Текст книги "Растущая луна: зверь во мне"

Автор книги: Алена Даркина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 38 страниц)

Юцалия еще не вошел в гостиную, как уже услышал взволнованный голос Фирхана:

– А я давно говорю, что надо…

– Тише, граф, – уверенно остановил его Элдад. – Не надо так громко, я как никто понимаю, ваши чувства.

– Но кого вы опасаетесь? – удивился Гуний – настолько истово отдавшийся религии теперь, насколько раньше отдавал себя трактирам.

– Всех. О таком не кричат.

– Прошу, – слуга распахнул дверь.

Юцалия вступил в светлую гостиную. Большая бронзовая люстра, в свете свечей сияла будто золотая. Экономили тут лишь на коридорах. Бледно-розовые стены с лиловыми цветами приятно гармонировали с обивкой мебели – лиловой в бледно-розовый цветочек. Мебель не вычурная, не кричащаяся, но дорогая: хозяин достаточно богат, чтобы нанять художника для оформления дома. Кроме двух кресел, стоявших у камина, здесь находился диванчик и небольшой круглый столик, на котором рубиновым светом сверкал хрустальный графин с вином. Завидев вошедшего, хозяин дома и Фирхан поднялись ему навстречу.

– Добрый вечер, господа, – степенно поприветствовал их Юцалия. – Надеюсь, я не опоздал.

– Это я пришел рано, – поспешил успокоить его Гуний.

– Присаживайтесь, – Элдад предложил ему кресло. – Налить вам вина?

– Да, пожалуй, – Юцалия устроился ближе к камину, он что-то начал мерзнуть и в теплую погоду.

Элдад налил вина, протянул графу, а сам сел на диван. Юцалия еще раз подивился переменам в молодом человеке. Кажется, еще вчера он был полностью сломлен, а сегодня в каждом жесте уверенность, во взгляде – мудрость. Он точно знал, чего хотел, и чтобы помешать ему, надо было сделать одно: убить. Прямо сейчас. Хорошо, что его враги пока не догадывались о том, во что превратили легкомысленного юношу.

– Вы ведь предполагаете, для чего я вас пригласил? – Юцалия едва заметно кивнул. – Я как раз убеждал графа Фирхана соблюдать предельную осторожность. Если мы хотим сделать что-то для Эль-Элиона и Кашшафы, о том, что мы задумали, не должны знать даже слуги. Поэтому, пожалуйста, тише, – он почтительно и в то же время твердо, посмотрел на Гуния.

– Вы не доверяете слугам? – поразился тот. – Зачем их тогда держать?

– Если бы на меня напали, они бы защищали меня, не жалея жизни. Почти все, – заверил Элдад. – Но мы собираемся совершить государственный переворот. Вы ведь понимаете, что казнь преступников и лицемеров – это в конечно итоге переворот. Тут мне трудно поручиться за то, что у слуг не вырвут какое-нибудь признание. Хотя бы и пытками. Нельзя недооценивать мага.

– Вы о Загфуране? – тут же подхватил Фирхан. Он старался говорить тише, но у него это не очень хорошо получалось. – Он многим стоит поперек горла. Как он вырвал признание у горничной Мирелы? Ведь видно было, что бедняжка не хотела предавать госпожу. Но оговорила ее. Против воли оговорила. Да, вы правы. Но как вы собираетесь справиться с ним?

– Сначала следует покарать лордов, предавших Бога, принцессу и свою страну, – твердо ответил Бернт, глядя в огонь.

– Если позволите, – вступил в диалог Юцалия. – Превосходное вино, – между прочим заметил он – привык любой разговор начинать с комплимента хозяину. И тут же, без перехода продолжил. – Если мы хотим, чтобы заговор был успешным, нам надо в первую очередь беспокоиться о маге. Это главный противник и главный виновник. Остальные были исполнителями его воли.

– Они могли сопротивляться! – яростно возразил Фирхан и осекся, умерил тон. – Я ведь не соглашался с требованиями Тазраша, который явно говорит от имени мага. Не соглашался и жив до сих пор. Они согласились, потому что им было это выгодно. Выгодно создать новую церковь, выгодно закрыть глаза на истинную причину смерти короля и гофмейстера. Выгодно закрыть глаза на то, что регентом стал вовсе не тот, кого назначил король Манчелу…

– Вы правы, – мягко поддержал его Юцалия. – Вы как всегда правы. Но… Граф Бернт, вы ведь хотели что-то предложить?

– У меня был один план. Скоро будет Большой совет, на который съедутся лорды-регенты. Это удобный случай, чтобы убить всех.

– Как именно? – уточнил Юцалия.

– Я знаю только один способ, – он уверенно посмотрел на каждого приглашенного.

– То есть войти и всех перерезать? – сник Фирхан. – Вряд ли у нас что-то получится. Лорды должны сдать оружие, прежде чем войти в присутствие короля. Но это, конечно, мелочи, вы можете каким-то образом спрятать его в нужном месте. Войти с Юцалией… Но для этого придется прорваться сквозь стражу. Тут или надо перекупить много людей, что опасно, или… Или отказаться от этой затеи. Да ведь там король будет присутствовать! Стоит хоть одному взять его в заложники и нам придется сложить оружие.

– Не думаю, что в данной ситуации нас должна заботить жизнь короля, – веско произнес Элдад, и в комнате воцарилось молчание. Теперь Бернт рассматривал огонь в камине. – Если Эль-Элиону будет угодно, он сохранит жизнь его величества Еглона. Если нет, то…

– То? – Юцалия хотел услышать все до конца.

– То королем станет муж принцессы Мирелы, – закончил Элдад. – Если он будет из древней династии, это ни у кого не вызовет возражений.

– Вы правы, – легко согласился Юцалия, хотя знал, что они вспомнили о разных людях. Он, посол Лейна, – молодого Айдамиркана, а Элдад… – Но план плох. На Совете непременно будет присутствовать маг. Если я правильно осведомлен, именно он является инициатором войны с Энгарном. Совет, где этот вопрос должны утвердить, он не пропустит ни в коем случае. И мы не только не сможем никого убить, шагу ступить не сможем без его позволения.

– Я готов выслушать ваши предложения, – безразлично пожал плечами Элдад.

– Я пока не могу сказать ничего определенного, кроме того, что против мага должен действовать маг примерно равный ему по силам.

– С магом можно справиться с помощью огня. И неплохо бы заручиться поддержкой Лейна, – оживился Фирхан. – Может, его величество король Айдамиркан пришлет нам надежного человека?

– Сомневаюсь, – покачал головой Юцалия. – Скорее мы могли бы найти помощь в церкви Хранителей Гошты, в ордене магов. Высочайший Дишон смог бы помочь.

– Я никому там не верю! – Бернт на мгновение потерял хладнокровие. – Когда надо было действовать, когда надо было не позволить королю отправить в ссылку королеву Езету, когда надо было запретить ему создавать Святую церковь, встать на защиту истинной веры, они отсиживались где-то в провинции. Они и сейчас там отсиживаются, переживая за собственную шкуру, но не за спасение народа. Страна погибает…

– Я понимаю ваши чувства, – Юцалия произнес это так, что Элдад тут же успокоился, будто поверил, что граф и вправду его понимает. – Я, как человек, принадлежащий к церкви Хранителей Гошты, как и вы, не могу спокойно смотреть на то, что происходит. Но если мы не найдем помощь там, у нас ничего не получится. Я прошу разрешения у вас, господа, рассказать обо всем Высочайшему* Дишону. Я также

* Высочайший – титул главы церкви Хранителей Гошты.

отправлю послание в Лейн с просьбой о поддержке в случае, если нам удастся заговор.

Юцалия уже несколько раз убеждался, что послания, которые он отправлял в Лейн, если и перехватывают, то расшифровать не могут. С этой стороны он обезопасил себя полностью, поэтому мог свободно пользоваться этим каналом связи. Если Бернт рискнет довериться Дишону, то дело удастся.

Бернт сосредоточенно размышлял. Снова встретился взглядом с послом Лейна.

– Да, поговорите с Дишоном. Сколько вам потребуется времени?

– Около двух недель.

– Отлично, – сосредоточенно произнес граф Бернт. – Когда вы вернетесь – дайте знать, мы встретимся здесь. Но, господа, еще раз напоминаю: чем меньше людей осведомлено о наших планах, тем больше у нас шансов на успех. Граф Юцалия, я вам доверяю. Расскажите обо всем только Дишону. Если вам покажется, что люди, которых он рекомендует, достойны доверия, но их должно быть не больше двух. И пусть так останется и впредь: без согласия троих присутствующих, никого в заговор не вовлекать.

– Безусловно, – подтвердил Юцалия.

– Да будет так, – по-церковному ответил Фирхан.

9 сабтамбира, дом Каракара

Удаган так и не рассказал брату о том, что узнал из записей Шишлы. Отец просил ничего Алу не рассказывать о заговоре, и он не мог придумать, как сообщить ему эту новость, не вызывая ненужных расспросов и подозрений. Потом пришла мысль: брат знаком с Нэл не первый год, и до сих пор она не забеременела. Конечно же, оборотни знали какие-то напитки, предотвращающие нежелательное зачатие, – они в этом были мастера. В таком случае волноваться было не о чем.

После возвращения Дафана у эйманов все стихло. Воробей решил записи Шишлы пока не показывать – возникнут вопросы, относительно того, как и зачем их отыскали, что поставит весь замысел под удар. Жизнь вроде бы потекла обычным чередом, но по себе Лев знал, что за внешней беззаботностью многие скрывали чудовищное напряжение.

Халвард после памятного разговора исчез. То есть совсем пропал, не показывался никому из эйманов, и Удаган с тревогой размышлял: Охотник видит эйманов одновременно. А что если он знает больше, чем делает вид? Как именно он их видит? Жаль, что об этом в записях Шишлы не сказано ни слова, хотя и понятно: в голову Охотника эйману не залезть, как бы он ни пытался.

Утром к ним в дом прилетел эйм-лунь. Серебристо-серый ястреб с черными перьями в хвосте безошибочно выбрал Авиела. Тот снял у него с лапки записку и сообщил, что Беркут приглашает его в гости. Одного. Удагану очень это не понравилось, но спорить с отцом он не стал. Вместо этого предложил Алу, Нэл и Трис сыграть в карты двое надвое.

Трис, конечно, отнекивалась, но он стал строже:

– Знаешь, Яст еще жив. Так сказал Охотник, а врать ему ни к чему. А если он жив, то почему ты соблюдаешь по нему траур? Не хорони его.

Девушка послушно села за стол. Тана тоже пришла посмотреть на эту забаву: когда за дело брался Лев, дом наполнялся шумом и весельем. Она заняла кресло, взяв вязание, чтобы присматривать за детьми, но не мешать им.

Удаган предложил поиграть в шельмеца1. Нэл плохо играла в карты, а об этой игре

1шельмец – карточная игра, в которой самое главное – искусство блефа. Игрок, чей обман раскрыли, из игры выбывает.

не слышала, но Ал быстро ее уговорил: она оборотень, стало быть, непременно должна распознать обман. Играть договорились на задания: проигравшая пара выполняет желание победителей. Вскоре дом наполнился гомоном и хохотом. Даже Катрис поддалась общему настроению и робко рассмеялась, когда возмущенная проигрышем Ранели избила деверя картами. Не так-то просто оказалось разгадать обман Льва, слишком искренно он врал. Удаган поражался себе: ему еще никогда не приходилось быть таким виртуозным притворщиком. Он не только обманул оборотня в шельмеца, но и присутствующие не заметили, с каким напряжением он ожидал отца.

Авиел вернулся, когда они еще не успокоились. Посмеялся вместе со всеми, но Удаган заметил его внимательный взгляд. Отец ушел в кабинет. Тана позвала Трис и Нэл готовить обед. Оставалось как-то избавиться от Ала, чтобы узнать новости. Тут будто Эль-Элион помогал ему: брат шумно зевнул:

– Я, наверно, вздремну до обеда.

– Ну да, ну да, – подмигнул Лев. – Ночью спать некогда, я понимаю.

– Да что ты понимаешь! – Ал нисколько не обиделся на шутку. – Жениться не собирается, а туда же: понимает он.

Сокол прилег тут же на диване, положив руки за голову.

– Пойду тогда отцу помогу, – небрежно заметил Удаган и, убедившись, что брат на его замечание никак не отреагировал, поднялся по лестнице.

Каракар сидел в кабинете за столом, бессильно опустив голову. Словно целая гора лежала на его плечах, и он не знал, как ее скинуть. Он, кажется, ждал сына. Кивнул на стул и безучастно уставился в окно.

– Хорошо, что пришел, – сообщил он и помолчал. – Нашли того, кто должен брать имя, и согласен, чтобы мы в это время убили Охотника.

– Да? – Удаган постарался сохранить безразличие. – И кто же? Надеюсь, не Лунь?

Он не очень любил дядю за то, что в трудный для Каракара период тот отказался помочь. Но сейчас отчаянно захотелось, чтобы они рисковали жизнью какого-то неизвестного мальчишки, а не двоюродного племянника. Почему-то это казалось предательством.

– Нет, – успокоил Авиел. – Не Лунь. Он из дома Чайки. Щуа Крохаль. Знаешь такого?

– Нет, – Лев испытал подленькое облегчение. Единственное, чем он себя оправдывал – он тоже будет рисковать жизнью, а не наблюдать за происходящим из амфитеатра.

– Я видел сегодня. Белобрысый мальчишка, – с горечью заметил он. – С горящими глазами. Здорово его Цовев обработал.

– Думаешь, он?

– Знаю. Воробей же намекнул на его младшего брата. Тот постарался брата защитить. Да разве ты бы не так сделал?

Удаган повел плечом. Уточнил после паузы.

– Других новостей нет? Точно на этот Обряд назначили?

– Теперь точно, – в голосе отца послышалась бесконечная усталость.

– Кажется, ты не рад этому?

– Честно? – агатовые глаза пронзительно взглянули на Льва. – Я боюсь. Мне снятся кошмары. Почти каждую ночь снятся. Я теряю вас всех: Шелу, Алета, тебя… Остаюсь на пепелище с тремя вдовами. Я уже не уверен, что поступаю правильно.

Удаган натянуто рассмеялся.

– Ну, ты хватил… С тремя вдовами. И кто же будет моей вдовой?

Снова пристальный взгляд, и снова отец отворачивается к окну, точно смотрит на что-то невидимое Льву.

– Мне снится красивая девушка с длинными светлыми волосами – еще светлее, чем у тебя, – и черными глазами, – Удаган чуть отшатнулся. – На ней платье песочного цвета… Вспомнил кого-то похожего?

– Она очень уж далеко, чтобы стать моей вдовой, так что вряд ли сон пророческий.

– Но она снится мне, хотя я никогда ее не встречал, а она что-то значит для тебя в отличие от множества других женщин, – Каракар побарабанил пальцами по столу и невпопад заметил. – Ты очень изменился после Песчаного монастыря, и я не знаю, хорошо это или плохо.

Удаган поспешил перевести разговор на другую тему:

– На место Корсака придет кто-то другой?

– Нет. Только один доброволец из каждого дома, что бы ни случилось.

– У нас и из дома Чайки – двое, – возразил он.

Дверь распахнулась так неожиданно, что Лев вздрогнул. Отец сохранил самообладание и тепло улыбнулся вошедшему Алету. Но тот лишь сжал губы.

– И что должны сделать двое из нашей семьи и двое из дома Чайки? – поинтересовался он.

Авиел думал несколько мгновений.

– Мы… обсуждаем совместную поездку.

Сокол сел на свободный стул, облокотился на колени и в упор уставился на отца.

– Совместную поездку в Ритуальный круг? Чтобы убить Охотника? – спросил он прямо. Каракар не ответил. Алет вскочил, дошел до двери, тут же вернулся обратно, уперся в стол. – Шереш вас обоих раздери! Выстрелил в небо – сбил звезду, – поразился он собственной проницательности. – Опять то же! Опять! Сколько же можно?

Алет давно заметил, что у отца и брата появились какие-то секреты. Стараясь не выдать подозрений, он тайком наблюдал за ними и вскоре уверился: происходит что-то очень неприятное и опасное. Но он до последнего надеялся, что ошибся, что страхи его выдуманные. Но все подтвердилось. Он снова прошелся по комнате и снова остановился перед отцом, стараясь говорить как можно тише: не хватало еще, чтобы Нэл – у эйманов быстро приживались короткие имена – различила их ссору. Слух у нее острее, чем у других женщин в доме.

– Зачем ты это делаешь, отец? Ради чего?

– Ради вас, – Авиел отвел взгляд.

– Ради нас?! – возмутился Алет. – Ты рискуешь собой и Ле ради нас? И кого ты тогда включаешь в это "нас"? Судя по всему – меня и Нэл, так?

– Ал, успокойся, – хмуро осадил его Лев. – Сядь и поговорим.

– С тобой я после поговорю. Наедине. Брат называется. А сейчас с отцом хочу. Почему ты не сказал о том, что хочешь сделать? Для чего эти секреты? Потому что мной нельзя рисковать, а им можно? – он небрежно указал Удагана. – Потому что…

– Сядь и заткнись! – рявкнул отец, и Сокол мгновенно повиновался. – И не смей меня упрекать, что один из сыновей дороже мне, чем другой. А то ты очень на Халварда становишься похожим. До безобразия похожим, – Алет закрыл глаза и посидел так немного, сцепив зубы. Для него не было оскорбления страшнее, чем сравнение с Охотником. – Я не собирался рисковать никем из вас, – Каракар взял себя в руки. – Была бы моя воля, Удаган бы тоже ничего не знал. Ни слова. Так получилось.

Алет сжал виски. Пробормотал мучительно:

– Во что вы ввязались? Во что вы оба ввязались? – быстро поднял голову. – Корсак тоже из-за этого погиб? – Лев кивнул. – И что теперь? Не успокоитесь, пока все не умрем?

– Теперь отступать некуда, – сурово закончил Авиел. В дверь тихонько постучали. – Входи, – громко откликнулся Каракар. Заглянула Ранели, тревожно оглядела мужчин, задержав взгляд на Алете. – Обед готов, – сообщила она.

"Услышала, как отец злился", – понял Сокол.

– Мы спускаемся, – пообещал Каракар.

Девушка тут же исчезла. Каракар встал, за ним сыновья.

– Отец, – попросил Алет напоследок. – Мы должны быть вместе. Раз ввязались – я с вами.

– Поживем – увидим, – неопределенно ответил Авиел.

…Ранели спускаясь по лестнице, вся обратилась вслух. Ее опасения были не напрасны: в доме что-то происходит, мужчины рискуют жизнью. Она боялась, что Алет теперь замкнется, ничего не расскажет, потребует, чтобы она не вмешивалась. Вмешиваться она и не собиралась: последние события убедили ее, что после этого бывает только хуже. Но она имеет право знать, так же, как и другие женщины. "Что за порядки у этих эйманов?"

С момента ее появления в доме Алета произошло только одно хорошее событие – то, что их признали мужем и женой и позволили, не таясь, занять одну спальню. Теперь бы дождаться весны и обещанного венчания без потерь. Хорошо, что она не может забеременеть без благословения Охотника: не надо то и дело готовить нужный настой. Хотя, если бы ей не сообщили это, она все равно бросила бы его пить: мало ли что этот мерзкий Халвард отказывается их обвенчать. Она жена Алета и имеет право родить ему сына.

9 сабтамбира, Ецион-Гавер – замок принца

Ялмари перекатился на бок, но тут же прижал девушку к себе. Дыхание постепенно восстанавливалось, он продолжал нежно целовать ее плечи и шею. Потом еле слышно вымолвил:

– Я люблю тебя… Я так тебя люблю…

Взгляд Илкер тоже постепенно становился осмысленным. Она обхватила его лицо ладонями, прижалась к губам:

– Спасибо тебе, – откликнулась так же беззвучно. – За то, что выбрал меня. За то, что любишь. За то, что не позволил мне уйти. Я была такая глупая! А теперь ты мой муж. Навсегда, – она засмеялась.

– Навсегда, – повторил он, улыбаясь. – Не можешь к этому привыкнуть?

– Мне иногда кажется, что я сплю, – подтвердила она, оглядывая огромную кровать: напрасно она боялась – они ни разу не потеряли здесь друг друга. Кажется, за всю неделю так и не разомкнули объятия. Вот и сейчас вроде бы разговаривают, но ладонь любимого нежно скользит по талии, затем по ноге, тут же начинает обратный путь.

– Тебе снились такие сны? – заинтересовался он. Девушка тут же покраснела, а он расплылся в довольной улыбке. – Я думал, ты быстро разучишься смущаться.

– Разучишься с тобой… – она уткнулась носом в его плечо и замерла, вдыхая его запах. Как страшно, что ему скоро придется уйти. Очень скоро.

В комнату еле слышно даже не постучали, а поскреблись, а затем дверь чуточку приоткрылась. День приближался к полудню. Илкер знала, что слуги без разрешения не войдут, однако тут же натянула на обоих атласное покрывало. Себя укрыла по самый нос.

– Ваше высочество… – обратились к Ялмари из-за двери.

– Что случилось? – как ни в чем ни бывало поинтересовался он, глядя в ту сторону.

– Десятник заметил королевский кортеж. Он едет в нашу сторону. В течение часа ее величество будет в замке.

– Спасибо, Щимей, – "Вот и все!" – подумала она. – Пусть сюда придут горничные.

Он знал слуг по имени, узнавал их по голосу, хотя в последние два года наведывался в замок очень редко. Ей же еще предстояло познакомиться со всеми. И как же это непривычно – стать госпожой после стольких лет…

– Приехали без предупреждения, – вздохнул Ялмари. – Наверно, Полад нашел что-то о храме Судьбы. Я так надеялся, что это будет не так скоро.

– Возьми меня с собой! – она взглянула на мужа с мольбой. – Пожалуйста…

– Нет! – ответ прозвучал резче, чем он этого хотел. – Илкер, не заговаривай об этом, я прошу тебя, – смягчил он тон. – Я не знаю, что меня ждет, и я не должен в этой поездке беспокоиться о твоей безопасности. Мне и так будет о чем беспокоиться. Ты должна остаться ради меня. Хорошо?

– Хорошо, – послушно кивнула она и снова ткнулась ему в плечо. Услышала шорох за дверью. – Горничные пришли, – сообщила она. Но Ялмари не спешил, отстранился, вглядывался в нее, будто впитывал в себя каждую черточку. Словно уже прощался. – У нас мало времени, – робко поторопила его девушка.

– Да, – рассеянно согласился он. – Очень мало.

Он легко поцеловал ее, быстро натянул брюки, рубашку и вышел, уступая дорогу горничным.

– Ваше высочество, – щебетали они наперебой. – Мы принесли два платья на выбор. Золотое…

– И голубое…

– Выберите, что наденете…

– А я принесу к нему драгоценности и заколки для волос.

Илкер быстро указала на золотое и села, придерживая покрывало. Сейчас ей подадут шелковую рубашку, она наденет ее и тогда уже позволить делать с ней все, что им угодно. Но неделя слишком маленький срок, чтобы привыкнуть к тому, что она теперь – принцесса.

Они встретили королеву и ее телохранителя у ворот. Полад вышел первым – в той же форме "волка". Он ничем не отличался от сопровождающей королеву стражи: темные штаны, холщовая рубашка и кожаная безрукавка. Мужчина учтиво поклонился Илкер и отошел в сторону, позволяя сыну помочь матери выйти из кареты. Принц нашел что-то среднее между кожаной курткой, в которой обычно щеголял по лесу, и торжественным колетом, который требовался для церемоний: темный дублет смотрелся в меру просто и аристократично.

– Добрый день, мама, – он коснулся губами подставленной щеки.

Королева равнодушно скользнула взглядом по склонившимся слугам и присевшей в реверансе невестке. Оперлась на руку сына.

– Добрый день. Мы ненадолго, – сообщила она величественно. – Мардан о чем-то хотел срочно поговорить с тобой. Извини, что не предупредили.

– Ничего, – принц проявил великодушие. – Вы нам не помешали, – он искренно порадовался, что так и было на самом деле. – Пойдемте в Полуденную гостиную.

Полуденная гостиная появилась после очередной перестройки замка: принц велел еще расширить окна, и теперь в полдень гостиную заливал солнечный свет. Кроме нее в Ецион-Гавере существовала Утренняя и Вечерняя гостиные.

Они с королевой пошли вперед, а Илкер пришлось идти с Поладом. Это успокоило: королеву, как ни странно, она боялась больше, чем ее всемогущего телохранителя. Полад подставил ей руку, и новоявленная принцесса оперлась на нее.

– Вы очень хорошо выглядите, – заметил он негромко, пока они поднимались по лестнице, и подчеркнул после паузы. – Оба. Заранее приношу извинения за то, что придется прервать ваш медовый месяц.

Илкер не смутили эти слова, она смело взглянула на Полада.

– Я давно поняла, что ваши действия – всегда следствие настоятельной необходимости, а не вашей прихоти. И я благодарна за то, что вы заботитесь о… Ллойде… и о ее величестве… – торопливо добавила она.

Телохранитель улыбнулся.

В Полуденной гостиной слуги уже накрыли стол для чая. Принц усадил королеву в кресло, Полад помог сесть Илкер рядом и, поймав вопросительный взгляд сына, сообщил.

– Ваше величество, ваше высочество… Просим нас простить, но нам надо поговорить наедине. На четверть часа придется вас покинуть.

– Мы потерпим, – величественно отпустила их королева.

Ялмари и Полад вышли. Служанка налила чай и встала поодаль, ожидая приказаний. Эолин махнула рукой, отпуская.

– Я позову, если вы понадобитесь, – заявила она.

Девушка вышла, и в гостиной повисла напряженная тишина. Илкер не знала, стоит ли начать вежливую беседу или лучше подождать, пока королева снизойдет до разговора. Она сжала пальцы так, что они побелели. Королева окинула ее пренебрежительным взглядом.

– Не надо так волноваться, – фраза походила на приказ. – Тебе нелегко. Свекровь – это всегда испытание, а уж когда она королева… Но мы любим одного и того же человека и хотим его счастья. И пока это так, я не враг тебе… А сейчас я вижу, что он счастлив, – она помолчала. Илкер так и не нашла, что ответить на это заявление. – Я много лет не видела его таким, – продолжила Эолин, глядя куда-то в стену. Казалось, она разговаривает с собой. – У него глаза стали светиться. Он будто ожил… Полада я вряд ли когда-нибудь таким увижу.

Завершение оказалось неожиданным, и Илкер выпалила.

– Он любит вас!

Эолин вновь смерила ее оценивающим взглядом, прежде чем изречь.

– Не сомневаюсь. Он оборотень и иначе не может, – она сосредоточилась на горе разноцветных пирожных на столике. Илкер впервые осознала, что она вовсе не холодна. И взгляд у нее не равнодушный и не скучающий, а… печальный и усталый. – Но любить и быть счастливым – это не одно и то же. Я не могу дать ему то, что ты даешь моему сыну. Не могу позволить ему быть собой… Это его испытание и мое. И знаешь… иногда мне кажется… если бы можно было изменить судьбу… он бы предпочел никогда не встречаться со мной.

– А вы? – робко спросила Илкер.

– Я жалею только о том, что я королева.

– Я думаю, – Илкер осмелела. – Я думаю, самое большое несчастье – это не иметь возможности быть рядом с тем, кого любишь. Поэтому вы все-таки сделали его счастливым. Правда! – ей ужасно хотелось обнять эту измученную женщину. Она еле сдерживала себя.

Королева усмехнулась этой горячности и накрыла ее ладонь своею.

– Пообещай, что принц не узнает о нашей беседе, – потребовала она.

– Ваше величество… – Илкер ужасно не хотелось иметь тайны от мужа.

– Пообещай! – настаивала Эолин.

– Да, ваше величество, – смирилась девушка. – Как скажете.

Двери распахнулись. Она тут же устремила взгляд на Ялмари, пытаясь угадать, что сообщил ему отец. Он подошел к ее креслу сзади и успокаивающе положил ладонь на плечо.

– Вы ничего не ели без нас? Это нехорошо.

Полад занял кресло, тут же начал рассказывать какую-то забавную историю, чтобы разрядить атмосферу. Вновь вошла служанка и налила чай еще в две чашки, Ялмари так и стоял рядом с женой, легко касаясь ее.

Когда чаепитие подошло к концу, он шепнул, воспользовавшись тем, что Полад что-то негромко рассказывал королеве и оба не обращали на них внимания:

– Мне надо прибыть в Жанхот по делам. Поедешь со мной?

– Конечно! – радостно согласилась она. – А куда мы поедем?

– Навещу твоего друга, Тагира Свальда.

– Ялмари! – обрадовалась она.

– Не радуйся раньше времени, – предупредил он. – У нас хорошее предложение для него, но если он не согласится…

– Ялмари, пожалуйста, можно я с ним поговорю? Я найду слова, которые его убедят!

Вместо ответа принц посмотрел на отца, тот чуть заметно кивнул. Илкер поняла, что их диалог он прекрасно слышал: ничего удивительного – ведь у оборотней слух острее.

– Хорошо.

– Ваше высочество, карета готова, – сообщил лакей.

– Едем, – Полад поднялся.

– Я по дороге тебе расскажу, что надо ему сказать, – на этот раз Ялмари повел вниз жену, а телохранитель подал руку королеве.

Карета дребезжала и, несмотря на то, что дорогу старались поддерживать в надлежащем состоянии, порой подскакивала. Принц крепко обнимал жену, будто боялся, что она ненароком выпадет, но Илкер осознавала: это из-за того, что ему надо уехать. Он хочет взять все, что можно от каждого мгновения. Ялмари объяснял негромко, где-то у нее над головой.

– О храме Судьбы почти ничего неизвестно. Единственная книга, имеющаяся в нашем распоряжении, где упоминается об этом храме – книга о древних храмах Гошты. Но там не сказано даже на каком он материке. Кроме того, автор перестарался – переводя сведения о храмах, он не указал из каких книг их взял. В общем, за неделю Полад ничего не нашел, кроме коротких сведений о некоем Хор-Агидгаде – городе, где стоял этот храм, неких оммофах – тех, что построили этот город. Говорят, раньше существовали древние свитки, в которых тоже упоминалось о храме Судьбы и о том, кто его построил. Но Истинная церковь, ратуя за чистоту веры, их уничтожила. Если они где-то и сохранились, то найти их не просто. Мастер Озний слышал легенду о том, что город давно уничтожили драконы. И еще он сказал, что ты тоже этим храмом интересовалась. Почему?

Илкер ответила не сразу. Рассказать о своих снах? Она боялась. Ведь страшно представить, что он сделает, если узнает. Может и в башню запереть, только чтобы она не сделала то, что должна сделать. Но и обманывать Ялмари… Он ведь почувствует и огорчится.

– Когда я болела, – произнесла она, – мне снился странный сон. Знаешь, бывают такие бредовые видения, что начинаешь сомневаться: может, это и не сон вовсе… Примерно как твой сон о том, как я вешала занавески в доме. И раз уж принцесса взяла меня в такую огромную библиотеку, я решила посмотреть книгу о храмах. Думала: мало ли? Вдруг встречу то, что видела во сне. А там наткнулась на записи о Хор-Агидгаде и храме Судьбы. Меня это заинтересовало, – она опасалась расспросов, но, кажется, Ялмари вполне хватило услышанного. – А может быть, этого храма уже не существует? – несмело предположила она. – Все-таки о нем даже легенды уже забылись – так давно это было.

– Может быть, – легко согласился он. – Но, кажется, что ничто другое мне не поможет. Значит, надо его найти. В общем, наша единственная надежда – Песчаный монастырь. Если и там ничего не найдем о храме Судьбы – то это была шутка фей, из-за которой мы потеряли драгоценное время. Правда, я еще надеюсь, что в Песчаном монастыре мы найдем, как защититься от духов гор и проклятых. Феи упоминали о том, что я могу все узнать там, только это будет дольше…

– Песчаный монастырь… Это же о нем принцесса переводила трактат? Место, где можно получить ответ на любой вопрос. А причем здесь Тагир Свальд? – напомнила Илкер, радуясь, что они ушли от опасной темы.

– Как выразился Полад: нам придется ехать на западное побережье Кашшафы через Ногалу. Либо снарядить экспедицию, чтобы она обыскала пустыню и нашла Песчаный монастырь, либо наладить отношения с таинственными эйманами. Потому что один из них – Удаган Лев – точно знает, как найти этот монастырь.

– И поскольку Тагир, вероятно, знал кого-то из эйманов, он может помочь, да?

– Да. И если он это сделает, ему будет позволено исчезнуть из столицы. За услуги, конечно, заплатят.

– А если не согласится?

На этот раз Ялмари долго молчал.

– Надеюсь, ты понимаешь…