Текст книги "Вторжение драконов. Последняя битва"

Автор книги: Бернхард Хеннен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 50 страниц)

– Я вижу тьму в твоем сердце, эльфийка. Знаю, что ты делала с детьми. Почему я должен доверять тебе? – Он шагнул к ней. Ливианну словно окружил его звериный запах. – Нужно было убить тебя. Твой мир станет лучше, если ты не вернешься туда, – он сдавил ее горло когтями.

– А ты никогда не узнаешь правду об Аниту, если убьешь меня сейчас.

Лапа немного разжалась

– Я не узнаю этого и в том случае, если отпущу тебя, потому что у тебя нет причин возвращаться.

– Я вернусь, чтобы увидеть падение Ишты. Ее крах – победа для Альвенмарка.

Девантар тяжело вздохнул, затем отпустил и отошел от нее.

– Ты говоришь правду.

Она в недоумении уставилась на него.

– Иди! Через двадцать восемь дней, когда дворец Анату из лунного света снова встанет на этом холме, я буду ждать тебя в саду богини.

– А если мне потребуется больше времени? Та колдунья, которую мне придется просить о помощи, очень капризна. Может пройти не одна неделя, чтобы упросить ее сделать это. Она заставит платить кровью.

– Меня не интересуют твои сложности. Через пятьдесят шесть дней, на второе полнолуние, я снова буду ждать тебя здесь. Если ты не появишься, я приду в Альвенмарк. И поверь мне, я найду тебя быстрее, чем меня разыщет твой повелитель, золотой ящер. Не пытайся обмануть меня, Ливианна! – И с этими словами он вышел из комнаты. Она услышала, как от стен коридора эхом отдается стук кабаньих копыт. А затем все стихло, не считая шелеста сухого чертополоха на ветру.

Эльфийка окинула взглядом бассейн, где Ияли приняла ужасную смерть.

– Никогда не надо думать, что ты в безопасности, верховная жрица. Какую бы жертву ты ни принесла.

Последняя квартира

– Эй, Галар! – В шалаш заглянуло обрамленное бородой лицо. – Бери своего калеку и еще двух болванов, с которыми ты сюда явился! – заорал капитан Хартвиг. —У меня есть для вас отличное задание.

Хартвиг, командир отряда, в который они попали при распределении, был тот еще хвастун. Ветеран войны между кобольдским кланом Ледяных бород и карликами Ихавена, о которых Галар ничего не слышал еще неделю назад. Война та была ужасной и кровавой и сделала Хартвига твердым, как гранит. Он с первого же дня почуял, что с Галаром и его товарищами что-то не так.

– Давай, давай, давай! – рявкнул человек-гранит. —Или наподдать вам под зад?

Галар разбудил Нира, Гламира и Байлина. Завернувшись в плащи с капюшонами, эти трое крепко спали, не обращая внимания на то, что под ними был вовсе не гранит, а сплошная грязь.

Первым проснулся Гламир. Открывая глаза, он глубоко вздохнул. Он никогда не жаловался, однако Галар знал, как сильно донимают его товарища влага и холод.

–  Кажется, Харти хочется нас позлить, – фыркнул он.

– Я все слышал! – проорал капитан. – И скажу тебе, что ты понятия не имеешь, что такое настоящие неприятности. Прежде я вас просто баловал, как своих внуков, но теперь с этим покончено! – Он принялся колотить по импровизированной крыше тяжелым посохом из виноградной лозы, знаком своего чина. От третьего удара она рухнула.

Извергая ругательства, Галар раздвинул мокрые ветки и поставил Гламира на ноги. Нир и Байлин тем временем тоже вскочили. Вместе они стали спускаться по скользкой тропе, которая вела в вниз, в долину. Никто не обернулся поглядеть на разрушенное укрытие, все равно кроме плащей и одежды в шалаше ничего не было. Лишь у Бейлина висел на поясе топор.

Дождь поливал их нещадно. Каждая капля разбрызгивала грязь. Тонкие потоки оставили в крутой тропе борозды. Холм окутывал густой дым, словно дождь гнал его вниз, в долину. Сотни карликов, как и они, стоили лагерем под соснами, прилепившимися к склону горы. Некоторые выкопали себе норы в земле. Все они быстро почернели от сажи, над каждой вился сизый дым. Однако большинство, из страха перед селями, строили шалаши из одних только веток, которые довольно плохо защищали от дождя. Сухого дерева больше не было. Каждый костер окуривал сидевших вокруг него мужчин. Настроение было на нуле.

Судя по всему, никто, включая капитанов, не знал, где находится эта долина, в которую они попали через звезду альвов. И непонятно было, почему это держат в такой тайне. Галар был уверен, что они все еще в Альвенмарке. Что здесь может с ними приключиться, кроме того, что они поперегрызают друг другу глотки?

Внизу в долине послышались глухие удары секир. Этот звук они слышали постоянно, с тех самых пор, как пришли сюда. Он не стихал даже ночью.

Галар поддерживал Гламира, которым со своим костылем с трудом держался на оставшейся ноге – из-за грязи под ногами. Что же за задание придумал для них капитан?

Спускаясь ниже, он заметил, что сосен на холме не стало! Вблизи бурого от грязи ручья на дне долины были построены дюжины длинных домов, казавшихся Галару невообразимо огромными. Кроме того, были заложены фундаменты для еще нескольких хижин. Орудуя крепкими подземными пилами, карлики распиливали стволы елей на доски. Один карлик балансировал на бревне, а второй внизу в яме тянул на себя пилу. Тот, что стоял в наполовину залитой водой яме, матерился на чем свет стоит. Жалкое зрелище, при виде которого на губах у Галара появилась улыбка. Бывает кое-что и похуже, чем идти по грязной тропе при такой мерзкой погоде.

Они пришли в новое поселение вместе с караваном мулов. Галар с любопытством наблюдал, как бочонки и тяжелые, обмотанные промасленными тряпками вязанки переносят в один из новых складов.

– Чего уставился? – недовольно засопел Хартвиг, шедший следом. – Это вас не касается! – При этом капитан махнул своим жезлом в сторону сарая, стоявшего в самом конце поселения. Ворота, в которых имелась маленькая калитка, были настолько велики, что в них без проблем могла въехать доверху груженная сеном повозка.

– С этой хижиной что-то не так, – пробормотал Гламир, когда они побрели к ней. – У меня дергается колено, которого нет. А это случается всякий раз, как ожидаются неприятности. Этот домик ничего хорошего не предвещает.

Перед входом в сарайчик капитан стукнул Байлина посохом в грудь.

–• Можешь снова пойти со мной. Ты неплохой парень.

Их рыжебородый спаситель из Железных чертогов насмешливо ухмыльнулся.

– Спасибо за похвалу, но если бы я сделал то, что ты мне предлагаешь, то перестал бы быть тем, кем ты меня считаешь.

Хартвиг наморщил лоб, словно ему нужно было время, чтобы понять, что имел в виду Байлин, а затем раздраженно покачал головой.

– Лучше пойдем со мной. Жаль будет, если ты пойдешь туда. Я чуть раньше заглядывал в сарай.

–Я останусь со своими товарищами, – не колеблясь, ответил Байлин. – Должен же кто-то за ними присматривать.

«Если бы решения принимал я, то рыжебородый мог спокойно сваливать», – раздраженно подумал Галар. Он оставался не из какого-то там чувства верности, а просто потому, что по-прежнему не доверял им.

–Ну, как хочешь, – спокойно согласился Хартвиг. – Каждый сам кузнец своего счастья, – и с этими словами он открыл калитку и втолкнул их в сарай.

В первое мгновение Галар не увидел почти ничего. В помещении пахло сосновой смолой, свежеструганными досками и чем-то еще, знакомым прогорклым запахом, но сразу определить, что эта, карлик не сумел. Дождь барабанил по крыше, кое-где сквозь щели в дранке капало с потолка. Сквозь неплотно пригнанные доски стен пробивался слабый свет,

В темноте на другом конце сарая кто-то заворчал, а затем задал вопрос на языке, которого Галар не знал. В тот же миг дверь за ними закрылась.

Деревянный пол дрожал под тяжелыми шагами.

– Клянусь титьками своей няньки, – простонал стоявший рядом с ним Гламир. Галар впервые услышал в голосе своего товарища страх. – Эго же тролли!

Теперь это увидел и кузнец. Это был никакой не сарай, а жилище, по размеру подходящее для огромных троллей. И вот теперь пятеро огромных серых фигур приближались к ним. Не считая грязных набедренных повязок и кожаных ремней, с которых свисали дюжины талисманов, тролли были обнажены. Тела их украшали толстые декоративные шрамы. У каждого из них в лапах была тяжелая булава, вырезанная из ствола молодого деревца.

Галар потянулся к поясу, но вспомнил, что оружия у него нет. Даже самого завалящего ножа. Байлин протолкался вперед и поднял топор.

– Вот дерьмо! – выругался Нир.

Один из троллей произнес что-то невнятное, после чего другой с отвратительным акцентом произнес на едва понятном языке карликов.

– Ты совершенно прав, Больбур, они принесли нам ужин.

Простой план

– В будущем очень важно будет наблюдать за тем, что происходит на полях сражений в Нангоге, при этом не присутствуя там. Я предложил бы подождать в Ничто, неподалеку от тропы альвов, по которой мы можем быстро оказаться на поле битвы, если девантары решат вмешаться в сражение. Как только они сделают это, мы атакуем и завершим то, что не удалось в Зелинунте.

Темный глядел на гребни дюн вдалеке. Как же надоело ему слушать своего брата, Золотого. Как он устал. Родившийся вторым очень любил слушать собственный голос, и докладывал вот уже полчаса. О собравшихся войсках, о своих потрясающих планах, но до сих пор не сказал ничего конкретного.

Что ж, судя по всему, Пламенного так же утомили речи Золотого, как и его. Хвост брата по гнезду взметал песок, а сам дракон смотрел вверх, на далекое звездное небо над пустыней,

– Извини, брат, но что за заклинание ты собираешься использовать? – вмешался Приносящий Весну. – Не получится ли так, что девантары сразу обнаружат его и помешают нам?

– Не думаю, — ответил Золотой в своей раздражающей самоуверенной манере. – В качестве носителей заклинания мы используем существ, изначально пронизанных магией. Скорее всего, это будут в основном эльфы. Ни один девантар не удивится, если у эльфа будет ярко выраженная аура, сильно связанная с магической сетью. Заклинание, вплетенное в их ауры, будет заметно только самым внимательным наблюдателям. А я уверен, что в пылу сражения у девантаров будут занятия поважнее, нежели внимательно присматриваться к одному эльфу за другим. Мы будем смотреть глазами эльфов, но мы можем даже заставить их говорить нашими голосами, передавать через них приказы и реагировать на происходящее в ходе сражения.

– Расскажи-ка нам об этом заклинании поподробнее, брат, – Изумрудный вытянул голову вперед, и в главах его читалось любопытство. Темному редко доводилось видеть его настолько взволнованным. Обычно его брат был скорее склонен к спокойствию и выдержанности, впрочем, именно он из них больше всего времени тратил на попытки разгадать тайны созданного альвами. Особенно те, что были связаны с Золотой сетью и плетением заклинаний.

И Золотой начал пространно объяснять, но Изумрудный нетерпеливо перебил его, что было для него вообще-то не свойственно.

– Знаю, знаю... Я сам уже пробовал этот путь. Но как ты собираешься предотвратить то, что от твоего заклятия дети альвов пострадают? Я сам много лет назад пробовал свои силы в этой области магии подчинения, и все дети альвов, с которыми я работал, в конце концов сильно пострадали. Их мозг противится одержимости. Конечно, преодолеть это сопротивление не составит труда, но наша сила разрушает части их мозга. Они утрачивают собственные стимулы. Когда мы уходим, они становятся апатичными, это все равно что своим заклинанием стирать их личности.

– Неужели это такая трагедия? —удивился Золотой. – Эльфов у нас достаточно. Принесем парочку в жертву. Польза многократно превосходит ущерб. Конечно же, драконников мы использовать не станем.

В такие моменты Дыхание Ночи отчаянно ненавидел своего брата. Изумрудному и Приносящему Весну тоже не нравился столь бездушный подход. Они не стали сдерживать собственных чувств и поделились ими со всеми остальными драконами.

– Мы не имеем права забывать о том, что это за война, – резко оборвал их возмущения Золотой. – Она непохожа на другие войны, о которых нам прежде доводилось слышать. Речь идет о полном уничтожении одной из сторон. После катастрофы в Зелинунте у нас есть лишь один выход: сражаться до конца.

Произнося последние слова, он перевел взгляд на старейшего дракона. Все остальные проследили за взглядом Золотого. Дыхание Ночи знал, что большинство небесных змеев предполагает, что он имеет какое-то отношение к поражению в Зелинунте. В конце концов, это ведь он принял изгнанного Золотым Гонвалона. Того самого эльфа, который подал сигнал к атаке, несмотря на то что девантары не собрались в Зелинунте в запланированное время.

– Тот, кто правит Нангогом, будет вскоре править всеми тремя мирами, — продолжал Золотой. – Люди и девантары используют ресурсы этого мира, чтобы стать сильнее. Если мы дадим им еще несколько лет, они станут настолько могущественны, что мы не сумеем победить их, если они полезут в Альвенмарк. Войска детей человеческих, которые они могут выставить, просто бесчисленны. Против одного нашего воина они могут послать в битву двадцать своих. Они могут буквально похоронить нас под трупами убитых и продолжать сражаться, в то время как нам будет тяжело восполнить потери, – Золотой дал им время осознать свои слова. Он говорил правду, и все прекрасно понимали это. Если им не удастся уничтожить девантаров, если они будут надеяться на мир или просто ждать и смотреть, что будет дальше, им придет конец.

– Так что же ты собираешься делать? – удрученным тоном поинтересовался Пламенный, что совершенно не соответствовало его обычной вспыльчивой манере. Он казался подавленным, словно уже смирился с якобы неизбежным поражением. Даже краски его чешуи, обычно переливавшиеся от темно-желтого до ярко-алого, вдруг побледнели, словно бы в них угас весь огонь.

– Я принесу в жертву двести наших воинов, – ответил Золотой. – Тех, от кого мы можем отказаться. Капитаны получили приказ отобрать смутьянов и лентяев. Тех, кто подрывает дисциплину в войске, а еще глупцов и калек. Всех тех, кого не будет жаль, если они погибнут в самом начале войны. Мы бросим их в бой как наживку. Они атакуют отдаленное поселение и заставят врага нанести максимально сильный ответный удар. Мы же по стараемся заставить их думать, что у нас намного больше воинов, чем есть на самом деле. Чтобы они послали по меньшей мере сотню воинов против нашего одного.

– Понимаю, – произнес Иссиня-черный, и глаза его жадно сверкнули. – А затем мы атакуем детей человеческий. Опалим их своим пламенем, растерзаем когтями, — в предвкушении резни он хлестнул хвостом по мелкому песку пустыни.

Золотой лишь покачал своей массивной головой.

– Нет, это было бы слишком просто. К подобному маневру девантары будут готовы. Я уверен, что они так же точно планируют нашу атаку, как мы – их. Тот, кто первым покажется на поде сражения, попадет в ловушку. Мы не можем вмешиваться в этой бой.

– Тогда какой в этом всем смысл? недовольно зашипел Иссиня-черный, и мысли его ножами впивались в мысли других братьев. Мы принесем в жертву двести воинов и даруем людям легкую победу. Это будет плохо для морали наших бойцов.

– Наш способ победить в этой войне заключается в том, чтобы дети человеческие платили кровавую дань: пятьдесят человек за одного нашего воина. Возможно, несколько лет они выдержат подобную гонку, но надолго их не хватит. Если мы добьемся этого, то у девантаров не останется иного выбора, кроме как рано или поздно вмешаться в сражение и помочь людям. И тот, кто явится первым, будет уязвим. Как только они совершат эту ошибку, мы нанесем удар и довершим то, что не удалось сделать в Зелинунте.

Темный почувствовал, что Золотой перетягивает братьев на свою сторону. Им хотелось верить ему, поскольку от этой победы действительно зависела их жизнь. Нужно атаковать.

– Простите меня за глупость, но я все еще не понял, как двести бойцов, к тому же худшие из худших, которых мы можем выставить, могут устроить такую резню.

– Резню устроит Нангог, – ликующим тоном заявил Золотой.

– Нангог? — Дыхание Ночи наслаждался искренним удивлением братьев. Теперь-то стало ясно, насколько плох план их тщеславного брата. – Она еще не совсем проснулась, и девантары стараются снова полностью обездвижить ее. Как она поможет нам, если она не в силах помочь даже собственным детям, которых убивают по всему миру?

Золотой высокомерно поднял голову.

Но ведь я говорил сейчас не о Пленной богине. Надеяться на нее действительно было бы глупо. Я говорил о мире Нангог. Ход сражения будет определять выбор поля битвы. И это поле битвы будет настолько ужасно для людей, что со вторым войском, которое мы выставим после того, как люди заглотят нашу наживку, нам будет уже гораздо легче. Мы будем убивать их сотнями, но отпустим достаточное количество, чтобы весть об этом поражении словно пожар прошлась по миру и посеяла страх в их сердцах. Мы сделаем вот что…

Владычица смерти

– Дай мне топор, быстро! – прошипел Галар. Но Байлин не шелохнулся. Он стоял и как завороженный глядел на надвигающихся на них троллей. Кузнец бросился вперед, заорал изо всех сил и замахал руками.

– Этот малыш думает, что может напугать нас, словно волков, – заявил предводитель, а затем добавил что-то невнятное. Один из его воинов указал на Гламира и что-то сказал. Послышался громкий смех.

– Меня попросили узнать, кто надъел твоего друга, – заявил говоривший. – Кажется, не очень-то он вкусный. Его мы оставим про запас, – говоря эти слова, тролль продолжал приближаться, размахивая дубинкой на уровне колен.

Теперь до троллей оставалось шага три. Галар осознавал, что массивная дубинка уже легко достанет до него. Если немного повезет, он сможет поднырнуть под удар и протиснуться между кривыми ногами великана. Но какой от этого прок? Даже оказавшись у него за спиной, он будет по-прежнему безоружен. Возможно, у него получится отвлечь всю свору на себя, а товарищи смогут убежать.

– Эй, поймай меня, гора тролльского дерьма! – заорал Галар, прыгнул вперед, упал на пол, когда булава главного тролля полетела к нему, перекатился через голову, присел, прошмыгнул между ногами тролля. В полутьме чуть дальше троллей он увидел стройную белоснежную фигуру. Карлик как раз собирался перекатиться снова, как получил пинок.

Смельчака сбили с ног, он пролетел чуть назад и больно ударился о дощатый пол. Не успел он подняться, как на грудь его опустилась тяжелая троллья нога.

– Вот теперь тебя засыпало тролльским дерьмом, – усмехнулся великан. – И если я чуть-чуть надавлю, то ты просочишься сквозь щели в полу.

Галар услышал, как Байлин издал воинственный клич. Затем последовал глухой удар.

– Довольно! – Краем глаза Галар увидел, что к ним приближается фигура, правда, видел он это размыто, поскольку от давления на ребра и легкие практически потерял сознание.

– Довольно, Гроц! – Этот голос не привык, чтобы ему возражали, звучал негромко, но очень решительно.

Давление на грудь Галара ослабло. Хватая ртом воздух, он сел.

Перед ним стояла эльфийка, одетая в длинное белое платье со стоячим воротником, совершенно не подходившее для этого утонувшего в грязи боевого лагеря на краю света. Она была босой. На одежде – ни единого пятнышка грязи. Стоявшая перед ним эльфийка была поразительно невысокого роста, это было первое, что пришло в голову Галару. Стоит ему встать, и она будет выше его всего головы на две. Она казалась хрупкой, словно кристаллик льда, и такой же холодной, а смотрела на него, словно он был каким-то жуком навозным.

– Меня зовут Айлин, и вам выпало судьбой в будущем подчиняться моим приказам. Я не ожидаю, что вы будете относиться друг к другу с уважением. Достаточно просто не пытаться перерезать друг другу горло и не сожрать друг друга, – произнося последние слова, она смерила троллей холодным взглядом. – Вы меня поняли? – Она произнесла еще что-то на гортанном и непонятном языке троллей, и поразительное дело – высоченные воины потупились, словно дети, которых отругали за шалость.

– Вставай, – сказала ему Айлин, словно то, что его едва не раздавила массивная нога тролля – лишь пустяк.

Гроц и его приятели расступились перед эльфийкой, и Галар увидел своих товарищей. Байлин лежал на полу и плевался кровью. Нир подхватил его топор и, судя по всему, собирался вот-вот наброситься на троллей. Гламир же просто был подавлен. Однорукий, одноногий – он не мог защищаться и судя по всему, был слишком упрям, чтобы пытаться бежать.

Эльфийка пристально поглядела на Байлина, затем щелкнула пальцами.

– Поднимайся! Ты можешь стоять на ногах.

Капитан шмыгнул носом, сплюнул кровью. Судя по всему, стоять ему было бы тяжело, но он, скривившись, все же поднялся.

– Вы откуда?

– Железные чертоги, – ответил за всех Гламир.

Эльфийка удивилась, окинула всех пристальным взглядом. У нее было узкое лицо, казалось, состоявшее из одних лишь ровных линий. Оно казалось суровым, словно вырезанным из камня. И Галару вдруг показалось, что ее долгая жизнь стерла из ее памяти всяческое сочувствие.

– Я просила карликов, привычных к более суровому климату.

– Мы что, похожи на слабаков? – разозлился Гламир. На губах эльфийки мелькнуло подобие улыбки.

– Что ж, судя по твоему виду, ты отказываешься признать, что тебе давно уже пора сдохнуть.

– Ты бы видела тех проклятых пауков. Я единственный, кто выжил после драки с ними.

– Пауки? – Эльфийка удивленно подняла брови.

Ему показалось или она вздохнула? Галар не был в этом уверен. Айлин вызывала у него примерно такие же симпатии, что и дохлая рыба. Он бы с удовольствием рассказал ей о чертовых изумрудных пауках, но это было бы глупо. Эта эльфийка служит небесным змеям. Одно лишнее слово – и она может напасть на след загадочного металла, который они добывали под башней Гламира Ни в коем случае нельзя рассказывать о стрелах, способных убить дракона! Бросив на товарища пристальный взгляд, он едва заметно покачал головой.

Но, похоже, Айлин пауки не заинтересовали.

– Следуйте за мной! В этих обносках вы и дня не проживете там, куда мы направимся, – и с этими словами она открыла калитку и вышла на улицу. Не оглядываясь, не проверяя, идут ли они за ней, она пошла по грязной тропке, мимо каравана мулов, которых все еще разгружали ругающиеся на чем свет стоит кобольды, занося драгоценный груз в большие дома

– Мое имя вы уже знаете, – заявила эльфийка по дороге. – Я командую пятьюдесятью троллями, пятьюдесятью карликами и кобольдами, их около сотни. Вам не повезло, вас отрядили ко мне. Нам предстоит провести первое сражение в Нангоге.

– Вместе с троллями и примерно сотней кобольдов? – недоверчиво переспросил Галар.

– Сто или сто двадцать... Кобольдам не дано строиться как полагается, – Айлин даже не пыталась скрыть свое пренебрежение по отношению к маленькому народцу. – Видели кобольдов? Они на месте устоять не могут, чтобы я могла сосчитать их. А еще они все лжецы. Наверняка пошлют меньше воинов и будут пытаться это скрыть. Я просила воинов из клана Ледяных бород. Надеюсь, мне их выделили. С другими каши не сваришь.

Галар переглянулся с шедшим рядом Гламиром. Кузнец закатил глаза. Судя по всему, ему уже тоже доводилось слышать о Ледяных бородах. Это племя жило к северу от поселения карликов под названием Ихавен. Несколько лет назад между ними началась война, поскольку им пришло в голову перехватывать угри в подземных реках, дырявить их, топить команды, а затем грабить суда. Это были крепкие и пронырливые ублюдки. Даже сейчас считалось, что путешествовать в Ихавен небезопасно. Всех пиратов так и не переловили.

Галар услышал, как зашептались и Байлин с Ниром. Ни один народ кобольдов не пользовался среди карликов такой дурной славой, как клан Ледяных бород Одно дело воевать до последней капли крови, и совсем другое – топить беззащитных карликов. Галар не представлял себе, как карлики и Ледяные бороды пойдут в бой вместе. Это еще хуже, чем делить квартиру с троллями. Может быть, эльфы хотят, чтобы их поход обернулся катастрофой?

– Знаю, о чем вы думаете, – спокойно произнесла Айлин. – Мне даже не нужно колдовать для этого. Там, куда мы отправимся, мы либо будем сражаться вместе, либо все погибнем. И я не шучу. Так что лучше подумайте, стоит ли былая вражда того, чтобы жертвовать ради нее жизнями.

–  Эльфийская патетика, – проворчал Гламир. – Пусть идет куда подальше со своими идеями.

Галар был совершенно четко уверен в том, что Айлин слышала его слова, хотя она продолжала идти дальше, как ни в чем не бывало. Слова так и вертелись на языке, очень хотелось согласиться с ворчливым другом, однако вопреки обыкновению, кузнец сдержался. Разумнее познакомиться с Айлин поближе, не ссориться сразу. Ледяные бороды и тролли – ничто по сравнению с таким врагом, как она. Она была не обычной эльфийкой, в этом карлик был совершенно уверен, несмотря на то что за свою жизнь ему лишь дважды доводилось видеть представителей этой расы.

Первый раз это было во время оружейной ярмарки в Глубоком городе, а второй раз – когда эльфы и драконы уничтожили его город. От таких воспоминаний руки сами непроизвольно сжались в кулаки.

– Я думаю, что стоит эльфу открыть рот, как он принимается лгать, – вырвалось вдруг у него, несмотря на всю вдруг проснувшуюся сдержанность.

Его слова тяжким грузом легли на отряд, поскольку прозвучали как объявление войны эльфийке, и пока они не дошли до кучки новых домиков на дне долины, никто не произнес ни слова. Впереди показалась продолговатая хижина, которая отличалась от остальных тем, что была срублена из массивных бревен, а ее нижняя треть выложена камнями. Перед дверью на часах стояли два эльфа, одетые в сверкающие серебром длинные кольчуги до колен, и опирались на копья с наконечниками длиной с обыкновенный меч. Увидев Айлин, они вытянулись по стойке смирно. Один из них открыл тяжелую, укрепленную широкими медными полосами дубовую дверь. Галару показалось, что сегодня Айлин приходит сюда не впервые. Проходя мимо стражей, он окинул критичным взглядом кольчуги. Они были сплетены из маленьких колец, каждое из которых соединялось с шестью другими кольцами. Кольчуга была крепкой и должна была выдержать большинство ударов. Карлик пригляделся повнимательнее и нахмурился. Это было не отполированное железо, как и большинству детей альвов, эльфам тоже было неприятно прикасаться к железу. Эти доспехи были изготовлены из серебряной стали, равно как и оба шлема с плюмажами, которые были на стражах. Да они же стоят целое состояние! Секрет производства такой стали эльфы держали в тайне. Возможно, такое качество вообще достигалось лишь с помощью магии. Целые поколения кузнецов карликов пытались разгадать тайну серебряной стали, но все потерпели поражение.

– Чего уставился? – толкнул его Гламир, которому хотелось идти дальше. – Сейчас глаза из орбит повываливаются.

– Но ты видел...

– Что? Что эти проклятые эльфы жуткие задаваки? Ни богатство, ни хвастовство на меня никакого впечатления не производят! – заявил Гламир, и, тем не менее, Галар заметил, что его товарищ тоже пристально глядел на доспехи, проходя мимо стражей.

Внутри хижина оказалась ярко освещена дюжинами масляных ламп. Здесь отчетливо чувствовался запах оружейной смазки, а в воздухе витал ни с чем не сравнимый запах раскаленного металла. Потрясенный, Галар огляделся по сторонам. Кольчуги стражников были сущей мелочью по сравнению с тем, что здесь хранилось: на стенах рядами висели сотни секир и мечей. Копья различной длины с помощью кожаных ремешков были связаны в пучки. Посреди коридора стояли три копьемета, не слишком отличавшиеся по конструкции от их «драконьей шлюшки». По бокам орудий висели ремни для переноски. Может быть, на битву эти копьеметы потащат тролли? Нир сразу же метнулся к орудиям и пристально оглядел их.

– Ты в этом разбираешься? – полюбопытствовала Айлин.

– В таких орудиях разбираются все карлики, – вмешался Галар, прежде чем его друг успел брякнуть что-нибудь предательское. – Мы используем их для защиты своих городов.

– А ты любишь говорить вместо других, – рассудила Айлин. Она посмотрела на него так, что ему стало не по себе. О чем-то эльфийка догадывалась, в этом карлик был уверен. А он дал маху. Скорее всего, Нир выкрутился бы и сам.

– Меня не интересует, кто вы. Для меня вся ваша прошлая жизнь не существует. С этого дня вы мои воины, и я хочу, чтобы вы выполняли мои приказы. Вот и все.

– Даже если они будут глупы? – дерзко усмехнулся Гламир. – Откуда нам знать, чего ты стоишь как командир?

Она поджала губы. Теперь они были похожи на трещину, пересекавшую ее лицо.

– Вы воины, и ваша задача – подчиняться, сражаться и убивать, когда я скажу. Думать буду я.

–Непохоже, чтобы ты сражалась, – не отставал Гламир. – Такая маленькая и хрупкая. Да у тебя даже оружия нет. Охотно верю, что грязную работу ты оставляешь другим, когда доходит дело до драки. А сама будешь стараться держаться подальше от опасности, как обычно и поступают эльфы.

– Я начинаю понимать пауков, которые тебя покусали, – она улыбнулась Гламиру улыбкой, от которой кровь у Галара застыла в жилах. – Продолжай в том же духе, и ты пожалеешь, что не разозлил всего лишь парочку пауков.

Она взмахнула рукой, указывая на висевшее по стенам оружие.

– Выбирайте себе все, что потребуется. Берите все, что считаете нужным. Больше вы сюда не вернетесь. А когда закончите, идите в соседний дом. Будет лучше, если вы сожжете там те лохмотья, которые на вас надеты. Возьмите теплую одежду. Там, куда мы отправимся, так холодно, что мерзнуть будут даже тролли, – и с этими словами Айлин вышла со склада.

– Ну вот, сбежала, – проворчал Гламир. – Ничего, окажемся по уши в дерьме, может, что-то и выйдет. Но взять себе здесь все, что захочется... – Он огляделся по сторонам, глядя во все глаза, а потом глубоко вздохнул. – Не знаю, чего она выбрала меня, калеку... Я такой же пустозвон, как и эта эльфийка. Даже оружие в руках не удержу. Даже ребенок кобольда может повалить меня, всего лишь пнув мой костыль, – он с тоской оглядел секиры. – Это же все равно что послать евнуха в бордель!

– Я уверена, что она оставила тебя в отряде из-за того гнева, который ты несешь в себе.

Из-за полок вышел высокий эльф. На нем был потемневший от времени кожаный фартук, а под ним одежда, напомнившая Галару платье без рукавов.

– А ты чего подкрадываешься? – желчно поинтересовался Гламир. – Тебя не учили, что подслушивать нехорошо? И кто ты вообще такой? Ты мужик или еще одна чертова эльфийская баба?

Несмотря на то что у незнакомца не было бороды и черты лица у него были изящными, Галар не увидел в нем ничего женственного.

– Прошу прощения от имени своих товарищей, – произнес Байлин, которому, судя по всему, неприятно было поведение Гламира.

– Нет-нет, – эльф с белыми волосами понимающе улыбнулся. – Я появился бесшумно, словно бы из ниоткуда. Это я должен извиниться. Я не собирался к вам подкрадываться, просто эльфы не умеют вести себя шумно. У тебя нет одного глаза, сердитый карлик, поэтому я возник в поле твоего зрения слишком внезапно. Это непростительно, – и эльф поклонился, и Галару показалось, что он нисколько не шутит. Про себя карлик вздохнул. Последнее, что нужно было Гламиру, это сочувствие – оно доводило его до белого каления.