Текст книги "Вторжение драконов. Последняя битва"

Автор книги: Бернхард Хеннен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 50 страниц)

Враг

Коля сидел на одеяле и ощупывал спину. В жилетке еще оставалась дыра в том месте, где в его спину вонзился шип. Просунув палец в порванную одежду, он ощупал рану на спине, уже покрывшуюся корочкой. Воин чуть-чуть надавил на нее, и по спине разлилась глухая боль. Мужчина стал нажимать все сильнее и сильнее. Должен же он в конце концов почувствовать этот проклятый кристалл! Эта штука была длиной с его палец. Или он растворился и теперь постепенно отравляет его? На лице и в руках он уже не первый час чувствовал неприятное покалывание, словно тысяча тараканов решила устроить на нем танцы. Спать было просто невозможно. Кроме того, в культе пульсировала глухая боль. И для полной коллекции не хватало только этого кристалла, засевшего у него в спине. Он словно испарился.

Коля вытянулся, устраиваясь поудобнее, но уснуть не сумел. События минувшего вечера не шли из головы. Все мужчины были потрясены. Они еще не успели толком осознать смерть проповедника. Погиб именно он, избранник богини. Как только до них дойдет этот факт, начнутся неприятности. Но Коля был исполнен решимости выполнить план жреца до конца: собрать лед мечты, а потом отправиться на юг. Он не из тех людей, кто просто так сдастся и станет ждать смерти. Может быть, придется сбросить в кратер пару членов экипажа, чтобы остальные поняли, что с ним лучше не связываться.

Воин принялся размышлять, кто из ребят лучше всего подходит для устрашающего примера. Чья смерть оставит наибольшее впечатление? Может быть, убить Набора? Нет, лоцман знает путь на юг лучше всякого другого. Если хватит сил, то именно он сможет привести их в Вану. И, несмотря на преклонный возраст, он тот еще живчик. Он прорвется там, где сдадутся молодые.

Звук не вписывавшийся в ночные шорохи их тесного пристанища оторвал Колю от раздумий. Он напряженно прислушивался. Один конец тента, который они придавили десантными корзинами, образующими их убежище, вырвался и трепетал на ветру. Некоторые мужчины храпели, другие тяжело дышали, а Набор неравномерно посвистывал во сне. Но было и еще что-то. Звук, доносившийся словно исподтишка, не вписывавшийся в эту ночную симфонию. Звук, который возникает в тех случаях, когда изо всех сил стараешься не издать ни звука. Негромкий скрежет.

Коля чуть-чуть приоткрыл глаза, изо всех сил стараясь не шевелиться. Пламя в жаровне у входа отбрасывало неровные тени на сплетенные из веток Десантные корзины. Мужчины справа и слева от него лежали спокойно. Коля скосил глаза, насколько это было возможно.

Наборова обезьянка выбралась из гнезда, которое она устроила себе на руках лоцмана и взобралась на один из нескольких стоявших в укрытии бочонков с сельдью из корабельных припасов, которые удалось спасти. Зверек подозрительно покосился в сторону Коли, словно почувствовав, что за ним наблюдают. В лапе у него был кинжал Барнабы. То самое оружие, которое жрец воткнул в голову одному из бродячих трупов. После сражения Коля спрятал его. Клинок был сделан мастерски: друснийцу было очень интересно, откуда у жреца взялось такое оружие. Что ж, теперь ответа на этот вопрос ему не получить никогда. Но что обезьянка собралась делать с кинжалом? Играть? В начале путешествия она иногда весело кувыркалась в такелаже поднебесного корабля, радостно покрикивая. Но с той ночи в каюте лоцмана маленькая обезьянка изменилась. Коля по-прежнему был уверен, что видел, как она умерла, когда ее коснулась тень когтистой лапы.

Неужели и она... Нет, она не может быть ожившим трупом, как Санган или те, что умерли этой ночью. У нее не было таких глаз, похожих на изборожденный трещинами лед. Коля чуть-чуть повернул голову, чтобы лучше видеть обезьяну. Что же задумала эта маленькая тварь?

Под яростным порывом ветра задрожали стены из плетеных корзин. Яркий свет молнии озарил мелкие трещинки в стенах корзинок в тех местах, где ветру удалось оторвать брезент. Коле не доводилось прежде видеть столько бурь за такой короткий промежуток времени. Неужели же эта тварь, тень которой упала на обезьянку в каюте лоцмана, кружит где-то неподалеку, вокруг их убежища?

Для маленькой обезьянки кинжал Барнабы был почти как копье для взрослого мужчины. Положив рукоять себе на плечо, она ухватилась одной лапкой за край бочонка с сельдью, а затем соскользнула на пол. Коля удивился, снова вспомнив ту обезьянку, которая храбро кувыркалась в такелаже. Разве это одно и то же животное? Оно двигалось неуклюже и словно обдумывало каждый свой шаг.

За бочонком обезьянку было не видно. Зато послышался треск, словно кто-то принялся выламывать прутья, из которых были сплетены десантные корзины. Осторожно, стараясь не издать ни звука, Коля сел, но толку от этого было мало, обезьянка по-прежнему была вне поля зрения.

Чего он так переживает из-за животного? Что может сделать маленькая обезьянка, даже с ножом... Друсниец задумчиво почесал зудящий лоб. Да что же с ним такое? Здоровая рука тоже чесалась так, что больше всего хотелось сорвать с себя кожу.

Встав на колени, друсниец поднялся. Их импровизированное укрытие получилось настолько низким, что двигаться он мог только пригибаясь. Шуршание впереди стихло. Должно быть, проклятая обезьянка что-то заметила.

Коля переступил через лежавшего рядом мужчину, задев руку следующего, который недовольно заворчал во сне и перевернулся на другой бок. Как же тесно. Снова послышался треск, всего один удар сердца, а затем раскат грома заглушил все остальные звуки. Коля переступил через Набора и теперь оказался прямо рядом с бочонком с сельдью. Наконец-то он увидел обезьянку. Схватив нож обеими руками, она вырезала дырку в ивовых прутьях. Клинок настолько легко резал переплетенные прутья, словно они были не тверже ткани.

– Ах ты, маленькая тварь! – прошипел Коля и взмахнул рукой с протезом, заставляя выскользнуть из кожи потайной клинок.

Не обращая на него внимания, обезьянка продолжала трудиться с удвоенным рвением. Кинжал прошел до самого грунта, и в стене десантной корзины образовалось отверстие размером с крышку бочонка. Коля ринулся вперед, не обращая внимания на спящих. Теперь маленькая обезьянка повернула голову, дерзко усмехнулась ему и отодвинула отрезанный кусок стены в сторону.

Коля ринулся вперед, вытянув руку с клинком и попал обезьяне в грудь. Сталь со скрипом проткнула маленькое тельце. Лежа, Коля отчетливо увидел кусок парусины за брешью, поднимавшейся и опускавшейся на ветру. Там были колья, которыми Набор закреплял тент. Когда молния превратила десантную корзину в ярко подсвеченное окно, он увидел четкие очертания когтистой лапы, пытавшейся пробраться в их убежище.

Коля вскрикнул, и тут был оглушен яростным воплем Набора.

– Что ты натворил! Ты, чудовище! Габотт! Малыш мой, что ты с ним сделал...

Друсниец поднялся. Дыру в стене снова заливала тьма. А обезьянка держала лапками клинок, пытаясь сняться с острого лезвия. По острой стали Колиного протеза не стекло ни капельки крови. Обезьянка не сводила с Коли взгляда черных глаз.

– Мы еще не закончили, малыш, – он толкнул Набора локтем, и старик полетел прямо на бочонок с сельдью.

Теперь проснулись и остальные. Все они глядели на меч и на обезьянку, которая должна была умереть, но не собиралась сдаваться. Резала лапки об острую сталь, но продолжала сражаться. Бесконечно медленно зверек двигался к острию пронзившего его клинка.

Коля, пригнувшись, ломился к выходу, не обращая внимания на мужчин, лежавших под ногами. Было слишком тесно, чтобы избежать столкновения с разъяренным друснийцем. Он наступал на ноги, угодил в грудь одному из мужчин, тот захрипел от боли, но взгляд Коли был прикован ко входу. Нужно дойти туда прежде, чем обезьянка освободится.

– Убийца! – кричал за его спиной Набор. – Это он чудовище! Он – наше проклятие!

Обезьянка почти освободилась, когда Коля опустил меч с нанизанным на него зверьком в стоявшую у входа жаровню. Друсниец наслаждался выражением удивления и ужаса на мордочке существа. Всего один удар сердца – и его шерстка загорелась.

Тварь не закричала. Взгляд ее был устремлен прямо на Колю, когда маленькое тельце стало корежиться в жаре пламени. Порыв ледяного ветра пронесся по убежищу последних выживших членов экспедиции.

– Этой ночью вы победили, – прозвучал в ночи жуткий голос. – Радуйтесь, ибо это будет ваша последняя победа.

Следы на снегу

Первое, что увидел Володи, выйдя из звезды альвов, это замерзшую кровь. Здесь кто-то сражался. Здесь демоны напали на караван цапотцев. Но нигде не было видно ни мертвых тел, ни могил. Удивившись, мужчина прошел дальше, стараясь не наступать на кровавые полосы в снегу. Он выяснит, что здесь произошло. Зябко потер руки. Он привык к суровым зимам, но здесь действительно было дьявольски холодно.

Володи был одет в одну только шерстяную тунику и нагрудник, подаренный ему Великим Медведем. Доспехи бессмертных со шлем-масками, поножами и длинными рукавами казались ему дурацкими. Если бы он надел подобное, то показался бы идиотом сам себе. Кветцалли настаивала на этом, но как можно надевать доспехи, делающие его почти неуязвимым, если его воины в то же время будут идти под клинки врагов, презрев смерть? Так не пойдет! Даже будь он тысячу раз бессмертным, в его груди бьется сердце простого воина, и он будет по-прежнему делить с ними все невзгоды и опасности. Нагрудник из кожи и чешуи был единственной уступкой Кветцалли, но теперь Володи задумался о том, что роскошный доспех защитил бы его не только от клинков врагов, но и от холода.

Из звезды альвов выходило все больше и больше воинов. На лицах мужчин читались радость и облегчение, ведь ужасы тьмы остались позади. По сравнению с пропастью между мирами холод казался сущим пустяком. Многие его воины проделывали подобный путь впервые. Совсем недавно они выстроились на широком поле перед резиденцией бессмертного в Друсне, а теперь стоят на заснеженной равнине где-то на севере Нангога.

–  Вперед, ребята! – звучным голосом крикнул Володи, отвернулся от восточного горизонта, где показалась первая заря, и указал мечом на север, где на равнину опускались темные тучи. – Мы первые. Судя по всему, остальные менее решительны, когда речь заходит о том, чтобы поплясать с демонами. Или же боятся обморозить ноги.

Никто не понял шутки, не засмеялся.

«Нет, произносить речи перед битвой – не мое, – с грустью подумал Володи. – Аарон справился бы лучше».

– Посрамим остальных и покончим с этим еще до того, как явятся остальные! – И с этими словами он решительно зашагал вперед. Широкий след истоптанного снега указывал им путь, которым шли демоны.

Больтар, массивный князь-воитель, совершивший в прошлом множество набегов на поселения валесийцев, поспешно подошел к нему.

– Ты видел эти следы? – Он указал на след, проходивший чуть в стороне от широкой тропы. – Среди них есть великаны.

Володи тоже обратил внимание на следы. В изрытом снегу на тропе попадались отпечатки гигантских ног.

– Их же мало, им нужны великаны, – пояснил он, хотя голос его звучал не настолько спокойно, как хотелось бы. – Иначе для нас это был бы довольно бесславный бой.

– Что? – раздраженно засопел Больтар.

– Да ты посмотри на эти следы, – в отпечатке огромной стопы виднелся и второй. Володи встал рядом, измерил его. Лапа великана была почти вдвое больше, чем его собственная нога, но второй отпечаток был маленьким и узким. Похоже на след ребенка. Ребенка лет трех, судя по росту.

Больтар задумчиво провел рукой по черной бороде, спускавшейся до середины груди. К этому моменту вокруг них собралась целая группа воинов. Все рассматривали следы на снегу.

– Зачем же приводить сюда детей, – произнес наконец крупный воин и покачал головой. – Все же знают, что этот проклятый мир вреден для малышни.

–  Может быть, они решили поселиться здесь, – заметил рыжеволосый воин, лицо которого наискось пересекал толстый шрам. Володи вспомнил, его имя – Рагнар – и что о нем говорят, будто он отличный охотник.

– Здесь, где нет ничего, кроме снега и льда? – усмехнулся Больтар. – Надо было тебе меньше пить самогон. Судя по всему, он выжег тебе остатки мозга. Как можно жить там, где одни только снег и камни?

– Что ни говори, но цапотцы построили здесь город, – напомнил Володи. Впрочем, он тоже не понимал, зачем великаны привели сюда детей.

– Цапотцы, – презрительно фыркнул Больтар. – Ничего не имею против твоей жены, бессмертный, но именно от нее, от Кетца... Кетча... ну, от твоей жены, в общем, с ее непроизносимым именем, я слышал кое-что о ее собственном народе. Они вообще ненормальные! Одевают лучших своих воинов в костюмы кур и кошечек. Да у них рассудка еще меньше, чем у нашего друга, Рагнара. Хотя... Возможно, они надеются, что их враги поумирают от хохота, увидев перед собой войско из домашней птицы.

Мужчины стали усмехаться. Настроение наконец-то улучшилось, и Володи решил не рассказывать им о людях-ягуарах, с которыми ему довелось повстречаться.

– Идемте дальше!

Они взяли довольно хороший темп, топая навстречу далеким облакам. Повсюду, насколько хватало глаз, тянулись невысокие холмы. Володи послал впереди по флангам нескольких разведчиков. Не то чтобы он ожидал обнаружить засаду, просто хотел знать, найдут ли они могилы. Странно, что при таком количестве крови они не обнаружили ни единого тела.

Когда они шли уже два часа, Володи сообразил, что обзор закрывают не тучи, а полоса тумана. Солнце быстро поднималось по небосводу. День будет коротким. Туман не рассеивался, как должно было быть в столь ясный день. Над ними в ясном небе цвета стали не было ни единого облачка, но несмотря на солнце, стоял очень сильный мороз.

Туман тревожил бессмертного. Может быть, это сплетенное демонами заклинание? И, если да, то что они хотят в нем спрятать? Может быть, там ждет их войско из великанов и детей?

Володи обернулся и подозвал к себе Рагнара. Рыжебородый быстро оказался рядом. Этот шрам у него на лице... Володи трудно было смотреть на него. Рану плохо обработали, и все лицо казалось словно бы перекошенным.

– Что думаешь, сколько врагов нас ожидают?

– Трудно сказать. Следы перекрывают друг друга. Быть может, шестьдесят великанов? С детьми все еще сложнее. Их точно больше сотни. Если это вообще дети...

Володи вопросительно поглядел на него.

– А кто это еще может быть?

Рагнар только головой покачал.

– Я в демонах не разбираюсь. Но среди этих малышей есть те, кто носит подкованные сапоги. Тебе это не кажется странным? Все родители босиком, а дети – нет. И кто же станет брать детей на войну? И еще этот странный туман... Все это дело попахивает... Все это чертовски отдает засадой.

К ним бегом приближался один из разведчиков. Высокий жилистый воин, набросивший на плечи волчью шкуру и носивший на голове шлем из волчьего черепа.

– Там, впереди, широкая река, бессмертный. От нее поднимается туман. Вода теплая. Есть деревянный мост.

– Вот дерьмо! – Почему, если богам непременно хочется дурно пошутить, они всегда выбирают его?

Перед ним самое большее двести врагов. И, возможно, сотня из них – дети или какие-то маленькие существа. С ним же идут более двух тысяч лучших воинов Друсны. Он может просто серпом пройти сквозь строй демонов, окружить их, если они будут готовы сражаться в нормальном бою на равнине. Но на мосту все их численное превосходство бесполезно. Там все войско может остановить один-единственный великан.

– Как тебя зовут?

Разведчик поглядел на него удивленно и даже с некоторым недоверием. Возможно, он опасался наказания за дурные вести, которые принес

– Сеня, – нерешительно произнес он.

– Кто-нибудь из наших уже пересекал мост?

Тот покачал головой.

– Остальные разведчики ждут твоих распоряжений. Они хотят немного осмотреть окрестности. В снегу есть следы. Оставлены не великанами. Кажется, это были цапотцы. Быть может, где-то есть брод.

«А может быть, какие-то охотники, которые хотели попасть в проклятый город, расположенный где-то за мостом, – подумал Володи. Они наверняка увидели следы великанов и решили, что лучше на мосту с ними не встречаться». А вслух произнес:

– Ты похож на охотника, Сеня. Ты когда-нибудь ходил на медведя?

– Умный человек старается с медведями не встречаться, – осторожно ответил тот.

– А если иначе никак, как бы ты охотился на него? – не отставал Володи.

– Я не стал бы подпускать его к себе, это точно. Все эти истории о героях, которые убивали медведей одним ножом, все выдумка и ложь. Если ты подойдешь к медведю достаточно близко, он почует тебя и обхватит своими лапами. Даже если ты вонзишь нож ему в сердце, он успеет растерзать тебя и сожрать мясо с твоих ребер, – настроение у Сени заметно улучшилось. – Стрелами тоже было бы глупо даже пытаться. У медведя слишком крепкий череп, чтобы стрела могла пробить его, если только охотнику не повезет и он не попадет прямо в глаз. А пока он не встанет на задние лапы, от смертоносных выстрелов его будут защищать толстая шкура, сало и мышцы. Я слыхал истории о медведях, в теле которых было множество стрел и которые продолжали сражаться.

– Значит, не нож и не стрелы, – подытожил Володи. – А что бы ты сделал, если бы пришлось убивать медведя?

– Единственное, что может помочь, это храбрые мужчины с длинными копьями. Так его можно держать на расстоянии и наносить раны. В какой-то момент он потеряет такое количество крови, что упадет.

– Ты мне очень помог, Сеня, спасибо. Я тебе этого не забуду. А теперь возвращайся к мосту и сделай так, чтобы никто из твоих товарищей на него не ступал.

Охотник удивленно поглядел на него. Судя по всему, он не понял, о чем шла речь.

– Ты хочешь сказать, что великаны ростом с пещерного медведя, вставшего на задние лапы? – поинтересовался Рагнар, когда разведчик ушел за пределы слышимости.

Володи слегка пожал плечами.

– Надеюсь, что не намного больше. Но судя по следам, я сказал бы, что шага три или чуть больше. А теперь найди мне дюжину мужчин с крепкими копьями, которые не боятся смерти, и приведи еще пару лучников. Готов спорить на бочонок вина, что посреди моста нас ждет великан, и я намерен прогнать его оттуда.

Лед вместо сердца

Галар прищурился. В светящемся белым от солнечного света тумане были какие-то темные тени. Неужели возвращаются проклятые восставшие мертвецы? Карлик перевел взгляд на Айлин. Эльфийка стояла, облокотившись на первое орудие. Она тоже смотрела на мост, но выглядела при этом совершенно спокойной.

– Что-то приближается, – прошептал стоявший рядом Нир. Не дожидаясь приказа, он снял с орудия кожаный чехол, проверил направляющую шину для тяжелого копья; по которой полетит во врагов тяжелое оружие.

– Пусть выйдут из тумана, – спокойно приказала Айлин.

Галар снова поглядел на эльфийку. Она была красива. Несколько высоковатая и непропорциональная, но красивая – не будь окружающего ее холода. Черные волосы она зачесала назад и собрала в хвост, из которого не выбивалось ни единой пряди. Прическа ее была такой же безупречной, как и белизна ее длинного платья. На нежной ткани не видно было ни единого пятнышка грязи. Казалось, ей все нипочем. Ни ветер, ни непогода, ни тем более враги из плоти и крови.

Из тумана вышел высокий светловолосый воин. На таком расстоянии Галар толком не мог рассмотреть его, но ему показалось, что сына человеческого что-то удивило. Неужели он думал, что берег не охраняется? Помедлив, он что-то крикнул и взмахнул мечом. Спустя миг из колышущегося над рекой тумана плечом к плечу вышли копьеносцы.

Светловолосый, судя по всему, полководец, шел впереди всех.

– Ждем, – с нажимом произнесла Айлин. – Пусть подойдут поближе.

Нир откашлялся. До детей человеческих оставалось немногим больше двадцати шагов.

– Ждать, пока они не окажутся у нас на носу?

– Кобольды! Готовься! – скомандовала эльфийка.

Че и его ребята, стоявшие полукругом перед мостом, поднялись и взвели курки арбалетов.

За человеческими копьеносцами шли несколько лучников. Врагов было не очень много. Человек пятьдесят. Предводитель их был мужиком храбрым. Он видел и кобольдов, и копьеметы, но шел вперед, не колеблясь. Галар поймал себя на мысли о том, что ему жаль парня. У него и его воинов не было даже щитов. Теперь до конца моста им оставалось пройти лишь десять шагов.

Светловолосый что-то крикнул, и шедшие за ним мужчины перешли на бег.

– Орудие один! Пли! – спокойно крикнула Айлин. – Орудие два! Пли!

Галар увидел, что первое копье едва не попало в светловолосого и ударилось в ряд следовавших за ним воинов. Мужчину с густой черной бородой отбросило назад и насадило на копье шедшего следом. На столь короткой дистанции орудия обладали просто убийственной силой. Следующим выстрелом убило сразу двоих.

Светловолосый взмахнул мечом и побежал еще быстрее.

– Кобольды! – приказала Айлин. – Пли! Орудие три! Пли!

Град болтов, выпущенный из кобольдских арбалетов, окончательно смял атакующих. В светловолосого попало сразу несколько болтов. Казалось, его колотят невидимые кулаки. Он дернулся, причудливым образом пошатнулся.

Кроме него, на ногах держались лишь еще двое воинов. По бокам с моста стекали ручейки дымящейся крови. Темные тени скользили под водой, вздымая брызги пены. На миг речной поток разрезал ослепительно яркий оранжевый плавник. Что за твари живут там?

– Орудие четыре! – закричала Айлин.

– Немного повернуть, – пробормотал Галар, но Нир уже и сам начал делать поправку при наведении. Мастер орудий спокойно прицелился через направляющую и коротко кивнул.

– Отлично!

Галар стиснул зубы. Светловолосый сын человеческий несколько пришел в себя и поднялся. Они победили. Нет нужды продолжать дальше.

– Пли! – раздался безжалостный голос эльфийки.

Нир спустил курок. Стальные плечи, щелкнув, отправили копье в полет. Орудие летело и вращалось вокруг своей оси. Было полное безветрие, а Нир был лучшим стрелком из тех, кого доводилось встречать Галару. Не может быть, чтобы это копье пролетело мимо цели. Ослепительный свет зимнего солнца преломлялся на наконечнике из серебряной стали. Снаряд настиг цель. Военачальник пронзительно вскрикнул, его опрокинуло навзничь и швырнуло по воздуху, прямо на тела погибших на мосту.

– Этого не может быть, – недоуменно пробормотал Нир. – Ты это видел?

– Хороший выстрел, – бесцветным голосом произнес Галар.

– Нет, я не это имел в виду. Копье должно было проткнуть его насквозь, как вертел курочку. Я же попал ему прямо в грудь.

Светловолосый воин сел. Оба других выживших тут же бросились к нему.

– Крепкий орешек! – тем временем прокомментировал Гроц. – Нелегко убить.

– Орудие пять! – крикнула Айлин.

–  Довольно! – Галар бросился к эльфийке. – Неужели ты настолько безжалостна? Этим троим повезло. Прояви великодушие, подари им жизнь.

Айлин подняла бровь.

–  Надеюсь, дети человеческие тоже проявят в свою очередь милосердие, когда придет их час, – и с этими словами она обернулась к расчету орудия. – Не стрелять. Пусть уходят. Если они расскажут воинам на том берегу о том, что их здесь ждет, это будет ценнее, чем еще три человеческих жизни. В следующую атаку они пойдут, испытывая ужас.

– Спасибо, – негромко произнес Галар.

Айлин присела перед ним на корточки. Лицо ее было почти таким же белым, как и платье, а бледные губы сжались в узкую черточку.

«Эти губы никогда никто страстно не целовал, – вдруг подумал Галар. – Вряд ли ее любила даже собственная мать».

– Ты же видел, что копьем светловолосого воина не убить, – произнесла она настолько тихо, что окружающие не слышали ее. – У этого воина доспех, изготовленный человеческими богами, иначе он умер бы, как и остальные. Ты знаешь, что это значит, карлик?

Галар судорожно сглотнул. То, что тот человек не обычный воин, а князь, было ясно с самого начала. Но, кажется, все далеко не так просто.

– Этот человек, судя по всему, один из семерых бессмертных. Друг богов. Ты понимаешь, какие последствия может иметь твое желание?

– Тогда зачем ты отпустила его? – удивился кузнец, не понимая, как она могла отпустить бессмертного.

– Потому что ты проявил благородство, карлик. Ты человек чести. Если бы было побольше таких, как ты, наши миры не вели бы войн. Но ты у меня в долгу. И надеюсь, что однажды, когда я потребую вернуть долг, ты будешь столь же благороден... Возможно, моя цена тебе не понравится. Вспомни этот час, когда дойдет до этого, – с этими словами Айлин поднялась и подозвала Че.

– Возьми пару воинов, иди на мост и выпусти в каждого убитого по арбалетному болту в голову. Не хотелось бы убивать их снова.

– Желания красивой женщины для меня закон, госпожа! – Предводитель кобольдов поклонился и мило улыбнулся. – Что будем делать, если среди этих ребят окажутся выжившие?

– То же самое, – ледяным тоном отрезала Айлин. – Это не то место, где можно проявлять щепетильность. О пленниках заботиться некогда. Пусть мертвые лежат на мосту. Они будут мешать следующим идти в атаку. Че подозвал нескольких своих товарищей и, не колеблясь, принялся за выполнение грязной работы.

Внезапно Айлин подняла голову. Высоко над ними, широко раскинув крылья, парило похожее на змею существо. Галар невольно пригнулся. Дракон! Он был карминного цвета, каких карлику никогда прежде видеть не доводилось. Но он о них слыхал, о солнечных драконах Ишемона, принцах небесных змеев.

– Что он здесь забыл, – прошептал он, несмотря на то что небесная ящерица его не слышала.

– Мне бы тоже хотелось это знать! – Айлин впервые проявила хоть какое-то чувство: она разозлилась. Всего на один удар сердца, а затем снова овладела собой. – Он не должен здесь быть. Еще не время!

– Ты знаешь его?

Она поглядела на Галара, как на ничтожество, ухитрившееся задать один из глупейших вопросов. – Это Вечернее Светило, одно из ближайших доверенных лиц Золотого. И поверь мне, тебе не захотелось бы знакомиться с ним. Он карликов не любит.