Текст книги "Академия Надежды (СИ)"

Автор книги: Yabashiri

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 61 страниц)

Шикамару, который стоял на ногах всё это время, снова прокашлялся, обращая на себя внимание остальных. Наверное, многим хотелось прокомментировать слова Нанами, но стратег не дал им этого сделать, вновь взяв обсуждение под свой контроль.

– Теперь, когда все мы понимаем, что происходит на душе друг у друга, настало время того, что я назвал Судом. Нанами подвела нас к этому, и я хочу спросить у вас, есть ли те, кто не верит, что мы находимся в виртуальной реальности? Есть ли у вас тому доказательства? Может, кому-то трудно смириться с этим?

– У нас есть доказательства того, что мы в ней находимся, – вступил Хорокеу. – Сам подумай. Мы все потеряли наши способности, которые возвращаются только в той комнате на четвёртом этаже. Нанами знает о нашем прошлом – тут уж она не врёт – и я не знаю, как ещё это объяснить. Со слов Касуми я вроде понял, что такое «виртуальная реальность», поэтому я согласен, что мы действительно попали внутрь компьютера. Не знаю, как, но это уже другой вопрос.

– Какая ещё комната? – удивилась Мио. Она знала, что Касуми, Хорокеу и Шикамару должны были обследовать новый этаж, но не думала, что там окажется что-то неожиданное. Музыкальная комната была приятным сюрпризом, но не более того.

– К ней мы ещё вернёмся, но чуть позже, – пообещал Нара. – Есть что-то ещё по поводу виртуальной реальности, чтобы мы закрыли эту тему?

К ещё большему удивлению Мио, ему ответила Нанами.

– Из-за своих воспоминаний мне трудно говорить с полной уверенностью, так как многие вещи я почти помню, но не до конца. И тем не менее, я уверена, что мы находимся в виртуальной реальности. Я лично тестировала её с Джунко, и я помню, что архитектура Академии Надежды в реальном мире немного отличается от той, в которой находимся мы, – она нахмурилась, будто пыталась вспомнить это прямо сейчас. – Если вам интересно, когда мы попали в виртуальную реальность, Джунко стала рассказывать мне о своём прошлом – это та самая игра на третьем этаже. Ещё я знаю, что помимо изменения воспоминаний, она может менять наши эмоции. Она может заставить вас чувствовать гнев, боль. Я уверена, что она не будет пользоваться этим для совершения убийства – таковы её принципы – но стоит держать это в уме. Потому что…

– Не все твои эмоции принадлежат тебе, – повторила Мио уже знакомую ей фразу. Чиаки посмотрела на неё, и басистке пришлось объяснить: – Это было в записке, которую оставил мне Комаэда. Помните, я рассказывала про неё? Там же он написал про комнату на третьем этаже и команду от компьютера. Ничего важного там больше не было, и я думала, что же означает эта фраза.

– Мы что, не можем доверять сами себе? – повторила Люси, прячась за своим шарфом. Мио думала о том же. Что, если Джунко уже сделала что-то с их воспоминаниями, просто теперь Акияма не может вспомнить? А её чувства? Её любовь к Ритцу? Это тоже подделка Эношимы?

Нет. Лишней паранойей она ничего не добьётся. Тем более, Нанами знала Джунко, в отличие от всех них, и если она говорила, что та не станет использовать эту способность просто так – Мио ей верила. К тому же, ей начинало казаться, что из всего класса Джунко интересовала именно Нанами, и все её издевательства предназначались именно ей.

– Можем, – одновременно заявили Хорокеу и Ритцу со своей непробиваемой уверенностью. Шикамару кивнул, хотя ни у кого не было доказательств.

– Нет смысла думать о том, что мы всё равно не сможем изменить, главное быть начеку. Джунко хочет, чтобы мы сомневались в себе и друг в друге, чего я делать не собираюсь. И раз у остальных больше нет возражений, мы примем как факт, что мы находимся в виртуальной реальности. Это ведёт нас к следующему вопросу. Означает ли смерть в виртуальной реальности смерть наших реальных тел?

Вопрос явно был адресован Нанами, и Мио с замиранием сердца ждала, что геймер сейчас разом разрушит все их надежды. Но даже если бы она сказала, что смерть в виртуальной реальности ни к чему не ведёт, смогли бы они ей поверить? Разве вся боль, которую они чувствовали здесь, не была настоящей? Она помнила крики Комаэды, когда Монокума отрубил ему руку, и думала, что в этот момент испытывало его тело в реальном мире. Ей, в виртуальной реальности, было по-настоящему больно.

– Я не знаю. Всё зависит от того, напрямую подключены наши тела к компьютеру или нет, – ответила Чиаки. – Если только копия нашего сознания находится здесь, тогда должна быть возможность отключиться от этой реальности, не загружая воспоминания о смерти в мозг. В таком случае, все будут живы, но мы не будем помнить, что произошло здесь. Я бы сказала больше, но я… я не помню.

– Может, именно поэтому Комаэда до сих пор не привёл помощь, – осенило Акияму. – Если он не сохранил свои воспоминания об этом мире, то не знает, что мы заперты здесь.

– Всё равно странно, что никто не заметил нашего отсутствия, – нахмурилась Люси.

– Они, может, и заметили, но как мы об этом узнаем? Наверное, наши настоящие тела спрятаны где-нибудь, – вступила Ритцу. Акияма подумала, что она может быть права, и мысленно порадовалась, что её подруга наконец-то думает вместе со всеми. Она была не такой глупой, как любила повторять.

– Хорошо, – кивнул Шикамару. – Значит, такая вероятность есть. И прежде, чем мы перейдём к самому важному моменту, давайте обсудим, что мы нашли на четвёртом этаже. Есть желающие?

– Там есть что-то вроде актового зала, – пожала плечами Тайнака. – Большая комната, много инструментов, ничего необычного.

– Также мы нашли запертую дверь и два класса, – продолжила Касуми. – И мы нашли комнату талантов.

– И вот тут начинаются странности, – поддержал её Хорокеу. – В этой комнате, и только в ней, мы с Шикамару можем использовать наши способности.

– Я могу применять техники своего клана – например, связать свою тень с тенью другого человека, тогда моя цель будет копировать все мои движения, – объяснил Шикамару, и у Мио полезли глаза на лоб. Одно дело – слушать рассказы её одноклассников, другое дело, если все их способности оказались реальными.

Хотя иронично называть их реальными, когда они признали, что находятся в виртуальной реальности.

– Ну, а я, как и Йо, шаман – я могу видеть духов и давать им вселяться в своё тело. Вообще, понятно, почему в компьютере я до сих пор не видел ни одного духа, но там я наконец-то встретил одного. Не знаю, как он может существовать здесь, но тем не менее, – рассказывал Хорокеу. – И это был не один из наших друзей. А вот всё остальное лучше расскажите вы двое, – он посмотрел на Касуми и Шикамару, – потому что я нихрена не помню после того, как он в меня вселился.

– Подожди, – перебила его Касуми. – Но ты мне рассказывал, что сохраняешь свою память, когда в реальном мире в тебя вселяются духи. И ты даже говорил, что можешь контролировать своё тело.

Хорокеу кивнул, раздражённо перебирая остро торчащие волосы.

– Я-то говорил, но в этой Академии всё не по правилам. Когда я стал с духом одним целым, то не контролировал себя и даже не знаю, о чём вы с ним говорили. Надеюсь, он ничего не пытался сделать, – шаман посмотрел на свою подругу с нотками тревоги во взгляде. Та покачала головой.

– Нет, но… Я думаю, лучше Нанами объяснить, чей именно дух мы встретили.

И снова все взгляды обратились в сторону геймера. Мио не была удивлена, что большинство тайн Академии крутились вокруг неё – всё же, именно Чиаки училась здесь и только она до этого видела виртуальную реальность. Может, это был дух человека, которого она убила? Только как он попал сюда? И разве духи вообще существуют? Мио поёжилась. Ритцу любила пугать её историями о призраках, и слышать теперь, что они реальны… Она продолжала убеждать себя, что любые странности можно списать на виртуальную реальность, но на душе всё равно скребли кошки. А вдруг, этот дух выберется из комнаты и вселится в одного из них? Что тогда?

Только теперь Нанами не отвечала им с той же готовностью, что и ранее. Она замерла, глядя в одну точку, и Мио видела, как сжались её зубы. Теория о личности этого призрака становилась всё более реальной.

– Вы встретили Хаджиме Хинату, моего друга из Академии. Мы познакомились ещё до того, как я встретила Джунко, – сбивчиво объяснила она, избегая любых подробностей. – Я правда не думаю, что он имеет какое-то отношение к тому, что мы здесь заперты. Скорее всего, это очередной подарок от Джунко мне. Она делает всё, чтобы я сорвалась. Не хочу доставить ей это удовольствие.

Она не проронила больше ни слова. Хорокеу не выглядел довольным и смотрел на Касуми, но и та молчала, будто не зная, что ещё сказать. Шикамару вновь оказался тем, кто нарушил тишину.

– Я слышал слова этого призрака и не думаю, что он сейчас слишком важен для нас. Люси, расскажи, что ты нашла в компьютере.

– Как я уже сказала Шикамару и остальным, – сейчас она смотрела на Мио и Ритцу, – кажется, я нашла способ выбраться отсюда.

У Мио перехватило дыхание. Она повернулась к Тайнаке – та сжала руку подруги, и их пульс рокочущим мотором отозвался в каждой клеточке тела. Это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

– Я плохо понимаю, как устроен компьютер, но Нанами немного помогла мне, и я нашла команду, которая может отсоединить нас от виртуальной реальности, – начала объяснять Хартфилия. – Для этого нужно, чтобы человек стоял в центре платформы, а кто-то другой ввёл команду в компьютер. Только я всё ещё не уверена, что это сработает. А если сработает – так, как мы того ожидаем.

– Это плохая идея, – сразу сказала Чиаки. – Я не помню деталей, но у меня есть ощущение, что всё это – очередная ловушка. Я не верю, что Джунко так просто даст нам доступ к выходу. Тем более, мы с Комаэдой были в этой комнате – если даже он не воспользовался консолью, то я бы не рисковала.

– Но ведь Люси только что объяснила, что для этого нужно как минимум два человека, – подала голос Касуми. – Может, Комаэда не думал, что мы ему поверим? Он был близок только с Мио, но…

Акияма похолодела. Если счастливчик всё это время знал о способе покинуть Академию, но так и не рассказал им или ей и даже не упомянул этого в записке… что, если это действительно ловушка? Кто из них отважится проверить это способ на себе?

– Кроме того, мы не знаем, что происходит сейчас в реальном мире. Есть вероятность, что в стенах Академии действительно безопаснее, чем там, – продолжила гнуть свою линию Нанами. – И я думаю, если эта мысль вообще пришла мне в голову, всё это не просто так. Возможно, в моих воспоминаниях произошло что-то.

– Мы не можем вечно ждать, пока ты всё вспомнишь, – резко отозвался Хорокеу. – Я за то, чтобы опробовать этот способ. Если хотите, буду волонтёром.

– Ну уж нет, я буду волонтёром, – ткнула его локтём Касуми. – Даже не думай геройствовать.

– Совсем из ума выжила? Это же опасно!

– Вот именно!

– Послушайте! – Шикамару повысил голос, заставив обоих замолчать. – Это действительно похоже на ловушку. Скорее всего, это она и есть. Тем не менее, мы явно узнаем что-то новое, если попробуем, тем более, иных зацепок у нас нет. Есть и другая причина, почему мы должны действовать как можно решительнее, – он поднял вверх указательный палец, – по какой-то причине, Монокумы сейчас нет в школе. Он не отвечает, когда мы его зовём, и вообще никак не заявлял о себе после вчерашнего Суда. Он так и не дал нам нового мотива. Возможно, Джунко сейчас чем-то занята – тем же Комаэдой, он мог устроить саботаж снаружи – и мы должны воспользоваться этим шансом. Поэтому я предлагаю завтра, за час до утреннего объявления, собраться всем в комнате талантов, обсудить ещё раз детали, а затем попробовать отправить одного из нас на свободу. И чтобы вы не спорили, этим человеком буду я.

– Нет, – ответила ему Люси, – это сделаю я, – Шикамару смотрел на неё со смесью раздражения и удивления. – Я нашла эти команды, и если что-то пойдёт не так, это будет моей ответственностью. Я не хочу становиться убийцей, – она сказала что-то ещё себе под нос, но Мио не разобрала её слов. – И не хочу делать убийцей кого-то из вас. Поэтому позвольте мне сделать это.

Шикамару сдвинул брови, устало выдыхая, и после небольшой паузы кивнул.

– Хорошо, это окончательное решение. Надеюсь, никто не будет спорить, что Люси имеет право выбраться первая, раз уж она была той, кто вообще нашёл выход, – возражений не последовало. – А сейчас, я думаю, нам всем нужно отдохнуть. Я обдумаю детали, чтобы застраховаться от всяких неожиданностей, а вам лучше сделать все свои дела, пока есть такая возможность, – он поднял голову и уверенно улыбнулся, едва ли не впервые за тот день, – потому что завтра, я надеюсь, мы выберемся из этой дыры.

– Стой, – Мио прищурилась, – почему мы собираемся в комнате талантов? Не проще сразу пойти в комнату с компьютером?

Шикамару самодовольно ухмыльнулся.

– Потому что у меня есть идея, как оставить Монокуме прощальный подарок.

***

На следующее утро Люси проснулась за час до будильника – выспаться перед долгожданным освобождением так и не удалось. Она провела половину ночи, ворочаясь на кровати, пока, наконец, не решила встать.

Оставалась ещё одна вещь, которую она давно должна была проверить, и как это часто бывает, решила заняться чем угодно другим, лишь бы отсрочить неизбежное. От неё никто ничего не требовал, кроме неё самой, и это было ещё хуже.

Она поднялась на второй этаж и остановилась на распутье, виновато озираясь по сторонам. Её одноклассники наверняка спали, никто не пытался ходить по школе, и Люси осталась в не очень-то гордом одиночестве. В тот злополучный день она точно так же замерла перед походом в библиотеку, и сейчас это воспоминание, поддавшись знакомой картине перед глазами, стало захватывать её сознание. Люси улыбнулась этому. Когда она произносила свою речь на общем собрании, то чувствовала себя уверенной. Это была скорее полуправда. Она пришла на обсуждение с водоворотом мыслей, но слова других людей помогли ей, и пусть трудно обуздать чувство вины в столь короткий срок, у неё уже не тряслись предательски руки только от того, что она находилась на втором этаже. Хороший знак.

И как в самое тёмное утро в её жизни, она приоткрыла дверь в мужской туалет.

Она давно перестала чувствовать стыд, заходя сюда – потому что стыд стал наименьшей проблемой. Она перестала чувствовать злость на одноклассников, и это принесло облегчение, хотя часть её души неустанно твердила, что она обманывает себя во имя памяти Натцу. И, наконец, она перестала чувствовать вину. Не до конца, но достаточно, чтобы вновь подойти к зеркалу и взглянуть на своё отражение.

Как и тем утром, ничто не намекало на учинённый её другом погром. Те же вылизанные дочиста раковины, тот же аккуратный белый кафель, ровные ряды кабинок и писуаров. А в зеркале – та же девушка. Она почти привыкла видеть шарф на своих плечах, представляя, что он хранит частичку духа Натцу. Это всегда было лишь приятной иллюзией, но теперь она точно знала, что в мягкой ткани на её коже не было и капли чего-то родного. Она поднесла шарф к глазам, перебирая его пальцами и пытаясь понять, чем же он отличается от реального. Насколько она могла сказать – ничем.

Люси всматривалась в зеркало, и за своей спиной видела идеальное отражение идеально чистой комнаты. То же, что видел Драгнил перед тем, как разбить это самое зеркало. Вдох-выдох – небольшое запотевшее пятно, до которого она дотронулась пальцами, аккуратно выводя знак гильдии. Вдох – и она задержала дыхание. Потому что, как и в то утро, в зеркале она увидела Натцу.

Он стоял немного боком, так, что нарисованный ею знак был у него на плече, ровно в том месте, где у настоящего Натцу была татуировка. Он смотрел прямо на неё и улыбался. Она моргнула, затем ещё раз, но в отличие от того дня картинка не пропадала. Зато пропала улыбка с её лица.

Теперь она знала, кто играет с ней, услужливо подавая нужные образы из головы. Она всё ещё не понимала, зачем, но в груди теплилась надежда, что уже через пару часов она встретится с виновницей всех этих событий и сможет что-то изменить. Люси смотрела на отражение своего друга с горечью, и кулаки её непроизвольно сжались. Она перевела взгляд на камеру, следившую за ней со стены. Затем снова повернула голову в сторону фальшивого Драгнила.

А затем размахнулась и что есть силы ударила по стеклу.

Стекло треснуло и градом посыпалось в раковину, и каждый осколок резал её кожу, оставляя мелкие зарубки и длинные царапины, из которых на белую эмаль скользнула кровь. Расплывшееся пятно, ещё одно, ещё несколько. Больно, но ни один из порезов не был достаточно глубоким. Она думала, что если бы обратила внимание на руку Натцу в тот день, они могли бы проголосовать за другого человека.

Стоило перевязать рану, чтобы избежать заражения, но Люси не верила, что в виртуальной реальности ей это потребуется. К тому же, уже через час она покинет стены этой ненастоящей школы. И пусть пальцы ныли при каждом движении, при каждом вздохе, этот необдуманный жест придал ей решимости. Натцу всегда действовал необдуманно – теперь в ней действительно была часть его духа.

Путь обратно до её комнаты был короче и энергичнее. Ровно до того момента, пока она не увидела Чиаки – та стояла как раз возле её двери.

– Нам нужно поговорить, – заявила она, едва Хартфилия подошла ближе. Затем взгляд геймера скользнул к сжатой в кулак руке, из которой мало-помалу на пол капала кровь. И без того хмурая Нанами прибавила в серьёзности и задала единственный вопрос: – Почему?

– Это должна я спросить.

Люси вздохнула. Какой бы уверенной она себя ни чувствовала, присутствие Нанами заставляло напрячься, и демоны в её голове хором заговорили, что ученица Джунко слишком опасна, чтобы оставаться с ней наедине. Если она не предприняла попытку убийства тогда, в компьютерной комнате, то лишь потому, что Шикамару и все остальные знали, кто будет сопровождать Люси в попытках найти выход в реальность. Сейчас – все двери заперты, комнаты звуконепроницаемые, и каждая смерть до этого случилась перед рассветом.

– Я разбила зеркало в туалете, – призналась Люси, ведь едва ли был смысл это скрывать.

Чиаки помедлила, точно компьютер, обрабатывающий информацию, а затем сказала, ни к кому не обращаясь:

– Иногда, глядя в зеркало, я вижу вместо себя Джунко.

Люси не стала отвечать.

Она открыла дверь в свою комнату, стараясь не поворачиваться к Нанами спиной. Та отошла на пару шагов, пока Люси поворачивала ключ в замке. Перед тем, как войти, Хартфилия ещё раз оглядела одноклассницу. Она не держала руки в карманах и вообще, не сказать, чтобы прятала что-то. Не было и рюкзака, с которым геймер приехала в Академию. Если она действительно прятала оружие, то достаточно хорошо, чтобы Люси смогла заткнуть свою паранойю. В ответ на несколько удивлённый взгляд Чиаки, Люси лишь покачала головой и предложила ей войти.

– Так о чём ты хотела поговорить? – выдохнула Хартфилия, облокотившись о дверь и скрестив руки на груди. Она всё ещё не спускала взгляда со своей гостьи.

– О вашем побеге.

Разумеется, этого ответа Люси и ждала. Нанами с самого начала не была в восторге от их находки, пусть именно из-за неё и был найден верный выход. Сердце Хартфилии пропустило удар, когда она поняла, что в общей шумихе на собрании так и не сказала, как именно воспользоваться компьютером. Этой информацией владели всего два человека, и оба сейчас находились в её комнате.

Наверное, ей стоило обойтись без опрометчивости Натцу в то утро.

– М-может, немного позже? Я бы хотела побыть одна. К тому же, ты могла высказаться на общем собрании, – голос выдал её, и Люси боялась, что открытая враждебность не сыграет ей на руку, но Чиаки не подходила ближе и не вела себя так, как в представлении Люси должны вести себя убийцы. – Ты пришла отговорить меня?

Геймер молчала, глядя в пол, затем посмотрела в сторону зеркала. Люси вспомнила её слова минутой ранее.

– Не знаю, но я всё ещё чувствую, что это плохая идея, – Чиаки выглядела взволнованной и, что более странно, – искренней. – На общем собрании слишком много людей, я теряюсь, и мне хотелось продолжить наш разговор, но дело не только в этом. Мне кажется, я могу что-то вспомнить.

Люси немного расслабилась, выравнивая своё дыхание. Она старалась рассуждать трезво, не поддаваясь излишней панике, потому что когда паника захватила её однажды, она уже совершила непоправимое.

– Как сделать так, чтобы к тебе вернулись воспоминания?

Её уже давно волновал этот вопрос. Она предполагала, что Джунко сама выбирает, в какой момент открыть часть сознания Чиаки, но что, если были и другие способы? Люси подумала о вещи, которую прятала в своём шкафу. Если помочь Чиаки что-то вспомнить, возможно, ей не придётся пользоваться этим…

– Я всё ещё не уверена, но мне кажется, есть определённые триггеры для этого, – Люси приподняла бровь. – Например, когда мы разговаривали вчера, ты упомянула самопожертвование. Мы обсуждали то же самое с Джунко, и я смогла вспомнить наш разговор. Для некоторых вещей нужно больше условий: например, я давно прошла игру, связанную с её прошлым, но не могла понять, о ком вообще идёт речь. Пока не обрела большую часть воспоминаний, оказавшись в компьютерной комнате. Если я знаю Джунко, то она использует и прямое вмешательство в моё сознание, а триггеры оставляет, как некий элемент случайности.

– Зачем ей оставлять что-то на волю случая? – поразилась Люси. – Если бы ты случайно вспомнила, что мы находимся в виртуальной реальности, это бы всё изменило! Мы могли бы предотвратить другие смерти.

Чиаки обречённо кивнула. Она наверняка и сама понимала это, а Люси ещё глубже всадила нож в её чувство вины. При всём недоверии к Нанами, это не доставило ей удовольствия.

– Теперь я вижу некоторые закономерности, но раньше я этого не понимала. Я не думала, что в моём прошлом есть какие-то пробелы, потому что помню, как поступила в Академию, как встретились мы с Комаэдой и потеряли сознание. А затем я стала видеть Джунко в ночных кошмарах, какие-то другие сцены и образы. В какой-то момент я поняла, что часть моего прошлого закрыта от меня. Как-то я спросила об этом Комаэду, и он сказал, что помнит абсолютно всё, но он лгал. Что касается Джунко, – каждое упоминание о ней меняло что-то в выражении лица Чиаки, – она является воплощением отчаяния и хаоса. Ей хочется не только распространять отчаяние, но и чувствовать его самой, поэтому в её планах всегда есть уязвимые места, чтобы их можно было сорвать. Только нам это не поможет. Самые важные вещи я вспомню лишь тогда, когда она захочет. Но мы можем попытаться.

Люси не знала, что творится в её собственной душе, потому что описание искажённой логики Эношимы вызвало у неё неподдельный интерес и даже… уважение? Она и до этого умела оценить изворотливость людей, у неё самой была хитрая сторона, но Джунко нельзя было даже описать этими словами. Чем больше Люси узнавала о ней, тем больше хотела узнать. Если, выйдя из виртуальной реальности, она встретит её, то, возможно, испытает что-то вроде счастья.

В это время аналитическая часть её сознания раздумывала, почему пробелы в прошлом касались исключительно Комаэды и Нанами. Если даже она чего-то не помнила (хотя была уверена в обратном), к этому не было никаких предпосылок. Нанами и Комаэда были единственными, кто знал Джунко. Они единственные учились в Академии Надежды, в настоящей Академии. Было ли что-то ещё, что их объединяло?

Хотела бы она это понять.

– Хорошо, – наконец, кивнула она. – Мы поговорим. Почему тебе кажется, что пытаться сбежать – плохая идея? Даже если ты не помнишь точно, попытайся хотя бы описать своё чувство. У него должна быть какая-то причина.

Нанами закрыла глаза и наморщила лоб.

– Мне кажется, в реальном мире что-то произошло или происходит прямо сейчас. Возможно, мы должны это переждать. Ураган, цунами – я не знаю. Не думаю, что наши тела находятся под угрозой, но…

Люси кивнула и дотронулась до правой руки, поглаживая пальцами свежие раны – кровь уже остановилась. Она думала, что не станет пользоваться этим, если Нанами сможет что-то вспомнить. Теперь становилось ясно, что как раз та вещь может стать для неё необходимым триггером. Значит – время действовать по изначальному плану. Достаточно ли она доверяла Нанами для этого? Нет. Хотела ли она снова наступать на те же грабли? Нет.

Доверяла ли чувствам, что пытались отговорить её? Тоже нет.

– У меня есть идея, как посмотреть, что происходит снаружи, – сказала Люси после продолжительной паузы и с тяжёлым сердцем отошла от двери, направляясь к своему шкафу. Нанами смотрела на неё с непониманием и тревогой. Могла ли она, подобно Люси, ожидать нападения? Вряд ли это важно.

Хартфилия в очередной раз помедлила, прежде чем распахнула дверь шкафа с одеждой, где на самой нижней полке, прикрытый парой одинаковых юбок, лежал Монокумабук. Чиаки за её спиной резко выдохнула.

– Ты всё это время хранила его у себя?

Люси кивнула, наклоняясь, чтобы подобрать его.

– Это одновременно моё наказание и гарантия того, что больше никто не воспользуется им во зло, – она села на кровать, поставив ноутбук на колени и раскрыв его. – Монокума не был против. Я бы сказала, он даже был рад, что я храню его у себя.

– Ты пользовалась им? – Чиаки осторожно присела рядом, глядя на выключенный экран, и Хартфилия покачала головой.

– Я не смогла. Мне плохо даже от того, что он всё ещё у меня. К тому же, я не думаю, что он может показать что-то новое. Но если вдруг это не так, – она серьёзно взглянула на Чиаки, – мы можем узнать что-то важное. И если сейчас моё будущее – сбежать из Академии – возможно, я увижу реальный мир.

Чиаки поднесла палец к губам, глубоко задумавшись. Люси надеялась, что к ней возвращается часть воспоминаний, но она просто кивнула:

– Да, это достаточно безумная логика, с Джунко может и сработать. К тому же, ты произнесла это вслух, – Нанами показала на камеру в комнате, – и теперь она знает, чего ты хочешь. Она вполне может тебе это дать.

И снова что-то толкнуло её в грудь. Люси начинала понимать, почему и Нанами и Комаэда так много говорили об Эношиме. Ещё она переставала понимать, почему сама так много о ней думает.

– Если она действительно копается в наших мозгах, то знала и до этого.

– Не уверена, может ли она напрямую читать наши мысли. Этим она портила бы себе всё удовольствие. Вносить коррективы – да, хотя и это должно быть сложно, – Нанами пожала плечами. – В любом случае, стоит попробовать.

Что-то в её словах насторожило Хартфилию. Если это странное чувство в груди – дело рук самой Джунко, она даже не знала, спокойнее ли ей от этого.

Кнопка включения привела Монокумабук в действие, и высветившееся на экране изображение заставило Люси вздрогнуть от неожиданности. А затем едва не задохнуться подступившими к горлу слезами. Она помнила, что показывал Монокумабук, когда они видели его в последний раз, но… фотография её руки, когда она толкает Саске в бассейн, стала болезненной неожиданностью.

Пока Люси переживала тот момент снова и снова, Нанами потянулась к клавиатуре и нажала какую-то кнопку в верхнем левом углу.

– Сработало, – прокомментировала Чиаки с облегчением. Роковая фотография исчезла, и они снова увидели знакомую надпись, приглашающую узнать будущее, а также место для ввода своего имени. Люси выдохнула, склонив голову и касаясь губами шарфа.

– В комнате должен быть только один человек для этого, – вспомнила Люси, хотя желание сбежать от Нанами уже не было таким сильным. К её удивлению, геймер помотала головой.

– Перед самым началом Суда мы с Шикамару, Касуми и Хорокеу были в бассейне, и Монокума показывал нам наши видео. То есть «будущее». Чтобы нас ещё больше запутать, наверное. Вряд ли это ограничение всё ещё в силе.

– И каким было твоё будущее?

Нанами не выглядела так, будто собиралась это рассказывать, но всё равно ответила:

– Тогда я не понимала, что увидела, и я ли это вообще на видео. Сейчас очевидно, что это было моё тело, подключённое к виртуальной реальности. Похоже, через капельницы мы получаем необходимое питание и витамины, так что, пока Джунко не взбредёт что-то в голову, наши тела в безопасности.

Тошнота подступила к её горлу. Прямо сейчас, в этот самый момент, её тело лежало где-то в реальности, и Джунко имела над ней полную власть. Она могла убить её простым движением пальца, даже не прикасаясь к компьютеру. До этого у Хартфилии было чувство безопасности хотя бы в стенах своей комнаты. Затем она узнала, что её сознание заключено в компьютере. Теперь ей стало по-настоящему страшно.

Как, зная всё это, Нанами могла думать, что снаружи ещё хуже?

– Подожди… – что-то в её объяснении не складывалось. – Ты ведь прямо сейчас находишься в виртуальной реальности. Почему ты увидела это в своём будущем?

Чиаки грустно улыбнулась.

– Это Джунко. Она не станет врать, что показывает нам именно будущее, но она может не говорить всей правды. Это может быть очень близкое будущее, спустя пять минут, например, – и вот, это уже превращается в чистую правду. К тому же, будущее можно менять своими действиями, поэтому у неё достаточно оправданий. Проще говоря, не стоит полностью доверять тому, что мы видим в Монокумабуке. Лучше задуматься, почему мы увидели именно это. Джунко никогда не делает ничего просто так.

Люси, что уже занесла пальцы над клавиатурой, остановилась. Теперь её идея посмотреть на внешний мир не казалась такой уж хорошей. Даже если Монокумабук что-то ей покажет, даже если она увидит обычный мир, может ли она этому верить?

Что бы там ни было её это не остановит в любом случае, и прежде, чем Хартфилия успела засомневаться вновь, она напечатала своё имя.

Она не увидела ничего. Возможно, Монокумабук был сломан, либо Джунко не хотела им ничего показывать. Либо… у неё не было будущего? Что, если она действительно умрёт сегодня? Или же…

Нет, Чиаки спокойно сидела возле неё, внимательно глядя на экран.

– Как я и думала, – пробормотала геймер. – Скорее всего, она просто не загрузила в компьютер новое видео, а старое ты уже посмотрела, ведь так? – Хартфилия кивнула, радуясь, что Чиаки не просит подробностей. – Не знаю насчёт Ритцу, но я почти уверена, что Мио ещё не пользовалась им, мы можем попросить её, хотя… – она протянула руку к Монокумабуку. – Могу я попробовать?

Вряд ли из этого могло выйти что-то плохое, поэтому Люси без особых колебаний подвинула Монокумабук к Нанами. Та положила его себе на колени и снова нажала на кнопку в верхнем углу – теперь Люси видела, что на ней написано «Esc». Затем, печатая вслепую, Нанами ввела собственное имя.