Текст книги "Судьбоносная сталь (СИ)"

Автор книги: Антон Кильдяшев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 35 страниц)

Некоторые из солдат, как и Жернов, раньше работали на инквизицию и знали виды самых часто встречающихся демонов: арахнатиды, упомянутые ранее, сложноотличимые друг от друга завриды и рептилоиды, суккубы, инкубы, импы, мантикоры, сфинксы, липеры, шаркиды, туманоподобные москитосы и кричащие хищные растения мандрагоры, вот весьма неполный перечень демонов, встреченных за полгода охоты на демонов. Неясно было, как известия о них не достигали властей и они не посылали отряды расправляться с демонами, но это давало деньги и рекрутов Разенету и его Пожирателям Демонов, а также, что намного более важно, популярность и славу, с которыми мог поспорить единолично побеждающий в войне генерал или герой из легенд; не каждый король обладает столь большой славой, как любимец народа.

***

Разенет находился в длинном зале, конец которого был почти не видим, к которому вела красная ковровая дорожка с широкой золотой полосой по бокам ковра; с обоих сторон от дорожки находились переливающиеся всеми цветами радуги колонны, но в которых преобладал синий цвет и его оттенки, как будто Разенету сзади в спину светили через калейдоскоп сильной лампой, потому что рисунок на всех колоннах дополнял друг друга, с какой бы стороны он не смотрел на них, картинка была одна. Вообще, весь зал как будто состоял из синего цвета, даже потолок, в который, как думал Разенет, упирались колонны, что терялись из поля зрения где-то на расстоянии пяти метров, будто растаяв в воздухе, но которые там были, потому что их не могло там не быть. Стены колыхались, горели синим пламени и голубоватой дымкой стекали к полу, без какой-либо закономерности в них были вырезаны окна, за которыми были видны другие коридоры с разных ракурсов, по котором проходили странные существа: в одном было видно приближающегося почтичеловека, у которого вместо головы находился один большой глаз, в другой было видно маленького белого паука, но на огромных, очень длинных ногах, из-за которых он и был виден в окне, как будто подвешенной перед этим пауком; в окне на другой стороне зала были видны все его ноги с другого ракурса. Разенет захотел передвинуться в другой конец этого зала, и, удивительно для Разенета, он внезапно оказался там. Дверь была металлической, чуть большей, чем требуется нормальному человеку и запертой с этой стороны на три громадных засова вверху, посередине и внизу, и маленькую цепочку чуть выше середины. Разенет долго колебался и осматривал зал, так же внезапно перепрыгивая с места на места по залу, пытался вылезти в окно, но не мог пролезть в них: руки проходили, но что-то не пускало дальше; не получалось и пролезть ни головой, ни ногами, ни задницей вперёд. В конце концов, осознав неизбежность этого, он подумал об открытии засовов. Он тут же оказался перед дверью, засовы сами открылись, грохоча на весь зал, поддежанные эхом, но Разенет остановил поток мыслей, и открыл дверь не снимая цепи. Он увидел глубочайшую темноту, которая звала, притягивала и пугала одновременно, она была его матерью, отцом, Дилой, Аври и Фели одновременно.

Секундой позже он обнаружил себя в центре зала, свободным от наваждения. Это была просто тьма. Он двигался, летел к двери, медленно открывающейся в конце зала. Может, это и не он летел, а двигался сам зал, Разенет не знал и не хотел понимать это. Это был самый настоящий ад, где совесть, страх, скорбь, несбывшиеся мечты и надежды, всё вызывало страдания. Но Разенету он был по душе. Да и любому, оказавшемся здесь, всё бы здесь понравилось – это колыбель богов. За дверью оказалась ещё одна дверь, точно такая же, точно так же отворяющаяся. Моргнул и снова оказался в том зале, но теперь у каждой колонны стояло по столу. Присмотревшись, Разенет понял, что видит все столы одновременно, видит все карты, что на них лежат, все фигуры на гульшейхных досках и каждую крутящуюся рулетку. Кто-то играл здесь в игру, непонятную смертным, то ли слишком высокую для их понимания, то ли слишком дикую. Зал наполнился шумом переговаривающейся толпы, и Разенет потерялся в гвалте демонических существ. Рядом с ним стояла цапля с мордой собаки, а справа собака с клювом. Каждый ход изменял реальность, за каждым сквозь окна следили все существа, двигающиеся по осматриваемым через окна коридорам. И судьба менялась от их решения играть или нет.

Сзади послышался смешок и, обернувшись, Разенет увидел голого смазливого мальчика лет двенадцати, постриженного налысо, чьи руки от локтей и ниже плавно переходили сначала в кристаллоподобную, а затем, постепенно размягчаясь, и в вовсе медузоподобную субстанцию, которая развевалась, будто бы от дующего на них ветра, которого не было, по крайней мере, Разенет его не чувствовал. Он плакал. Разенет хотел спросить его, но вдруг понял, что не издаёт звуков, да ещё и находится не в изначальном зале, а в какой-то круглой комнате с четырьмя окнами, которые он сначала спутал с нишами: на каждом стояли свечи, горящие ровным тёмно-синим пламенем. Повернувшись обратно к мальчику, Разенет внезапно осознал, что он находится за окном, в слепящей белизне, и это вовсе не мальчик, а девочка. Моргнув ещё раз, он понял, что теперь сидит на троне, подпёртым черепами тех, кто отдал свою жизнь во имя его цели.

Видя каждого из своих ужасных подчинённых, созданий на подобие тех, что он видел в окнах зала и в зале с играми, склонившихся перед троном в глубоком поклоне в освещённой красным комнате, стены которой не были видны, а может их и не было; потолок вверху состоял из блоков из того синего материала, из которого были сделаны те залы и башня девочки, выпрыгнувшей из окна в белую пустоту. Его владения ограничивались зияющей пропастью со всех сторон, приближающейся и удаляющейся одновременно; в провал падали слуги, но затем снова вылезали, поднятые танцующей землёй. Разенет видел не только всё вокруг трона, но и видел сам себя; он был одет в ужасающие полные доспехи, проржавевшие от времени, в которых зияли дыры, весь доспех был непоправимо повреждён, его было проще расплавить и перековать. Разенет попытался пошевелиться, но тщетно. Доспех по своей воле поднял руку с подлокотника трона и указал вперёд указательным пальцем. Разенет снова моргнул. На этот раз он находился в какой-то кузнице; стены, как и везде в этом месте, не стояли на месте и переливались радугой, кое-где горя голубым огнём. Какой-то человек с огромными руками ковал, как понял Разенет, большой меч в метр в длину и в четверть метра в ширину. В кузнеце Разенет попытался что-то сказать, но лишь одно слово вышло из глотки: "Отец?". Кузнец продолжил ковать меч, не замечая Разенета.

И, как гром среди ясного неба, пророкотал голос.

–Смертный! Внемли моим словам!

После чего Разенет стал стремительно удаляться от кузнеца, пролетая сквозь стену из синего материала, за которым была Белая Пустота. Внезапно, она сменилась той самой комнатой без стен и с троном, но на этот раз Разенет был поклоняющимся, смотрящим снизу вверх на ужасающие доспехи с рогатым шлемом на месте головы, сквозь сетку дыр которого выходил пар, наконец поняв узор из "ран" брони: они образовывали демоническое лицо, скривившееся в ухмылке.

–Ты – моя фигура в игре, драгоценнейшая фигура. Я ждал пять сотен лет, чтобы взять реванш. Похоже, я выиграю на сей раз, ведь я владею столь замечательной фигурой сильнейшего класса, класса шейха. Я вывожу тебя на доску. Не подведи меня! – Подождав несколько секунд, доспех, точнее, то, что приняло его форму, добавил. – И научись передвигаться по аду сам. Иди, ты ещё слишком слаб, чтобы найти здесь других, но знай, они тоже видят такие сны. Я видел уже фигуру Ведьмы, её руки меня интригуют, она может быть самым сильным твоим врагом, правда я не знаю, кто управляет ей, но скоро узнаю и сообщу тебе через кого-нибудь. Правила я тебе скажу в следующий раз, ровно через год.

С последними словами Разенет постепенно погрузился во тьму, страшную и колючую, а затем перед ним, так же плавно, возник изначальный зал, только в окнах теперь была видна одна Белая Пустота, а затем, издалека, к нему стала надвигаться, сначала маленькой точкой, а затем тучей, всё ближе и ближе, тьма. Когда она подлетела совсем близко, Разенет наконец разглядел её: чёрные лохмотья, бросающие тень на белизну этого мира, а под капюшоном череп с пустыми глазницами, засасывающие сознание внутрь черепа. Разенет почти видел что скрывается под маской, как существо, если совокупность лохмотьев и костей можно так назвать, прошипело.

–Нашёл!

***

Разенет проснулся в холодном поту. Что, чёрт подери, это был за сон? Он был реален, Разенет это чувствовал нутром. Не такой, как обычные сны, этот был полон какого-то скрытого смысла, Разенет не сомневался в этом. Он стал вспоминать основные моменты сна, чтобы не забыть его полностью. Вдруг снаружи послышался сигнал к бою.

Быстро собравшись и надев панцирь, Разенет выбежал из палатки в темноту ночи, на ходу вытаскивая меч. Перед ним предстало то, чего он ожидал меньше всего. Огромная фигура в три метра ростом парила на расстоянии метра от земли. В отделанной голубыми самоцветами перчатке, сияющей во тьме и сильно выделяющейся на фоне громадного тела владельца, одетого в чёрные лохмотья, скрывающие каждый участок тела существа. В перчатке была сжата коса, обушок которой был отделан теми же самоцветами, сияя во тьме мягким голубым светом. Из спины существа торчали огромные белые крылья длиной в два метра, направленные вверх, как на гербах некоторых дворян.

Бог Смерти повернул голову и взглянул, как показалось Разенету, в самые глубокие и тёмные участки его души. У Бога Смерти было красивое мужское лицо, слегка юное, и, сияющие как и самоцветы на перчатке и косе голубые глаза, пронзительно всматривающиеся в глаза Разенета. Ангел раздумывал несколько секунд, прежде чем начать приближаться к Разенету, от страха замершего на месте, всё не отрывая от него взгляда.

Один из солдат напрыгнул на ангела сзади. Бог Смерти, которому такой удар был нипочём, всё же развернулся и быстрым ударом насадил череп солдата на лезвие косы; эта небольшая задержка дала Разенету время выйти из ступора и, недолго думая, он бросился в центр лагеря, истошно крича, чтобы солдаты не нападали на Ангела и собрались в центре лагеря.

Ангел, хлопнув крыльями, сбросил с косы труп солдата и развернулся в сторону Разенета, наклонился головой вперёд и полетел, постепенно набирая всё большую скорость. Разенет почуял неладное и вовремя отпрыгнул в стоящую сбоку палатку, смяв её и увернувшись от взмаха громадной косы. Бог Смерти что-то громко прошипел, но Разенет вовремя распорол палатку с другой стороны и вовремя выбежал: небесно-голубое пламя занялось покинутой палаткой, обдав жаром спину Разенета.

С Ангелом нужно было что-то делать. Он гонялся за Разенетом по всему лагерю, пытаясь убить его. На ходу отдавая приказы, он собрал засадный отряд, спрятанный за палатками и вооружённый арбалетами, готовыми к стрельбе. Сделав круг вокруг внутреннего круга шатров, Разенет выпрыгнул перед арбалетчиками, крича чтобы стрелки стреляли в ангела на поражение. Только вылетев к Разенету и занеся косу для удара, ангел получил дюжину сильнейших ударов из тяжёлых осадных арбалетов, купленных Разенетом для борьбы с толстокожими демонами. Такие удары были нипочём Ангелу, но ему нужно было время на восстановление, которого так не хватало убегающему Разенету.

Поворачивая у очередной палатки, Разенет мельком заметил Мизгаэля, рассматривающего Ангела и держащего в руках три свитка с восковыми печатями и странными знаками в ряд на верхнем из свитков.

– МИЗГАЭЛЬ, ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ? ИСПЕПЕЛИ ЕГО! ОН ХОТЕЛ УБИТЬ МЕНЯ!

– Нет надобности кричать на меня. – Спокойно ответил эльф. – Нужно всего лишь сломать его медальон, и Бог Смерти перестанет существовать. Но, если хотите, я подожгу его.

– Прости, я немного не в себе. – Быстро извинился капитан, остановившись перед эльфом, чтобы отдышаться. – Задержи его чем-нибудь, я пока подготовлю другие ловушки.

– Я продержу его максимум две минуты. – Сказал эльф и сжёг один свиток, пустив тот на магический барьер, поставленный перед Мизгаэлем и прикрывающим большой участок земли за эльфом, в том числе и Разенета. Ангел с силой приложился об барьер, но тот выдержал.

Разенет побежал дальше, собирая по пути арбалетчиков и лучников, ставя их где попало, но в боевом порядке, из которого они палили по ангелу, когда тот подлетал достаточно близко. Разенет по возможности всматривался в Ангела, обдумывая слова Мизгаэль. Медальон? Теперь капитан видел этот медальон; это был какой-то большой голубой камень, оделанный серебром и висящий на серебряной цепочке, гармонично сочетаясь с косой и перчаткой.

Разенет наконец придумал план. Если эльф был прав, то Бог Смерти будет повержен. Капитан и раньше слышал истории о людях, побеждавших этих созданий, но сам никогда лично с ними не встречавшийся и ни в одной истории не было ничего про медальоны. Говорят, убить Ангела проще, чем дракона. Интересно, насколько проще? Собрав несколько латников со щитами, Разенет подготовил последнюю ловушку.

Ангел медленно, но верно продвигался по лагерю, убивая неудачно попавших под взмахи косы солдат, разрезая их на части. Клинок косы был покрыт кровью, чёрные лохмотья кое-где источали красный свет от крови; несколько перьев на правом крыле были в крови, делая крыло романтически красивым. Бог Смерти, ничего не подозревающий, снова принял на себя снаряды, вглядываясь в темноту вокруг и ища глазами Разенета, не заметил, как латники со щитами выстроились в линию, подняв щиты над головой создав таким образом лестницу, по которой Разенет взбежал наверх и прыгнул на Бога Смерти, протягивая руки к сокровищу, медальону Ангела Смерти. Тот явно не ожидал такого прыжка, но сумел защитить свой медальон от Разенета, ударив того наотмашь свободной от косы правой рукой в перчатке с такими же голубыми самоцветами. Разенет отлетел вбок, его падение смягчила палатка, в которой было что-то мягкое – видимо, подушка. Что ж, план не сработал, нужно было сильнее отвлечь ангела.

На этот раз особого плана не было, и Разенет рассчитывал на свою удачу. Он уже несколько раз уклонился от удара косы, опасаясь, что коса имеет какие-то магические свойства и разрушит дорогой меч. Разенет уже нанёс Ангелу несколько выпадов по ногам, но всё безуспешно. Наконец, Шинигами как киркой ударил косой вниз, рассекая клинком косы плечо капитана, двигавшегося слишком медленно для такого противника; Ангел при ударе наклонился достаточно низко, готовясь провести косой в сторону Разенета, но капитан успел схватить свисающий перед ним амулет, подпрыгнув. Недолго думая, Разенет отпрыгнул в сторону.

–Ломай камень! КАМЕНЬ ЛОМАЙ! – заорал следивший за схваткой смертного с Богом Смерти Мизгаэль.

Разенет побежал, правая рука безвольно свисла вниз, выронив меч на землю. Отступление было подготовлено Разенетом, арбалетчики снова выпустили по ангелу множество болтов. Они нанесли урон ангелу, потому что тот взвыл от боли и бросился на них, разбегающихся в разные стороны. Заметив Жернова, Разенет прокричал "бей по нему" и кинул к ногам того амулет, при этом убегая от Бога Смерти, вновь окропившего землю кровью наёмников-ветеранов. Жернов исполнил приказ и опустил тяжёлый молот на голубой камень, разлетевшийся на тысячи кусочков.

Ангел закричал и выронил косу из рук, заключённых в, как теперь понял Разенет, перчатки-кандалы. Разенет остановился и обернулся, медленно подходя к нему. Чёрные струйки исходили от ангела в воздух, исчезая в нём. Бог Смерти умирал.

–Смертный, – Сказал склонившийся, но всё ещё левитирующий ангел, прижав руки над тем местом, где у людей находится сердце. – Ты не знаешь, на что ты обрекаешь её. На что ты обрекаешь всех.

–Что ты имеешь ввиду? Зачем ты напал?

Но Шинигами не ответил на эти вопросы, внезапно взорвавшись темнотой, тут же, через секунду, растворившейся в воздухе; лишь несколько больших перьев из крыльев ангела медленно опускались на землю, да перчатки со звоном упали на землю.

Разенет хмыкнул. Вопросы только прибавляются, а ответов всё нет. Демоны, конфедераты, их скрывающие от своего же народа, странные сны, а теперь и Бог Смерти, охотившийся на него, непонятно каким чудом проникший в Новый Свет. Какая-то Сталь. Но... вдруг сон призвал Ангела? Или Ангел – сон? Что-то явно случилось, но что Разенет не знал.

Глава VII

Разенет уже был с отрядом год. Парень оказался смышлёным, и, самое интересное, не держащим зла на убийц всех, кого Разенет знал. Он лишь тренировался и выпрямлял оружие, затачивал его, ковал новое, когда было время. У него всегда при себе был амулет, который ему подарила гадалка. Он прошёл уже через несколько битв с отрядами неприятеля, доказав свою силу как бойца, а не только как кузнеца или оруженосца.

Наёмники были повёрнуты на силе и её атрибутике. Всё своё свободное время они тренировались, будь то поднятие тяжестей на спор или бой на деревянных мечах перед связанным эльфом-владельцем этих мечей. Большинство из них даже не задумывалось над возможностью жить по-другому. Им нравилось швырять своим месячным жалованьем в одном кабаке, принося безумные прибыли держателям этих кабаков. Они бы и залезли в долги, если бы кто-нибудь дал им денег, зная, что их могут убить в следующем бою. Неверр же был другим.

Он с трудом умел читать и писать, но это лучше, чем совсем ничего, как у крестьян. Ему скоро надо будет уходить из наёмников; через год ему будет сорок лет. Он тренировал Разенета, который на лету всё схватывал. Неверр нашёл в нём сына, которого у него никогда не было и вряд ли когда-нибудь будет. Он заставлял Разенета читать ему книги на разную тематику, проводя вместе с ним всё свободное время, не занятое тренировками.

***

Чёрный Ветер стоял под осаждаемым им замком, находящимся на скале на западном побережье Нового Света – Бельфегорская Крепость. Замок был окружён тремя стенами от скалы до скалы, каждая внушительных размеров, не менее пяти метров в высоту, кроме двух метров насыпи. Выход из замка был только один, и только с одного направления можно было напасть на замок – другие стены стояли на уступах скал слишком высоко, чтобы можно было высадиться с моря. Гарнизон крепости неосмотрительно вывели из неё для атаки на несколько разрозненных отрядов наёмников генерала, оставив там слуг местного барона и несколько раненных солдат. Всего их было около сотни, не чета четырём сотням наёмников-ветеранов. Но в крепость нужно было сначала попасть, причём штурмом – сотня могла держаться годами, время, которого у Чёрного Ветра нет – война слишком непредсказуема, чтобы можно было быть уверенным, что осаду не снимут, возможно, даже кровопролитным способом, а не напугав силой армии, подошедшей на пару километров.

Сейчас под предводительством Разенета, разбирающегося в чертежах и картах, они строили осадную машины, с помощью которой они собирались подобраться к первой стене. Лес, как будто по воле богов росший неподалеку для создания осадных приспособлений, рос немного южнее крепости по всему побережью вплоть до самого Динзельдорфа на юге. Наёмная армия под чутким руководством Хоргиса, награждённым за заслуги множеством медалей, получил титул Пентарийский, распространяющийся и на его потомков, за взятие Пентарийской Крепости, северо-восточного рубежа Конфедерации, одного из замков Паризии, король которого добровольно вошёл в состав Конфедерации вместе со своими вассалами.

Генерал, видимо, не хотел оставлять в тылу боеспособную крепость врага (или хотел добавить себе титул Бельфегорский), чем и занимался Чёрный Ветер. Осадная башня была почти готова; как говорит Разенет, вторую соберут в течение месяца. Сам Разенет оковывал колёса железными пластинами, а также ковал крюки мостика, который перебрасывается при осаде на стену. Неверр, учитывая темпы, рассчитывал взять крепость за два месяца.

Риккус истекал кровью в своей палатке, в прошлом бою словивший три арбалетных болта, но не задевших важных органов по воле богов; Ойрана, травница, по своей воле почему-то следующая за отрядом и помогающая раненным, перевязывала ему раны. Ойрана жила на юге Альэрата, но её родной город разорили конфедераты, и с тех пор она скиталась по миру, прибиваясь к странствующим торговцам, циркачам, а теперь и военным отрядам, зарабатывая на жизнь лечением и созданием микстур. Разенет с интересом отнёсся к её искусству, предлагая значительную часть скопленных им денег за уроки алхимии, но Ойрана всегда отказывала, мотивируя это тем, что тогда её услуги больше не понадобятся.

Время тянулось. Разенет успел прочитать все книги, что были у него в запасе, его присутствие на постройке башни пока не требовалось, одна уже была готова, а для второй заготавливался лес. Он разговаривал с Ойраной часами, находя много общих с ней тем. Тьма в его сердце, казалось, отступала из-за её зелёных, с голубыми полосками глаз. Эти глаза ей достались от бабушки, а ей от её бабушки. Эти глаза передавались через поколение женщинам её семьи. Возможно, они были волшебными, она этого не знала наверняка.

Ей же нравились его глаза: полностью чёрные глаза скрывают расширение или сужение зрачка, позволяя прятать эмоции. Несмотря на её долгие странствия, она осталась той же девочкой, как и во времена до сожжения города. Она не осталась восстанавливать город, просто уйдя никому ничего не сказав. Наверно, её бабушка сильно расстроилась, если так можно говорить, из-за её потери внучки.

С Чёрным Ветром она же осталась надолго, уже прошло более полугода как она прибилась к ним. Разенет даже выделил ей целый обоз для её скарба. Неверр оформил её как наёмника из отряда, поэтому она получала жалование, и телега её заполнилась полностью. Были там и бочонок чайных листьев, и несколько горшков со златоцветом, и сундучок с дешёвенькими платьями, на которые она потратила всё жалование за четверть года, в которых она хотела пойти на "бал".

– Риккус выживет? – Спросил Разенет. – Он нужен его отряду. Они переживают.

– Заражения нет, но откуда-то взялся жар. – Ответила Ойрана. У неё не было медицинского образования, работала она по наитию, никогда её не подводившему. – И почему это я не буду его лечить? Я же член Чёрного Ветра, я обязана помочь ему.

– Извини, никак не могу привыкнуть, что ты теперь наёмница. – Он искренне улыбнулся, надеясь, что такие времена никогда не закончатся. Он был готов воевать каждый день своей жизни, лишь бы после боёв его лечила она.

– Я уже полгода как наёмница, пора бы уже привыкнуть. – Ойрана сделала обиженное лицо, но Разенет знал, что она просто шутит. – Раз, твои осадные башни сработают?

– Они должны сработать. Брёвна послужат щитами от стрел для толкающих. Первая и вторая стены стоят почти на ровной местности, проблем не должно быть – всего-то два-три метра, перекинем мостик – и порядок!

– Говорить это рано, но, пожалуйста, будь осторожен. – Ойрана молниеносно придвинулась к Разенету и чмокнула того в щёчку, после чего выбежала из палатки.

– Что это было? – Спросил Разенет у видевшего это Риккуса.

– Ах, молодость. – Саркастически заметил он.

К полудню того же дня прибыл запыхавшийся разведчик; он выпил слишком много быстрого зелья и теперь страдал похмельем. Ойрана поила страдальца куриным супом, в который намешала своих трав, которые должны были снять похмелье. Разведчик доложил, что несколько отрядов врага направляются в Бельфегорскую Крепость; их несколько тысяч, они перегородили обе дороги на север, доложить генералу о положении не получится.

– Капитан, – Сказал Эрнед. – дела плохи. Мы даже не можем убежать на юг, все дороги для нас закрыты. Вот если бы мы умели плавать... в смысле, далеко и долго.

– Разенет, у тебя есть план? Выкладывай. – Сразу же спросил Неверр. Он доверял Разенету жизни всех членов отряда.

– Есть одна идея, но она очевидна. – Разенет наклонил голову. – Нужно взять первые стены. Пищи у нас достаточно на три месяца, задуманные генералом, может, он пришлёт армию взять крепость и нас спасут.

– Хороший план. Главное, у нас больше нет других предложений. Все согласны с ним? – Неверр оглядел собравшихся. Риккуса не хватало, поэтому совещались четверо: капитан Неверр, командир первого отряда Разенет, командир второго отряда Эрнед и командир третьего отряда Жернов. Соответственно, Риккус командир четвёртого отряда. Все были согласны, и рано утром, пока ещё темно, но лучи солнца только начинают проникать сквозь завесу тьмы, осадная башня, движимая руками самых сильных людей из отряда Разенета, под редкие выстрелы из луков со стен крепости притолкали башню к стене. Мостик упал между зубцами стены, и наёмники хлынули на стену один за другим, вырезая всех, кто держит оружие. В течение этого и следующего дня за стену перетащили все припасы, оружие и обозы, а также лес, необходимый для осады и сложили это всё с другой стороны стены. Стрелы, пущенные со второй стены, не долетали около ста метров до нового лагеря, так что он был вполне безопасным. Разенет укрепил первую стену кое-где кольями, чтобы в случае чего там не прошёл враг. Старую осадную башню сожгли.

Подошедшая через два дня четырёхтысячная армия была явно удивлена сложившимся положением: они осаждают крепость, которую осаждают. Вскоре после подхода последовал первый штурм – были собраны несколько лестниц, которые тут же были пущены в ход. Ветераны сначала поливали врага стрелами, а затем и спихивали врага с его же лестниц, не отступая ни на шаг. Поняв, что взять крепость быстрым штурмом не получится, конфедераты соорудили несколько катапульт; они не жалели своих же стен, лишь бы не дать имперцам взять замок. "Не доставайся же ты никому".

Спустя пару недель, новая осадная башня была готова. Снова последовал штурм и вторая стена была взята. Последовала переброска за вторую стену припасов и раненных. Под первой же стеной был заложен сюрприз, который по достоинству оценила осаждающая армия: несколько бочонков с порохом с рунным взрывателем, уничтожившие часть стены и сотню врагов, по лестницам поднявшиеся на пустые стены. Старую осадную башню сожгли.

Третья стена была крепким орешком. Во-первых, она стояла всего в пятидесяти метрах от второй, во-вторых она была на тройку метров выше. Но и она пала. Сюда же Разенет сооружал лестницы, потому что осадную башню затолкать наверх не получится, поэтому только обычная толпа, желательно с нескольких лестниц, была единственным выходом. Сначала были построены большие щиты, за которыми укрывались от стрел солдаты, затем за этими щитами несли лестницы. Всего за все три стены Чёрный Ветер потерял восьмую часть отряда: восполнимая потеря. Враг, ожидая такого же подвоха и под второй стеной, не спешил спускаться, чем и воспользовались наёмники, расстреливая растерянного врага сверху с убийственной силой.

Включая запасы крепости, являющейся перевалочным пунктом, у Чёрного Ветра был год. Разенет без устали работал в кузнице, выпрямляя мечи, воины тренировались, лучники делали стрелы из заготовленного на осаду леса, Ойрана и её помощники лечили раненых (Неверр учился читать и писать, благо старый граф времён Свисарена, живший в этой крепости, покупал много книг, а много бумаги осталось в старой часовне, обители местного священника и мага-алхимика).

***

Чёрный Ветер героически оборонял крепость, точнее, последнюю линию обороны уже два месяца, потеряв при этом половину солдат, но убив вшестеро большее количество осаждающих. Силы были на исходе, боевой дух солдат слаб, они начинали просить Неверра сдаться осаждающим, чтобы с белым флагом выйти из крепости не думая о последствиях. Разенет безвылазно сидел в кузнице и перековывал и ковал новые мечи, затачивал их, просто утяжелял или облегчал и тому подобные вещи. Только Ойрана могла что-то с этим сделать. Она брала его гулять с собой, по крепостной стене назло неприятелю, на что Разенет радостно соглашался, откладывая все дела на потом.

– Раз, почему ты такой угрюмый? Случилось что-нибудь? – Спросила девушка. Она носила такой же камзол, как и остальные в отряде, бывший ей слегка великоват. Её светлые волосы были коротко пострижены, подчёркивая неестественную красоту её лица и прямой носик. – Расслабься, мы здесь уже очень долго, и они до сих пор не смогли взять крепость, значит ни сейчас, ни потом не возьмут её у нас.

– Ойри, ты не понимаешь. – Раздражённо ответил Раз, делая паузы между словами, обдумывая что-то. – Люди уже готовы сдаться. Не видно никакой помощи от генерала или кого-либо ещё. Пищи хватит до следующего лета, а что потом? Голодная смерть?

– И-и-извини, я не хотела что-либо...

– Нет, нет, – Раз взялся рукой за голову. – Это ты меня извини, я не должен был...

– Нет, ты. – Ойрана улыбнулась. – Так давай устроим праздник.

– Как праздник нам поможет? – недоумевал Разенет.

– Ты сам сказал, что люди уже на пределе, – Ойрана многозначительно подняла указательный палец. – Значит, кто-нибудь может открыть ночью ворота и впустить конфедератов внутрь, которые перережут нас спящими.

– Удивительно отличная идея! – Разенет преобразился в лице.

– Хочешь сказать, что я тупая? – Ойри надула губки.

– Нет, что ты, – начал отнекиваться Разенет. – Всего лишь, что идея хорошая, очень хорошая. Извини за это, но мне нужно донести твою идею до Неверра, то есть капитана.

– Удачи тебе с ним.

Разенет развернулся и пошёл в сторону лестницы с каменной крепостной стены, бросив Ойрану одну, тоскливо смотрящую вниз, на лагерь конфедератов. Внизу, прямо под Разенетом располагалась крыша оружейной, в которой разместились "излишки" нового гарнизона крепости. На противоположной стороне крепости, в самой скале, находились казармы; в них в основном и находились все солдаты, лишь раз в шесть часов менявшие караулы на стенах – больше в крепости делать было нечего. Разенет же проводил всё свободное время либо с Ойри, либо в кузнице, находившейся прямо у закрытых громадных замковых врат, к тому же закрытых поднимаемым мостом через небольшой ров, усеянный осколками разрушенных стен; когда Чёрный Ветер осаждал последнюю стену, Эрнед вопреки приказу использовал пороховые бомбы, что вылилось в порчу стен: где-то не было зубца, где-то можно было свалиться прямо в ров. Пороховые бомбы хоть и были эффективны, но они разрушали крепость, которую нужно было ещё защитить.

Спустившись с лестницы, Разенет пошёл в донжон. В центре дворика замка находились пивная и часовня, с которой, возможно, и начался замок: она была настолько древняя, что никто не знал, откуда она взялась, может, её построили первые поселенцы, а может и даже эльфы. В первые же недели в часовне нашли подземный ход, который вёл к трещине в скале со стороны моря, вёдший в никуда. Кто-то предполагал, что раньше там были постройки, о чём свидетельствовали небольшие дыры слева и справа примерно на одном уровне от большой трещины. Как бы там ни было, выход этот был бесполезен – с такой высоты, прыгнув вниз, не убьётся разве что тролль.