Текст книги "Захватчик Диб (СИ)"

Автор книги: Тёмный Пророк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 60 страниц)

«Революция... перемены, свержение, нет... Да, Высочайших следует свергнуть, с этим я согласен, но последствия... Все так сложно, сразу нельзя осознать... иркен не способен столько осознать за один раз!!! Что это... Свержение... Невероятные суждения, безумные планы! Моя голова...».

– Соглашайтесь! И лучше вам это сделать добровольно. Если вы откажете, вы будете под моим принудительным контролем. Вам придется туго, но это будет необходимо. Поверьте. Прошу вас, соглашайтесь! Ваш ассистент ведь согласился со мной.

Главный, услышав это, ослабил рассудительные сопротивления, приняв на себя новые обязанности. Его ПАК успокоился, ослабив работу внутренних процессов.

«Теперь вы меня хорошо слышите?» – мысленно спросил его Диб.

«Теперь вы останетесь с нами? Вы нам очень нужны, Главный» – так же мысленно отозвался ассистент.

«Да...» – был его ответ.

Трое стояли в полном молчании, переговариваясь совершенно новым образом.

«Нужно кое с чем поработать, пойдемте» – и троица, одинаково спокойными шагами, направилась в корневой центр управления всего научного центра.

«Ты знаешь, что делать» – обратился Диб к ассистенту. Тот послушно направился в хранилище ПАК-ов. Диб и Главный продолжили свой путь.

Они были уже на полпути к своей цели, когда на них, взорвав гробовую тишину, наткнулся один из Высочайших.

– А я вас повсюду ищу! – это был Фиолетовый. – Вот объясните мне, по какой причине можно так нагло трепать нам нервы своим срочным вызовом? Наши сотрудники чуть не сорвали важную сделку с этими... как их там назвал Красный? Не важно, в общем я сказал, что хорошо было бы вам всем тут надрать физиономию и лишить выходных года на два, а он мне – «Ну так иди и сам разберись, я не могу все бросить, лететь в научный центр некому!».

Иркены молча переглянулись, совершенно не ожидая такого визита. Высочайший, тем временем, продолжил свою тарабарщину.

А я ему – «Ну и пойду!». Плевать, что некому сопровождать, и еще эта проклятая официальность, чтоб ее… В общем я пришел, я тут, и сейчас я... Стоп, а этот в синем наряде случайно не ваш удачный эксперимент? Я помню его в камере испытаний, точно. Они что, решили тебя сводить на прогулку?

Фиолетовый, наконец, закончил свою речь и ждал конкретного ответа. Диб, с неподдельной улыбкой, ответил:

– Вас-то мы и ждали, мой Высочайший.

====== Глава 7. Визит вежливости ======

“Тот, кто знает – не говорит. Тот, кто говорит – не знает”

Лао-Цзы

Место: Территория энерговырабатывающих станций

Чистильщик, уже покинув главную станцию, пробирался по самой загадочной местности из всех, которые встречались на его пути. Ни на одной карте, путеводителе или, в конце концов, виртуальном источнике информации, не было проложено для простых жителей Ирка дороги к этой местности. Даже главная виртуальная библиотека на Ирке, содержавшая в себе всемирную информацию, начиная с самых первых разумных лет Вселенной и заканчивая меж световой эссенцией мироздания, не имела конкретных пояснений об этой тайной части Ирка. Имелось лишь указание в разделе «внутренне строение планеты», что это «средняя мантия верхней границы ядра Ирка». «Мантия» объяснялась как пустотная, туманная, с повышенным температурным климатом область, не более. Ничего более информативного не имелось, кроме последующих мантий до самого ядра планеты.

Никто никогда бы и не догадался, что в этой местности есть разумная жизнь, находящаяся там не по собственной воле, но без которой стабильное существование целой планеты было бы под большим вопросом.

Чистильщик достиг странной местности, которая с виду не имела неба и земли, стен и каких либо горных пород. Эта была бездонная пустота, но, отнюдь, не без находящихся в ней иркенских строений. Корабль-призрак продвигался при помощи новых рельс, которые держали его сверху и снизу. Их метод крепления оставлял больше вопросов, чем ответов. Чистильщик продвигался уже на территории NPP. Единственными, для кого в корабле был открыт обзор, были Босс и его ассистент.

Перед Зимом сквозь туманные облака пара простиралось множество огней. Выплывали странные парящие города, намного меньше тех, которые на поверхности, но достаточно широкие и габаритные, имеющие в своей сердцевине что-то вроде гигантской круглой арены, которую пронзали бесконечные трубы, скрывающиеся в туманной дымке.

На каждой из арен были немыслимые, возвышающиеся уродливые конструкции напоминавшие небоскребы, разве что проеденные ржавчиной и коррозией. Каждый такой город был просто забит конструкциями всех форм и размеров, а некоторые города были связаны между собой широкими рукавами мостов.

Зим, помимо отвращения ко всему увиденному, ощущал еще и скребущее чувство тоски, которое постепенно заполняло его естество. Хотя было в этом и что-то очаровывающее, но что именно, он так и не смог понять. О подобном ни один здравомыслящий иркен не мог и помышлять за всю свою жизнь.

Это место было скрыто от жизни на поверхности, спрятано под толстым слоем коры как грязная, страшная тайна, позор, от которого не отмоется ни один правитель Ирка ни под каким предлогом. Настолько сильно это место было пропитано болью, страхом, ненавистью и жестокостью, скрытое под колпаком безразличия.

Место: Станция «R-771» (Нейтральная территория)

Чистильщик уже подъезжал к одному из чудных городов, который, казалось, ничем особым не отличается от остальных. Именно там, по объяснению Босса, накопилось много свободных мест, которые займет новая партия рабочих, в том числе и Зим.

Когда корабль уже добрался до станции, он проезжал над нейтральной территорией.

Данная «пустыня» не принадлежала ни этой, ни одной из других станций, несмотря на то, что именно с нее начинался летучий город под номером семьсот семьдесят один. Подножие станции вырастало массивной громадой из пустынной местности, тем самым не имея с ней почти никаких контактов. Плюсом к защите было и постоянно включенное защитное поле. Над этой территорией так же возвышалось два или три трубчатых моста, проложенных от стен станции к соседним. У других станций-городов сквозь туман виднелись точно такие же безжизненные территории.

Зим мог только догадываться, зачем нужна пустынная местность, в центре которой была выстроена станция, но не решил спрашивать у Босса, дабы не появилась еще одна неприятная ассоциация. Все же ему там торчать пять лет.

Место: Станция «R-771» (посадочная платформа)

Чистильщик добрался до места назначения – широкого открытого пространства в недрах станции. Корабль с шипением и гудением остановился, распахнув дверцу первой кабины. Из нее тут же выскочил Зим на медного цвета пол; он уже давно ощущал неприятную тяжесть в ногах и нависшую скуку. Следом вышел Босс, аккуратно разворачивая свое громоздкое тело на ступенях, понимая, что если он упадет на ассистента, то придется искать нового.

Снаружи, по ощущениям Зима, было намного теплее чем в корабле, даже жарко. Воздух, окружавший ассистента и заполнивший его легкие, казался слишком теплым и непривычным. На поверхности Ирка никогда не было подобного изнуряющего климата, да и на Земле иркену довелось всего дважды перенести очень жаркое лето, но даже там было не настолько жарко, как здесь. Теперь Зим понял, из-за чего охранники были так скудно одеты, – подобную жару можно перенести либо в легкой форме либо в защитном костюме. Естественно, первое было удобнее.

– Никуда не уходить, слышал? Шкуру спущу, новую будешь сам отращивать, – приказал ему Босс, направляясь в сторону вагонов, – а ты приглядывай за ним! – адресовал он уже охраннику, подошедшему с другой стороны корабля. Тот молча кивнул и изучающе посмотрел на Зима.

Охранник, как и положено, был вооружен электрическим жезлом. Он был выше ассистента, на лице отражалась суровость. На руках были видны признаки здешних болезней, от которых до локтей кожа напоминала серую чешую, а ладони были перевязаны заживляющей лентой. Пары пальцев не хватало. Зим отвел взгляд.

«Этот точно не проживет и трехсот лет, – подумал ассистент. – Неужели у них нет лекарств от этих жутких болезней? Смотреть противно...».

Охранник прислонился к Чистильщику, начиная скучать, но все еще следил за Зимом. Тот уже давно оглядел выступающие из стен закрытые балконные помещения, старые, полуразрушенные временем лестничные пролеты, тубы, множество труб между стенами, выходящие из пола и протянутые куда-то вверх, так что и не разглядеть из-за глухого туманного смога.

На широченную и хорошо освещенную платформу охранники уже вытаскивали будущих рабочих из корабля. Сама станция была озарена ярким желтоватым светом, но имелось и обычное освещение, однако лампы то мигали, а то вовсе были тусклые подобно свечам, погружая станцию местами в полумрак.

Зим заметил недалеко от себя, в самом центре круглой платформы, яркий источник света, он словно шел откуда-то изнутри. Его раздумья были прерваны бранью и громкими голосами за спиной. Зим с удивлением увидел как тот, который должен за ним следить, о чем-то спорил с другим охранником, – тот был крепче и на голову выше своего товарища. Нарушил их спор летящий в крепкую челюсть забинтованный кулак, от удара которого высокий отшатнулся, явно не ожидая подобного от более слабого охранника. Завязалась отчаянная драка, в пылу которой оба скрылись за Чистильщиком. Ассистент был напрочь забыт и предоставлен самому себе.

– Ну наконец-то избавился, какое облегчение! Вовремя они решили выяснить отношения. Терпеть не могу, когда за мной следят! Что ж, не буду вам мешать! – обратился Зим к валяющимся и избивающим друг друга охранникам, помахав рукой на прощание.

Он направился к необычным трубам, расположенным все на той же платформе, но дальше от Чистильщика. Их странность заключалась в том, что висели они вертикально, не доставая до пола метра три, не меньше. Так что любой подошедший, подняв голову, мог видеть лишь черноту в дыре. Они тянулись далеко за пределы платформы, почти через всю станцию, уходя в высотные покосившиеся башни. В некоторых из них Зим со своего расстояния видел мерцающие огоньки, скорее всего окна. Снаружи труба была выцветшая и облезшая, виднелись первые признаки разрушения – трещины и зазубренные края.

Эта труба составляла часть круга, образованный точно такими же, внешне ничем не отличающимся. Под каждой из них был вычерчен круг.

«Что это было?» – Зим напряг слух. Ему не показалось.

Из одной трубы доносились какие-то звуки и... словно по ней что-то перемещалось. Зим подбежал к источнику шума и стал вглядываться в глубокую тьму. Оттуда вновь раздался звук, но громче. Из трубы резко показались ноги в светлых ботинках. Иркен вскрикнул, отскочив в сторону. Воображение рисовало страшный образ застрявшего в трубе тела, которое железяка внезапно решила из себя извергнуть. Зим не стал бы особо удивляться, если б все действительно так и оказалось. В подобном месте такое, скорее всего, уже давно не новость, однако волнения были излишни.

Тот, кто должен был свалиться на пол, умудрился ухватиться за внутренние стенки трубы и ловко приземлился прямо перед ассистентом. Он был одет в необычный белый костюм, по большей степени покрытый темными и зеленоватыми пятнами. На голове был защитный шлем, который незнакомец отогнул назад как капюшон, удивленно глядя Зима.

– Я тебя ведь зашибить мог, стой под своей трубой! И… почему ты не в форме? Ты что, не знаешь, что тут запрещено... – стоило лишь завидеть Чистильщик, как он тут же сменил тон. – А! Понял, ты из новой партии, да? Тогда понятно, почему у тебя еще нет формы.

– Формы? Это нам такую форму выдадут? – Зим неприязненно оглядел своего нового собеседника с ног до головы, облаченного в рабочий грязный костюм, бывший когда-то чисто белого цвета. На груди было отчетливо написано число «сорок семь». В некоторых местах костюма виднелись спаянные швы, костюм был уже ветераном своего времени. Зим готов был поклясться, что этому древнему скафандру лет не меньше, чем старому инженеру.

– Да, форму тут носят все рабочие без исключения, так что не пугайся грязного вида, она стерильна, да ты и сам привыкнешь к своей.

Он разглядывал алую форму ассистента, явно найдя в ней что-то особое. Зим это заметил, подозревая скрытую насмешку.

– Что? Тебе что-то не нравится? Отсутствие этого скафандра еще не делает меня уродом! – встав при это в величественную позу.

– Нет-нет, успокойся, не в этом дело… Извини. Просто я так давно не видел стандартную форму захватчика при ее цвете. У меня та же форма, и если бы не эта рвань! – иркен презрительно указал на свой костюм, на котором было множество запаянных дыр. – С ней было бы все в порядке. Он одевается поверх формы, а я еще давно должен был спуститься в водоочиститель. Вода попала в костюм, а примесь кислоты в ней окончательно все испортила. Мне ничего, но форма пострадала. Этого хватило, чтобы выжечь весь оттенок, теперь она такого же цвета, как пол у нас под ногами. На всех остальных эти защитные костюмы, так что... Ладно, забудь, это уже не важно.

Зим понял, что тут еще остались не выжившие из ума, а потому нет смысла воспринимать каждого как потенциального врага. Он решил сменить тему.

– А как твое имя? Я Зим!

– Зим? Хорошее имя. Я Сорок Седьмой, то есть...

– Что? Кто ты?! – ассистент удивленно покосился на собеседника.

– Это номер, каждый из нас тут получает номер заместо имени. Нас, конечно, заверяют, что возвращают имя после проведенного здесь срока. Были некоторые, кого отпускали, но их так быстро отсылали на поверхность, что и попрощаться не успеешь. А свое имя я позабыл...

– Забыл... Как это забыл? – Зим смотрел на него как на сумасшедшего.

– Ну, это сложно объяснить... Бывают такие дни, когда ты и сам понять не можешь, то ли ты чем-то надышался, то ли просто заболел белой амнезией, а ее все вывести не могут. Они иногда пускают газ по всей станции, так что остается только надеяться, чтобы случайно не врезаться в какого-нибудь охранника, если это тяжелый газ. Он как дымовая завеса, даже шлем не помогает разглядеть всего, а эти мутанты все видят. Приспособились, уроды... Если газ легкий, то ты можешь даже его не заметить. Они говорят, что это чистая профилактика, но то, что многие после таких процедур забывают часть информации о себе и своей прошлой жизни, они никак не объясняют. Иногда газ могут пустить прямо в твою комнату, так что и не заметишь во сне.

– Подожди, – перебил Сорок Седьмого Зим, – какую комнату?

– А ты как думал? Ты ведь тут не на один день, – и он указал в сторону причудливых небоскребов, в которые тянулись трубы. – Там у каждого своя есть, а попадаешь туда по транспортировочной трубе. Ты ведь ассистент, да? Твоя будет немного лучше оборудована, чем у простых рабочих, к тому же ты как раз заменишь прошлого ассистента, который...

– Который что?

– Ничего. Просто теперь ты будешь заместо него. Что-то я задержался, мне уже работать надо. Еще увидимся, Зим.

Сорок Седьмой пошел прочь от ассистента, скрывшись среди других рабочих. Их можно было отличить только по номеру на спине.

– Хм... Чего он так заторопился? Сорок Седьмой... Нет, свое имя я ни за что на свете не забуду, пусть они даже не надеются на это. – Зим задумался, вспоминая слова нового знакомого:

«Пускают газ в комнату.. во сне не заметишь»

– Стоп! Во сне?! Мы ведь почти не спим, отдыхаем пару часов, а уж сон это большая редкость... Что он мне наплел? – за спиной прозвучал тревожный голос:

– Ты чего тут забыл? Зачем так далеко отошел от остальных?!

Зим обернулся и с нескрываемым удивлением узнал сутулого охранника. Тот не стал более разъяснять ситуацию, а просто потащил Зима обратно, сжав руку в мертвой хватке. Снова.

– Эй, стой, я могу сам идти! – запротестовал ассистент, на что охранник все же разжал руку. Теперь они просто шли рядом. – Тебя хоть как зовут? Ты мне второй раз чуть руку не оторвал, и как мне тебя после этого называть?

Охранник глянул на него, на его лице появилась чуть заметная улыбка.

– Тай.

– Без номера?

– Уже знаешь про номера? Нет, просто Тай, охране номера не положены.

Они уже подошли к Чистильщику. Тем временем все дверцы в нем зарылись, корабль возобновил свой ход по рельсам, которые меняли направление, поднимая разгоняющийся корабль все выше и выше, пока тот не скрылся за станцией.

Охранники с корабля и станции окружали широким кольцом будущих рабочих. Заключенные образовали круг в несколько рядов, стоя к охране лицом. Тай присоединился к охране, Зим проходил через кольцо охраны и тут же получил от кого-то подзатыльник, по охранникам прошлась волна смеха. Ассистент закипал от злости, но держал себя в руках и нашел свободное место среди товарищей по несчастью. Сзади послышалось недовольное перешептывание.

«Сброд. Просто настоящий сброд!» – думал Зим. В кольце охраны он увидел того самого, который не уследил за ним. У мутанта на каждом глазу красовалось по здоровому синяку, полученных то ли от второго охранника то ли от Босса, или же от обоих сразу. Странно, что Босса нигде не было видно.

Внезапно круг охраны разомкнулся, через который вошел странный на вид иркен. Он был ненамного выше заключенных, но какой-то нескладный, широкий, очки очень похожие на те, которые носит и Зеп. Обе ноги заменены на механические, на плечах имелась накидка.

– Это еще кто? – еле слышно спросил Зим у рядом стоящего.

– Информатор. Он второй после Босса, кому известно все об этой станции и тот, кто его заменяет на время. Босс тут бывает не всегда. Ты все пропустил, пока болтал с тем работником… – Информатор тем временем уже подошел к ним.

– Тихо! За болтовню вам языки вырвут! – прошепелявил тот, – Будете немыми и тихими всю оставшуюся жизнь. Сейчас вы все получите номера, которые заменят ваши имена, затем отправитесь в помещения для рабочих.

Следующие пятнадцать минут, которые для многих длились как целый час, Информатор разъяснял самые важные правила для прибывших, в числе которых были указаны и запреты: неподчинение охране, невыполнение рабочего плана на день, опоздание, произношение имен, разговоры или какие-либо намеки на побег. Если за простое неподчинение или сказанное имя рабочему грозит исправительная камера, после которой останутся в придачу крупные ожоги, то за разговоры о побеге следует самое суровое наказание – виновного бросают на нейтральную территорию прямо в клетке, а уж там, если очень не повезет, можно встретить мутантов. На нейтральных территориях они предоставлены сами себе и, что самое неприятное, способны перебираться со станции на станцию. Внутрь попасть они не могут и остается только догадываться, чем они питаются в таком месте. По этой причине их встречи почти никто не переживал.

Информатор так же оповестил о двух странных случаях, которые еще долго будут вселять ужас в работников станции. Одного приговоренного охранники все же вернули полуживым на станцию, после чего он никогда уже и ни с кем не разговаривал. Бывало, что и головой бился об стену, но только в полном одиночестве. Второй бесследно исчез из клетки, которая все это время была закрыта. Единственное, что от него осталось – окровавленные прутья клетки и остатки какой-то слизи.

Теперь Зим и многие из прибывших поняли, зачем и что из себя представляет эта пустынная территория, при упоминании которой даже охране становилось не по себе.

Все прибывшие, кроме охранников и Информатора, стояли под «чистыми» трубами, как те говорили. Зиму преградил путь один из охранников. Он сначала изучал надпись на лбу ассистента, затем, удостоверившись в его подлинности, указал Зиму на трубу, которая была только для ассистентов. Зим, раздраженно глянув на охранника, зашагал к ней. Недалеко, где-то на три трубы впереди, он увидел знакомое место. Похоже та труба принадлежала Сорок Седьмому. По крайней мере если и придется его искать, он будет совсем близко. Некоторые трубы пустовали, поскольку они использовались другими рабочими, но большая их часть была занята прибывшими.

Причудливая система из труб составляла необъятный круг, в центре которого теперь стояла охрана. Информатор суетился за главной панелью управления. Когда по всей платформе прозвучал единый громкий сигнал, под ногами каждого из рабочих зажегся круг, отчетливо отображая номер своего владельца. Ассистента это возмутило.

– Черт! – выпалил Зим. К нему тут же обратился Информатор, нагло делая акцент на новом имени:

– Что-то не так, Пятьсот Третий?

– Все в порядке… – безрадостно ответил тот, – Мое имя на такой паршивый номер. Я ассистент, значит мой номер должен хотя бы начинаться с единицы любого многозначного числа!

Все сказанное Зимом Информатор воспринял как писк ничтожной букашки, оставив того без должного внимания.

ПАК ассистента стал издавать звуки на различных частотах, треск. Записывалась новая информация, а так же информация его личности загружалась в систему станции. Где-то глубоко в голове иркена прозвучал номер «Пятьсот Три». Теперь Зим его хорошо знал, и еще сильнее ненавидел.

Информатор напоследок объявил стоящим под трубами, что в своих помещениях они найдут информацию, касающуюся работы и прочего. Панель перед Информатором скрылась в недрах платформы. Трубы над головами рабочих загудели, затягивая в себя прелый и душный воздух станции.

– В вашем распоряжении будет три часа. Надеюсь вся информация, сказанная мной и загруженная в ПАК, на долгие годы останется в вашей памяти. В противном случае процесс адаптации для некоторых будет совершенно невыносимым. Это все!

Информатор развернулся и направился вглубь города. Механические протезы при ходьбе издавали мерзкий скрипучий звук. Охранники разошлись по своим делам.

В следующую секунду земля ушла из-под ног Зима. Мир словно заволокло черной пеленой, сквозь которую он летел куда-то ввысь. Через пару секунд память подсказала, что это обычная транспортировка по трубе в его новое жилище, но от этой мысли ему не стало легче. Его с невообразимой скоростью втягивала труба; невозможно было понять, меняет он направление или нет. Ему пришла в голову мысль, что не поздоровится тому, кто решит высунуть в сторону руку или ногу.

Он влетел лицом во что-то твердое и пыльное. Дышать было невозможно, Зим закашлялся. Это уже было помещение, а не труба. Иркен встал на ноги, перед его взором предстала угнетающая картина: то, во что он врезался, была круглая кровать, накрытая каким-то подобием одеяла, абсолютно пыльная. Это была мрачная и темная комната, стены без единого угла, бесцветные, лишь покосившееся окно-иллюминатор напротив Зима пропускало слабые лучи света, в которых мерцала опускающаяся на пол пыль. В комнате почти ничего больше не было, по крайней мере так думал Зим, стараясь привыкнуть к темноте и проклиная корабль-призрак из-за заблокированного ПАК-а. В нем как раз был фонарь.

– Почему так темно? У меня не ночное зрение, чтобы... – тут у Зима начался новый приступ кашля из-за пыли. Видимо комната для ассистента пустовала уже приличный срок.

Он еле дошел до окна, схватился за парализованную раму обеими руками, пытаясь сдвинуть с места, но окно, казалось, уже давно было мертво, не желая подчиняться. Все же оно расшаталось и со скрипом приоткрылось всего на пару сантиметров, на большее не позволял скос. Зиму и этого было достаточно, чтобы прижать лицо к щели и жадно вдыхать воздух снаружи.

Вид из окна был такой же гнетущий и унылый как и сама комната, но, по крайней мере, он был. Сквозь оранжевый туман внизу виднелись крыши зданий и блоков станции.

– А тут высоко, даже слишком… – на окне что-то затрещало и тут же грохнулось на пол, чуть не ударив Зима по голове.

Он не смог найти странный объект в темноте комнаты и, вконец выйдя из себя, усердно принялся шарить по всем стенам в поисках переключателя. Наконец ладонь проскользнула по гладкой панели, после чего слабый свет озарил скудное круглое помещение. К уже увиденному прибавилось чуть больше информации.

Прямо в стене располагался большой закрытый люк, через который, похоже, Зим сюда и прибыл. Недалеко от него был затертый широкий экран, но вряд ли он принимал телевизионный сигнал или вообще что-либо, относящееся к связи.

«Только не в этом месте» – подумал Зим.

Над кроватью в стене была вешалка из тех, что автоматически скрываются в стенной щели. На ней висел неприглядного вида костюм, уже знакомый Зиму. Костюм предыдущего ассистента. На груди виднелись странные на вид пятна. Иркен тряхнул головой, стараясь забыть приходившее к нему видение.

– Опять мерзость лезет в голову, только не сейчас…

Зим вспомнил про упавший на пол объект и принялся разыскивать его рядом с окном. Усилия ассистента не были напрасны. Под кроватью лежал маленький черный прибор, а вернее электронная записная книжка. Зим поднял ее, протер грязный экран, однако она либо не работала, либо ее хозяин установил режим блокировки.

– Да здесь что, все заблокировано?!

Его посетила мысль вышвырнуть прибор в окно, но тут он пикнул в уже поднятой руке. На экране высветился код.

– Что? Код к чему? Не понимаю... Стоп!

Зим догадался, что панель, которая включает свет, должна отвечать за все оборудование в помещении, в том числе и за экран. Он набрал на ней код, кнопки к ней прилагались. Экран тут же включился, но просматривать на нем было нечего, разве что все тот же список правил, от которых Зима уже мутило. Тут присутствовали и данные, не представляющие из себя ничего интересного. Рядом с панелью он заметил небольшую щель, в которую незамедлительно вставил записную книжку.

– Должен быть способ хоть как-то прочитать то, что на ней записано, такими вещами не разбрасываются!

Нельзя сказать, что Зим считал своим долгом узнать содержимое, но все же в его распоряжении было три свободных часа, пыльная кровать, не открывающееся окно и бесполезный экран, что может быть лучше?

Записи гласили:

День первый

«Кто бы мог подумать, наши имена заменили на номера, теперь я Пятьсот Второй. Они одновременно лишают тебя личности и уважения... Хороший ход, хороший для настоящих преступников, но что я такого сделал?».

«Интересно, зачем Инженер дал мне этот ключ? Для чего он вообще нужен? У меня одни вопросы…».

День второй

«Сегодня нас заставили работать на водоочистителе, как же это было тяжело. Я познакомился с одним из своей партии, Шестьсот Третьим. Я не ожидал, что он скажет мне свое имя. Может я слишком опаслив, но свое я пока не решаюсь произносить вслух».

День четвертый

«Еда здесь очень странная на вкус. Один из помощников повара сказал, что сегодня всем придется перейти на менее полезное питание, поскольку основные запасы закончились и новая партия появится не скоро. Помощник и сам не знал с чем возится, для таких «смертных», как мы, подобная информация не разглашается. Нас так иногда называют охранники, повар не исключение».

«Шестьсот третьего я не видел со вчерашнего дня, когда его перевели на энергоочиститель, это было еще утром. Сегодня я его так и не дождался».

День пятый

«Сегодня одного из рабочих засосало в газоперерабатывающую установку. Я лишь знаю, что ему оторвало руку, а затем он был отправлен во врачебное отделение. Разве у них есть столько крови, сколько он уже потерял? Не знаю, здесь никто ничего не знает кроме правил и того, что ему поручено делать. Даже этому Информатору не смогли нормальные ноги сделать. Скрипит, как ржавый стул».

День шестой

«Странно... Сегодня был очень странный день, вся станция словно утонула в тумане. Не помню, как обедал, как сегодня спускался по трубе, ничего... Ни с кем не хотел разговаривать, да и со мной, похоже, тоже. Кажется, я что-то сказал одному охраннику. Как же он орал на меня, а меня пробирал смех. Я знаю, что с ними шутки плохи, но ничего не мог с собой поделать. Он лишь ударил меня своей железякой по плечу, а потом приволок к рабочему месту у водоочистителя».

«Вспоминал про рабочего, которому оторвало руку, долго о нем думал. Может это звучит жестоко, но так ему и надо. Я его предупреждал».

День восьмой

«Рука жутко чешется, либо это из-за проклятого костюма, либо я что-то подцепил, кожа в красноватых пятнах. Меня не хотели отпускать с работ, но видимо я сильно достал этого охранника. Как только он сам может видеть свое лицо, кожа с одной стороны просто слезла, ужас...».

Зим отвлекся от чтения, вспомнив Зепа. Видимо и с хозяином этого гаджета он был знаком. Уж не из-за него ли теперь пустует эта комната? Пятьсот Второй тоже был ассистентом.

– Я ведь Пятьсот Третий, после него! Что случилось с ним? Он либо отсидел свой срок и его отпустили, либо... – Зим сглотнул, снова пытаясь сосредоточиться на чтении, разгоняя страшные мысли. Дальнейшие записи гласили:

«От этих врачей никакого, совершенно никакого толку! Здесь был и охранник, который вколол себе что-то странное на вид. Думаю, эта была вакцина. Теперь понятно, почему охране ничего не делается! Они хоть и безобразны, но живучи, почти не болеют. Неплохо застраховались эти уроды».

День девятый

«Что-то было у меня в комнате! Я не знаю что, вернее «кто». Меня постоянно преследует чувство, что кто-то за мной следит. Не знаю, сколько я еще смогу так продержаться, я ведь здесь только девятый день, девятый! А сидеть мне тут долго...».

«Мне поручили проверить гиперпозитронную камеру, и зачем она им только нужна? Во время обхода на меня чуть не свалилась огромная деталь от ее механизма. Это уже не первый случай, на меня постоянно что-то падает».

День..?

«Они специально травят нас этим газом, чтобы усмирить, чтобы мы забыли наши имена. Никто их нам не собирается возвращать... На каждой станции живет один и тот же миф – пять лет, всего лишь... Либо никто из рабочих никогда не доживает до пяти лет, либо они уже не помнят, сколько тут находятся! Нет, свое имя я не забуду, ни за что не забуду».

«Нет, это не еда, это какая-то мерзость.... Меня от нее просто выворачивает. В жизни такого не ел!».

….

«Кажется, сверху поселили сумасшедшего. Каждый раз он орет и что-то болтает во время отдыха. Вечно кто-то стонет от боли, кто-то рыдает. Один или два идиота поют, а другие пытаются всех заткнуть... Они не дают мне покоя, кажется я схожу с ума...».

«У меня на потолке появились царапины, длинные и жуткие, по всему потолку. Что, черт побери, тут творится?! Почему открыта вентиляция?!!!».

«Я помню, помню свое имя. Не забывать, только не забывать, иначе мне конец…».

Кто?!

«Что это было! Вся спина в царапинах, вся! В комнате на полу кровь, наверно моя. Еще и на затылке шишка, когда я ее успел набить? Не помню, помню только то, что страшно хотел спать».

«Это ненормально... Плечо покрылось пятнами, как же чешется! Надо выбираться, немедленно, должен быть хоть какой-то выход из этого проклятого места!!!».