Текст книги "Академия Надежды (СИ)"

Автор книги: Yabashiri

сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 61 страниц)

– Нет. Убийство Джунко в виртуальной реальности связано с некоторыми реальными событиями, – торопливо сказала я, надевая шлем. – И если мы хотим докопаться до правды, мне придётся воссоздать их.

Я уже не слышала, что он сказал. Едва шлем оказался на голове, реальность вокруг меня начала меняться. В отличие от прошлого опыта, когда воспоминания нахлынули бесцеремонно и все разом, сейчас я будто очутилась на фотографии. Передо мной предстала сцена, которую я одновременно пыталась забыть и усиленно вспоминала последний десяток минут.

Застывшие в воздухе капли дождя. Неработающий фонтан, орошённый её кровью. Она лежала на спине с застывшим скучающим взглядом. Даже запах тот же. И те же эмоции.

Я сразу отвела взгляд и принялась обследовать всё остальное. Без труда нашла лежащий у фонтана армейский нож, чьё лезвие явно побывало в её груди. Я постаралась осмотреть его повнимательнее, но всё, что могла понять – это оно. Одно и то же орудие убийства, что в реальности, что в виртуальной Академии.

Мой взгляд скользнул по её ногам, пробираясь всё выше, пока, наконец, она не предстала полностью в моём поле зрения. Я прикрыла глаза и попыталась вспомнить аналогичную сцену, которую видела совсем недавно. С непривычки я и забыла, что устройство воспроизводит всё, о чём я думаю.

Реальная и виртуальная Джунко наложились друг на друга – как будто у меня двоилось в глазах, а затем картинки объединились в одну. Я поняла, что её поза и выражение лица поразительно похожи. Они не совпадали до мельчайших деталей, нет, копия не идеальна, но слишком хороша, чтобы быть совпадением.

Я тряхнула головой, прогоняя второе воспоминание, и сосредоточилась на реальности. Вновь я опустилась перед ней на колени, проверяя волосы, осматривая детали одежды, переворачивая тело. Интересно, как мои воспоминания могли хранить детали, которых я не знала…

Парика не было, тело явно настоящее – даже родинки под одеждой там, где и должны быть. Рана почти в том же месте, точность шла на сантиметры.

Я стянула шлем с головы и протёрла лоб от испарины. Всё моё расследование длилось пару минут, но они казались бесконечно долгими. Как будто ты поставил игру на паузу, когда враг уже занёс меч для решающего удара. И ты не можешь ничего изменить, только смотреть, и едва снимешь игру с паузы, как умрёшь. И вроде бы хочется что-то исправить, но ты перебираешь все варианты и понимаешь, что слишком поздно. Нужно пробовать ещё раз, загружать сохранение.

Как жаль, что у меня не было сохранений.

На меня смотрели Шикамару и Хорокеу, но последнего я решила пока игнорировать. Мне было интересно, что скажет стратег, и я вопросительно посмотрела на него.

– Заметил что-то?

Он пожал плечами, оглядываясь, будто всё ещё видел сцену из моей головы.

– Только очевидные вещи. Вряд ли я сейчас скажу что-то новое.

Я кивнула и отложила шлем. Точнее, попыталась. Я замерла и посмотрела на свою руку. Она отбивала мелкую дрожь, шлем едва не выскальзывал из пальцев, но даже взяв его обеими руками, я тряслась. Я моргнула, картинка расплылась. На моих руках была её кровь. Я снова моргнула.

– Чиаки.

Я резко повернула голову на этот голос. Хорокеу. Он впервые за долгое время смотрел на меня не с ненавистью и не с пониманием, но с попыткой понять. Я чуть приподняла бровь, смотрела удивлённо, никак не реагируя на очередной приступ слёз. Это привычно. Немного пугало, что воспоминания вызывали больше чувств, нежели обнаружение виртуального трупа.

– Да?

Он замялся, открыл рот, несколько раз взвесил свои слова. Затем:

– Ты и правда её любишь?

Я просто смотрела на него. Зачем отвечать на вопрос, на который все знают ответ.

– И?

– Почему?

Как будто это можно вот так просто объяснить. Но я попыталась, ведь спрашивала себя сотню раз.

– Разве ты влюбляешься в человека за что-то конкретное? Нет, я не думаю. Вряд ли ты сможешь сказать, за что именно любишь Касуми, так? «За всё» – это не ответ. Ты принимаешь человека со всеми его качествами, иначе это нельзя назвать любовью. Но… – я опустила глаза, – я знаю, о чём ты спрашиваешь. И мне трудно сказать, почему зародилось это чувство, – я сжала шлем сильнее. – Наверное, она понимала меня лучше, чем я сама. Пыталась понять и раскрыть меня. Для своих целей, да, но так ли это важно? Всё это может быть иллюзией, она ведь очень хорошо чувствует людей. Влюбляет в себя по щелчку пальцев. Но мне этого и хотелось, чтобы меня чувствовали. К тому же, рядом с ней я вижу, что этот мир безграничен и, что важнее, я занимаю в нём не последнее место. И это напоминает мне игры. Я люблю игры. Я всегда считала свою жизнь игрой, потому что у меня не было другой истины. Но Джунко показала мне, что это действительно игра. И она показала, как выигрывать. Даже если её методы неправильны, однажды узнав всё это, я не могу оставить новую жизнь и новые возможности.

Как удивительно для Хорокеу – слушать внимательно, не перебивая. И лишь когда я закончила, он медленно ответил.

– Она важна для тебя, но для нас – это сумасшедшая девчонка, которая решила поиграть в бога, – сам того не зная, Юсуй почти цитировал Шикамару, только он тогда говорил обо мне. – И ты вроде пытаешься следовать за ней, да? Но у тебя ведь не получается, – он прищурился и подошёл ближе. От него не исходила опасность, но я напряглась. – Пока ты это не вспомнила, ты была совсем другой. И разве ты стала счастливее? Ты постоянно ходишь с постной рожей, страдаешь, причём и от своей любви и от воспоминаний. Она не раскрыла тебя, а направила туда, где ей это выгодно. По мне, так ты просто запуталась.

Мне нечего было ответить. Он не прав, нет. Это не так. Он никогда не разговаривал с ней, он не чувствовал, что значит по-настоящему жить… но. Но.

Я поняла, что если буду преследовать эту мысль, то запутаюсь сильнее. Есть время и место, чтобы разбираться в себе, и времени у меня уж точно не было. Я кивнула, стараясь показать, что разговор окончен.

– Нам лучше поговорить в другой раз, – сказала я, откладывая шлем и поправляя юбку. – Сейчас – расследование.

Юсуй взвесил на руке нож и посмотрел на меня.

– Если я правильно понял Шикамару, ты сейчас увидела свою реальную жизнь. И там тоже убили Джунко, тем же оружием и вообще так же. Я прав?

– Д-да. Это всё усложняет, – я увидела его недоумевающий взгляд и продолжила, – потому что никто из нас не мог скопировать её убийство.

– Даже ты? – он прищурился.

– Особенно я. Я всё время была в этой комнате – Шикамару может подтвердить. К тому же, я увидела её реальную смерть, – голос дрогнул, – уже после того, как её здесь убили.

– Но мы думали, что Монокумой управляет Джунко, – вставил Шикамару. – Значит, у этой игры другой организатор?

И они оба посмотрели на меня. Мне оставалось только развести руками.

– Не знаю. Мне трудно поверить, что за всем этим стоял кто-то другой. И я правда не верю, что она умерла. Здесь что-то не так. Именно это мы и должны выяснить. Поэтому, – я поднялась на ноги, – нам нужно на третий этаж.

Никто не стал спорить, и мы недружной колонной спустились вниз. Ребята всю дорогу молчали. Шикамару смотрел прямо перед собой, расслабленный, но серьёзный. А Хорокеу о чём-то размышлял. Я думала, что список аватаров даст нам много информации, но разрешит ли Монокума эту информацию получить? Скоро узнаем.

В подсобке ничего не изменилось с прошлых расследований, и мы не стали тщательно её осматривать. Мне не терпелось добраться до компьютера, поэтому, когда все трое оказались в комнате, я занесла руку над электронной панелью.

Пароль?

Chiaki.

…

…

Неверный пароль.

Я машинально потянула дверь на себя. Закрыто. Только потом я заметила эту надпись и несколько секунд тупо смотрела на неё. Затем оглянулась на остальных.

– Пароль не подходит, – мой голос провалился от неожиданности и звучал хрипло. – Наверное, Монокума сменил его.

Хорокеу пробурчал, что нам бы пригодился талант Комаэды, а Шикамару приподнял бровь и задумчиво посмотрел в потолок.

– Так давайте у Монокумы и спросим? – небрежно сказал стратег. Не дожидаясь ответа, он повысил голос: – Эй, Монокума! У нас к тебе вопрос!

– Охаё, придурки, – радостно поздоровался директор, тут же появляясь в противоположной стене. – Чего надо?

Я нахмурилась и бросила ещё один взгляд на дверь. Мы ведь никогда не расспрашивали Монокуму об этом «тайном», по словам Фуджисаки, проходе. Раз уж нам предстоит последний Суд, я решила воспользоваться такой возможностью.

– Мы хотели спросить тебя об этой двери, – начала я. – Ты ведь знал про сообщение Фуджисаки, так? Ты знал, какой фразой открывается эта дверь?

– Фуджисаки, Фуджисаки… – Монокума глядел на нас, не мигая, и через пару секунд загадочно ответил: – Такого человека у нас в базе не записано. А что?

Наверное, он имел в виду, что в Академии нет аватара Фуджисаки. Или он вообще не создан – этого я не знала. Да, было глупо надеяться, что Монокума даст прямой ответ на этот вопрос.

– Он нам сообщение оставил, – поторопился Юсуй, – это фальшивка была или нет?

– Какое такое сообщение? – хихикнул директор, и я вновь убедилась, что он нам ничего не расскажет.

– Ладно, – вздохнула я, – тогда так. Ты откроешь нам эту дверь?

– Зачем? – он развёл лапами. – Вы вроде знаете от неё пароль, да, Чиаки Нанами? Шастаете туда-сюда, дядюшка Монокума всё-ё-ё видит!

– А если, – я сжала зубы, – пароль не подходит?

Монокума развернулся и неопределённо махнул нам лапой.

– Значит, пароль кто-то сменил! Найдите этого человека и допросите – делов-то. А я удаляюсь.

Он медленно пошёл в сторону стены, и я обречённо опустила голову. У меня было странное чувство, сродни интуиции. Я знала, что мне нужна эта улика. Мне нужен список людей – но это слишком просто – или хотя бы количество аватаров.

– Последний вопрос, Монокума, – вскользь бросил стратег. – Есть информация, которая нам нужна для честного и интересного Суда. Так вышло, что спросить можем только тебя.

Я увидела, как дёрнулись уши директора, и с уважением глянула на Шикамару. Он прекрасно знал, на какие кнопки жать. Даже лучше, чем «Супер-Геймер Академии».

Монокума повернул голову, и над ним всплыл мультяшный вопросительный знак.

– Ну?

– Два числа, – Шикамару показал ему указательный и средний пальцы, – сколько человек было в Академии, когда возродили ребят в спортзале, и сколько было после убийства?

Монокума завис на секунду, после чего вопросительный знак на его голове стал восклицательным.

– Тринадцать, – объявил он. – С теми придурками в спортзале было тринадцать. Когда произошло убийство – тоже. Всё-всё, на остальные вопросы я буду отвечать только в присутствии своего адвоката!

И он поспешно задрыгал ногами, скрываясь в стене. Я выдохнула. Шикамару засунул руки в карманы.

– Почему тринадцать? – поразился Хорокеу. – Даже если считать остальных ребят, тут что-то не сходится, да? И вообще, – он обратился к стратегу, – почему ты не спросил, сколько сейчас людей в Академии? Это же проще!

– Это слишком прямая улика, – пояснил Нара. – Фактически, я бы спросил «а есть ли кто-то в Академии, кроме нас?». Монокума почти наверняка отказался бы отвечать. А так, – он размашисто зевнул, – вроде и спросил, а вроде и нет.

Хорокеу завистливо присвистнул. Я быстро складывала в голове цифры и понимала, что они и правда не сходятся. Я и не ждала, что они сойдутся, но… тут что-то было не так. Когда мы попали в Академию, нас было четырнадцать. Люси не возрождали – по неясной для меня причине. Джунко, то есть её аватар, попала в Академию после Комаэды. Если сопоставить все эти факты, личность убийцы должна стать более чёткой.

Я помотала головой. Нет, слишком мало информации. Это одна из тех улик, которую ты используешь в самом конце игры, завершающий приём, coup de grâce. Оставалось только держать её в уме и ждать ниточку, которая поможет распутать клубок.

– Куда дальше, гении? – Хорокеу заложил руки за голову и рассеянно пнул пустую коробку. – Я уже подумываю самому по школе походить…

– А что случилось с твоими убеждениями? – я не удержалась от ироничной улыбки. – Не хочешь оставлять убийц наедине?

Хорокеу зыркнул в мою сторону и отвернулся, скрывая смущение и явно не желая признавать свою неправоту.

– Н-ну, – фыркнул сноубордист, – я так понял, убийство вообще никто из нас не совершал. Лучше побольше комнат обыскать, труп вы всё равно осмотрели. – Мы с Шикамару понимающе переглянулись, а Хорокеу, заметив это, угрожающе цыкнул. – Только не думайте, что вы меня убедили! Просто… – он посмотрел себе под ноги, – я не знаю насчёт Шикамару, но у меня странное чувство, что Нанами этого не делала. И пока она за ним следит, я почти спокоен.

Я вздохнула. Ещё бы он не говорил о нас в третьем лице. Только и правда – куда нам идти дальше? Я знала только одно место, которое нуждалось в тщательном обследовании. Шикамару поймал мой взгляд и кивнул.

– Значит, – я коснулась банданы на шее, – идём в ту дверь на четвёртом этаже. В дверь с Монокумой.

– А я бы осмотрел тело, – сказал себе под нос Хорокеу, – всё равно вам не очень доверяю.

Я пожала плечами – чем бы дитя не тешилось. Мы вышли из подсобки и прошли до лестницы. Возле игровой Хорокеу замедлил шаг, и мы остановились. Юсуй к чему-то прислушался, затем посмотрел в круглое окно комнаты и открыл дверь.

– … и сколько можно рассуждать об… о, Хорокеу, – Касуми отошла от игрового автомата, улыбаясь своему другу. Мио поставила какую-то книгу на полку и тоже приблизилась. – Что-нибудь нашли? – а затем обе девушки увидели окровавленный нож в его руках.

– Э-э, ну, так… – замялся Юсуй и почесал затылок. – Нашли орудие убийства, надо бы его упаковать во что-то. А ещё кто-то сменил пароль на двери с компьютером. И мы узнали, что после убийства в школе было тринадцать человек. Вот. А как у вас?

Касуми закусила губу, разглядывая нож. Мио, неестественно бледная, наморщила лоб.

– Тринадцать? Это с учётом всех остальных?.. – пробормотала она. – Что-то не сходится.

– Да, – я кивнула, отмечая, что Хорокеу не стал рассказывать про «реальное» убийство Джунко. – Так что вы нашли?

Мио замолчала, и её руки сжались в кулаки. Касуми достала из кармана исписанный листок бумаги.

– Мы были в комнате с изображением Монокумы, которая раньше закрыта была, – она продемонстрировала ряд цифр и пояснений. – Там много мониторов, все они записывают изображения с камер. Записи с пятого этажа были стёрты, так что убийцу найти не смогли. Зато! Мы смогли перемотать видео в спортзале и записали, что там происходило с точностью до минуты, – похвасталась пловчиха.

Я протянула руку, и Касуми, помедлив, отдала бумагу. Я быстро пробежалась по ней глазами. Странно. Шикамару был в спортзале во время убийства?.. Что он там делал? И я в это время находилась в комнате совсем одна. Нет, сейчас это не так важно. Получается, у Шикамару тоже было алиби. Оно было вообще у всех, исключая меня. Очередная улика говорила в пользу того, что убийца пришёл снаружи.

Кивнув, я протянула листок остальным ребятам. Значит, нас опередили, и в комнате с Монокумой иных улик не было. Так ли это на самом деле? Мио с Касуми не были самыми внимательными из нас. Моя интуиция геймера вновь заработала и начала твердить, кричать, что они могли упустить улику. Что это – мнительность? Или предусмотрительность?

– Очень хорошо, – резюмировал стратег, отдавая бумагу в руки пловчихи. – Но мы, пожалуй, тоже проверим ту комнату. Она кажется очень важной, не помешает поискать улики второй раз. А Хорокеу, кажется, хотел осмотреть тело.

Я незаметно посмотрела на стратега. Второй раз за несколько минут он угадывал мои мысли. В последнее время казалось, что он всегда знает, о чём я думаю. Или наоборот – я предугадывала поступки Шикамару.

– Мы нашли подозрительный люк в той комнате, – вспомнила Касуми. – Может, вы его откроете. Наверняка за ним прячется убийца!

– А как же наш план? – поинтересовалась Мио. – Мы не хотели разделяться.

– Тут такое дело… – Юсуй попытался скрестить руки на груди, но спохватился, что держит нож. – Вы ведь сами проверили записи с камер. У Шикамару алиби. Джунко убили ножом – так написано в «Монокума Файле», и это нельзя сделать на расстоянии. Я только что объяснил этим двоим, – он махнул рукой на меня и стратега, – что подозреваю Шикамару, а не Нанами. А теперь даже не знаю. Тогда уж Нанами кажется самой подозрительной, но вообще, – он поправил повязку на лбу, – кажется, у нас тут завелась крыса. Кто-то убил Джунко, и это явно не один из нас.

Спорить не было смысла – я пришла к такому же выводу. Удивительно, что Хорокеу не стал настаивать, что я виновна. Вспоминая последние события, он так и не определился, доверять ли мне. Тогда он отдал нам флешку с воспоминаниями, но дал её Шикамару. Или это был такой жест доброй воли ко мне? Я не стала спрашивать.

– Раз Хорокеу наконец-то понял, что у меня есть алиби, – улыбнулся Нара, – предлагаю новый план. Мы с Нанами перепроверим ту комнату, вы же, – он обернулся на лестницу, – исследуйте школу. Любые места, которые покажутся вам подозрительными. Встретимся уже на Суде.

Я посмотрела через плечо Касуми и решила уточнить:

– А чем вы здесь занимаетесь?

– Читаем, как Джунко любит отчаяние и бла-бла-бла, – раздражённо вздохнула пловчиха, на мгновение напомнив мне Хорокеу. – Как же мне надоело, вы бы знали! Я подумала, в игровом автомате будет новая информация, но нет. Попробую быстро пройти до конца, а потом… не знаю, можем спуститься на первый этаж и поискать незапертые комнаты. В тот раз, кажется, – она прищурилась, – ты нашла пистолет у Комаэды.

– Да. Так и было.

– Я изучаю книги и журналы, – поспешно добавила Акияма, – но в них ничего интересного.

– Тогда, – Хорокеу в последний раз оглядел нас, – разделяемся. Я пока схожу на пятый этаж и посмотрю, что там с телом. Встретимся, когда медведь объявит о начале Суда. Согласны?

Мы дружно кивнули. Не дожидаясь новых дебатов, я покинула комнату, а Шикамару отправился следом. И уже за нашими спинами раздалось громогласное «вперёд, отряд Хорокеу!». Я поёжилась.

– Да что это за отряд такой…

Путь до нужной комнаты был недолгим. Едва мы подошли на расстояние несколько шагов, Шикамару дотронулся до моего плеча. Я вздрогнула и замерла. Повернув голову, я увидела, как он поднёс указательный палец к губам и показал на дверь одними глазами. Не зная, что ещё делать, я прислушалась.

За дверью явно кто-то был. Лёгкие звук шагов и – мне послышалось? – стук каблуков по полу. Шикамару, точно хищник на охоте, слегка припал к земле и, осторожно перенося вес с ноги на ногу, приблизился к двери. Он неслышно повернул ручку, и мы услышали громкий хлопок. Стратег тут же распахнул дверь, но мы увидели только закрывшуюся перед нашими носами крышку люка. Я выругалась.

– Это был убийца, – сказала я. – Это… это была Джунко.

Шикамару в одно мгновение оказался над люком и попытался его открыть. Бесполезно. Я видела, как напрягаются мышцы под его кожей, но всех усилий стратега не хватило.

– Ну, – тяжело выдохнул Нара, – это точно был кто-то.

Я поняла, что мой пульс опять ускорился. Из головы не шла одна мысль – Джунко. Это Джунко. Я могла поклясться. В попытке успокоиться, я осмотрелась. Мониторы, как и рассказывала Касуми. Если кто-то стёр записи с пятого этажа, наверняка это был тот самый человек, которого мы упустили.

Не отдавая себе отчёта, я подошла к столу с клавиатурой, и тут мой взгляд упал на вырванный из тетради лист бумаги. Я медленно взяла его и почувствовала, как сзади подходит Шикамару.

– Что… это?.. – пробормотала я.

– Хм, – только и ответил Нара.

На листке – неаккуратный рисунок. Опытным художником автора не назовёшь, но в карандашных пометках узнавался ребёнок с щитом в руках. Щит был перечёркнут жирным алым крестом, а сам листок – слегка надорван.

– Я ничего не понимаю. Это ведь убийца оставил? – я покосилась на люк, будто надеялась, что мне ответят. – Это какая-то загадка?

– На твой первый вопрос я бы ответил положительно, – сказал стратег и провёл пальцами по надрезу на бумаге. – Тот, кто был здесь, следил за мониторами и знал, что мы идём. Эту улику нам оставили специально. Нам, – повторил он, намекая, что Мио с Касуми тут уже были.

– Убийцы подкладывают улики, чтобы подставить кого-то, – заметила я, – но из этого рисунка вообще ничего не понятно. Зачем?

Шикамару внимательно смотрел на рисунок, и я не могла отделаться от ощущения, что для него он загадкой не был.

Если это не убийца, то кто? Даже цифры, названные Монокумой, указывали на это. Убийца и организатор должен быть одним человеком, так? С другой стороны, виртуальной реальностью можно управлять и снаружи. Но тогда у нас вообще нет зацепок. Может, для того и нужен рисунок? Монокума не стал бы подкидывать неразрешимую загадку. Только я всё равно не понимала, что этот ребёнок означал. И щит. И то, что он перечёркнут.

Шикамару не торопился осматривать комнату. Все его действия сегодня были точны и выверены, так что я поняла, что в этом нет смысла. Он как будто знал, что нас здесь поджидала ещё одна улика, возможно – последняя. Если стратег так умён, он мог знать ответ и на самый важный для меня вопрос.

– Шикамару, – позвала я. – Ты не видел все мои воспоминания, так? После того, как я нашла тело Джунко.

– Твои воспоминания прервались на этом моменте, – согласился Нара. – А что?

– Настоящая причина, по которой мы с Комаэдой оказались здесь…

Мои слова потонули в объявлении директора. Как мы и думали, те двадцать минут между первым обнаружением тела и общим сбором Монокума записал в счёт расследования.

«У-пу-пу! Всем ученикам пройти в кабинет с красной дверью на первом этаже. Готовы вы или нет, время устроить последний-распоследний Суд!»

Шикамару вздохнул, а я поразилась, что даже в комнате организатора были динамики. Дождавшись, пока Монокума замолчит, стратег заметил:

– Какой бы ни была твоя цель, сейчас у нас только один выход – найти убийцу и положить конец этой игре. И этому миру.

Я сжала кулаки. Он был спокоен, так спокоен, хотя единственный знал, что у него ничтожно мало шансов покинуть Суд живым.

– Почему? – воскликнула я. – Почему ты не волнуешься?

Шикамару направился в сторону выхода, сложив руки за головой, и спустя несколько шагов обернулся. Его губы растянулись в улыбке.

– Потому что у меня есть план.

***

Лифт ехал вниз без остановок.

Я встала позади и наблюдала, как тени мелькающих стен бродили по одноклассникам с головы до пят. Я моргнула. Нас ведь было больше. Изначально в Академии было четырнадцать человек. Я не могла перестать думать, что эта цифра имела огромное значение.

Я не видела лица Шикамару, но вся его поза говорила о спокойствии. На протяжении расследования, с момента нашего обещания друг другу он был спокоен и рассудителен. Да, это естественная его черта, но я помнила прошлые Суды. Я помнила, каким усталым он был после двойного убийства и как едва не сдался в поисках убийцы Люси. Должно быть что-то. Причина, по которой он так спокоен. Я не могла её найти.

И это напомнило мне одного человека. Несмотря на всю свою эксцентричность, она оставалась спокойной. Всё всегда шло по плану, так и сейчас. И мне было легче от этого. Когда рядом есть человек, который видит всю картину происходящего – хотя бы большую часть – ты можешь расслабиться. Ты и сам становишься увереннее. Я улыбнулась.

Мы вышли в зал Суда и разбрелись по своим трибунам. Теперь их стало на одну больше: портрет Джунко, прямо напротив меня, между портретами Нами и Ритцу. У остальных они перечёркнуты, а у Джунко поверх лица написан её титул. И её философия. Иными словами, отчаяние.

絶望

Остальные косятся на эту трибуну, и я думаю, каким необычным станет последний Суд. Мы расследуем смерть той, кого ненавидят все остальные, с кем они ни разу не разговаривали. А убийца – если верить уликам – не один из нас. Им должно быть всё равно. Ими движет только обещание Монокумы и перспектива умереть в случае ошибки.

А что движет мной? Желание найти её убийцу? Вряд ли. Я знаю, что она жива. Нет, внутри меня сидит гордость. И желание доказать ей, что я пройду все уровни, разгадаю все загадки.

И я выгляжу решительнее всех, пока остальные переглядываются и игнорируют Монокуму. Директор не торопится.

Обстановка изменилась с прошлого Суда. Теперь на стенах нарисованы пикселями герои разных игр – герои, которых я зову одноклассниками. На стенах нет только меня и Комаэды. И среди этих изображений есть одна тёмная фигура, тень. Позади портрета Джунко я вижу её силуэт, и его как будто обвивают чужие руки. И они тоже похожи на тени. Аллюзия на то, как она контролирует нас и скрывается. Скрывалась до сего момента.

– Всем встать, Суд идёт! – Монокума находит смешным тот факт, что мы и так стоим. – Сегодня мы в последний раз собираемся в этой уютной комнате, чтобы найти – нет, не только убийцу! – ответы на все ваши и, что важнее, мои вопросы. Кто убил Эношиму Джунко? Кто наблюдает за вами через камеры и руководит этой игрой? А также – барабанная дробь – почему вы, именно вы, оказались здесь? Уважаемые знатоки, вращайте барабан! На кону даже не автомобиль, а ваше освобождение… и жизни кучки отдавших концы слабаков.

Хорокеу кошкой шипит на последнюю фразу, но ему хватает мозгов не спорить. Монокума легко может забрать и эту награду. После слов директора за его троном появляются ещё четыре пиксельных изображения – вопросительные знаки.

– Разве вопроса четыре? – уточняет Шикамару.

– А один – секретный, – ухмыляется директор. – Вы сами поймёте, в чем заключается этот вопрос, когда ответите на предыдущие три. И если хоть один ответ будет неверным… – он красноречиво провёл лапой по шее.

– Чего резину тянуть, – хмурится сноубордист. – Шика задолжал нам всем историю.

И все смотрят на стратега. Я смотрю на силуэт Джунко.

– Я бы начал с обсуждения самого убийства, но Хорокеу уже извёлся. Итак. Вспомните сообщение Чихиро Фуджисаки, – говорит он, – точнее, упомянутый им пароль.

Это… странный момент для начала рассказа. Он знает, кто сменил пароль на двери?

– Спроси что полегче, – фыркает Юсуй. – Я уже и забыл. Освежи мне память!

– Я помню, – откликается Мио, и она тоже смотрит не на стратега. – О какой части сообщения ты говоришь?

– Как он описал дверь на третьем этаже.

Мио смотрит влево и вниз, а затем без запинки цитирует речь Фуджисаки.

– «На третьем этаже, в подсобной комнате кабинета физики, есть спрятанная дверь. За ней вы сможете найти путь, ведущий наружу». Ты это имел в виду?

– Верно, – кивает Шикамару. – И чтобы снять с себя подозрения, я хочу, чтобы вы поняли мою логику. Так что давайте потратим пару минут и обсудим его слова, хорошо?

Касуми неуверенно переступает с ноги на ногу и кивает. Мио вторит ей. Хорокеу кивает последним. Они смотрят на меня.

– Давайте, – выдыхаю я. И пока остальные говорят, анализирую его сообщение сама.

Это похоже на компьютерную игру. Какую-нибудь аркаду, где бежишь к финишу и избегаешь препятствий. Я закрываю глаза. Когда мир становится игрой, все чувства обостряются.

[LEVEL START]

– «Дверь защищена кодовой фразой, о которой не знает даже Монокума, и у вас, скорее всего, будет лишь один шанс ей воспользоваться», – продолжает Мио. – «Этот тайный путь был создан специально для таких чрезвычайных ситуаций, ведь Академия Надежды должна быть самым безопасным местом на планете».

– Мне всегда казалось, что сообщение фальшивое, – размышляет Хорокеу. – Когда Люси убили, Монокума в той комнате появился.

– Я знаю всё, что происходит в Академии! – подаёт голос директор.

– Тогда точно фальшивка, – кивает Хорокеу. – И что дальше?

– Тебе нужно читать между строк, – наставляет его стратег. – Вспомни первую фразу Мио. Если бы Фуджисаки хотел что-то скрыть от Монокумы, как бы он это сделал?

– Эм, спрятал?.. – неуверенно замечает Касуми. – Но как? Это невозможно, мы в виртуальной реальности. Монокума видит и контролирует всё.

– Почему он говорил о выходе? – бормочет Мио. – Наверное, речь о той команде, которую нашла Люси…

– Но ведь Фуджисаки сказал, что он – «Супер-Программист»! – осеняет Касуми. – Он мог спрятать какую-то секретную команду в компьютере. Правильно?

– Какую? – чешет затылок Хорокеу. – Он назвал пароль, но тот был от двери.

– Я… я не знаю, – смущается пловчиха.

[BREAK!]

Я уже несколько секунд смотрю на Касуми, приоткрыв рот. Обсуждение стихает, все ждут меня. Хорокеу вопросительно машет рукой.

Всё это время… у меня под носом. И мне даже не пришло в голову это проверить? Как? И как это пришло в голову Шикамару?

Я уверена, что сообщение Фуджисаки ненастоящее. Он не был заперт в Академии и не принимал участия в подготовке игры на выживание. Только на момент убийства ни я, ни Шикамару, не могли точно этого знать. Тогда…

– Есть замечания? – спрашивает стратег. Я киваю, быстро и уверенно.

– Я поняла, к чему ты ведёшь, – говорю и вижу, как скрипит зубами Юсуй. – Фуджисаки сказал, что за этой дверью есть путь, ведущий наружу. Но мы не нашли его, – я показываю на Монокуму, – иначе он бы помешал нам. Вряд ли речь о том, что произошло с Люси.

– Ты хочешь сказать, – прерывает меня Мио, – что за этой дверью есть какой-то секретный путь? И мы его не нашли?

– Не уверена, – качаю головой, – но что бы это ни было, «это» нашёл Шикамару.

– Ближе к делу! – раздражается Юсуй. Я выдыхаю.

– В словах Фуджисаки есть намёк на какой-то способ сбежать, – повторяю я. – И он говорит о некой фразе, о которой не знает даже Монокума. Касуми права: он мог спрятать в компьютере секретную команду. И сказал нам эту команду. Прямо под носом у Монокумы.

Только сообщение фальшивое, наверняка его оставил сам Монокума. Зачем? Если он хотел показать нам ту дверь, зачем запирать её? Я давно об этом не задумывалась.

– Чиаки, – негромко говорит Мио, а я вздрагиваю. – Это пароль от двери. А если ввести это в компьютер?..

– Это и есть секретная команда, – киваю и смотрю на стратега. – Так ведь, Шикамару?

– Абсолютно верно, – он усмехается. – Когда я был с Нанами в комнате воспоминаний, то подумал: Монокума не отпустит нас просто так, если истечёт время. И я решил искать другой способ сбежать.

– И все мы помним, как это в прошлый раз закончилось, – щурится Юсуй. – С чего ты взял, что в этот раз будет по-другому? Снова вводим в компьютер абы что? Ты же в них не разбираешься!

– Ты сравниваешь разные вещи, – парирует стратег. – Тогда это была отчаянная попытка выпустить хотя бы одного. Сейчас у меня был выбор – либо мы все умираем, либо я хотя бы пытаюсь. Ты бы что выбрал?

Хорокеу скалится, но за пару секунд меняется в лице и отводит глаза. А затем бурчит:

– Я бы попытался.

Глаза Шикамару блестят.