Текст книги "Линия Между"

Автор книги: Алсана Злолотце

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 32 страниц)

Что-то возникло за спиной, и дриада с сожалением поняла, что не успела: нити Порядка все-таки сумели просочиться за грань вместе с ней.

"Я понял, что нужно мне, что нужно нам обоим!" – память вовремя подкинула нужную фразу. Таисс вздрогнула и поняла, что уже успела растерять почти всю себя по крупицам, не сумев выбрать что-то одно из всего бушующего многообразия.

– Верни мне его.

Слов не было, но Таисс их и не ждала. Она сказала – Хаос услышал. Вздохнули нерожденные миры, удивленно распахнули глаза еще свободные боги, вздрогнули вихри неслучившихся еще верочтностей. Кто, кто осмелился на такую дерзость?!

– Верни мне его! Ты же знаешь, ему еще не время!

Хаос не смеялся. Он заинтересованно слушал, что еще может сказать ему – ЕМУ – наглая пылинка с ладони.

– Если он здесь, если он уже здесь, пожалуйста, верни Велемира Ардаре! – Хаос несомненно почувствовал все те противоречивые чувства, которые разрывали сердце дриады в клочья. И узнал все сомнения, роящиеся у нее в голове. Имеет ли она права требовать этого? Имеет ли она право выдергивать Северного Ветра из лучшего приключения, чтобы вернуть в мир, который уже никогда не покажется ему интересным после всего этого? Имеет ли она право ставить себя вровень с Хаосом, а Велена – перед таким выбором? Хотя какой она вообще предоставляет ему выбор-то?

– Ты решила сыграть на опережение? – женского голоса, такого знакомого и родного, тоже не было, но Таисс показалось, что он дрожью прошелся по спине.

– Мама?

– Ну, можно и так сказать, конечно, – Создательница улыбнулась. Здесь все имело лишь условные очертания, но эта улыбка определенно была лукавой. – Здравствуй. Я не думала, что ты заберешься так далеко.

– Я нашла его, свое место. И мне уже неважно, куда еще придется дойти, чтобы добраться до него.

Как же легко и просто нашлись нужные слова. Как же близко все это время находился ответ – протяни руку и возьми! Как же уже поздно...

Ардара снова улыбнулась, на этот раз ободряюще.

– Тогда тебе осталось договориться со Стражем.

– Но...

Горячие ладони мягко, но неумолимо легли на плечи, развернули лицом к тому, что стояло за спиной. И Таисс заглянула в собственные, но совершенно другие глаза.

– А ты думала, Порядок? – насмешливо поинтересовался Lao. – Доверишь ему что-нибудь, как же.

– Я должна сказать спасибо.

– Конечно, должна!

– Спасибо.

"Это какое-то безумие просить саму себя об одолжении! – мелькнуло в голове. – И ведь откажется же!"

Она была готова пожертвовать всей Силой, стать обычным человеком, если потребуется, лишь бы вернуться в поднебесный мир. Только бы не самое худшее...

– Ну, разумеется, – Страж скрестил руки на груди, тряхнул короткими волосами.

Сердце оборвалось и грянуло вниз. Неужели она перехитрила саму себя?! Неужели теперь, найдя ответ на главный вопрос, она никогда уже не сможет воплотить его в жизнь?!

– Разумеется, я не против. Мне, в общем-то, очень понравилась идея взять временный отпуск. Да и жизнь в поднебесном мире – давно забытое удовольствие. А в ближайшее время острой надобности во мне не предвидится, так что... – Lao специально растянул фразу, чтобы получить как можно больше удовольствия от наблюдения за своей "смертной" половиной. А Таисс едва сдержала рвущееся с языка ругательство.

– Спасибо, – сбивчиво кивнула она, стараясь испепелить Стража взглядом. Не получилось, разумеется.

Ей очень хотелось смеяться. Как, наверное, странно выглядела ситуация со стороны: сначала заявляется в Хаос разгневанное нечто, бросается заверениями, мол, "я знаю, Хаос, что ты знаешь, что тебе нужно", а потом оказывается, что проблема в общем-то Хаоса вовсе и не касается, иначе как понимать фразу Ардары про "опережение"? Не поэтому ли Хаос уже отвернулся, растеряв весь интерес?

Но оно и к лучшему, что хорошего в том, что тобой интересуется такое?

– Слово сказано, – ровно, что выдавало во фразе ритуальную формулу, произнесла Ардара, когда две почти одинаковые девушки вдоволь налюбовались отражением друг друга. – Слово услышано. Быть так.

Lao протянул ладонь.

– Не буди меня зря, маленькая. И ты же простишь мне легкие шалости, да?

Таисс коснулась обжигающих пальцев.

– Не буду. И прощу.

Страж улыбнулся в последний раз, дохнул в лицо теплом догорающего костра и растаял где-то внутри правее сердца.

Таисс закрыла глаза, привыкая к новым ощущениям. А потом обернулась к Создательнице.

– Что мне теперь делать?

Ардара молча склонила голову к плечу. Думай, мол, сама. Думай, чувствую, ощущай...

Вспомни.

Вы же обсуждали что-то, что сейчас невероятно важно. Совсем еще недавно, а может, слишком давно? Хотя что может значить линейное время для того, кто побывал в Хаосе? Что может значить время...

– А можно?..

– А ты сможешь? – строго перебила девушку Ардара. – Ты сможешь удержаться?

Таисс замерла, удивленно разглядывая непривычно серьезное лицо матери.

– От чего?

– Пойдем, я покажу тебе кое-что.

Тонкие струйки, словно текущие из невидимых песочных часов. Они ласкают подставленные ладони приятным холодком, поблескивают, когда проходишь мимо.

– Где мы?

– А ты не узнаешь? – фигура Ардары мерцает чуть впереди, легкая, совершенная.

– Нет, я никогда не бывала в этом месте раньше.

Великая мать всего живого в мире плавно ведет рукой вправо. Струи взлетают вверх, рассыпаются брызгами, чтобы тут же снова соединиться в невесомые нити тумана, переплетающиеся между собой в причудливые узоры.

– А если посмотреть по-другому?

Теперь Таисс приходится ненадолго закрыть глаза, чтобы справиться с ощущением повторения.

– Это нити судеб, да?

– Что ж, раз ты все-таки узнала это место, ты знаешь, что с ними делать, не так ли?

Колени предательски подкашиваются, в горле комом встает страх. Да, она знает. И помнит. Но тогда это был Ранхаш, живой и здоровый, тогда это был один жест, один мазок на холсте, а теперь...

– Я... Я ошиблась в прошлый раз.

– И сейчас тоже можешь ошибиться.

– Ты поможешь мне?

– Это ты любишь своего принца, а не я. И это твоя судьба. Мы можем уйти, если ты боишься.

– Нет!

Не нужно быть мудрецом, чтобы понять – второго шанса не будет. Или сейчас, или... Таисс сжала руки в кулаки и отогнала прочь мысли о страшном "или". Она же посмела сунуться в Хаос, неужели отступит сейчас?!

– Ну так что?

– Я готова. Я смогу.

Ардара обернулась.

– Хорошо.

Теперь между ними возникла тонкая стена, вытканные узоры которой напоминали пляшущие языки костра. Создательница улыбалась, и от ее улыбки на глаза наворачивались слезы, а в голове пульсировало одно: "Мама, мамочка..."

– На этот раз ты меняешь свою судьбу, доченька...

"Доченька..."

Таисс как во сне поднесла руку к золотой нити.

"Доченька..."

Пальцы заскользили вдоль, к началу, легко касаясь бирюзовых, медных, красных, черных, оранжевых, синих.

"Доченька..."

И вдруг, в последний момент дернулись в сторону, подхватывая нежно-зеленую, как первая весенняя трава, завязывая недостающий узелок, исправляя...

...Ветер Хаоса снова дунул в лицо, но сильные руки подхватили, выдернули обратно на небеса.

– Ты показал, все-таки показал... – шепот с трудом связывался в слова. Задохнувшаяся под грузом другой, исправленной судьбы, где жива была Иссилена, где Лэо был рядом, и не нашлось места Иору, Таисс не понимала, что происходит вокруг.

Ардара осторожно позволила ей сесть, успокаивающе положила ладонь на затылок.

– Вдох на десять, выдох на тринадцать.

Дриада дернулась, но привычка оказалась сильнее и дыхание девушки начало кое-как ловить ритм. Прожитое только что время, долгие-долгие годы другой жизни, постепенно разжимали свои тиски. Там погиб Ранхаш, там так и не появился Рэм, остался где-то за краем личного мира, там нарисовался откуда-то этот непонятный ин-эль, который – демоны и Хаос – даже стал ее мужем, и самое ужасное: там она не разглядела Велена, не узнала, не позволила ему быть рядом, хотя он просил, умолял, стоя на коленях. Ледяной футляр, извращенная и передернутая обида на человеческую расу, глупая, необоснованная ничем, слепая ненависть, в итоге сломавшая ладе не две, а четыре жизни. Ее, его, эльфа и маленькой девочки Сатины. Дочери идут по стопам матерей, так ведь говорят. Что ж, она прошлась дорогой собственной матери, если уж признаваться себе во всем.

– Что это было? – слова царапали горло.

– Надеюсь, ты и сама это поняла.

Конечно. Объяснение – нагляднее не придумаешь. Она сорвалась, несмотря на браваду. Стоило только Ардаре сказать "доченька" – и все полетело к демонам. Злая шутка, и хорошо, что только она, ведь Создательнице ничто не мешало оставить исправленное, как оно есть. Поменять принца и королевну местами, чтобы уж наверняка: ее – в Хаос, а его – на небеса. Итог один.

– Я оказалась слишком слабой, да?

– Нет. Признаться, я спровоцировала тебя специально, чтобы показать, к чему может привести новая ошибка.

– А он?..

– Он тоже прожил эту жизнь, таковы правила, с этим ничего не поделаешь. Но если ты все-таки не ошибешься опять, он просто увидит кошмар вместо сладкого сна. Все, что когда-то произошло, оставляет свои следы.

– Это значит, что, если даже я смогу повернуть время вспять и вернуться, Велен каким-то образом переживет и собственную смерть тоже?

– И страх, и боль, и одиночество. Тебе придется хорошенько стеречь его сон, доченька. И это еще небольшая цена, поверь мне.

– Я понимаю, – Таисс наконец-то сумела разжать ладони и теперь внимательно смотрела на полумесяцы, оставшиеся от ногтей. – Уж с кошмарами я как-нибудь разберусь.

– Тогда тебе пора обратно, маленькая моя девочка.

– Ты же больше не оставишь меня?

Ардара вздохнула. Таисс со страхом подняла на нее взгляд.

– Я всегда была с тобой. И буду. Но спроси у самой себя, неужели тебе так уж нужен мой голос, чтобы знать это? Или, может быть, тебе все-таки есть, кого слушать?

Шаги гулко разнеслись по чертогам. Таисс спустилась с постамента, с удовольствием вдыхая воздух небес. Как же здесь хорошо, чисто, спокойно...

– Я приняла решение, – голос прозвучал размеренно и ровно. Девушка больше не злилась ни на себя, ни на Кариота, ни на остальных Высоких, не помешавших ему в этой игре. Ардара знала, чем одарить напоследок.

Боги, конечно, все уже знали и о произошедшем в Хаосе, и о разговоре с Ардарой. Но тем не менее смотрели на дриаду с нескрываемым интересом. Только Четвертый опустил голову, признавая поражение.

– Я возвращаюсь в поднебесный мир. Это решение мое и Стража, засвидетельствованное в Хаосе. Все по правилам.

– Разумеется, – кивнула Каэсанна. – Иначе Создательница не согласилась бы.

Они ждали.

Таисс глубоко вдохнула и обвела лица Высоких внимательным взглядом. Лиот ответил на взгляд совершенно спокойно, Каэсанна не скрывала радость, в глазах Кариота плескались остатки разочарования и недовольства, Иннэ окатила безразличием, а Муирэ... Картинка в очередной раз щелкнула и сложилась. Велен каким-то образом сумел вернуть ее с небес, а как это возможно? Правильно, только путем договора с Третьей Высокой! А если так, то ар-принц сейчас во власти богини Смерти, причем зная ее – на расстоянии вытянутой руки, не дальше.

– Муирэ?

– Ты хочешь у меня что-то спросить, девочка? – заговорщицки улыбнулась Третья.

– Так ли уж тебе нужен Велемир?

– Капитан Северный Ветер? Совершено бесполезный в мертвом виде тип! Ты уж забери его, пожалуйста.

– Да уж, в мертвом виде он и правда ни на что толковое не годен, – Таисс скопировала улыбку богини и протянула ей сложенные лодочкой ладони. – Учти, забираю даже без доплаты!

– Однажды ты дошутишься, неуемная! – то ли шутя, то ли всерьез пригрозила Высокая.

– Однажды обязательно, – кивнула девушка.

Богиня только покачала головой. Огромная янтарная капля, упавшая с кончиков ее пальцев в ладони дриады пульсировала гулким, живым теплом. "Только бы не расплескать, – с замиранием сердца подумала девушка, как тут янтарь вспыхнул ярче поворотеньского солнца и исчез, отдав свое тепло линиям жизни обеих рук.

– Так оно и должно быть, – успокаивающе кивнула Третья, подбрасывая в руке один из катар-дисков. – Теперь можешь идти исправлять, только помни, что на этот раз ты исправляешь свою судьбу.

"...доченька", – отозвалось эхом в голове. Таисс зажмурилась.

– На этот раз я не забуду.

– Будь моя воля, – раздался над ухом еще один женский голос, – я бы и близко не подпустила тебя к паутине. Ни в прошлый раз, ни в этот.

Девушка обернулась, чтобы встретиться взглядом с Пятой Высокой, Хозяйкой Двенадцати Паучих. Не дожидаясь, пока дриада придумает достойный ответ, богиня кивнула головой в сторону:

– Пойдем уже.

Момент перехода между чертогами, как и все на небесах, зависел лишь от желания переходящего. Можно было, не двигаясь с места, оказаться где угодно, но Иннэ еще некоторое время шла куда-то вдоль высоких колонн и зеркальных постаментов, иногда сворачивая, иногда недовольно покачивая головой, но совершенно беззвучно. Даже шаги ее не нарушали торжественной и в то же время мертво-ледяной тишины. Было очень холодно, причем с каждым шагом холод усиливался, как будто они шли навстречу всем северным ветрам, несущим на себе развлекающихся Льёрд.

Сначала это помогло Таисс собратья с мыслями и отогнать в сторону впечатления о прожитой "второй" жизни. Потом как-то само собой окончательно выровнялось дыхание, а мысли прояснились до невероятного состояния. Потом отмерзли ноги, руки и нос, а выступающие от ветра слезы стыли уже в уголках глаз. Потом Таисс поняла, что уже не может сказать ни слова, ушей попросту не чувствует и кровь в венах тоже замерзла. И только когда девушка была готова умолять Высокую не издеваться, та едва заметно повела плечом – и вокруг раскинулось туманное море нитей судьбы.

Иннэ крепко взяла гостью за руку и медленно двинулась вперед, пристально разглядывая нити, то и дело возникающие перед глазами, а потом без всякого сопротивления расходящиеся в стороны. И остановилась богиня резко, совершенно не заботясь о том, как там девушка.

– Вот, – бросила богиня, толкая дриаду ближе к очередному клубку и отходя в сторону. – Дальше ты знаешь, что делать. И, я надеюсь, знаешь, чего хочешь.

Отвечать Таисс не стала. Только вдохнула поглубже, протягивая руку и едва касаясь нескольких тонких нитей. Пальцы все еще тянуло холодом.

"Я знаю, что делать. И знаю, чего хочу. И не буду торопиться, как бы мне ни хотелось прямо сейчас оказаться там... И то, что руки дрожат – это от холода. И все-таки, насколько проще было с Ранхашем! Спасибо, Создательница, спасибо, вот уж удружила, так удружила! И что мне теперь делать с этим твоим подарком, с этим осознанием масштабов самой, казалось бы, незначительной ошибки, пусть и вызванной самыми благими намерениями? Я же всего лишь хотела, чтобы мама осталась жива. Я думала, так будет лучше, я думала... А в результате? Вместо любви – слепая ненависть, вместо добра – одно зло, вместо мира огромного – скорлупа страха, который даже не собственный, а рассказанный кем-то, как сказка на ночь. Но в этот раз я все сделаю правильно. Знать бы, с чего начинать..."

Серебряная с золотыми брызгами ниточка сама скользнула в руку, отозвалась болезненной нежностью. Таисс осторожно сжала ее в пальцах, пропуская через кулак и прислушиваясь к своим ощущениям. Радость, беззаботное детское веселье, гордость, страх, желание радовать близких, боль утраты, мимолетная влюбленность, злость, отчаяние, снова веселье, бесшабашная дерзость, ярость и азарт первого боя, скука, тоска, усталость, снова веселье... И уже совсем у самого конца одна за другой несколько особенно ярких вспышек, предпоследняя из которых, растянувшаяся во времени, хлестнула наотмашь. А последняя – Таисс не нужно было проверять, чтобы убедиться – это та самая стрела. И смерть.

Дриада остановила скольжение нити и осторожно перехватила ее, наматывая на палец, поворачивая время вспять. До того самого "Когда-нибудь, где-нибудь мы встретимся снова". Сейчас она уже не боялась заново пережить собственную смерть, потому что это ничего уже по сути не значило. Принимать решение, не узнав всего, что произошло с дорогими ей людьми за прошедшее с того боя время, Таисс не собиралась. А потому она сжала зубы и терпела все те чувства, которые бушевали в душе ар-принца, оставляя кровавые дыры. И внимательно следила за параллельными движениями других нитей: Мар, Арлес, Рэм, Лэо, Реяна, Эрика... День за днем.

И поэтому музыка, созданная Золотым Голосом Ардары, зазвучала вокруг сразу же, как только эльфу пришли в голову первые мелодии. И Таисс замерла, понимая, что подобного чуда больше не случится никогда.

"Ох, Хаос... Ну почему я все время стою перед каким-нибудь выбором?! Почему даже сейчас, когда все вроде бы предельно ясно, ты подкидываешь мне очередную развилку, где с одной стороны – боль самого лучше в мире человека, а с другой – самая прекрасная в мире музыка? Которую Лэо не создаст, если не будет у него этого страдания, одиночества, отчаяния..."

Мгновение, второе, третье.

День, второй, третий.

Вечность.

А музыка не заканчивалась. Как будто эльф специально оставил последний аккорд без основной ноты, последнюю строчку без точки. Или, может, он что-то знал, как знают все менестрели? Но так или иначе, Таисс облегченно выдохнула, когда стало ясно, что чудо случилось и ничего уже ему не помешает.

"Да, – с горькой иронией улыбнулась она про себя. – Теперь твое возвращение ничему и никому не помешает. Разве что одному отдельно взятому северному ар-принцу и капитану сделать одну отдельно взятую глупость размером с один отдельно взятый мир".

Закончив, Таисс отправилась на поиски Кариота. Она уже не злилась – еще одно спасибо Ардаре – и не горела желанием пришибить Четвертого чем-нибудь тяжелым. Но и того тепла, которое было в ее сердце для веселого и чуть сумасшедшего бога, тоже не осталось. А жаль.

– Зачем ты все это затеял, Стейарт? – она опустилась на траву рядом с Четвертым.

– Неужели тебе, побывавшей в Хаосе, нужны какие-то объяснения? – он горько передернул плечами.

– Я хочу услышать твою причину.

Кариот молчал. Так долго, что дриада уже отчаялась получить ответ.

– А ты думаешь, боги ничего не боятся?

– Отвечать вопросом на вопрос – это дурной тон, чтоб ты знал.

– А учить бога хорошему тону – это бесполезная трата времени, чтоб ты знала, – бог поправил шляпу, поднялся на ноги и сунул руки в карманы. И так и не повернулся лицом. – Иди уже к своему принцу, ты же так торопилась.

Таисс тоже поднялась.

– Если бы это был не ты, я бы решила, что это ревность.

– Если бы это была не ты, я бы обозвал тебя самовлюбленной дурочкой.

– Какой ты грубый, Стейарт.

– Ты пришла только затем, чтобы сказать об этом?

Девушка сделала шаг вперед, чтобы оказаться не за спиной бога, а рядом.

– Не только. Я пришла напомнить тебе о втором обещании.

– Почему мне? Чем тебе Каэсанна не по сердцу?

– Я договаривалась с тобой. И закончить это дело хочу тоже с тобой.

– А... И чего же ты хочешь?

Таисс улыбнулась. И ответила. Услышав ее желание, Четвертый Высокий чуть не подпрыгнул на месте и наконец-то одарил девушку изумленным взглядом.

– Что-о-о-о?!

***

Если день не задается, то с самого утра, а то и раньше. И не поможет ни дорогой капитанскому сердцу шумный кавардак «Пьяного Пирата», ни улыбки Ильны, рыжей хозяйки знаменитого трактира, ни вино, которым она щедро снабжает сидящего за столом Ветра.

Наверняка во всем виноват приснившийся ночью бред: другая жизнь, другая Таи, какой-то совершенно невнятный эльф рядом с ней, а главное он сам, весь такой благородный и воспитанный, не посмевший силой утащить любимую девушку из того болота, которым были во сне Серебряные Рощи, подаривший ей (женщине!) полную свободу решать... и что в итоге? Она, конечно же, вышла замуж. Не за него. Она, конечно же, была несчастна. Из-за него. И в конце концов погибла, потому что была несчастна, потому что вышла замуж не за него. Что хотели этим сказать боги, если, конечно, это они прислали Северному Ветру этот сон?

Ответа он так и не нашел, может быть, потому, что кроме поиска истины маг еще пытался не сойти с ума окончательно: слишком уж навязчиво преследовало его ощущение какого-то замкнутого круга, повторения уже пройдено и прожитого. И письма, которые он писал утром, и бешеная скачка из Лимара в Терест, и даже вот этот вечер в "Пьяном Пирате" – все это уже было когда-то в его жизни. Но когда?!

Ильна вышла из-за стойки. Велемир отметил про себя, что сейчас хозяйка "Пьяного Пирата" подойдет к нему, сядет напротив и спросит что-нибудь, ласково улыбаясь, как умеют улыбаться только рыжие женщины из ее рода. Вот сейчас...

– Солнце умирает в воде.

– Что?

Откуда здесь взялась эта лэррийка?! Мгновение назад ее не было не то, что возле стола, в пределах трактира! Солнце умирает в воде...

– Нальешь мне вина, капитан? Я проделала долгий путь, чтобы тебя увидеть, – у нее был странный, совершенно неопознаваемый и незапоминаемый голос, пробирающий до костей и поднимающий из глубин душу волну ненависти.

– Что еще пришло в голову твоей царице? Говори и проваливай к демонам, – Велен едва сдерживал себя. Слишком уж много воспоминаний вызвало в нем появление прислужницы Малахан. Империя Тахана, дворец Ранхаша, бал... Он помнил вовсе не о том, о чем должен был, но как же хорошо помнил!

– Думаешь, испугаюсь? – лэррийка нагло уселась на свободный стул и как ни в чем не бывало расправила складки традиционного шелкового одеяния, полностью скрывающего фигуру и лицо.

– Я вообще о тебе не думаю, – презрительно огрызнулся маг.

– Неужели? – вопрос женщины прозвучал слишком странно, мгновенно погасив все разговоры вокруг. В трактире установилась такая тишина, что слышно было, как на кухне шипит жарящееся мясо. – Налей мне вина, Северный Ветер. Есть женщины, от которых тебе не избавиться никогда.

– Лэррийки не женщины. Жаль, я слишком поздно это понял.

– Это звучит как оскорбление. С каких это пор ты стал таким грубым?

– Скажи спасибо госпоже Малахан, – ядовито скривился Велемир.

– Неужели царица так не угодила тебе, капитан? – голос лэррийки растекался по трактиру, как сладкий запах жасмина, дурманил голову, шевелил внутри древние волчьи инстинкты. Но у володайца не было никакого желания снова попадаться на лэррийское колдовство.

– Я уже давно все ей сказал и менять решение не собираюсь.

– Однако регулярно меняешь, – теперь в ее голосе сквозила насмешка.

– Как интересно, – Велен откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. – У Малахан вдруг нашлись лишние полжизни, которые она снова потратила на приворотное заклинание?

– Думаю, в этот раз обойдется без магии.

Тон, которым женщина произнесла последнюю фразу, и последовавшее за этим движение пришлись капитану совершенно не по душе. Настолько не по душе, что он не поленился первым вытащить меч.

– Думаю, в этот раз обойдется без меня.

Судя по наклону головы, женщина не сводила взгляда с застывшего у самой ее шеи лезвия. Весь остальной трактир смотрел примерно туда же. Встретить лэррийку на севере – это уже само по себе событие невероятное, а уж намечающаяся драка, да еще и с самим Северным Ветром! Хотя как раз "сам Северный Ветер" все еще надеялся, что драки удастся избежать.

– Как интересно... – на удивление весело протянула посланница Малахан, резко подаваясь назад и вытаскивая неизвестно откуда взявшийся меч. Только колыхнулся многослойный шелк. – А так, я думаю, будет еще интереснее.

Теперь пришла очередь капитана удивленно смотреть на почти касающееся горла оружие. А потом – с безумной, отчаянной надеждой – снова на лэррийку.

– Откуда у тебя этот меч? – угрожающе процедил он.

– Нашла, – женщина пожала плечами, вызвав новое колыхание шелка.

Велен шумно втянул воздух сквозь намертво сжатые зубы. Этого не может быть! Летящий пробил грудь аргентской королевне, а потом исчез вместе с ней в ослепляющем и оглушающем взрыве! И если он каким-то образом оказался в руках у лэррийки, то это может значить одно: Таисс тоже каким-то образом оказалась на Островах. В руках Малахан.

– Ты не имеешь права даже смотреть на этот меч, не то, что держать его в руках!

– Да ну? Правда? Тогда попробуй его у меня забрать, капитан Северный Ветер.

– Всенепременно, – процедил капитан.

"Сначала меч у тебя, а потом Таисс у Малахан".

– А ну-ка ша и разбежались по углам! – первой пришла в себя Ильна, наблюдавшая за происходящим из-за спин посетителей, а потом деловита протолкавшаяся в первый ряд. – Ладно эта курица закутанная, но ты-то, Ветер, должен знать! Драки в моем заведении...

В руки трактирщице полетели два увесистых кошеля с золотом. Один от Велена, а второй от лэррийки. Даже четверти этого с лихвой хватило бы, чтобы полностью обновить всю мебель, включая даже трактирную стойку. Ильна со свойственной ее роду быстротой оценила собственную выгоду. А бывалые пираты, контрабандисты и прочий сброд – серьезность намерений обоих противников. Вокруг стоящей с двух сторон стола парочки в мгновение ока образовалось большое свободное пространство.

– Чего же ты ждешь, капитан? – спросила лэррийка. Голос ее совершенно потерял какую-то определенность. Велен пожалел, что браслет мешает ему распознать магию: женщина наверняка использовала морок. Капитан легко повел рукой, убирая лезвие Летящего в сторону от своего горла, и сделал шаг назад, чтобы обойти стул.

– Даю тебе шанс отдать оружие добровольно.

– И не подумаю, – лэррийка тоже скользнула в сторону, снова встречая противника острием меча. – И пусть тебя не мучает твоя честь: мы же уже выяснили, что лэррийки – не женщины.

– Вы там все поголовно меня идеализируете, что ли? – Велен разыграл удивление, прикрыв им внимательное изучение движений противницы. – Если нужно, я без раздумий буду драться даже с...

– ...Дриадой?

На этот раз лезвие Летящего было буквально отброшено в сторону резким и жестким ударом.

– Ох, кажется, господин капитан разозлился, – довольно пропела женщина, предпринимая попытку выбить меч из рук Велемира. Безуспешно, разумеется.

Маг не ответил, продолжая обходить стол вокруг. Лэррийка отступала, не предпринимая больше решительных действий, скользила прочь, сопровождая каждое движение тихим шелестом одежд. Теперь мороком казался не только ее голос, но и внешность. Велена не покидало ощущение, что чем пристальнее он присматривается к женщине, тем неопределеннее и размазаннее казались ее черты.

Но дралась лэррийка так хорошо и отчаянно, что Велемир быстро расстался с мыслью о том, что женщин все-таки следует щадить. Пощадишь такую, как же! Ударишь не в полную силу – а она вернет сторицей, да еще и в голову, чтобы наверняка. Один раз он уже едва успел уклониться от прилетевшего стула.

Отрекшийся от титула ар-принц изо всех сил старался не вспоминать драку в фехтовальном зале, после которой прошли то ли вечность, то ли всего несколько часов.

"Иногда слишком резко отдергивает голову, возможно, это из-за непривычного ей баланса. Интересно было бы знать, почему? Лэррийки не носят шлемы, чтобы можно было списать на это. Недавно остригла волосы может быть? Интересно, что это значит у них?"

Удар, несколько шагов назад по широкой скамье, еще один удар, отводящий меч от колена, прыжок и... Встречный ветер, в последний момент лэррийка с грацией кошки отскочила в сторону, прикрываясь углом стола.

"Не хочет подпускать меня на расстояние вытянутой руки? Боится, что я могу сдернуть верхний шелк? Что же за "подарок" ты прислала мне на этот раз, Малахан?"

Игра в кошки-мышки затягивалась, мебель летела кувырком, звон мечей метался по трактиру, смешиваясь с шумными вдохами-выдохами зрителей. И чем дальше, тем более расплывчатыми становились черты женщины с Островов. И тем больше Велену хотелось до нее дотянуться. Не мечом в прыжке, распарывая бок или рисуя "вторую улыбку" на шее, а руками. Сжать пальцами плечо, наступить коленом на живот, прижать к шее лезвие ножа и заглянуть в глаза. А после этого он отправил Малахан голову этой шелковой твари, посмевшей взять в руки меч Стража Равновесия. Отправит летящим впереди приветом, предостережением, угрозой – чем угодно. И если царица не отдаст ему Таисс добровольно, Острова захлебнутся кровью.

– Я сильнее тебя и ты это знаешь, – между ними было всего несколько шагов, а за спиной лэррийки – покосившаяся столешница, одним краем упирающаяся в пол, а другим – высоко в стену.

Женщина молча склонила голову набок. Совсем как Таисс...

"Она жива. Жива! Иначе откуда лэррийка могла подцепить эти жесты?"

Велемир крутанул меч, выбивая из рук женщины оружие, и, не давая опомниться, толкнул ее назад, впечатывая лопатками к доскам. Мечи отлетели прочь, скрежетнув по полу, а капитан уже сжимал в ладони рукоятку меча, а второй рукой крепко держал оба запястья лэррийки, прижимая их к столешнице над головой.

– Я выиграл, – прошипел маг, нависая над побежденной противницей. Женщина ничего не ответила, но в ее глазах за плотной шелковой сеткой, прикрывающей верхнюю половину лица, горело мучительно знакомое Велену любопытство.

"Хаос и демоны, что за заклинание ты сплела на этот раз, Малахан?! Какую магию выдумала?!"

Рука сама разжалась, отпуская руки лэррийки. Холодеющили пальцы скользнули к правому плечу, где – капитан Северный Ветер прекрасно это помнил – скрывался удерживающий верхний шелк узел. Несколько торопливых движений – и хламида растеклась в стороны, открывая "доспехи" – обтягивающий тело костюм, заговоренный получше прочих ведьмаковских курток. Штанины его уходили в голенища высоких кожаных сапог на тонкой подошве, а высокая горловина заканчивалась плотным капюшоном-шапочкой, скрывающим волосы. Лэррийка не шелохнулась, только слегка опустила руки и тряхнула головой, убирая с глаз выбившуюся от неловкого движения кроваво-красную прядь волос.

– Дура, – только и нашел, что сказать, Велемир. – Я же мог тебя убить...

– Ты же обещал узнать меня, – теперь голос уже не казался неопределимым. Этот голос он слышал по ночам во сне, этот голос шептал ему на ухо что-то по ночам, когда вино никак не пьянило голову. – Убери нож, поранишься.

– Молчи, женщина, – хрипло выдавил из себя маг. – Иначе я передумаю и все-таки убью тебя. Собственноручно и окончательно.

За спиной не было слышно ни шороха, ни вдоха. "Пьяный Пират" замер, пытаясь хоть как-то осознать происходящее на их глазах безумие. Капитан Северный Ветер, чья нелюбовь к женщинам из диких храмов была известна всем, целовал одну из них, хотя мгновение назад собирался убить.

– Старый хитрец... – давясь смехом прошептала дриада, сжимая пальцами браслет мастера Эве. – Да, ты как всегда был прав, я вернулась!

Ограничитель послушно расстегнулся, соскальзывая с руки.

– И я уже никуда тебя не отпущу, – эхом отозвался Велемир.