Текст книги "Вторжение драконов. Последняя битва"

Автор книги: Бернхард Хеннен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 50 страниц)

На львиных крыльях

Лев отреагировал, хотя Артакс не посылал ему приказа даже мысленно. Пока бессмертный таращился на страшных всадников, серебряный лев наклонился на левое крыло и начал пикировать, от чего Артакса настолько сильно вдавило в высокую спинку седла, что он едва дышал. Они неслись навстречу ледяной равнине с головокружительной скоростью. Артакс уже представлял себе, как разобьется о лед, когда осознал, что лев еще, чего доброго, может воспринять это как приказ.

Внезапно лев расправил крылья, прижатые к телу во время падения. В его металлическом теле послышался страшный звон и скрежет, слева и справа мимо пронеслись два орла. Они тоже расправили крылья, пытаясь замедлить падение. До обледеневшей земли оставалось еще шагов сорок, когда лев предпринял попытку набрать высоту, сильно взмахнув крыльями. Одного-единственного взгляда наверх оказалось достаточно, чтобы Артакс понял, что падение вниз ничего не дало. Над его головой по-прежнему кружили семь орлов, и среди хищных птиц верхом на жеребце мчался демон в красном облачении. Белые как снег волосы обрамляли его лицо с тонкими, словно бы резными чертами. У него тоже было копье, как у Артакса, и он поднял его, приветствуя бессмертного, когда почувствовал его взгляд.

Удар клюва угодил Артаксу в шлем, когти со скрежетом полоснули по крылу льва, вокруг били крылья. Воздух полнился пронзительными криками. Внезапно лев качнулся на бок и перевернулся, его золотые крылья больно ударили по крыльям орлов. Артакс вслепую нанес удар копьем куда-то в коричневую массу перьев, получил новый удар по шлему, и в ушах загудело от металлического звона. Он увидел, как одна из крупных птиц камнем полетела на землю, одно крыло у нее было неестественно вывернуто, а второе то поднималось, то опускалось, не в силах спасти орла.

Чей-то клюв попытался клюнуть бессмертного в правую руку. Мягкая кожа доспеха уплотнилась, едва началось давление. То, что еще только что прижималось к нему, словно вторая кожа, превратилось в прочную трубу, которую не мог пробить даже такой сильный клюв. Но теперь Артакс не мог согнуть руку – она застыла в вытянутом положении, сжимая в кулаке копье, а крылья тем временем хлопали о шлем.

Золотые львиные крылья ворвались в окружавший их клубок гигантских орлов, и перья полетели в разные стороны. Внезапно Артакс снова увидел чистое небо: они прорвались сквозь орлиный строй. Не чувствуя ударов клювов и когтей, кожаный доспех снова стал мягче, и мужчина снова смог согнуть руку. В этот миг лев настолько резко повернул влево, что Артакса бросило влево. В него едва не угодило острие копья, оторвало несколько золотых прядей со львиной головы. Одетый в красное всадник на крылатой лошади пронесся прямо над ними. За ним летел орел, вцепившийся когтями в высокую спинку седла. Сильно взмахивая крыльями, он пытался оторвать седло.

Артакс ткнул копьем за спину, чувствуя, что сталь на что-то наткнулась. Орел отпустил его. Вертясь в воздухе и разбрызгивая кровь, крупная птица камнем полетела вниз.

Но ликования Артакс не чувствовал, только облегчение. Орлы были грациозными существами, равно как и крылатый конь. Нечего им делать в сражениях!

Воспользовавшись небольшой передышкой в сражении, он перевел взгляд в сторону Вану. Казалось, там все было спокойно, ночные тени еще лежали над городом. Артакс повернулся, насколько позволили кожаные ремни, пытаясь увидеть, что происходит сзади. Небо было настолько огромным... и пустым. Может быть, одетый в красное воин летит под ним, пытаясь воткнуть копье льву в брюхо?

Он услышал хлопанье крыльев, и мгновением позже алый всадник поравнялся с ним. Копье его лежало в петле на странном седле небесного скакуна. Сейчас в руках у воина был длинный блестящий клинок.

Серебряный лев повернул, пытаясь оторваться от противника, но крылатая лошадь без труда повторила маневр. Артакс подумал о странном кувырке, который только что выполнял его металлический спутник, маневр, который не сумело бы повторить существо из плоти и крови, и лев тут же воплотил его мысли в жизнь. Он перекатился влево, словно бочонок, металлические крылья скользнули по черным крыльям крылатого скакуна.

На миг Артакс оказался висящим головой вниз в своей страховочной системе, а затем перекат завершился. По воздуху летали черные перья, жеребца воина в красном закружило, но всадник смело наклонился вперед, по-прежнему стоя на спине жеребца, и ударил мечом по левому крылу льва. Брызнули искры, взвизгнул металл, и Артакс с ужасом осознал, что алый всадник отрубил льву кончик крыла. Из разорванного металла полилось что-то похожее на жидкое стекло. Раненый серебряный лев полетел вниз, все сильнее и сильнее вращаясь вокруг своей оси. Синева и белизна, небо и лед быстро сменяли друг друга. В полете Артакса наполовину выдернуло из высокого седла. От поврежденного крыла отрывалось все больше и больше перьев.

А затем лев расправил крылья. Тело содрогнулось от рывка, и Артакса с силой вдавило в высокую спинку. Он едва не потерял сознание, когда последовал второй, еще более сильный удар. Взлетели брызги льда, металл застонал и прогнулся. Артакса бросило вперед, он повалился грудью на спину льва, окруженный водоворотом из золотых перьев.

Под ногами у льва снова была твердая почва, и он побежал, хромая, но уверенно приближаясь к Вану, где уже трубили рога. Должно быть, стража на башнях видела бой в небе.

Сейчас Артакса держала только система, каждая косточка в теле болела, гудела голова.

Навстречу ему неслись всадники, и бессмертный разглядел среди них Мадьяса.

– Нужно возвращаться, – выдохнул он, когда они почти поравнялись со всадником. – Пришли демоны, и их тысячи.

Об орлах и зайчатах

Шайя не понимала, что происходит, да никто и не пытался ничего объяснить мнимой обозной шлюхе. Войско семи империй бежало. Еще вчера они праздновали победу, и ее товарки заработали немало. Пока Шайя ухаживала за множеством выживших, они ублажали победителей. Толстая Нинве с кудрявыми рыжими волосами, тощая Кира, их предводитель, неутомимо таскавшая на спине свой медный котел, и все остальные, которые пришли сюда, несмотря на то что вербовщики предупреждали их по поводу очень холодной зимы.

С первыми лучами солнца рога затрубили тревогу, и с тех пор все пошло кувырком. Говорили, что к этому проклятому городу на самом краю света движутся тысячи демонов, что они попытаются помешать войску пересечь мост через Куни Уну, дымящуюся реку. Один день пути – и они будут в безопасности!

Но, судя по всему, этот день пути обещал стать безжалостной гонкой. Воины шли в удручающем молчании, то и депо поглядывая на небо. Кто-то сказал, что демоны умеют летать.

– Что ж, это был самый короткий поход в моей жизни, – с трудом переводя дух, поделилась Нинве. Крупная конкубина едва поспевала за ними. С прошлой ночи у нее появился дорогой меховой плащ. Одним богам известно, кому она вскружила голову, чтобы заполучить столь ценную вещь. На все вопросы женщина отвечала многозначительным молчанием, и за все утро никто не сумел заставить ее сказать, кто же стал ее благодетелем.

– Лучше побереги дыхание! Оно тебе еще понадобится, если ты не хочешь отстать, – Кира бросила на товарку презрительный взгляд. Лидер небольшого отряда женщин шла, согнувшись под своим медным котлом. Она куталась в одеяло, а лицо и руки были красными от мороза.

– Я легко пройду столько же, сколько и ты! – весело ответила Нинве. – Хоть я, конечно, не такая тонкая и звонкая, как клинок меча.

Кира презрительно фыркнула.

– Как ты думаешь, что больше нравится воинам – клинок или пузатая амфора для масла?

– М-да, глядя на роскошную одежду, в которую ты кутаешься, кажется, я знаю, что на это ответить, – сказала одна из женщин. Остальные злорадно захихикали.

– Я вас всех запомнила, – фыркнула Кира. – Не смейте вечером даже подходить и просить чего-нибудь тепленького из моего котла. Вы ведь можете спрятаться под плащом Нинве. Может быть, промерзшая солонина вам покажется вкуснее, если вы будете прижиматься к толстушке. А я, как бы там ни было...

Пронзительный крик оборвал речь Киры.

Шайя подняла голову к небу.

Стая гигантских орлов пролетела над ними, направляясь к мосту, видневшемуся в тумане над Куни Уну и до которого оставалось не больше мили. В центре стаи на крылатом коне летела одетая в красное фигура. По войску пробежал негромкий шепоток. Все пошли еще быстрее.

Шайя опасалась, что более-менее организованное отступление в любой момент может превратиться в обыкновенное бегство. Подобные вещи она уже видела во время набегов отца на города Шелковой реки. Как затаптывали слабых, если они не успевали достаточно быстро убраться с дороги.

– Боги, помогите! – негромко прошептала она и пошла быстрее.

– Красивые птицы, – мрачно заявила Кира. – В детстве я любила наблюдать за сарычами на наших деревенских полях, они там на зайцев охотились. И первым делом всегда ловили жирненьких зайцев.

Нинве рассмеялась, но смех ее звучал несколько принужденно.

– Я слишком жирный зайчонок. Меня не поднять в воздух даже такому орлу.

– Но они и не поднимали зверушек в воздух, – довольным голосом заявила Кира. – Они крепко прижимали их когтями к земле, а затем с наслаждением рвали на части острым клювом.

– Довольно! – резко произнесла Шайя. – Мы будем помогать друг другу, и все сумеем уйти из этой проклятой ледяной пустыни. Осталось совсем чуть-чуть. Пройдем мост – и до золотых троп сквозь вечную пустоту будет уже рукой подать. А затем от теплых домов нас будет отделять лишь пара шагов.

– Тебе когда-нибудь доводилось идти с бегущим от врага войском? – Язвительности в голосе Киры как и не бывало.

–•Нет.

– Оно и видно.

Женщины молча шли рядом с длинной колонной отступающих воинов. Никто из них не шутил с ними, как это было по пути в Вану. Мужчины раздраженно смотрели прямо перед собой или с испугом поглядывали на небо. Шайя прислушивалась к разговору двух воинов, говоривших о том, что утром один из бессмертных был тяжело ранен, когда схлестнулся в воздухе с крылатыми демонами. Как бы там ни было, никто из правителей не стал садиться на крылатого льва.

Шайя подумала об Аароне. Это он сразился с демонами? Или все это лишь слухи? Наверняка все это пустая болтовня! Слишком много ходило слухов. Шайя не могла поверить, что Субаи убил огромную ящерицу, которую она видела у якорных башен в Вану. Подобный героический поступок был совершенно не в стиле ее брата. Но, судя по всему, остальные верили в это. Даже ее отец, бессмертный Мадьяс.

Вчера ночью она решила держаться подальше от пирующих степняков. Несмотря на то что в поношенной одежде и с шерстяным одеялом на плечах она была совершенно непохожа на ту принцессу-воина, которой была когда-то, она решила не подвергать. себя ненужному риску.

Даже сейчас она пыталась держаться как можно незаметнее. Степняки скакали всего в нескольких шагах на флангах колонны, торопливо приближавшейся к мосту. Караван беженцев растянулся на добрых две мили, если не больше. Женщин, с которыми шла Шайя, определили в переднюю треть колонны. Перед ними шли воины из Валесии. За ними – мужчины с Плавучих островов, ужасно страдавшие от холода. Их бессмертный то и дело подбегал к своим воинам, пытаясь подбодрить их. Шайя знала, что многие не дойдут до врат между мирами.

Пока еще демоны были похожи на неясные тени на фоне белоснежной равнины. Они собирались у них за спинами и на левом фланге, параллельно колонне на марше. Они тоже послали всадников. Те старались близко не подходить, чтобы не дать себя как следует рассмотреть, но вид их внушал Шайе необъяснимую тревогу.

Не то чтобы ее пугало то, что те собираются охотиться на них. До сих пор никто еще не лишил ее сердца воина, ни Муватта, которому нужно было просто унизить ее, ни Аарон, любовь которого задела ее еще сильнее, чем то, что сделал с ней правитель Лувии. Она сражалась во многих боях, и один лишь вид врага не мог напугать храбрую женщину.

Но в этих всадниках было что-то такое, что до глубины души пугало Шайю. Что-то противоестественное! Хуже серых великанов, карликов-недоросликов и огромной ящерицы, на которых рва успела насмотреться за минувшие двадцать четыре часа.

Тысячеголосый крик, донесшийся от моста, до которого оставалось дойти уже совсем, немного, оторвал ее от размышлений. Наступление началось: Шайя увидела, как на беглецов обрушилась стая орлов, как они хватали воинов когтями, поднимали их в воздух и бросали в серый поток, где кишмя кишели чудовища.

На мосту началась невообразимая давка, каждый думал только о себе. Воины толкали друг друга, забыв о дружбе и жалости, слабых и неудачников затаптывали или сбрасывали в реку. Перил на мосту не было, потеряв равновесие, человек падал прямо в реку.

Шайя почувствовала, как задрожала земля под ногами. Раздался гул, словно от множества копыт. На тонкий щит в облике степных наездников рекой хлынули сотни всадников.

По марширующей колонне прокатилась волна тревожных криков. Несмотря на атаки орлов, все больше и больше воинов сбегались к мосту, поскольку было ясно: останешься на берегу – и всадники безжалостно загонят тебя в реку.

Теперь Шайя увидела то, что не могла разглядеть на расстоянии, и на несколько ударов сердца ее охватили недоумение и ужас. Что за боги правят этими демонами? Что за глупую шутку сыграли они со своими творениями? Шайя прекрасно знала, что говорили другие народы Дайи об ишкуцайя; что они рожают детей в седле, что малыши сначала учатся ездить верхом, а уж потом ходить. Что степняки становятся единым целым со своими лошадьми, которых любят больше, чем женщин. Ей показалось, что боги демонов претворили все эти небылицы в жизнь: всадник и скакун слились в единое целое.

Остальные женщины уже давно побежали. Они тоже увидели, что именно несется на них. Если некоторые еще подумывали над тем, не сдаться ли на милость победителю у моста, то при виде человекоконей они тут же передумали. Этот поход был совсем не таким, как те войны, которые им доводилось видеть до сих пор. Демонам не понадобятся человеческие женщины.

Степняки развернулись и, ни на кого не обращая внимания, понеслись прямо в толпу у моста. Шайя прибилась к каравану мулов, где животные кричали в панике, потянув за собой Нинве, превратившуюся в безжалостной людской толпе в безвольную куклу. Женщина схватила товарку и повела за собой.

Перед ними был отлогий кусочек дороги к мосту. Там толпились воины с лицами, на которых были вытатуированы кошмарные чудовища. Толкая других щитами и орудуя копьями как дубинками, они пробивались вперед. Когда один из воинов с вытатуированным на лице львом упал, то увлек за собой и шедшего впереди воина. Потом еще одного и еще. Брешь тут же сомкнулась, пронзительные крики перешли в проклятия и вопли отчаяния – тех, кто еще мог стоять.

Орлы снова и снова пикировали на мост. Всякий раз, как кто-то из них подлетал к войску, отчаявшиеся люди пытались отпрянуть и сыпались с узкого моста, безжалостно увлекая за собой остальных. В пенящихся водах реки люди попадали прямиком в жадные пасти чудовищ. По воде тянулись кровавые следы, увлекаемые потоком в море.

Работая локтями, крепко зажатые между воинами, обе женщины, в конце концов, добрались до моста. Бессмертный с длинными светло-русыми волосами приказал лучникам выйти на берег, и те пытались отогнать орлов от моста, но пока воины строились, из пелены тумана над рекой появился демон на крылатом коне. Одетый в карминово-красные одежды всадник. Он стоял на спине коня, обрушивая на защитников дождь из легких копий,

Немного впереди Шайя увидела Киру. Ее товарка в окружении нескольких других женщин сумела выйти на середину моста, когда последовала новая атака орлов. Последние лучники в отчаянии выпускали единичные стрелы, которые, однако, не могли остановить хищных птиц. Крики женщин звучали пронзительнее, чем крики мужчин. На мосту снова началась безжалостная давка, каждый отчаянно пытался ускользнуть от орлиных когтей.

– Боги, защитите их, – бормотала Нинве, но, кажется, у богов были дела поважнее, чем слушать набожные мольбы шлюхи.

Кира остановилась, хотя орел летел прямо на нее, и даже погрозила птице поднятым кулаком – храбрый и бессмысленный жест. И тогда, в самый последний миг, она бросилась на землю. Когти ударились о медный котел, который она носила на спине. Он защитил Киру, но она слишком крепко пристегнула его к своему тщедушному телу. Орел поднял кричащую жертву и скрылся в тумане вместе с нею.

Нинве бормотала не связанные между собой слова и, наверное, так и стояла бы на месте, если бы Шайя не потащила ее за собой.

– Она всегда так отчаянно пыталась пробиться, – всхлипывала толстушка. – Ее ничто не могло напугать. Не могла же она просто...

– Поднять копья! – громко скомандовал кто-то сзади. Этот голос Шайя узнала бы из тысячи. Бессмертный Аарон!

– Превратитесь в ежа! Посмотрим, осмелятся ли орлы хватать вас, если ради этого им придется пробиваться через железные наконечники.

Его присутствие и спокойный голос изменили абсолютно все. Мужчины, каждый из которых еще только что дрался сам за себя, снова обрели мужество. Они подняли копья, и орлы действительно отступили перед стеной железных и бронзовых наконечников.

– Женщин в центр! Поддержите слабых и раненых! Еще несколько миль, и мы будем в безопасности! – Голос приближался.

Шайя натянула на плечи и голову грязное одеяло, стала смотреть под ноги. Нельзя, чтобы он нашел ее. Он нужен войску и империи больше, чем когда бы то ни было. Нельзя, чтобы тревога за нее и мечта о любви отвлекали его от выполнения обязанностей!

Колонна воинов снова перешла на ровный шаг, и Шайя под защитой стены копий уверенно пошла к противоположному берегу. Теперь голос Аарона доносился издалека. Судя по всему, он намеревался остановить атаку человекоконей. Таким он был с тех самых пор, как она увидела его впервые – всегда думал о себе в последнюю очередь. Сколько раз он сможет пережить приступы самоубийственного мужества? Или он решил вообще покончить с жизнью? Шайя в отчаянии обернулась, пытаясь увидеть его в последний раз, но смогла увидеть лишь шлем-маску со львиной гривой и роскошный алый плащ.

– Ты плачешь... – удивилась Нинве.

Шайя только отмахнулась.

– Все в порядке...

– Возможно, Кира сумела выжить. Ей всегда везло...

Принцесса молча кивнула. Она не могла признаться, что плачет не о Кире.

О безумцах и трусах

Его раненый лев тяжело плелся к мосту с последними отставшими от войска воинами. Артакс собрал вокруг себя своих кушитов. Ветераны войны против Лувии стояли плечом к плечу, подняв щиты и вытянув копья, создавая таким образом защитный вал для разбитой армии. За двумя рядами копьеносцев шли лучники Орму. Именно им удавалось удерживать человекоконей на безопасном расстоянии.

Но сколько еще мог удаваться подобный маневр? На горизонте маячили силуэты великанов, которых Артакс видел еще утром. Наверняка они будут слишком тяжелы, чтобы пересечь мост, но он был уверен в том, что они с легкостью пробьют этот защитный вал копьеносцев.

Двое остальных серебряных львов шли за его крылатым товарищем, который по-прежнему хромал. Артакс подошел к ним, хотел сесть на одного из животных, как пытался уже не раз, но лев Ансура снова оскалился и издал угрожающий металлический рык. Когда он приблизился к нему впервые сегодня утром, он даже схлопотал удар лапой. Судя по всему, животные были сделаны так, чтобы позволять сесть на себя только одному человеку. Нужно будет срочно побеседовать на этот счет с Длинноруким – если, конечно, удастся выбраться отсюда живым.

Сам Ансур шел в авангарде войска. Правитель Валесии давно уже был в безопасности, перейдя мост, в отличие от того же Мадьяса. Бессмертный, командовавший отрядом степных всадников, все утро не отходил от своих воинов и даже немного подрался с человекоконями. Под ним было убито два коня. Никто не назвал бы его трусом, но в небо он подниматься боялся.

– Вам нужно идти к мосту, – прошептал на ухо Артаксу Орму. – Великаны будут здесь до того, как мы успеем пересечь реку. Это будет ужасно, поскольку мне кажется, что на них не произведут впечатления ни мои стрелы, ни наши копья.

– Будучи бессмертным, я первый среди своих. Купаюсь в роскоши, имею множество привилегий. Если сейчас я побегу, то чего можно ожидать от людей, что они останутся здесь? Я обязан подавать им пример мужества.

– Из семерых бессмертных здесь остались лишь Мадьяс да Володи, – шепотом продолжал Орму. – И, честно говоря, я считаю их обоих не самыми умными людьми. Может быть, вы могли бы быть хоть немного похожим на других?

«Значит, ушел уже и Лабарна», – разочарованно подумал Артакс. От других бессмертных он ничего иного и не ожидал. – Володи со своими воинами еще охотится на орлов?

– Я послал к нему нескольких своих лучников. Большинство его ребят предпочитают более осязаемые цели и виды сражений, чем попытки попасть стрелой из лука в орла размером с лошадь.

Артакс усмехнулся. Он понимал, что имеет в виду Орму. Друснийцы были страшными противниками, когда нужно было сражаться лицом к лицу. Умением стрелять из лука они не славились никогда.

Отряд всадников понесся на стену копий. Среди них был мужчина в волчьем шлеме на крупной белой кобыле. Мадьяс! По пятам за ним следовали человекокони. Бессмертный то и дело оборачивался в седле, посылая в преследователей стрелы. Его примеру следовали лишь немногие воины. Многие держались в седлах из последних сил.

– Внимание! – крикнул Артакс. – Пропустите наших друзей! Третий, пятый и седьмой взвод, разойдись!

Воины выполнили его приказ с ювелирной точностью, словно на маневрах на огромном Львином поле перед его дворцом. Ашот тренировал их сотни раз, пока все они не научились выполнять маневры даже среди ночи и спросонья. Жаль, что Ашота здесь нет. Воины Арама были его войском. Несправедливо было оставлять его во дворце только потому, что он принял решение, которое будет правильным для империи. И, несмотря на все это, правитель не мог простить Ашота за то, что тот отнял у него Шайю.

Строго говоря, для нее так тоже будет лучше. Шайя воин. Ничто не смогло бы помешать ей быть рядом с ним здесь. Где бы ни была она сейчас, любое место было лучше этого поля сражения, где на победу не было никакой надежды.

Мадьяс последним промчался мимо копий, в то время как лучники Орму продолжали вести обстрел человекоконей, стараясь держать их на безопасном расстоянии. Теперь эти уродливые существа в свою очередь взялись за луки, и их стрелы застучали по щитам кушитов.

Поравнявшись с Артаксом, Мадьяс придержал коня. Белая кобыла была с ног до головы залита кровью. У нее не было правого уха – признак неудачного удара мечом со стороны всадника.

Князь степняков жестом велел одному из воинов бросить ему бурдюк с водой, сделал большой глоток. Лицо его заливал пот.

– Проклятье, это лучшие наездники из всех, кого я встречал. Жаль, что мне не узнать, каково это – когда воин и конь сливаются воедино.

Артакс в недоумении поглядел на него. Судя по всему, Мадьяс не шутил, он говорил серьезно. Казалось, его действительно восхищает идея стать наполовину конем. Да и окружавших их воинов не напугали слова предводителя.

– Ты можешь послать пару лучников на берег реки, чтобы они помогли Володи отгонять от моста орлов?

Мадьяс сделал еще один глоток.

– У нас уже совсем мало стрел осталось. Воины Субаи почти все расстреляли, когда убивали дракона.

Артаксу показалось, что поступок сына скорее раздражает бессмертного, нежели наполняет гордостью. Может быть, он тоже догадывается, что с этой охотой на дракона что-то не так?

– На берегу нам пригодится каждый лучник, – спокойно ответил Артакс. – Орлы берут слишком большую плату кровью.

Князь степняков рявкнул приказ, и некоторые воины, недовольно ворча, тронулись с места. Затем он снова обернулся к Артаксу и поинтересовался:

– И куда подевались девантары?

Воин впервые за весь поход выглядел встревоженным. Обычно он встречал все трудности подчеркнутой суровостью и грубоватым юмором, но сейчас маска спала с его лица, он тревожно хмурился, и глубокие морщины пересекали лоб.

– Если демоны пойдут за нами за реку, нам предстоит еще одна тяжелая драка – иначе нам не дойти до магических врат.

– Если ты поможешь мне, возможно, нам удастся предотвратить и то, и другое.

. – Что ты задумал? – Его узкие глаза подозрительно сверкнули.

Вокруг бессмертных свистели стрелы человекоконей, пока Артакс объяснял свой план.

Когда тот закончил, Мадьяс схватился за голову.

– Да ты совсем свихнулся! Никто в здравом уме не станет этого делать!

– Поэтому я тебя и прошу, потому что знаю, что в твоем лице могу обрести брата по духу.

Правитель степняков недовольно засопел.

– Если я соглашусь, то буду безумцем, а если откажусь, то трусом? Какой чудесный выбор, – он нерешительно поглядел на своего крылатого льва, от головы которого как раз отскочила шальная стрела. Мадьяс почесал заросший щетиной подбородок. – Проиграем мы или победим – о нас ведь все равно споют героические песни, как считаешь?

– Наверняка. Двое бессмертных, прикрывающие отступление всей армии. Об этом будут говорить еще спустя тысячу лет.

Мадьяс покачал головой, а затем рассмеялся.

– Проклятье, надо было брать в зятья тебя, не отдавать Шайю Муватте. Ты меня понимаешь. Я такой же ненормальный, как ты. Сделаем же это!

Его слова задели Артакса за живое. И зачем он сказал о Шайе! Что за идиот!

Мадьяс вопросительно уставился на него.

– Что-то не так?

– Просто удивился, – односложно ответил Артакс.

Нельзя сейчас думать об этом! Вся его жизнь пошла бы иначе, если бы он смог жениться на Шайе в ее роли принцессы Ишкуцы. Никто в империи и не пикнул бы, если бы он привел во дворец дочь бессмертного.

– Возьми колчаны с метательными копьями. А мне нужно отдать еще несколько приказов, чтобы отступление было организованным.

Мадьяс хитро усмехнулся.

– Ты хочешь сказать, что собираешься попрощаться со своими. Я поступлю так же. Не хочу, чтобы командовал Субаи, если со мной что-то случится.

Артакс удивленно поглядел ему вслед. Этот варвар полон сюрпризов. Покачав головой, бессмертный направился на поиски Орму. Его капитан стоял рядом с отрядом лучников.

– Пошли от моего имени посланника на другой берег, – без экивоков начал Артакс. – Дай ему с собой сопровождение, чтобы он смог пройти через толпу на мосту. Это сообщение должно дойти! Посланник должен найти Вибия, валесийца, который командует катапультами, и передать ему следующее...

– Вы не можете сделать этого! – возмутился гарагумский лучник. – Это же самоубийство!

– Мы сейчас не станем спорить о том, может ли бессмертный лишить себя жизни, – с улыбкой ответил Артакс. – Это единственный способ. Ты примешь на себя командование здесь. Немедленно начинайте отступать к мосту, – он поглядел через головы стоявших строем воинов-копьеносцев. Великаны подобрались уже пугающе близко. – Времени мало. Наши люди не смогут сдержать великанов. Позаботься о том, чтобы они перешли мост живыми и этот проклятый валесиец у катапульт сделал свое дело.

– Повелитель! – Обычно Орму старался так его не называть, Лучник что-то вытащил из маленького кожаного мешочка, висевшего у него на поясе. – Вот что я должен был найти для вас, – и он протянул правителю наконечник странного вида, в насадке которого виднелось сломанное древко длиной не больше его мизинца. – Думаю, что именно этот снаряд и убил дракона. После этого он пробил еще семь стен домов. Ничего подобного я прежде не видел. Возможно, боги все же здесь и пришли нам на помощь?

Артакс взял кусочек металла. Выглядел он странно и был больше похож на гвоздь, чем на наконечник стрелы. Четырехгранный, утончающийся к острию. На другом конце – насадка.

– Он пробивает все: камень, металл... Абсолютно все. Я пробовал, – с благоговением в голосе произнес Орму. – Должно быть, его создали боги.

Артакс пожалел, что у них совсем нет времени. Именно такая стрела очень пригодилась бы им сейчас.

– Эй, брат по духу! – послышался хриплый голос Мадьяса. Бессмертный стоял рядом со своим крылатым львом, под мышкой у него был шлем-маска с забралом в виде морды волка. – Ты готов? – Слева и справа от высокой спинки седла висело по два колчана с метательными копьями.

Орму снял с шеи кожаный ремешок, на котором висел какой-то непонятный кусок шкуры.

– Возьмите это, мне он всегда приносил удачу.

Артакс поглядел на кусок шкуры со смешанными чувствами в душе.

– Удача тебе еще пригодится.

– Не так, как вам!

– Что ж, – он обмотал шнурок вокруг странного наконечника. – Эта штука принесла несчастье дракону. В качестве талисмана она наверняка сослужит мне добрую службу, – он улыбнулся Орму. – Не тревожься. Я всегда возвращаюсь.

– Ты идешь или мне лететь одному? – крикнул Мадьяс.

Артакс отвернулся и побежал ко льву. Лучники и воины, стоявшие во втором ряду с копьями, замахали ему руками. Вдруг кто-то крикнул:

– Король с мечом духов непобедим!

Остальные подхватили его крик, и под возгласы своих воинов он вскочил на круп серебряного льва и пристегнулся с помощью широкого кожаного ремня.

– Готов? – поинтересовался Мадьяс.

– Готов! – Артакс надел талисман на шею, а на голову – свой шлем. Сейчас, когда никто уже не видел его, ослепительная улыбка исчезла с его лица.

Лев тяжело и медленно тронулся с места. Два воина, да еще все эти метательные копья – он был безнадежно перегружен. Возможно, что он вообще не сможет взлететь. И если это случится, им конец.

Артакс сжал в кулаке висевший на груди талисман и пробормотал негромкую молитву, а его воины все кричали:

– Король с мечом духов непобедим!