Текст книги "Попаданец на максималках - 1 (СИ)"

Автор книги: Тампио

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 42 страниц)

– А вы против, маменька?

– Военный министр докладывал недавно, что сражения чаще в нашу пользу складываются, и к осени, скорее всего, можно буде, о мирных переговорах и договорах задумываться.

– Иными словами, Ваше Величие, отзывать войска нынче никак нельзя?

– Да, сын наш. Иначе все военные победы не принесут особливой пользы не только государству, но и нашему союзнику. Да и трофеи уже начали привозить весьма богатые. Так что никто не поймёт, если ваша нелепая угроза будет приведена в действие.

– Значит, коронацию надо будет отложить. Ну не могу же я не исполнить то, что обещал прилюдно!

– Отложить? – глаза императрицы расширились.

– Отложить, – киваю. – Если я не стану императором, то и прекратить войну не смогу, поскольку регентом остаётесь вы, маман.

– Умно!.. Да, зело умно! – согласилась Елена Седьмая. – Но как сие мы объясним нашим подданным?

– Поскольку не так уж и часто в истории Империи коронация происходила сразу после наступления совершеннолетия, то подданные не будут чрезмерно удивлены переносом даты на год или два. Насколько я знаю, официальная подготовка к церемонии начинается только после объявления соответствующего указа, и, следовательно, мы сейчас ничем не связаны. Нет указа – нет необходимости объяснять, почему коронация не будет происходить в этом году. Я же просто уеду на время из столицы. Если меня не будет здесь, то и короновать никак не можно. Вот когда вернусь… через год, например… то и видно будет.

– Через год?! – взгляд императрицы странно вспыхнул. – Но сие странно, сын наш! – возвысила она голос. – Мы, конечно же, не обязаны отчитываться ни перед кем, но традицией пренебрегать не следует. Возникнут нежелательные пересуды, на которые всё равно придётся как-то реагировать. И чем позже, тем сложнее будет это делать.

– Маман, у нас имеется дворцовый «Бюллетень», и в нём можно написать, что наследник престола собирается отправиться в поездку по Империи с ознакомительной целью. Уже на это точно понадобится год. Умные люди сделают из статьи правильные выводы, а дуракам объяснять смысла нет.

– И зачем вам сие надо? Где вы будете прятаться целый год?

– Я и на самом деле отправлюсь в путешествие и никого вводить в заблуждение не собираюсь. Просто желаю государство наше получше разглядеть, – без увёрток начал объяснять я. – Ну и, наверное, в Хазарию съездить, на принцесс тамошних взглянуть.

– Зачем туда ехать, если хазары сами привезут их под белы рученьки?

– Так заодно с каханом пообщаюсь. Посмотрю на будущего тестя. Вдруг, он – невменяемым человеком окажется? Зачем нам такой родственник?

– Странно зело сие. Обычно государи не ездят в соседние царства погостить.

– Так я же просто принц! – восклицаю. – Принцам же можно!

– Ну, а если там вас…

– Я гвардейцев своих возьму. Со мной поедет полурота лейб-гвардии, и нам ничего не будет угрожать, Ваше Величие! Сядем на корабли, поставим на них пушки, и пусть лиходеи попробуют что-либо учинить!

– То есть, вы с пушками к будущему тестю поплыть желаете?

– Добро должно быть с зубами, маман, и с кулаками.

Пальцы императрицы вдруг забарабанили по подлокотнику кресла, и она неожиданно встала и снова подошла к окну. Прошла минута в мучительных ожиданиях, вторая…

– Хорошо. Возможно, мы разрешим вам уехать и отложить коронацию. Упрямства вам не занимать, и всё равно что-нибудь да учудите. Вот только вначале обязательно составьте план посещения Хазарии, и мы с ним ознакомимся. Заодно и подумаем, кого послать советниками, дабы вы не наделали глупостей.

Я еле заметно выдохнул и поклонился. Грозовая туча прошла стороной и теперь надо показать всю серьёзность своих намерений:

– В любом случае я не планирую безрассудно и вот прямо сейчас отправляться на край света. Надо будет ещё многое обсудить…

Ещё некоторое время я успокаивал эту женщину, пребывающую в понятной нервозности. Постепенно она полностью взяла себя в руки и, приказав слугам принести чай с шоколадом, отпустила меня.

Уф! Даже странно, что сразу противиться моим планам императрица не стала. Неужели лишь из-за того, что она очередной год единолично у власти пробыть сможет? Нет… вряд ли. Она и в соправители не особо рвётся. Наверное, всё-таки хочет войну эту странную победоносно закончить. Всё-таки они, арелатцы, германцев недолюбливают, мягко говоря. Не подумал я об этом, когда против похода выступал на Малом Совете.

***

Утро первого января ничем не отличалось от предыдущих. Ну, разве что одной маленькой деталью – мне теперь официально шестнадцать лет. Хотя, фактически, я старше почти на год. Как там в старом стихе говорилось: «У меня растут года, будет и семнадцать…»

Ну что же, надо составить план на ближайшие месяцы, раз собираюсь из столицы свалить. Конечно, было бы правильнее на Урал отбыть, посмотреть как там несостоявшиеся финно-угры поживают, как руду добывают и прочее. Но целый год в той глуши мне делать нечего и придётся вскоре возвращаться.

Если честно, то я сам не очень чётко представлял, что собираюсь предпринимать. В город Саркел, где находится дворец кахана, попасть можно, спускаясь по Дону. Довольно давно, когда отношения с Булгарией были относительно хорошими, купцы плавали по Волге, потом по Итилю, и конечный отрезок пути передвигались с помощью одного из многочисленных сухопутных караванов. Сейчас тоже можно так сделать, но вражеские лазутчики наверняка предупредят, что на корабле плывёт наследник престола, а булгары не дураки, чтобы не попытаться захватить меня в плен.

Значит, добираемся до Дона на лошадях, а далее посмотрим. Там имеется несколько небольших городков, и можно будет нанять два или три кораблика, и спуститься вниз по течению. Кончено, имеется проблема, поскольку южнее по этому пути расположены булгарские земли, но это самый край их царства, так что как-нибудь проскочим. В крайнем случае, можно будет продолжить передвижение на лошадях.

Вот если бы каханский дворец не перенесли много лет назад из прежней столицы Итиль, то предполагаемое путешествие обросло бы значительными трудностями, или пришлось бы отложить его до полного разгрома Булгарии. Перенесли же хазары столицу по той причине, что у реки Итиль в очередной раз началось перемещение рукавов устья. И хотя торговая часть города осталась почти неповреждённой, главный крепостной комплекс всё же подразрушился. Какой-то там кахан поначалу решил просто всё заново отстроить, но вода неумолимо подступала, и все потуги оказались почти напрасны. Да и к тому времени отношения каханов с восточными степняками подпортились, а вот с ромеями – наоборот, налаживались. Таким образом, перенос дворца в западные пределы казался вполне логичным.

Сейчас от меня зависит лишь подготовка лейб-гвардейцев, которых обязательно возьму с собой. Надо будет отобрать наиболее опытных, и пусть с ними усиленно занимаются. Конечно же, возьму младшего лейтенанта Пуговкина и старшего сержанта Шестакова. Сержант Беляков тоже неплох, но когда что-то выходит за рамки его обязанностей, он часто тушуется и переходит на простонародную речь, выслушать которую тоскливо.

Что касается меня, то, во-первых, предстоит решить, на каких кораблях собираюсь по Дону плыть и чем их вооружать. Пушки – дело хорошее, но надо и воинов своих поголовно в кирасы упаковать, а то они лишь на учениях в них бегают, поскольку на всех не хватает.

Во-вторых, надо побеспокоиться и о лекарях, что нас сопровождать будут. Наивно и безрассудно надеяться на чужеземных, коих можем и не встретить. Так и до беды недалеко.

В-третьих, кахану подарок какой-никакой подобрать следует. Ума не приложу, что дарить, но можно проконсультироваться с маманом. Она – правитель опытный, так что с этим определится значительно лучше, чем я. Визит будет неофициальный, так что пышные дары везти не придётся и достаточно преподнести просто интересные вещицы. Надеюсь, что ближе к весне начнут приходить караваны с военными трофеями, так что в изделиях западных мастеров дефицита не будет. Ну и, конечно же, придётся дотошно покопаться в уже привезённых, дабы кто-то ушлый не опередил.

В-четвёртых… Даже не знаю. Ладно, необходимо начать, а текующие проблемы и без всяких планов обрисуются.

***

О товарище военного министра графе Драко Витусовиче Волловиче, все, у кого я наводил справки, отзываются только положительно. Лично с ним мне знакомиться было как-то недосуг, но сейчас самого министра не оказалось в столице, так что пришлось идти общаться с его заместителем, оказавшимся пожилым мужчиной с брюшком и залысиной, скрываемою европейским париком. Его глаза были довольно живыми, и мне не хотелось думать, что в иной ситуации я бы назвал их подозрительно бегающими.

Чиновник восседал за столом из красного дерева в не слишком просторном кабинете, заставленным кипами бумаг, книг и сложенных карт. Подобного беспорядка я не видел еще ни одного из чиновников, с которыми успел познакомиться.

– Мне требуется посмотреть трофеи, кои прислали императрице наши доблестные военачальники, как доказательство первых оглушительных побед русского оружия над германцами, – начал я излагать дело, после утомительных расшаркиваний со стороны графа.

– Ваше Высочие, – всплеснул руками Воллович, – сие никак не можно! Надо вначале составить опись, всё взвесить, оценить, рассортировать, а уж потом показывать.

– Подождите, граф, – опешил я. – Но их уже демонстрировали императрице! Почему же я не могу узреть искомое?

– Ея Императорское Величие лишь мельком взглянуть соизволили, а вы же, возможно, захотите узнать о каждом предмете!

– Не только узнать, но и кое-что выбрать для дипломатического подарка.

– Подарка?! – казалось, что мужчину хватит удар. – Тем более перед сиим осмотром следует дотошно подготовиться. Всё должно быть… как надо.

– Драко Витусович! – уже начал кипятиться я. – Неужели так трудно отвести меня в хранилище, или как-то место называется, и показать трофеи, привезённые для демонстрации императрице? Если она может на них смотреть беспрепятственно, то и я. Не забывайте, что через несколько месяцев я стану императором.

– Ваше Высочие! Да как я могу препятствовать! Моё искреннее желание всё сделать в лучшем виде, чтобы вы не испытывали неудовольствия. Вот через пару дней я лично покажу каждую вещь. Но сейчас в хранилище работает множество людей, и там даже для случайно забежавшей мыши не найдётся свободного уголка…

Граф ещё минут пять излагал причины, по которым наследнику престола ну никак нельзя увидеть даже одним глазом то, что сейчас рассматривают, взвешивают и перекладывает десяток мелких чиновников. Очень, очень всё это странно! Ну, что же, мне Воллович не оставил никакого свободного места для маневра. Неужели он не сделал вывода из недавнего процесса над ворами из Министерства внутренних дел?

Я встал и, не обращая внимания на засуетившегося графа, вышел из приёмной и обратился к сопровождающему меня унтеру:

– Сержант, живо десяток лейб-гвардейцев сюда и капрала!

И, повернувшись к заместителю военного министра, я мило улыбнулся:

– Скажите, граф, где находится ваше имение?

– Моё имение, Ваше Высочие? – обескураженно переспросил Воллович.

– Ну да! Где-то же оно имеется. Так в какой конкретно губернии?

– Под самой Рязанью.

– И оно большое? Сколько селений? Каково общее количество арендаторов? Прибыль вы получаете не малую?

Драко Витусович с видом, демонстрирующим полное непонимание сути данных вопросов, стал сбивчиво отвечать. Мне его ответы были неинтересны, поскольку причина расспросов проста – я не хотел, чтобы этот человек что-либо начал предпринимать до того, как прибудут мои воины.

Через минут десять, когда граф, успокоившись моим благодушным видом, рассказал чуть ли не о каждой своей деревне, за дверью послышался топот сапог. Наконец-то! Сержант Горелов вошёл и начал докладывать, но я его перебил:

– Вот что, сержант, здесь потребна охрана. Быстро организуйте пост в самом кабинете и пост у входа в приёмную. Итого четыре человека и вы. Никого не впускать и не выпускать. Товарищу военного министра хочется поработать в тишине, так что пусть он находится в кабинете и не выходит. Остальных лейб-гвардейцев я забираю с собой.

Сержант козырнул и принялся отдавать приказы.

– Ваше сиятельство, – обратился я к Драко Витусовичу, – в каком помещении дворца сейчас ведётся инвентаризация вещей, о которых мы только что разговаривали?

Надо отдать должное Волловичу, он всё понял, хоть и с задержкой…

Я шагал впереди небольшого отряда по узким непарадным коридорам хозяйственного флигеля и думал, а достаточно ли оставил солдат караулить графа? Вдруг, сбежит? Нет, пятерых достаточно. Это же дворец! Куда он денется?!

Помещение, где происходила инвентаризация, я нашёл довольно быстро, поскольку ещё полгода назад намекнул министру двора, что неплохо бы на входные двери подсобных помещений поместить таблички. Как и ожидалось, замок был закрыт изнутри. Памятуя, что лучше всё начинать по-хорошему, я кивнул капралу на дверь:

– Стучи, но не слишком громко.

– Кто там? – через некоторое время послышался вопрос.

– От его сиятельства товарища военного министра, – ответил я

Да, вышло немного глупо. Но результат налицо, – ключ в замочной скважине повернулся, и дверь приотворилась. Мои сопровождающие не стали церемониться и быстро вошли. За лейб-гвардейцами появился и я. Мдя… Как говорится, картина маслом: в самой обычной комнате, бывшей гладильне, несколько щуплых и сутулящихся мужчин переписывали различные ценности. Одни их взвешивали, а другие разносили по столам, на которых громоздились внушительные такие кучи. Вдоль стен находились и сундуки, в которые, видимо, собирались всё окончательно складывать. Служители сразу прекратили свою деятельность и удивлённо воззрели на нас.

– Чем вы тут занимаетесь? – строго спросил я, предполагая, что меня узнали в полковничьем мундире.

– Мы… Мы… Выполняем указание товарища военного министра, – быстро пришёл в себя один из чиновников.

– И что он вам повелел?

– Рассортировать всё согласно отметкам в списках, взвесить и приготовить к отгрузке.

– Куда же, милейший, это надо было отгрузить? – с улыбкой поинтересовался я.

– Вот те предметы – сразу на склад военного министерства, а вот эти будут увезены по адресам, указанным позже.

Ага! Эти люди, как я понимаю, вообще не в курсе происходящего. Допустим, они на самом деле не догадываются, хотя всё и так понятно.

– Замечательно! – улыбнулся я во все двадцать восемь зубов. – Покажите мне бумаги.

Да, действительно. В списке трофеев на несколько десятков листов были отмечены галочками некоторые позиции, не подлежащие отправке на склад военного министерства. Даже приписка, сделанная рукой Волловича, имелась. Ай да граф, ай да… Сдаётся мне, что ещё одно дворянское имение скоро отойдёт государству.

– Капрал, надо бы сюда ещё десяток солдат, да дополнительный пяток в приёмную товарища военного министра. И живо!

Посланный лейб-гвардеец затопал сапогами, а я обратился к словоохотливому мужчине:

– Сколько времени вам надо, чтобы рассортировать вещи согласно сделанным отметкам?

– Примерно час, Ваше Высочие! Можно и быстрее, но тогда без взвешивания.

– Хорошо, – киваю, – пусть будет без взвешивания…

Пока служители поняв, что попали по полной, продолжили свою работу, я размышлял, на каком этапе моего самоуправства следует оповестить о случившимся министра внутренних дел. По букве закона, чем раньше, тем лучше. Но тогда я, возможно, буду как бы отстранён от дознания и последующих процедур. К тому же все эти трофеи объявятся уликами с последующим опечатыванием и перемещением на охраняемый склад. Нет, инициативу выпускать из рук я не желаю. Сам кашу заварил, сам и будут расхлёбывать. А то потом ходи-расспрашивай, как идёт расследование и довольствуйся тем, что тебе посчитают нужным доложить.

Когда все трофеи уже были почти разложены, прибыло и подкрепление. Очень хорошо! А то я уже начал ловить странные взгляды, говорящие, что десять мужчин могут попробовать пробиться с боем. Ведь оружия-то тут навалом. Но то ли духу не хватило, то ли, наоборот, благоразумие возобладало. Ну не воины они, а простые писари.

– Сержант! Этих следует отвести… Пусть посидят до поры, до времени под охраной, и чтобы между собой ни переговаривались, ни знаками не общались. Относиться к ним без излишней строгости. Виноватых накажем, а невиновных отпустим.

Последнюю фразу я произнёс нарочито громко, чтобы услышали все.

– Здесь оставить шестерых караулить. И да, надо бы побыстрее найти моего тайного советника Верёвочкина. Хоть из-под земли его доставьте ко мне. Я буду или здесь, или у императрицы. Все эти вещи следует в сундуках перенести в казарму… Нет, в мой кабинет во дворце. Исполняйте!

Ну и завертелось всё, закружилось. Несчастных исполнителей быстро увели, воины на караул встали, а я, когда уже никто не мог помешать, двинулся к драгоценным предметам. Да, есть из чего выбрать подарок кахану. Да и себе вон ту шпагу можно взять. Она вполне достойна наследного принца… Моя прелесть!..

Глава 43

– …Вот такие, Ваше Величие, дела! – закончил я повествование о произошедшем с Волловичем и трофеями.

– Как так?! – недоумевала императрица, машинально покусывая шоколадку. – Мы графа хорошо знаем, и он всегда производил только положительное впечатление. Может, вы его не так поняли?

– Да как его можно было понять не так? – удивился я. – Вот признание, написанное им собственноручно, – положил я лист перед Еленой Седьмой…

Не было смысла рассказывать ей все подробности, как Воллович пришёл к осознанию сотрудничества со следствием. На самом деле, просто: или граф уходит в отрицалово, и его семья лишается титула, и всего имущества, согласно ранее принятому указу, или недвижимость и титул остаётся у его наследника, а Драко Витусович сдаёт своих сообщников. И в том, и в другом случае, ему дорога уготована одна, но всё будет сделано тайно, без публичного позора. Спустя час описание всех тёмных делишек бывшего чиновника лежало передо мной. Я попытался выискать там имя самого военного министра, но не нашёл. Неужели, честным оказался?

Бывшего графа люди Верёвочкина переодели и, с надетым на голову мешком, по служебным коридорам отвели в тайную тюрьму. Да, теперь у меня и такая есть. Даже министру внутренних дел я сейчас верить полностью не могу, но он это и сам знает, так что сюрприза ему не будет.

– …И как далеко, сын наш, вы решили пойти?

– Никаких массовых репрессий, Ваше Величие, я устраивать не собираюсь. Вот имена, – я взял в руки бумагу, – и к ним уже посланы мои люди. Если признаются и выдадут сообщников, то и тех постигнет подобная участь, и далее в том же духе, пока всех не выявим. Если же не признаются, то специально разыскивать не буду, – только зря время терять. Подобное воровство всё равно никогда не извести, но уменьшить размеры до относительно приемлемых – можно и нужно.

– А семья его продолжит жить в имении?

– Была, конечно, мысль всё нажитое Волловичем в казну забрать, но дворяне могут не понять. Начнут причитать и возмущаться, что невиновных наказываю, и по миру пустить хочу. Пусть живут… Теперь они и носу не посмеют высунуть из поместья, поскольку соседи пальцами тыкать станут. Хоть я и обещал Драко Витусовичу не оглашать его деяния, но слухи-то всё равно пойдут, а нам никак внятно не получится объяснить куда чиновник запропостился.

– Хорошо, – кивнула императрица. – Совершенно незачем лишний раз будоражить общественное мнение.

– Но вот мелочь всякую особо жалеть смысла нет, поскольку, не велики птицы, чтобы о них столичное дворянство заговорило. Да... и показательный процесс важен... публичный... ибо в противном люди сами примутся фантазировать. Может и так случиться, что воров обелять начнут, а нас – наоборот... очернять.

Я опять вспомнил декабристов, закрытый судебный процесс над которыми послужил главной причиной героизации этих бунтовщиков, якобы радевших за простой люд. Ага, нафантазируют сполна!.. А потом всякие там герцены начнут, как грибы после дождя, появляться и статейками народ смущать. Так и до народовольцев-бомбистов недалеко. Нет уж, дудки!..

Ладно, один пункт из плана выполнил. Правда, последний, но как уж получилось. Теперь следует заняться вооружением и защитой, как самих кораблей, так и лейб-гвардейцев. Пушки! Нужны пушки! Поскольку плыть придётся по Дону, протекающего пусть и через небольшую часть Булгарии, то без хорошего вооружения никак не обойтись. Не думаю, что после нескольких залпов из наших орудий булгары захотят пойти с голой грудью в атаку. Пощипать, да, не откажутся, но вряд ли у них окажется много корабликов. Дон не Итиль, он довольно узок. Поэтому, надо сразу всех отвадить, дабы и впредь не думали имперскм флотилиям пути перекрывать.

Значит что? Нужны два вида орудий: относительно крупнокалиберные, чтобы в случае чего вражеские корабли сразу топить или обездвиживать, и лёгкие, стреляющие цепными книппелями, сбивающими такелаж и паруса, или картечью, поражая матросов. Эх… Жаль, что война с германцами началась не вовремя, и большинство пушек увезено. Скорее всего, моя флотилия будет состоять из трёх или четырёх, максимум пяти судов. Значит, на пару кораблей потребуется хотя бы дюжина крупнокалиберных пушек, ну а на остальные – три дюжины помельче. Хорошо, что за последний год стрельбой из орудия мои солдаты занимались регулярно, и даже с палубы по полусгнившим лодкам палили от души. Если даже из пяти выстрелов один будет попадать в цель, то уже неплохо.

Булгарские речные пираты, как удалось узнать у купцов, пушками не пользуются. Всё, что они встречают на воде, в ближайшее время превращают в деньги: корабли, товар, люди. Даже большие флотилии для них являются возможной добычей, что выяснилось в прошлом году, когда привезли не всех заказанных мною коров.

Неужели на армейских складах нет никакого тяжёлого вооружения? Да не поверю в такое никогда! Ждать же, когда военный министр объявится, мне не хочется. Он и пару месяцев может отсутствовать, раз уехал с проверкой строительства крепостей. Значит что? Надо разузнать у менее важных чиновников. Хмм… А если иначе?

– Здравствуйте, Драко Витусович! Имеются ли какие жалобы на содержание? – я сделал заинтересованное лицо, войдя в камеру, где содержится бывший чиновник.

– Пришли насмехаться надо мной, принц?

От былого радушия нет и следа. На меня смотрел озлобленный человек. Странно, всего пару деньков посидел и вот такие изменения. С другой стороны, мне легко говорить, ведь не я же узник. Оглядев камеру, я подёрнул плечом. Да, мрачное место. У Эдмона Дантеса, наверняка, было больше пространства. Я поднял голову и рассмотрел пару небольших отверстий, через которых свет проникает внутрь, и снова поёжился.

Ладно, я пришёл совсем для другого – собирался поиграть в свою версию «Доброго и злого полицейского», но Верёвочкин где-то задержался, а мне не хотелось надолго здесь оставаться. Придётся импровизировать.

– Нет, – небрежно махнул я рукой. – Лично к вам я не испытываю ни малейшего неудовольствия.

– Разве? – заключённый посмотрел на меня с удивлением.

– Когда я врал? Повторю: к вам, Драко Витусович, я отношусь спокойно. Вы – жертва… жертва системы, если так можно выразиться. Более того, я даже соглашусь, что вы – вполне хороший человек и семьянин, поскольку ради своих близких пошли на сделку с дознанием, а могли бы поупираться, и вашим многочисленным родным тоже пришлось бы несладко.

– Вы точно смеётесь надо мной!

– Даже не знаю, как убедить в обратном. Как чиновник высокого ранга вы, честно говоря, являлись злом для государства. Большим злом. Будь вы каким-нибудь писаришкой, то я использовал бы словосочетание «небольшое зло». Но сейчас, как вы видите, смотрю на вас, как на обычного человека, поскольку злодеяния уже пресечены. Фершт… Вы меня понимаете?

– С трудом, принц, – Воллович продолжал буравить меня глазами.

– Хотя бы так, – облегчённо выдохнул я. – Вот и зашёл к вам, как к обычному человеку, дабы узнать о нуждах.

– Вы ещё скажите, что подумываете освободить меня.

– Нет, не скажу. Были бы вы упомянутым писарем, то вышли бы на свободу через год-другой. Выпускать же бывшего товарища военного министра после многочисленных систематических обворовываний им государства – нелепо. Более того, почти преступно, и меня никто не поймёт.

Теперь поёжился заключённый:

– И мне тут до самой смерти?..

– От вас зависит, Драко Витусович, только от вас.

– Поясните, пожалуйста, Ваше Высочие!

Ну вот, всё оказалось легче, чем я предполагал.

– Я мечтаю о том, чтобы моё государство стало сильным. Чтобы враги, как внешние, так и внутренние, и подумывать о гадостях в нашу сторону не помышляли. К сожалению, в силу некоторые объективных причин, я мало на кого могу положиться. Даже к министрам нет у меня доверия. Понимаете?

– Думаю, что да, – не подумав, ответил бывший чиновник, но спохватился и закусил губу.

– Многое приходится делать самому, как вы уже это поняли. А это не просто. Все любят интриговать, причем, иногда даже рискуют играть за обе стороны, ну или против обеих. То есть, лишь за себя.

– Вот теперь я снова не понимаю Ваше Высочие.

– Представьте, что два княжеских рода пытаются изжить друг-друга. Для этого они ищут сторонников. Но может так случиться, что найденные сторонники сами желают половить рыбу в мутной воде. Таковым всё равно, с кем и против кого. Они могут предать своих покровителей ради другого покровителя, а потом предать снова, – я вздохнул. – Вот вместо того, чтобы решать международные проблемы, приходится следить не столько за своими врагами, сколько за теми, кто считается другом. Понимаете?

Воллович кивнул:

– Что же вы хотите от меня?

– Совета… Ну не совета по конкретному вопросу, а вообще. Вы занимали высокие посты ещё тогда, когда я и не родился. Вы многое знали и использовали эти знания для своей пользы. У меня нет лишних десяти или двадцати лет на то, чтобы постигать тонкости интриг. Открою вам одну тайну, – через несколько лет я хочу начать войну с одним нашим недружественным соседом, а для этого надо приобрести сильных союзников.

– Жемайтия или Булгария?

Я улыбнулся. Да, опыт не пропьёшь. Хотя, если честно, то выбор врагов невелик, и можно просто догадаться путём нехитрого перебора.

– Оба. Но каждому своё время, поскольку с обоими сразу Российской империи не справиться. Карелия не имеет особой ценности в перспективе ближайших ста лет, а может и вообще не подняться из второразрядных государств. Хазария слишком велика и сильна. А вот всякие там балканские и карпатские графства с герцогствами – это будущий источник сильных головных болей для того, кто их завоюет

– И вы, Ваше Высочие, возжелали воспользоваться моими знаниями.

– Это было бы неплохо, согласитесь. Совершенно незачем набивать самому себе шишки, когда можно воспользоваться чужим опытом.

– А каков мой интерес?

– Если вы будете мне бесполезны, то помрёте ли здесь вскоре или проживёте в камере ещё лет пятнадцать, – без разницы. А так будут вполне сносные условия и шанс выйти на свободу раньше, чем вам позабудут родные. Есть и третий вариант, – вы возьмёте новое имя и будете жить где и как захотите, не будучи связанным прежними обязательствами. Останетесь ли в России или уедете куда-нибудь, – это ваш выбор.

– И вы меня вот так отпустите?! Вы мне поверите?

– Почему нет? Если от вас будет лишь польза, то почему бы и мне не отплатить добром? То, что вы находитесь здесь, почти никто не знает. Даже министр внутренних дел и тайный советник императрицы.

– Вы хотите сказать, принц, что моё нахождение здесь – это лишь ваша инициатива? Но это же незаконно!

– Драко Витусович, я просто решил, что некоторые люди, имеющие с вами какие-то общие дела, могут захотеть помочь вам, бывшему товарищу военного министра, побыстрее покинуть этот жестокий мир. То есть, я просто скрываю вас от возможных неприятностей. Ведь ни для кого не секрет, что окажись вы в государственной тюрьме, до вашего тела было бы легко добраться.

– Но я же всё рассказал!

– Во-первых, многие этого не знают. Во-вторых, вы могли что-то забыть или не придать какому-то факту должного значения. В конце концов, вы, наверняка, неоднократно переходили дорогу разным людям, которые захотят отомстить…

– Возможно, что вы правы, принц, – задумался Воллович.

– Здесь же безопасно. Ну... я так думаю, – лёгкая улыбка появилась на моём лице.

– То есть, вы предлагаете мне сделку? Мои знания в обмен на свободу?

– Именно так. Ваша смерть не принесёт мне никакой пользы. Я, если честно, даже буду немного огорчён.

– Немного?

– Да, немного.

– Хмм… Мне надо подумать, Ваше Высочие.

– Подумайте, Драко Витусович, подумайте. Но если согласитесь лишь для того, чтобы меня обмануть, то пострадаете не только вы. Надеюсь, это очевидно? Мне нет смысла угрожать лично вам и ласково улыбаться вашим родственникам. Кстати, под родственниками я подразумеваю не только семью, но и других членов династии…

В том, что бывший заместитель военного министра согласится, я почти не сомневался. Он далеко ещё не стар и может прожить лет пятнадцать или двадцать, поскольку здоровья у него хоть отбавляй. Неразумно отказываться и гнить заживо в тюрьме, если есть некоторый шанс выйти на свободу. Если бы мне предложили нечто подобное, то я бы согласился.

Будет ли он честен со мной? Очень хочется бы надеяться. Сбежать отсюда ему не удастся, поскольку не при его габаритах задумываться о подкопе. К тому, же при организации тюремной безопасности я постарался использовать меры предосторожности своего прежнего мира, пусть и кастрированные. Да, из любой тюрьмы можно убежать, но зачем это делать, когда обещают свободу всего лишь взамен на сведения?

Остаётся надеяться, что другие чиновников, которых Воллович потащил своими признаниями в тюрьму, тоже проявят благоразумие и пойдут на подобную сделку. Тогда у меня будет неплохое собрание дел на многих личностей, что позволит чувствовать себя увереннее, неся нелёгкое бремя государственной власти. Да, тяжела ты, шапка Мономаха!

Когда в конце лета Верёвочкин пришёл с предложением купить довольно большое каменное здание, то я не одобрил эти траты. Пришлось моему советнику поведать о своих планах создания тюрьмы для длительного содержания подозреваемых. Недёшево обошлась такая блажь, да ещё пришлось послать туда бригаду моих должников, чтобы они из просторных помещений понаделали небольшие камеры-клетушки. Получилось так себе, если честно, но зато надёжно.

Вот одним из первых сидельцев и оказался Воллович. А в последующие дни набралось уже столько, что если так и дальше пойдут дела, то надо будет задуматься о расширении. Тюремными надзирателями были набраны только бывшие солдаты, поскольку они и к дисциплине приучены, и искать лучшую долю вряд ли будут.