Текст книги "Попаданец на максималках - 1 (СИ)"

Автор книги: Тампио

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 42 страниц)

За прошедшие века существования эти две группы идомеи разделились на два народа: едомеев и идумеев, взаимно считающих друг-друга вероотступниками, поскольку одни возвышали Баала, а вторые – Иштар. Народы, среди которых они живут, не делают между ними различия и продолжают называть всех одинаково.

– Простите, господа, – поднялся я и подошёл к тому месту стола, где восседала матушка… так, на всякий случай. – Простите, что перебиваю таких почтенных чиновников. Позвольте мне высказать своё мнение. То, что сюда желают приехать подданные из других государств, – это замечательно, поскольку сие лишь указывает на хорошую репутацию нашей державы. Вот только идомеи известны тем, что живут обособленно, и окружающие проявляют недовольство спецификой их культуры. Это, в свою очередь, вызывают иногда идомейские погромы.

Министры стали слушать внимательнее, что меня изрядно ободрило.

– Эти погромы приносят много вреда для государств, поскольку показывают дурной пример миролюбивым подданным, что можно бунтовать, если их что-то не устраивает. Тут и до революции недалеко. А оно нам надо?

Я обвёл сидящих взглядом и увидел лишь изумлённые лица.

– Если мы откажем идомеям, то и другие не будут к нам стремиться. Если же примем, то можем получить многочисленные проблемы. Следовательно, не принять плохо, и принимать не хочется. Насколько я знаю, у Империи имеются две небольшие колонии на африканском континенте. Может главный казначей сказать, какой доход они приносят?

– Весьма небольшой, Ваше Высочие, – решился ответить князь Дивеев. – Колониальные товары поступают к нам зело нерегулярно и сумма, вырученная от их продажи, почти не сказывается на пополнении казны. Возможно, министр торговли даст более развёрнутую справку.

– Объём торговли колониальными товарами составляет от одной сотой до одной десятой процента от всего имперского оборота, – доложил граф Химков. – В основном оттуда привозят кофе, какао, слоновью кость и ценные породы древесины.

– Ну вот, – поднял я палец. – Получается, что колонии Империи нужны лишь для поддержания статуса великой державы, а экономически пользы от них особой нет. Поэтому я и предлагаю в одну колонию переселить идумеев, а в другую – едомеев. Пусть они улучшают местный быт, строят мануфактуры, распахивают земли. Если получится у них, то торговля колониальными товарами увеличится, принося Империи выгоду. Не получится, – не наша вина. В том и другом случаях, мы ничего не теряем.

– И чем идомеи в колониях будут заниматься? Они же только деньги считать умеют! – воскликнул министр торговли.

– Так у них возможностей нет, чтобы фрукты и овощи выращивать, – ответил я. – Мы дадим им землю в аренду, поскольку продажу следует запретить поначалу категорически, и обяжем десять процентов урожая с минимальной наценкой отсылать в Империю. И пусть себе работают. Если захотят торговать с другими государствами, то пускай покупают лицензии и платят таможенные пошлины. Чем быстрее они начнут богатеть, тем больше идомеев в колонии станут переезжать. За въезд будем взимать небольшую единовременную плату, а дальше уж сами пусть на жизнь зарабатывают. Главное, – не допускать их в чиновничий аппарат, иначе поступления в казну уменьшатся до минимума. Ведь все захотят скрыть доходы своих семей и семей родственников. А семьи у идомеев о-очень большие.

– Господа! – неожиданно подала голос императрица, доселе отмалчивающаяся. – Мы непозволительно долго обсуждаем этот вопрос, будто других нет. Предлагаю министру внешних сношений, главному казначею и министру торговли составить в двухдневный срок документ на подпись. И давайте перейдём к более важным делам, наконец!

Я выдохнул. Получилось! Теперь надо откланяться. Принц сделал своё дело, принц может уходить. Перебарщивать не стоит, иначе можно и врагов заиметь на ровном месте. А так я виртуозно решил вопрос ко всеобщему удовольствию, и об этом тоже начнут говорить, принося мне тем самым очки в карму. Интересно, что матушка потом мне скажет? Ну раз недовольство прилюдно не высказала, то и ругать наедине сильно не станет… Надеюсь. Хорошо, что ранее я много читал о планах создания еврейского государства в Африке, а потом и на Мадагаскаре. Иначе бы и не решился такой вопрос обсуждать…

– Ну как, посидел-послушал? – ехидно спросила Анна, когда я завалился в её комнату.

– Не только послушал, но и сам высказался, – гордо ответил я.

– И о чём, позвольте спросить? – продолжала посмеиваться метресса.

– Сейчас я тебе на ушко расскажу, – пообещал, медленно приближаясь.

Рассказал и показал, ну а потом и ещё раз. Видимо, не весь пар скинул на Малом совете. Или же наоборот, много адреналина получил. В любом случае мой рассказ Нюре так понравился, что она активно демонстрировала знаки одобрения. Хорошо быть принцем!

Я бы и на третий заход не отказался бы, – ведь всем известно, что любой попаданец является секс-машиной, – но принесли долгожданные рисунки для игральных карт и требовалось выбрать лучшие. Поначалу я думал сделать всё как в широко известной французской колоде, распространённой и в России, но потом сошлись с маманом во мнениях, что лучше королей и дам заменить богами и богинями. Таковыми стали Зевс, Посейдон, Апполон, Гермес, Гера, Деметра, Афина и Афродита. Валетов заменили королями. Ими стали мой отец, дед по материнской линии, ляхский и свейский короли, которые здесь являются нашими союзниками. Тузы были оставлены такими же, как я их привык видеть.

Мне хотелось заменить десятки на военачальников, но по здравому размышлению отказался, чтобы у игроков не пестрило в глазах. Так что себя любимого в основную колоду вписать не получилось, но я отыгрался по-другому. В расширенной колоде имеется два джокера. Вот их изображения и были списаны с моего мальчикового образа. Ха-ха! Конечно, без шутовского колпака.

Рисунки мне понравились. Конечно, хотелось повторить дизайн “русского стиля” тысяча девятьсот одиннадцатого года, но такого рода качества было пока трудно достичь. Поэтому остановились на упрощённом. Боги получились вполне брутальными, богини – симпатичными, короли – серьёзными. Ну а джокер… Джокер получился неоднозначным, как и задумано, чтобы поначалу было и непонятно, что собой представляет такая игральная карта. Это же изображение выбрал для картонной коробочки в которую колода будет упакована. Ну, скромно же!

Рубашку для карт выбираться пришлось даже дольше, и выбор остановился на простом геометрическом рисунке, затемняющим фон. Вот от чего я наотрез отказался, так это от обрамляющих рамок на рубашках, поскольку даже на советских картах было почти невозможно соблюсти одинаковые расстояния от них до краёв, что иногда могло быть принципиальным.

Вот от чего представитель типографии, которую императрица всё же смогла выкупить, отказывался до потери пульса, так это от закруглённых углов. Он до срыва голоса утверждал, что это совершенно не нужно, да и обойдётся дорого. Но каждый, кто играл в карты, понимает, что прямоугольные углы быстро погнутся, значительно ухудшив тем самым внешний вид.

Пока было решено ограничиться печатью колоды из тридцати шести карт, а потом выпустить полную. Впоследствии на картах будут почти реалистичные картинки. Элитный вариант, так сказать. Анна и затем Елена Седьмая моё решение одобрили, и окончательный вариант был отдан в тираж. Для начала отпечатают тысячу комплектов, а потом будет видно. Себестоимость колоды вышла почти в три рубля, так что этот первый пробный тираж, что и было специально отмечено на упаковке, станут продавать за пять рублей.

Зачем я настоял на такой надписи? Путь коллекционеры потом их разыскивают. Ну а что? Почему не предположить и такое? Многие люди хотят иметь что-то уникальное, так почему же и не пойти им навстречу. Кстати, потом можно будет делать коллекционные карточки с портретами лиц царствующих династий по типу футбольных. Тоже круто, тоже выгодно, а деньги, как известно, не пахнут.

Кстати, о не пахнут. Очень хочется туалетную бумагу. Хочется до дрожи рук, как бы это двусмысленно не звучало. К сожалению, сейчас это не получится. Во-первых, такой гигиенический предмет в первый век своего существования имел довольно малый спрос. В СССР, если кто не знает, примерно до семидесятых годов туалетная бумага почти не покупалась. Что же говорить об этом мире, в котором и обычная встречается редко?

Может, придумать унитаз с подмыванием?

Глава 10

Как и следовало ожидать, на обсуждение затребованного императрицей документа меня не позвали. Большие дяденьки решили, что я и так неплохо позвездил, а вот лавры создателей исторического указа о переселении идомеев в колонии и самим пригодятся. Обидно? Да, есть немного. Важно другое, а именно – в ближайшие пару заседаний думаю там не появляться. Они будут ждать, что я умный такой заявлюсь, и меня сразу обломают каким-нибудь специфическим вопросом, в котором мальчишка-принц точно не смыслит. Ну а потом что-либо вякать на Совете мне мамаша просто не позволит, чтобы дальше не позорил себя и ея.

На фоне этих событий и сопутствующих переживаний, что я пока не могу быть самым умным в Империи, проведение розыгрышей двух лотереи прошло обыденно. Билеты продали почти все, поскольку некоторые покупали не по одному. Прежние выигрыши не были мелкими, так что рассказы о чудесной возможности отхватить денег, которых хватит на год сносной жизни, стали расходиться как круги по воде. Таким образом, моему как бы тестю ничего из ряда вон выходящего придумывать не надо было, и он неплохо подсадил жителей столицы на желание ухватить жар-птицу за хвост. Халява-с.

Вот с производством аспирина дело обстояло заметно туже. Ну не хотели люди платить деньги за чудо-лекарство, стремясь обойтись привычными народными средствами. Даже если сильно болела голова или зуб, то отдавать монеты, заработанные тяжким трудом, решались немногие. Ну, поболит и перестанет... Ничего страшного, там же кость! Экспериментальные образцы мази Вишневского так же не зашли. Военное ведомство решило, что солдаты должны с улыбкой на лице переносить все тяготы и лишения воинской службы, лишь бы армейские чиновники спали спокойно. Ну да, нижние чины обязаны с радостью согласиться на ампутацию рук и ног, лишь бы всё шло по старинке, лишь бы деньги из казны не тратить на лекарства.

Несмотря на это я продолжал настаивать на расширении фармацевтического производства, поскольку ожидал, что надежда на русский авось рано или поздно будет побеждена в неравной кровопролитной битве. Причём желательно, чтобы кровью истекали, только стоящие на пути прогресса, когда над их тушками будет мчаться локомотив новой жизни. Вот и приходилось мне постоянно держать при себе аспирин, чтобы в удобный момент оказаться в роли ангела-спасителя.

Удобный момент случился на заседании Малого совета, который я почтил своим присутствием. Всё шло обыденно, пока главный казначей как-то резко не споткнулся на полуслове, схватившись за щеку. Объяснять причину такой манипуляции не потребовалось, поскольку зубы пока ещё имеются у многих присутствующих. Князь Дивеев мужественно пытался продемонстрировать несгибаемый характер, но выходило откровенно плохо. Вот тут появился я, хоть и не на белом коне, но со стаканом воды и чудодейственным белым порошком за который даже не стал просить предоплату.

Конечно, пришлось даже без всяких намёков принять самому какую-то часть, дабы не вызвать подозрений в намеренном отравлении. И, знаете ли, подействовало! Князь потом ещё уговаривал дать дополнительные дозы, поскольку идти к зубному врачу ему очень не хотелось. Пришлось поделиться, хотя и с моей стороны и прозвучали неубедительные попытки всё-таки не откладывать визит к любителю удалять изо рта всё, до чего дотянется. Ничего, будешь должен, князь.

Те, кто в советское время посещали зубоврачебные кабинеты, на всю оставшуюся жизнь получили психологическую травму, и улыбчивыми рекламными плакатами их туда почти не загнать. Что же говорить о людях, живущих в условном Средневековье? Ну ладно, пусть в условной эпохе раннего Возрождении, хотя её здесь в ближайшие пару тысяч лет не будет, поскольку никто и не собирался отказываться от так называемой Античности.

Но один в поле не воин, и даже пример князя Дивеева почти не убедил окружающих переходить на нормальные лекарства. Кстати, знаете ли вы, почему гомеопатия была так популярна в своё время? Потому что пить воду, в которой растворены незначительные микрограммы лекарств, значительно безопаснее обычных доз тех же самых лекарств. Медики чего только не добавляли в свои микстуры, так что возможность остаться в живых после такого, с позволения сказать лечения, невысока.

А что врачи? Они скажут, что болезнь оказалась сильнее, раз такие убойные дозы его не смогли спасти, и в следующий раз начнут прописывать ещё более мощные. Расскажи им, что будущем смогут вылечивать таблетками, весом в двадцать миллиграммов, в которых основное действующее вещество составляет треть от объёма, но они, нисколько не сумлеваясь, упекут рассказчика в дом сумасшедших.

Может, действительно автомат Калашникова начинать собирать? С ним поспорить вряд ли кто решится, особенно если очередью вдарить. Шучу я, шучу! Гильзы латунные здесь мне не сделать ни при каком раскладе. Но подумать надо. Может, дробовик... Хмм...

***

Верховой ездой продолжал заниматься по часу или два часа в день. Слишком усердно налегать не стал, понимая, что подобному выучиваются не за пару недель. Когда-то я читал, что для овладения каким-нибудь искусством, – игре на скрипке, танцам и прочим, – требуется десять тысяч часов или три года ежедневного упорного труда. Столько времени у меня не было, да и не принято здесь, чтобы принцы постоянно в седле сидели. Наперёд скажу, что только через три недели у меня начал пропадать страх из-за возможного падения. Сказал бы мне кто об этом в прежней жизни, то не смеялся бы я над фобиями различных людей, в том числе и над тем ужасом, что испытывала моя жена перед пауками.

***

– Сын наш, – торжественно начала императрица. – Мы приняли решение отправить некоторым государям предложения о предоставлении нам портретов тех высокородных девочек, которые могут стать вашей невестой, а впоследствии и женой.

«Ух ты, мы вышли из бухты...» – вспомнились слова одной песни.

– Я, конечно, не против, Ваше Величие, но нет ли здесь спешки? – как бы раздумывая отвечал я. – Злодеи могут запаниковать и придумать что-то очень неприятное для нас.

– Тогда вообще можно ничего не делать. Разве это выход из существующего положения? К тому же все знают, что подобные вещи делаются долго. Вначале от нас прибудут послы, потом король или кто там, соберёт совет и станет обсуждать насколько для его страны это необходимо, потом начнут выбор кандидаток, потом портреты рисовать примутся. Так что до того дня, как мы эти портреты увидим, пройдёт не менее полугода, и это при самом благоприятственном раскладе. Да и девица может быть моложе вас... Хотя, мы не удивимся, если через год, вы, сын наш, и сами начать спешить с помолвкой просить станете. Молодость она такая...

– Как пожелаете, Ваше Величие.

– Да не хмурьтесь вы так... Никто на Анну и посмотреть косо не посмеет.

– Я и не хмурюсь. Возможно, мне даже и понравится иметь двух, а не одну.

– Сын наш, старайтесь высказываться, как приличествует галантным дворянам.

– Прошу прощения, не хотел обидеть.

– Хорошо, теперь можно заняться и преферансом...

Вместо описания преферанса попробую объяснить нынешнее мироустройство для лучшего понимания проблемы поиска моей будущей невесты. Первое отличие заключается в том, что здесь нет так называемых мировых религий: иудаизма, христианства, ислама. Второе – Великое евроазиатское переселение народов прошло иначе. Монголы, или кто там был на самом деле, никуда не двинулись. Вероятно, местный аналог Чингисхана помер в кровавых застенках китайской военщины. Туда ему и дорога.

Древние уральские племена, перебравшись из Сибири на Восточно-Европейскую равнину, не разбежались в три стороны, а остались в предгорье и занимались металлургией, постепенно осваивая такую непростую для них вещь как государственность.

Многочисленные балкано-карпатские племена так и не были ассимилированы славянами, и вот уже какое тысячелетие этот полуостров представляют собой пороховую бочку Европы, где люди покусывают как ближних, так и дальних соседей. Следовательно, славяне не вторглись на территорию греков.

Хазария и Булгария живут и процветают, а вот тюрки не смогли через них пробиться в Малую Азию, и Восточная часть Ромейской империи благодаря этому только усиливалась, в отличие от Западной, которую никакая ромейская мама не могла удержать от распада, как уже понятно из вышесказанного.

Русские князья не стали пытаться громить Хазарию и Булгарию, а сцепились с уральцами, попутно отбиваясь от карел. Когда такой расклад надоел, то в союзники были взяты свеи и гёты, которые с удовольствием оттяпали большую часть территории, соответствующей земной Финляндии. То есть, сделали то, что и земные шведы. Потом эти союзнички начали бодаться с данами, но не смогли помешать им захватить часть Британии, которая до сих пор представляет лоскутное одеяло из герцогств и королевств. Нет на них Альфреда Великого, что и замечательно!

Германские племена, вместо того, чтобы тащиться в Испанию, свернули чуток вправо и расположились на севере земной Франции, основав Франкию. Южнее образовалось множество небольших королевств, но к уже известным земным прибавилось и баскское. Объединённые Испания, Италия и Германия так и не появились.

Ах да, забыл про нашу замечательную Прибалтику. Поскольку уральские племена до неё так и не добрались, то вместо земных Литвы Латвии тут имеется большое Жемайтское королевство, часто ранее воевавшее с ляхами. Последние, правда, из-за этого ходят теперь в наших союзничках, обезопасив тем самым своё побережье и от свеев с гётами.

Так что из потенциальных врагов у нас числятся: Булгария, Хазария, Карелия, полуразбойничьи балканские и кавказские недогосударства. Я говорил, что с уральцами мы замирились, взяв под своё крыло, сразу после того, как на них неслабо так наехали булгары и прочие сибирские племена? Нет? Ну вот, теперь сказал.

В принципе, Елена Седьмая желает предстоящим моим браком замириться с каким-нибудь потенциальным врагом, как это сделал мой дед, состряпав династический брак с жемайтским князем. Я не мог бы не признать полезность такого плана, если бы речь не шла обо мне, любимом.

В прежней жизни у меня был широкий взгляд на женскую красоту. Так что блондинки, рыжие и брюнетки разной степени колоризации мне нравились почти одинаково. Поэтому, хоть хазарочку, хоть балканочку я бы одобрил, но что-то мне подсказывало, – лучше брать жену оттуда, где имеются схожие культурные традиции, схожие с нашими. Это я и попытался объяснить матушке, после того, как она отложила игральные карты.

– Схожие культурные традиции не помешали твоему дяде Дмитрию сожалеть о женитьбе, а вот Титу просто не повезло с заниженной самооценкой жены, что может быть у почти любой супруги. Согласны, сын наш?

Я кивнул. А что возразить? Примеры яснее некуда.

– Народ Арелата достаточно сильно отличается от русского, но с твоим отцом мы жили душа в душу. Так что забудь до поры, до времени о своей концепции и при выборе обращай больше на общие чувства. Тебе представляется почти уникальная возможность выбрать ту, которая понравится, а не на которую укажут родители, будь она хоть плешива и нема одновременно.

– Благодарю, матушка! – с чувством ответил я.

– Кстати, твои портреты уже начинают переписывать с того, что был написан полгода назад. Когда доставят портреты девочек, ты выберешь одну или двух. Возможно, придётся съездить, чтобы вживую увидеть, поговорить... Тогда и решишь окончательно. Главное, чтобы было взаимное уважение, а любовь... любовь может случиться и потом.

Я пил какао с императрицей и находился в приподнятом настроении. Как мне повезло с такой приёмной матерью! Сам бы женился на ней, не будь я в теле сына. Кстати, надо будет сказать страже, чтобы не думая отстреливали всяких там залётных лебедей.

Матушка улыбалась мне, а я – ей. Такая сладкая! Стоп! Я пью горькое какао. Горькое... ну это понятно, ключевое слово – какао. Шоколада-то здесь имеется? Интересно.

– Ваше Величие, а в Европе известен сладкий шоколад?

– Что это такое, сын наш?

– Это вкусное какао, только... только... оно почти твёрдое и его можно откусывать небольшими кусочками.

– Нет, о таком мы не слышали, – закачала головой императрица.

– А сколько молока производится в Империи. Точнее, в ближайших землях?

– Не знаем, – незаинтересованным голосом ответила маман. – Много, наверное, вот только куда его девать? Мы слышали, что масло из него делают и творог, но долго его хранить негде.

Я задумался. Если колонии поставляют сюда какао, которое не очень-то и популярно у населения из-за горечи, а сахар дорог безумно, то должны быть излишки какао-порошка. Здесь имеется молоко, которое просто негде хранить. Значит, можно начать производство сухого молока, из которого вкупе с какао-порошком довольно несложно получить молочный шоколад, так любимый женщинами. Остатки сухого молока, если они вообще будут, можно и зимой продавать.

– Ваше Величие, у Министерства двора имеются в подчинении какие-нибудь молочные фермы?

– Сын наш, странные вы вопросы задаёте. Неужели мы должны всё знать? Вот допейте какао и идите... в Министерство двора. От ваших вопросов у нас мигрень может начаться.

– От мигрени выпейте аспирин, – кладу на стол пакетик. – А в Министерство двора я уже иду...

Барон Андрей Сибелиус принял меня благожелательно.

– Андрей Константинович, – начал я разговор, – мне интересно узнать о молочных фермах в нашем государстве. Ея Величие послала к вам с этим вопросом.

– В подчинении министерства двора имеются три фермы по пятьдесят коров, – начал отчитываться барон. – Суммарно они дают около ста пятидесяти вёдер в день.

– И что делают с таким молочным морем?

– Часть отправляется на кухню, часть перерабатывается в масло и творог. Остатки продаются.

– Много остатков? – интересуюсь.

– Стараемся их не делать, но бывает до пятидесяти вёдер... по разным причинам, конечно.

– Хорошо-хорошо, – потёр я руки. – Андрей Константинович, зимой потребности молока выше или ниже?

– Зимой потребности такие же, как и в любое другое время года. Но надои ниже, и остатков почти не бывает.

– А сыр делает здесь кто-нибудь?

– Сыр? – задумался барон. – Если мягкий, то да, кто-то делает.

– И ещё вопрос: стеклянная посуда с очень плотно закрывающимися крышками имеется в продаже?

– Ваше Высочие, ответ на этот вопрос не в моей компетенции, но нечто подобное вроде бы существует.

– И последний вопрос перед уходом: мне нужен слесарь или механик местный, чтобы мог механизмы всякие из металла делать.

На этот вопрос барон долго не отвечал. Наконец, будто что вспомнив, ответил:

– На пороховой мануфактуре имеются такие. Вот только не знаю, подойдут ли они вам, Ваше Высочие.

– Адрес напишите, пожалуйста.

***

Я и не знал, что здесь поблизости располагается пороховой завод. Хотя и понятно, что где такой иметь, как не около столицы. Мануфактура, скажу прямо, так себе оказалась... старьё ужасное. Но это с позиции человека начала двадцать первого века. Для этого времени она, возможно, и приличная.

Пришёл к директору и сразу взял быка за рога. Он виду не показал, что испужался, но вспотевшие ладони оставили на столешнице характерные следы. Спустились мы в цех, где меня и познакомили с мастерами: Пётром Никаноровичем и Макарием Евстафьевичем. Обоим где-то лет по сорок или пятьдесят. Начал объяснять, что хочу заказать, а это, между прочим, установка для производства сухого молока. Попаданцу сделать её, – плёвое дело, не сложнее автомата Калашникова, даже проще намного. Но у меня нет инструментов, металла и времени.

Мастера потыкали носы в мой рисунок, и так посмотрели, и этак. Даже перевернули вверх ногами. Сделаем, говорят. Сто пятьдесят рублёв, барин, гони и через две недели получи. Даже собрать пообещали после перевоза на нужное место. Офигеть расценки! Торговался я почти убедительно, и хотя стоимость злодеины не скинули, но пообещали сделать некоторые запасные детали и скребки для сбора порошка бесплатно.

Пришлось гарантировать, что деньги будут, но задаток всё равно вытребовали, хоть и наследный принц я. Теперь стал жалеть, что занят другими проектами, а так бы на коленке смог бы сделать, благодаря моим двум высшим образованиям. Ладно, надо банки искать для герметичного хранения сухого молока, иначе всё бесполезно

Следующим пунктом была ближайшая молочная ферма. Ну там всё просто. Колхоз, он и в параллельном мире колхоз. Доярки, конечно, тут знатные... даже в дрожь бросило от размеров. Я бы дояром поработал и надои уж точно увеличил, правда не факт, что у коров.

Здесь мне было проще, поскольку супротив наследного принца ничего и подумать нельзя. Присмотрел я место под установку и успокоился, – поместится. Научу доярок с ней управляться, и даже нанимать никого не надо будет... наверное.

Эх, мечты, мечты! Сладкие мечты. Зубным врачам уж точно работы прибавится. Бормашину, что ли изобрести? Да, придётся. Ведь её можно использовать в строительстве, ремонте, косметологии. Гравировки разные делать «на добрую память», к примеру. Вот только где электричество взять? От дизель-генератора, конечно. А дизель гнать из нефти. Сибирь для добычи чёрного золота не подойдёт, поскольку глубоко оно там залегает. А есть где на поверхности? В Америке, на Ближнем Востоке... Да, придётся всё-таки мне расширять границы Российской империи. Без электричества никуда. Вот, блин, чем я сейчас занимаюсь? Мне лейб-гвардию надо создавать, а я шоколадки собираюсь продавать... Тьфу.

Глава 11

– Проходите, граф, присаживайтесь, – почти приветливо улыбнулась Елена Седьмая.

Министр двора был удивлён, что его пригласили на завтрак, который обычно является семейным мероприятием. Я тоже раздвинул уголки рта, показывая гостю своё расположение. Мужчина подсел к столу, и ему принесли тарелку, из которой он собрался было есть, но увидел в супе таракана.

– Благодарствую, Ваше Величие, я сыт, – начал отнекиваться граф Вязмитинов, стараясь не смотреть на изюм, как его назвал один из официантов в девятнадцатом веке.

– Да уж уважьте нас, ваше сиятельство, – с нажимом в голосе начал я. – Шеф-повар, учившийся во Франкии, старался.

– Простите, Ваше Высочие, вынужден откланяться, поскольку дела сами себя не сделают.

– Вот и я, граф, думаю, – продолжил я, – что нам с этим Пьером делать. Может, выпороть?

Спокойное до этого лицо министра дёрнулось, но он быстро взял в себя в руки, напустив обычную важность.

– По контракту с ним подписанным, пороть никак не можно, – вруг воспротивился Вязмитинов. – Даже наказывать рублём не можно чаще одного раза в полгода.

– Во как?! – неожиданно удивился я. – И можно полюбопытствовать, кто к такому удивительному контракту руку приложил.

– Супружница вашего дяди принца крови Дмитрия Прокопьевича, – неожиданно отозвалась маманька. – Он её любимец.

– Да, Ваше Высочие, – подтвердил граф. – Так что ни пороть, ни ещё как до крови на него воздействовать никак нельзя. На обучение Пьера было потрачено много казённых денег, так что если он уволится, то всё будет зря.

– А как-то иначе можно на него воздействовать?

– Можно, принц.

– Хорошо, граф. Я вас понял. Буду воздействовать не до крови.

Министр двора откланялся и поскорее ретировался, оставив после себя больше вопросов, чем ответов.

– Что вы задумали, сын наш?

– Забаву одно, Ваше Величие. Думаю, что все придворные оценят по достоинству, и долго её будут вспоминать...

Эту неделю дворец охраняла гвардейская рота, с лейтенантом которой я пару раз успел пообщаться, и показался он мне человеком простым и отзывчивым. К нему я и обратился:

– Лейтенант, мне на пару часов потребно иметь взвод ваших гвардейцев, который свободен.

– Я могу и на три часа их выделить, Ваше Высочие. Вот только позвольте полюбопытствовать, на что он нужен?

– Вы питаетесь едой, которая поступает из казармы или заказываете на кухне?

– На кухне. Казарменная просто... – лейтенант замялся.

– Ну и как она вам? Полностью устраивает?

Офицер замешкался и попытался отговориться общими фразами.

– Лейтенант, вы же военный, – начал я ободрять его. – Говорите прямо, нравится вам как готовит шеф-повар Пьер или нет?

– Скоре нет, чем да, Ваше Высочие! Но всё же здесь готовят лучше, чем в полку.

– Вот и мне никак нет, – не стал я комментировать последнюю фразу. – Посему вознамерился я нашего чудо-повара наказать, и изрядно. Для сего ваши гвардейцы мне и потребны.

– Так они же его до смерти запорят, – запаниковал лейтенант Мороков.

– Да с его головы и волос не упадёт, – заверил я. – Но вряд ли Пьеру сие будет по нраву...

Через три четверти часа по дворцу начал распространяться слух, что наследный принц хочет учудить что-то невиданное, и на это следует непременно посмотреть. Дворяне, чиновники, лакеи и случайные посетители тонкими ручейками начали стекаться на поляну возле дворца, где гвардейцы раскладывали поленья. В здоровенный котёл, что был установлен над будущим кострищем, уже натаскали вёдрами воду. Пять гвардейцев стерегли Пьера неподалёку, который недоуменно озирался, не в силах понять, что тут собираются устроить. Через минут пятнадцать суета утихла, и гвардейцы выстроились живым ограждением между котлом и собравшимися зеваками.

Я встал на большой походный барабан, на который кто-то услужливо положил дощечки, чтобы он не порвался.

– Господа! – громко произнёс я. – Наш замечательный шеф-повар решил, что может лениться и работать спустя рукава. Из этих рукавов в пищу, которую мы с вами едим, падают насекомые и грязь. Я попытался было вразумить Пьера, но он успел позабыть мои слова. Теперь же вразумление будет произведено делом.

Я повернулся к сержанту и кивнул. Шеф-повара начали разоблачать до нижнего белья, и он, догадываясь, что к ничему для него хорошему это не приведёт, попытался сопротивляться. Через пять минут раздевание было произведено, и Пьера связали верёвками. Зеваки глазели и громко обсуждали происходящее, не понимая, что будет дальше.

Ну а дальше бравые гвардейцы поднесли бедного повара к котлу и погрузили его в воду так, что виднелись лишь плечи и голова. Кто-то поднёс факел, и дрова дружно занялись огнём. Толпа стихла, поскольку дальнейшая задумка вдруг стала всем очевидной. Огонь весело разгорался на ветру и вскоре запылал довольно сильно. Пьер, отойдя от оцепенения, громко начал молить о пощаде, но его вопли вызывали у простолюдинов лишь злорадство, поскольку мало кому из них были интересны истинные причины данного наказания. Дворяне же перешёптывались, но считали ниже своего достоинства что-либо предпринимать. А мне это и надо было.