Текст книги "Растущая луна: зверь во мне"

Автор книги: Алена Даркина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 38 страниц)

Одна заметила негромко:

– Может, и нельзя, но и в тюрьму никому не хочется. Не так уж плохо быть любовницей принца.

– Да пусть будет любовницей, но чтобы она знала об этом! – тут же возмутилась Пайлун. – Чтобы она знала, на что идет, я же этим возмущаюсь!

– Ужасно, – опечалилась Илкер. – Я ни разу не видела принца, а тут такое… А хотите, я эту девушку предупрежу? Все-таки Ялмари очень близок с Поладом…

Послышался нервный смешок.

– Ты хотя бы узнай, как выглядит принц… – скривилась Пайлун, и тут же ее лицо озарилось. – А знаешь что? Ведь портрет принца есть в зале Славы. Пока жених не пришел, пойди и посмотри.

– Почему бы и нет? Пойду. И обязательно скажите, кто эта девушка, я попробую ее предупредить, пока самого страшного не произошло.

– Да-да, после скажем, – заверила Пайлун. – Иди скорее.

Илкер вышла в коридор и услышала, как горничные снова зашумели. Зал Славы находился этажом выше.

Она лишь однажды заглянула в этот салон. Его декорировали не хуже остальных, но она не задержалась здесь. Множество изображений правителей Энгарна немного пугало. Казалось, будто десятки покойников наблюдают за тобой со стен. Но сейчас она имела определенную цель, поэтому мельком взглянув на изображения древних королев с их семьями, сразу прошла дальше, читая подписи к картинам. Вот то, что ей нужно. "Королева Эолин с принцем Ллойдом и принцессой Эолин". Этот парадный портрет сделали на сорокалетие королевы. Сохранившая красоту женщина сидела на стуле в пол-оборота, с прямой спиной. Слева чуть, прижимаясь к матери, словно ища защиты, стояла хрупкая несформировавшаяся девочка – в шестнадцать лет принцесса Эолин мало походила на нынешнюю красавицу. А позади матери, точно защищая ее, стоял…

Илкер задохнулась, она, не веря глазам, смотрела на картину, а в голове шумели разные голоса:

"Не слышала, что у нас есть лесник".

"Молод слишком для лесника".

"Еда я у тебя прямо королевская: пирожные…"

"Боже мой, это же обо мне Пайлун говорила, – Илкер задрожала. – Это меня хотят обмануть, а горничные молчат, потому что им приказали…"

Часы пробили половину десятого. Девушка сорвалась с места и побежала. Куда угодно, только подальше от дворца.

Ялмари решил, что для знакомства с родителями подойдет его повседневная одежда. Достаточно того, что он будет шутом в колете на помолвке и венчании. За четверть часа до назначенного времени его охватило беспокойство. Поколебавшись, он отправился в комнату горничных. Лучше прийти раньше, чем опоздать. Подойдя к двери, он почуял легкий запах Илкер, как будто недавно она ушла отсюда. Но он постучал и толкнул дверь. Девушки замерли, а Пайлун присела в реверансе.

– Доброе утро, ваше высочество.

Ялмари смерил ее взглядом, от которого девушка съежилась.

– Где Илкер? – поинтересовался он сухо.

– Она куда-то вышла.

– Куда? – потребовал он, а внутри похолодело.

– Я не…

– Кажется… нет, она точно пошла в Зал Славы, ваше высочество, – это вступила Реума. Она побледнела, и явно хотела откреститься от виновницы, да и другие девушки как-то разом отошли от Пайлун.

– Я убью тебя, – прохрипел Ялмари и впервые не спрятал гневно блеснувшие глаза – не до того было.

Он бросился к лестнице, там уловил более свежий запах Илкер ведущий вниз, из дворца. Ялмари еще никогда не бегал так быстро, перепрыгивая через пять ступеней разом, сбивая слуг и не замечая этого. Следы Илкер вели в лес. Нырнув с тракта в кусты, перекинулся на бегу и дальше помчался волком. Деревья проносились мимо так стремительно, что почти сливались в черную полосу, он мчался гигантскими прыжками, на пределе возможностей, но все равно казалось, что ужасно медленно…

…Девушка стояла на берегу озера – поникшая, беспомощная. Она будто уговаривала себя шагнуть в воду. Ялмари обернулся человеком и шагнул на поляну, задыхаясь.

– Ил-кер! – еле выговорил он.

Девушку словно озноб охватил за мгновение до того, как он произнес ее имя. Она медленно обернулась, и Ялмари вздрогнул: она походила на утопленницу – бледная и безжизненная.

– Да, ваше высочество, – голос тоже мертвый. Девушка попыталась сделать реверанс, но ноги ее не держали. – Что вам угодно?

– Илкер, не надо, – "Лучше бы она плакала!" – в отчаянии подумал он. Ялмари надеялся именно на это: горькие слезы, гневные выкрики. Но он стояла спокойная и отстраненная. Чужая.

– Как скажете, ваше высочество, – она опустила глаза в землю, как положено при беседе с господином.

– Илкер, пожалуйста… – умоляюще прошептал он. – Пожалуйста, не надо так со мной. Выслушай меня, я все объясню, – он шагнул ближе, но она тут же отступила назад – еще немного и упадет в воду.

– Я выслушаю, ваше высочество, но прошу не прикасаться ко мне.

Ялмари сжал виски, потом резко отпустил.

– Ты знаешь, как причинить мне боль, – произнес он с горечью. – Но я это заслужил. Пожалуйста, не говори пока ничего. Я не хочу оправдываться. Я должен был сказать раньше, – он пытался поймать ее взгляд, но она по-прежнему смотрела вниз. – Четыре года назад у королевы появилась очень умная фрейлина. В отличие от других девушек, которые мечтали выйти за меня замуж, она нашла ко мне ключик. Начала с того, что обсуждала со мной умные книги, просила совета, делилась мыслями… Конечно, и соблазняла тоже. Мне показалось, что я влюбился. Я бы женился на ней, если бы меня не заставили послушать, что она говорит, когда меня нет…

– И она вас не любила, а всего лишь хотела выйти замуж за принца? – Илкер подняла взгляд, но легче от этого не стало, она хранила холодное безразличие.

– Да, – обронил Ялмари.

– И поэтому, когда ты встретил меня, ты решил, что я такая же? Решил проверить меня, чтобы опять не ошибиться? – он согласно кивнул, но она не дала что-нибудь еще добавить, тут же продолжила. – И чтобы уже точно увериться в том, что для меня не важен титул, надо было обманывать меня почти три месяца? Заставлять лгать моих подруг, обманом сделать меня своей любовницей…

– Нет, Илкер! – горячо возразил он. – Только не это. Я сегодня познакомил бы тебя с родителями. Если бы не Пайлун…

– С какими родителями, ваше высочество? – Илкер на секунду закусила губу, но тут же взяла себя в руки. – У принца жива лишь мать! – обвинительным тоном выкрикнула она.

– Илкер! – оторопел Ялмари. – Ты знаешь, кто я. Знаешь тайну, которая может погубить и меня, и королеву, и принцессу… И ты еще считаешь, что Ллойд Люп был моим отцом?

Девушка задумалась, но вопреки его ожиданиям на лице не появилось облегчения.

– Твой отец Полад? – спросила строго. Он еле слышно подтвердил ее предположение. – Мне надо было догадаться. Обо всем догадаться. Я слишком доверчива.

– Илкер, пожалуйста… Я виноват. Очень виноват, но… прости меня. Я ведь этого и боялся. Боялся, что ты расстанешься со мной, едва узнаешь, что я принц. У меня очень уж много тайн. Прости…

– Хорошо, – так же безжизненно ответила она. – Я прощу. Ведь ничего непоправимого не произошло.

– Это значит…

– Это значит, что сегодня я покину дворец, чтобы никогда сюда не возвращаться.

– Илкер…

– Что-то не так, ваше высочество? – Ялмари дернулся, будто она дала ему пощечину. – Ты лгал мне. Каждый день лгал. Даже вчера, когда я сказала тебе, что ложь для меня – самое страшное, что это конец всему, потому что не можешь доверять человеку, даже тогда ты…

– Но мы говорили о другом!

– Мы говорили о лжи! И ты не услышал. Может быть, ты вообще никогда меня не слышал, так же, как я тебя. Может быть, ты тоже не доверял мне… Но теперь это неважно.

– Илкер… – он шумно вдохнул воздух, чтобы успокоиться. – Илкер, ты не бросила меня, узнав, что я оборотень. Неужели бросишь, узнав, что я принц? Если ты хочешь, я откажусь от титула сегодня же. Мы уедем. Мы будем жить там, где ты хочешь. Илкер, пожалуйста… – он сделал еще шаг к ней, мечтая найти слова, которые бы помогли удержать ее, но тут в сознании вспыхнула картинка – наверно, так приходят видения к вожаку стаи, которому дар видения Эль-Элион подарил больше всего.

…Небольшая светлая комната. Илкер сидит у колыбели. На лице умиротворение, она колышет люльку и что-то негромко поет. Заходит молодой красивый мужчина. Кладет ей руку на плечо, девушка улыбается мягко, чуть повернувшись к нему. Он наклоняется и целует ее затылок…

Это пронеслось так быстро, что со стороны девушка увидела, как он запнулся на полуслове, будто задохнулся, а в следующее мгновение взгляд его изменился.

– Все правильно, – прохрипел он. – Так должно быть. Ты будешь счастлива.

Он стоял перед ней, чуть покачиваясь: не позволяя себе подойти ближе и не имея сил уйти. Наконец стремительным движением прижал к себе, уговаривая:

– Не бойся, не бойся… Это в последний раз. Мне надо…

Илкер не сопротивлялась. Закрыв глаза, девушка чувствовала, как он проводит носом у ее лба, щек, шеи, волос… "Запоминает", – поняла она. Его била дрожь. А у нее в голове крутилось видение, промелькнувшее перед глазами: она сидела над колыбелью. Она очень любила этого малыша – своего племянника. И брат, который зашел чуть позже и поцеловал затылок – он тоже очень любил сестру. Но цепочка с половинкой эльтайона нестерпимо жгла шею. И сквозь вымученную улыбку она чуть не плакала о том, что никогда не вернет. Не сможет вернуть, даже если захочет, потому что Ялмари нет…

– Все… – Ялмари отпустил ее и собрался шагнуть назад, но Илкер обхватила его шею, для верности сцепила пальцы в замок, всмотрелась в него, словно заново узнавая.

– Ты не представляешь, что творится во мне, – объясняла она настойчиво. – Я люблю оборотня Ялмари, который разломил для меня эльтайон, и ненавижу принца, который так долго меня обманывал. Скажи мне, что это ты – мой Ялмари, а принца не существует. Скажи, что я знала тебя, что я любила именно тебя, а не придуманного героя.

Ялмари не знал, что ответить на это, особенно после видения, в котором он так ясно осознал, что если они сейчас расстанутся, Илкер будет жить. И другой сон, тот, в котором она умерла – не сбудется.

– Ты знаешь, – с трудом произнес он. – Ты знаешь, что я никогда не хотел быть принцем и ненавижу и этот титул, и имя, которое к нему прилагается.

– Ты еще что-то ты скрываешь от меня?

– Да, – обреченно кивнул он. – Там… в замке фей… Я не прошел испытание, и теперь у меня есть спутник… дух-акурд. Он может принять облик любого человека, и даже убить меня. Только в тебя он обратиться не может.

"Он в безопасности лишь со мной", – по-своему оценила это откровение Илкер.

– Пусть будет так, – она спрятала лицо у него на груди. – Лучше одну неделю с тобой, чем сто лет без тебя.

– Что ты сказала? – он отстранился. – Что ты хочешь этим сказать?

– Знаешь, что мне сказал Эрвин там, в Пустом доме? – надо было срочно переводить разговор на другую тему. – Он сказал мне там, что я стану твоей женой и буду счастлива, как немногие женщины в этом мире. Я не буду противиться этому пророчеству, – заверила она, но Ялмари продолжал тревожно всматриваться в нее.

– Он сказал что-то еще. Ты плакала тогда…

– Ты хочешь сделать меня счастливой? – настойчиво прервала она.

– Да.

– Тогда мне нужно поцеловать дракона. То есть предстать перед королевой и Поладом. Идем скорее, – она отпустила Ялмари и потянула его за руку. – Идем скорее, мне еще надо переодеться.

В комнате горничных рыдала Пайлун. Со времени появления принца она собрала вещи, чтобы бежать, а потом снова разбросала их, понимая, что спрятаться от Полада и принца невозможно. Другие сторонились ее будто она прокаженная, справедливо считая, что она сама навлекла на себя гнев власть имущих и самостоятельно должна понести кару.

Ялмари собирался подождать невесту в коридоре, но услышав рыдания из-за двери, понял, что если не вмешается, Илкер задержится дольше, поэтому шагнул следом. Когда она остановилась, чтобы узнать, что случилось с подругой, мягко подтолкнул ее в сторону спаленки.

– Иди, я разберусь.

Илкер с сомнением посмотрела на него, но повиновалась.

Когда она исчезла, Ялмари негромко обратился к Пайлун, чтобы Илкер не услышала его.

– Успокойся. Если бы с Илкер что-то случилось, я бы тебя убил без колебаний. Но слава Эль-Элиону все обошлось. Сегодня я собирался представить Илкер как свою невесту королеве и Поладу, которого считаю отцом. Из-за тебя мы немного задержались, – и не удержался, чтобы еще раз не напугать девушку. – Надеюсь, Полад не будет выяснять причину задержки.

Илкер выскочила из спальни. Она слышала последние слова и во взгляде плескалась укоризна. Но прежде чем она вывела Ялмари из комнаты горничных, он отдал еще одно распоряжение:

– Реума, собери вещи Илкер, она здесь не будет жить.

– А где я буду жить? – спросила девушка в галерее, он заметил, что волнение ее растет.

– По твоему выбору: либо вернешься на недельку к тете, либо я выкуплю ваш родовой замок…

– А давай ты не будешь кичиться своим богатством? – нахмурилась девушка.

– Извини, – покаялся он. – Можешь еще остаться во дворце, только тебе выделят апартаменты и горничных, конечно.

– Я уж лучше к тете.

– Хорошо, – легко согласился он.

Они подошли к дверям Большого кабинета, украшенным позолоченными узорами, за которыми их ожидала королева и Полад. Ялмари ощутил, как страх Илкер перерастает в панику, и обнял ее:

– Ну что с тобой? Все будет хорошо, – легко коснулся ее губ. – Это не так страшно, как поцеловать дракона. Правда.

– И это ненадолго, – поддержала она Ялмари. – Это полчаса потерпеть.

– Наверно, дольше. Мы ведь должны посетить твою тетю, посвататься.

– Уже сегодня? – испугалась девушка. – Лучше бы я ее предупредила вчера. Может, отложим?

– Завтра помолвка, – возразил он. – Я не могу ждать ни дня. Да и нет у нас времени ждать. Мне надо найти храм Судьбы, чтобы избавиться от акурда и спасти страну.

– Ка… какой храм? – слова застряли у Илкер в горле, она судорожно сглотнула. – Нет, не говори ничего. Идем!

Ялмари открыл дверь, пропустил Илкер вперед.

Королева сидела за столом, сервированным к чаю. Полад стоял у окна, но сразу обернулся.

– Я рад видеть вас, леди Лаксме, – тут же склонил он голову.

– Доброе утро, миледи. Доброе утро, сударь, – Илкер дважды сделала реверанс.

– Уже день, – сухо промолвила королева.

– Мама… – предостерег Ялмари.

– Мы заждались вас, чай уже остыл, – пояснил Полад. – Ее величество беспокоилась, что вы передумали.

– Прошу прощения, миледи, – Илкер собиралась снова присесть в реверансе, но Ялмари твердо взял ее под локоть.

– Мама, если ты не в настроении, я могу сразу поехать к тете Илкер.

– Садитесь, – величаво пригласила королева, неотрывно глядя на будущую невестку.

Ялмари помог девушке сесть, потом тоже опустился в кресло. Полад остался стоять за спиной королевы.

– Садись, Мардан, – не оборачиваясь, распорядилась королева. – Кажется, леди Лаксме уже знает все тайны нашей семьи.

– Ваше величество, – Полад занял кресло слева от королевы, – леди Лаксме не из тех, кто выдает чужие секреты, это я могу сказать вам точно. Тем более, если это касается… принца.

Королеву это заявление не смягчило.

– Я скажу честно, – заявила она. – Я ожидала, что женой моего принца станет девушка… – она запнулась, подбирая вежливые слова, – более достойного происхождения. И еще я ожидала, что принц не будет рассказывать ей о себе, обо мне, о… Мардане, – Эолин явно хотела назвать его телохранителем. – Мне не нравится чувствовать свою уязвимость. Не нравится зависеть от одной девушки.

– Мама, я просил тебя! – сдвинул брови Ялмари.

– Но в конечном итоге, – королева не взглянула в его сторону, все также рассматривала Илкер, – самое главное для меня, чтобы мой сын был счастлив. И я очень надеюсь, что ни он, ни Мардан не ошиблись в вас, леди Лаксме.

– Я понимаю вас, миледи, – Илкер вдруг успокоилась, осознав, сколько же приходится постоянно переживать этой женщине. – Для меня тоже самое главное – это счастье Ялмари. Иначе бы меня здесь не было.

Королева изучающе смотрела на девушку, затем удовлетворенно кивнула.

– Я не против вашей свадьбы. Но я совершенно не вижу причины так спешить. Сейчас слишком сложное время, чтобы…

– Мама!

– Ваше величество… – отец и сын начали одновременно, Ялмари уступил Поладу. – Если вы на мгновение вспомните молодость, то поймете, что иногда дольше ждать невозможно. Хотя я уверен, что леди Лаксме не спешит. Ведь так?

– Я не спешу, миледи, – покраснела Илкер.

– Это я спешу, мама, – вступил Ялмари. – И настаиваю, чтобы свадьба состоялась не позже, чем через неделю.

Королева поджала губы, и взглянула на сына так, будто хотела его заморозить. Но взгляд принца был непреклонен.

– Хорошо, – безнадежно махнула она рукой. – Думаю, вы с Поладом уже все спланировали, так что поставьте меня в известность.

– Спросить разрешение на свадьбу у родственников леди Лаксме надо сегодня же, – с готовностью начал Полад. – Праздник, посвященный помолвке, состоится послезавтра. Раньше ни церемониймейстер приготовится, ни платье не сошьют для невесты. 25 ухгустуса – храм невест, второго сабтамбира – венчание. Так что венчание чуть позже, чем через неделю, извини, – уголок рта привычно дрогнул в усмешке.

Ялмари тяжело вздохнул.

– Раз вы все спланировали, то, может, и проведете без меня? – холодно предложила королева. – Мое присутствие, как я убедилась, не обязательно.

Прежде чем Ялмари что-то ответил, заговорила Илкер.

– Ваше величество, я не стану женой Ял… его высочества без вашего одобрения, – уверенно произнесла она. – Если вы считаете, что свадьбу надо отложить, я подожду вашего благословения.

– Нет, Илкер, – Ялмари сжал ее ладонь, – нет, этого не будет. Я настаиваю…

– Я не ослушаюсь вас, миледи, – повторила девушка.

По лицу ледяной королевы скользнула тень, глаза заблестели.

– Я не против, – беззвучно произнесла она. – Пусть будет, как сказал Мардан. Ялмари, проводи леди Лаксме к тете, мы прибудем в течение часа после нее.

Принц облегченно выдохнул.

– Спасибо, мама.

Когда они покинули кабинет, Илкер набросилась на Ялмари чуть не с кулаками.

– Вы что себе вообще позволяете? Вы почему с ней так обращаетесь? Она королева! Она твоя мать. А вы все решаете без нее, вместо нее. Это же унижает! Ты делаешь ей больно! Ты что, специально?

– Илкер, она не понимает меня…

– Откуда ты знаешь? Ты вбил себе, что отец такой же, как ты, и поэтому понимает. Но она мать! Она любит тебя.

– Любовь у нее странная, – сквозь зубы процедил Ялмари. – Даже говорить об этом не хочу. Все обошлось, и я рад этому. Давай не будем из-за нее ссориться.

– Давай. После свадьбы я с тобой побеседую еще.

Ялмари рассмеялся.

Пока вещи Илкер грузили позади кареты, девушка-швея ее обмерила и выспросила, какое платье она желает на помолвку, а какое на венчание. Илкер ужасно смущалась, так что Ялмари увел невесту, заявив, что они могут шить все, что пожелают, потому что наряд решающего значения не имеет.

В доме тети Юмааны они произвели переполох. Ялмари никак не ожидал, что тетя Илкер так молода: ей было едва за тридцать, но выглядела она моложе, а если бы сняла чепец, сошла бы за незамужнюю девушку. Она была младшей сестрой матери Илкер и вышла замуж в двадцать один год за богатого ювелира, считая себя старой девой. Дядя Илкер напротив оказался человеком внушительных размеров. Он был старше жены на шестнадцать лет, и скорее походил на отца, чем на мужа.

Оба с интересом посмотрели на избранника племянницы. Потом Илкер назвала его официальное имя и Юмаана побледнела, но, видимо, еще надеялась, что тут какая-то ошибка, что Ялмари в крайнем случае тезка. Не может же он быть…

– Он принц Энгарна, – смущенно произнесла девушка, – и примерно через час сюда прибудет королева, чтобы официально просить моей руки, и договориться о помолвке и венчании.

Вот тут тетя непременно упала бы в обморок, если бы ее не остановил окрик мужа:

– Не дури, Юмаана, у нас мало времени. Ваше высочество, не соблаговолите подождать в гостиной? Может, вина?

Ялмари согласился подождать в гостиной, только если с ним посидит Илкер, но от вина отказался, не объясняя причины. Однако девушка что-то шепнула дяде, и вскоре принесли васаг*. По дому заметались слуги, а затем к ним сбежал со второго этажа мальчишка

* васаг – непереброженое вино из трех сортов винограда.

лет десяти с такими же темно-русыми волосами как у Илкер. Локоны, спускающиеся на плечи, чуть завивались: еще года два, и он потребует их остричь, чтобы не походить на девчонку. Ялмари наблюдал, как он обнял сестру. Что-то смутно знакомое мелькнуло в его чертах, он попытался вспомнить, но тут же решил, что мальчик напоминает его невесту.

Ашбел расспрашивал о чем-то сестру, игнорируя гостя. Ялмари прятал улыбку: и характером похож на сестру, не хочет показать, что его смутило присутствие принца. Илкер в чем-то убеждала его на ухо. Наконец он сдался, подошел к Ялмари и склонил голову. Тут его лицо озарилось: пришла какая-то идея.

– Ваше высочество, граф ми Лаксме к вашим услугам. Считаю себя опекуном сестры. Если вы ее обидите, я…

– Ашбел! – возмущенно воскликнула Илкер.

Ялмари поднялся, тоже склонил голову и очень серьезно произнес.

– Рад познакомиться с вами, граф. Надеюсь, у вашей сестры не будет повода жаловаться на меня. Также надеюсь стать вашим другом.

– Посмотрим, – с достоинством ответил мальчишка и отошел к сестре, но когда девушка стала выговаривать ему вполголоса, демонстративно вышел из комнаты, и лишь когда он скрылся, они услышали, как он торопливо умчался по лестнице.

– Не надо упрекать его, – остановил девушку Ялмари. – Он переживает за тебя и достаточно смел, чтобы бросить вызов и королевской семье, если тебя надо защитить. За такое не ругают.

– Я горжусь им, – смущенно призналась Илкер. – Но дядя считает, что он слишком заносчив, для графа, который не имеет ничего кроме титула. Согласись, что гонор на пустом месте раздражает.

Ялмари про себя постановил, что свадебным подарком невесте станет ее родовой замок. Он присмотрит за Авдоном Шовеком – дядей Илкер – и если тот окажется достойным человеком, то станет опекуном графа Лаксме до его совершеннолетия, и, соответственно, временным владельцем замка. "А приставка "ми" из его звания уйдет навсегда", – добавил он про себя.

Королева в сопровождении дворцовой стражи прибыла без задержки. Полад тенью следовал за ней. Беседа происходила в отсутствии молодых. Через час им сообщили, что все остается в силе: помолвка состоится 24 ухгустуса, а венчание – 2 сабтамбира. Тетя еще доложила Илкер, что дядя расходы на торжественные платья невесте взял на себя и заверил, что опасения королевы, будто ему будет непросто оплатить достойные наряды, совершено напрасны.

Когда королева уехала обратно во дворец, Ялмари уговорил Илкер погулять немного. С ними увязался Ашбел, пристально следивший за тем, с должным ли почтением принц относится к сестре и, кажется, вполне удовлетворенный увиденным. Он забыл, что надо хранить важный вид, и превратился в обычного мальчишку-подростка. Приставал к принцу с вопросами: почему он не носит колет, состоит ли он в рыцарском ордене, умеет ли сражаться на мечах. Ялмари отвечал обстоятельно, но мечтал только о том, чтобы остаться наедине с Илкер.

Вечером, когда Илкер пора было возвращаться домой, она отправила брата в дом, и Ялмари смог поцеловать ее.

– Какой долгий день, – девушка подставляла лицо его губам. – У меня такое ощущение, что целая неделя прошла. Столько всего произошло…

Ялмари ничего не ответил. Он расставался с ней на целую ночь, и хотел хоть немного выгадать из этих мгновений. Но тут послышались дробные шаги, и Илкер быстро выскользнула из его рук. Через мгновение во двор снова вышел Ашбел.

– Тетя зовет, – заявил он, с подозрением глядя на раскрасневшуюся сестру. – Доброй ночи, ваше высочество.

– До завтра, граф. До завтра, леди, – Ялмари еле сдерживался, чтобы не рассмеяться.

Она тоже с достоинством откликнулась:

– До завтра, ваше высочество.

23 ухгустуса, Римнон-Фарец, Ногала

В голове Загфурана все вертелось: красивое лицо ишви, белая ажурная башня храма, грудь отхи, которую не могла прикрыть прозрачная ткань, пустыня с темным пятном замка вдали, золотые нагрудники щивеатов… Это и многое другое проносилось в прозрачно-сером дыму, то отчетливо проступая контурами, то теряя очертания. Он пробирался сквозь ароматный туман, ища выход среди легких гладких на ощупь тканей таких ярких цветов, что рябило в глазах. Прошла, кажется, целая вечность, прежде чем мельтешение прекратилось, дым несколько поредел, а ткани спокойно повисли, не мешая идти. Он уже собрался продолжить путь, когда появилась Есита. Красавица оделась более благопристойно, чем на аудиенции Овед-Едома, но жителей Кашшафы или Энгарна непременно шокировала бы: вместо прозрачной ткани расшитый жемчугом голубой атлас прикрывал грудь, оставляя открытым живот, а на ногах обычные в Ногале широкие брюки из голубой почти не просвечивающейся ткани.

– Я хочу говорить с тобой, маг, – промурлыкала большеглазая красавица с осиной талией. – И не хочу, чтобы мужская похоть отвлекала тебя, – "Объясняет свой "скромный" наряд", – догадался Загфуран. – Извини, я не сразу поняла, сколько нужно ароматов, чтобы ты не мог пользоваться магией, но мог разговаривать.

"Они одурманили меня!"

– Что тебе нужно? – спросил он. Горло першило.

– Помощь, маг. Я хочу заключить союз с тобой.

– И что я могу дать отхи, владеющей магией? Отхи, которая станет женой ишви? – Загфуран заинтересовался, хотя уже догадался, о чем пойдет речь.

И девушка подтвердила его предположения:

– Что толку в магии, если она дана на краткий миг? Что толку быть женой ишви, если никогда не станешь ишьей *?

*ишья – титул женщины-правительницы Ногалы. За всю историю страны, женщина правила ею лишь однажды.

– Ты хочешь власти, Есита?

– Мне достаточно, если ты поможешь мне не терять магическую силу, скольким бы мужчинам я ни отдалась. Ты сможешь сделать это, маг?

Минарс понятия не имел, сможет он или нет, ведь сначала следовало изучить природу магии отхи. Но сейчас можно и соврать.

– Смогу, – уверенно заявил он. – Храм Света – могущественная сила, способная наделять ею своих подданных. Если ты принесешь обет минервалса, сила твоей магии не будет зависеть от твоих отношений с мужчинами.

"И это станет гарантией моей безопасности, на случай, если я не смогу выполнить обещание. Минервалс, который восстанет против минарса – погибнет".

– Я сделаю, как ты просишь, – заверила отхи. – Но позже, потому что могу потерять силу, если принесу обет. А до того, как я стану минервалсом, ты тоже принесешь мне обет, что я не буду зависеть от тебя, если ты не выполнишь обещание.

"А девица не глупа", – одобрил маг.

– Договорились, – кивнул Загфуран. – Но чем ты можешь помочь мне? Ты можешь убедить ишви начать войну?

– Для этого у меня не хватит сил, – покачала головой Есита. – Надо чтобы и другие отхи хотели этого. Но я могу помочь тебе и здесь. Отхи знают, что происходит в Ногале и рядом с Ногалой. Цветные нити судеб сплетаются в прекрасную ткань, и отхи видят эту ткань и видят нити, которые составляют основу. Отхи могут направить уток иначе, чтобы создать другую ткань. Знаешь, что ткется вокруг Ногалы? – ответ ей не требовался. – Монахиня хочет стать княгиней и станет ею. Лев не хочет стать главой Дома, но станет им. Принц хочет жениться, но боится убить невесту. Они встретятся в Песчаном монастыре, пытаясь изменить судьбу, но удастся это лишь принцу. И это плохо для тебя.

Загфурану казалось, что он слушает пьяный бред: монахиня, лев, принц… Принц!

– Постой-постой. Песчаный монастырь находится недалеко от Ногалы?

– Южнее Ногалы, в пустыне, – подтвердила Есита.

– И туда придет принц, чтобы узнать, как спасти себя и страну, так? И узнает!

– Узнает, – согласилась отхи. – Монахиня читает книгу Сущего, она скажет ему все, хотя и не сразу.

– Подожди, я не знаю никакую монахиню и тем более книгу Сущего. Итак, в Песчаном монастыре принц узнает что-то, что повредит моим планам. А ты можешь это изменить.

– Лев и монахиня – основа. Принц – уток. Я могу направить его иначе, и полотно изменится. Щивеаты помогут мне.

– Вампиры?

– Щивеаты не вампиры, – снисходительно пояснила красавица. – Щивеаты – воины. Их сила в том, что они обладают тем, чем обладает противник. Они стали вампирами, потому что…

– Я понял, – нахмурился Загфуран. – Хорошо, что они не стали магами.

– Магия подвластна только отхи.

– И то на время. Ты говоришь, щивеаты помогут тебе направить принца иначе. Но разве они не подчиняются ишви?

– Щивеаты подчиняются ишви. Если они не становятся обязаны отхи. Эти щивеаты обязаны мне. Я исцелила их, когда они были тяжело ранены.

– Меня устраивает такой договор, – решительно произнес минарс. – Ты направляешь уток в другую сторону, полотно ткется иначе. Я побеждаю. Если я побеждаю – ты получаешь силу магии, большую, чем у отхи.

– Да будет так, – заключила соглашение отхи.

Мага ослепило. Он стоял на залитой солнцем белой лестнице. Голова кружилась, он пошатнулся.

– Можно поддержать вас, господин? – Цалаф наблюдал за ним, но не торопился помочь. Научился, что хватать мага без разрешения не следует.

– Мне лучше, – пробормотал Загфуран, но тут его затошнило. Он несколько раз втянул воздух сквозь стиснутые зубы, а потом попросил. – Дай руку. Не знаю, что со мной происходит.

– Так бывает, когда засыпаешь от тоаха, – охотно пояснил щивеат. Казалось, ему доставляло удовольствие то, что маг столь беспомощен. – Отхи приказала проводить вас в один дом. Там вы примете вина и вам станет легче. Завтра отправитесь в обратный путь.

Минарс не ответил. Сейчас он хотел одного: упасть куда-нибудь, чтобы не тошнило так сильно и не подгибались колени. А на будущее перед встречей с отхи он точно узнает, что такое тоах и как защититься, чтобы не чувствовать себя после вареной лягушкой.

25 ухгустуса, Хаббон

– Как на крыльях долетели! – Корсак довольно потер ладони. – Не зря магов наняли. Честно свое отработали. Вот увидишь, к Обряду вернемся, – он задорно подмигнул.

Карета дребезжала на мостовой, эйманов в ней то и дело бросало из стороны в сторону. Дафан глянул в окно на охранников, которых он нанял в Хаббоне по особой рекомендации. В порту он отдал распоряжения. Чтобы их путешествие хоть немного покрыло расходы на корабль, он приказал закупить немного овечьей шерсти. Если бы узнал о поездке чуть раньше, купил бы зерна в Энгарне. Хорошо хоть расходы поделили пополам с Корсаком. Он бы предпочел остаться дома с женой, а потому не разделял энтузиазма Елиада. Цокот копыт умолк, зато трясти стало сильнее: карета выехала за город.

– Не зарекайся. Радоваться будешь, когда вернемся, – он опустил длинные пушистые ресницы.

Гучин встретил их холодом поздней осени, но другого они и не ожидали. Длинные плащи на меху спасали положение. Собольи шапки не снимали даже в карете, тем более она продувалась порывами ветра. Еще на судне они решили, что сразу отправятся в Щев, по адресу, который подсказал Беркут. За окном проплывал унылый горный пейзаж. Обжитые места, находились вдоль побережья, а также чуть восточнее. В Щеве – небольшом городке в двух шаврах от Хаббона, люди жили за счет торговли да обжига извести. Вокруг города с одной стороны простирались горы с зелеными верхушками, покрытыми дубами и густым кустарником, с другой – меловые пустыни, в которых легко увязнуть, если попадешь туда в дождь.