Текст книги "Землеописание"

Автор книги: Алла Собур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 57 страниц)

Глава 8. Ольсорнок

Это пробуждение было гораздо радостнее предыдущего…. Конечно, бьющий в глаза солнечный свет – не особо приятно, но намного лучше сжигающей все тело боли!

Днем комната выглядела ещё более бедной: грязно-коричневые стены, облупившиеся плетенки на земляном полу, посеревшие доски, топорщащиеся щепой – будущими занозами. Единственный приличный предмет – сундук. Выдолбленный из целого куска дерева, с плоской крышкой и внутренним запором радовал глаз светлой древесиной, золотящейся в утренних лучах. Хм, похоже, хозяин комнаты не часто здесь живет. Возможно, и вовсе появляется только чтоб что-то оставить или забрать. Контрабандист? Вполне вероятно, учитывая, что именно с таких «ходоков» кормится острог.

Понаблюдав за танцующими в солнечном свете пылинками, сажусь. И где, интересно, все? Гуляют? Тоже, что ли пройтись? Раздумья прервал скрип двери, пронизанной множеством золотистых от солнца щелей. На пороге застыла темная фигура с чем-то широким в руках. Ух! Как же свет слепит!

На стол со стуком опустился поднос, и гость вернулся – закрыть дверь. Хотя, было бы чего возвращаться! Все комната – три шага длиной!

Вернее – гостья: крепкая, пожилая женщина в простом темном платье, с аккуратно убранными под платок волосами и множеством морщин. Словно добрая бабушка.

– Вот, – она задумчиво кивнула на поднос с кувшином воды, миской какой-то похлебки, парой горбушек хлеба и зелеными листьями… хм, кажется арис…. Помогает от боли в горле…. А от чего может болеть горло? Лэ! Нужно будет Элиси попросить рассказывать не только о травах, но и о болезнях.

– Господа велели занести, как завтрак сготовлю, – заканчивает женщина и осторожно добавляет, – А говорили, мол, воин раненый…, а здесь ты… девонька.

Взмахом головы, предлагаю гостье располагаться на сундуке, что она тут же и делает.

– А что, – задумчиво изучаю завтрак, – Девушка воином быть не может?

– Да всякое бывает, – растерянно поводит плечами, – Не мое конечно дело, но…. Просто говорили раненый… думала и лежит парень какой, в бинтах…. А тут ты, девонька…. Да и здоровая, вроде…. Да с парнями только… и, вроде, не родичами. Да и глаз у этого, темного, не добрый….

Это что, она думает….

– Хотите спросить, уж не похитили ли меня? – со смехом выдыхаю, – Нет, ребята, конечно, не родственники – просто друзья. А раны за ночь подлечить получилось, – задумчиво пододвигаю блюдо, – Не подскажите, а как А… мальчишка, который с нами, он завтракал?

– Мальчишка? Синеглазый-то? – гостья тепло улыбается, заставляя морщины лучами разбежаться по лицу, – Не, его тот, темный, сразу утащил: меха выбирать.

– Меха? – удивленно переспрашиваю, проглотив первую ложку. Хм, а не плохо тут готовят.

– Ну да, – кивает, – Вы ж в горы идете? Мы-то по-первости тоже решили, что хотите из старых запасников что-нибудь выкупить. Али вы расставаться здесь собираетесь?

– Нет, – усилено мотаю головой, – Вместе пойдем…. Просто я никогда… по горам не ходила. Там холодно, да?

– Ну, сейчас ещё не сильно, а вот через месяц – вовсе морозы будут, в какие и прежде никто не ходил.

– Прежде? – уточняю. Полезно будет узнать, что здесь о перевале этом говорят.

– А ты что же не знаешь? – удивленно и предвкушающе вскидывает брови, – Так с начала суши по Пути Мертвых не проходил никто!

– Ну, что-то такое слышала…. Да от чего же то? Тысячи лет ходили, а теперь…, – выразительно смотрю на старушку.

– Ох, девонька, всякое болтают, – задумчиво пожимает плечами, – Да только толку-то с тех сплетен. Ляшенька, вон, тоже наслушался да решил, мол, беда на главном пути, а я сторонкой пройду. А только – не вернулся!

– Ляшенька? – задумчиво переспрашиваю. Лэ! А ведь Нэри вчера тоже о каких-то других путях говорил…. Не нравится мне это!

– Ох, да вы ж новые…. Ну да, Ляшка. Справный парень. Он годков, почитай с шестнадцати ходил: сперва с отцом, опосля один. У них в семье все секреты как мимо нежити пройти передавались! Уже дюжину лет как ходком был…. А теперь, вот, не вернулся. Да, его-то это комната. Мы, как пустует, за ней немного присматривали. А теперь вот…, – женщина печально махнула рукой.

– Может, живой он ещё? – растерянно склоняю голову.

– Может, и живой, – ещё печальнее откликается та, – А только у кого он тогда? У нежити? Так, лучше бы сразу – чтоб не мучился. Али у аль-торгов…. Тогда и вовсе рабство да каторга!

Упрямо сжимаю губы:

– Пока жив – всегда есть надежда! Из любого плена можно сбежать!

– Молода ты ещё, девонька, – печально качает головой, – После такого, даже коль сбежать, жизнь уже не в радость будет…. Ну да ладно, повзрослеешь – поймешь. Коли жива останешься.

Задумчиво пожимаю плечами. И, хлебнув ещё похлебки, уточняю:

– А, не уж то, совсем про перевал ничего не известно?

– Да как сказать, девонька. Те, кто только до седла доходили – вернулись. Видать ближе к степям что-то его закрывает.

– Вот как, – прикрываю глаза, – А не помните, Ляшка, когда про другой путь говорил, пещеры не поминал?

– Другой путь-то? Да… что-то он такое сказал… мол, под землей….

– Ттан-хе! – против воли вздохом вырывается сквозь губы.

– Вы-то, стало быть, тоже так пройти хотели, – женщина грустно поджала губы.

– Подумывали, – растерянно пожимаю плечами.

– Ох, не ходили бы вы…, – тихо вздыхает.

– А что тогда? – грустно улыбаюсь, – Не демонам же в пасть возвращаться. Прорвемся как-нибудь.

Задумчиво смотрю в пустую миску:

– Спасибо за завтрак. Пойду, попробую своих найти.

– Они, наверное, у Седого. Это торговец-то наш, – улыбается, подхватывая со стола пустую миску и поднос, – Его изба у самых ворот стоит.

– Спасибо, – вслед за женщиной выхожу на улицу. Солнце бесстрастно заливает лучами просторное селение…. В смысле: простора много, а домов мало. Мощный, в три человеческих роста частокол отгораживает часть пологого склона, примыкающего к отвесной стене. Так что комната оказалась скорее пещерой, чем землянкой: только потолок и стены слегка укреплены деревом, а «фасад» и вовсе целиком из бревен сложен. И едва ли ни вся стена покрыта такими «домиками», вверх по склону бегут десятки тропинок.

Утренняя прохлада заставила пожалеть об отсутствии куртки: в этот раз Нэри вспомнил о приличиях и, вместо вчерашних бинтов, на мне было свободное коричневое платье. Или это Элиси постарался? Жаль только, в комнате я доспехов не заметила: придется идти так. Ну да ничего, не замерзну.

Здесь же за невысоким плетнем валялись на плотной белой траве наши шалши. А вниз бежала едва заметная тропинка, через десяток шагов вливаясь в нахоженную дорожку, обегающую просторный двухэтажный дом. Уж не тот ли трактир, с которого весь острог начался? Судя по наличию вывески, пусть и вычерненной временем на столько, что ничего уже не возможно разобрать, – он.

По правую руку раскинулись многочисленные огородики, разделенный плетнями. Впрочем, не достаточно, чтоб прокормить острог…. Да и едва ли охота может это выправить…. Если перевал не станет вновь проходим – лет через десять здесь никого уже не останется.

А вот и дом у ворот. Местная лавка ничем не отличалась от других, жилых домов: такой же небольшой сруб с затянутыми серою тканью окошками. Только что нет ни плетня, ни огорода, да какие-то деревянные обломки раскиданы вокруг стен.

За крепкой дверью оказалось темное помещение. Впрочем, удивительно как ещё свет пробивался сквозь эту серую ткань…. Похоже, она была гораздо более прозрачной, чем показалось на первый взгляд.

Вдоль стен бежали стеллажи, забитые всевозможными горшками и чугунами, отрезами ткани и пряжей, различными ножами, иголками, молотками, и всем прочим, что может пригодиться в хозяйстве. С потолка свисали связки целебных трав… ну, по крайней мере, некоторый из них я узнала по рассказам Элиси. В дальнем углу, едва виднелась полка с немногочисленными книгами, стопками бумаги и бутылкам чернил, а под ней, опираясь рукой на небольшой писчий столик, на стуле, угрюмо скривившись, сидел закутанный в серый плед мужчина. Судя по пышной белой шевелюре и длинной бороде – хозяин избы, Седой.

Причиной его недовольства, судя по всем был Ачи: сильфенок, склонившись над кучей мехов, внимательно перебирал шкурки. Темные пряди волос почти касались белоснежного меха.

– О, ещё явилась! – проворчал он, заметив меня, – Что, тоже мех нужен?

– Доброго утра, госпожа, – сильфенок оторвался от мехов и поднялся, приветствуя.

– Доброго, малыш, – киваю, невольно улыбаясь: белокожий мальчишка словно сияет в тусклых лучах солнца. А на иссиня-черных волосах лежит тонкий-тонкий серебристый обруч – все, что осталось от созданной вчера диадемы, – Ты завтракал? – старательно хмурю брови… только, кажется, не очень получается.

Сильфенок резко мотает головой, заставляя собранные в хвост иссиня-черные волосы ударить сперва по одной щеке, а потом по другой:

– Я попозже, госпожа, – и, растерянно вздохнув, продолжает, – Долс Нэрит просил выбрать хорошие меха.

Долс? «Свободный»? Хм, впрочем, объявлять о своем дворянстве здесь – ни к чему.

– И как? – склонившись, провожу ладонью по белоснежной шкурке…, тонкие шерстинки легко щекочут кожу.

– Не очень, – сильфенок растерянно поводит плечами, – Здесь все меха очень… холодные.

– Ну, думаю и морозов, как у тебя на родине здесь не бывает, – легко улыбаюсь, – Наверное, он хотел, чтоб ты оценил выделку…. Ну и сами то меха разные, – осторожно подхватываю рыжеватую шкурку, – Наверное, какие-то лучше, какие-то хуже.

– Конечно, – мальчишка легко наклоняется и вытаскивает клочок серебристо-стального цвета, – Вот это лучший… только у них его почти нету.

– А нам много нужно? – задумчиво уточняю. Зачем он нам вообще? Вампиров холод, вроде и вовсе не волнует. Ачи – сильф, а за хребтом отр такие холода, что и этот переход жарким покажется. Только я…, но я тоже могу стать вампиром или сильфом, если нужно.

Зачем? Чтоб не вызывать подозрений, разве что. Или надеялся, что сильфенок разговорит Седого: как-никак оба в мехах должны разбираться.

– На три шубы, – мальчишка спокойно пожимает плечами. Так… а почему три?

– Губа – не дура, – зло фыркает Седой, – За мех сеуша алмазами платят!

– Так мех все-таки есть? – поворачиваюсь к хозяину. Из-под белой челки рассержено взблескивают светло-серые глаза.

– Так алмазы есть? – насмешливо откликается торговец.

Задорно склоняю голову:

– Зависит от растяпистости ребят, – и, оборачиваясь к сильфенку, уточняю, – Не запомнил, ребята с меня кошелек снимали? Или он там потерялся?

Мальчишка беспомощно поводит плечами:

– Я тогда в стороне был. Спросите у долса Нэрита.

– Знала бы еще, где он – спросила бы, – фыркаю и оборачиваюсь к Седому, – Так как?

– Найдет алмазы – найдем и шкуры, – старик усмехается, ещё чуть надменно, но уже гораздо теплее, – Даже шубы найдем. Вот только откуда у тебя камни-то?

– А это важно? – вскидываю брови, – Я думала, такие вопросы только стражников интересуют, – и задорно улыбнувшись, добавляю, – Друг подарил, на прощанье.

– Хорошие у Вас друзья, долси, – торговец тихонько посмеивается, – Богатые….

– Какие есть, – растерянно пожимаю плечами, – Жаль только, далеко они. А в этих краях – никого знакомого.

– И не страшно – в чужую страну-то идти? Да где никто не ждет? – торговец наклоняется вперед, так что длинная борода касается колен.

– Страна может, и чужая, – с ноткой беспечности пожимаю плечами, – Да люди – те же. Кому сталью ответишь, кому золотом – и друзья появятся.

– Сталью? – в голосе Седого слышится явное недоверие.

– А что в том странного? – чуть склоняю голову.

– Нешто не испугаешься сталью да по живому человеку? – вновь насмешливо.

– Уже – нет, – чуть жестко и со странной грустью отвечаю. Тэ! Как же я успела привыкнуть к смерти за этот месяц…. Даже меньше: два десятидневья прошло с моего первого… убийства, если можно так сказать об изгнании тайи.

– Война – она всех ломает, – тихо вздыхает торговец, – Не грусти: лучше научиться убивать, чем самой умереть, – и твердо добавляет, – А знакомцев за хребтом, все же лучше иметь….

– Так нету. Разве только, своими поделитесь? – задорно улыбаюсь в ответ.

– Может, и поделюсь…, – тонко усмехается.

– Если в цене сойдемся? – едва сдерживаю смех…, в отличии от Седого. Но по-молодому звонкий хохот разбивает скрип двери. Золотистые лучи врываются в комнату, очерчивая темный силуэт на пороге.

– Выбрал что-нибудь? – раздается знакомый голос.

– Нэ-эри. А где мои доспехи? И оружие? – медленно подхожу к застывшему на пороге Эр.

– Ян? Ты уже проснулась? – в наигранном недоумении вскидывает брови.

– Нет: ещё сплю, и ты мне снишься! – тихо фыркаю, – Разве я могла проснуться в этом странном наряде? – останавливаюсь в полушаге от вампира и вцепляюсь в лямку моей сумки, весящей у него на плече.

А куда ещё могли деть мои вещи? Тем более, что вчера Лилю убрали туда же…. Когда я её с вечера «подкармливала» – обнаружила. И сейчас – тоже нужно ей силы подбросить.

– Ну почему «странном»? Тебе очень идут платья, – Эр лишь крепче перехватывает ремешок.

– Ну разумеется, мы же приехали на герцогский прием, – пытаюсь оторвать тонкие белые пальцы от кожаной полоски, но не получается сдвинуть их ни на волос, – Наверное мне ещё и туфли на каблуке нужны…. И украшения…. Или, все-таки, в горы пойдем?

– Ну, если ты так настаиваешь…, – с притворным вздохом отвечает Эр и… резко отпускает лямку, так что я едва не падаю.

– Нэр-рит! – рычу прижимая к груди сумку.

– Что? – вампир чуть вскидывает брови.

– Ничего, – фыркаю, ныряя в сумку…. Ага, вот Лиля, нужно её покормить. Угу. И вот кошелек, – Ачи мех выбрал, только цену в алмазах назвали.

– Ян, солнышко, ты действительно считаешь, что здесь может быть что-то, стоящее алмаза? – Эр насмешливо склоняет голову.

– Нери, – улыбаюсь в ответ, – Никогда не понимала, почему некоторые люди так ценят этот блеклый камешек.

Комнату наполнила растерянная тишина. И что я такого сказала?

– Я-ан, – задумчиво протянул вампир, – Хорошо, что здесь нет гномов: они бы тебе такого пренебрежения не простили, – и, обращаясь к торговцу, спрашивает, – Что за мех?

– Сеуш, – Седой медленно поднимается со стула и складывает руки на груди…, точнее на бороде.

– Сеуш? – недоверчиво переспрашивает Эр, – Хм, беру свои слова обратно, Ян. Если у него есть настоящий сеуш, то за него и алмаза не жалко. Вот только сперва взглянуть хотелось бы….

– Э, нет…, – насмешливо откликнулся торговец, – Сперва камни покажите: а то ещё вздумаете обманкой расплатиться!

– Обманкой? – весело переспрашиваю, – А отличить-то сумеешь?

– Не сомневайтесь, долси, показывайте.

Вытащив из сумки один алмаз, зажимаю кулак и протягиваю руку торговцу…. Но на открытой ладони оказывается два камня: настоящий и наколдованный.

– И? – открыто улыбаясь, спрашиваю, – Какой обманка?

Грубые узловатые пальцы осторожно подхватывают кристаллы.

– Хм, – задумчиво откликается торговец, внимательно разглядывая камни, – Хм. Этот – настоящий.

– Угадал, – улыбаюсь в ответ.

– А вот что такое второй – не решусь. Не бывает таких чистых камней… будто воплощенное совершенство. Такой и побольше стоит.

– Да ничего он не стоит, – беспечно пожимаю плечами, – Обманка одна, к утру растает.

– А чтоб она не сразу таять начала – нельзя? – с каким-то жадным любопытством спрашивает Эр. Чего это он? Разве что… тает камень от истечения силы…. Наверное, для младших такой амулет оказался бы неплохим запасом А-рух.

– Можно, – киваю, – Если научиться правильно их делать, можно чтоб и вообще не таяли. Вот тогда такой камушек и впрямь дорого стоить будет. Ну а что с мехом?

– Мех? Ну, пойдем – покажу, – торговец направился к спрятавшейся за стеллажи маленькой дверце. Что там? Хранилище?

Лэ! Похоже, это и есть настоящая лавка! Огоньки десятков свечей заливали светом развешанные по стенам мечи и сабли, копья и луки, и всевозможные прочие виды оружия и защиты: кольчуги, кожаные доспехи, шубы…. Так, стоп, а шубы, что ли тоже доспех? Не важно. На полу стояли сундуки, заполненные редкими эльфискими тканями и драгоценностями. В углу одной стопкой валялись книги и какие-то непонятные артефакты. Хм, похоже, именно этим живет Ольсорнок. И ещё не одно поколение сможет на эти запасы прожить.

Нэри плавно, словно подкрадываясь, подошел к подмеченным мной шубам. Задумчиво провел ладонью по меху.

– Действительно Сеуш, – недоверчиво качает головой. Торговец в ответ надменно усмехается.

– По два таких камня – за шубу…, – и задумчиво посмотрев на меня добавляет, – На ребенка – за один подберу.

Седой подошел к стене и выбрал три шубы:

– Вот, примерьте-ка.

Тонкий, словно кожа, мех ласково скользнул по пальцам. Неужели он может греть?

Застежки на «шубе» не было, так что одевать пришлось через голову. Капюшон лег словно волосы: плотно, не мешая смотреть. Рукава едва доходили до запястий, а подол – до колен, только спереди и сзади были разрезы – чтоб не сковывать движений. А что, удобно… и тепло. Лэ! Как бы в нем не вспотеть!

Нэри и Ачи, тоже примерившие обновки, казались серыми призраками…. А ведь горы здесь, кажется, тоже серые…. В таких нарядах мимо пройдут – не заметишь.

– Ну как? – довольно усмехнулся торговец.

– Не стоят они таких алмазов, – сердито откликнулся Эр, – Такого размера камней и в Императорском дворце нету!

Ну, конечно Кор подобрал довольно крупные камни, но не на столько уж! Размером с лесной орех, разве что.

– Ну, не знаю как у императоров, а у меня – цена такая, – сурово отвечает торговец, возвращаясь в первую комнату. И впрямь – пора. Да и шубку эту лучше снять: тепло здесь.

– Ачи, – тихонько подзываю сильфенка, не прислушиваясь к торгам, – Ты все-таки сходи позавтракай.

– Хорошо, госпожа, – мальчишка кивает, заставляя свободные пряди коснуться сероватой рубашки и тихо выскальзывает на улицу.

– Седой, у тебя совесть вообще есть? – в голосе Эр слышаться нотки отчаянья.

– Цена – есть цена, – сурово супит брови. Лэ, и не лень им?

– Вы до вечера спорить будете? – осторожно опираюсь на стеллаж…. Вроде крепко стоит.

– Вообще-то это не мои камни, – обижено замечает Эр.

– Вот и я о том же, Нэри, – безразлично пожимаю плечами.

– Не жалко? – чуть удивленно спрашивает торговец.

– А что их жалеть? – беспечно улыбаюсь, – Камни они и есть камни. Если Нэри считает, что нам в горах нужны эти шубы – значит, они нужны. А вот зачем на перевале камни – ума не приложу.

– Ладно, долси, – задумчиво откликается торговец, – Я ещё письма для знакомых добавлю.

Седой вытаскивает пару листов со стеллажа, и, склонившись над столом, начинает осторожно выводить что-то пером.

– Нэри? – ловлю взгляд застывшего у противоположного стеллаж вампира, – А почему только для троих?

– Эли здесь остается, – Эр пожимает плечами.

Брови против воли поднимаются вверх:

– Почему?

– Ян, у нас осталось лишь двое шалшей…. Под двойным грузом они не смогут быстро идти…. А мы не можем задерживаться. Пусть лучше останется здесь, чем придется расстаться в Торгете. Потом я вернусь за ним.

– Вот как…, – задумчиво закусываю губу, – Значит, насчет пещер передумал?

– Почему? – Эр растерянно вскидывает брови.

– А шалши там пройдут? – отвечаю удивленным взглядом.

– Конечно, придется немного потрудиться, но – пройдут, – Нэри мягко улыбается.

– Вот как. Только… там ведь тоже… не возвращались, – грустно опускаю голову.

– Это точно? – Эр внимательно заглядывает мне в глаза.

– Ну, говорят, парень, чью комнату вы сняли, под землей идти собирался, – растерянно пожимаю плечами, – Не вернулся.

– Ясно – задумчиво откликается вампир, – Говорят, до седловины путь свободен: можно туда и верхом добраться, а потом – посмотрим.

Киваю в ответ:

– Наверное, так лучше. Только смотреть нужно будет везде: мало ли какие хищники встретятся.

– Ну, тут уж скорее нежить – хищники в горы не поднимаются, – усмехается торговец, собирая написанные бумаги.

– Угу. Они для этого слишком умные. Только безмозглая нежить и шастает, – выразительно смотрю на Нэри, но тот равнодушно пропускает шпильку.

– А это Вы зря, долси. Здесь и вполне разумная нежить встречается…. Я бы даже сказал, что её здесь – большинство, – Седой тихонько усмехается. Вот как? А ты откуда знаешь? И не значит ли это….

– И как? Не рассказывают, что хребет перекрыло? – внимательно смотрю в глаза торговцу.

– Да что ты думаешь…, – начинает Седой. Скептически фыркаю:

– Что большая часть «ходоков» с местной нежитью и торгует. Не так, скажешь? – самодовольно улыбаюсь.

– Так, Ян, – на вопрос отвечает Нэри, – Уж не знаю, кто и когда здесь постарался, а только все на перевале умершие – там нежитью остаются. Кому – какой повезет. В Ольсорноке почти у всех предки на перевале остались. С ними и договариваются. А раз никто не знает, что перевал закрывает – значит и нежить его пройти не может.

Лэ! Он… серьезно?

– Здесь что, филиал плоскогорья Синту? – растерянно сжимаю губы.

Нэрит недовольно морщится:

– Нет, Ян. Вампиров тут нет. Просто нежить. Хотя, пророй сохранившая и разум, и память.

– Тут случайно, месторождения сенле нет? – в памяти тут же всплывает любимый камень некромантов. Похожий эффект.

– Несколько веков искали – но так и не нашли, – Эр виновато пожимает плечами, – Иначе бы эта аномалия столько времени не продержалась.

– Все-то Вы знает, долс, – недовольно ворчит торговец, протягивая письма.

– Отлично, – Нэри бегло просмотрел бумаги и вернул Седому, чтоб тот их запечатал: капля странной тягучей массы, удар тяжелой статуэтки, прилаженной вместо печати и – письма готовы.

– У вас не найдется комнаты, где долси сможет переодеться? – Эр спокойно забирает письма и шубы, пока я вручаю торговцу камни, – Мы не хотели бы терять время: чем скорее выйдем – тем дальше успеем засветло.

– Конечно, долс, – Седой взмахом головы указал на легкую занавесочку, прячущуюся между стеллажей в дальнем конце комнаты, – Прошу, долси.

– Спасибо, – тепло улыбаюсь в ответ, проходя в маленькую комнату. Тусклый свет из узкого окошка падает на приютившуюся у стены лавку, застеленную темным одеялом. На небольшом столике лежат какие-то непонятные вещи: каменные и деревянные шарики, странно изогнутые полоски металла…. Не важно. Бросив сумку на лавку, быстро стянула платье. Так, а вот и доспех. Даже вычищенный…. И когда только успели? Или это Нэри кровь в прах обратил? А Ристовой рубашки, конечно, нету…. Ну и ладно, одену лучше шерстяную… помнится, покупала в Лиарне парочку потеплее.

Меч и кинжал тоже здесь. Отлично. Теперь можно и на перевал….

Когда я вышла, в лавке Нэри уже не было.

– На улице тебя дожидается, – с улыбкой пояснил Седой, – Удачи, долси.

– Спасибо, – киваю, не останавливаясь, – Пусть и Вас она не оставляет.

Нэри действительно оказался на улице, впрочем, как и Ачи, и Элиси. Эр уже сидел на черном ящере, устроив мальчишку у себя спиной. Впрочем, это для чужих глаз: думаю, сильфенку теперь придется двигаться своим ходом.

– Доброго утра…. Ян, – улыбнулся мне Элиси, ожидающий, придерживая за холку своего шалша.

– Доброго, – виновато вздыхаю, – Только, кажется, пора прощаться, а не здороваться.

– Наверное, – эльф решительно кивнул и, отпустив ящера, подошел ко мне. В руках у него оказался какой-то ящичек, – Я здесь нашел нашу… эльфийскую аптечку. Возьми, может быть пригодиться.

– Спасибо, – с улыбкой подхватываю светло-розовый покрытый темным цветочным узором ящик, словно живой льнущий к рукам… хотя и глаз не ловил никакого изменения. Осторожно касаюсь подозрительно похожего на замок бутона. Крышка послушно отходит…. Лэ! Да она даже без петель! В руке остается небольшая деревянная пластинка, покрытая цветочным рисунком…. Или не рисунком? Линии стеблей складываются в эльфийские слова: «Сочинение о полезных травах….».

– Это наша книга, – с улыбкой поясняет эльф, – Коснись какой-нибудь темы.

После его слов замечаю, что ниже заглавия идет список различных видов недугов. Наугад выбираю «противоядия» и тонкие стебли послушно переплетаются в знакомые сок черного тучника и корнь верескового шалха….

– Чтоб перелистнуть страницу – коснись левого или правого края, а верх или низ – откроют другую тему.

– Ясно, – с улыбкой пристраиваю «книгу» на место, закрывая различные коробочки, баночки и пакетики, сумевшие уместиться в небольшом, в общем-то, ящике. С тихим щелчком крышка встает на место, – Удобно. Хотя кристаллы, на мой взгляд, лучше.

– Наверное, – Элиси легко пожимает плечами, – Но кристалл никогда не заменит настоящей книги, хотя по нему и можно быстрее найти информацию.

– Ты прав, – с трудом сдерживаю смех, – Это старый спор: между книгой и кристаллом. И, все равно, будут и те и другие. Кстати, – осторожно выуживают из кошелька прозрачно-розовый иалент, камень Эль. Думаю, это будет неплохим ответным подарком, – Вот. Возьми на память. Кто знает, когда ещё свидимся.

– Спасибо, Ян, – тонкие пальцы чуть касаются кожи, поднимая кристалл, – Береги себя.

– Ты тоже, – порывисто обнимаю эльфа и взлетаю на шалша. Вот и все, пора.

Шалш послушно срывается вслед за товарищем, не дожидаясь моего приказа. Обернувшись, вскидываю на прощание руку. В проеме ворот виднеется хрупкая эльфийская фигура…. В ней чувствуется грусть, растерянность и… облегчение. Не удивительно: едва ли дракон – та компания, в которой он хотел бы путешествовать. Слишком странное, непонятное, сильное для него существо.

Осторожно касаюсь пластинки-управления:

– «Здравствуй».

Но ящер даже не думает откликаться…. Лэ! Это не Рохш…. И, похоже, далеко не все шалши желают договариваться со своими седоками…. Впрочем, наоборот – тоже верно: мало кто хочет добиваться взаимопонимания со своим скакуном. Гораздо проще, когда тот беспрекословно выполняет все, что ему приказывают.

Через несколько хои на горизонте вьющаяся между голых деревьев тропинка выбралась из леса и стала подниматься в гору. А это что? Не похоже на скалу…. В ложбине между двух пиков, зарывая вход в ущелье поднималась каменная стена, почти того же серого цвета, что и окружающие её горы. Вот и крепость.

Тяжелые дубовые ворота не спешили открываться нам на встречу, зато со смотровой башенки донесся недовольный голос караульного:

– Кто такие будете?

– Путники! – крикнул в ответ Эр, запрокинув голову, – Позови коменданта!

– Что за дело? – угрюмо уточнил солдат.

– На перевал пройти, – в голосе Нэри мелькает угроза.

– А разрешение есть? – скептически уточняет. А что, оно так редко бывает?

– Есть, есть. А комендант в этой крепости есть? – в голосе вампира мелькает усмешка.

– Каро, открывай ворота, – вновь звучит голос. Хм, а это точно караульный?

Створки медленно поползли в стороны, открывая забранный брусчаткой двор крепости и невысокую центральную башню, которую не было видно из-за стен. Из просторного деревянного сарая, примыкающего к правой скале доносилось всхрапывание лошадей. С другой стороны доносились звуки команд. Кто-то разминается на плацу?

А ещё был десяток солдат, встречающий нас взведенными арбалетами.

– Так где бумаги? – спросил мужчина лет сорока, облаченный в вычищенную до зеркального блеска кольчугу. Хм, судя по голосу, он нас и приветствовал.

Нэри не спешиваясь, молча протянул свиток.

– Ясно, – откликнулся воин, внимательно просмотрев бумаги, – Проезжайте, да не задерживайтесь: на нахождение в крепости у вас разрешения нет.

Эр вновь молча кивнул и направил шалша к противоположному концу крепости, где уже открывали ворота. Кстати, гораздо более мощные, чем эти. Впрочем, логично: здесь остается родная Ассида, а там – ничейная земля, заполненная нежитью и Торгет.

Под безразлично сочувственные взгляды мы проехали крепость и оказались на прямой, поднимающейся вверх дороге.