Текст книги "Землеописание"

Автор книги: Алла Собур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 57 страниц)

– Увы, леди Ашайн, я просто не видел в этом необходимости.

Впереди уже виднеется парадный балкон.

– Кажется, нам пора прощаться, лер Силье, – слегка наклоняю голову, как при военном приветствии, останавливаясь возле перилл.

– Был счастлив с Вами познакомиться, леди Айана-кон Ашайн, – отвечает мне глубоким светским поклоном, – И буду с нетерпением ждать момента, когда я снова смогу Вас увидеть. Я буду молить богов о Вашем счастье, – поворачивается к деду, – И Вам всего наилучшего, лер Ашайн.

– До встречи, лер Силье. И помните, о чем мы говорили, – красный дракон срывается в воздух. Я взмахиваю на прощанье рукой и следую за ним. Как мотылек вьющийся вокруг орла. Примерно такие у нас пропорции. Ну, конечно не совсем, но дед раза в четыре больше меня. По меньшей мере.

Глава 6. Академия Ашайн

Через несколько мгновений белокаменная громада университета осталась позади. Я бездумно резвилась в воздушных потоках над невысоким серо-синим плоскогорьем, поросшим редкими чахлыми деревцами. Когда ещё выпадет возможность!? Через несколько часов я окажусь на месяц заперта в стенах Академии.

– «Нам нужно поговорить, Ян», – дед летит плавно, не обращая внимания на мои пируэты.

– «Слушаю», – пристраиваюсь рядом с ним, чтоб не отвлекаться.

– «Похоже, этот Силье действительно полюбил тебя. Наверное, будь это кто-нибудь другой, я бы предложил ему составить тебе компанию в Академии сейчас, а потом он был бы желанным гостем в Ашайн-тари. Но…. Ты знаешь, Ян, мы с пониманием относимся к чувствам других, осознавая, что вполне можем оказаться на их месте. В большинстве случаев это так. Хотя некоторые иногда считают, что могут использовать покорность влюбленных для собственной выгоды. В такой ситуации кто-то может противостоять, а кто-то ломается и становится беспрекословным рабом…. Впрочем, все это ты и так знаешь…»

– «Хочешь сказать, что Арен из тех, кто ломает всех, кто имел несчастье его полюбить и заставляет служить себе?» – растерянно облетаю дедушку кругом.

– «Да. И не только. Говорят, что он заставил одного из своих… охранников убить родного брата ради замка. Не знаю, Ян. Будь осторожна. Ккаренхе – умелый интриган. Не думаю, чтоб он мог все это сыграть – слишком гордый, но… даже в этом я уверен не до конца. Он один из лучших целителей, может быть, даже лучший, но о нем ходит много историй. И если хоть половина из них правдива, то….», – дед замолчал, пытаясь подобрать слова. А я растеряно кружусь вокруг. Похоже, он и сам не знает, как мне лучше поступить. Хотя, как раз таки знает. И даже довольно прозрачно намекнул: держать дистанцию, используя Силье в случае необходимости и прогоняя, когда не нужен. А совесть успокаивать тем, что он себя не лучше ведет.

– «А что за истории?» – интересно же! У нас на балах не принято было разговаривать о ком-нибудь из сильнейших родов, кроме, разумеется, Ашайн.

– «Поговаривают, что он, используя исконно драконью магию творения и целительские таланты Силье, пытается создать новую расу…. У которых в крови покорность своему господину…»

Зависаю на месте, пытаясь осознать. Ттан-хе! Неужели этот красавчик пытается создать расу рабов?! Я могла бы ожидать такое от зельхи (у них совесть в принципе отсутствует) или от горгон (они как раз прекрасно умеют изменять как живое, так и неживое), но дракон?! Дракон-целитель?! Я, конечно, знаю, что некоторые целители умеют создавать из своей силы новые живые существа, так же как творящим под силу не только вплетать заклинание в подходящие по структуре носители, но и эти самые носители создавать из чистой силы, а порой и обоих сразу, то есть готовый артефакт. В принципе, в Академии тоже всему такому учат, но на более низком уровне. Конечно, все это требует массу силы, но для большинства драконов, кроме, может быть, воинов, проще создать устойчивую структуру и затем использовать, а не заклинания. Но вот так, создавать живое существо, а тем более целую расу, чтобы поработить?! Если тебе нужен инструмент – зачем ему давать разум и душу?! Ведь душа всегда жаждет свободы…. Не могу поверить, что кто-то способен на подобное.

Серо-синие скалы подо мной застыли, лишь слегка вздрагивая от взмахов крыльям и, время от времени, вспыхивая сланцами в лучах солнца, словно алмазы, закованные в старое, почерневшее серебро. А красный дракон был уже нечеткой темной точкой. Впрочем, это не помешало мне догнать его за несколько секунд.

– «Ян, ты меня слушаешь?» – в мыслеречи деда чувствовалась грустная усмешка.

– «Извини, я задумалась», – смущенно взмахиваю хвостом, разбивая потоки струящегося вокруг меня воздуха.

– «Может, это просто слухи, а может, и нет. Знаешь, Ян, что этот целитель должен сделать, чтоб я поверил в его искренность?» – дед на мгновения замолкает, ожидая реакции, но я продолжала нервно кружиться над невысокими серыми скалами, – «Ему следует вести себя спокойно, не обращая на тебя внимания, которое будет сейчас только во вред».

Лэ! Чего-то я не понимаю. Нет, я, конечно, стану чувствовать себя гораздо лучше, если мне не придется больше продумывать в присутствии Арена каждое слово, но…. Или дед опасается, что плохая репутация этого дракона может отбросить на меня тень?

Впереди показалась огромная крепость, похожая на странную пирамиду, а скорее перевернутую гроздь рубинового винограда. Причем в каждой «ягоде» спокойно могли тренироваться в воздушной схватке два крыла. Серо-коричневый, не типично равнинный для этих мест ландшафт заставлял её, расположившуюся на небольшом взгорке, сиять, словно костер. А яркий солнечный свет вился вокруг, словно языки пламени. Но, приблизившись, я смогла различить и искусную резьбу на рубиновых, полупрозрачных стенах, и завораживающие мозаики, притягивающие взгляд своей странной хаотичностью. Невозможно было понять, что они изображают. Вот это, например, похоже на огненное дерево… или на взлетающего дракона… или на костер…. Продолжать можно до бесконечности. Ещё ближе стали видны алые резные балконы и огромные окна, закрытые силовыми щитами. А ещё опаленные шрамы на камнях вокруг крепости. Следы тренировок? Или боев?

– «Вот она, Академия Ашайн!» – голос деда звучал гордо, но немного грустно. Плавно опускаемся на самую макушку, но прежде, чем достигнуть площадки, я успела почувствовать, как мы минули полтора десятка магических щитов. И ещё где-нибудь столько же я не заметила.

По привычке перекинулась в последние мгновенья полёта, и на гладко отполированный полупрозрачный камень опустились затянутые в крепкие кожаные сапоги женские ножки, а не когтистые драконьи лапы. Кстати, интересно как здесь умудряются поддерживать такой порядок? Ни песка и камней с ближних скал, ни царапин от когтей…. Площадку со всех сторон окружали невысокие, в половину моего роста, резные решетки с непонятным геометрически узором. Красиво…. А дальше раскинулась огромная каменная пустыня, упирающаяся в далекие громады гор. В сизой дымке почти не видно снежных шапок. Величественный пейзаж. Я подошла к краю площадки и едва не ослепла: окружающие скалы вспыхнули всеми оттенками алого. Красно-оранжевый, кровавый, вишневый, лиловый, огненный, красно-коричневый, золотистый…. И вся эта палитра сложилась в образ огромного алого дракона, летящего ко мне. Я заворожено смотрела, облокотившись о каменную решетку, не в силах оторваться, пока дед не положил руку мне на плечо.

– Это просто солнце отражается от камней, – сказал он тихо, – Пойдем.

– Кто это? И кто это сделал? – я продолжала рассматривать мираж, теперь уже пытаясь угадать, как лучи должны отражаться от камней, чтоб создать подобное. Дед устало вздохнул:

– Твой брат. А сделал – отец, в подарок матери к рождению первенца.

– Брат? Я о нем ничего не знаю, – удивленно поворачиваюсь к деду.

– Он погиб, вскоре после того, как тебе исполнилось четыре. Твоим родителям тяжело было об этом говорить…. Тема стала табу. Пойдем вниз, – дед развернулся и пошел к центру площадки. А я растерянно смотрела ему вслед. Лэ! Я даже о своем роде ничего не знаю, хотя, казалось бы, честно прочитала все семейные хроники. Наконец отпускаю решетку и иду к небольшому возвышению в центре площадки: грубые, темно-красные камни складывались в окружность высотой в пару локтей, защищавшую вход на узкую винтовую лестницу. От полированных стен исходил багровый свет, хоть и не раздражающий глаза, но создающий тревожную атмосферу. И лестница тоже была отполирована на столько, что я боялась упасть, и не стала догонять деда, чья спина виднелась впереди. Хотя спросить его мне хотелась о…

– «Но там ведь изображен взрослый дракон! У отца был пророческий дар? А у драконов он вообще, бывает?», – впрочем, всегда можно воспользоваться мыслеречью, не так ли?

Дед остановился и дождался меня, прежде чем ответить:

– Нет, у драконов нет провидческого дара. Твой отец летал к грифонам.

Мы медленно спускались. Лестница расширилась и теперь я могла идти рядом с дедом, осторожно касаясь стены, ставшей уже почти коричневой.

– А я думала, что магия грифонов просто позволяет им создавать порталы.

– Ну, порталы способны создавать все или почти все из старших рас. А вот грифоны властны как над пространством, так и над временем. И, эта власть гораздо большее, чем умение совмещать в одной точке два мира, – дед задумчиво улыбнулся и вошел в просторный сквозной зал. Стены были выложены необтесанным красно-коричневым камнем, пол – чуть светлее и подражал узором деревянным паркетам. В центре, скрестив руки на груди, так что кончики пальцев почти доставали до плеч, стоял сероглазый брюнет, в просторной красно-черной мантии. Из-за спины торчала серебристая рукоять меча, красно-черные волосы были непривычно коротко обрезаны и заканчивались в паре пальцев от головы. Стоял он так прямо и не подвижно, что в первый момент его можно было принять за статую. Пока не заглянешь в глаза: они словно просчитывали каждый шаг, казалось, он знает о каждом выступе на камнях, знает, где находится каждый дракон в Академии. Настоящий профессиональный воин.

Когда до него осталась пара шагов, мы замерли, а он грациозно преклонил одно колено и голову:

– Мой лер Ашайн, леди, – голос глухо раскатился по залу. «Мой лер»? Значит, этот воин принес присягу моему деду?! Или она перешла к нему от погибшего родича?

– Здравствуй, Кенрин-кон. Встань, – воин послушно поднялся, словно перетек из одной боевой стойки в другую, всегда готовый отразить нападение, – Хотя тебе скорее следовало бы считать сюзереном эту девушку. Ян уже совершеннолетняя.

Незнакомец жадно вгляделся в мое лицо, а я лишь растеряно повела плечами. Раз дед говорит, что этот воин – мой вассал, значит…. Он приносил присягу либо отцу, либо матери. Скорее – отцу, так как за матерью, должна наследовать княгиня Ашайн. А вот у папы кровный родич – только я.

– Я счастлив познакомиться с Вами моя леди Айана-кон Ашайн, – Кенрин-кон поклонился так глубоко, что я смогла рассмотреть ножны его меча: потемневшие серебряные побеги, словно плющ, обвивали черное полупрозрачное лезвие, чуть больше локтя длиной.

– Яна, это лер Кенрин-кон Кирринт тор Ашайн. Конечно, по закону, он считается твоим вассалом, но, надеюсь, учитывая свою юность, ты не будешь пытаться использовать эту власть во вред себе же. Кенрин-кон поможет тебе освоиться в Академии. Он был близким другом твоего отца.

В общем, учитель и охранник в одном лице. Или правильнее сказать – тюремщик?

– Мне же нужно уйти: много дел, – дед тепло улыбнулся и слегка коснулся моей руки. По телу пробежала легкая дрожь, а в памяти появилось знание. Нет, это не мыслеречь, пусть и скрытая. Это – передача образа, почти как чтение высококлассного кристалла. Хотя такие, чтоб можно было воспринять все мгновенно, делают редко: очень уж сложные. А вот дед, оказывается, может это сделать сам. Или у него есть подходящий артефакт?

И что он хотел сказать. Так, Кери одно время был лучшим мечом империи. Ого, не слабо! Хотя, Кирринт – старейший род. Так что, возможно. И было это где-то двадцать тысяч лет назад. А потом встретил отца. Подружились. Хм, интересно, а что было с начала: присяга или дружба? В смысле: Кенрин принес присягу отцу как другу или как одному из золотых? Хотя, теперь уже не важно. Жил рядом с сюзереном сперва в наследном замке, затем в Ашайн-тари. Был, судя по всему, телохранителем. А чуть больше века назад попал в опалу. Лэ! Это он не уберег моего брата. Вроде, явной вины и нет, но драконы переносят такое очень тяжело. Слишком большое значение мы предаем детям. Не один дракон никогда не обидит ребенка, причем любого, а не только маленького дракончика. Кстати маленькими драконов считают первые тысячу-другую лет. А совершеннолетними – уже с первого столетия. А уже если речь идет о родном сыне (ну, или дочери), то виноватыми оказываются все поголовно. Из-за чего воин и пострадал. Дед отправил Кери сюда, в Академию. И тот с тех пор её практически не покидал. Только один раз, в день плача о моих родителях, он присоединился к скорбной процессии и принял участие в обряде передачи присяги. После чего, и стал вассалом моего деду. А теперь, наконец, ему доверили меня. Лэ! С одной стороны, он должен мне подчиняться, как сюзерену, а с другой – будет беречь, как зеницу ока. Вина заставит его сделать все возможное и невозможное, чтоб если и не простить самому себе прошлую оплошность, то хотя бы не совершить новой.

Пока я раздумывала над полученной информацией, Кенрин-кон неподвижно стоял, опустив глаза. Лэ! Как провинившийся вассал, он же не имеет права даже смотреть на меня, пока я не разрешу. Вообще-то, этот этикет вассалитета – сущий кошмар! Хорошо хоть, обычно на него не обращают внимания, кроме… кроме, пожалуй, двух случаев: серьезного проступка, как сейчас, и если клятва принесена под давлением обстоятельств, а не по воле сердца.

– Лер Кенрин-кон, – хм, что бы ему сказать, – Думаю, нам нет особого смысла четко придерживаться этикета. И мне будет привычнее, если Вы будете называть меня Ян.

– Вы очень добры ко мне, – воин посмотрел мне в глаза и неловко улыбнулся. Казалось, он давно разучился улыбаться, – Ян, разумеется, ты можешь обращаться ко мне как пожелаешь, но будет разумнее сохранить долю официальности. Я преподаю здесь, и ученики обычно зовут меня Кенрин-кон или лер Кирринт. В глаза. А между собой часто Каменным Убийцей или Кровавым. Будет лучше, если тебя примут за ещё одну ученицу.

– Из дедушкиных слов у меня создалось впечатление, что Вы всегда будете поблизости. Не уверенна, что это похоже на роль ученицы.

Кенрин-кон устало вздохнул и вновь опустил глаза:

– Чтоб поддержать эту легенду, Вы могли бы сопровождать меня на занятиях. Я бы мог попробовать привить вам некоторый навык фехтования. А то что, учитель присматривает за своей ученицей, чтоб она действительно занималась в библиотеке, а не гуляла, и то, что леди Ашайн выделили комнату на учительском этаже, не должно вызвать особых вопросов. Я буду очень благодарен Вам, моя леди Айана-кон Ашайн, если бы Вы согласились на это.

Да уж, какой-то он совсем запуганный. Впрочем, если представить, что мог наговорить ему папа после смерти сына…Бедняга.

– А здесь хорошие лекари, Кенрин-кон? – мой вопрос заставляет его изумленно вскинуть взгляд.

– Да, а что? – даже прежде неподвижные пальцы слегка согнулись, едва не царапая мантию. Впрочем, почти сразу, он застыл в прежнем положении.

– Думаю, мне часто придется там бывать после начала тренировок, – осторожно улыбаюсь. И получаю в ответ ещё одну неумелую улыбку от…, наверное, стоит называть его наставником:

– О, не беспокойся, Ян. Я достаточно хорошо владею своим телом, что не калечить учеников. Так что, ни что страшнее легкого дискомфорта от непривычных нагрузок тебе не грозит.

– Кенрин-кон, мне кажется, Вы довольно строгий учитель. Не будет ли Ваша мягкость ко мне вызывать лишние вопросы, – задумчиво склоняю голову к плечу.

– Я показался тебе мягким, Ян? Думаю, это просто иллюзия, – голос воина заледенел и заставил вытянуться по стойке смирно, – Идем, я покажу тебе твою комнату и библиотеку. Потом легкий ужин, разминка и тренировка.

Кенрин-кон повернулся ко второму выходу и плавно пошел. Казалось, ни в один миг своего движения он не был, сколь бы то ни было, не устойчив, из каждого положения можно было без труда начать атаку или отразить нападение.

За залом опять начиналась лестница, просторная и празднично-алая. Лэ! И как они тут живут! Я бы, наверное, с ума сошла: словно в середине костра стоишь. Только что стены не обжигают. Понятно, конечно, – родовой цвет, но…. Всему же должны быть пределы!

Мы прошли один оборот лестницы, который, наверное, проходил через три-четыре этажа, и свернули в просторный коридор, отделанный толи панелями из красного дерева, толи повторяющим их узор камнем. Пройдя где-то до середины, остановились у одной из множества дверей. Тянущиеся под потолком светящиеся нити разбрасывали по коридору алые блики. Наставник поднял правую ладонь и приложил к середине двери, а когда убрал на древесине (или, все-таки, камне?) осталось светящееся золотистое пятно.

– Дотронься, – холодный, бездушный голос заставил вздрогнуть. Лэ! И почему его зовут Каменным убийцей?! По мне, так – Ледяной!

Я медленно подняла руку и осторожно коснулась пятна. Сияние, словно живое, обернулось вокруг ладони и собралось в узкий золотой ободок на среднем пальце. Я тут же попыталась его снять, чтоб рассмотреть, но безуспешно.

– Это ключ от твоей комнаты, – прокомментировал Кенрин, насмешливо наблюдая за моими попытками, – Он зачарован от потери. Чтоб открыть или закрыть дверь просто мысленно попроси его об этом. Если вдруг заблудишься – он может показать тебе путь к комнате.

Значит, мысленно попросить? Ну что, колечко, распахнешь мне дверку?

Дверь стремительно дернулась. Ко мне на встречу. И если бы не Кенрин, чудом успевший выхватить меня из-под удара, то, вместо библиотеки, я отправилась бы в лазарет. Где-нибудь, до следующего утра… или вечера.

– Ты в порядке? – голос у наставника был напуганный. Он держал меня на руках, словно ребенка и встревожено смотрел в глаза.

– Д-д-да, спасибо, – я растерянно оглянулась на дверь, которая застыла впечатавшись в стену на толщину пальца. От неё во все стороны разбегались трещины. Все-таки камень: на дереве трещины идут вдоль волокон, а не поперек. И о чем я думаю?! Если бы не Кенрин…. Нет, я явно не о том думаю! Прошлое в прошлом, а думать нужно о будущем!

– М-можешь меня отпустить, – растерянно дергаю головой, и меня осторожно ставят на ноги, лишь слегка придерживая за талию. Боится, что упаду?

– Кенрин-кон, а какими словами нужно обращаться к ключу, чтобы она не дралась? – подхожу к двери, осторожно, не входя в сектор её открывания, и изучаю трещины. Глубокие. И широкие: палец свободно проходит. Они, случайно, не сквозные?

– Лэ! Никогда не задумывался: всегда просто просил открыть дверь, – наставник, чуть напрягшись, оторвал дверь от стены и принялся что-то магичить. Камень в месте удара повторял узор двери, словно вынутый из формы фигурный воск. Но через несколько минут трещины стали зарастать, а вмятина – выправляться. Сама же дверь, как ни странно, не пострадала.

– А ты какими словами обращалась? – уточнил Кенрин, повернувшись ко мне.

– Попросила распахнуть…. Но я же не думала, что она так понесется… и что она наружу открывается.

Наставник осторожно коснулся моего виска и шепнул:

– Не волнуйтесь, моя леди. Все хорошо. И все будет хорошо.

– Угу, – я мрачно фыркнула и, наконец, вошла в комнату. Просторное помещение, с огромным, во всю стену, окном. Обожаю такие. Только вот расцветка слишком пестрая: красное с золотым. Зато на полу пушистый ковер, такой, что в ворсе по щиколотку утопаешь. Справа, возле окна, пристроилась кровать под балдахином просторная: настолько, что и трое свободно уместятся. Рядом с ней – туалетный столик с зеркалом и дверь, надо полагать, в ванную. Дальше – несколько сундуков, могущих использоваться в качестве лавок, внизу и коллекция всевозможного холодного оружия сверху. В другой половине комнаты располагалось подобие кабинета, символически отгороженного стеллажами. За ними скрывался большой письменный стол и, кажется, винный бар. Ещё один стол, толи журнальный, толи обеденный располагался слева, перед стеллажами, в окружении дивана и мягких кресел. С потолка свешивались золотистые бутоны: сейчас закрытые, когда будет нужно, они распустятся и будут освещать все это великолепие. Да, не плохо живут учителя в Академии. К тому же, подозреваю, такие покои отводятся местным аскетам, а у большинства, небось, комнат пять-десять.

– Нравится? – тепло интересуется наставник. Лэ! Я никогда не привыкну к тому, как резко меняется его голос.

– Здорово. Правда, расцветка ярковата, – подхожу к крайнему сундуку и убираю туда сумку, – Ну что, теперь пойдем смотреть библиотеку? Там можно будет заказать копию всех материалов по Велиру?

– Конечно. Интересуешься материком? – Кенрин безразлично окидывает комнату цепким взглядом, словно удостоверяясь в отсутствии опасности.

– Диссертация на эту тему. Дедушка предложил покопаться в здешней библиотеке, – подхожу к наставнику, и мы покидаем комнату. Осторожно закрываю дверь и обращаюсь к кольцу:

– «Ключ, запри, пожалуйста, дверь».

– «Хорошо» – доносится до меня тихий шепот. Или показалась? Странно…. Неужели здесь ключи – разумные?

Спускаемся ещё на этаж и опять идем по коридору, теперь уже огненно-алому с рисунком карих прожилок и даже без намека на двери. Только в самом конце – огромные, в три моих роста, створки. Кенрин берет меня за руку и проходит сквозь них, даже не сбавляя шагу. Кольцо при этом слегка нагревается, но тут же остывает. Интересно! Получается, этот ключ не только от моей комнаты, но и от всех здешних дверей? Или не всех? А, вообще, удобно. И, уверенна, по ним ещё и положение учащихся отслеживают.

За дверью оказался ещё один зал, заполненный рядами столов и лавок, на которых обнаружилось десятка полтора драконов. Ну и драконесс, конечно. А в противоположном конце, на возвышении – ещё один странный стол, и библиотекарь за ним. Думаю, что библиотекарь. А кем ещё может быть эта, закутанная в черный плащ от головы до пят, фигура? Туда мы и направились, не обращая внимания на занимающихся. В близи стол оказался ещё интереснее: его поверхность была составлена из десяти разноцветных квадратов. Прямо напротив нас, на черной поверхности лежало несколько неоконченных кристаллов памяти, светящихся слабым красноватым цветом. А почему красным? Обычно они прозрачные, может, белые или чуть серебристые. Не ужели в Академии делают свои собственные кристаллы? Чуть ближе к краям, на белой и золотистой пластинах расположилось ещё по несколько десятков кристаллов, судя по всему, чистые и записанные.

– Хотите что-нибудь почитать, лер Кирринт? – проскрипел библиотекарь.

– Не совсем, Атторин, не совсем, – теперь голос наставника был пугающе мягким, – Познакомься, это моя ученица Ян. Будь добр, подбери ей книги, – не знаю как библиотекарь, но мне сразу захотелось оказаться подальше. Похоже, отношения у них не очень хорошие. Надеюсь, на мне за это отыгрываться не будут.

– И чем же интересуется юная леди? – разобрать интонации скрипучего голоса было невозможно, но мне почудилось в нём насмешка.

– Все, что есть про Велир, если это возможно, – скромно опускаю глаза.

– Все? – зачем-то уточняет и прикасается к самой правой пластине, бледно-лилового оттенка, замирая на несколько секунд, – Вы уверенны, что вам нужно ВСЕ?

– А что, информации много? – улыбка, словно сама собой, появляется на губах. Все же, я предпочитаю получать знания из кристаллов, а не на личном опыте!

– Много, конечно. Вот только… достоверность сомнительная. Древние легенды, отрывки из истории разных эпох, где-то даже жизнеописания отдельных личностей. А из точных данных – только небольшая политическая справка, география и языки. Кстати, особенно последние представлены очень полно: для всех народов, с учетом всех особенностей произношения. Правда, составлен этот кристалл около тысячи лет назад, так что сейчас там языки могли немного измениться, – готова поклясться, что Атторин язвительно улыбался, хоть под капюшоном и не видно. Лэ! Я ведь не лингвист! Зачем мне их языки! Разве что, если все-таки лететь придется – пригодятся. Как и география. Ладно, небось, не так уж это и много. Как раз будет, чем заняться, прежде чем дед согласится меня выпустить.

– Отлично! А можно сделать копии всей этой информации? – тепло улыбаюсь. Хоть и не совсем искренне.

– Разумеется. Только придется подождать около часа, – недовольно буркнул библиотекарь и дотронулся до ближней к нему с права синей пластины, устало вздохнул и принялся перекладывать кристаллы с белого квадрата на светящийся светло-синий слева.

– Хорошо, Атторин, мы как раз успеем пообедать, – насмешливо сообщил наставник, вызвав в ответ злобное шипение, и повернул прочь. Мне очень хотелось расспросить, о причинах подобного недружелюбия, но…. Лэ! Я уже начинаю бояться Кенрина, хоть он и мой вассал. Хотя, он просто старается не вызывать лишних вопросов и вести себя как обычно, но…. Хотелось бы оказаться в более дружелюбной обстановке. Интересно, а как сложатся у меня отношения с местными студентами?

Пока я думала о своем ближайшем будущем, мы успели добраться до столовой: огромного зала с несколькими этажами и бесчисленным количеством столиков. Все в тех же красных тонах. Может, стоит найти какое-нибудь заклинание, чтоб видеть не настоящие цвета? Наверное, оттенки зеленого или синего здесь смотрелись бы гораздо лучше!

Кенрин, не раздумывая, расположился за ближайшим столиком и, кивнув мне на стул рядом с ним, коснулся небольшого возвышения по середине и негромко произнес:

– Два стандартных, – а потом, обращаясь уже ко мне, – Конечно, еда здесь не очень вкусна, но, зато, полезна и питательна.

На столе сами собой появились две глубокие миски с сомнительного вида серо-коричневой похлебкой.

– И что это такое? – рискнула уточнить.

Наставник лишь пожал плечами:

– Еда. Приготовлена с помощью простейшей магии. Из чего – точно не знаю. Скорее всего, из грибов, выращиваемых в подвалах Академии. Не волнуйся, здесь никто ни разу ещё не отравился, – и приступил к трапезе.

Я с сомнением погрузила в варево обнаруженную рядом ложку. Принюхалась. На запах вроде съедобно…

На вкус, как оказалось, тоже. Хотя и не вкусно. Наблюдавший за моими колебаниями наставник улыбнулся краешками губ и поинтересовался:

– Ну, как?

– Нормально, – я улыбнулась в ответ. Лэ! Мне кажется, или за нами уже с удивлением наблюдают окружающие? Не думаю, что у Кенрина часто бывает хорошее настроение. Так что слухов будет несчесть. Интересно, какие будут предположения? А если ещё и узнают, что я – Ашайн…. Даже думать не хочу.

– Поела? – наставник посмотрел на меня и поднялся. Я посмотрела на оставшуюся четверть миски и, решив, что сыта, кивнула, – Тогда пошли. Думаю, твои кристаллы готовы. Отнесешь их в комнату, а потом проведем первую тренировку.

– Лер Кирринт. Юная леди. Все готово, – библиотекарь передвинул с золотой пластины на черную с полсотни кристаллов. Что?! И это все мне нужно изучить?! До совета – чуть больше месяца, а здесь информации на пару лет вдумчивого анализа…. Разве что, большая часть окажется не по моей теме, и мельком просмотрев, её можно будет отбросить в сторону. Ладно, как-нибудь разберусь. Вот только как все это в комнату тащить.

– А какой-нибудь коробки для них не найдется? – смотрю на библиотекаря, растерянно теребя прядь. Тот, со вздохом, достает из-под стола небольшую темно-красную полупрозрачную шкатулку. Интересно, это рубин или гранат? А впрочем, какая разница? На крышке резьба: дракон, обвившийся вокруг огромного кристалла.

– Спасибо, – подхватываю шкатулку и начинаю складывать в неё кристаллы, пытаясь при этом бегло просмотреть содержание и хоть как-то рассортировать. Кенрин неподвижно наблюдает за мной, и лишь дождавшись щелчка крышки, окликает кого-то из занимающихся:

– Тарторн, помоги девушке донести кристаллы.

С ближайшей скамьи срывается юркий невысокий парень, в свободном спортивном костюме темно-красных тонов. А не плохо он двигается, примерно как Кор, до того, как родня стала таскать его по приемам. В общем, как любой хороший воин, гордящийся своим умением. Вот только не надо забывать, что гордость – плохое чувство и многих сгубило. Такие часто недооценивают противника и проигрывают более слабым и осторожным. Надо будет как-нибудь ему об этом сказать. Если повезет – задумается и, может быть, со временем поймет. Дракон застыл передо мной и осторожно взял шкатулку:

– Позвольте, кон…

Кон? Он считает, что я из младших родов!? Лэ!.. А может так даже лучше.

– Зовите меня просто Ян, – улыбаясь, смотрю в сине-зеленые глаза. А волосы у него подстрижены так же коротко, как у наставника. Подражает? Вот только, если у Кенрина, пряди плавно обтекают голову, то у Тарторна – торчат во все стороны иссиня-черным ежиком.

– А я – Тони. Рад знакомству, – бесшабашно улыбается и идет вслед наставнику, уже успевшему пройти половину зала. И когда он отошел? Я даже заметить не успела. Догнать его, ну и, соответственно, Тони, мне удалось только на лестнице. Надеюсь, в этот раз дверь не будет драться? Хотя, если не заходить в сектор её открывания, то она точно не сможет меня достать.