Текст книги "Растущая луна: зверь во мне"

Автор книги: Алена Даркина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 38 страниц)

В меловой пустоши недавно прошел дождь. Ноги тут же погрузились в жидкую белую грязь. Минарс быстро перебрался на тропинку. Хотел очистить обувь, но передумал: это станет свидетельством того, что он путешествовал пешком. На самом же деле он собрался пролететь оставшееся до Фагора расстояние. Он разделся до пояса, сложил одежду в котомку и привязал ее к поясу. Теперь можно было обращаться в вампира.

Боль утихла почти сразу, а может, он уже привык к ней. Вскоре он уже летел на пустошью. Насколько хватало глаз, нигде под ним не было ни одного деревца, ни одной речушки или лужицы. Но с четверть часа стремительного полета – и белая земля под ним покрывается островками коричневой глины. Земля походит на шкуру пестрой коровы. Вскоре белого становится меньше, а коричневого больше. Под ним проносится каменистая равнина, затем редкие кустарники и наконец леса. Еще четверть часа и под ним колышется темно-зеленый сосновый океан. Странно, что здесь тоже никто не живет. Вроде бы и речка есть… Может, это от того, что рядом Фагор? Загфуран старался рассмотреть хоть что-то среди деревьев, но не различил ни домика, ни даже тропинки. Тогда он свернул на юг. Затем снова на восток…

…Он уже начал сомневаться и в правильности карты, и в словах Охотника, когда лес под ним поредел. Сначала он увидел расширяющуюся тропинку, а скользнув по ней взглядом, разглядел небольшое поселение. Неужели это именно то, что ему нужно? На всякий случай, он спустился и, быстро облачившись в плащ, дальше отправился пешком.

Но он то ли заблудился, то ли неточно оценил расстояние. Он шел и шел, а дома не показывались. Тропинка, казавшаяся прямой сверху, теперь петляла между соснами, встававшими темной стеной с обеих сторон. Загфуран знал, что мог бы пройти в лесу с помощью магии, но простым людям тут наверняка становилось жутко: лес будто дышал враждебностью и жаждал погубить случайного прохожего. В необычном лесу не слышалось пения птиц, только поскрипывали стволы, покачиваясь от ветра. Лучи солнца тропинку почти не освещали, хотя день едва перевалил за полдень. Маг прибавил шаг. Дорожка в очередной раз резко повернула, и он вздрогнул. Чуть в стороне от дороги замерла фигура в темных лохмотьях. Не сразу минарс сообразил, что это деревянная статуя, потемневшая от времени. Минарс подошел ближе и вгляделся в нее. Лицо вырезали грубо, руки и ноги лишь наметили на крупном стволе, но долгополая одежда виллана это почти скрывала. Если бы она не обветшала, то прохожий увидел бы лишь лицо, с прищуренными глазами без зрачков. Он всматривался в деревянный истукан и почему-то не мог идти дальше. Усилием воли он заставил себя отвернуться и с трудом поплелся дальше. Магии в истукане не ощущалось, и единственное объяснение, которое он нашел странному свойству деревяшки, это то, что он устал.

"Отвык ходить ногами? – злорадно посмеялся Загфуран над собой. – А ведь если ты исцелишься, придется заново привыкать ходить, крыльев уже не будет". Постепенно усталость прошла. Загфуран вновь бодро шагал по темному, неприветливому лесу, которому, казалось, не будет конца. Как пройдет встреча с этим народом? Как его примут? Опять попытаются убить или сначала побеседуют? Как можно убедить их помочь? Жаль, что он так мало о них знает, придется что-то соображать на месте.

Загфуран решительно пошел дальше и чуть не споткнулся: у дороги стоял деревянный истукан в лохмотьях и так же слепо щурился на дорогу. Маг подошел ближе и тщательно его осмотрел. Не было сомнений – четверть часа назад он проходил мимо этой же фигуры. Можно вырезать одинаковые фигуры, повесить на них одинаковую одежду, но никогда они не пойдут трещинами в одном и том же месте. Получается, он ходит по кругу? Или его водят? В любом случае здесь присутствовала магия, которую он не воспринимал. Что же делать?

Загфуран обернулся, всматриваясь в лес. Может, за ним откуда-то наблюдают? Если и наблюдают, то обнаружить их очень сложно. Чувствуя себя ужасно глупо, маг крикнул:

– Впустите меня! Я только хочу поговорить. Мне нужна помощь!

Что-то оглушительно щелкнуло за спиной. Загфуран быстро повернулся к истукану. Среди лохмотьев деревянной скульптуры он разглядел торчащую впереди небольшую выемку, похожую на ковшик. Казалось, истукан протягивает грубо вырезанную ладонь. Может, надо положить туда монету?

Порывшись в кошеле, минарс выудил золотой. В таких случаях не стоило жадничать. Он поднес ладонь ближе, разжал пальцы. Монетка завертелась на дне выемки, глухо звякнув, упала на бок и, блеснув напоследок, словно уснула в деревянной ладони. Убирая руку, он неловко коснулся зарубины, и на монетку скатилась капля крови. Помянув шереша, минарс снова ощупал карман, в поисках какой-нибудь чистой тряпицы. Кровь, и не думая сворачиваться, медленно капала на землю. "Что я делаю? – нахмурился минарс. – Надо исцелиться магией. Да как я вообще мог пораниться? Я же вампир!" – поразился он.

– День добрый, господин хороший!

Загфуран еще раз вздрогнул: вместо истукана на дороге стоял бедно одетый виллан. Он теребил старую шляпу и непрерывно кланялся, так что казалось, голова у него мелко дрожит. Ответить маг не успел – все вокруг изменилось в одно мгновение. От удивления он завертелся на месте. Узкая тропинка под его ногами превратилась в широкую, утоптанную дорогу, ведущую к распахнутым деревянным воротам, вставленным в невысокую стену, сложенную из бревен с заостренными верхушками. Солнце светило ярко, в светлом лесу перекликались птицы. За воротами слышался гомон людских голосов. А перед ним топтался виллан.

– День добрый, господин хороший! – повторил он. – Добро пожаловать в Фагор. Вы по делу к нам или в гости? – он прищурился, пытливо всматриваясь в мага – Загфуран от неожиданности забыл накинуть капюшон. – Ежели по делу, то назовите его, а я подскажу, кто вам поможет. Я всех Фагоре знаю. Страж я здешний.

– Мне нужен господин Бацлиф, – произнес Загфуран, сам не желая того. Казалось, звуки вылетели даже без его участия, будто кто-то произнес их вместо него.

– Господин Бацлиф, он в центре живет, – опять закивал страж. – Вы легко его найдете. Вот отсюда прямо, никуда не сворачивая, и упретесь в дом его, значит.

Минарс машинально полез в кошель за еще одной монетой, но виллан испуганно замахал руками:

– Бог с вами, господин хороший. Я деньги за вход не беру. Я только страж. Не впускаю, кого не надо да дорогу указываю.

Маг нервно рассмеялся, вспомнив исчезнувший золотой, и шагнул за бревенчатые стены. Тут кипела жизнь. Прямо у ворот раскинулась ярмарка. Торговцы у столов, наперебой зазывали к себе, предлагая товары. У Загфурана разбежались глаза: яркие платки и платья, шелка и сапоги, картинки и куклы, простые и украшенные драгоценностями уздечки, седла, лопаты и косы, поблескивающие лакированным черенком и грубо сколоченные, румяные пироги и караваи, разноцветные пирожные, туши баранов и телят, куски мяса, зеленые, красные, желтые овощи, посуда всех расцветок… Вилланы стояли за столами и ходили по рядам с деревянными подносами, подвешенными к шее. Еще больше людей шумно торговалось с лавочниками, но как ни старался, Загфуран не разглядел ни одного человека, которого мог бы назвать "господином". Собравшись с духом, он накинул капюшон на голову и двинулся сквозь толпу в том направлении, что указал страж.

Он словно попал в водоворот. После безмолвия леса гвалт оглушал, а яркие краски слепили. Отовсюду его толкали, кто-то дергал за рукава и полы балахона, стараясь привлечь внимание. Минарс был так поражен, что не защитился магией, лишь придерживал кошель, чтобы его не выкрали в этой толчее. Пару раз он ударил кого-то слишком настойчивого, но жалоб не услышал: не он один таким образом протискивался сквозь толпу. Когда он уже думал, что утонет в людском океане, рынок закончился и он разглядел дома Фагора.

Теперь Загфуран ни за что бы не назвал Фагор городом – он ничем не походил ни на один город Энгарна, Кашшафы или Шумафа. Скорее он походил на множество загородных особняков, спланированных одним архитектором. Трех-четырех этажные деревянные дома пирамидой поднимались вверх и заканчивались небольшой башней. Покатые крыши, похожие на усеченные пирамиды, посверкивали окнами мансард. На каждом этаже ажурные балкончики, формой решеток повторяющие ограду плоских крыш. Если не обращать внимание на то, что здесь совсем не используют камня, кажется, что жители города небогаты. Но обилие стекла в окнах этажей, мансард и балконных дверей, в фонарях, стоящих вдоль улицы, кричало о роскоши, недоступной большинству дворян Гошты.

Низенькая оградка вокруг каждого дома (ее бы легко перешагнул и ребенок), не скрывала ухоженных садов, окружавших особняки. Вдоль дорожки, ведущей к дому, разбили клумбы. Яркие цветы казались картинами на зеленой траве. Чуть дальше – аккуратно подстриженные кусты. За ними – фруктовые деревья. Во всем порядок и гармония. Иногда Загфуран видел копошащихся слуг.

После четвертого особняка минарс сообразил, что если не считать каких-то мелких декоративных деталей и клумб разной формы и наполнения, дома в Фагоре отличались исключительно входной дверью. Одинаковые по форме – примерно одного размера, полукруглые сверху, каждая имела оригинальный орнамент и различное количество шипов. Загфуран задержался, чтобы рассмотреть некоторых их них. На одной орнамент из золота напоминал сплетение диковинных растений. В узорах другой угадывались фигуры домашних животных, а в третьей – зверей. У следующей двери узор был строгий – на ней переплетались круги, квадраты и треугольники. Еще дальше – только одни круги. Иногда дверь украшали шипы, составляющие неповторимый узор, иногда – ни одного шипа на двери не делали вовсе…

Страж не обманул – дом Бацлифа маг нашел легко, он стоял на повороте, и маг действительно в него уперся. Калитка в низкой ограде была гостеприимно распахнута. Маг ступил на мощеную дорожку и направился к дому. На клумбе слева росли желтые, розовые и коричневые с белыми полосками цветы, создавая картину заката где-нибудь в пустыне. Справа бледно-розовые, фиолетовые и темно-зеленые лепестки изображали полнолуние в степи. Четырехугольные фонари вдоль дорожки по форме напоминали башенки дома. Дверь на этот раз так обильно инкрустировали золотом, что дерево почти полностью скрылось. Завораживающие узоры из обычного и белого золота, а также чистого, ослепительно сияющего серебра, казались страницей из книги на древнем языке. Минарс даже невольно потянулся к ним, чтобы как обычно дотронуться и разобрать, о чем тут говорится. Пальцы застыли, когда он уже чувствовал холод металла: только теперь он разглядел, что изящные буквы покрывали еще и крошечные, похожие на маленькие иголочки, шипы. Дотрагиваться до них вовсе не хотелось – рука еще болела от последнего пореза. Загфуран поискал глазами шнур звонка или молоток, но ничего не нашел, однако дверь распахнулась.

Миленькая служанка в белом фартучке и чепце поинтересовалась:

– Что вам угодно, господин?

– Мне бы увидеть господина Бацлифа.

– Услуги господина Бацлифа стоят дорого, – предупредила она.

– Я не стеснен в средствах, – заверил Загфуран.

– Прошу, – она ступила в сторону.

В холле минарс еще раз убедился, что камня в Фагоре не признают: ноги ступили на красивый деревянный паркет. Стены, обшитые светлым деревом и покрытые лаком, отражали огоньки свечей в медных подсвечниках. Зеркало в изящной медной раме тоже множило и дробило свет, придавая коридору таинственность.

– Идите за мной, – девушка ступила на лестницу с резными деревянными перилами и узкими ступенями. – Как о вас доложить?

– Мудрый* маг Загфуран, – сообщил он ей в спину.

*Мудрый – титул мага в церкви Хранителей Гошты, входящего в совет Ордена.

Служанка миновала и второй, и третий этаж. Выходит, Бацлиф ожидал его в башне. Интересно, это так принято или именно ему оказали честь тащиться так высоко?

Девушка остановилась перед дверью мансарды из темного дерева. Распахнув ее, она провозгласила:

– Мудрый маг Загфуран! – и отступила.

– Прошу! – пригласили его.

Минарс с опаской шагнул в полумрак. Прищурившись, огляделся, ища хозяина, но стулья, обитые красным бархатом и расставленные вокруг большого прямоугольного стола, пустовали. Диван вдоль стены справа тоже. У дальней стены, кажется, располагались кресла, но как он ни моргал, не мог разглядеть, кто прячется там. Его больше заинтересовал огромный книжный шкаф вдоль короткой стены слева – где-то там должен лежать нужный ему свиток.

– Итак, вам нужны книги? – мягкий женский голос раздался неожиданно близко.

"Любят они подкрадываться и пугать", – недовольно поморщился Загфуран, разглядывая женщину в светло-зеленом платье из тафты. Здесь не признавали корсетов и вертигадо* – юбка крупными складками спадала на пол, облегая бедра. Широкие

*Вертигадо – нижняя юбка из плотной ткани, в которую вставлялись металлические обручи.

разлетающиеся манжеты из золотистой ткани, полностью скрывали кисти рук. Вышитая нижняя рубашка, видневшаяся в глубоком декольте верхнего платья, подчеркивала грудь и казалась почти прозрачной. Загфуран уставился на нее, хотя в темноте разобрать что-либо было сложно.

– С кем имею честь? – вежливо поинтересовался минарс, с усилием переводя взгляд на лицо.

– Госпожа Олдама, – она чуть вскинула подбородок.

– Так она права? – тут же послышалось за спиной. – Вам нужна книга?

Загфуран оглянулся и столкнулся взглядом с мужчиной в короткой вестине, кожаных чулках и остроносых ботинках.

– Господин Бацлиф? – уточнил он.

– Господин Яхзеия, – поправили его. Мужчина настойчиво поинтересовался. – Так книга?

– Да, – помолчал, сцепив зубы, чтобы успокоиться и скрыть раздражение. – Но мне кажется, лучше об этом рассказать господину Бацлифу. Ведь этот свиток принадлежит ему.

– Господин Бацлиф не желает разговаривать с вами наедине, – старик в дорогом колете и дешевых солдатских брюках сидел прямо на столе. – Господин Мелег, – представился он, когда минарс повернулся к нему. – Откуда вы знаете, что нужный манускрипт у господина Бацлифа? – строго спросил он.

– Я, возможно, расскажу об этом, – маг оскалился, изображая улыбку. – Если, наконец, увижу господина Бацлифа.

– Я здесь, – послышалось из темной ниши. С трудом минарс рассмотрел в ней кресло и пышную фигуру в темно-синем балахоне. У ног Бацлифа в тот же миг вспыхнуло с десяток тоненьких, как спицы, свечей. И только теперь маг догадался: да ведь они его боятся! Он даже не скрыл усмешку, но поспешил заверить:

– Я пришел с миром.

– Хотелось бы верить, – с сомнением ответили из ниши. – Мудрый маг, принадлежащий к церкви Хранителей Гошты и также являющийся вампиром, пришел в город ведьм с миром? Всего лишь за каким-то свитком? И за каким же?

Беседовать с человеком, чьего лица не видно, было трудно и чтобы отплатить той же монетой, Загфуран повернулся к Олдаме:

– Мои друзья сообщили, что в Фагоре есть свиток с особым заклинанием: как человек может стать умертвием, а затем вновь обратиться в человека. Я ведь не ошибся? У вас есть такое заклинание?

– Не воздействуй на нее магией, – предупредили из ниши. – Ты видишь троих из моего города, но их здесь больше. И еще с десятка два расположились на лестнице, крыше и этажом ниже.

– Я не воздействую на нее магией, – он все же не сдержал раздражение. – Я пытаюсь поговорить. Я пришел с миром, все, что мне нужно, это…

– Зачем?

– Как вы узнали, кто я? – внезапно осенило Загфурана.

– Мы не впускаем в Фагор никого, пока он не отдаст нам каплю крови. Она может многое сказать о человеке. И немало может с ним сделать, если мы захотим отомстить пришедшему.

– Не надо мне угрожать, – на этот раз перебил Загфуран. – Я не желаю вам зла. Я только хочу вновь стать человеком.

Свечи на полу вспыхнули ярче и тут же угасли. Оттолкнув их ногой так, что они покатились по полу, Бацлиф шагнул из темной ниши. Троица, что заговорила с минарсом первой, шагнула ближе, беря мага в полукруг. Бацлиф замкнул кольцо. На вид ему было около сорока, но, возможно, длинная черная борода и лохматые брови прибавляли возраст. Он всмотрелся в минарса и наконец хохотнул.

– Ты могущественный маг! То, что мы делаем в Фагоре, – сущие пустяки по сравнению с тем, что может рядовой маг из церкви Хранителей Гошты. И ты ищешь у нас помощи? Это заклинание не поможет тебе.

– Я хочу попробовать, – Загфуран поджал губы.

– Хорошо, – легко согласился Бацлиф и подошел к шкафу. Почти не глядя, достал свиток оттуда и подал минарсу. – Возьми, – но как только маг протянул руку, убрал бумагу. – Но ты не заберешь его. Ты прочтешь, если захочешь, перепишешь, а затем вернешь свиток мне.

– Конечно, – заверил маг.

– Тогда возьми, – и снова повторилась та же шутка – как только минарс хотел взять заветный листок, его убрали. – Кто сказал тебе об этом свитке? Кто сказал, что он у меня? – требовательно спросил Бацлиф.

– Охотник.

– И эйманы тебе служат? – искренно удивился ведьмак. – Не хотел бы я с тобой враждовать.

– Тогда мы можем дружить, – Загфуран рванул свиток на себя. – Мне нужны союзники, – он быстро скользнул пальцами по выцветшим чернилам, впитывая в себя все. Позже, уже дома, он перенесет все на бумагу. Он вернул свиток хозяину. – Благодарю, – ядовито произнес он. – Это все, что мне было нужно. Сколько с меня?

После долгой паузы, в течение которой Загфуран слышал не только дыхание всех четверых, но и биение их сердец, Бацлиф ответил:

– Мы были рады оказать вам эту маленькую услугу. Простите за непонимание. Не обижайтесь на нас.

– Сколько? – процедил Загфуран – у ведьмаков подарки брать нельзя. Пусть называют цену.

– Если это можно счесть платой… – замялся Бацлиф, – я прошу вас остаться в моем доме как гость. Этого было бы достаточно.

– Это большая плата, – хищно ухмыльнулся Загфуран. – Мое время очень дорого, – он с удовольствием заметил страх и разочарование на лице ведьмака. – Но я готов заплатить вам, потому что это заклинание для меня бесценно, – завершил он.

– Благодарю вас, – кротко поклонился Бацлиф.

28 сабтамбира, Чарпад

Удаган дал им поспать около двух часов. На многозначительный стон лорда он пояснил:

– Надо как можно больше пройти, пока не началась жара. Хорошо бы до полудня добраться до источника – там передохнем.

В полумраке они собирали вещи, но вскоре стонал не только Сорот, но и остальные. Когда вскрикнул и Шрам, Ялмари поинтересовался:

– Что происходит?

– А у тебя голова не болит? – прохрипел Етварт. – Это ужас какой-то. Со мной, собственно, даже после самых больших попоек такого не было. Может, нас отравили?

Лев расхохотался и тут же скривился от боли.

– Нет, не отравили. Хотя наверняка подозревали, что с нами будет утром. К кокосовому вину Чарпад надо привыкнуть – слишком он отличается от того, что делают в Энгарне, Лейне и Кашшафе. Погодите, сейчас лекарство приготовлю, не так плохо будет.

Он исчез на короткое время, а затем вернулся с "букетом" красных стручков, знакомых по первой встрече со стариком.

– Давайте мех с водой, – скомандовал он, а когда ему подали, выдавил туда сок и взболтал воду. – Это поможет, – заверил он и первым сделал большой глоток, а затем передал его принцу.

Вода оказалась кислой на вкус. Голова у Ялмари сильно не болела, – он сделал лишь один глоток от угощения дикарей, после этого только делал вид, что пил, – но лекарство понравилось.

Когда все подлечились, Удаган ободрил их:

– Проводника нам не дали, но направление указали точно. Воды, чтобы добраться до места хватит. Так что по коням, – он хмыкнул, глядя в сторону тихонько фыркающих в темноте верблюдов.

Не всем удалось сразу взобраться в седло. Герард проделал этот трюк с легкостью, будто родился в Чарпад, а вот Тагира поднимали туда общими усилиями.

– Мама милая, – воскликнул он, вцепившись побелевшими пальцами в уздечку, – если бы я знал, что придется ехать на такой горе, я бы лучше домой отправился.

Ялмари рассмеялся с облегчением – Свальд отпускающий шуточки – это тот поэт, которого он знал раньше. Сейчас он словно вернулся. Неизвестно только, надолго ли…

Солнце взошло быстро. Как только началась жара, верблюды пошли медленнее и казалось, этот кошмарный путь никогда не закончится. Принц то и дело посматривал на Свальда – казалось, он сейчас свалится с верблюда. К полудню в глазах плыло, Ялмари на мгновение отвернулся и его худшие опасения оправдались: Тагир неловко завалился на бок. Хорошо, что умное животное тоже вильнуло в сторону. Принц догнал его и подхватил. С другой стороны подъехал Удаган. Чтобы Тагир пришел в себя, Лев похлопал его по щекам:

– Держись, ты же мужчина! Осталось немного.

И убедившись, что на них никто не смотрит, одними губами сказал Ялмари:

– Я знаю, кто акурд.

Принц незаметно передвинул меч ближе к руке.

"Немного", обещанное Удаганом, растянулось еще на несколько часов. Красное солнце замерло, не желая двигаться с места, пока не расплавит все, в том числе и небо. Ялмари казалось, что оно уже давно плавится: воздух перед ним дрожал. Когда он увидел зеленый островок, то не поверил себе. Но верблюды прибавили ход, и даже львиное ворчание, слышавшееся оттуда, не пугало их. Принц еще раз проверил меч. Выбрать акурда из двоих не так уж сложно. Но откуда Лев узнал, кто именно злой дух-перевертыш? Если промедлишь – это может стоить жизни. Если будешь действовать слишком быстро – убьешь невиновного.

Оазис по сравнению с покинутым недавно убежищем, был крошечным – несколько кокосовых пальм вокруг колодца с узким горлышком. Рядом словно сторожил воду эйм-лев. Но как только появились люди, он ударил себя хвостом по бокам и взрыкнув умчался в пустыню. Удаган тут же принялся расседлывать верблюда, попутно похлопав его по морде.

– И чего ты так торопился? – разговаривал он с животным. – Все равно тебе ничего не достанется. Хотя – тень. Мы тоже хотим в тень. Отдохнем до вечера, – сообщил он то ли остальным верблюдам, то ли спутникам и, достав кожаное ведро и веревку, отправился к колодцу.

Воду он доставал так долго, что другие расседлали верблюдов и даже устроили ложе в тени, а Шрам добыл с пальмы кокос. Глотнув воды прямо из ведра, Лев сообщил:

– Вода хорошая, пейте. И себя полейте немного.

– А что иногда воду в колодцах нельзя пить? – вяло выяснил Герард. – Отравленные попадаются?

– Нет, иногда приходят в негодность. Вода становится горькой или соленой. Всякое бывает. Нам повезло дважды: и потому, что вода хорошая, и потому, что она вообще есть. Если бы вода здесь была постоянно, тут бы обитало какое-нибудь племя. А этот колодец наверняка пересыхает. И, скорее всего, воды тут немного, на все племя не хватит. Так что налетайте, пока не закончилась, а то устрою себе ванну.

Люди не очень испугались, но потянулись за веревками. Даже Тагир уже не выглядел умирающим. Шутливо переругиваясь, они выстроились в очереди у колодца. В стороне остались только эйманы и оборотень. Удаган подал воду из своего ведра Ялмари, тот, напившись, передал ее Цовеву. Лев взъерошил волосы и хохотнул:

– Глядя на их мучения, вспоминается неприличный анекдот.

– О том, что могут сделать одновременно пятеро мужчин? – поддержал его Юнко, брызнув на лицо водой.

Ты знаешь этот анекдот? Дудкин говорит, что его надо либо написать полностью, либо выкинуть. Я, конечно, выкину, потому что он реально неприличный. Но меня часто удивляет: ну неужели эти бородатые анекдоты знаю только я???

– Точно! – подмигнул Удаган и без перехода потребовал. – Где твой эйман, Цовев?

Ладонь Ялмари тут же легла на рукоять меча, но Юнко, небрежно пожав плечами, заверил.

– Здесь. Ему тяжело лететь через пустыню, ты же знаешь.

– Знаю, – кивнул Лев. – Но как бы ни было тяжело, он не погибнет. А я не видел его ни разу за время нашего путешествия. Я хочу увидеть его сейчас.

– Хорошо, – согласился он.

И тут же швырнул ведро в Ялмари и выхватил меч. Но принц был готов к этому: скользнул в бок и ударил его в сердце.

Короткий миг он с ужасом смотрел в недоуменно вытянувшееся лицо эймана, но вскоре умирающий так же, как на постоялом дворе, мерзко улыбнулся:

– Ты все равно не уйдешь, – прошипел он.

Троица у колодца растерянно обернулась. Акурд мягко упал на землю и растаял вместе с одеждой и оружием.

Возникла неловкая пауза. Наконец лорд шумно выдохнул.

– Как же интересно с тобой путешествовать! Что ни день, то приключение, – пробормотал он.

– Ничего, – хмыкнул Удаган. – Следующая неделя будет спокойнее: от злого духа мы избавились и прицепиться к нам ему неоткуда.

28 сабтамбира, Меара

Несколько часов прошло в каком-то тумане. Илкер не помнила, в какой момент она легла на кровать, не раздеваясь, а Айна ушла на свою постель. Очнулась она от всхлипов. Спросонья в предрассветных сумерках девушка не сразу сообразила, что происходит. А потом радостно вскрикнула:

– Раду!

Айна истово целовала секретаря, захлебываясь от слез. Он, смеясь, уворачивался:

– Ну-ну. Все со мной в порядке. Было. Пока тебя не встретил. Ты мне сейчас сломаешь что-нибудь. Ну же. Смотрят ведь, – он виновато косился на Илкер.

– Это ничего, – заверила девушка тихо. – Я уйду сейчас.

Айна затихла, спрятав лицо у него на груди.

– Нет, не надо, – остановил он с улыбкой. – Это мы сейчас уйдем, потому что она вряд ли меня выпустит из своих цепких пальчиков. Может, и замуж за меня теперь выйдешь, а? – шутливо спросил он.

– Замуж? – зашипела девушка с яростью. – Я тебя убью, рыжий шереш! Я в жизни за тебя замуж не выйду!

– Ну-ну, – снова рассмеялся он. В дверь поскреблись. – Это Улм, – объяснил Заза. – Может, лучше мы в кабинет пройдем? Расскажу быстренько, что там случилось.

– Если быстренько, давай уже здесь, – Илкер впустила Улма.

Айна, несмотря на угрозу, так и не выпустила Раддая. Ему пришлось усадить ее на колени. Девушка по-прежнему прижималась к нему, пряча глаза.

– В общем, моя прогулка прошла более чем успешно, – объявил он, поглаживая вздрагивающие плечи Айны. – Улики мне вынести не удалось, но я их спрятал в библиотеке, а уж оттуда мы сможем их забрать хоть завтра. Если даже они что-то заподозрили, то вряд ли откажут нам в еще одном дне чтения. Если что – можно и припугнуть их. В общем, об этом уже можно не беспокоиться. Я бегло посмотрел бумаги, понял, что эти смерти – это мелочи. Тут все намного серьезнее, и господину Поладу будет, где размахнуться, честное слово.

– Это хорошо, – одобрил Улм. – Расскажи, как ты выбрался. Мы здорово из-за тебя перенервничали.

– Да, в общем, без приключений, – смутился Раддай. – В дом Вецая быстро добрался. Хотел в кабинете поискать, но тут хозяин заявился с этим верзилой – не зря ты его подозревал – братом Щомером. Долго пришлось за шторкой постоять, но не зря. И разговоры очень интересные прослушал, и узнал, где тайник у Вецая. На обратном пути только нашумел маленько. Пришлось даже из окна выпрыгнуть, а там уже довольно легко выскользнул. Через кухню перебрался на постоялый двор для паломников, там скинул монашье одеяние и почти без проблем покинул монастырь, – Заза посмотрел на Улма – они понимали друг друга без слов, Раддай, баюкая Айну, произнес. – Двоих точно убил.

– Ладно, давайте спать, – скомандовал Улм. – Утром еще за уликами ехать. Темные круги под глазами вызовут подозрение. Нам это не нужно. Женщины наши еще припудриться могут, а нам что делать? – пошутил он.

Заза потер щеку, потом настороженно спросил:

– Можно?

– Конечно, – воскликнула девушка, разрешая уйти, и тут же вспыхнула, увидев, что Раду ждет ответа вовсе не от нее, а на Улма.

Папаша усмехнулся:

– Что ж с вами делать? Раньше мне надо было думать…

Раддай тут же с Айной на руках вышел из спальни, пробормотав напоследок:

– Спокойной ночи!

Улм попрощался и вышел вслед за ним, прикрыв дверь.

Илкер быстро разделась и упала в прохладную постель. Не выдержав, заплакала от счастья: все обошлось. Все живы. Пока живы…

…Очнулась она от душераздирающего крика. Вскочив с постели, испуганно заметалась, не соображая, что делать. За окном уже рассвело, наверняка слуги проснулись… Крик повторился чуть глуше и тут же перешел в истерические рыдания, срываясь на хрипы. Илкер заметалась по комнате, нашла халат. На ходу запахивая его, выбежала в коридор босиком. Заметила спину Яфия, спешащего в соседнее крыло, и помчалась за ним. У двери в спальню Зазы стояла тетя Юмаана. Она сурово сдвинула брови:

– Илкер, ты в таком виде…

Но девушка, не слушая ее, бросилась к двери – она была закрыта. Рыдания там уже утихали.

– Туда почему-то зашел твой конюх и закрыл дверь, – бурчала тетя. – Я не понимаю, в чем дело? Ты можешь мне объяснить?

– Улм, откройте, пожалуйста, – громко произнесла Илкер в закрытую дверь, не удостаивая тетю ответом.

Открылась маленькая щелочка, она быстро протиснулась туда, и папаша тут же закрыл дверь снова.

– Она еще не в себе, – пояснил он на вопросительный взгляд Илкер и вернулся к кровати, на которой подвывала Айна. Рядом спал Раду, как-то неестественно выпрямившись и запрокинув голову. Улм прижал девушку к себе, она затряслась.

– Что… что случилось? – Илкер ничего не могла понять. Вернее, боялась понять.

– Я его убила… – осипшим голосом произнесла Айна, и закусила куртку Улма, чтобы сдержать крик.

– Не говори глупостей! – резко оборвал ее Улм.

– Что? – оторопела Илкер.

– Я убила его! – крикнула горничная. – Ему надо было отдохнуть. Он устал. Мне не надо было… – она захрипела, слез уже не было.

– Эй! – Улм встряхнул ее за плечи. – Снова начинаем?

Она не отреагировала, и папаша хлестнул ее по щеке, потом еще раз сильнее, так, что щека покраснела.

– Слышишь меня? Слышишь? – он дождался, чтобы она посмотрела ему в глаза. – Он не мог умереть от того, что провел ночь с тобой. Слышишь? Его отравили. Так можно умереть только от яда.

– Как его могли отравить? – безжизненно спросила Айна.

– Если ты уже пришла в себя, я его осмотрю.

– Я пришла в себя…

Улм подошел к Зазе и тщательно обследовал тело. Илкер, так и стоявшая столбом у двери, не могла поверить в происходящее. Это казалось дурным сном. Она сейчас проснется. Сейчас… Смотреть, как Улм осматривает шею, грудь, затем руки человека еще несколько часов назад заразительно смеявшегося и успокаивающего любимую женщину, она не могла.

Айна раскачивалась из стороны в сторону. Взгляд устремила в пустоту перед собой.

– Вот… – Улм устало сел на кровать. Он держал правую руку Раддая. Указательный палец покраснел, будто нарывал. – Он ведь говорил мне: поранился, когда открывал сейф. Я еще обрадовался, что все обошлось, случайно поранился… В таких сейфах случайно не поранишься… Дурак, – он стукнул кулаком по кровати. – Столько книжек прочитал… Лучше бы сейфы открывать поучился…