Текст книги "Академия Надежды (СИ)"

Автор книги: Yabashiri

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 61 страниц)

Пока двое девушек побежали вперёд всех к электронному устройству, Люси смотрела им в спины и усердно тёрла лоб. Она не знала, о какой записке речь, и вообще, когда они с Мио и Ритцу виделись в последний раз, те не были в таких хороших отношениях. Теперь они снова общались, будто и не было того тяжёлого разговора в зале Суда. Люси оставалось порадоваться, что хоть кому-то удалось разрешить свои проблемы.

А ещё, присмотревшись, она заметила странные следы на теле Тайнаки. Присмотревшись получше – такие же, на шее у Мио, только та скрывала их с большим усердием. Люси сделала мысленную заметку на тему ещё пары кандидатов, с которыми стоит поболтать, когда выдастся свободная минутка.

Они все столпились вокруг небольшого экрана и клавиатуры, в которую Мио уверенно вбивала незнакомые Хартфилии слова.

COUT ≪ NW.HELP.INTRODUCTION;

Компьютер загудел с неистовой силой, и Акияма инстинктивно отшатнулась – её подхватила стоявшая позади Ритцу. Все они с нетерпением смотрели на экран, и только Чиаки молча развернулась лицом к пьедесталу. Люси решила последовать её примеру и едва сдержала удивленный крик.

Посреди пьедестала стояла фигура, будто сотканная из мерцающих цифр. Она постепенно обретала очертания, принимая гуманоидную форму, и даже видавшая немало магических призывов Хартфилия просто не могла отвести глаз.

Голос, заговоривший с ними, был скорее компьютерным, нежели человеческим.

[Добро пожаловать в программу NeoWorld версии 1.1037, симулятор виртуальной реальности.]

Комментарий к Глава 24. Limit Break

Я: Я не буду писать в АН постельных сцен!

Тоже я: Ну, технически, я её не написала…

Извините, правда, но персонажи сами напросились. Я уже обещала, что в ближайшее время подобные сцены прекратятся, и это последняя, правда… я надеюсь. А ещё это важно для сюжета, честное слово!

И да. Наши американские горки поехали вниз.

========== Глава 25. Oversoul ==========

После тяжкой бессонной ночи, когда ни один из учеников не сомкнул глаз, Шикамару принял волевое решение дать всем отдохнуть. Его мысль приняли с необычайным воодушевлением, пусть даже Хорокеу и Ритцу с красными от недосыпа глазами заявили: они-то ещё ого-го, сон для слабаков, нужно четвёртый этаж исследовать! К счастью, на помощь пришли Касуми и Мио соответственно, за уши дотащив товарищей до комнат. Этот благородный поступок лишил их последних крох сил, и сама Касуми едва добрела до кровати, после чего упала на неё, даже не раздеваясь.

Отдых её был беспокойным, несмотря на усталость. Снов девушка не видела, но то и дело просыпалась, когда ей чудилось очередное объявление Монокумы или звонок в дверь. Едва открыв глаза, Касуми тотчас засыпала вновь, согреваемая мнимым уютом собственной комнаты. Она лежала в полумраке, обнимая ногами одеяло, и только слабый огонёк ночника отбрасывал тень на её лицо.

Где-то на пятый звонок в дверь она подумала, что ей это не снится. В районе седьмого стала раздумывать, что открывать дверь кому попало – опасно, да и вообще, она не выспалась, и пусть весь мир подождёт. Когда звонок стал с поразительной точностью наигрывать мелодию, о которой Касуми недавно рассказала Хорокеу, она решила, что встать всё-таки придётся.

Перед тем, как открыть дверь, Касуми оделась, чтобы не смущать лишний раз своего друга. План был хорошим, но недостаточно. Хорокеу оценил два слоя одежды – в его родных краях только так и одевались – зато сопровождавший его Шикамару спрятал лицо в руках и вежливо попросил её переодеться. Касуми сделала для себя два вывода: во-первых, одеваться стоит лишь в том случае, если ты до этого раздевался; во-вторых – она не выспалась.

Вскоре с неурядицами было покончено – Касуми снизила количество надетых друг на друга маек до одной, а заодно умылась, приводя в себя в чувство, после чего присоединилась к друзьям. Выяснилось, что дело шло к вечеру, и проснувшиеся раньше других ребята решили заняться исследованием тайн Академии. Очередным волевым решением Шикамару организовал из учеников несколько групп, чтобы сократить время на поиски и покрыть как можно больше территории. Ритцу и Мио отправились в игровую – узнавать историю Эношимы Джунко. Касуми думала, что из их разговора с Нанами они узнали больше других об этой неординарной девушке, но оказалось, что в школе припрятано немало другой информации о ней. В это время Люси пыталась разговорить Нанами и, чтобы убить сразу двух зайцев, разбиралась с устройством компьютера на третьем этаже. Оставалась их группа – им и предстояло обойти весь четвёртый этаж в поисках очередных подсказок, которые наверняка приведут к чему-то плохому.

И было их трое: сноубордист, стратег, пловчиха, и все зевали, как один.

– Сколько сейчас времени? – поинтересовалась Касуми, незаметно выкидывая скорлупу из приготовленной Хорокеу яичницы.

– Около четырёх вечера, – пробубнил автор кулинарного шедевра с набитым ртом. – Получается, мы спали часов восемь. Извини, что разбудил, но нужно пользоваться моментом, пока медведь чем-то занят.

Вилка с яичницей замерла на полпути ко рту пловчихи.

– В смысле занят? – Касуми оглядела кафетерий, где они втроём то ли обедали, то ли ужинали. Она действительно не видела Монокуму с окончания Суда, но не знала, что этому есть какая-то причина.

– Смотри, – Юсуй разом проглотил свой бутерброд и, сложив ладони полукругом, заорал во всю глотку. – ЭЙ, МОНОКУМА, У МЕНЯ ЕСТЬ ВОПРОС!

Касуми поморщилась – стоило почаще напоминать Хорокеу, чтобы не был таким громким в помещениях. Когда в ушах отзвенело, пловчиха с удивлением обнаружила, что директор не спешил почтить их своим присутствием. До этого он молниеносно отзывался на подобные просьбы и не упускал момента сказать им очередную гадость. Хорокеу, поймав её недоумевающий взгляд, пожал плечами.

– Не знаю, где он пропадает, но нам это на руку. Помнишь, Люська сказала, что с помощью того компьютера мы можем выбраться отсюда? Лучше поторопиться, пока медведь не видит.

Касуми задумчиво жевала похожую на пластилин яичницу, вспоминая вчерашнее обсуждение. В голове всё ещё не укладывалось, что они находятся в этой «виртуальной реальности», несмотря на все объяснения Нанами. Если Касуми правильно поняла, то все их чувства и мысли сейчас существуют лишь в их сознании, а их сознание в свою очередь существует внутри какого-то компьютера.

– Шикамару, ты говорил, что уже сталкивался с виртуальной реальностью? – спросила Касуми, отодвигая тарелку с едой. Глаза стратега двинулись от верхнего левого угла к правому, пока он обдумывал ответ.

– Я видел нечто подобное. Там, откуда я родом, умеют создавать что-то вроде иллюзии в человеческом сознании – примерно то же, что мы испытываем сейчас. Без использования компьютеров, правда. Так что я не эксперт, – он посмотрел прямо на Касуми, – но понимаю чуть больше вашего.

– Просто я думала всё это время, – она взглянула на Хорокеу, и тот уверенно улыбнулся. – Если в этой реальности нет настоящих тел, нет настоящих нас, то все эти убийства… разве наши друзья умерли по-настоящему?

Все замолчали, включая пловчиху. Она видела, как Хорокеу смотрит куда-то на пол, и мгновение спустя поняла, что её друг вспоминает первое убийство. За этим же самым столом сидел мёртвый Ред. Под столом была бутылка, которую отравила Нами. Они столько всего пережили – буквально – и те события оказали огромное влияние не только на дружившую с Редом Касуми, но и на всех остальных. Сама мысль о том, что всё это можно повернуть вспять, казалась нереальной. Виртуальной.

– Я не уверен, – признался Шикамару, – но есть вероятность, что наших друзей можно будет спасти. Всё зависит от того, как работает этот компьютер, и я надеюсь, Люси сможет это узнать. Если наше сознание в этой реальности напрямую связано с нашими настоящими телами – дело плохо. Наш мозг устроен так, что если убедить его, что он мёртв, то мы действительно умрём, даже если в этот момент спокойно лежим на диване.

Хорокеу треснул рукой по столу, отчего Касуми чуть не подпрыгнула, а Шикамару прервал свои объяснения. Сноубордист сдвинул брови, и девушка поразилась тому, каким разным может быть её друг. Добрый и уверенный наедине с ней и такой холодный, озлобленный, когда дело касалось Нанами и Монокумы. Особенно, когда дело касалось Нанами.

– Предательница, – он уже не называл её иначе, – наверняка знает, как устроена эта штука, просто не хочет говорить. Ещё бы. Если мы поймём, что все убийства были ненастоящими, то они не получат, – он сделал пальцами кавычки в воздухе, – отчаяние.

– Думаешь, всё так просто? – на полном серьёзе парировал Нара. – Если я что-то и понял о Джунко, то у наших убийств есть последствия. Это нелегко принять, особенно после того, как нам дали надежду на лучшее, но мы должны помнить, что в этом и заключается её тактика. Чем больше мы убеждаем себя, что всё не так плохо, как кажется, тем хуже будет потом.

– И что ты предлагаешь? – фыркнул Юсуй. – Запереться в комнатах, потому что мы в полном дерьме?

– Напротив. Исследовать школу, потому что мы, как ты очень точно выразился, в полном дерьме, – стратег усмехнулся. – Но нельзя тешить себя глупыми надеждами. Даже если мы не найдём выход – а так, скорее всего, и будет – всё, что нам остаётся – продержаться некоторое время без убийств. Мы должны сделать так, что Джунко наскучит играть с нами, и тогда она будет повышать ставки в своей игре, а у нас появится шанс, – заключил он.

– Ты прав, – кивнула Касуми. – Мы не должны лишний раз надеяться, но я всё равно думаю, что стоит цепляться за любую возможность. Люси именно этим сейчас и занимается, верно?

Шикамару кивнул, залпом осушив кружку с чаем.

– Ага. У этого компьютера могут быть скрытые команды, которые она в данный момент изучает. Вариантов у нас несколько, – он поднял указательный палец, – во-первых, всё зависит от Монокумы или кого-то, кто создавал эту реальность. Если нам заблокирован полный доступ к компьютеру, вряд ли мы сможем им воспользоваться, так как среди нас нет достаточно компетентных людей. Кроме Нанами, но, как я понимаю, она специализируется на играх, и в этой области её знания скорее теоретические. – При упоминании геймера Касуми выразительно посмотрела на Хорокеу, и тот сдержал презрительное фырканье. – Во-вторых, даже если нам открыт полный доступ к функциям виртуальной реальности, это не обязательно хорошо.

– В смысле? – подал голос Хорокеу, и Касуми пришлось подхватить мысль Шикамару.

– Это может быть ловушка, – она посмотрела на стратега, который серьёзно кивнул. – Монокума не дал бы нам способ устроить побег просто так, так что мы в любом случае должны действовать осторожно. Ты ведь сам это говорил, когда мы впервые узнали о существовании двери.

– Тогда было тогда, – Юсуй неопределённо взмахнул руками. – Вряд ли Джунко такая идеальная, как рассказывает Нанами, она могла и упустить что-то! Вон, есть даже лазейка в правилах, которой воспользовался Комаэда. И… – Хорокеу удивился настолько, что аж замолчал на несколько секунд, что для него было немыслимо. – У нас ведь нет никаких наказаний за неправильный выбор, кроме смерти того, за кого проголосует большинство. То есть всё это время мы могли тыкать пальцем в уже умерших людей. И если даже какой-нибудь мудак совершит новое убийство, мы можем сделать то же самое, – быстро бормотал Юсуй себе под нос.

Касуми знала, что он прав, но меньше всего она верила, что Джунко допустила этот просчёт случайно. Всё, что она знала об организаторе этой игры – рассказ Нанами, но этого хватило, чтобы составить впечатление об Эношиме, как о человеке невероятно умном и расчётливом. Если правила составлены так, а не иначе, в этом должна быть какая-то идея, но вот только какая?

А ещё в её голову закралась неприятная мысль, что теперь, когда они наконец-то заметили лазейку в правилах, Монокума просто-напросто поменяет их. Касуми не знала, что может быть хуже казни одного из них, но Джунко умела неприятно удивлять.

Больше всего Касуми хотела думать, что все убийства уже позади, но ловила себя на мысли, что ей важно лишь состояние Хорокеу и её самой. При всех разговорах о дружбе и взаимопомощи, до конца она доверяла лишь одному человеку помимо себя.

– Стоит держать этот вариант в уме на случай чего-то непредвиденного, – подытожил их раздумья Шикамару, – но не более того. И я надеюсь, – он устремил свой взгляд на сноубордиста, – что ты не будешь предпринимать необдуманных действий. Ты ненавидишь Нанами, и на то есть хорошая причина, но у нас нет доказательств, что она оказалась здесь не по своей воле. И если решишь вершить самосуд, вспомни пример Натцу и Зоро.

Хорокеу прищурился, но не ответил. Касуми почувствовала укол волнения за него, но каким бы вспыльчивым ни был её друг, она знала, что он никогда не совершит убийство. Тем более, после их разговора этой ночью. Даже когда он пытался ударить Нанами, пусть это и было тем самым необдуманным поступком, Хорокеу не собирался переступать запретную грань.

Шикамару взглянул на часы и объявил, что им пора идти. За разговорами и едой прошёл час, а уже в семь вечера они договорились собраться за ужином и обсудить полученную информацию. Времени оставалось не так много, и ни один из них не стал спорить, когда стратег направился к выходу.

До четвёртого этажа трио одноклассников дошло без приключений, если не считать момента, когда они проходили третий этаж и услышали голоса Мио и Ритцу из игровой комнаты. После вчерашнего, всякий раз, когда речь заходила о парочке музыкантов, все, включая серьёзного Шикамару, неизменно краснели и меняли тему. Касуми была рада, что никто не знал о них с Хорокеу, хотя Шикамару со своим невероятным умом должен был догадаться, почему они проводят всё свободное время вместе. С другой стороны, Шикамару не выглядел человеком, разбирающимся в отношениях. В этом они с Хорокеу были поразительно схожи.

Коридор четвёртого этажа вёл их мимо расположенных прямо у лестницы туалетов к развилке, которая упиралась в одну из комнат и огибала её слева и справа. У этой комнаты не было опознавательной таблички, что тут же выделяло её на фоне остальных, но Касуми не суждено было удовлетворить своё любопытство. Хорокеу подёргал дверную ручку и едва не оторвал её, когда все трое пришли к выводу, что комната окончательно и бесповоротно закрыта. В правилах было прописано, что выламывать двери запрещено, и хотя Монокума всё ещё отсутствовал, даже сноубордист не рискнул силой открывать дверь. Может, слова Шикамару о погибших друзьях действительно подействовали: трудно было забыть, как Зоро лишился руки, ослушавшись директора.

Коридор слева от загадочной двери привёл их к музыкальной комнате, о которой Шикамару уже слышал от Мио и Ритцу. Это оказался просторный зал с рядами стульев перед сценой, большим красным занавесом и музыкальными инструментами, некоторые из которых Касуми видела впервые. В стороне от прочих инструментов были две гитары и барабанная установка, на которых наверняка практиковались их друзья. Хорокеу перерыл всю комнату и чуть не уронил на себя фортепиано, но не нашёл ничего, связанного с Академией или виртуальной реальностью. Потратив около пятнадцати минут, процессия развернулась, здраво рассудив, что время уходит, а им нужно обследовать оставшуюся часть этажа.

Далее по коридору они нашли два кабинета для занятий, вроде тех, что встречались на каждом этаже до этого. В одной из таких комнат Монокума провёл свою лекцию, которая, к большому облегчению Касуми, постепенно стиралась из памяти. Ничего нового они не обнаружили, кроме загадочных рисунков на доске. В одном кабинете был нарисован портрет парня с короткими волосами, доброй улыбкой и торчащей на голове непослушной прядью. В другой – странная личность с волосами, буквально заполнившими всю доску. Никаких подписей у портретов не было, и Шикамару предположил, что Джунко развлекается, подбрасывая им ложные улики. Ни у кого не было других идей, поэтому Касуми и Хорокеу с ним согласились.

Следующая находка группы была куда интереснее. Коридор завернул правее, и все трое уткнулись в дверь с табличкой, гласящей «Комната талантов». Ребята переглянулись, и прежде чем Касуми успела предположить, что скрывается за дверью, Хорокеу уже вломился внутрь. Там их встретили голые стены с узорами из крупных белых квадратов. Ничего больше. Если в комнате на третьем этаже хотя бы была платформа в центре и компьютер, то комната талантов оказалась абсолютно пуста. По крайней мере, на первый взгляд.

– Может, это какая-то ошибка? Мы внутри компьютера всё-таки, – пловчиха повернулась к своему другу, но тот не ответил. Теперь Касуми заметила, что оба её одноклассника стоят в глубокой задумчивости, с той лишь разницей, что глаза Хорокеу медленно перемещаются по комнате, а Шикамару разглядывает свои руки, будто видит их впервые. Пловчиха помедлила, прежде чем махнуть ладонью прямо перед носом Юсуя, но тот мягко перехватил её руку и приложил палец к губам. Касуми замолкла, уставившись на него. Что происходит? Почему они так странно себя ведут?

– Касуми, подойди сюда, – подозвал её Шикамару, и девушка была рада, что хоть кто-то из них наконец-то заговорил. Она бросила ещё один взгляд на сноубордиста, после чего подошла к стратегу, остановившись в нескольких шагах от него. Ладони одноклассника сложились в странном жесте: Нара вытянул два пальца левой руки и обхватил их пальцами другой. Касуми смотрела на всё это с растущим недоумением, замечая, что Шикамару выглядит сосредоточенным, как никогда.

– Что ты делаешь?

– Проверяю свою теорию, – стратег улыбнулся краем губ. – Техника теневого подражания!

Дальнейшее Касуми не могла объяснить даже тем, что они находились в виртуальной реальности. Тень Шикамару, что оставляли крупные светильники под потолком, отделилась от его тела, превратилась в тонкую линию и точно змея метнулась в сторону Касуми. Спустя несколько секунд их тени соединились, изменили свою форму, и теперь стратега и пловчиху соединяло огромное тёмное пятно. Девушка вздрогнула от неожиданности, но… её тело отказывалось двигаться. Парализованная ужасом – во всех смыслах – Касуми начала заикаться.

– Ч-что происходит?! – воскликнула она, прилагая все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы пошевелить чем-то кроме мышц лица. Шикамару выпрямился и развёл руки в стороны – Касуми повторила его движения. Он сделал шаг вперёд – она тоже.

– Так, что это за хрень?! – наконец-то очнулся Хорокеу, влезая между Касуми и Шикамару. Стратег сменил позу на более расслабленную, и пол резко ушёл из-под ног Касуми. Она едва не упала, если бы не Юсуй, вовремя подхвативший девушку. Пловчиха заметила, как соединявшая их тень разорвалась, приняв обычную форму у ног стратега.

– Это техника моего клана, – пояснил Шикамару, вновь показывая странный жест рукой. Оставалось надеяться, что хотя бы приличный. – Если мне удастся соединить свою тень с тенью другого человека, наши движения оказываются связаны, и я могу полностью контролировать его. На ближайшие десять минут – иначе у меня кончатся силы.

Касуми слушала его объяснения с широко раскрытыми глазами. Её одноклассники уже не раз рассказывали о своих способностях, и им самим было трудно поверить в существование покемонов – хотя Касуми не представляла своей жизни без них. В тот момент она впервые видела, как кто-то из них действительно демонстрирует эти сверхъестественные способности, если не считать её собственных навыков плавания и Мио с Ритцу, которым хватало музыкальных инструментов.

Так вот, почему это «комната талантов».

– Ты можешь применять эту… технику только тут, верно? – уточнила Касуми, и Шикамару кивнул.

– Пока я жил в Академии, я не чувствовал внутри себя чакры – энергии, которую мы с Саске используем для наших техник. Только в этой комнате я ощутил в себе какие-то силы. Это странно, но, – он вновь огляделся, – мне кажется, всё дело в виртуальной реальности.

– Разумеется! – фыркнул Юсуй.

– Наверное, только в этой комнате компьютер разрешает тебе применять твои навыки, – кивнула Касуми. – Это здорово… наверное? Это твоя единственная техника?

Шикамару покачал головой и в задумчивости потёр подбородок.

– Нет, далеко не единственная, но я так давно этим не занимался, что мне потребуется время, чтобы восстановить все навыки. И стоит сказать, что нас действительно обучали для участия в войнах и выполнения сложных миссий. Мы с Саске, хотя и ни разу никого не убивали, являемся тренированными убийцами, – объяснил Шикамару с удивительным спокойствием. И даже несмотря на его признание, Касуми не чувствовала, чтобы от стратега исходила какая-то угроза. Нет, конечно, она и до этого ничего не чувствовала, даже когда общалась с Нами во время Суда…

Не стоило это вспоминать.

– Я верю тебе, – кивнула Касуми, неискренне улыбаясь. – Может, мы сможем как-то использовать твои способности, чтобы выбраться отсюда! – Шикамару не ответил. – Нужно рассказать об этом Люси, вдруг она тоже почувствует что-то, находясь в этой комнате. А ещё…

Касуми повернулась к Хорокеу, что стоял к ним спиной, скрестив руки на груди. Даже не видя его лица, пловчиха чувствовала, что её друг самодовольно улыбается. По его голосу это было ещё заметнее.

– У тебя милые трюки, – снисходительно заметил Юсуй, даже не поворачиваясь, – но я умею кое-что получше. И в этой комнате я покажу вам, что значит быть шаманом!

Касуми с Шикамару переглянулись.

– Стой, но ведь Йо – шаман, а ты – сноубордист, нет? – начал Шикамару, и Хорокеу резко повернулся к нему, красный от смущения.

– Вот не надо тут! Мы с ним оба шаманы, а почему титул дали ему – хрен знает, Монокума надо мной издевается. И вообще… м-м. Обещаете, что никому не расскажете?

Касуми не знала, на что подписывается, но всё равно кивнула, как и второй её одноклассник. Хорокеу почесал в затылке, собираясь с мыслями, после чего выдал:

– На самом деле, хреновый из меня сноубордист. Отец не раз пытался научить меня, но я постоянно падал, даже нос себе как-то разбил, – в подтверждение своих слов он почесал пальцем переносицу. – Я хорошо катаюсь только тогда, когда в меня вселяется мой дух хранитель.

Касуми уже слышала о способностях Хорокеу, хотя новость про сноуборд и была чем-то новым. Шикамару выглядел куда более сконфуженным: он наклонил голову и уставился на Юсуя.

– Можно поподробнее? Кто в тебя вселяется? – он приподнял одну бровь. – Я слышал об этом от Йо, но так до конца и не понял.

Хорокеу поскрипел зубами, покряхтел, после чего начал рассказывать историю, которую до этого слышала только Касуми.

– Наш мир наполнен духами, призраками умерших людей, животных и других живых существ, – он развёл руками. – Взгляни вокруг, оглянись назад. Они повсюду, но лишь единицы могут видеть их. Тех, кто может разговаривать с духами и быть проводником между ними и миром живых, называют шаманами.

– Но в Академии почему-то нет ни одного духа, – вставила Касуми, вспоминая рассказы Хорокеу. – Теперь мы знаем, что виной всему наверняка…

– …виртуальная реальность, – закончил Шикамару. – Да, теперь я понимаю. Но только что ты вёл себя так, будто можешь нам что-то продемонстрировать. Если в этой комнате я почувствовал в себе чакру, то… – Хорокеу ухмыльнулся ему в ответ, и Нара утвердительно закончил, – ты можешь видеть духов.

– Точно! Жаль, что вы его не видите, но это мало кому под силу. И да, – Хорокеу поводил глазами по комнате, и Касуми поняла, что он на самом деле видит нечто, недоступное их глазам, – здесь всего один дух. Я думал, что встречу кого-то из наших одноклассников, но здесь какой-то незнакомый парень.

– А ты можешь с ним поговорить? – спросил Шикамару. Хорокеу показал ему большой палец.

– Лучше! Я могу сделать так, что вы с ним поговорите. Мы, шаманы, можем давать духам вселяться в своё тело – это не опасно, если шаман достаточно силён, а я самый сильный из всех! Тогда дух может управлять моим телом и говорить через меня, – объяснил Хорокеу. – А если он окажется злым и попытается выкинуть что-то плохое, у нас есть твоя тень и моя невероятная выдержка!

Касуми смотрела на него и просто улыбалась. Она давно не видела Юсуя таким живым, счастливым и энергичным. Поначалу он был холодным и язвительным, затем стал открываться ей и оказался очень милым и добрым парнем, но она всегда знала, что в нём есть и другая сторона. Наверное, она недооценила то, как каждому из них не хватает вещей, за которые они получили свои титулы.

– Давай, сделаем это, – она не медлила ни секунды, решив поддержать энтузиазм своего друга. – Мне интересно, что это за дух, и я хочу посмотреть, на сильнейшего шамана в деле, – добавила пловчиха, зная, что это грубая лесть, но на Хорокеу это всегда работало. Вот и сейчас – он забурлил энергией с новой силой, чем-то напомнив ей Натцу.

Шикамару молча отошёл от них на несколько шагов и сложил руки в уже знакомом жесте. Касуми поняла, что он готовится связать Хорокеу тенью, если вдруг что-то пойдёт не так. Сама она повернулась в сторону шамана и смотрела на него во все глаза, восхищённая ещё до того, как он что-либо сделал.

Юсуй поднял правую руку вверх, широко раскрыв ладонь, и Касуми готова была поклясться, что увидела, как воздух в его ладони начал принимать расплывчатые очертания. Потоки воздуха закружились, формируя подобие шара, и Юсуй резко опустил руку, выставив её прямо перед собой.

– Дух бесплотный! – крикнул шаман, поднеся ладонь к груди и наклоняясь, когда волна энергии прошла по его телу. – Единение!

Касуми не могла видеть духов, но она видела, как тело Хорокеу начало светиться, будто озарённое чем-то. Воздух вокруг него образовывал вихри, и в этот момент поза её друга изменилась. Он выпрямился, и хотя внешне Юсуй выглядел так же, что-то в его взгляде стало чужим и отрешённым.

– Кто вы? – сказал его голос, но с другими интонациями. Может, это была иллюзия, но Касуми казалось, что одновременно с Хорокеу будто бы говорил другой человек. Тихо, едва слышно, но этот четвёртый человек был с ними в одной комнате.

– Меня зовут Касуми, а это, – она показала рукой, – мой друг, Шикамару. Мы хотели поговорить с тобой. Как тебя зовут?

Она не знала, стоит ли сразу признаваться, что они говорят с духом. Знают ли вообще призраки о том, что они мертвы? Наверное, это не самая приятная информация.

Дух в теле Хорокеу мягко улыбнулся, внимательно взглянув на каждого из них.

– Приятно познакомиться. Меня зовут Хината Хаджиме.

***

Пальцы Люси бегали по клавиатуре, и спустя час беспрерывного взаимодействия с компьютером, она заметила, что некоторые клавиши нажимает почти вслепую. Волшебница сидела на простеньком стуле со спинкой, что Чиаки принесла из кафетерия, потому что в комнате управления, как её окрестила Хартфилия, ничего кроме компьютера и центральной платформы не было. Стульев в том числе. Нужно было видеть лицо геймера, когда она пронесла предмет мебели через три этажа, только чтобы понять, что ей тоже нужно где-то сидеть.

И пока уставшая Хартфилия откинулась на спинку стула, Чиаки сидела прямо на полу комнаты, прижав ноги к груди и опираясь о холодную стену.

– Ты совсем не разбираешься в этом, э-э, программировании, да? – спросила Люси, наверное, в пятый раз за полчаса. Чиаки покачала головой, не глядя на неё. Волшебница вздохнула: она гордилась своим талантом разговорить даже самого угрюмого собеседника, но её одноклассница – это что-то с чем-то. У них не получалось завязать даже самого мелкого разговора, и Люси это злило не меньше, чем непонятные команды в компьютере. – Тебе хочется уйти, да?

Нанами не изменилась в лице, продолжая с завидным постоянством отвечать не Люси, а дальней стене комнаты.

– Мне всё равно, – кофта геймера сдвинулась на пару сантиметров, как будто Нанами пыталась пожать плечами. – Мне некуда идти, и это место мало отличается от моей комнаты. А ты хотя бы не злишься на меня просто потому, что я существую, – она вымученно улыбнулась, её пальцы напряглись, скользнув по полу.

Хартфилия знала, что она не может отвлекаться на разговоры с одноклассницей – компьютер важнее, и она обещала друзьям, что найдёт способ сбежать из Академии с его помощью. Правда в том, что мы не всегда придерживаемся обещаний. Не нужны чудеса проницательности, чтобы заметить, как изменилось поведение Чиаки, как смотрит на неё Хоро-Хоро, и как невидимые тучи сгущаются над их классом. Люси убеждала себя, что хочет помочь подруге разобраться с её проблемами, помочь Нанами и Хоро-Хоро помириться, но на самом деле Люси хотела поговорить об Эношиме Джунко.

– Что тебя тревожит? – спросила Люси, долго наблюдая за одноклассницей. Мысленно волшебница ругнулась: такими общими фразами она едва ли чего-то добьётся, к тому же, она и так знала ответ. Нанами лишь развела руками, и ничего иного Люси и не ждала.

– Много чего, – уклончиво ответила геймер. – Но почему ты не говоришь о том, что тревожит тебя? – впервые за последний час Нанами посмотрела на волшебницу, и лучше бы она этого не делала, потому что та сразу почувствовала, что её видят насквозь. Чего ещё Люси не ожидала, так это продолжения разговора. – Однажды Джунко пыталась объяснить мне, как работают люди. Она подвела меня к зеркалу и сказала: «Вот так ты выглядишь, когда отчаянно хочешь что-то спросить». И у тебя сейчас моё лицо.

Люси едва не рассмеялась – неудивительно, что все социальные навыки Нанами происходят из её общения с Эношимой. Трудно было делать вид, что Люси не интересуют любые упоминания загадочной девушки, поэтому волшебница даже не пыталась. Вместо этого она с сожалением посмотрела на клавиатуру компьютера (слишком сложно, до свидания!), поднялась со стула, поправила складки юбки и села на пол, практически вплотную к Чиаки. По лицу геймера не скажешь, чего в ней было больше – удивления или дискомфорта.

– В прошлом я часто хитрила, обманывала людей ради собственной выгоды, но знакомство с Натцу стало понемногу менять меня. Думаю, ты можешь представить, как одна встреча толкает тебя к совершенно новому пути, – теперь уже Люси смотрела в противоположную от Чиаки сторону, пока напряжённый взгляд геймера застыл на её лице. – И я говорю это, потому что хочу быть честной с тобой. Пусть даже я не извлеку из своей честности никакой выгоды.

– Нелогичные действия, – пробормотала Чиаки, опустив голову. – Могу понять.

– Я не доверяю тебе, – Люси улыбалась, потому что дай она себе волю, воспоминания о Натцу разрушили бы остатки самоконтроля. – И я не доверяю своим подозрениям настолько, чтобы наверняка назвать тебя предателем. Раньше я не понимала мотивацию Комаэды, но теперь, когда его нет, я вижу, что больше других одноклассников я не понимаю тебя. Поначалу ты была самым честным и добрым человеком из всех, потом ты закрылась от нас и начала меняться. Теперь я не знаю, кто ты. Даже сейчас мы вдвоём в этой комнате, и, – пальцы Хартфилии сжались в кулак, – в уме я просчитываю, успею ли добежать до двери, если окажется, что у тебя в рюкзаке нож.