, 1463 – Ярославль, 1474 – Ростов Великий, 1478 – Новгород, 1485 – Тверь, 1489 – Вятка, 1503 – Тула, 1510 – Псков) независимого княжества Рязани в 1521 году обнаглевшие «крымские татары» увели в Кафу сразу 100000 наших сограждан. Царь лишь на несколько дней отлучился из Москвы, «по делам» согласно историку Карамзину, и вот тебе – на! 100000 разом!
Между тем, согласно этому же историку Карамзину – «основателю русской истории», за Окой на подходе к Коломне и Москве «постоянно находились уже наши, российские казаки», туда и сюда сновали их «разъезды», «охраняя наши земли от ворога», так сказать «оплот отечества». И не уберегли, и даже не догнали «татар», ведших в поводу наших повязанных одной веревкой пленников, лошади у них охромели, что ли? Так и пешком даже могли догнать, они ведь пленников не вели, в том числе с малыми детьми на руках. Нет, не догнали!
Стопроцентно! Указанных 100000 пленников украли у московского царя сами казаки, каковые на тот момент еще не были «оплотом отечества», а были натуральными казаками–разбойниками. Раньше у этих казаков на пути стояло Рязанское княжество, в аккурат до реки Оки, и далее вверх по Оке стояло Тульское княжество, «присоединенное» к Московии в 1503 году. А за Окой к северу начиналось собственно Московия, а на Оке в этом месте как раз «возник» город Коломна, а в Коломне есть Девичье Поле, как раз около знаменитого брода через Оку. Там собирали молодых русских (чудских) девиц для переправы (переброда) через Оку и далее на Дон, а затем – в Кафу.
Но теперь Рязанское и Тульское княжества – московская земля, а разросшаяся Московия – такая сильная, прямо ужас на всех наводила. Даже на Волжских татар, которых раз в десять больше, чем крымских. Куда там Хазарскому каганату!
Вот я и говорю, что московские цари продавали своих собственных граждан казакам–разбойникам, а те перепродавали их в Кафе. Получил деньги как Иван Калита – Мешок с деньгами, «отлучился»: «Приходи и бери, чтоб на меня не подумали будущие историки».
А что же с Северским Донцом в таком случае? И с его правыми притоками, почти соединяющимися с левыми притоками Днепра. С Салтовской культурой мадам Галкиной. А ничего! Развивались, крепли, умнели в составе Украины. Там ведь князья не продавали своих людей как Иван Калита.
И вообще, если логически подойти к этой проблеме, окажется, что и Иван Калита, и Дмитрий Донской, и прочие – просто перебрались жить в гущу своих будущих рабов (подробности – в других моих работах). В общем, когда спрос на рабов в Кафе окончательно пропал, рабы просто стали работать на своих пленителей. Чтоб они могли съездить в Париж, прогуляться.
Галкиной же напоминаю: постарайтесь разобраться со всем этим у себя на родине и не лезьте пока на «Шелковый» путь. Там голову надо иметь другую. Хотя и дома – тоже.
23. Чего не было, должно «погибнуть»
У меня–то «Салтовская культура» Северского Донца, то есть будущие Донецкая, Луганская, Харьковская, Сумская (Украина) и Белгородская (Россия) области как раз и не погибли, а даже стали в бывшей Российской империи самыми индустриальными областями. А вот Галкиной эти области совсем не нужны, тут же не области должны быть у нее, а – Русский каганат. Но области–то ведь есть на нынешней карте, а Русского каганата – нет. Поэтому он должен вовремя погибнуть, как раз перед тем, как эти области образовались строительством указанных городов. Один из них, повторяю, был даже столицей Украины. Как раз перед зарождением именно здесь «русского» декабризма. Ну, те самые, которые якобы в Питере, на Сенатской площади, в католическое Рождество, (см. мои другие работы). Однако корни–то их все здесь, в Харькове, в «Русском каганате» имени Галкиной.
