Текст книги "Судьбоносная сталь (СИ)"

Автор книги: Антон Кильдяшев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 35 страниц)

– Не бойся, Громовая. Тебе нечего бояться.

Но она уже не понимала слов, полностью погрузившись в своё поражение. Всхлипывая, она закрыла глаза и медленно опустилась на колени. Полное поражение.

Глава LIII

Жухлые жёлтые листья, кружась и многократно переворачиваясь в воздухе, с тихим шелестом падали на грязную и при том промёрзлую землю, ясно говоря о времени года, царившем в мире – осень. Осень Нового Света значительно отличалась от осени Старого – зелёная трава жила до самой зимы, во время которой редко когда выпадал снег, а если и выпадал, то быстро таял, растекаясь лужами по и без того грязной земле. Липкие после недавнего дождя листья гроздьями висели на ветках деревьев, обрываясь под порывами ветра.

Молодой эльф лежал в куче листьев, опавших от сильного удара по дереву, с которым эльф приземлился на него от сильного взмаха двуручника. Над эльфом возвышалась фигура высокого мечника, командира Чёрного Ветра, Неверра.

– И что я буду с тобой делать? – Задал эльфу вопрос он. – Убить?

Эльф шмыгнул носом, после чего из ноздри струйкой потекла кровь.

– Чего же ты ждёшь, человек? – Спросил эльф, сощурясь, пытаясь понять, почему же человек не хочет добить его.

Утром два отряда, будто по договорённости, схлестнулись в схватке, эльфы со стороны Конфедерации и люди со стороны Империи. Оба наёмных отряда сражались за жизнь, понимая, что отбирая жизнь у врага они ненадолго продляют свою бесконечную схватку, в конце которой брезжил свет надежды на новую жизнь, дарованную деньгами, которыми можно было её оплатить.

Эльфы сражались свирепо, но не могли сравниться в умениях с ветеранами Чёрного Ветра, которые, не торопясь, убивали одного эльфа за другим. Отступники Листового Клана, изгнанные из их общины, прибились наёмниками к своим собратьям из Железного Клана, обещавшими им богатую жизнь, полную наслаждений, лишь бы они отслужили положенные контрактом пять лет. Чёрный Ветер вдребезги разбил эту робкую надежду эльфов на счастье – никакая магия не могла сравниться с множеством засад и ловушек, созданных Неверром при поддержке Разенета. Жалкие остатки выживших эльфов пытались бежать, сыпля за собой искры магии, но поднаторевшие в войне ветераны легко догоняли эльфов, но не знали пощады – приказ самого генерала Пентарийского не оставлять пленных эльфов, не уточнив причастность их к какому-либо клану, Железному ли, Листовому ли.

Откуда-то сзади, громко проходя через кусты, не беспокоясь, что его заметят, а, быть может, и ради этого, вышел темноволосый парень в толстой коже с большим панцирем на груди, служившем единственной его защитой – щита нигде не было видно. В правой руке у него находился полуторник, – Агаэль – которым он прорубал себе путь сквозь густые ветки голых кустов.

– Раз, вот не могу решить, убить этого эльфа или нет? – Неверр приветливо улыбнулся Разенету, играясь мечом в руке.

Но Разенет был мрачен. Казалось, будто он вовсе не заметил эльфа, направившись прямо в сторону Неверра.

– Почему ты решил распустить отряд?

Разенет остановился в паре шагов от Неверра, бросив быстрый взгляд на эльфа – светлые волосы, как и подобает эльфу, хоть и грязные, смазливый на лицо и длинный.

– Нашёл меня только затем, чтобы спросить об этом? – Неверр ухмыльнулся, глядя прямо в глаза Разенету.

Разенет ответил серьёзным взглядом, пытаясь пересилить глаза Неверра – сильные, тёмно-синие глаза, в которых виделась власть; он был властным со своими солдатами даже когда рассказывал шутку или байку; он был сильным сам по себе, и глаза его обладали таким же свойством.

– Почему ты решил распустить отряд? – Повторил свой вопрос Разенет, на этот раз добавив напора. Он всё не отводил глаз, даже не моргал, пытаясь пересилить Неверра, тоже игравшего в эту игру.

Наконец, через минуту, Неверр фыркнул и отвёл глаза.

– Я устал, и мои люди – тоже. Они умрут, если я не распущу отряд. Я не хочу этого. – Неверр устало поднял глаза на Разенета.

– Не говори глупостей, Неверр. – Разенет посмотрел себе под ноги, подбирая слова, которыми хотел убедить Неверра. – Они все знали, на что шли. Они готовы к смерти, деньги – вот что их волнует, и больше – ничего.

Неверр покачал головой и вздохнул.

– Ты ничего не понимаешь.

– Я всё понимаю! – Крикнул Разенет.

Медленно, эльф попытался перегнуться и дотянуться до своей деревянной сабли, но Неверр мигом пресёк движением резким ударом ноги.

– Лежи и не рыпайся, эльф. – Неверр повернулся обратно к Разенету с усталостью в глазах. – Разенет, я и сам ужасно устал. Почти девять лет – огромный срок. Наёмники из других отрядов столько не живут.

– Это не повод распускать отряд. – Разенет сузил глаза. – Ты просто сам устал и решил за всех остальных что им делать.

Неверр ухмыльнулся, погрузив грязный ботинок глубже в эльфа, от чего тот плюнул кровью в листву, уже и так изрядно залитую кровью из кровоточащих ран эльфа.

– Да, я ужасно устал. И не хочу, чтобы ты, мой преемник, устал так, как устал я.

– Доверься мне! Я справлюсь! – Разенет подошёл на один шаг к Неверру.

– Я не сомневаюсь в этом. – Неверр обернулся к эльфу. – Меня беспокоит другое.

– Что же тебя беспокоит, Неверр?

– Что будет с теми, кто последует за тобой. – Неверр улыбнулся с усталостью в глазах, отразивших все его чувства, всё то, что он желал сказать, но не мог сформулировать. – Они все погибнут, а заменившие их – точно так же.

– Люди всегда умирают.

– Твоя цель не стоит их смертей, Раз.

– Моя цель – моя жизнь. – Разенет со свистом рассёк мечом воздух. – Я живу ради неё.

– Бедная Ойрана, бедная девочка. – Неверр закрыл лицо рукой.

– Я тебя не смогу переубедить? – Серьёзно спросил Разенет, почему-то глядя на свой клинок.

– Я всё решил, Разенет. Ты ничего не сможешь с этим поделать. – Неверр отвернулся на эльфа, вновь попытавшегося прыгнуть за своим мечом, но скрючившегося вместо этого от боли.

– Тогда я сделаю тебе больно, Неверр. – Разенет сильнее сжал свой меч и занёс его для удара.

– Ну попробуй. – Неверр повернулся одной головой в сторону Разенета. Улыбка играла на его лице, отражая настроение Неверра – разочарование в близком человеке, который ради своей цели, ложной во многом, решил использовать любую возможность, не обращая внимания на крики боли вокруг неё.

И Разенет попробовал, к своему удивлению не встретив никакого сопротивления, сделав на его теле длинную линию от плеча до противоположного бедра, откуда, сквозь пробитый доспех, потекла густая кровь. Неверр упал на колени, затем завалился набок и упал в листву рядом с эльфом, молча и с интересом в глазах наблюдавший за убийством.

– Теперь твой черёд, эльф. Ты убил капитана, я убил тебя – я новый капитан. Идёт? – Сказал Разенет, не оставляя эльфу никакого выбора.

Разенет занёс меч для удара, но был остановлен внезапным шорохом в кустах.

– Ойрана? – Разенет нервно улыбнулся вышедшей из кустов девушке, ожидая худшего.

***

Армия Разенета, вернее то, что от неё осталось – не более восьми тысяч солдат – после безумной атаки в лоб армии Августы, неожиданно ставшей ключом к победе, когда солдаты не жалели себя, но забирали с собой и двух, и трёх солдат врага, стремительно ворвалась в Бастион, взяв город безумным и удачным приступом. Сила Разенета неожиданно пришла в действие, сделав его солдат невероятно удачливыми – пошли сотни баек, в которых солдат невольно был благославлён светлыми богами-покровителями. Разенет просто улыбался от таких баек – уж он-то теперь знал, как работает его Дар и что есть этот Дар, не говоря уже о природе богов.

Храм святой Лотары очень понравился Разенету. Витражное стекло пропускало внутрь собора мягкий окрашенный в преимущественно голубые и красные цвета без полутонов свет. Алтарь представлял собой стойку из резной древесины, пропитанную какой-то красной жидкостью – то ли кровью, то ли вином, оставившей красный след в глубоких каналах алтаря, соединяющихся на вершине алтаря в керамическую серую чашу, полную той же жидкости. Огромная икона, изображающая Канорма в море крови, была повешена на стену за алтарём и украшена достойной похвал золотой рамой с завитушками, дополняющей преобладающий красный цвет картины, создавая впечатление, что у обоих шедевров был один автор.

За алтарём стоял патриарх с парой служек за собой и одного сбоку, на пурпурной подушке державший пару колец; Патриарх нараспев читал молитвы на родном ему литаргийском языке, в котором преобладали звуки "с", встречающиеся всюду, почти в каждом слове. Это были свадебные молитвы, которыми освящалась церемония бракосочетания двух великих особ.

Разенет стоял у алтаря, одетый в красивое сюрко с эмблемой Чёрного Ветра – спиралью – поверх полного доспеха с огромными наплечниками, закрывающими собой половину лица. Он повернулся и внимательно обсмотрел храм, доверху заполненный знатью Бастиона, насильно приведённые солдатами смотреть на триумф Разенета. Перед алтарной частью храма стоял отряд Риккуса с арбалетами наготове; им был отдан приказ стрелять на поражение, если кто-нибудь из них попробует приблизиться к Разенету.

Большинство же солдат присутствовали на церемонии как гости. Жернов возвышался над всеми знатными господами, весело рассматривая дамочек впереди себя. Присутствовали даже орки из отряда, на которых с брезгливостью смотрели знатные господа.

С последней молитвой из-за угла с правой стороны от алтаря вышла она, направляясь по проложенной через весь храм ковровой дорожке к алтарю, к ожидающему её Разенету. Она была красива, как и полагалось принцессе Громового Трона: её блестящие чёрные волосы под фатой ниспадали на белое платье, создавая красивый эффект контраста между чёрным и белым; длинное объёмное платье, оставляющее за собой шлейф, который несли двое храмовых служки, красиво смотрелось на ней; в руках она несла роскошный букет, собранный из роз разного цвета – от синих и лиловых до привычных белых и красных; последним элементом были туфли – белые и красивые, сработанные настоящим мастером за ту неделю, которую Разенет провёл в Бастионе.

У принцессы не было ни сил, ни воли сопротивляться Разенету. Маги, присутствующие на церемонии, контролировали каждый её шаг, мешая сделать лишнее движение или пустить слезу – она проплакала те две недели пути, пока Разенет не заставил магов её подчинить заклинанием.

С безучастным лицом, принцесса подошла к алтарю и поклонилась сначала патриарху, лично венчающему пару по указу Разенета, а затем жениху, рот которого скривился в ухмылке. Она отбросила фату назад и улыбнулась, даже скорее скривилась в улыбке – так неестественно это выглядело. Патриарх это заметил и вопрошающе посмотрел на жениха, но Разенет помотал головой, оповещая его о том, что всё нормально и нужно продолжать церемонию.

– Именем Канорма, покровителя Громового Трона, берёшь ли ты в жёны подзащитную рабу его, Августу Громовую, Разенет Инголь? И примешь ли ты имя её семьи как часть своего?

– Да, беру. – Разенет перевёл взгляд на Августу, которая смогла разве что густо покраснеть по своей воле. – Августа, я обещаю оберегать тебя в болезни и здравии, в бедности и богатстве, как и надлежит доброму мужу.

– Очень хорошо. – Патриарх кашлянул. – Именем Канорма, бога-покровителя этого храма и рода Громовых, взявших гномий Гром в свои владения, берёшь ли ты Разенета Инголя в мужья свои, Августа Громовая.

Августа с трудом сопротивлялась приказам магов, но её борьба завораживала Разенета. Она была прекрасна в этой битве – хоть ей и суждено проиграть, она научилась всего за одно поражение проигрывать с честью. Она бы потратила все силы перед тем, как склонить голову перед своим мужем.

Маги с трудом открыли её рот и, ворочая языком, заставили её сказать то, что требовалось Разенету:

– Да, согласна.

Сбоку к венчающейся паре подошёл служка с кольцами и протянул подушку Разенету, призывая того взять одно из колец.

– Августа, ты теперь моя жена, и я клянусь относиться к тебе со всем добром, которым я могу к тебе относиться. – Он надел ей на палец кольцо, затем бросил ей радостную улыбку.

– Разенет, ты мой муж, и я клянусь относиться к тебе со всем добром, которым я могу к тебе относиться. – Повторила его клятву Августа, окончательно сдавшаяся под силой заклинания.

Когда она надела ему на палец кольцо, он взял её за руки и, не дожидаясь разрешения патриарха, поцеловал её в губы. Храм раздался одобряющими криками солдат, присутствующих на церемонии, медленно подхваченный знатью Литаргии.

Как жаль, что Ойрана не видит этого. Нет, что она не Августа. Так было бы лучше.

***

– Почему ты убил его, Раз? Зачем? Ради отряда? Ради себя? – Ойрана осыпала его вопросами. На её глазах навернулись слёзы.

– Потому что я был должен это сделать. Он хотел расформировать отряд. – Разенет склонил голову, смотря себе под ноги, на лежащего в листьях эльфа на последнем издыхании.

– Это – не повод для убийства своего отца, Разенет. – Слёзы градом полились из её глаз.

– Он мне не отец. Это во-первых. – Разенет сделал паузу, во время которой он медленно поднял глаза на Ойрану. – Ойри, он предал мою мечту.

– Мечту убить генерала? Да ты свихнулся! – Ойрана бросилась колотить Разенета кулачками, не нанося ему какого-либо большого урона. Скорее, она хотела показать своё внутреннее состояние, чем нанести ему удары. – Разенет, он – твой друг и отец, и ты убил его ради несбыточной мечты?

– Теперь мечта может сбыться.

– Это – не мечта. Зачем ты убил его? – Ойрану уткнулась лицом ему в нагрудник, забрызганный кровью, и обвила руки вокруг его талии.

– Это – мечта, которая теперь может сбыться. Ойри, ты не понимаешь, что ты говоришь.

Она подняла голову и посмотрела ему в его чёрные глаза.

– Я не смогу жить, если ты не раскаишься в этом. Я сообщу отряду, они будут судить тебя по законам военного времени и просто по закону человеческому.

– Нет, Ойри, не надо! – Разенет прикрикнул на неё.

– Я не могу иначе. – Она отпустила Разенета и повернулась к нему спиной. – Прости меня.

– Прощаю.

Клинок вошёл ей в грудь, пробив рёбро и попав в сердце. Она обмякла на клинке и соскользнула с меча в грязную листву под своими ногами. Сзади раздался смешок.

– Почему ты смеёшься, эльф?

– Потому что ты пожертвовал своей любовью и отцом ради мести. – Эльф попытался встать, но тут же рухнул обратно. – Я буду служить тебе вечность за спасение моей жизни. Я никому не скажу что я здесь увидел, но знай – я на твоей стороне.

– Значит, я спас твою жизнь? – На лице Разенета расплылась фальшивая улыбка. – Как тебя зовут?

– Мизгаэль, хозяин.

ЭПИЛОГ

– Не могу, меня окружают дамы! Позже! – Разенет улыбнулся одной даме с волосами каштанового цвета в, заплетёнными в длинную, до бёдер, косу и одетую в серо-зелёное платье. – Госпожа, можно вас на пару слов?

– Нам нужно отойти, Разенет Инголь. – Странник хищно улыбнулась.

Прорвавшись сквозь душную толпу, Разенет и Странник вышли на балкон, возвышающийся над суетой бренного мира – что суетой внутри дома, что суетой слуг внизу. Казалось, будто этот балкон был единственным столпом спокойствия в мире, на котором влюблённые целуются в первый раз, как та пара в десятке метров от них.

– Что ты хотела, Зелёный Рыцарь? – Спросил Разенет, сдвинув брови.

Странник вздохнула.

– Я – Странник, Первая. – Она улыбнулась Разенету и облокотилась на поручень. – Зачем тебе Тизельбург?

– Он часть плана, которая позволит освободиться от уз бога.

– Значит, это возможно?

– В теории. – Разенет перегнулся через поручень и посмотрел вниз, на копошащихся внизу, словно муравьи, знатных господ и их слуг, снующих от карет и обратно к хозяевам. – Нужно переплести столько судеб, чтобы сравняться с богом в значимости.

– Значит, Тизельбург достаточный город?

– Да. – Разенет посмотрел на Первую. – Теперь выкладывай ты всё, что хотела мне сказать.

– Я хочу убить всех богов. – Странник впилась взглядом в Разенета, пытаясь по лицу прочитать его эмоции. – Ты мне поможешь?

– Извини, у меня другая судьба. – Разенет помотал головой.

– Ты знаешь о пакте между Тизельбургом и Литаргией, что любой узурпатор власти будет свергнут военной силой Великого Королевства? – Первая посмотрела вниз, затем слегка отшатнулась назад, завороженная видом внизу.

– Это часть моего плана.

Она изящно прильнула обратно на поручень и слегка сузила свои зелёные глаза.

– И каков же твой план целиком?

– Король будет править. Только и всего. – Разенет пожал плечами.

– Мне придётся искать другого чемпиона?

– Придётся. – Разенет тяжело вздохнул. – Извини, мне нужно идти.

Странник ухватилась за поручень и перевернулась вниз, схватилась за угол здания и спрыгнула на ветку. Её никто не приглашал в дом Нейно. Её никто не приглашал в Тизельбург.

Она сама, получив возможность по-настоящему менять судьбу, изменит её так, что боги погибнут. И тогда её месть свершится.